Опасный приработок

    –     Так вот теперь я и думаю, не напрасно ли мы возбудили уголовное дело? Да еще и по статье умышленное убийство? – прокурор города болезненно поморщился, покосившись на телефон прямой связи с прокуратурой области. – Ведь и трупа то до сих пор не обнаружили…
             Вся его мимика явственно свидетельствовала о полученном по телефону нагоняе от областного начальства. Ну, собственно, как тогда в приснопамятные девяностые, так и сейчас руководство начальства выражалось и выражается в акустических воздействиях на подчиненных, называющихся по-разному: «вставить фитиль» или «вставить арбуз», либо же «пропесочить», «снять стружку», «поиметь» и так далее в зависимости от культурного развития региона и субъектов в начальственных креслах.
-       Так на последнем же совещаний областной сам рекомендовал возбуждать уголовные дела по убийствам, если люди пропадают при невыясненных обстоятельствах! – возразил я, также взглянув на телефонный аппарат, - А у нас более чем, эти обстоятельства тревожные! Человек – пенсионер, и установленный нами образ его жизни явно исключает возможность загула или иного отсутствия дома в течении недели! Второе - исчезновение его вместе с автомобилем, а это в наше время при дефиците авто в продаже и разгуле преступлений в отношении транспорта и его владельцев заставляет предполагать самое неприятное…
          Прокурор согласно кивал головой, эти доводы он слышал не в первый раз, ведь общались мы по этой тематике ежедневно, начиная со дня когда я возбудил это уголовное дела, изучив материал об исчезновении пожилого мужчины, который на пенсии подрабатывал на своем «Жигуленке» частным извозом, ставшим легальным способом получения заработка в начале девяностых годов прошлого века в «нерушимом» нашем Союзе. Но начальственный нагоняй требовал от прокурора какой-то активизации следствия по делу, и оно выразилось в этой нашей беседе, в которой он не рискнул применять ко мне упомянутые выше изыски начальственного воздействия, потому что состав следствия нашей городской прокураты состоял только из второго участника диалога, который в любое время, учитывая воздух свободы тех времен, вполне свободно мог, бросив заявление на стол «по собственному»,  уйти в любой кооператив юристом, выиграв кратно в заработной плате. 
-    Да, но вот они требуют создать следственную бригаду и направили сюда двух сотрудников  «убойного» отдела из главка, - он подтолкнул ко мне по полировке стола лист писчей бумаги с двумя записанными на нем фамилиями, - так что ты это… Выноси постановление о создании бригады и мне на подпись.
-      Ну, теперь потечет всякое г… о нашей работе наверх, - проворчал я, забирая лист. – Что мы сами не справились бы?!
         Прокурор безнадежно махнул рукой и насупился, закурив свой вонючий «Беломор», к которому по его словам привык на партийной работе в горкоме, экономя так на куреве при общении с представителями рабочего класса на предприятиях, кои курировал. Спасаясь от ядовитого дыма, я спешно покинул его кабинет и, осведомившись в приемной у секретарши о поступлении новых материалов по мою душу, направился к себе,  изготовлять означенное постановление, в которое помимо двух варягов нужно было вписать и местных оперов.
        Надобно сказать, что «дворец правосудия» тех времен нашего городка занимал пару этажей дома гостиничного типа, вместивших прокуратуру и народных суд. Два светоча законности соединялись и переплетались друг с другом длинными коридорами и многочисленными кабинетами, расположенными в каком-то хаотичном порядке. Заметив приоткрытую дверь в кабинеты судебных исполнителей, решительно захожу туда, поскольку в этом помещении концентрировалась вся информация и слухи о текущем состоянии дел в правоохранительных органах города, личной жизни их сотрудников и прочая, прочая, прочая. В небольшой прихожей, которыми были снабжены все наши кабинеты, так как в прошлом являлись жилыми помещениями, чуть не сношу башню из проволочных ящиков с бутылками пива, которую не разглядел, войдя из коридора, залитого дневным светом, в сумрак кабинета.
-    Да, чтоб Вас! Что опять изъятое привезли? – вопрошаю я, боязливо обходя искусственную преграду,  продолжавшую угрожающе раскачиваться.
-      Ага! – жизнерадостно подтверждает судебный исполнитель Майка, нещадно дымя неизменной сигаретой, - Вечером «уничтожать» будем по акту! Участвуешь? С тебя понятые тогда! Менты привезли в суд пивко, рейд у них вчера был по рынку! Ну, Степаныч кооператорам штраф  влепил с конфискацией товара!
          «Степанычем» она называла народного судью, который был не чужд частым застольям такого же рода, как и планируемое на вечер.
-      Подойду, наверное, - осторожно пообещал я, держа в уме создание следственной бригады, - Если что, данные понятых занесу, оформишь! А кто будет?
-    Да как обычно, - Майка перечислила ответственных работников ОВД и суда, посещавших подобные посиделки ввиду жесткой нехватки спиртного в советском обществе, подсаженном уже в то время на талонную систему.
          Покурив с Майкой и двумя ее подчиненными сотрудницами, в будущем составивших основу федеральной службы судебных приставов, которые также предвкушали веселый вечерок и оживленно обсуждали, где бы добыть приличествующую случаю закуску, также обремененную талонным гнетом тех времен, я направил  стопы к своему кабинету, располагавшемуся недалеко от этого «рога изобилия» советской карательной системы. У входной двери переминалась с ноги на ногу женщина, средних лет, а также двое местных оперов, с которыми я водил дружбу, столь необходимую старшему следователю прокуратуры, занимающемуся раскрытием тяжких преступлений. Для читателя незнакомого с правоприменительной системой в сфере уголовного права, следует пояснить, что следственные работники составляют когорту кабинетных чиновников, а непосредственно все злодеяния населения раскрывают именно опера.
-   Здорово, Юрич! – пожал мне руку Андрей, недавно вступивший в должность начальника уголовного розыска.
-    Привет! Где тебя носит? – поздоровался и Серега, профессионально косивший взглядом на гражданку, также ожидавшую моего появления.
          Все мы были ровесниками, практически одновременно закончившими ВУЗы и поступившими на службу в органы. Серега же, кроме того, был еще и мужем моей одноклассницы. Отношения наши были далеко не служебными, да и служебная дистанция в реалиях нашего городка была свойственна только уж самым большим ревнителям межведомственной дисциплины.
          Поэтому, велев гражданке,  прибывшей на допрос по делу о пропаже мужчины-таксиста, ждать вызова, мы прошли в кабинет, который был раньше небольшой двухкомнатной квартирой, где мы расселись вокруг небольшого столика во второй комнате, не использовавшейся мною для следственных мероприятий, но снабженной диваном и креслами для посиделок. Я, да и многочисленные мои друзья называли ее, не иначе, как «комнатой отдыха».
-  Вечером подгребайте на пиво! – пригласил я приятелей, памятуя Майкино «уничтожение» пивной башни.
 -     Ну, хорошо бы, - неуверенно протянул Андрей. - А ты в курсе  приезда «убойщиков» по таксеру?
-     Да ладно! – перебил его Серега, - Там мой тезка едет, я с ним в бригаде по Гатчине работал, нормальный мужик! Не думаю, что он нас запряжет прямо с первого дня! Давай лучше в стол заказов смотаемся, Лидку тряхнем насчет пожрать! А то неудобно с пустыми руками будет заваливаться!
-    Хорошо, как появятся убойщики, сразу ко мне! – решил я, - Тут и  определимся, кстати, вы в столе заказов только жратву возьмете?
-      Не беспокойся, водка тоже с нас, - успокоительно ответил Андрей. – Пиво ж без водки – деньги на ветер!

-      Ну, за совместную работу! – провозгласил я тост, чокнувшись граненым стаканом с присутствующими на застолье в моем кабинете.
       А присутствовали те же Андрей с Серегой, да плюс еще подъехавшие «убойщики» из Петербургского управления – Сергей Тараканов, естественно имевший прозвище «Таракан» и его непосредственный начальник по командировочному вояжу Борис Матвеев, прозвища в виду начальственного положения не имевший…пока.
       В углу заманчиво пускал блики от бутылок зеленого стекла ящик пива, изъятый мною у судебных исполнителей в обмен на официальное оформление уничтожения оного и часть принесенной ребятами закуски.
       Бутылка опорожнена была уже не первая и, поэтому на сегодня каких-то планов совместной работы не согласовывалось, все было решено перенести на завтра, а сегодня провести время в застолье, чтобы узнать друг друга получше. Хотя опера с приехавшими были знакомы по своим, каким-то более ранним командировкам. Несмотря на то, что отмечание знакомства было в разгаре, завтра, тем - не менее все должны работать по своим направлениям. Это, сейчас, кажется, что как же можно после попойки выходить на работу, да еще такую ответственную. Но тогда молодость решала все. И организмы с легкостью перемалывали и не очень качественную закуску и такой же алкоголь, оставляя после себя на утро не тяжелое похмелье, а легкое недомогание.
        Через часок мы уже шли по городу, оживленно разговаривая на отвлеченные темы, никак не связанные с завтрашней работой. Тем более, что служебное положение позволило нам приобрести без талонов еще пару бутылок «веселого настроения», но уже без соответствующей закуски и сейчас «местные»», то есть я, Андрей и Сергей решали, куда бы завалится в гости, чтобы уничтожить добытое, и чтобы в этих гостях нам дали хотя бы «три корочки хлеба» на закусь.
-      О, давайте к Верке зайдем! – предложил Андрей, указывая на одно из светящихся в панельной пятитиэтажке окон.
       Уже наступили быстрые зимние сумерки и  внешний холодный воздух ощутимо стал выдавливать алкогольное тепло моего кабинета из наших одежд. Поскольку все были в хорошем расположении духа, то сразу согласились на это предложение, даже не поинтересовавшись, кто это  такая Верка. Впрочем, Верка, оказавшаяся женщиной средних лет, приняла нашу большую подвыпившую компанию достаточно приветливо и, вскоре мы уже рассаживались за столом в большой комнате, а хозяйка на кухне занялась приготовлением нехитрой снеди. Из второй комнаты, смежной с той, где расположились мы, вышел молодой человек лет двадцати трех-четырех и сквозь зубы поздоровавшись, быстро прошел в коридор, накинул куртку, клацкнул дверным замком и, вскоре мы уже слышали как он бегом спускался по лестнице.
-      Чего это тут Ильин делает? – произнес Сергей вслух, задумчиво глядя в коридор, где минутой ранее находился этот парень.
-      Пойду у Верки выясню! – поднялся Андрей.
-      Кто такой? – сразу стали интересоваться ушедшим Таракан и Матвеев.
-      Да проходил он у нас по одному делу, - ответил Серега, - но пристегнуть его так и не удалось, проскочил свидетелем.
-      Ну и городок у Вас, - посетовал Таракан, - даже в гостях встречаешь поднадзорный элемент!
-      Как у нас говорят, этот город спит под одним одеялом! – пояснил я нашим командировочным друзьям, - что, однако, дает Вам шанс через оперативную работу и агентуру быстро выйти на преступников!
-     Хмырь этот, Веркиной дочки хахаль! – пояснил вернувшийся из кухни Андрей, - Дожидался здесь свою возлюбленную, никак не ожидал, видимо, что уголовный розыск во главе со старшим следаком прокуратуры завалится! У нас он пока вроде чист…
       Описание дальнейшего застолья никакого литературного и смыслового значения не имеет, поскольку суть данного повествования не в этом.
       Наутро я допрашивал в кабинете жену пропавшего таксиста, которая  естественно не могла пролить свет на его исчезновение. Как всегда под вечер взял машину – «Жигули-пятерку» светло-зеленого цвета и поехал «бомбить» по городу. Закончив допрос, я набрал отдел уголовного розыска, трубку взял Андрей и загадочно пояснил, о том, что «кое-что у них есть». Минут через двадцать я уже заходил в один из кабинетов отдела уг.розыска, где отчаянно дымили сигаретами все мои вчерашние собутыльники.
-     Ну?! – в нетерпении спрашиваю я.
-     Короче так, - слово взял Матвеев, как возглавлявший оперативную группу, - похоже, тачка засветилась. «По низам» (оперативная информация от агентуры – Прим. Авт.) прошло, что в одном селе Петродворцового района некто с погонялом «Цыган» разжился похожей на нашу тачкой и вроде как хочет ее «сбросить». Человек, состоящий «на связи» у одного из оперов Петродворца, забил с ним стрелку на предмет того, что приведет покупателя. Мол, есть у него знакомый, который ищет «точилу». По той же информации Цыган -человек серьезный, у своих местных в авторитете. Ходит со стволом. Что за ствол неясно, но, похоже, от «черных археологов» (то есть добытый при незаконных раскопках на местах боев - Прим. Авт.). Ну, что скажешь, Юрич?
-    Надо срочняком гнать туда и брать Цыгана. Доставим в Петродворцовое РУВД, там поколем его. Заодно, конечно, и тачку проверим. Если все в цвет, остальное дело техники! Я поеду, надо будет все оформить четко по процессу. Кого из группы возьмешь?
     Оба Сереги и Андрей вскинулись при этих словах и выжидательно посмотрели на Матвеева. В таком деле каждому хотелось поучаствовать в задержании и раскрытии.
-    Таракан с нами! – скомандовал Матвеев, - Вы продолжайте отрабатывать местных!

     Петродворец территориально находится в минутах в сорока-пятидесяти от нас. Так что вскоре мы были уже в  местном отделении угрозыска. Нас ожидал от местных оперов приятный сюрприз. Не дожидаясь нашего приезда, понимая, что речь идет о раскрытии тяжкого преступления, они вызвали этого Цыгана в паспортный стол, якобы для срочного уточнения каких-то данных. Тот, как лицо ранее судимое, решил не напрягать своих отношений с органами и быстренько явился к паспортистам, где и был скручен местными сыщиками.
-    Ну что гражданин Цыганов, он же Цыган в Вашем криминальном мирке, - начал я допрос, - приехали мы не прописку у тебя проверять, а имеем несколько важных вопросов! Короче, где тачка, которую ты слить собрался?
-    Никакой тачки у меня нет и не было! У меня и прав-то нет! Все знают. Вашим стукачкам работать надо лучше, - отвечал тот, но было заметно, что нервничает он сильно.
-    Он Ваш! – говорю я Матвееву и Таракану, - Некогда мне психологические этюды разыгрывать!
     С этими словами я демонстративно закуриваю сигарету и выхожу из допросной, оставляя Цыгана с операми, которые должны уже поговорить с ним «по душам». Если кто-то по наивности считает, что можно раскрыть преступление, только куря как Шерлок трубку и соединяя в единое различные дедуктивные кусочки информации, то он глубоко ошибается.
     На перекур у меня уходит минут десять. Здание РУВД в Петродворце тех времен располагалось аккурат около ограды знаменитых петергофских фонтанов. Правда, сейчас в темноте, ни черта из этой красоты видно не было. Я оборачиваюсь на звук открываемой двери. В проеме показывается Таракан:
-    Все , Юрич, можно! Клиент жаждет исповедаться!
     Не обращая внимания на порядком помятого Цыгана, повторяю свой вопрос относительно автомобиля, тот торопливо говорит:
-    Короче тачку эту в деревню Мишка и Андрей пригнали из (он называет наш городок). Я ее взял, чтобы «слить». Они «спалиться» боялись. Побухали пару дней. Потом Мишка куда-то в область поехал или в Питер. А Андрей обратно к себе домой. Тачка у меня стоит без номеров. Так ее и пригнали без номеров. Тех паспорт в бардачке лежит. Да я его и не смотрел. Все равно перед продажей надо было документ сжечь. Так что тачка в гараже у меня.
     Заканчиваю протокол, оформляю задержание. Матвеев и Таракан просто бьют копытом, чуть ли не канюча: « Ну скоро ты? Давай потом дооформишь!»
     Однако ж юриспруденция не терпит суеты и, водворив Цыгана в камеру в статусе задержанного по делу об убийстве, мы на служебной машине мчимся к его месту жительства, изъяв у него все ключи, в том, числе и от гаража…

                Продолжение следует