Виток спирали. Глава 3 Языкеев

Лозовский пришёл на работу в подавленном настроении: предстояло оперировать работника больницы Александра Петровича Языкеева, или просто Петровича, как его звали за глаза  в коллективе. Он давно был на пенсии, но продолжал работать по линии гражданской обороны. Рассказывали, что в прошлом Петрович служил  работником НКВД и в составе  так называемых троек вершил «правосудие». Во время выселения монахинь из Покровско-Шиханской обители он, по рассказам старожилов, преуспел в изъятии монастырского добра. Сейчас же, как мирный голубь, чистенький, лысоватый, в тёмном костюме и белой рубашке с галстуком  тихо сиживал в своём кабинете. Но его серые глаза: чуть прищуренные, колючие, злые, в которые лишний раз не хотелось смотреть, выдавали его суть. При встрече он обязательно улыбался, но и улыбка получалась натянутой, не настоящей.

И вот случилась у Петровича небольшая, но беда - паховая грыжа. Сотрудников больницы, как правило, оперировал заведующий отделением, то есть Илья. Так было и на этот раз. Сам Петрович к операции отнёсся спокойно, не переспрашивал по нескольку раз одно и то же, как делали другие пациенты. Он как давно откованный булат не боялся никакой неожиданности.

Операция прошла благополучно. Без каких- либо осложнений. На поправку Петрович пошёл сразу же. Молодые соседи по смежным палатам даже завидовали ему: восемьдесят восемь лет, а такой бодрячок, словно дуб без червоточинки.

 Ещё во время операции Илья пытался  заговорить с Петровичем о его работе в прошлом. Но тот ушёл от разговора: «Если имеете интерес к моей жизни, то зайдите ко мне в палату после операции, поболтаем». И вот в ближайшее воскресное дежурство Илья наведался к  Петровичу. Благо, лежал он в отдельной палате и как будто ждал Илью, приготовившись к разговору.  Из рассказа выяснилось, что  в 7 лет он остался  сиротой. Взяли его к себе соседи и стали учить сапожному делу. Саша старался, работал, как говориться, от зари до зари. В семнадцать лет ушёл добровольцем на фронт так называемой германской войны. Заболев тифом, оказался в госпитале, где и связался, как он сказал, с политическими и революцию  встретил большевиком. За усердие его взяли на  работу в милицию. Одновременно учился на рабфаке. Из милиции его трудовой путь продолжился в НКВД, то есть в структуре народного комиссариата внутренних дел. Постепенно  разговор перешёл на тему религии, ситуации на  Шихане. Петрович считал вполне оправданной богоборческую политику государства, позволившую  конфисковать имущество монастырей. Никакой жалости к монашествующим  он не испытывал. Вот только сокрушался, что не удалось найти место, куда шиханское добро было запрятано: «Сколько ни допрашивали мы монахинь и особенно старшую их – игуменью, так ничего и не смогли добиться. Пришлось даже тогдашнего батюшку, который служил в монастырском храме, к стенке приставить. Кажись, Серафимом его звали. Всё под конец причитал, что якобы мы не ведаем, что творим». И тут Петрович как бы споткнулся и замолчал. Выдержав паузу, продолжил: «По молодости обо всём этом я почти не думал. А вот чем старше становлюсь, тем чаще возвращаюсь мыслями к тем событиям. И поверите, иногда становится жутко. Часто  целыми ночами не сплю. Устал я от этого. Хорошо, что на работе держат, на людях отвлекаюсь. А как приду домой,  снова одолевают тяжёлые воспоминания». «А если в храм вам сходить, исповедоваться?» - неуверенно посоветовал Илья. «Знаете, доктор, никто не может человека к богу привести, только сам бог может прийти к нему. Ко мне не идёт», - Петрович отвернулся к стене и больше не сказал ни слова. Илья поднялся и тоже, ничего не говоря, тихонько вышел из палаты.

 Вскоре  Лозовский выписал Языкеева. А через день раздался звонок и главный врач объявил Илье, что, дескать, его пациент  Петрович умер. Как оказалось, дома, в ванной, скоропостижно. Случилась тромбоэмболия. Илья вспомнил последний разговор с Языкеевым и был даже немного рад, что он состоялся. Может, впервые этот человек непростой судьбы заглянул в свою душу? И собственная неправота, как карающий меч, встала пред ним в полный рост? Возможно…