Треугольник Великого Инфантила

– Ты такая классная! Ты так много для меня всего сделала… – однажды огорошил мальчик, хотя Нина совсем не могла припомнить, чего же она такого для него сделала. – Я даже не знаю, как тебя отблагодарить. К сожалению, родители не разрешают никого приглашать, потому что у нас дом «немного, отчасти, чуть-чуть – очень разваленный…» Это я, кстати, сам придумал такую фишку. Но я тебе обязательно что-нибудь подарю. Правда, мне не дают на карманные расходы – не с чего. Но я как только соберу… обязательно чего-нибудь куплю… Тебе что нравится?
– Ой не надо ничего дарить! Ради Бога! Ты сам – подарок. А где ты, кстати, берешь деньги, если родители не дают?
 – Добываю разными способами, – деловито сказал мальчик. И после паузы весело добавил: «– Законными».
Оказалось, что он зарабатывает уличными скрипичными концертами на Покровке.
– Один раз пять косарей за вечер заработал, – похвастался он. – Но это, конечно, рекорд. Я тогда даже с мамой поделился и ещё сестрёнке на подарок осталось. Я вообще люблю делиться… когда есть чем. Но это только в теплое время хорошо… а зимой или вот как сейчас… Стремно. Холодно играть в такую погоду. Я там и простудился, кстати. Помнишь, это когда кашель был…
– Помню. А не боишься ходить один?
– А я и не один! Я там со всеми неформалами знаком! Там классно… летом.
Нина вживую представила его на Покровке. И улыбку. И длинные волосы. И маленькое розовое пятно сбоку на шее – «клеймо» всех скрипачей. Всё как в школе. Только интерьер для концерта просторней. И какой-то этот Матвей такой… что без него и школа не школа, улица не улицы. И мир не мир.
Солнце всходит и заходит. Планета вертится – и Матвей всё носится на самокате и играет на скрипке. Самокат и скрипка трудно представить себе более парадоксальное сочетание. И более гармоничное… для Матвея.
Для Покровки.
Для Нижнего.
Для Земли.
Примчится, отставит на два метра самокат, достанет скрипку…
Ну и кто тут останется равнодушным?
Кто не дает денег, кто и с каким сердцем пройдёт мимо длинноволосого мальчонка-покровёнка, который играет на скрипке. Естественно, вся Покровка – его! «Да уж, такой «богатый» мальчик мог позволить себе сок в стеклянной бутылке!» – вспомнила Нина.
«Скрипач на Покровке» – это круто! – засмеялась Нина. Это – звучит! Почти как «Скрипач на крыше» – спектакль такой есть.
– Круто, – согласился мальчик. – Звучит.
– Супер мега круто звучит! – нарочно его любимыми словами сказала Нина.
Так ей впервые открылась серьезная ипостась Матвея. Совершенно серьезная. Даже какая-то взрослая (в самом лучшем смысле этого слова).
Маленький «кормилец семьи» … ну, если не всё семьи, то, по крайней мере, себя самого.
Чего не скажешь ни о Димоне, ни о большинстве тех своих сверстников, которых Нина знала.
При всем внешнем пофигизме, в этом мальчике была какая-то глубокая внутренняя культура, едва осознаваемая им самим. Какое-то почти рыцарство в лучшем смысле слова. Рыцарь XXI века… как Цой был рыцарем недавнего XX, а Лермонтов – давнего XIX века.
Рыцарь, не знающий, что он рыцарь! – вот что самое прекрасное. Все   «знающие»  – своё рыцарство теряют от гордости. А не знающим, вроде, и терять нечего.
Потом выяснилось, что Матвей ещё и философ.
Однажды он сказал:
– Так странно что-то делать… чтобы потом опять делать!
– А что же ты хочешь?
– Да ничего не хочу – просто странно! Зачем что-то делать, если это не навсегда!?
Тебе никогда не надоедает то, что надо зачем-то есть, надо зачем-то спать… не удивляет что дни идут?..
– Я над этим, конечно, задумывалась… но не часто! – удивилась его мыслям Нина.
– А мне часто кажется, что это такая как будто игра! Зачем едим? Чтоб потом какать! Зачем спим? Чтоб потом опять спать хотелось. Вообще тупень какая-то!!!
– И давно это тебе в голову пришло?
– По-моему, с самого детства… А что, разве не так?
– Именно что всё так! ВСЁ! Я вообще согласна! Только никто этому не удивляется, а ты почему-то удивляешься…
– Я сам в шоке, что удивляюсь! – засмеялся Матвей.
И этим своим удивлением в 11 лет Матвей окончательно удивил Нину.