Кукла Дагона

ГЛАВА 1

В гладком серебристом отражение зеркала, промелькнула тень. Мия отложила расчёску с увесистой, деревянной ручкой и полностью развернулась к зеркалу.
«Вот, она и усталость», невесело, подумала девушка, приминая пушистые светлые волосы. Мелкие морщинки не глубоко, но сели в уголках глаз. Она недоверчиво смотрела на свое отображение, будто пыталась поймать своего двойника на обмане, но как бы девушка не поворачивала голову, на неё смотрело, всё тоже уставшее лицо.
 Пора было ложиться. День оказался насыщенным, но плоды от своих трудов она всё же получила.
Взгляд её, при этой мысли упал на кипу книг, лежащих на краю стола. Зачёты сданы, хвостов нет, сессия закрыта. Мия довольно улыбнулась и взглянула на своё отражение.
Тень.
Маленькая, еле заметная тёмная поволока промелькнула позади неё. Мия вскочила и обернулась.
Значит и первый раз ей не показалось?
Девушка окинула комнату взглядом, но ничего подозрительного не заметила. Плотные портьеры наглухо закрыты, так она любила. Квартира её находилась на шестом этаже, но она не опасалась посторонних взглядов, эта была привычка, которая шла за ней из детства: ощущение комфорта и спокойствия, когда шторы закрыты и не важно, был это день или ночь.
В комнате царил полумрак, тоненькая струйка света лилась от милого ночника, подарка мамы. Обычно его хватало, для процедур приготовления ко сну. Мия щёлкнула выключатель и яркий, холодный свет залил всю её небольшую комнату.
Шкаф, незаурядный, но вместительный занимал почти всё пространство у стены, широкая кованная кровать и стол, заменяющий прилежной ученице днём- рабочее место, вечером служивший ей туалетным столиком.
Развеяв свои опасения, что в комнате может ещё кто-то находиться девушка с нежностью посмотрела на небольшой ворох из мягких игрушек, уютно расположившихся в самом углу её комнаты. Зайцы, мишки, единорожек и весёлая зеленая лягушка. Мия, в теплой, но по мнению её подруги, старомодной на вид, пижаме, присела к розово-алой пирамиде из игрушек и начала перебирать их словно сокровища. Беря по очереди каждую в свои маленькие ладошки, девушка то улыбалась и целовала в меховую морду драгоценную для себя игрушку, то что-то прошептав другой, не менее важной, клала её обратно аккуратно и нежно.
Наконец разобравшись с ворохом своих детских радостей, Мия подошла к окну и отодвинула штору. Она собиралась полюбоваться перед сном ночным городом. Это время суток всегда её завораживало, всегда манила и притягивало. Ей казалось, что самое сокровенное и тайное всегда должно происходить в ночи. Ночная пора могла обезвредить все секреты, все тягости облегчить и наоборот все радости любого живого существа в этом мире, приобретают с выступлением луны на небесной арене, что-то такое магическое, сверхъестественное. Именно по этой причине, как всегда, говорила, смеясь её мама, она и была рождена ночью.
Улыбка невольно легла на губы Мии и едва её рука отдернула тяжёлую ткань, как острый укол страха, кольнул её в сердце.
Вернее сказать, неожиданность. Девушка громко выдохнула, но не отшатнулась. В отражении, но не в коем случае не за окном, ей привиделось необычное, странное, но красивое лицо. Привиделось, потому что исчезло оно так же быстро, как и показалось.
Лицо, смотревшее на неё какие-то доли секунды, бледное и почти прозрачное обладало харизматичной мимикой, глаза, бархатисто-черные, магическим взглядом сразу зацепили все фибры её души.
Мия успела разглядеть, совсем чуть-чуть, но глаза, неизвестного гостя- она знала, не сможет забыть уже никогда.






ГЛАВА 2

Гость был действительно неожиданным. Офис Александра находился почти в самом центре города, впрочем, как и любой другой офис эзотерика или мага. Где же ещё расположить своё логово как не в легкой доступности людей, нуждающихся в помощи.
Дела правда у Александра последнее время шли не очень и когда на пороге появился человек, да ещё без предварительной записи, что вообще было из ряда вон выходящее, молодой маг ощутил неописуемую радость. Потирая руки, он примерил на себя маску серьёзности, даже какой-то напыщенности и замер в кресле в красивой позе мыслителя. Но вспомнив, что у него нет на службе помощника, быстро вскочил, и направился в холл, чтобы лично встретить посетителя.
Но радости молодой маг так и не испытал, а вот удивление получил в полной мере. Посетитель оказался его старый, не совсем добрый и вовсе не друг, а знакомый по магической силе, Влад.
Весь его вид, вся его сущность говорила о том, что он торопиться, торопиться везде, вообще по жизни.
 Жгучий брюнет со взъерошенными волосами которые, нужно отметить были профессионально уложены, был одет или как это модно говорить теперь имел «лук», полностью кстати подходивший его деятельности: дорогой черный френч скрывавший темно серую, цвета асфальта рубаху, небрежно застёгнутую конечно же не на все пуговицы, брюки отглажены, но замяты по особой моде в некоторых местах, чёрные лакированные мокасины и определённое количество амулетов, оберегов. Последнее кстати Александр оценил. Некоторые талисманы он бы и сам был не прочь иметь в своей обширной коллекции.
 Прямо с порога гость огляделся, но задерживать себя у самого входа не стал. Сделав логичный и простой вывод об отсутствии администратора у коллеги, не смог себе отказать в широкой, злой улыбки. Расставив руки в стороны в знак приветствия, заметив наконец Александра, продолжая улыбаться он почти проурчал.
--Хорош же ты черт…даже админа себе не завел, всё сам…всё сам… а ведь заведи ты симпатульку какую, глядишь и народу у тебя было бы побольше.
Представление только начиналось, и Саша хорошо это понимал, поэтому сменив серьезность на безразличие, он остановился у двери своего кабинета. Облокотившись на дверной косяк, скрестив руки на груди даже и не подумал тронуться с места. Он прекрасно понимал, визит этот носил деловой характер хоть коллега по цеху и пытался всем своим видом показать, что беседа предстоит до тошноты дружеской.
--Я вот смотрю Сань… офис не большой и кабинет, наверное, крохотный… а что это? -неожиданно отвлёкся Влад небрежно скинул френч и подлетел к картине, которая была недавно приобретена магом на вырученные деньги от простого ритуала, коим он вынужден был заниматься, чтобы совсем уж не пропасть и не умереть с голоду.  Картина была не дорогой, выставленная через интернет, но зацепила молодого человека своей простатой и внутри он надеялся, что художник пусть и не в далеком будущем, но будет иметь успех.
На чёрном холсте были запечатлены две руки. Через сложенные пальцы в овал на наблюдателя зорко глядела пара глаз, чуть ниже полуоткрытый рот в котором так же виднелось око, венцом всего в хаотичном порядке, семь или восемь человеческих глаз разбросаны по оставшемуся, черному пространству.
 Правда ведь просто? Но, если задуматься над этим изобразительным поступком, можно прийти, например к такому выводу, что на нас смотрят, и уже совсем не важно с того или с этого света. Но в том, что смотрят, Александр не сомневался.
Оставив наконец картину, Влад осмотрелся ещё раз, пробежался взглядом по спокойному лицу Александра   и усмехнувшись просочился в кабинет. Тут уж он оставил и вовсе хорошие манеры, подхватив на ходу магический шар. Тонкую структуру для любого мага, прикасаться к таким вещам, у которого есть свой хозяин, совершенно не надлежит людям, которые что-то да смыслят, в магии и эзотерике. Окинув её взглядом не лишённого отвращения, брезгливо вернул назад. Следующая вещицей оказавшаяся в его руках, маленький слон из серебра, часто используемый Сашей для проведения особых таинств. Влад потер пузо статуэтки и как будто не специально, но уронил дорогой атрибут для Александра. Произнеся тысячу извинений, гость быстро поднял вещицу и вернул её на место.
Свечи не привлекли внимание горе-гостя, и он прошёл мимо тумбы с магическими принадлежностями.
Кабинет Александра и впрямь был не большой. Рабочий стол не внушительных габаритов, но довольно удобный для приёма посетителей стоял аккурат по середине комнаты. Высокий шкаф, без всякого вычурного стиля занимал место у стены. Пару стульев, и этажерка с амулетами и оберегами. Какие-то Александр сделал сам, какие-то ему удалось привести из недалеких путешествий. Вот и вся обстановка приемной мага.
Влада заинтересовали как раз обереги и амулеты. Очевидно, выбора у него не было, и он ринулся к этажерке. Тут Саша проявил настойчивость и в два широких прыжка опередил гостя, прикрыв собой дорогой для себя предмет мебели.
--Чаю? —больше с издёвкой, чем с заботой спросил он расстроенного гостя, который понял, что ему не удастся добраться до желаемой цели.
Тот пожал плечами и оглядевшись ещё раз развернулся от хозяина кабинета и сел в кресло, стоявший у самого стола. Ему хватило всего пару секунд, чтобы придумать новый способ заставить Сашу занервничать. Гость, нагло и даже как-то восторженно поднял ноги, и водрузил их на столешницу единственного стола Александра.
Этот поступок конечно же расстроил хозяина, больше даже из-за неуважения к посетителям, которые потом будут класть чистые руки на это место, чем из-за неуважения к себе, которое и пытался выказать гость. Но делать Саша ничего не стал, и даже не повторил вопрос про чай.
--Хорошо Влад…давай поговорим, только быстро и потом ты уйдёшь! —Саша громко вздохнул и сел напротив гостя.
--Ой, ой, ой, что такое…у тебя скоро приём? —опять с издёвкой спросил Влад, но на этот раз успокоился и больше уже не вставал, чего так боялся Саша.
--Пусть даже и так… мне нужно сделать ещё кое какие дела. Не хотелось бы задерживаться из-за тебя.
--Не совсем гостеприимно! —Влад скорчил рожицу выказывая таким образом своё наигранное расстройство.
Александр ещё раз и, разумеется, про себя, мысленно отметил, что его оппонент обладает не приятной внешностью. И это было чистейшей правдой. Слишком узкие, но не имевшие ни чего общего с восточным или азиатскими корнями, глаза, ровный почти прямой нос, тонкие ехидные губы и довольно широкий лоб. Такой типаж хорошо подходил для чернокнижника. Ибо техника работы таких чародеев постоянно подразумевало чистейшие договоры и торги с не очень высокими по рангу демонами. Тут требовалась и хитрость, и находчивость и бог весть ещё что.
Каждый маг, эзотерик, человек, который был хоть как-то связан с потусторонним миром, работал по-своему. И каждому, кто относился к этому серьёзно, и не являлся самоучкой получал по договорённости все что ему было нужно, конечно в пределах разумного. Эта обширная, довольно неизученная тема может подниматься в разных кругах и обсуждаться довольно долго и как правило тут не было профессоров, которые могли бы сказать на сто процентов кто из спорящих прав, а кто нет. Техника проведения ритуалов у каждого была своя. Хотя- техника тут не совсем то слово, которое могло бы подойти под описание, но Саша знал одно, от чего, собственно, и отталкивался. Есть только те, которые получили свой дар по наследству и те, которые отдали свою душу за обладание этим даром. Но итог был у всех один. И те и эти, в конечном случае поплатятся за то, что могли приоткрыть дверь туда, куда в принципе лезть не стоило.
Саша свой дар получил от своей бабушки.
 Маленьким мальчиком, он не совсем понимал, от чего обходили стороной деревенский дом его, розовощёкой, всегда радостной бабушки. Люди бывают порой очень жестокими и это служило не очень хорошим поступкам, которые они совершали по отношению к его родственнице. Он многое уже и не помнил, но кое-что в его памяти всё же засело на всю его жизнь.
Ведунья, которая зачастую помогала жителям этой деревни, часто находила мертвых домашних животных, которых разводила, как и любая другая жительница. Однажды ей не продали в магазине хлеба и тогда она просто взяла маленького Сашу за руку и повела домой тихо и спокойно напивая какую-то песенку. Дома они испекли хлеб сами.
Влад же продал свою душу. Этому магу приходилось постоянно быть под контролем иных сил, которые могли потребовать от него что им было нужно в любую минуту.
 Работа его была всегда отточена, всегда короткой и приносила плоды практически сразу. Люди видели результат и, собственно, это всё что им было нужно. Но вся проблема была в том, что при достигнутом положительном результате, демоны Влада требовали участия, непосредственного причастия человека к ритуалу, ибо сущности с кем работал Влад были очень прожорливыми. Получив доступ к человеческой энергии через чернокнижника, который им открывал человека как орех, сущности начинали их пожирать. Оно оставалось с ними не долго, если ритуал был не сложным и не опасным, но тем не менее это всё равно было плохо для человека, который к магии не имел никакого отношения. Но случалось и так, что сущности губили своих жертв.
Саша работал по-другому.
Дар его был настоящим, то есть родословным и такие вещи, как подкормка сущностей были не допустимы. Он работал несхожим способом чем работали другие, это и была его огромнейшая проблема. Он не мог, так налажено и быстро устранить проблему, как, к примеру его соперник Влад, у чернокнижника были помощники, а Саша работал один. И конечно же люди, пришедшие к нему на приём, ждавшие сказочного излечения, или отчистки с молниеносным результатом были весьма недовольны тем, что молодой чародей предлагал им прийти ещё раз. Посчитав его действия за мошенничество, они уходили к Владу и ему подобным.
Но было кое-что, что не давало магу покоя. Вся его работа пошла бы куда быстрее и дар его был бы чуточку сильнее если бы он нашёл кольцо своей дорогой бабули. 
Кольцо, о котором он помнил, но не знал где его найти, было особенным и дорогим раритетом их семьи.  Это украшение имело дар посильнее человеческого, и бабушка использовала его в своей практики крайне редко. Сочетание силы дара и магического начала кольца делали силу любого мага невероятной.
Бабушка всегда боялась, что Саша может оступиться. Кольцо тянуло, и магия его была сильна, поэтому перед самой смертью спрятала его так, что внук искал его по ныне.
 «Манул», так бабушка называла камень, он видел всего один раз в жизни. Мистический зелёно-синий цвет, прозрачного камня в золотой оправе поистине завораживал и менял смотрящего на него. Первый из предков их рода имеющий дар сотворил это произведения искусства, вложив в него самое начало, и каждый кто им владел по наследству насыщал его своей каплей мистики и силы. Теперь он имел силу невероятной вселенской мощи.
Но были работы у Александра которые приносили ему удовольствие, а вместе с тем и небольшие гроши.  Например, убрать мокротку, сущность, которая сидит на шее человека и причиняет ему боль в виде головной, такого вида сущностей он мог убрать почти с первого раза. Иногда ему открывался дар ясновидения, и он мог найти, или примерно подсказать, где находится человек, и вообще жив он или нет.
Приворотами он не занимался, ибо это был сильнейший грех. Человек, который подвержен привороту мог и умереть, и заболеть и это всё возьмёт на себя тот, кто проводил работу.
В своей жизни и он надеялся долгой, Саша уже совершил множество грехов, магия считалась одним из самых больших.  Сколько ему ещё предстояло ворожить и сколько он мог ещё совершить грехов он не знал. И не очень-то хотелось по полной отвечать после того, как он покинет этот мир.
 В общем дела у него шли конечно не очень, бросать дело магического статуса он уже не мог, потому что дар был уже в нём и, если на него сказать проще «забить» можно схлопотать себе какую ни будь не хорошую болезнь, ну или скажем постоянно жить в неудачах. Работать он, конечно, пробовал, но магия не любит соперников, и в конечном итоге, молодой человек сидел теперь здесь, в офисе, почти в центре города с коллегой по цеху, у которого дела были на много лучше, чем у него.
Влад снова обратился к магическому шару, взял его в руки и принялся вертеть. Саша молча наблюдал за его действием и ждал, когда же тот озвучит причину своего визита.
--Ну что…--наконец начал чернокнижник. —Я хотел бы поговорить о сотрудничестве. —глаза при это у Влада ехидно сузились и на губах появилась хитрая улыбка.
--О каком сотрудничестве? –не понял Саша, и он совершенно не претворялся. Он и представить себе не мог, чем они могли бы помочь друг другу.
--О нашем! —Влад убрал ноги со стола, подался вперед и теперь весь превратился в хищного зверя, перед которым оказалась жертва, совсем обескураженная и слабая.
Теперь он казался серьёзным, и Саша если честно не смог даже припомнить видел ли он Влада, когда ни будь таким.
--Представляешь, как сможем мы с тобой работать и какие возможности откроются нам?
Голос собеседника вдруг стал мягким и слащавым.
«Пытается меня на «шепталку» взять» подумал Саша и это ещё раз доказывало, что только глупый мог связаться с силами тьмы, продать им свою душу, получить в замены дар и использовать против такого же эзотерика глупую манипуляцию.
«Шепталкой» но возможно она называлась и по-другому, а бабушка её предпочитала называть именно так, использовали для своей жертвы, когда хотели добиться нужных результатов. Этим приёмом можно было обворожить девушку, что в принципе делает любой опытный ловелас, и совершенно не обязательно считать его в этом случае магом. Так работают цыгане, и после такой работы жертва очнётся уже с пустыми карманами. На более сильном уровне, этот приём используют, когда жертва уже совсем измотана и, например её нужно вынудить на суицид. Это уже работа беса, который подпитываясь энергией своего подопечного, вдруг устал от него, и нашёл себе новый лакомый кусочек. Не бросать же отработанный материал, его могут подобрать и уже тогда бесу грозят серьёзные проблемы. Он становиться уязвим через свою высосанную жертву, поэтому бес всегда убирает за собой то, что ему уже не было нужно.
--Мы станем с тобой сильнее—Влад прекратил свою затею с «шепталкой» и теперь пробовал говорить серьёзно.
«На что он надеялся!» весело подумалось Саше.
--Твои силы не до конца открыты, и честно сказать могут так и остаться на том же уровне. А если мы объединимся, наша работа будет намного эффективной.
--То есть ты предлагаешь мне заниматься приворотами, наводить и снимать порчу, делать подклады…--Саша перехватил шар из рук Влада –Делать всё то, за что не собирался и не собираюсь браться?
Саша хитро улыбнулся, и Влад скорее всего понял его хитрую улыбку как часть соглашения, ибо тоже растянулся в мерзком оскале. Но ненадолго. Хозяин офиса вошёл в роль и теперь как бы раздумывая всматривался в магический шар.
--Я не когда не занимался подкладами это совершенно не моё, не делал привороты и это тоже считаю делать бессмысленно, ещё один грех в свою копилку, порчу я всегда только снимал, накладывать считаю то же грехом и делать эти вещи я не собираюсь.
Влад насупился, перемалывая слова Саши, а затем встал и подошёл к окну. Рассматривая редких ночных прохожих, он обратился к оппоненту так и оставаясь стоять к нему спиной.
--Грех? —удивился Влад. —Ты печёшься о грехе? Эти люди сами приходят к нам, чтобы мы наказали, приворожили, навели порчу. Они хотят мести и месть — это хорошее живое чувство. Никто недолжен тебя обижать, а если такое случилось, то нужно использовать все методы что бы отомстить. Люди идут к нам что бы любовь которой они достойны, наконец то была их чувством полноценно. Они просят навести порчу на того, кто им мешает, и возможно—тут Влад как-то по театральному поднял указательный палец вверх-- путь человека, которому мешают, содержит в себе великие открытия или должен он совершить великие дела!
Смех залил маленький кабинет, и Влад не ожидавший такой наглости обернувшись вопрошающе уставился на хохотавшего Александра. А тот смеялся громко и искренне. Он вдруг подумал о том, что вся сегодняшняя встреча не что иное как проверка его, уж он и сам не знал кем, на умственную отсталость.
--Ты сейчас серьёзно—наконец успокоился он и посмотрел мокрыми от слез глазами на застывшего Влада у окна. —Ты серьёзно считаешь, что человек, который способен на великие дела и открытия может позволит себе такие мысли о порче на своего обидчика? Эти люди Влад из другого теста, ученый не верят ни в бога, ни в магию…это во-первых…о какой ты там нес любви? О достойной? То есть ты считаешь, что человек, который полюбил вправе считать и решать за того объекта кого он полюбил? Это же всё бред… все то, что ты мне только что прогнал…это до идиотизма глупо и у меня складывается впечатления что мы с тобой не равные соперники… я всегда считал тебя очень сильным и умным, а ты меня слабым и дураком! И вот сейчас я не пойму, ты либо правда меня считаешь дураком, либо сам дурак! Я никогда не работал так как ты, и скажу тебе больше, не буду никогда так работать!
Влад молча слушал тираду Алекандра и на его лице отобразилось недовольство. Было видно разговор шёл не по тому сценарию, который бы хотел видеть Влад.
«Дурак» сделал для себя умозаключение Саша.
--Ты считаешь себя светлым? —теперь серьёзно спросил Влад. От окна он отошёл и сел обратно в кресло за стол.
--Я считаю себя грешником. Всё что мы делаем, и ты и я, это грех.
— Значит уверовал в Бога?
--Я всегда в него верил.
--Так почему ты занимаешься не богоугодным делом? —Казалось теперь Влад нащупал ниточку, за которую можно дёргать.
--Так вышло…
--Сильный ответ, ни чего не скажешь.-усмехнулся чернокнижник и продолжил как можно быстрее, что бы не упустить момент—Вот это и есть твое служение господу?—в голосе слышалась издёвка.- ты все равно получишь по своей башке, так лучше жить сейчас на полную катушку, совершать то, от чего будет отрыв той самой башки и у тебя, и у тех кто  увидит как ты это делаешь, ведь отвечать все равно придётся. Если ты и я заключим сделку, то у нас получиться не плохой дуэт…. А ответ…ответ будет позже. Потом ответим.
Саша пристально смотрел на Влада. Глазёнки его черные и узкие сверлили до самого нутра. Один чернокнижник пытался обольстить интересным предложением другого мага, и возможно с простым человеком это бы сработало. Но у Александра по мимо магических данных ещё были и принципы, и он от них никогда не отступался.
В глазах Влада вспыхнули огоньки, он заводился, скорее всего даже был в бешенстве. И вот этот самый момент Саша увидел ЕГО! Демон, огромный злой пласт энергии кружил и накрывал почти всё пространство в кабинете. Дух этой темноты опоясывал тело чернокнижника и дергал им, управлял как марионеткой. Влад был как восковая фигура, лицо его было искорёжено страшной маской монстра. Податливый, жалкий, маленький. Это видение было мимолётным, но его хватило на то, чтобы Саша ещё раз убедился в правильности своих принципов и правил. Никогда никому не служить кроме Бога! Но вот парадокс, и дар его был не от Бога!
 Этот человек или не до человек он не знал, который сейчас стоял перед ним, так и останется навсегда податливой игрушкой в темных лапах сущностей. Он всегда пойдет на обман, предательство, он, наверное, и убить сможет. Он был таким ради свой цели. И цель это была банальна и смешна, по крайней мере для Саши.
Власть.
 И Саша знал, что такие как Влад никогда не потянут власть. Не потому, что они слабые, а потому, что дураки. Такие всегда будут оставаться на подмостках главной сцены, всегда будут чьей-то правой рукой. Конечно и Саша не достиг ни чего такого чем можно было бы гордиться, но он и не жаждал власти. Он хотел помогать. Как бы это не смешно звучало, но Саша воспринимал свой дар как возможность помочь людям!
--Нет -отрезал он прямо и настойчиво смотря в глаза Владу. -Я сейчас говорю тебе нет, и потом скажу нет и всегда буду говорить нет.
Влад выпрямился, получив отпор и откинулся на спинку кресла.
--Что ж…как говориться не зарекайся… --отутюжив ладонями крышку стола он замолчал, внимательно рассматривая свои руки.
Больше они не сказали друг другу ни слова.  Однако гость не уходил, он посидел с минуту или две, как бы обдумывая что можно ещё сказать, но очевидно ни чего больше не придумав, молча встал и ушёл.
После его ухода у Саши шумно выдохнул. Хотелось стереть сегодняшнюю встречу, забыть о этом разговоре, но ощущение что его одели в чужую, грязную, потную одежду никак не покидало его.


Можжевельник дымил как паровоз. Саше даже почудилось что он вот-вот воспламениться, хотя к ритуалу он всегда подходил серьёзно и таких оказий у него никогда не происходило. Дым валил, трава кашляла и чхала. Это был явный признак засорённости пространства.
«Чего доброго ещё подселил кого ни будь» подумал маг и в этот самый момент за его спиной кто-то тихо, но настойчиво кашлянул.
Маги не пугаются. Обычно.
Но сейчас Саша встрепенулся как мальчишка, увидевший перед собой призрака. Казалось, в глаза побелело, а затем потемнело. Развернувшись в полёте страха, он отшатнулся и выронил обгоревшую траву на пол. Перед ним стоял вполне живой, часто дышащий, от накопившейся копоти в помещении мужчина. Приложив руку ко рту, он почти согнулся откашливаясь, глаза его слезились. Это был молодой парень, чуть постарше Саши. Разглядеть его не представлялось возможным, да и не важным это было сейчас, нужно было спасать его от удушья. Саша распахнул окна и принялся размахивать руками выветривая дым. Свежий воздух ворвался в кабинет и это помогло наконец то отдышаться человеку, который так неожиданно и без приглашения посетил мага в столь поздний час. Наконец, когда дым почти весь выветрился, а в кабинете поселилась приятная свежая прохлада Александр пригласил жестом гостя присесть в кресло, а сам, запыхавшись плюхнулся напротив. Гость послушно погрузился на мягкое сидение и всё ещё держался рукой за горло.
--Ну и методика у вас…--проговорил незваный гость. Голос его был грубоватым, хотя это могли быть следы от дыма.
--А... Это я так...—отмахнулся Саша.
--Ни чего себе…представляю, как вы тогда можете сделать если не «ТАК» --сарказм был весьма в тему, и Саша даже чуточку престыдился. Собеседник его наконец пришёл окончательно в норму, отдышался и дал себя рассмотреть. Это был обычный парень, незаурядной внешности, голубоглазый, со слегка оттопыренными ушами блондин. Он что-то держал в руке и наконец положил то, что принёс на стол перед собой.
--Вы что-то хотели—деликатно осведомился Саша.
--А, да. Понимаете, я оперуполномоченный местного ГУВД.  Дело в том, что пришёл я к вам уж от одолевшего меня бессилия.
Эта фраза рассмешила мага. Было очевидно, что гость не местным, ибо говор его и техника построения предложения выдавали его далеко не московские корни. Он был приезжим. С какого края Саша пока понять не мог, но это и не было важным сейчас.
--Так…--протянул Саша, помогая новоиспечённому клиенту изложить суть дела.
--Так вот, дела мои идут не очень хорошо, потому что образовался у нас маньяк. И это дело сразу передали мне. Конечно, если узнают, что я пошёл по экстрасенсам и вовсе уволят, ну а мне то, что делать?
«Деревня. Он из деревни» умозаключил маг. Всё в виде посетителя говорило о некой сдержанности, и в то же время была открытость какую могут позволить себе лишь свободные жители деревень и сёл. Это не было оскорблением, и Саша искренне хорошо относился к людям, вышедшим из деревень или маленьких городков. Они были какими-то особенно добрыми и открытыми, но и присутствовала как он отметил ранее скупость и умеренность. Сжатость его заключалась в движениях. А мышление явно было не бескрайнем. Он пока ещё тонко его чувствовал и поэтому слова к описанию гостю подбирались плохо и кратко. Сейчас он был больше психологом и ему требовалось составить для своей дальнейшей работы психологический портрет человека.
--Я, конечно, попытался и сам разобраться во всём, но, если уж вы возьметесь за это дело, я вас посвящу, но там правда, висяк. —молодой человек в подтверждение этому факту кивнул головой.
--Как вас зовут?
--Ой... простите…Олег.
--Саша. Очень приятно—маг протянул ему руку и тот её пожал. Ладони у него были большие и не ухоженные, что ещё раз доказывало, что человек этот не из столичной жизни.
--Хорошо—начал Саша—мне нужно понимать с чего вы взяли что это маньяк…несколько убийств?
--Да в том то и дело…нет пока никаких тел. Пропали три девушки. Одна за другой. Одного типажа, одного возраста и с одного района. Я провел некие мероприятия, соответственно сначала с родителями поговорил, дело то о пропаже завили. Но нет никаких зацепок, вообще. Все как в воду канули.
--А камеры наблюдений в тех местах, где они предположительно побывали в последний раз?
--Первым делом проверил. Вы знаете, вот смотрю камеру, вижу подошла к магазинчику в парке и прям через секунду как вырезали кадр. Нет и всё. И у всех троих так. Те места, где они появлялись в последний раз, прям секунду видно их силуэт и тут же нет. Как не дает кто-то смотреть. —Олег в конце предложения даже понизил голос, что непременно говорило о каком-то таинственном даже мистическом случае.
--Кто не даёт? —не понял Саша.
--А вот я за этим к вам и пришёл. Понимаете, я первым делом на достоверность проверил запись, нет, нет никакого монтажа. Потом поговорил с теми, кто видел их в последний раз, ну в первом случае это продавец в магазинчике, про который я говорил, она говорит да, мол была такая, видела и потом же говорит, не помню… ну купила что то, я повернулась, а её уже нет. Странно? Да, я всех опросил и все как один, помнят, видели, а потом секунда и куда-то они испарились.
Олег замолчал. Он смотрел на мага с каким-то большим уважением, или даже нет, так обычно люди смотрят на заморских зверюшек в зоопарке. Саша понял, что он для Олега был нечто неопознанное, живое, то, что ему удалось увидеть в реальной жизни, а другие видят по телевизору.
--Понятно…--задумчиво протянул маг, обдумывая что он мог бы ему ответить. Но Олег продолжил.
--Понимаете, я с деревни…
При этих словах Саша довольно улыбнулся про себя.
--…так вот, я вверю в таких как вы, ну то есть в колдунов. У нас была одна такая сильная ведунья, она помогала людям, у нас в деревни никто никогда не болел. Мы все её очень любили и уважали. Но тут в Москве мало кто верит в такое. На смех поднимут если узнают, а я готов сам заплатить, и ещё мама одной пропавшей то же предложила, что поможет деньгами, только помочь надо понимаете. Они все надеются, что их девочки живы.
От последних слов у Саши побежали мурашки по коже. То, как молодой человек сказал слово «девочки», ту интонацию, которую он вложил, тронуло мага до глубины души. У него у самого явно была сестра.
--Я помогу—не раздумывая ответил маг—и с деньгами мы потом разберёмся, сейчас мне нужна вся информация, и я смотрю вы фото принесли. Давайте я гляну!
 












ГЛАВА 3


День был душный, но до одури пьянящий. Сессия была закрыта! Утро поцеловало Мию в щёку теплым солнечным лучом и подняло её не для того, чтобы мчаться в институт, а для того, чтобы жить!
Потянувшись в своей кровати, девушка вскочила и напивая весёлые мотивы сначала приняла душ, затем плотно позавтракав вышла на пробежку.
Это было превосходно! Бежать солнечным, теплым утром по набережной Москвы реки, слушать Земфиру, и встречать идущих на встречу людей. Кто-то торопился и не замечал это утро, кто-то был расстроен не равновесием внутреннего и этого мира, поэтому шёл хмурым и задумчивым, но были и те, кто встречал девушку широкой, радостной улыбкой. Она отвечала им в ответ.
Что и кто делает с нашим телом и душой такие вещи? Почему одни видят солнце, траву, тянущуюся к небу, и радуются ветерку, другие видят: серый, грязный асфальт и лужи, в которых отражается хмурое небо. Задаваясь этим вопросом, под орущие в наушниках басы, сворачивая с проспекта в проулок, не задумываясь с улыбкой Мия знала ответ.
Конечно, это были -гормоны!
Она ведь блестяще сдала химию и биологию, и теперь могла ответить достойно на этот вопрос, приводя, между прочим, ранее совершенно другие доводы, которые основывались на банальной платформе: черты характера того или иного человека. Впрочем, теперь, когда мир химии был для неё приоткрыт и одна из изученных тем была ей доступна, она многое пыталась объяснить самой себе действием всё тех же гормонов.
В общем, такой подход к объяснению фактов жизни она приобрела, решив связать жизнь с медициной. Пошатавшись по моргам и практикам на первом курсе, девушка начала понимать, что медики, настоящие, непосредственно те, которые каждый день связаны со смертью, вернее ведущие борьбу с костлявой, именно они знали и понимали, что такое настоящая жизнь. Они оперировали фактами физиологии и патологии, могли объяснить ту или иную причину. Но была и ещё одна важная тема для девушки.
Религия, а с ней и вытекающая как следствие, душа! Что это значит душа? Как она выглядит? Где она находится?
Тут ни чего Мия поделать не могла. Тут расходились и мнения, и понимания. Медики делились на два лагеря, либо верили, либо нет. Но круг её знакомств среди работников красного креста расширялся, и она отметила для себя, с огромным облегчением, что тех кот верил, конечно же было больше.
  Поступив на лечебное дело, лучшего университета Москвы, Мия не пожалела, что выбрала этот путь. Ей больше нравилась психиатрия, и дойдя до третьего курса, она непременно выберет увлекающее её направление.
Девушка представляла себя хорошим врачом. Она бы справилась и с хирургией, но это казалось ей довольно скучно и просто, то ли дело человеческий мозг!
Этот орган всегда вызывал в ней кучу эмоций и понять, как он работает и как он может управлять человеком вызывало в ней восхищение.
Ещё, бегущая на утренней пробежке студентка соглашалась с вынужденным фактом, о том, что души людей стареют, и мысли их и поступки сильно разняться от возраста, но она никак не могла принять и понять этот факт, потому что молодой она уже была, а повзрослевшей ещё нет.
 Ей казалось, что это глупость, но тем не менее ей приходилось наблюдать в жизни как угасает жизнерадостный озорник, со временем превратившись в брюзжавшего старика. Все те планы, которыми он был зажжён, к примеру в свои двадцать лет, к шестидесяти не реализовались и не имели уже никакого смысла.
 Увы, но так бывает!
За углом уже было видно её любимое кафе с громким названием «Вернисаж». Тут она любила пить кофе, читать Канта или просто сидеть и наблюдать за прохожими. Вообще она была философом. Любила много читать, размышлять и часто понимало суть проблемы, возникшей у человека, но давать советы не было в её правилах. Возможно, имей она другие понятия, скорее всего вместо психиатрии был бы замечен ей не менее интересный путь психологии.
Утро довольно быстро перетекло в день и было пора возвращаться домой.
Впереди её ждало много интересного. Мия имела привычку записывать планы на день, неделю и даже год. Так вот сегодня девушка планировала посмотреть фильм, какой она ещё не определилась и просто поваляться на диване.
Мама, человек закона, а точнее судебный пристав, весь день вынуждена была провести на работе, из-за какой-то там возникшей отчетности, ну а отец её был человеком более свободным, тоже кстати связанный непосредственно с Фемидой, и занимавший не маленький пост. И сегодня он принял решение провести средний день недели в своём рабочем кабинете, чтобы потом забрать мать с работы. Некая солидарность, в которой Мия чувствовала нотки любви и заботы.
Приняв душ Мия, под музыку всё той же Земфиры голос которой лился из колонок, пролистала рекомендации по подборки новинок в одном из новомодных приложений. Заинтересовавшись всего парочкой картин, она всё же выбрала более нашумевшую, а по отзывам ещё и комедийную и довольная собой вернулась в свою комнату что бы переодеться.
Фильм начался.
 Сквозь приоткрытую дверь, на спех впрыгивая в летнюю пижаму, девушка услышала первые аккорды заставки и поняла, что пока мало что пропустила. Когда с пижамой было покончено, Мия решила все же поторопиться и подхватив одну из плюшевых игрушек, которую собиралась использовать как подушку развернулась к выходу и замерла.
Шкаф, который стоял у стены и имел большое витражное зеркало отобразил девушку, но она была не одна. Забытая тема из вчерашнего вечера, с отображением в окне уже рассеялась к утру, и была забыта, но сейчас Мия вспомнила всё до мельчайших подробностей. Это был тот самый не обычный гость, если его можно было так назвать.
Вид его был эксцентричный. Справедливо было бы даже сказать пугающий. Но за его необычностью была какая-то пьянящая, глубокая тайна. Мия не испугалась, единственное что она почувствовала – удивление. Будто она ждала его и где-то подсознательно уже была готова к этой встречи.
Образ человека, что теперь стоял позади неё, всё в нём, выразительно подчёркивало характер хозяина.
Он напоминал толи рокера то ли панка. Длинные волосы прикрывали плечи были раскиданы по плотному кожаному воротнику плаща. Плащ с потёртостями и какими-то символиками доходил ему до пят, но это чертовски ему шло!
Первой мыслью было: «Бесшабашность!».
 Это слово всегда ассоциировалось у неё с чем-то дурным, возможно даже с опасным, но именно в этот момент в её сознание произошла интенсификация и рамки того мира, на который ей с детства навешали ярлыки вдруг разрастались до невероятных размеров. Она смотрела на человека, совершенно ей не знакомого, но до жути интересного для неё. 
Мия в замешательстве слегка наклонила голову сначала в правую сторону затем в левую.  Он повторил её движения и это вызвало у Мии не решительную улыбку, но он подхватил и это. Теперь они стояли, улыбаясь в зеркальном отражении.
Он первый начал диалог.
--Я пришёл. —не отрываясь от её отображения в зеркале сказал он. Голос его был с легкой хрипотцой, что оказалось очень приятным для слуха девушки.
 А ещё его глаза! Вчерашнее ведение тут же волнующей болью отозвалось в её сердце.
Его черные, бархатистые глаза смотрели с тяжестью, но она могла выдержать этот взгляд, хотя была уверена, что не все бы похвастались её отвагой.
--Я разве звала? —спокойно и тихо спросила Миа.
--Звала. —твёрдо ответил он.
Спорить было нелепо, ибо у девушки появилось ощущение что он был прав.
--Кто ты? —спросила она. Ей не хотелось двигаться, страх что он может исчезнуть как вчера запрещал ей даже дышать.
--Фокусник—басисто ответил он. Это был наигранный тон, но очень вписавшийся в этот диалог.
— Вот как? Твои фокусы с проникновением в мою комнату могут доставить тебе проблем.
Он отмахнулся даже как-то слишком по-детски. Отстранился от неё и сел на кровать. Мия замерла. В ней по-прежнему остался страх что он исчезнет. Не поворачиваясь, девушка снова обратилась к нему.
--Как тебя зовут?
Молодой человек вытаращил глаза и снова изменив свой голос угрожающе произнёс.
--Вурдалак! —улыбнулся он и Мия почувствовала, что эта улыбка самая красивая улыбка в мире. Небольшие, две ямочки легли на своё место, в уголки рта. На свет выглянули два крохотных клыка.
Он был в образе. Мия поняла это почти сразу только никак не могла подобрать слово. Образ, вот что в нём её привлекало. Возможно, он был студентом театрального или ходил по какой-то причине на курсы актёрского мастерства.
--Ну поскольку мне известно, Вурдалак — это мифическое существо, а имя есть у этого существа? —она не смело улыбнулась.
Молодой человек приподнял в удивлении брови и добавил тон, не лишённый похвалы.
--А медики нынче разбираются в мистики?
Он определённо ей нравился.
--Медики да…я пока ещё не до медик…
Вурдалак засмеялся и опять по театральному.
--Хорошо… пусть я буду Мет. Тебе нравиться имя Мет?
--Я уверена, мне бы понравилось твоё настоящее имя.
--Их много! — молодой человек слегка запрокинул голову и приподнял руку в каком-то драматическом понятном только ему стиле. Мия восприняла это как должное, усмехнулась и решилась наконец то развернуться.
Он не исчез. Она увидела его сидящем на кровати и мысленно выдохнула, боясь, что он может заметить её страх.
--И одно из них Мет? —спросила она, смеясь и присела рядом. Ей вдруг подумалось что он мираж. Хотелось потрогать его за руку, но она понимала, что позволить себе она этого не сможет. Тогда она воспользуется другим вариантом, и попробовала уловить его дыхание.
«Прям наваждение какое-то» подумалось ей. Но тем не менее, она приняла такое расстояние, которое было позволительно, чтобы уловить его дыхание.
--Мет. —усмехнулся он. —А ты…Мия?
Когда он произнёс её имя, его голова повернулась к ней, и она смогла наконец почувствовать не только его дыхание, но и запах его кожаного плаща, его парфюма, тонкого и приятного. Сердце приятно сжалось, страх отпустил.
Она смогла лишь кивнуть.
--Ну…--опять наигранно, басисто спросил он—Чем хочет заняться сегодня Мия?
Природа наградила этого молодого человека богатой мимикой, и он благосклонно ей пользовался. Брови его ходили ходуном, улыбка каждый раз была до умиления разной, и лишь глаза его оставались слегка грустными, хоть он и пытался улыбаться ими. В нём определённо было что-то таинственное и это ещё больше будоражило Мию.
--Почему вчера не представился?
Мет, а он не называл больше для себя никаких имён, и Мия решила на этом успокоиться, вдруг резко подскочил, волосы его разметались по спине и груди, и крутанувшись в воздухи опять предстал перед ней лицом.
--Ну ты же порядочная девушка…, и я решил не знакомиться с тобой ночью, дабы не задеть твою честь… пришёл вот днём.
--А днём значит можно проникать в комнаты девушек и не беспокоиться о их чести? —весело подхватила она его игру.
И вдруг он сел на пол, так быстро и естественно, словно отработал это движение сто раз, и принял серьёзное выражение лица. Теперь она его видела другим. Может быть даже настоящим. Морок театральности с него сошёл. Глаза стали ещё выразительнее и глубже взгляд. Он положил голову на своё колено и пристально посмотрел на неё.
--Ты даже не представляешь как тяжело страннику, который однажды допустил большую ошибку.  И вот теперь, что бы искупить свою вину,  он ищет свою единственную уже не первый век…и каждый раз, в новой жизни он вроде бы наткнулся на её след…и снова потерял.—говорил он так спокойно и тихо, что сердце девушки заныло от истории которая так честно и правдиво лилась с его губ.—каждый раз он начинает её искать заново, проходит все испытания жизни, но умирает, так и не найдя её. Он ищет её снова и снова и как радостно та минута, когда он наконец то находит ту тоненькую нить, по которой готов идти ещё века что бы предстать перед ней и забрать её, чтобы больше никогда с ней не разлучаться. Я очень долго шёл и наконец пришёл…
Он замолчал и пристально смотрел на неё. Его взгляд прожигал её до самого сердца. Испытующей взгляд его выхватывал каждое движение её ресниц, каждый вдох и выдох её был отмечен его взором. Ей стало страшно. Страх этот был не обычной, не его она боялась, её испуг был не известен для неё, но она точно понимала, что страх этот был на уровне инстинкта. А ещё она понимала, что он хотел ей что-то сказать! Но вдруг, он слегка вздёрнул головой и по комнате прокатился его смех. И смех этот был опять наигранным, сценическим, которым он владел отменно.
Мия слегка вздрогнула. Она быстро взяла себя в руки нервно моргнув она смогла-таки натянуть улыбку.
--Роль? —её хватило лишь на это короткое слово, продолжи она дальше голос её бы дрогнул.
Наверное, он понял, что слегка перегнул и поднявшись подполз к её ногам.
--Роль.
--Хорошая…ну, в смысле у тебя хорошо получается. –пальцы Мии нервно теребили кромку покрывала. И тут его рука, большая, теплая, легла на её маленькую ладонь. Сердце её ухнуло и тут же подскочило к горлу. Дышать стало невыносимо больно.
--А пошли гулять в парк! —Мет встал так же быстро, как и сел, и потянул её за руку.
 С Мией такого никогда не происходило. То, что произошло сейчас, было её личной мукой. Он играл не только роль, он играл и с ней!
«Фокусник… и правда фокусник» думала она, идя за ним, совсем позабыв что она в пижаме.

Представление о свиданиях, прогулках и романтических встречах теперь напрочь было перевёрнуто в понимание бедной, но умиротворённой студентки медицинского института. Мия уже имела не большой опыт в отношениях и это всегда было как-то странно и совершенно не интересно для неё. Ей хотелось, сказать честнее было, нужно попробовать, то, что в принципе уже имели полный круг её сверстниц. Но понять их вожделенные беседы и девические секреты она увы никак не могла. Может она никогда не любила? Странно, но то чувство, которое она испытывала несколько раз, замирание сердца и некий интерес, она и приняла за любовь. Но сегодня девушка была откровенно удивлена. Нет в её сердце не возникли чувства, пылающие огненным пламенем. Она не готова была кинуться в пропасть с этим так неожиданно возникшем в её жизни актёром. Но то, что она испытывала, не было похоже не на что что бы она чувствовала ранее. Спокойствие, которое он ей давал было таким естественным и трогательным, что ей хотелось плакать. Да, именно в минуты, когда они гуляли по залитому солнцем парку, даже не держась за руки, Мия ощущала, что он ближе ей гораздо любого человека на свете. Ей даже показалось что она знает его так хорошо, будто провела с ним половину своей жизни. Он вёл себя так обычно и не посредственно, как будто чувствовал тоже самое что и она.
 Игра его не прекращалась. Он бесконечно входил в образы. Он то носился в приступе наигранной агрессии за голубями, то вдруг становился таким серьёзным, что воздух в лёгких девушки заканчивался и ей непременно нужно было вздохнуть так глубоко, на сколько она могла. Этот человек был подарком, неописуемой радостью в её жизни, хотя жизнь её в принципе не была лишена удовольствий. 
Время, которое так всегда медленно шло, теперь бежало огромными шагами. Мия доедала вторую порцию мороженного, когда нечаянно взглянула на часы и увидела, что время приблизилось к десяти вечера. Она удивленно посмотрела на Мета и тот заметив беспокойство в её глазах вдруг не стал её успокаивать, а наоборот совершил недопустимое для неё безрассудство. Подхватив её на руки, он легко преодолел дорожку парка, по которому они гуляли и сбежал на газон, после, молодой человек поставил свою ношу на ноги и сняв плащ расстелил его на траву.
--Вуаля…--он распростёр руки в приглашении её присесть.
--Ты с ума сошёл… время! —Мия указала на часы, которые болтались у неё на запястье.
Казалось, он её загипнотизировал. Молодой человек усадил её на плащ, сел рядом и вытянул указательный палец в верх. Указывая на небо, он, казалось, на мгновение забыл о её существование. Мия ещё никогда никого не видела, кто бы так с восхищением смотрел на звёздное небо.
--Смотри-он не отрывался от темного, звёздного неба и она ему повиновалась.
Небо, словно решето было пронизано миллиардами дырочек. Все они светились и издавали волшебный сияющий свет.
Господи, как же это было красиво.
--Ты знаешь сколько тут звёзд? —спросил он всё так же не отрываясь от неба. Мет был теперь таким естественным, он был самим собой.
Мия не знала и, честно говоря, не хотела знать ни чего больше.
--Миллиарды миллионов—как-то по-детски уверенно сказал он. —Я мечтаю, когда ни будь улететь на Марс. —серьёзность его намерения напугало Мию.
--А меня возьмёшь с собой? —тихо спросила она.
--Конечно… мы улетим вдвоем… навсегда… и нас больше никто не разлучит…
Он наконец то оторвался от неба и посмотрел на ошалевшую от ночного неба Мию.
--Ты говоришь правду? —тихо спросила девушка и надежда тоненькой нитью промелькнула в голосе.
--Конечно. —очень серьёзно сказал он. Так серьёзно, что она его таким ещё не знала. Глаза его смотрели только на неё и опять она почувствовала необъяснимое щемящее чувство. Может это боль или тоска или страх? Она не знала, но смотрела ему в ответ так же отважно и честно. Они соприкоснулись лбами и тихо опустив глаза стали слушать как поют звёзды. Она их слышала. И это волшебный звук был сравним с симфоническим оркестром, только совершенно тонким и имеющим больший окрас звучания.
И вот в этот самый момент Мия поняла то чувство, которое томилось в ней. Она обрела наконец то родную душу. Вот так неожиданно, так просто ей открылся ответ на мучавший её вопрос о душе!
Душа её, которая как она теперь знала, находилась в области сердца, чуть пониже, там, где медики прощупывали солнечное сплетение, теперь открылась, пела, имела вес и самое поразительное, могла общаться с другой, родной для неё душой.
Она задавала ему вопрос, и он не за медлительно ей отвечал. Рты их были закрыты, глаза не видели мир, а души их разговаривали.
--Красиво? —спрашивал он совсем другим голосом если это можно было вообще назвать голосом.
--Красиво—отвечала она и её голос был похож на мелодию.
--Я покажу тебе ещё кое-что… но не сегодня…ты устала…
--Хочу всё увидеть…
--Увидишь…
--Хочу всё услышать.
--И услышишь—он засмеялся и это было как всплеск воды—теперь то я не отпущу тебя…теперь нам не зачем торопиться…
Капля упала на его руку, это была её слеза. Он открыл глаза и снова посмотрел своим взглядом прямо в душу.
--Завтра я покажу тебе другое…--он говорил обычным голосом и не играл.
--Нам пора домой? —не скрывая разочарования спросила она.
--Да…я хочу, что бы ты вспомнила как было раньше! —он говорил тихо, но от неё не ускользнуло то огорчение, которое он не смог скрыть.
--А я смогу? —засомневалась Мия.
--Ты не испугаешься? —в его голосе проскользнул страх.
Мия затрясла головой в отрицании, наверное, даже слишком отчаянно, этого он не смог не заметить.
--Я прошу тебя, только верь мне…я покажу тебе всё …с самого начала до сегодняшнего дня…но прошу только об одном…верь мне…и—его взгляд пронзал её. —и нечего не бойся!
--Я боюсь только одного…вдруг я не справлюсь! —она действительно боялась этого больше всего. Сейчас, когда он появился в её жизни, когда он стал таким серьёзным она была готова принять всё что он ей даст, всё что бы он ей не показал она ничего не испугается. Весь мир перестал существовать для неё. Жизнь разделилась до и после.
--Я всё сделаю для того, чтобы ты справилась…








ГЛАВА 4

Александр разложил фотографии и потёр руки. В его кабинете не было никого кто бы мог ему помешать, а сейчас ему нужно было, что бы ничего не могло сбить его с настроя, на который он убил целых добрых полтора часа. Как только вчера оперуполномоченный ушёл, Саша не решился посмотреть фотографии. Визит Влада вымотал его до глубокой усталости и от фотографий он всё равно бы ничего не почувствовал. Настрой, тот с которым работал он предполагал на читку некоторых, известных только ему молитв. Да, да именно молитв. Он принял их от своей любимой бабушки. Вместе с тетрадями, в которых были записаны рецепты хороших элексиров он нашёл и эти молитвы. Они взывали к помощи от Бога.  Когда он прочитал их в первый раз, коряво и не вдумчиво, почти не чего не понял и конечно же даже не почувствовал. Но когда он прочитал эти же молитвы, которые, по его мнению, не могли тут находится просто так, то его сознание было открыто для более сильного и удивительного канала. Он увидел усопших. Души ринулись к нему со всех сторон. Это было похоже, как будто он зажёг спичку в полной кромешной темноте. Спичка прогорела быстро, но он увидел достаточно много что бы понять, для чего и зачем его бабушка писала эти молитвы. Эта была связь с миром который находиться рядом с нами. Наши соседи — это души, которые постоянно находиться тут, рядом по той или иной причине. Причины он понял чуть позже. 
Вхождение в некий транс при чтение этих прошений, спустя года, давало ему возможность видеть дольше, спичка его горела гораздо больше. Состояние это отнимало много сил и энергии. Вы только представьте, что чувствует человек, когда видит души умерших, от одного этого может стать плохо, но ведь на этом не заканчивается виденье хорошего эзотерика! Сцена убийства, насилия передаётся видящему. Все чувства: страх, боль, ужас, ожидание помощи, видящий пропускает через себя, и главная задача эзотерика не оставить ни чего внутри, требуется всё это именно пропустить!
 Первый раз, его трясло и било в ознобе. Все перечисленные чувства выше: страха, жалости и безысходности он ощутил в полной мере, но до сих пор он так и не научился избавляться от них. Всё это болью и страданиями откладывалось у него в душе. Порой он плакал как дитя, рыдал и не мог по долгу избавиться от той боли что испытывали некоторые жертвы. Поверти, всё что вы чувствуете в этом мире не имеет тот окрас что испытал он от каждой встречи с духами, а особенно если это были убиенные. Восстанавливался маг почти неделю. Со временем, после практики к которой его приводили случаи в жизни отходить стало легче и быстрее. Теперь он мог достаточно быстро войти в это небытие и восстанавливалось ему гораздо легче во сне. То есть поспать часок другой после забытья. Но именно тем вечером, когда к нему пришёл Олег он чувствовал, что войти в транс и провести сеанс он не сможет.
Это случилось на следующий день.
Теперь он сидел перед фотографиями и настроившись на нужный лад, искал ту тоненькую нить по которой можно было бы пройти в астрал, но чувство что ему что-то мешает не покидало его. Прошло пол часа и вот наконец он ощутил слабый, но такой знакомы холодок, пробежавшийся по его спине.
Он был в трансе.
Открыв глаза и посмотрев на фотографии, Саша заметил привычную вибрацию пространства. Весь мир вокруг него находился в каком-то мутном слегка дребезжащем состоянии. Как будто он смотрел через водную стену. Фотографии были холодными, отдававшими легкой голубой пеленой. Одна из них, которая была по середине и на которой была изображена красивая брюнетка была холоднее всех, и это значило что она мертва. Две других с изображением пропавших девушек были менее холодными что могло говорить о том, что они ещё живы, но находились в тяжелом состоянии. Связь с ними была невозможна.
Работа предстояла с брюнеткой.
Рукой, слабо дрожащей он коснулся фотографии.  И сразу боль пронзила его тело.  Острая и молниеносная в области сердца. Удар ножа, короткого как кортик, с красивой кожаной оплёткой, просвистел разрезав воздух коротким «вжик»!
 Она мертва.
Слеза скатилась по его щеке.
 Картинка в его голове была яркой и точной. Девушка, лежала на каменном бетонном полу.  Помещение было огромным, с высокими под три метра, а может и больше потолками. Это был как производственный заводской зал. В таких ещё стоят станки и какое-то оборудование.
Запах пыли и плесени ударил ему в нос. Он словно собака ищейка, слегка наклонил голову набок, так чётче шёл запах.
  Он точно находился на каком-то заводе. Огромные окна из стеклоблоков пропускали в помещение тусклый солнечный свет.
Её убили днём.
Гулкие шаги кружились рядом, но Саша не мог видеть убийцу. Как обычно убийца был невидимым. Его невидимая рука нанесла несколько раз удары ножом и тело девушки обмякло на полу. Саша был невольным свидетелем происходящего, он всегда был просто свидетелем и даже не пытался предпринять попытки защитить жертву.
 Когда он увидел убийство в первый раз, а это всегда зависело от души, если она желала, то показывала убийство, он попытался спасти убиенного, но добился лишь того, что вылетел из транса. Тогда, родители искали своего маленького сына. К нему, практикующему всего несколько месяцев эзотерику этот дух пришёл сам. Страшно было вспоминать этот момент, то зверство что с ним совершил садист было жестоким и до тошноты бездушным, так не могут делать люди. Почему-то он всегда придавался этому воспоминанию, когда работал в этом направлении.
 Маленький, испуганный дух ребёнка ждал его сразу после того, как Саша вошёл в то пространство. Он привёл мага в то место, где произошла трагедия, а позже Саша узнал из газет о том, что пропал ребёнок, который полностью подходил по описанию к его духу. Ребёнку нужно было лишь обнять последний раз маму. Передать ей как он сильно её любит, и его маленькая душа была обеспокоена котом, которого родители собирались отдать в приют.
Саша передал родителям всё до единого слова, о чём просил малыш.
Именно в том трансе он понял, что заступиться он не за кого не мог, приходилось только беспомощно стоять и смотреть.
 Убийц он не видел никогда.
По какому-то странному сценарию ему, да думал он и другим эзотерикам, лица убийц не показывались. Это зачастую выводило его из себя. Более сильные маги могли видеть обрывками части лица или приметы убийц, но что бы образ злодеев вставали перед эзотериками, такого никогда не было и не будет. Не верьте никому кто скажет вам что видел того, кто это сделал, а возможно и направит вас на конкретного человека сказав, что в трансе видел именно его. Это было просто невозможно. Думать об этом и размышлять было глупо так было так есть и так будет.
Сейчас шли образы полуразрушенного заводского склада. То, что это склад он понял по огромным ангарам, которые были как ему показалось совсем не далеко от открытой настежь двери, ведущей в эту часть зала.
 Встряхнув головой прогнав видения, молодой маг теперь был в своей реальности, но ещё в трансе. Он видел саму душу девушки, которая стояла рядом с ним, а если быть точнее, около стола напротив него. Это была полупрозрачная субстанция ещё в точности сохранившая свои земные очертания.  Сохранился тот же рост что и при жизни, тёмный цвет волос, карие глаза, тонкие, но рельефные губы, небольшой вздернутый носик и достаточно широкие брови. Образ той, что и был на фотографии перед ним. Саша пристально смотрел на душу. Душа смотрела на него в ответ. Взгляд её был пустым. Он ничего не выражал, ни боли, не сожаления ни страха. Это была спокойная душа. Очевидно, умерла она быстро и возможно даже не поняла, что произошло. 
Дух хотел контактировать.
Это было ясно на каком-то подсознательном уровне для эзотерика, и он прикрыл глаза. Душа посылала ему образы в которых он не мог разобраться, но отчетливо увидел какую -то маленькую комнатку, скорее всего это была прихожая. Воздух был спёртым, как будто сквозняков тут никогда и не было. Пахло чем-то неприятном. Так веет в нехороших квартирах.
 Свет был тусклый, высокие полки, в них хранилось какое-то барахло, вешалки с куртками у стены и обувщица. Он шёл по направлению, которое ему давала душа. Прошёл небольшой коридорчик и очутился в зале. Мебели не много: квадратный стол, имущество каждого жителя бескрайнего СССР, мебельная стенка, пару кресел, одно у окна, другое почти у входа, не большой диванчик и тумба с телевизором. Прямо у выхода из комнаты, он обратил внимание на напольную красную вазу, яркий манящий цвет, не произвольно притягивал взгляд. Задержавшись на секунду, будто располагая рентгеновским зрением, молодой человек смог увидеть на самом дне вещицы дистанционный пульт от телевизора.
Эзотерик улыбнулся.
Душа давала ему подсказки, на которые он смог бы ссылаться при посещение близких духа.
И так тоже иногда делали души! Это была игра двоих. Эзотерика и души. Чародеи, брались за работу, и шансы их не всегда велики, потому что много в бренном мире атеистов, а души понимали это, и подбрасывали первым разные подсказки.  Но опять же, всё зависело от самой души.
--Спасибо—тихо прошептал он и пошёл дальше.
Он вышел в коридор. По обе стороны находились комнаты. Одна большая другая поменьше. В конце коридора находилась кухня, прямо - туалет и отдельно сан узел. Планировка была достаточно удобной. Однако отделка квартиры была старомодной. Агрессивный бардовый окрас толи обоев толи покрытия специальной краски делали и так длинный коридор достаточно темным и мрачным. Комнаты по обе стороны то же были в красных тонах, что совершенно не нравилось Александру. Квартира была не уютной, какой-то тяжёлой и громоздкой. Но его не интересовали комнаты, точнее не интересовали духа, поэтому экстрасенс прошел мимо них. Маг слегка озадачился, душа ведет его на кухню? Но вскоре он понял, что место назначения санузел. Там, стоя возле белого трона он разглядел опять-таки открывшимся у него рентгеновским зрением сверток, аккуратно заложенный в сливном бочке. В голове эзотерика сразу прозвучал мелодичный, девичий голос.
--Мама пусть заберет…я откладывала на ремонт.
Казалось, духа очень беспокоил благоустройство этой квартиры. По сути, это и было так. Даже отсюда девушка не могла выносить страшный удручающий стиль этого жилища.
Задание, которое ему дала душа было выполнено. Теперь была его очередь, нужна информация, где искать этот злополучный склад или заводской зал, в котором покоилось тело убиенной. Молодой маг открыл глаза и снова увидел душу девушки. Она продолжала стоять перед ним и смотреть на него своими отрешёнными карими глазами.
--Покажи мне место, где это случилось…мне нужен этот склад—очень медленно громко и разборчиво попросил экстрасенс.
Душа продолжала молчать. В этой реальности время шло медленно, тянулось как капля мёда, падающая с ложки. На стене часы тикали, медленно отсчитывая секунды, их «тик-так» так умиротворённо шагали по этому миру.
Саша понял, душа не хочет больше говорить.  Но ведь, с другой стороны, по фотографии он сделал и так большую работу. Контакт был, но он истощался. Как не крути, нужно было что-то из личных вещей погибшей. Напрягать себя не стоило. Молодой человек понимал, что может и большее, может уйти поглубже, но что получится если растратит себя до нуля?
Тот дар коим он обладал был не ощутим не прощупывался, он тонкой нитью связывал его с миром мёртвых. Его работа была болезненной, требующей расплаты в конце его собственной жизни.  Именно об этом он сейчас и думал сидя на стуле, уставший и смотревший в пустые глаза девушки. Зачем он вообще всем этим занимается?
 Что тянет его совершать этот грех?
 Сможет ли он теперь жить по-другому?
Конечно нет. Жизнь его которая была ему дана предполагала именно этот исход. Стать тем, кто он есть. Ну не мог он отказаться от своего дара! Не мог он жить в вечных неудачах, которые давались в награду за отказ от этих способностей. Все эти мысли уже были в его голове и не раз, и даже тогда, когда к нему наведывался Влад.  И каждый раз он поддавался навалившейся депрессии. Сейчас эта депрессия говорила о том, что сеанс выдался тяжелым. Нужно было его заканчивать, предпринимать другие действия по отношению к этому делу. Непременно требовалось идти к Олегу, встретится с родителями погибшей и тогда начнёт вырисовываться хоть какая-то картинка. Пока лишь дух попользовался им. Передал то, что его тяготило. Все же небольшое везенье было, душа показала то место, где её убили. Но разве это сможет помочь делу?
Саша устало выдохнул и с надеждой ещё раз посмотрел на душу. Бесполезно.
Стоит как истукан и смотрит. Ждет, когда он передаст то, что она просила. Нужно ехать к Олегу.
Когда Саша от усталости протёр глаза, открыв их он уже не увидел ни духа, ни реальность ту, в которой находился пару секунд назад.
Он вышел из транса.
«Если ехать к Олегу, то второй сеанс добьёт меня прямо сегодня, а не ехать, дело так можно вести целый год!» думал он.
 Но он уже встал и накинул джинсовку. Ехать было нужно, иначе помочь он не сможет.









ГЛАВА 5

Когда половина восьмого вечера Олег наконец то вышел с отделения, его ждала приятная неожиданность. Молодой человек, которого он навещал вчера, теперь мерил шагами тротуарную дорожку возле здания районного ГУВД. Вид его был озадаченный, накинутая наспех джинсовка комком не вывернутого капюшона торчала на его спине. Брюки и рубаха явно выглядели не свежими, но ещё достаточно презентабельными что бы от него не шарахались прохожие. Волосы всклокочены, руки в карманах. Такого вида человек всегда привлечёт ваше внимание, ибо невольному прохожему будет интересно: встретившийся на пути чудак чем-то очень сильно загорелся, либо работа, над которой он трудился всё-таки принесла свои результаты. Собственно, об этом сразу же и подумал оперуполномоченный сержант Олег. Ему пришла в голову мысль о том, что, поработав с фотографиями, которые он вчера оставил ему так любезно, показали что-то чародею и вот он пришёл поделиться важной информацией.
Александр почти что сразу заметил опера и в ту же секунду ринулся к нему на встречу. Пожав друг другу руки молодые люди отошли чуть поодаль, чтобы не кому не мешать и что бы их никто не слышал. Какая-то часть Олега всё же ярко выражала его истинное место рождения. Он до смерти боялся чужого мнения, а из этого вытекала привычка всегда сливаться с окружающей его средой, боялся взболтнуть чего то лишнего и это всегда сковывало его в общении, и конечно же по особенностям своей работы, до жути боялся что его могут подслушать и узнать все его планы и тайны.
Аккуратно подхватив своего собеседника под локоток, Олег почти оттащил молодого мага к самому дальнему углу щербатого забора, коим было огорожено данное место.
--Ну…кто маньяк?
От такого непосредственного, детского, наивного вопроса, совершенно глупого, Александр на секунду завис. Он всмотрелся в лицо опера, уставшее и сонное и просто молчал.
Тот смотрел в ответ и не понимал, что могло вызвать ступор у мага.
--Ну что? Я его знаю?
Саша вдруг улыбнулся, но смог сдержать себя от накатившего на него хохота.
--Вы сейчас серьёзно?
Олег вдумчиво смотрел на собеседника.
«Серьёзно» пронеслось в голове мага.
--Вы реально думаете, что принесли мне фото и я сейчас же скажу вам кто убийца?
Олег понимающе кивнул, зарылся в своей сумке, что-то нащупал, потом огляделся и достал небольшой белый свёрток.
--Я понимаю, это большой город, и кушать вам хочется, как и всем. —он многозначительно кивнул и протянул свёрток магу. —Тут почти сто тысяч. Я положил шестьдесят, моя зарплата, но я за квартиру заплатил за три месяца вперёд и могу позволить одну зарплату потратить на что-то важное. С едой у меня то же нет проблем, вы не переживайте за это…--он задумался, как будто решался сказать что-то важное, но тут же спохватился и продолжил уже с другой интонацией. —Сорок дала мама одной из пропавших. Так что я думаю мы справились с суммой. Или этого мало?
«Господи какое сочетание может содержать в себе человек!» думал тем временем Саша. «Он глуп и бесконечно добр. Добор пока? Этот город сможет его изменить, ну скажем года так через три? Или нет, он так и останется добряком, пока его не накажут злые люди? Хотя это вряд ли» засомневался про себя маг «Его работа отведёт от него всех плохих. Ну тогда его сломает сама система полиции, или его выгонят к едрёной матери от сюда.»
Олег заметно нервничал. Он не понимал почему молчит оппонент.
--Хорошо—начал Саша. Ему вдруг стало так его жалко и хамить совершенно не хотелось. —Я пока не возьму эти деньги, объясню почему. Ни один настоящий эзотерик не скажет вам сразу и точно кто виноват, и кто убил. Это я вам говорю честно. Моя работа так же, как и ваша очень тяжёлая, вы видите предположения и улики, я вижу примерное место, но где оно я понять сразу не смогу. Это не работает как в кино. Сейчас мне нужно поговорить с родителями одной из девочек. Мне нужны её личные вещи. Я как ищейка, понимаете, мне надо взять след.
Саша смотрел ему в глаза, искренне пытался быть вежливым и объяснить ему всю суть. Но Олег не совсем это понял. Он пожал плечами. Убрал деньги и как полагается обиженному человеку слегка зарделся.
— Это уж совсем не по-человечески. У нас правда больше нет денег. Мне не дадут на такие мероприятия на работе. Засмеют. И покачусь я колбаской по малой Спасской. Что значит вы видите, но не понимаете. Что не понимаете, что видите?
Саша выдохнул.
--Деньги пока не нужны. —он аккуратно, теперь в свою очередь взял его под локоть и повел прочь от здания полиции.
--Мне нужно поговорить с родителями этой девушки.
Саша вытащил фотографию брюнетки.
--Соня Вострякова. —пробубнил Олег. —Они недалеко живут, но я категорически не понимаю зачем Вам с ними видится?  Хотите с них побольше денег взять?
«Добрый и настоящий мент» улыбнулся про себя Саша. Этот парень хотел защитить убитых горем людей. Он действительно везде искал и ждал подвох.
--Нет…вы будите рядом и сможете всё слышать, что я буду говорить, будите видеть, что я делаю. Никаких денег я с них требовать не буду. Пожалуйста пойдемте прямо сейчас. Время и правда мало.
То ли тон, с которым говорил Саша, то ли Олег действительно начал понимать суть происходящего, но что-то сработало, и молодой оперуполномоченный активно кивнул, и они засеменили в направление дома Сони Востриковой.


Идти и правда пришлось совсем не долго. Дом, в котором проживали родители погибшей Сони располагался на перпендикулярной улице от их местоположения, всего несколько кварталов.
Олег теперь молчал. Он думал, и этот процесс хорошо проецировался на его лице. В беседе с собой Олег то в удивлении поднимал бровь, очевидно удивляясь сам тому, что подумал, то в отрицании слегка мотал головой. Саша наблюдал за ним из-под тяжка, шли они молча и наконец, когда опер в очередной раз выдал мимику раздумья на своем лице, маг пришёл к выводу что его нужно спасать от бурной беседы с самим собой.
--Послушай Олег—он как-то резко взялся перейти на «ты» --А можешь меня ввести в суть всего дела? Я хотел бы знать подробности.
Олег заметно расстроился от того, что его собеседник начал разговор. Диалог его внутренний был прерван. Он внимательно посмотрел на Сашу, который шел рядом, помолчал и вдруг сказал.
--Нет.
--Почему? Ты же мне сам предложил тогда в кабинете что, если я соглашусь ты введёшь меня в курс дела.
--Да сказал—кивнул опер. —Но хочу сначала послушать что ты наговоришь.
Саша замолчал. Дальше они шли молча. Молодой маг понимал почему прозвучал такой ответ. Всю свою жизнь ему приходилось сталкиваться с испытаниями. Ему редко верили сразу и порой просили делать такие абсурдные вещи ну например ответить на вопрос: ел ли сегодня человек что-то или нет, а если ел, то что? Вопросы были и ещё глупее и если Александр растрачивал бы себя эмоциями на каждого недоверчивого человека, то скорее всего долго бы не протянул. Проверка должна была быть, и он готов был к ней на сто процентов. Другой вопрос совпадут ли его ведения с тем, что нужно было Олегу, и правильными ли будут вопросы у родителей погибшей.
Словно прочитав мысли Саши, Олег вдруг серьёзно обратился к магу.
--Ты говорил про убийцу…то есть ты хочешь сказать, что они мертвы?
--Не все…только одна.
--Черт…--громко и эмоционально выругался Олег. —Кто?
--Как раз Саня Вострякова.
Олег остановился. Он раздосадовано ударил себя по голове и задумчиво огляделся.
--Что такое?
--Как что такое? Как мы сейчас говорить с её родителями то будем? Они верят надеяться, что их дочь жива! Подожди, а это ты точно? —Олег взял Сашу за плечи в надежде что может тот ошибся.
--Нет я не ошибся…хотя конечно хотелось, чтобы и ошибся.
Олег присел на корточки как подобает хорошему гопнику и обхватил голову руками и, если бы Саша не был с ним так не плохо знаком подумал бы что опер имеет весьма богатое криминальное прошлое.
Но стоп, а ведь он и не так его близко и хорошо знает, может там есть ещё чему удивиться в его, этом прошлом?
 Лезть к нему он не стал. Всегда нужно чуть-чуть подождать, когда человек обескуражен или находиться в лёгком шоке.
--Блииин…черт черт черт…—твердил он безостановочно.
--Олег. Олег…--позвал его через несколько минут Саша. –Нам нечего поделать с этим, но мы можем спасти других девушек…они находятся в опасности понимаешь? Если мы пожалеем и не скажем им сейчас, то потом всё равно придётся это делать и не факт, что именно тебе и без меня. Я сейчас попробую их обезболить, ну притупить эту боль. Понимаешь со мной легче об этом говорить…
Олег серьёзно посмотрел на мага и вдруг согласно кинул.
«Не уж что понял» обрадовался про себя маг.
--Да…наверное ты прав Саша…но как…как говорить родителям такое?
И вдруг он зарыдал. Этот парень, высокий и крепкий сейчас сидел и рыдал как дитя. Все в нём сейчас было открыто и душа, и сердце. Саша это хорошо почувствовал. Он  чувствовал чистые души, которые были всегда как под копирку: ранимые и тонкие. Поэтому он и не мог злиться на Олега, хотя, по сути, за что можно было злиться на этого парня? За то что он из деревни? Так многие из нас имеют эти корни! За то что он пытался воспользоваться слабо проявляющейся у него хитростью, ну так это тоже не плохо, он же делал это в добрых намерениях.
Саша подсел к оперу, и слегка приобнял его за плечи.
--Послушай…нам правда нужно торопиться. Пошли. Мы там должны многое успеть, а время уже много.
--Ты…ты и меня сейчас тоже лечишь да? —всхлипывая, но покорно вставая Олег обтер мокрое от слёз лицо.
--Никого я не лечу… мне правда очень нужно туда попасть. Я сам боюсь, что не смогу больше ни чего узнать…а нам надо узнать…потому что те девушки, которые остались живы сейчас находятся в опасности.


Дом, который им был нужен вырос прямо перед ними спустя пару минут. Этот огромный муравейник жил своей жизнью. Окна одних квартир ярко светились желтоватым светом, из других несло темнотой и каким-то ночным уютом. Где-то громко бренчала гитара, маленький ребёнок тихо хныкал. Совсем рядом из какого-то окна вылетел звонкий женский смех.
Молодые люди остановились и переглянулись. Ночь уже опустилась на город и время для визита если честно было не совсем удобным.
--Я думаю нужно позвонить им…предупредить что мы зайдем. Уж как-то не совсем приятно сразу заходить.-предложил Саша и вдруг почувствовал, что на него кто-то смотрит. Взгляд этот был очень холодным и тяжёлым. Обычно так смотрят мертвые. Он понял этот знак и сразу оглянулся по сторонам. Девушка, которая уже покинула этот мир была где-то рядом и, если она его встречала значит он всё делал правильно. Пока Олег рылся в телефоне ища номер родителей Сони Востриковой Саша осмотрелся.
 Обычный московский дворик. Всё чисто, детская площадка, зелёные верхушки деревьев аккуратно пострижены и шумели теперь под небольшим, но напористым вечерним ветерком. Соню он не видел. Но взгляд его прожигал. Ему думалось, что взгляд этот уперся ему в спину, но обернувшись он так и не заметил ни живых не мёртвых, потом неприятный холодок пробежался по его коже на шее, он опять повернулся, и встретился со взглядом Олега. Тот уже договаривался по телефону, очевидно с родителями Сони. Опять пусто, во дворе никого больше кроме них.
Дух играл с ним и это было не хорошо.
Маг сильно нервничал, ведь это только по телевизору показывают фильмы и шоу, где человек со сверхспособностями лихо входит в транс и делает всё так от чего волосы встают дыбом у людей. Но на самом деле работа операторов, монтаж делает своё дело, и обычный человек введён в легкое заблуждение, которое приводит всех в восторг от легкого и мало затратного по энергии зрелища.  А ведь работа чародеев, магов, экстрасенсов очень и очень тяжелая. Не всегда можно подключиться к нужному каналу не всегда душа идёт на контакт. Не все места подходят для работы. В общем куча многих факторов, которые сбивают работу мага и производит впечатления не совсем хорошее на тех, кто пришёл поглазеть. Но сегодня тут не просто люди, у которых что-то произошло, у них убили дочь и на Сашу сейчас были возложены две огромные задачи. Он должен поговорить с родителями и сообщить им ужасную новость, которая разделит их жизнь на до и после, а потом необходимо поработать с вещами погибшей, что должно ему помочь, подпитаться для более крепкой связи его с ней.
--Они нас ждут—грустно сказал Олег и снова выкинул свою выходку гопника, сел на корточки и спрятал лицо в ладони. Было видно, что ему страшно и страх этот был именно человеческий, когда ты понимаешь, что сейчас жизнь матери остановится, и что жить с этим придётся и ему самому и Саше и всем, кто имеет хоть каплю жалости в своей душе.
--Пошли…нам пора…--Саша хоть и подгонял его, но тоже присел на корточки и слегка приобнял его за плечо.
--Я поговорю с ними сам. Обещаю. Ты просто стой нормально, не эмоцианируй… а то сделаешь ещё хуже.

Женщина лет сорока, сорока пяти встретила их встревоженно, старалась держаться, не лезть сразу с расспросами.  Она была одна. Мужа дома не оказалось и это слегка расстроило мага, ей будет необходима поддержка.
Вид её был растрепанный и помятый, но это и было понятно, мысли следить за собой в такую минуту не у кого бы не возникло. Едва Саша переступил порог квартиры как оказался в воспоминаниях из своих ведении. Это не было для него неожиданностью, он знал, что будет именно в этой квартире, но опять же вспомним про обстоятельства.
Женщина кивнула Олегу и протянула руку, когда-то холёную, а сейчас не ухоженную Александру, но тот вдруг резко, даже не разувшись сделал два огромных быстрых шага и очутился прямо в коридоре. Красные обои давили, да и свет от бра блекло освещал проход, но именно в нём он услышал звонкий тоненький хохот. Он не мог не повиноваться зову. 
Это была Соня.
 Он не сомневался он знал это на сто процентов. Остановившись, молодой человек закрыл глаза и замер. Такое бывает редко. Ему не пришлось входить в транс, не пришлось сначала настраиваться, дух именно в этот момент был тут и шёл на контакт сам. Саше оставалось лишь слегка напрячься.
Он не видел её наяву, но едва закрыв глаза ему посыпались видения короткие, и яркие.
Девушка та которая была на фото сейчас стояла на месте Саши в легком ситцевом голубеньком платьице. Она смеялась и закружилась, подол её короткого платья поднялся и оголил стройные ножки. Девушка крикнула;
--Мам смотри…
Почти тут же из кухни появилась та самая женщина, которая сейчас встретила их у двери.
Саша повернулся туда куда смотрела девушка, словно сомнамбула, уверенно, но плавно повторяя все её движения.
 Но вернёмся к маме, она не вероятно преобразилась в его видение. Это была строгая, красивая женщина, соблюдавшая даже дома свой собственный спортивный стиль. Легкий спортивный костюм хорошо сидел на её фигуре.
--Сонь…хватит крутиться, давай поешь и поехали к бабушке.
Оборвалось.
Саша открыл глаза, но не расстроился. Будет ещё видения, нужен перерыв. Он словно ищейка наклонил голову на бок и принюхался, пахло той которая его вела. Это невозможно описать. В каждом отдельном случае Саша, да и любой другой эзотерик чувствует по запаху или веянью ту душу, с которой работает. Она была тут, а это значило что всё ещё впереди.
--Она тут кружилась…потом позвала Вас…платье такое голубое…короткое, вы к бабушке собирались. ---Саша выпалил всё это на одном дыхании.
Женщина шумно вдохнула и облокотилась на стену прихожей. Ей требовалась опора.  Олег крутил головой и смотрел то на Сашу, то на мать погибшей девочки. В самом начале он почувствовал стыд за того, кого он привёл, но сейчас не понимание происходящего отвлекло его от всех своих беспокойств. Мать Сони кивнула головой показывая оперу что бы он не мешал.
Саша снова что-то услышал, его голова резко повернулась в правую сторону, и он оказался подле двери ведущую в одну из комнат. Он закрыл глаза и вдруг замерев на секунду принял позу скрипача. Рука его правая начала медленно и красиво имитировать наличия смычка, и он развернулся к застывшим у порога зрителям. Зрелище было жутковатое. В красном темном коридоре, эзотерик играющей на псевдо скрипке раскачивался с закрытыми глазами.
Послышался тоненький, но громкий вой.  Такие звуки, да и вообще любое вмешательство в сеанс всегда чревато выбросом.
Саша открыл глаза. Этот звук сбил его, и он с вызовом хотел об этом сообщить, но, когда он увидел бедную женщину, сидевшую на полу и закрывшую в ужасе рот ладонями, через которые и просачивался этот вой, он подскочил к ней и упал перед ней на колени.
--Не...не...не надо. Всё нормально. Это она…она так играла на скрипке. Она скрипачка—сбиваясь говорила женщина даже не пытаясь встать. –Я всё поняла…она мертва?
Это было полное его фиаско.
Господи, он не должен был вот так сразу идти на контакт, а должен был с начало применить свои навыки гипноза, возможность была, это можно было сделать при пожатии руки. Действие сие обезболило бы душу женщины, но что он мог поделать со своим даром, который сразу включался, и он ведомый им моментально вылетал из реальности. Для этого нужны мозги, но, к сожалению, не у всех они исправно работают. Вот, например у Олега, казалось, мозг отсутствовал вообще. Потому что оперуполномоченный стоял ровно так же, как и тогда, когда они пришли. Он просто моргал и это было единственным его признаком жизни.
--Воды…Олег воды...—Саша выкрикнул это повернувшись к нему, но тот продолжал тупо моргать смотреть на происходящее.  Маг потряс его за руку, и он отрешённо посмотрел вниз. Весь вид его говорил; «Мол чего тебе?»
--Да очнись ты дундук…воды принеси! —Саша уже не сдерживал себя, он кричал.
--Не надо—голос матери твердый и спокойный вывел наконец из транса Олега, да и Саша заметно успокоился. Мать встала с помощью молодых людей с пола и только хваталась за грудь, в остальном она старалась держаться.
--На кухню…пойдёмте…я ...там всё скажу
Женщина, медленно держась за стены поплелась на кухню, Олег как-то подозрительно посматривал на Сашу и прошел за матерью, погибшей стараясь не коснуться мага. Это уж совсем было неприятно Саше, хотелось резко выпасть в его сторону с громким «УУУУ», напугав его окончательно, но не уместное его поведение могло повлиять на состояние женщины.
 Но ничего он потом с ним поговорит.
На кухне, накапав себе каких-то вонючих капель, скорее всего корвалол или что-то в этом роде, женщина расставила три стула и жестом попросила их сесть. Кухонька была не большая, но уютная, хозяйка квартиры именно тут, казалось, воплотила весь свой вкус, на который была способна. Дорогая кухонная техника, уместные принадлежности в тон сочетались с кухонным гарнитуром, выполненным под дуб. Стол у балконной двери так же был выполнен в этом ключе. Тяжёлые громоздкие стулья казались в маленькой кухне вполне уместными.
Они сели все втроём. Олег рассматривал без зазрения роскошную обстановку и даже не думал отвлекаться. Саша теперь знал точно какая кухня мечты у опера.
Мать сделала ещё глоток и тихо безнадёжно сказала, смотря прямо в глаза Саши.
--Она умерла. Я это поняла, когда вы ещё про платье сказали. Как бы вы сами узнали про это если только вам сама душа об это не рассказала? А у меня ещё надежда была какая-то…
--Да... вы правы…я...
--Не надо…тело нашли?
Саша молчал. Этого вопроса он и боялся. Ведь пока нет тела, родственники никогда не верят в то, что говорят эксперты, полиция или экстрасенсы, потому что надежда покрывает все расходы горя и остаётся ещё одна маленькая нить, на которую всё и возлагается. Принимали только те, которые ждали этой самой смерти своего близкого, обычно это были либо дети, которые жаждали наследства либо не верные супруги, и тем и тем хватало одного только слова экстрасенса, и они готовы были подписывать соглашения с завещанием, несмотря на то что экстрасенсорика в нашем мире не имеет законодательной основы.
--Нет—опустив глаза сказал маг.
Женщина, однако, удивила его.
--Вы поможете найти её тело? —при этих словах она заплакала, но ненадолго.
 Эта женщина умела быстро собраться или горе её научило быть теперь всегда собранной.
 В руках её откуда-то появился бумажный платок, но вскоре Саша понял, это активировался Олег. Теперь он сидел по стойке смирно положив руки на колени, с прямой спиной, словно прилежный ученик.
--Мне нужно поработать с её личными вещами. Я вступал с ней в контакт. Она просила Вам передать что в вазе в одной из комнат лежит пульт, наверняка вы его давно искали, а в туалете в сливном бочке есть хорошая сумма денег, это для ремонта в квартире. Правда—тут Саша не удержался и сказал честно—Ремонт тут нужен, квартира очень тёмная…она говорит, что собирала на него.
Мать снова зарыдала. Олег так и не шелохнулся. Он смотрел на Сашу и глаза его были расширены от ужаса. Он не мог ни говорить, не глотать.
Маг посмотрел на него, пока мать успокаивалась и щёлкнул пальцами прямо перед его лицом. Тот испуганно отшатнулся от него и смотрел так как смотрят на инопланетян, призраков и бог весть ещё кого, с осторожностью и опаской.
Но тут очевидно в его голову пришла какая-то мысль и он слегка ожил.
--Я посмотрю? —не отрывая взгляда от мага обратился он к хозяйке квартиры.
Женщина усмехнулась, понимая всё то, что сейчас чувствует Александр и пожав плечами кивнула головой. Опер осторожно встал, чего он боялся Саша не понимал, но предполагал, что именно его.
Как только он удалился женщина взяла руку экстрасенса в свои горячие ладони и как-то с любовью по-матерински их сжала.
--Я вам всё дам, я прошу вас только об одном, помогите найти тело и расскажите мне как она умерла.
Саша почувствовал всю боль, которая была у неё внутри. Так уж работал его дар. При прикосновении порой даже не настроенный и не в трансе он мог ощущать все эмоции человека. Но тут была такая рана, такая боль, которую можно было ощутить даже без прикосновений.
 Сердце этой женщины было надорвано. С ней может и, наверное, случиться что-то плохое.
Он почувствовал это.
 Истончённые её сосуды были почти порваны. Он закрыл глаза и переключился на свою волну. Маг попытался излучить свое обезболивание, которое давала только одна вещь в его практике - молитва его бабушки. Это было его орудием.
Молитва лилась из его сознания сама, когда-то, в самом своём начале, он её читал про себя в процессе, потом заучил, но сейчас его дар принял эту молитву  сделав её некой волной, и  теперь она выходила из него  перетекая тому кто в ней нуждался.
 Женщина закрыла глаза, интуитивно поняв, что так нужно, тепло, исходящее от Александра, придавило всё её тело и от этого уюта захотелось спать. Она почувствовала, в неё что-то проникает, протекает по её жилам и это давало ей неимоверное спокойствие. Тепло шедшее от это удивительного человека просто пропитало всю её душу и тело.
Ей стало хорошо. Она прекрасно помнила, что случилось у неё, но сейчас боль та, которая разорвала её сердце стала менее острой и от этого можно было хотя бы вздохнуть.
 Она так и поступила.
--Нашёл! —крик ликования нёсся по коридору и влетел на кухню, а вслед за ним последовал ошарашенный оперуполномоченный, который стоял перед магом и женщиной с мокрыми руками, в одной из которых был пульт дистанционного управления, а в другой большой сверток, с которого капала вода.
--Я нашёл деньги и пульт -он ликовал и радовался как ребёнок, хотя полчаса назад, боялся подниматься сюда и сообщать страшную новость.
«Идиот!!» пронеслось в голове Саши, и он отвернулся от опера.
 Через пару минут двое переменившие жизнь в квартире сорок пять шли по улице на огромном расстоянии друг от друга.
Саша молча нес пакет, в котором лежала личная вещь погибшей, мать отдала ее при их уходе, а Олег семенил слегка впереди. Маг решил поработать с личной вещью чуть позже, сейчас нужно было выведать у опера хоть какие-нибудь данные о деле.
 Тот шёл задумчиво и то и дело пенал попадавшиеся ему маленькие камешки. Его озадаченный вид и не хотение идти рядом с Сашей сильно расстраивала мага. Он не мог ни как понять, как тот воспринял его работу.
Он злился на него? Может быть, он всё ещё прибывал в шоке?
 Сколько лет работал Саша он всё никак не мог привыкнуть, к разным реакциям людей, а тем более их угадать.
Это был его личным наказанием, наверное, свыше, он не мог до сих пор научиться сбрасывать весь негатив и пропускать всё через себя, а важность реакции окружающих, оставалась ему очень важна и нужна. На которые ему должно быть, по сути, всё равно. Но он продолжал бороться внутри себя до сих пор с тем, что он не такой как все, что он как белая ворона, на которую показывают пальцем и стращают детей. Это было так не справедливо или всё-таки его душа ещё не до конца почернела?

Олег молча налил чай и поставил замызганную вазу, в которой болтыхались четыре чёрствых печеньки, по-моему, овсяных. Кружки он подготовил, более тщательно предварительно оплеснув каждую. В его съёмной квартире было мягко сказать грязновато. Засаленные кухонные принадлежности, старая столешница с въевшимися пятнами и полки в тон общей картине. Табуретки были неопрятными и липкими от налипшего за всё время, скорее всего существование мира, грязи и садиться на них не было никакого желания. Запах на кухне, да и во всей квартире стоял отвратный. В том что хозяина съемного жилья обманули в цене Саша даже не сомневался, но сейчас его более интересовало состояние самого Олега. Они так и шли молча да его дома, причём Олег не приглашал мага к себе. Каждый из них шёл, раздумывая о своем, и когда они дошли до подъезда девятиэтажки на Сухаревской, Олег как бы невзначай обернулся и увидел позади себя задумавшегося Сашу. Он посмотрел на него быстро, растерянно и открыв тяжёлую дверь в подъезд подождал, когда и тот войдет. На третий этаж поднимались то же молча.
Теперь они сидели на кухне.
Олег размешивал чай ложкой уже, наверное, минут пять, а Саша пытался размочить сухую печеньку в коричневатой жиже. Нога ныла, натёртый кроссовками мозоль скорее всего уже лопнул, он и забыл, что зашёл в квартиру даже не разувшись. Бросив подле себя ценный пакет, и вытянув ноги, маг, морщась пытался хоть как-то вернуть к жизни когда-то любимую в детстве сласть.
--Я не пойму-наконец сказал Олег и Саша, привыкший за это время к тишине, увлечённый своим занятием, а именно -оживлением печеньки, резко дернулся. Чай из его кружки жирной каплей упал на потрескавшуюся старую клеёнчатую скатерть.
--Что?
--Ты правда всё это видел? Я ума не приложу…наша бабка ...она такого не могла…а всё что ты сегодня сделал это…это фантастика…так не бывает! —голос его был спокойный, но подавленный. Он смотрел на Сашу и взгляд его был смешанным. Там присутствовал интерес, страх, непонимание и намеки на то ли уважение то ли благодарность.
--Скажи…а на что ты рассчитывал, когда приходил ко мне первый раз? На то что я откажу? И это было бы для тебя самым оптимальным вариантом?
Саша вдруг почувствовал, что начинает злиться. Его потрясывало от того, что этот «дундук» и в самом деле не рассчитывал на его помощь. Он подозревал что для таких как Олег нет самого действия, а есть хорошая фраза «для отчистки совести». Он был зол на опера, потому что тот всё видя своими глазами не хотел принимать увиденное несмотря на то, что его это удивило, это открыло ему глаза на новый мир, совсем не такой как его. И он, этот парень, который живет в своей вселенной не захотел и возможно так и не захочет принимать то, что не может быть по его мнению. Сашу душила людская узколобость, Олег ведь был не один такой. Человечеству, большей его половине, с навешанными принципами и ярлыками приказало так жить общество, которое и изобрело все эти правила. Но ведь мир не такой как его видят многие!
Он многогранен, безмерно красив и полон ярких ощущений и красок, тут много реальностей, большое количество в которых живут такие же «мы», и в то же время совершенно отличающиеся от нас. Стоит ведь только отвлечься, откинуть весь мусор что тянется за нами веками и можно увидеть такое от чего наступит полная гармония со своей душой!
Это была правда не только его эта была истина мира, но только пользоваться этим никто не хотел. Все хотели работать, получать деньги, строить дома, и сидеть возле каминов огородившись высоким забором. Это всё так печалило и злило мага что он порой, как вот сейчас готов был лезть в драку, учинять скандал только бы достучаться до таких как этот скудоумный, но черт возьми хороший и добрый парень.
--Я не знаю на что я рассчитывал…думал…ну скажешь там что ни будь …например, что они живы и всё будет хорошо--Олег растерянно рассматривал стол перед собой—я не видел никогда такого, я вот шёл и думал, как такое вообще возможно? —теперь он поднял свои широко открытые глаза на Сашу и в них читался страх и удивление. –Кто ты чёрт тебя бери? Как ты узнал про деньги и эту грёбанную скрипку?
Саша молча отглотнул чай и даже получилось отломить крохотный кусочек печеньки. На вкус не очень, но победителем он себя почувствовал. Печенье действительно было до неприличия старым.
--Мать её—Олег набирал обороты—Как у тебя получилось успокоить её? Я очень боялся разговаривать…
--Послушай, я вижу, что ты потрясён, ты увидел многое, но это всё—Саша обвёл руками пространство вокруг себя—И твоё и моё и любого человека. Мир один понимаешь и только каждый из нас в ответе за то, как его видеть. Если ты хочешь жить так как ты живёшь, у тебя всегда будут эти отвратные печеньки, но это же не значит, что твоих печенек не существует, вот видишь я их ем, так почему ты сомневаешься в моём мире?
--Потому что я не вижу твоих печенек—сказал Олег и хитро прищурил один глаз.
--Так они тоже на виду, но только другой формы и из другого теста. –ответ Саши заставил Олега откинуться на спинку стула и задуматься.
--То есть ты хочешь сказать, что я тоже так могу?
--Можешь не можешь это другой вопрос, вопрос в том, что такие как ты не воспринимают другую правду, а верят только в свою. И получается мир очень узкий и одногранный. И такие как ты живут в нём очень уютно и никого больше к себе не пропускают.
--А тебе так нужно в этот мир?
--Я хочу напомнить ты ко мне пришёл… не я…
Оба замолчали. Олег обдумывал что сказал маг. Саша думал о том, что Олег не так уж и глуп, как кажется.
--Ну хорошо…пусть так, всё так…почему ты не хочешь мне сказать, где тело?
Было очевидно, что Олег борется с какой-то своей внутренней толи фобией толи просто ещё не до конца не мог принять происходящее. Саша ещё раз призвал себя не грубить и вытерпеть всё что выпало на его долю, оставаясь совершенно спокойным, он всё-таки глубоко вздохнул и слегка поддался вперёд, чтобы заглянуть в глаза собеседнику.
--Ты думаешь, что я уже всё знаю?
Олег убрал руки в карман, так и сидя облокотившись на спинку стула и продолжал сидеть молча. Поза его говорила о том, что он уверен в себе на деле это выглядело смешно и как-то уж по-детски.
--Хорошо. Я попытаюсь тебе всё объяснить, но только и ты мне обещай, что расскажешь всё об этом деле?
Опер достаточно важно моргнул.
«Слава богу, хоть это он понимает» пронеслось у мага в голове, но он продолжил, отставив не вкусное чаепитие подальше от себя.
--Я эзотерик, маг, колдун, ведун как хочешь так и называй меня. Кто-то любит распределять все по рангам, мне это не интересно, все эти слова для меня всё равно связаны с потусторонним миром. Объясню почему, одни считают что именно эзотерики могут видеть покойных, колдуны могут только накладывать заклятья и все в таком роде, чернокнижники знают много тайн про травы и зелья но что если я тебе скажу, что я могу и видеть покойных и знаю молитвы и могу снять порчу и так далее и так далее…нет одного определения, это всё придумали люди, те кто этим занимается не может ответить тебе с уверенностью кто он чернокнижник или маг или чародей, потому что тот дар который нам даётся предполагает в себе очень многогранную структуру. Один такой как я может всё, но что-то у него развито больше всего. И вот что у него развито больше всего, тем он и занимается, но не запускает остальное, а просто практикует и дар его в этом направление становиться чуточку сильнее. Так вот, я могу общаться с убитыми и умершими, но я не могу знать, как тебе это видеться всё и сразу.
Олег слушал, не моргнув ни разу.
--Я вижу душу, и она если хочет, то может мне помочь, например дух Сони мне помог показать те вещи, которые ты в последствии нашёл для того, чтобы её близкие мне поверили. Но говорить кто её убил и где лежит её тело она не хочет, это часто происходит. Есть много причин почему молчат духи, но они нам мало известны. Есть духи, которые сами находят транзистор, это я себя так называю, --уточнил маг и при этом живо улыбнулся. -- Тогда нужно его услышать этого духа и помочь ему. Но не об этом сейчас. Я могу идти как ищейка по следу, могу навести или подвести к тому месту, где произошла трагедия, но для этого мне нужно поработать с этим духом наладить с ним контакт. Но иногда контакт не налаживается, это как с неприятными людьми, ну есть такие с которыми тебе неприятно общаться хотя тебе ничего человек плохого и не сделал, так и тут, душа может просто не захотеть открыться.
Саша вроде бы закончил, перебирая в голове что он ещё мог бы добавить, но потом кивнул, как бы в подтверждение того, что он закончил.
--А можешь ты ошибиться?
--Могу и уже ошибался. Есть души проказники, которые так устроены, они специально будут водить вокруг да около, и маг если у него хороший опыт сможет это понять ну, хотя бы на середине общения.
--Ну ты хочешь мне сказать, что я, ты, и все, кто умрем сможем вот так вот ходить по таким транзисторам и болтать всё что нам вздумается? А как же ад и рай его получается нет что ли? —Олег опять сходил с прямой и его несло куда-то в сторону. И Саша вдруг не выдержал.
--Да блин Олег! —голос его взлетел к потолку и зазвенел в плафоне грязной и не мытой люстры, кулак тяжело упал на столешницу.
Воцарилась тишина. Олег напряжённо сидел на стуле всё ещё откинувшись на спинку, но руки уже положил на стол. Глаза его испуганно смотрели на мага. Злой чародей ему не нравился.
--Ты уже закрывал какого-нибудь преступника—сосредоточенно спросил он у опера. От выпущенного гнева стало чуть легче.
--Да.
--Ты его видел после отсидки?
--Нет.
--А спрашивал у того, кто его передавал в руки закона про него?
--Ну был один малолетка, я переживал за него и у конвоира интересовался.
--Конвоир твой сказал тебе как там на зоне, что они делают как живут?
--Нет, откуда, он же просто переправлял его?
--Ну так вот! —почти вскричал Саша. —И я вот тот самый конвоир. Я просто передаю что мне говорят!  Ни ты ни я на зоне не были, но мы знаем, что она есть, но как там нам просто могут рассказать, те кто там побывал, понимаешь? Ты же знаешь, что зона существует и я знаю, но мы там не были.
Олег кивнул головой и казалось понял, что до него пытался донести маг. Саша же боялся, что в проведённой им грубой аналогии есть большие прорехи и именно зацепившись за них, Олег мог начать задавать вопросы. Но пронесло. Олег молчал.
--Можешь меня ввести в курс дела? —устало попросил Саша.
Опер кивнул и встал что бы снова поставить чайник. На часах было за полночь, Олег, да и Саша уже порядком вымотались, но оба они понимали, что дело серьёзное и работать над ним нужно именно сейчас, иначе потом будет слишком поздно.
Чаю Саше совершенно не хотелось, победа пусть и маленькая над овсяным камнем была и этого хватило магу для личного триумфа.  Он чуть привстал и отодвинул свой бокал к самому краю стола туда, где было место опера, но вот не ловко сев, молодой человек задел пакет, с которым он теперь не расставался вот уже как часа четыре и его резко и хорошо тряхануло. Состояние это было ему куда чем более знакомо.
Вещь, личная кофта погибшей решила именно в этот час открыть для мага канал. Это было неожиданно приятно, ибо Саша помнил и такие моменты в своей практики, когда приходилось мучаться довольно долго.
Он застыл на пару секунд в той самой позе в какой его настигли ведения, но почти тут же нащупав стул мягко присел. Глаза его были широко открыты, но не видели ни чего перед собой. Он был внутри себя, смотрел то, что выдает ему его мозг, подключенный к неведомой силе.
Струйка алой крови быстро скатилась от запястья до локтя. Рука, подвязанная к верху слабо синюшного оттенка, безжизненно повисла в капкане из верёвки, но кожа на ней все равно оставалась тонкой и нежной, будто у новорождённого ребёнка.
Пахло утром и плесенью.
Где-то совсем близко проехала машина, шуршание колёс явно говорило о наличии грунтовой дороги. Автомобиль ехал медленно, значит это не была автострада.
Практика, которая была у Саши научила его делать выводы быстро основываясь на всякие мелочи поэтому сейчас он откладывал в пазухи своей памяти все что анализировал для того, чтобы, когда он выйдет из объятий ведений смог чётко обрисовать то, что было так важно.
Стон, который он услышал болью отозвался у него в груди.
Девушка.
 Она стонала и тихо, тоненьким охрипшим голоском звала на помощь.
Руку высвободили из верёвки, и она тяжело хлопнулась о бетонный пол. Пыль весело разлетелась по сторонам.
Саша зажмурился. Так ему казалось он сможет увидеть лучше. Но мутноватые картинки, которые мелькали перед ним не могли дать ни полный обзор лица стонущей ни лицо того, кто находился рядом с ней. А с ней явно кто-то был.
Не большой рывок, скачок или удар и теперь Саша видел всё с ракурса пыльного бетонного пола. Наверное, глазами жертвы. Чёрные мощные ботинки, размера сорок пятого тяжёлой поступью протоптали вокруг видимой зоны Саши дорожку. Протекторы от подошвы хорошо впечатывались в бетонную пыль. Пыль эта почувствовалась даже во рту у мага, хотелось откашляться, выплюнуть, но язык не слушался и всё время прилипал к сухому нёбу. Маг понял, он сейчас в теле жертвы.
Ботинки остановились прямо на уровне глаз. Простояв так с минуту, владелец ног, увлечённый каким-то действием, совершаемым на высоте своего роста, ноги слегка подрагивали, наконец то нервно вздрогнул и вдруг на уровне глаз, видящих эту картину, блеснуло что-то острое и яркое.
«Нож!»
Эта мысль прозвучала в его голове в унисон с голосом, который стонал. Он ощутил будоражащий страх, который пробежался волной дрожи по всему телу. Саша уже не понимал тело его или жертвы.
Острие ножа медленно, но ровно плыло к их (маг отождествлял себя с жертвой) лицу, и сквозь пласт толи времени толи расстояния от того места, где всё это происходило, Саша, а вместе с ним и девушка услышали голос, который он тут же попытался запомнить.
--Ты хорошая? —вопрошал голос грубовато сальный. Тембр его был грубый и глухой. Всё вокруг поплыло, жертва закивала головой.
--Почему ты так считаешь, что ты хорошая? —вопрошал он медленно не торопясь.
Маг вертел зрачками что было мочи, голос был приглушён, но он был невероятно рядом, ещё чуть-чуть и он смог бы увидеть лицо говорящего!
Его познания о том, что лицо убийцы никогда нельзя увидеть, сейчас рассеялись жаждой желания всё-таки хоть глазком уловить образ монстра! А вдруг повезёт! А вдруг это исключение из правил!
 Но нет.
Горячее взволнованное дыхание обдавало лицо девушки, но лицо мученика её оставалось в тени.
--Ну…говори же! —не терпеливо он ткнул её острием ножа в плечо.
Острая боль пронзила плечо мага, и он инстинктивно вцепился в руку. Все поплыло. Девушка заплакала. Слезы смазывали картинку, но Саша, не отрываясь всматривался в происходящее.
--Я…мне все говорят, что я хорошая! —простонала девушка, сбивчиво и быстро.
--А ты мне лукавишь…нельзя быть хорошим, можно только стать «не плохим человеком!», а хорошим нельзя!
--Я не знаю…не знаю…-девушка зашлась в истерике и всё тело её затряслось. Это вышибло Сашу из видения, и он открыл глаза.
Олег молча стоял по середине кухни с открытым ртом и с чайником в руке. Он смотрел, не отрываясь на мага и боялся, наверное, даже дышать. День его был сегодня насыщен донельзя и Саше даже вдруг стало его жалко. Опер мог не выдержать столь сильного мистического натиска.
Убрав руку от плеча, в которой, покоилась кофта, причина всех его видений, маг устало облокотился на стул, а кофту бережно положил на пакет. В своем трансе он, очевидно, вытащил её сам того не замечая.
--Что? - Наконец спросил Олег и так и присел за стол с чайником в руке.
--Я видел …не знаю может последние её минуты, может только начало её мучений…но, наверное, всё-таки конец. Она измучена была.
Олег оторопел. Отодвинув чайник, он уложил руки на стол словно ученик в классе.
— Значит у нас всё-таки маньяк?
--Думаю маньяк садист. Он явно не в себе. Голос я его слышал и смогу узнать. Это уже плюс. Место пока не могу сказать опять этот завод. Пока не двинулись с места, но там точно есть какой-то съезд. Я слышал, как подъехала машина, медленно, шины шуршали так как будто там грунтовая дорога.
— Это может быть соучастник! —воскликнул Олег.
Саша выругался. Почему он не подумал об этом. Это же очевидно. Конечно, наверное, у него был соучастник.
Олег быстро поднялся, схватил свой портфель, достал тетрадь и принялся быстро в ней писать. Спустя пару минут молодые люди вдвоем кропили над записями. Саша что-то добавлял, а ручка с гелиевыми чернилами в дрожавших руках опера заносила новые заметки на белый чистый лист.
Прошло, наверное, минут пятнадцать, когда Саша почувствовал, что его тянет дотронуться до ценной вещи-кофты. Он вдруг ощутил эту потребность так остро, что почувствовал пощипывание на кончиках пальцев рук, такое иногда с ним уже происходило. Он подобрал кофту и без предупреждения, в очередной раз шокировав своего знакомого ушёл в астрал.


Темная улица.
Город освещён, Ночная Москва.
Фонари.
 Огромные насекомые то ли жуки толи малярийные комары так их вроде называют в народе в бешенном танце пляшут у плафонов столбов освещения. Где-то не далеко играет музыка.
Саша открыл рот и тихо напел.
--НА-на-на папапапа…
Глаза его были при этом открыты, кофта в руках прижата к груди, остановившийся взгляд. Олег притупил в себе возрастающую волну паники и просто замер, наблюдая за метаморфозами мага.
Саша зажмурил глаза. Так всегда легче виделось.
С верху, с высоты птичьего полёта, Саша, всматриваясь в пустынную парковую дорожку вдруг заметил маленькую точку. Точка эта начала приближаться и вскоре Саша увидел девушку, одиноко шедшую по ночному парку спокойным размеренным шагом. Облетая её словно порыв ветра со спины и оказавшись в туже секунду у неё перед лицом, Саша замер от красоты, естественной и такой простой, что он невольно дотронулся до её темных волос своей невесомой и невидимой для неё рукой.
Это была та самая Саня Вострякова, чью кофту он держал, сейчас бережно прижав к своей груди сидя на стуле в грязной съёмной квартире оперуполномоченного Олега.
 Одета она была легко, короткое летнее платье небесно-голубого цвета с какими-то вкраплениями. Оно очень ей шло, шло её образу, фигуре и настроению. Девушка что-то напевала, наушники, скрытые под волосами, играли очевидно мелодичную музыку, затяжную и печальную, так как её вокальное мычание было тихим и красивым. Душа мага или какая-то другая его бестелесная субстанция снова взмыла вверх и это было лишь его желанием, его экспромтом которое он редко так себе позволял. Сейчас ему хотелось этой выси. Ему хотелось стать птицей вольной и легкой.
Что это был за порыв?
Красота девушки его так вдохновила или этот дивный теплый вечер, который окутал Москву и держал в своих чудесных объятиях.
 Проплывая над верхушками деревьев, чувствуя воздух полной грудью Саша блаженно улыбнулся и испытал соблазн и вовсе не вернуться к своим ведениям, а пропарить так ещё, цепляясь душой за красивое зелёное, цветущее обличие города, любоваться бескрайними высотками, расставленными в самом центре мегаполиса, лентой, гладко выстилавшей речную гладь, просто лететь в порыве счастья над городом блуждая по разным частям и районам. Тёплый ветер приятно ласкал его лицо, не сильные воздушные потоки бережно покачивали его на своих волнах. Он задыхался от счастья, так внезапно нахлынувшее на него. Но вдруг голос знакомый и слишком назойливый слишком живой для этой вечной и затягивающей сказки проник в его голову минуя каким-то чудным образам естественный путь.
--Чародей…ты чего? —Олег, казалось, говорил в самое ухо.
 Это было не приятно. Говор его вибрацией прошёлся по ушной раковине, и маг встрепенулся.
Глаза он не открыл, а только оттолкнул стоявшего рядом с ним в их реальности опера и вернулся к своей высоте в тот парк, с которого начался этот удивительный полёт. 
Девушки ни где не было видно.
Тревога обрушилась на его безмятежную душу. Он вдруг резко протрезвел от сладостной окутавшей его неге счастья.
Он её упустил!
«Как я мог! Дурак! Идиот!» пронеслось в его голове, а голубые глаза бороздили пустынные закоулки ночного парка. Девушка бесследно исчезла.
В самом центре парка у воды на вынесенной для этого территории стоял магазинчик. Его рабочие часы подходили к концу и ставни витрин закрывались одна за другой. Это был именно тот магазин, про который говорил Олег и именно с него теряются все следы пропавшей Сони.
Саша, уже утратив надежду находясь в панике, метался как маленький безобидный смерч по разным сторонам огромной территории парка в уповании найти хоть маленькую зацепку, маленький след от безвестия пропавшей девушки, но его ждало разочарование. Нигде, не было ни чего что могло хоть как-то намекнуть ему о следе Сони.
Встряхнув головой, маг открыл глаза и его слегка повело. Переход от состояния в астрале и резкая реальность напрочь разрушила его вестибулярный аппарат.  Он еле удержался на стуле, крепкие руки Олега успели перехватить завалившееся тело мага.
--Спасибо—прейдя в себя пробубнил Саша и как только уселся поудобнее на стуле, прижав кофту Сони к своей груди снова сильно зажмурился.
--Эй чародей ты чего? —Олег теперь испугано стоял перед ним и не понимал, что происходит. Но в ответ, маг его отпихнул и не переставал жмуриться. Наконец устав от выкрутасов мистического гостя, опер отошёл к столу и присел, чайник, стоявший перед ним, уже остыл, но он всё равно плеснул себе теплой воды в кружку.
Саша жмурился, входил в транс, но исходной его точкой был полёт над пустынным парком, который теперь не приносил ему никакого удовольствия. Тщетно он врывался в свои ведения снова и снова в надежде что первый тот эпизод начнётся заново и тут уж он не оплошает и не допустит ошибок, но ведение его начиналось только с того момента, где ошибка была уже не обратима.
Наконец силы его иссякли, желание было подавлено усталостью, и он вышел из транса бессильно обмякнув на стуле.
Олег же всё это время сидел напротив мага попивая чай и с интересом наблюдая за его действием.
--Ну что? – участливо спросил он когда Саша окончательно вернулся.
«Говорить не говорить?» подумал маг и решил промолчать о своём простреле.
--Я…не вижу, как она пропала…только видел, как шла, а дальше, как будто…--и тут он осекся.
А ведь и правда. Ему как будто кто-то подсунул это дикое желание летать и наслаждаться птичьей волей. Он и раньше испытывал тягу к таким полётом, но всегда держал себя в руках, увлечённый донельзя своей работой, отдавая себе отчёт о своих делах и желаниях, а тут его словно пленил этот дивный порыв! А вдруг ему специально помешали? Но кто?
--И? —Олег нервно помахал рукой привлекая внимание застывшего на секунду мага.
--И ни чего! —развел он руками.
--А тогда что это было? —Олег нарисовал себе на лице пальцами улыбку до ушей.
--О чем ты?
--Ты лыбился так что аж страшно было!
Саша вспомнил что именно Олег и вывел его из неодолимого желания летать.
--А…эээ..
--Красотку что ли встретил в этих своих мирах? —отхлёбывая чай спросил опер.
--Красотку—опустив глаза признался маг.






ГЛАВА 6

 День тянулся как нуга. В голове пульсирующей мыслью била тревога.
«Вдруг он не придёт!» думалось ей.
«Вдруг он больше не придёт»
Но она отбрасывала эти мысли и приступала к бесполезно-бесчисленным занятиям. Бесконечно протирая пыль и мою посуду, перемывая её снова и снова, Мия отрешённо бродила по квартире.
Родители были сегодня дома, но девушка как будто их не замечала. Мама по обыкновению своему занималась готовкой, отец читал какие-то статьи. И эта картина, которая всегда её так умиляла и была образцовым показателем семейной жизни, сейчас почему-то начала её выводить из себя. Причиной такого резкой перестройки её восприятия мира скорее всего служила вчерашняя прогулка, которая не вписывалась в её прежний уклад и довольно беспроигрышно соперничала с тем уставом, что в её сознании уложило общество в файлик под названием семейная, счастливая жизнь.
Вчерашняя прогулка оставила в её памяти неизгладимое впечатление. Как он смог ей показать этот мир со всем с другой стороны? Как ему удалось открыть ей то, что мог и должен видеть, по сути, каждый человек, но по причинам этого бренного царства не мог себе позволить окунуться в настоящую вселенную? Все эти мысли уж слишком заняли её голову что привело к ноющей боли и девушка, удалилась в свою комнату, чтобы прилечь поспать. На самом деле это было единственным спасением, ибо ни где время не бежит так быстро как во сне.
Прикосновение было легкое и нежное. Мия почувствовала, как чья-то рука мягко прошлась по её лбу и поглаживая щёку вдруг остановилась и ей пришлось открыть глаза. На самом деле девушка уже знала — это был он. Его запах и запах его кожаного плаща сразу врезался ей в мозг, едва он появился в её комнате. Глаза его черные, но полные тоски смотрели на неё с нежностью, пальцы играли с локонами её волос. Мет сидел подле её кровати, любовался спящей Мией и будить не собирался, только вот не смог удержаться и дотронулся до её лица.
--Привет—сонно сказала она, смотря на их отражение в зеркале. Чуть повернувшись, девушка увидела его сидящим подле себя и сонно улыбнулась.
--Привет - тихо уставшим голосом произнёс он и только тут девушка заметила, как он изменился. Маленькая морщинка легла в уголках его губ. Это было странно, но перед ней сидел Мет повзрослевший лет на десять.
 Мия прислушалась к своим ощущением и приняла его облик, так как почувствовала, что душа была его. А это значило что он мог предстать перед ней хоть древнейшим стариком, душа его оставалась всё той же. Он почувствовал её настрой и устало улыбнулся.
--Я…--подтвердил он всё с той же улыбкой.
--Ты—эхом ответила она и провела пальцем по его новой морщинке.
Мия почувствовала облегчение от того, что он теперь был рядом, он изменился и это было странно, но она совершенно не хотела знать, что произошло. Он сам всё расскажет, если захочет всё расскажет, он обещал ей. Мет усмехнулся и поцеловал кончик её носа. Девушка улыбнулась, но почувствовала что-то неладное. Аккуратно вытянув руку, она положила свою маленькую ладонь на широкую мускулистую мужскую грудь. Его душа болела. Ныла, стонала и эта боль тут же передалась и ей.
--Почему? —не отрывая руки от его груди спросила она, заглядывая ему в глаза.
-- Всегда, когда я далеко от тебя моя душа болит…сейчас пройдет—уверил он—Раньше, когда я тебя ещё не нашёл было хуже. —он улыбнулся и морщинка ожила. Опять его улыбка заставила её сердце учащённо биться. Ямочки, естественно, украшали его уже взрослое лицо. Два клыка всё такие же маленькие блеснули в полумраке.
Волосы его посидели, местами спутались, плащ был в пыли. Но всё это было абсолютно не существенно для Мии, главное он был рядом. Он был тут.
Она не знала, не смогла вести счёт времени, сколько они так просидели, но вот он, успокоившись и, казалось, даже отдохнув принялся потихоньку примерять только ему известные образы. Брови его сошлись, глаза почернели и басисто, но задорно он произнёс, быстро поднимаясь на ноги.
--Ну… нам пора…
Он помог подняться Мии и уже через несколько минут они умчались на встречу миру, большому, новому для Мии и интересному им обоим.


--Театр? —удивилась девушка. Это и впрямь было неожиданно. Она ждала чего угодно, полёт на луну, поднятие на Эверест, но это действительно было неожиданно.
--Да…--гордо и звонко ответил её спутник.
Они добирались сюда долго, Мия почти не помнила дороги, но точно знала место эта она уже посещала. Что-то в потайных уголках её памяти выдавало ей ощущение похожее на дежавю. Она словно видела то место, в котором точно была с другой стороны и от этого не могла вспомнить его реальный облик.
Театр был пуст. Огромное здание, храм Мельпомене был оснащён огромным куполом. Мягкие, бархатистые кресла, занимали ярусы, ложи, бельэтаж и амфитеатр. Полумрак, царивший в отделанном роскошью зале, делал это место ещё таинственнее, ещё могущественнее.
Запах! Тут был особый запах! Всегда при посещении театра Мия не могла понять, что именно так притягивает в это место поклонения искусству.
Помниться как однажды к папе пришёл малоизвестный актёр. Впрочем, его лицо она уже и не помнила сейчас, но то чувство, которое испытала девушка, были для неё новыми и будоражащими. Его появление в доме стали частым сюрпризом, и вскружившее шальное чувство девушки, которое было не чем иным как флирт, оказалось ещё и подпитано ароматом, который исходил от элегантного и всегда радужного гостя. Мия с интересом подглядывала за вызывающим в ней, волнение, красавчиком и никак не могла понять, чем так вкусно от него пахло!  Это не было дорогим парфюмом или схожем с этим запахом, он был пропитан дурманящем ароматом на ментальном уровне.  И лишь сейчас, девушка была в волнительном открытие.
 От него пахло театром!
Андрей с интересом наблюдал за реакцией девушки. Казалось, он весь превратился в слух, чтобы слышать как она прерывисто дышит, а Мия именно так и дышала.
Чувство, которое её вдруг охватило было невероятно упоительным. Она, не задумываясь о том, заметят её кто-нибудь или нет, не смутившись полумрака побрела по большому и пустому залу. Руки её аккуратно ложились на мягкую обивку кресел, ноги медленно перебирали не высокие ступеньки и ей непременно хотелось потрогать на ощупь занавес, ощутить сцену, и она не отказывала себе в своих желаниях. Девушка в два счёта оказалась на сцене, гулкий шаг её летел под купол и от этого становилось до мурашек восхитительно. Вдруг Мия резко остановилась и развернулась к молодому человеку.
--Я была здесь—тихо сказала она.
Мет смотрел на неё, не отрывая своих чёрных глаз. Смотрел тяжело и внимательно.
--Тут были многие—тихо произнёс он и голос его слегка хрипловатый, но басистый улетел куда-то, вверх рассыпавшись и потерявшись в зале.
--Нет. —Мия казалась находилась в каком-то другом пространстве. Она явно что-то видела и от того, что ей виделось, на глазах её начали выступать слёзы. Она развернулась к залу, потом в противоположной стороне что-то увидела и в ужасе, закрыв себя руками пронзительно закричала.

Мия полулежала на сцене, голова её покоилась на коленях уже не молодого человека. Несколько совсем еле заметных морщинок аккуратно легли на его уставшее чуть постаревшее лицо.
 Сколько они так просидели никто не знал. Его ладонь нежно и ласково лежала на её голове. Теперь, когда Мия открыла глаза и увидела Мета её руки обвились вокруг его широкой шеи. Девушка зарыдала, так громко и горько, но он не сразу принялся её успокаивать. Её трясущееся тело на его руках и всхлипы кружились над ними, оседая где-то далеко в зале, утопали в мягких грубых тканях театрального реквизита. Он смотрел внимательно, пристально. Во взгляде его отражалась боль. Наконец Мия отняла мокрое от слёз лицо от его груди и посмотрела широко открытыми, ясными светлыми глазами на родное, уставшее, повзрослевшее, тёмное лицо.
— Это были мы? —тихо спросил она и вместо ответа он прижал её к себе так сильно, как будто хотел защитить от навалившейся боли.
--Да…прости, но вспомнить было нужно. —сухо, но твёрдо ответил он.
Мия понимающе кивнула и по-детски шмыгнула носом.
Ужас, который ей представился ещё был свеж в её голове.
То, что увидела Мия была короткая, но яркая жизнь двух влюблённых. Актриса, которая играла на сцене не имела облика схожего с ней, но это была она.
Девушка была примой. Её любили, задаривали подарками и море цветов всегда было у её ног. Её любили все, а она любила молодого, ничего не значащего в её мире роскоши простого рабочего фабрики. Их встречи были короткими, их любовь была яркой. Актрисе были открыты все дороги и любовь что ей предлагали чиновники и политики могли обеспечить ей хорошую безбедную жизнь. Девушка отказывала всем и так было до того страшного момента пока на неё не обратил внимание судья.
О! Этот человек был страшен в своих желаниях и решениях.  И вот он однажды решил убрать соперника одним выстрелом.
Возлюбленный девушки всегда ждал окончания спектакля за кулисами и в тот страшный вечер он по обыкновению пришёл посмотреть на игру возлюбленной. Но выстрел, прогремевший под аплодисменты направленный в него, навсегда изменил жизнь этого театра и города. Актриса, которая заметила убийцу, собрав цветы от поклонников загородила любимого от пули, приняв выстрел на себя.
 Она не знала и не понимала, как он смог ей это показать, как смог заставить её вспомнить прошлую или другую жизнь.
Во взгляде её ещё можно было уловить тот маленький эпизод, в котором жизнь, её прервалась, а он, имея совершенно другой облик, как и она, неизменны были лишь их души, не успел защитить свою любимою. Как раненный зверь, в её крови, со взором, устремлённым в небо, он кричал и этот крик всё ещё стоял в её ушах. Она не забудет никогда этот полный ужаса, отчаянья и гнева крик, вопль мужчины, которого лишили любимую.
Театр их закрывал от всего мира. Эти двое сидели в месте, которое не имело ни прошлого не будущего. Лишь настоящее, которое было важно, в котором находились их души, трепещущие от прикосновения друг другу. Мия и понятия не имела что такое может быть. Она не хотела задавать вопросов, он не торопился ей ни чего объяснять. Пусть он будет для неё волшебником магом колдуном, но только будет рядом.











ГЛАВА 7


Утро было хмурым. Серые тучки висели прямо под окном и скрывали где-то в самом верху солнечные яркие лучи, которые тщетно пытались пробиться через серый пух.
Мия уже проснулась, но сонные её глаза смотрели в самую высь. Взгляд её поймал серое облачко, которое мягко парило под остальными тяжёлыми сизыми тучами. Облачко это весело и быстро перебегало затор среди неба. Оно было настолько маленьким и не весомым что, казалось, вот только протяни руку, и оно спуститься к тебе на ладонь.
 Улыбка легла на губы девушки.
--Как можно быть такой счастливой в такую пасмурную погоду. —отец заглянул в комнату дочери и нарочито сердясь свёл брови на переносице.
Мия расхохоталась и выпорхнула с кровати для того, чтобы поцеловать всегда серьёзного отца. Он был просто невыносим со своей чопорностью и строгостью, но дочь всегда влияла на него положительно, поэтому он принял её в свои широкие объятия и нежно поцеловал волосы.
--Папа…я так счастлива!
--Ого…эта сессия просто первая моя дорогая, следующие не принесут уже столько счастья—он снова её поцеловал и подмигнув скрылся за дверью.
Девушка прыгнула на одной ноге, затем проделал это на другой и едва не упав засмеялась от своей неуклюжести.
Мир был полон жизни и красок не смотря на серое и хмурое утро. Мир подарил ей чувства, которое просто переполняло её маленькое, но готовое принять такой подарок, сердце.
То, что испытывала девушка не было сравнимо ни с чем из того, что она ощущала ранее.
 С появлением в её жизни человека, которого могла понять только она, вступили ещё и некоторые удивительные вещи.  С его появлением в мир Мии была впущена и некая волшебная сказка. Может она и ошибалась, и это не она впустила его в свою скучную жизнь, а он показал ей особую дверь, за которой открывалась целая вселенная. Девушка не знала, да и какая была разница, чья в том заслуга, итог был восхитительно будоражащий! Её жизнь, которую она считала до этого абсолютно нормальной стала сказочной параллельной вселенной. Любовь, а теперь она не сомневалась, что это то чувство, которое так многие ждут и не всем удается его испытать, открылась ей не так как описывали её в романах. Даже её подруги, чей круг был минимальный, не могли и подумать о том, что это переживание совсем не сродни похоти и вожделению, как, собственно, все они считали. Это осознание такого большого и важного момента, которое меняло внутри каждую клеточку, открывая её для наслаждения быть рядом с тем, кто вызывает это чувство.
Мия улыбалась. В таком состоянии человек мог спокойно, безболезненно пройти через все муки, умереть не испытывая боли, непременно именно любовь к Богу открывает это благодатное состояние. Ведь любить Бога это призвание каждого человека, и Всемогущий отдает нам это чувство обратно, пропуская его через себя, даря нам душу, которую мы любим.  Это абсолютное счастье любить Бога и получать от него дар, у которого нет цены.


 Он пришёл едва солнце склонилось к горизонту. Девушка благодарила Бога и природу за подаренную ей сегодня погоду, сумерки настали гораздо быстрее из -за туч, которые так и не рассеялись с самого утра.
Просидев весь день в комнате, она блуждала в своих фантазиях героем которых был её актёр. Она томилась в своих муках, но только теперь не из-за вопросов, которые были никчёмны и глупы, а из-за тоски, которая, казалось, навечно поселились в его красивых и родных глазах. Она знала, что он её оберегает от чего-то страшного, прочитать его печаль она ещё пока не могла и муки её исходили от своей беспомощности. Девушка так и сидела весь день в кровати пока в полумраке лёгкое прикосновение нежное и почти невесомое заставило её очнуться.
Мия посмотрела в окно, в отражении стекла она увидела родной силуэт.
Он стоял позади неё и любовался.
Слегка ссутулившись, облачённый всё в то же плащ, который она любила только лишь из-за того, что он прикасался к его телу, имел его запах, он стоял сейчас перед ней как уставший путник, сбившейся с дороги прошедший долгий и тяжёлый путь.  Их взгляды на секунду встретились и Мия прочитала там всё что помогло ей забыть тягости прожитого дня без него. Она вскочила и кинулась ему на шею. Слёзы радости и страха что завтрашний день ей опять нужно как-то прожить без него, хлынули из её глаз. Он тихо гладил её по волосам и вдыхал аромат её кожи.
О, если бы можно было так стоять вечно, то они готовы были бы стать теми каменными изваяниями, соединёнными лишь только телами, потому что души их были уже единым целым.

Мия откусила большой кусок мороженного и смеясь проглотила часть, остальное упало на мостовую красиво нарисовав на ней белую кляксу.
Он протёр ей испачкавшееся лицо рукой и отдал ей свою порцию. Гулять ночью по набережной, залитой светом разноцветных огоньков, было до одури романтично. Он пел ей на воображаемой гитаре, то срывался в перёд и появлялся через несколько минут с охапкой полевых цветов, которым просто не откуда было взяться. От куда они появились она не знала, и счастливая вдохнула аромат настоящей свежести полной грудью.
Он читал стихи и смотрел ей в глаза, а она плакала от счастья и тоски, которой пропиталась поэзия.
Ночь, которая лилась по этому городу была такой тёплой и волшебной, она дарила им прикосновения, долгие разговоры и объятья, от которых у Мии кружилась голова, а сердце бешено билось в груди.
Они остановились на мосту, и девушка залюбовалась рябой поблёскивающей накидкой на реке.
Вода всегда была для неё тайной, она всегда была величественной и живой. Глаза девушки блистали так же, как и рябь, бежавшая по глади реки.
Он любовался ей и смотрел только на свою любимую. Обвив её руками и заключив в кольцо своих объятий, желанием его оставалось только одно, никуда не отпускать её от себя. Она любовалась красотой, а он дышал её волосами уткнувшись носом ей в затылок.  Девушка, смотревшая в даль, наблюдала как по разным берегам реки проносились машины, их уже было немного, но они словно тяжёлые разноцветные жуки сновали, туда-сюда выполняя только им известную работу.  Мия посмотрела теперь вниз и не произвольно выдохнула.
Отображение в водной глади было только её.
Её душа открылась этому человеку, ведь их родство было таким явным, тайная радость от того, что она наконец ощущала рядом с собой родное, отвлекало её от всех вопросов и нюансов их встреч. Ей правда не было интересно почему он мог быть молодым, а потом превращался в зрелого мужчину, её не интересовали их странные прогулки, потому что приносили они только сказочное увлечение. Ей просто было нужно чтобы он был рядом.
 Но почему-то сейчас Мии стало страшно. Она остро ощутила, что должно что-то произойти.  И она всё вытерпит всё переживёт только бы это не грозило разлукой для них.
--Скажи мне, ты видишь себя в отражение—тихо спросила она.
--Нет-спокойно ответил он и был ей благодарен за то, что не было в её голосе панических ноток.
--Почему?
--Потому что я не отображаюсь—усмехнулся он и зарыл своё лицо в её волосы.
От его нежного и тёплого дыхания она почувствовала, как горло её сжимается от наслаждения его прикосновений.
--Ты приходишь ко мне через отображения?
--Я и есть всего лишь отображение. Не надо больше вопросов. Я всё расскажу тебе сам, нужно лишь подождать. —он говорил тихо, почти шёпотом.
Их отвлёк резкий порыв ветра, ворвавшийся в этот город, в этот вечер так резко и неожиданно что они оба посмотрели на небо. Там тучи уже собрали своё небесное собрание и прижавшись поплотнее друг другу выдавили из себя не большие капельки дождя.
Дождик оказался не таким грозным как его основатели, он мягко прошёлся по мостовой, слегка опрыскал двух влюбленных на мосту и небольшой лужицей, намочив, впрочем, ножки девушке, лёг на тротуар.
Это показалось Мии плохой приметой, хоть она и не сильно верила в это.
--Я боюсь, что мы можем больше не увидеться! —честно сказала девушка и только от одной этой страшной мысли из её глаз прыснули слёзы.
--Эй…я не оставлю тебя больше никогда слышишь! —Он развернул её к себе и поцеловал в лоб. Протерев её слёзы, мужчина всматривался в её лицо и именно это и пугало бедную девушку. Так смотрят именно тогда, когда бояться потерять. Он сам не был ни в чём уверен, это было страшно и приносило нестерпимую боль.
--Я клянусь тебе что найду тебя, где бы ты не была, уж поверь мне у меня в этом теперь опыт побольше чем у кого-либо!
От того что он улыбается от безумно красивых его глаз, от его ямочек в уголках рта, от кожи его которая была так близко к ней и пахала чем-то родным она улыбнулась ему в ответ и…

--Мия.. Мия…господи дорогая…да очнись же ты! —голос мамы словно через туман времени, просочился в голову девушки и вырвал её из объятий любимого для того, чтобы она открыла наконец глаза и оказалась у себя в комнате, лежавшей на кровати.
Девушка быстра хлопала глазами и не понимала, как она тут оказалась.
Мост, ветер, дождь Мет куда-то пропали, осталась лишь только ночь за тёмным окном.
--Мама...—сонно и раздосадовано проговорила девушка, но мать уже укутывала её в одеяло.
--Милая моя…я не понимаю, что происходит, ты…ты хорошо себя чувствуешь?
--Мама...—девушка всё ещё блуждала взглядом по комнате.
--Я уже третью ночь слышу, как ты с кем-то разговариваешь, а когда я вошла ты стояла у зеркала с открытыми глазами. —после этих слов мать вдруг зарыдала.
Наконец Мия обратила внимание на маму и увидела, как та напугана. Это слегка отрезвило девушку и она, сев в кровати, пождав под себя ноги, которые были влажными, прижала к себе рыдающую женщину.
--Мама…ну не плачь… это просто сон…я…хорошо себя чувствую, это больше не повториться я обещаю тебе…--при этих словах сердце девушки больно сжалось. Она крепко обняла мать и тоже заплакала.







ГЛАВА 8

Как и положено хорошему чернокнижнику, магу, колдуну Александр ощущал то прилив сил, то полную безнадёгу. Это была его работа, смотреть ведения и расшифровывать сны. Но прошёл ещё один день, вчерашний вечер принёс совсем мало информации, а дело не двигалось с мёртвой точки.
Мёртвая точка. Как точно сказано.
Мёртвая точка.
Саша улыбнулся. Он шёл сейчас по ночному кладбищу на бескрайней подмосковной земле. От безысходности, от того, что он вчера совершил ту, не допустимую ошибку ему хотелось выть.
Как он мог так оплошать? Как он мог так поступить, уступить своим желаниям и просто провалить дело.
Но и тут же брался себя успокаивать, он читал шагая, про себя молитвы, те самые которые дари ему внутренние умиротворение.
Бабушкина помощь.
Но вот прошло четверть часа и ему показалось, что он наконец то пришёл в норму.
 За его спиной болтался рюкзак. Вещь очень нужная и удобная. Там покоилась кофта, личная вещь Сони Востриковой, бутылка воды, для личных нужд и, если понадобится для ритуала, свечи и пара амулетов. Ещё он заботливо уложил туда нужную для работы траву, бабушкины рецепты с травами всегда работали как часы и конечно же еду, угощение для хозяина погоста.
На кладбище он ходил часто, это место придавало ему неимоверную силу. Он никогда не беспокоил местных жителей, не пытался им что-то прикопать, так часто делают его коллеги не пытался разбудит усопших, для душевных разговоров, а просто посещал это энергетически заряженное место для того, чтобы насладиться вечным покоем и тут было его просто как в бездонной чаше. Тут не нужно было быть магом или иметь сверхспособности, чтобы отметить, как земля, прибрала бренные тела, не рассматривая положения умершего, его достатка или как их то других критериев, человек, живой человек должен был, просто обязан об этом поразмыслить.
Однако маг наш имел одно неординарное мнение, которое смущало многих и от которого он сам не много страдал. Он искренне не понимал людей, которые боялись всего того, что касалось смерти. Этого по сути естественного процесса. Он в самом своем эзотерическом начале пытался и даже доказывал с пеной у рта, редким своим посетителям что смерти совершенно не стоит бояться. Что Бог дарует нам жизнь вечную, а душа наша настолько гибкая что родиться ещё, и не один раз. Хотя последнее было и вовсе не по библейским понятиям. Он и сам, если честно до конца ещё не понял, откуда была в нём эта уверенность, но говорил об этом горячо и почти что фанатично.
Капаясь в себе, читая и бросая неоднократно на пол пути библию он не понимал; почему не по-христиански верить в реинкарнацию? А души всё равно перерождаются? Был ли ответ или всё же существовал пробел в великих книгах?
Он не знал да если честно знать, то особенно не хотел.
Но это было так. Он встречал в своей практике души, которые уходя с этого света возвращались спустя тридцать, сорок лет. Если того требовала карма, какое-то родовое звено, то душа могла переродиться почти сразу и в своём роду.
 Но что ж, значит все ответы он узнает позже.
Может быть уже на небе.
Лишь чуть повзрослев и телом и в своём деле он перестал настраивать людей на безбоязненную волну смерти. Но иногда, встретив интересного человека он нет, нет, да и скажет ему о своём понятии, о великом открытие, но, как и всегда оставался не понятым и странным в их глазах. Ему было ещё не понять, не сообразить, что многие из всех, не сами бояться этого, а молятся именно за тех, кого любят больше себя!
Так мать всегда будет бояться за жизнь своего ребёнка, жена за мужа, конечно, в том случае если есть в сердцах огонёк любви, она или он будут переживать и просить у бога благополучия. Сестра и брат, любящие друг друга истинно никогда не забудут в церкви поставить свечку за здравия, ну а любовь и страх за потерю   матери и отца — это самое благое и дорогое что может дать бог родителям. Но он был ещё от этого далёк. Не было у него души, которую бы он так сильно любил и за которую бы отдал свою жизнь, хоть и говорил всем что особо не держится в этом мире за неё.
Так он блуждал между рядами закопанных в последних пристанищах тел и душ, не смотря на имена и даты. Простому прохожему, заплутавшему бы, здесь показалось бы, что молодой человек всё же что-то ищет, но маг шёл довольно уверенной походкой и как ему казалось знал куда.
Он наконец вышел на нужное ему место — это была площадка в самом центре кладбища и достав из рюкзака черную материю, с которой всегда работал аккуратно расстелил её на земле. Луна была высоко и светила так ярко, что магу даже не пришлось мастерить себе освещение.
Он нуждался в помощи, ему непременно нужна была информация, которая поможет найти пропавших девушек. Одна была мертва, он это видел. Другие нуждались в его помощи. Его ошибка конечно застопорила дело, но он же не сидит на месте, он пришёл туда, где магическая сила удвоена если даже не утроена. Мало кто понимал или не хотел понимать, что, не призывая тёмные силы ответы давались очень тяжело.  Собственный дар чист, работа с ним тяжелее ежели, конечно, не взять помощи у тех, кто непременно возьмёт плату за помощь и что это будет за плата, вы уже знаете.
Луна висела прямо над ним. Редкие деревца не подоплёку от его пристанища приятно перешёптывались, придавая этому месту почти что первоначальную, первозданную красоту. Он глубоко вздохнул и улыбнулся от ощущений, которые его пронизали словно нити. Он чувствовал радость от отсутствия людей, чистоту от мыслей тех же людей которых он иногда слышал. Он был доволен погодой и счёл это хорошим знаком, его радовала природа и соитие с ней. Но вот, наконец насладившись всеми радостями одиночества он присел на колени, вытащил из рюкзака набор рабочих своих свечей и принялся выставлять их в известной только для него последовательности. Затем он выложил нужные амулеты и траву. Тут он провозился ещё пару минут и покончив с приготовлением для ритуала взялся за угощение для хозяина кладбища.
Мёд он вылил в красивую маленькую керамическую чашку, а яблоки аккуратно разрезав уложил на небольшой поднос, на котором ещё расположились две плюшки и несколько баранок. Это всё он поставил на огромный спиленный пенёк, который, собственно, и приметил сразу, ещё когда выбирал себе место.
Ритуал начался легко и прошёл довольно успешно. Он отблагодарил духов, которые тут были, прочитал им молитву, окурил травой и теперь настало самое время для выхода в астрал. Порыскав в рюкзаке, он нащупал на самом дне ценную для него вещь, кофту Сони.
Читая молитвы уже в слух, он прижал кофту к груди и…

Астрал встретил его, как и всегда, непробиваемой многослойной толщей, и он, пройдя эту стену наконец то оказался там, где всё-таки чувствовал себя по настоящему живым.
Почему спросите вы?
Он объяснял себе это тем, что мало чего имел в реальном мире. Тут не было у него ни друзей, ни существенных врагов. Не интересовали его и все блага, которые желали многие. Он был вроде молодого старичка, познавшего давным-давно этот мир. В противоположном же мире, более тонком он видел души, сущность тех, кто когда-то жил, он чувствовал их боль, он видел их настоящими, потому что там невозможно было притворяться. Ту искреннюю жалость что он испытывал к страдающем двигала его на поступки, которые оценивались и с настоящей благодарностью, души слышали его, порой даже не разговаривая с ним. Они понимали его, не осуждали, их сущности были открыты для него, и он чувствовал себя нормальным, изгоем он становился в измерении живых. Возможно, он просто ещё так и не понял настоящий мир, в котором жил, так как душой рдел о другом. Но тем не менее, его сейчас тянуло в глубь, в самую гущу тайны, которую он собирался открыть. Помощь его была не обходима и это придавало силы и смысл.
Душ было много. Их голоса летели со всех сторон. Упокоенные без умолку о чём-то его просили, каждый о своём. Он встряхнул головой и отсеял добрую половину галдевших. Научился со временем выключать часть слуха как кнопку на проигрывателе.
Остались самые стойкие. В неутомимом гомоне он вдруг различил два детских голоска. Они задорно спорили между собой, хохотали и нет, нет да обращались к транзистору, который так неожиданно включился у них на кладбище. Бегло осмотрев полупрозрачную толпу, он вскоре смог рассмотреть и сами души. Они крутились вились вокруг него. Все они почти что сохранили свои земные облики.  Неожиданно его руку схватила маленькая ладошка и потянула куда-то в сторону. Он не мог и не хотел сопротивляться. В конце концов он пришёл сюда за помощью и, если его попросят о том же он должен помочь.
Это были две детские души, которые так радостно галдели и смеялись. Их земной образ всё ещё сохранился, и Саша увидел лет трёх; голубоглазого, с широкими почти круглыми глазами мальчугана. Его спутницей была девочка, как две капли похожая на него. Он брел за ними, сквозь пелену ночного тумана, который опустился в бренном мире и так же присутствовал и тут, а за него цеплялись множество рук, прозрачных без телесных, души которых бродили у своих захоронений.   Он не отвлекался не на кого, шёл покорно и бодро туда куда вели его дети. Широкие лапы редких елей стегали ему по лицу, он неуклюже отворачивался и получал за это по затылку пружинистой веткой.
Они шли уже довольно долго, углубляясь в самый центр погоста.
Тут как, впрочем, и на любом другом кладбище было много душ. Каждая сидела у своей оградке, кто-то по-соседски болтал, были ругающиеся и даже дерущиеся. Забавно было наблюдать как даже после смерти можно активно проводить время до своего очередного перерождения. Маг улыбнулся широко и почти что счастливо, его теория о смерти которой не стоит бояться работала, и пусть он видит это один, он был прав! 
Наконец путники подошли к довольно старой и уже давно забытой могилке. Дети остановились, Саша освободил свою ладонь от детской ручки и присел на колено перед двумя небольшими бугорками, аккуратно спрятанными за облупившейся оградкой. Он знал, что ему делать!
Два небольших памятника установленные тут замызганные грязью и пылью уже не отображали лиц похороненных. На табличке еле заметно виднелись имена и даты.
 Прошло больше пятнадцати лет.
  Молодой человек руками принялся расчищать от прошлогодних листьев участок захоронения. Ушло на это добрых минут сорок, затем он снял с себя летнюю ветровку и принялся вытирать ей памятники. Без воды получалось не очень, но он справился и вскоре перед ним стояли два маленьких надгробия, отчищенные и отображавшие детские фотографии, выцветшие, но хорошо проглядываемые. Не совсем его устраивала и оградка, когда-то выкрашенная в зелёный цвет, теперь облупившимися кусками щедро выставляла на показ заржавелые участки толстых прутьев, остов ограды. Справляясь всё той же ветровкой, он прошёлся по железу смахивая остатки краски, которая отскакивала едва к ней прикасались, ну а после проделанной работы, осмотревшись он остался доволен собой.  Теперь вид был куда поприличнее.
Души стояли позади и внимательно следили за магом. Когда он закончил уборку могил, присев на колени Саша принялся читать молитву об успокоение. Она отличалась от церковной, но тоже имела силу. Души эти были забытыми. О них вспоминали только по великим праздникам, от этого они и были такими шебутными и не спокойными. Наконец процесс успокоения был окончен. Почти всегда, когда он заканчивал свои дела маг ощущал некое умиротворение, что-то подобное можно ощутить после долгой мучительной зубной боли, конечно боли у него не было, но почему-то ему казалось точным именно такое сравнение.
Саша тихо ушёл, обернувшись он увидел, как две детские души, позабыв о своем новом знакомом, весело играли на своей чистенькой территории. Они больше не будут так далеко убегать, теперь им спокойно.
Вернувшись на свое место, туда, где он расположился, молодой маг опустился на землю, прикрыв глаза, отдаваясь всё тому же чувству умиротворения, не вникая и не слушая голоса, которые были повсюду принялся звать ту, из-за которой он оказался здесь.
Души могут прийти откуда угодно, особенно если их позвать на погосте. Даже если это не его кладбище, душа придёт.
Соня появилась прямо перед ним. Она не изменила свой земной образ, и одета была, как и тогда, когда он видел ее в парке. Голубое платьице было, однако, всё в пыли и запачкано кровью. Волосы её были спутаны, под глазами огромные синяки и кровоподтёки. Она решила ему явиться так. Значит ли это что сегодня душа скажет ему, где находиться её тело?
Пока он раздумывал и всматривался в измученное лицо девушки от него ускользнуло понимание того, что девушка была не одна. Рука этого призрака, исцарапанная с глубокими порезами, держала ещё одну душу подле себя.  Он сразу понял, что вторая душа принадлежит одной из тех двоих, которые были ещё живы. Теперь осталась одна, раз душа второй стояла перед ним, надежды не оставалось. Лица тех девушек он не помнил, так как работал только с Соней, но вид этого призрака его смутил. По мимо кровоподтёков, синяков, лицо её покрывали кровавые волдыри, будто по коже её прошлись газовой горелкой. И это было поразительно страшно. Обе девушки истерзанные, уставшие от боли что им причиняли очевидно долго, молча стояли перед ним и смотрели на него, пронзая своим взглядом, терзая его душу. Он не понимал, впервые не понимал как на него смотрят! Что читалось в этих взглядах? Он не видел там тоски или страха, мольбы, просьбы, ужаса. Он надеялся увидеть там надежду, обращённую к нему, но и этого там не было.
 И вдруг он понял. Эти глаза смотрели отрешенно. Обида, которая была прикрыта безразличием. Мир, ни один человек не смог им помочь! Кто-то в минуту их смерти праздновал день рожденья, кто-то смеялся в темном зале кинотеатра над очередным шедевром кинематографа, кто-то просто жил, а им нужна была помощь. Им нужна была обычная человечность, сила, которая бы вытащила их из этого кошмара!
Саша почувствовал, как по его щекам катятся слёзы.
Почти тут же как до него дошло осознания присутствия второй души в его голове поплыли образы. Пришлось закрыть глаза.
Темная сырая комната. Стены в грязной побелке, пол земляной.
Подвал.
Сырость била в нос резким запахом, перемешанным с вонью отходов.
Тусклое освещение плясало на стенах, скорее всего горели свечи именно они дают такой мягкий и уютный оттенок. Но уютом тут и не пахло. 
Маг всматривался перед собой и не понимал в какой роли он в этом эпизоде, возможно он в теле жертвы а может просто сторонний наблюдатель. Сейчас он видел просто кадр похожий на страшный фильм ужасов. В изображение этом появилось туловище, надетый на него фартук был весь перепачканный кровью, две мужские руки держали небольшой бочонок. Мастерская этого мясника, а Саша хотел верить в то, что кровь на фартуке животного, была не большой, и хозяин себя чувствовал тут вполне уютно. Его голос которой походил на тот, что маг слышал ранее витал в этом помещение мелодичным напевом. Он неторопливо с заботой размешивал в бочонке огромной деревянной ложкой какую-то мутную жидкость, и она, по всей вероятности, имела свойства быстро застывать так как на бортиках посуды оставались хорошие налипшие остатки непонятного варева. Хозяин подвала расхаживал из стороны в сторону, помешивая жижу, мотив его песни бодро и чётко вылетал с его уст, а Саша в очередной раз в яростном порыве пытался заглянуть то вверх то в сторону, чтобы увидеть хотя бы краешек лица того, кто погубил уже две души.   
Вдруг мясник остановился, за кадром явно послышался женский стон. Не понимая как, но Саша знал, что мужчина улыбнулся. Довольный тем что жертва наконец то пришла в себя, а она скорее всего лежала прямо перед ним и конечно же так что Саша не мог увидеть и её, мясник отставил бочонок и потёр руки.
--Проснулась?
--Пить—простонала девушка и голос этот не принадлежал Соне.
 Девушка сейчас была уже мертва.
--Я могу дать вина! —хозяин облокотился двумя руками на что то, что было прямо перед ним и где лежала девушка. Очевидно, это был стол.
--Пить –всё так же слабо попросила жертва.
Мужчина продолжал стоять, и Саша опять знал, мучитель любуется своей жертвой. От бессилия молодой маг почувствовал, что нервы его натянулись как струна, дыхание его нервное и прерывистое выдавало вместе с еле слышным стоном отчаянья.
Мясник заботливо напоил жертву вином, бокал красного вина так нелепо смотрелся в его руках, и уложив обратно свою подопечную он снова принялся интенсивно мешать жидкость в бочонке.
--Отпусти…пожалуйста отпусти…--девушка простонала это с такой мольбой что кровь в жилах мага превратилась в бурлящее месиво.
--Я не плохой человек, хорошим уже не стану, но попытаюсь сделать для тебя что то, чтобы увековечить тебя.-говорил маньяк.
 Фраза про «не плохого человека» слегка резануло слух, Саша уже это слышал в прошлом эпизоде.
--Я никому ничего не скажу…--девушка плакала и тут мясник засмеялся.
--Ну конечно же ты никому ничего не скажешь. Ты теперь будешь молчать вечно!
И он, подняв свою ношу-бочонок перевернул его вверх дном.
Саша услышал визг, который почти порвал его барабанные перепонки. Запах плоти, которая не горит, а плавится имеет весьма специфический запах, и Саша его познал. Тошнота подкатила к горлу, но он сдержал этот порыв, его могло вышибить из видения, второго прокола он себе не простит.
Гортанное бульканье почти сразу же прекратилось, огненная жидкость попала жертве в горло и крик её был прерван.
Хозяин любовался своими истязаниями, это Саша тоже знал, мясник теперь завис над жертвой и наблюдал как тело девушки бьётся в предсмертных конвульсиях. Когда прошло немного времени, тело очевидно было уже обездушено, мясник аккуратно, бережно с сопением и кряхтением снял с девушки посмертную маску.
«Воск!» пронеслось в голове Саши.
В бочонке была смесь воска с каким-то веществом. Маску, которую поднял мясник с тела жертвы можно было признать хорошей почти профессиональной работой. Крепкая, тонко повторяющая черты лица оригинала, имела от добавления в воск какого-то вещества, почти что натуральный цвет.
Сашу вырвало и выбросило из ведения.            


Вечер, не меняя декораций резко перешёл в тёмную ночь. Луна как-то изменила своё яркое свечение и теперь тускло поблёскивала на темном небе. Верхушки деревьев казались до этого живыми и приветливыми теперь словно нарисованные грубой кистью сливались с темным небом. Всё поменялось в природе с приходом этой темной мглы.
Саша открыл глаза. Он лежал на том месте, где его вышибло из ведения. Сколько прошло времени он не знал, но сразу поднялся и огляделся. Недалеко от него в сторонке стояли все те же две души.
Маг снова сел, и попытался настроится.
В ход пошли молитвы, приговорки, когда этого оказалось мало, чародей зажёг свечи и раскурил траву.
Души подошли поближе.
Состояние, в котором находился молодой человек было близко к нервному срыву. Понимание того, что время бежит неумолимо быстро, а действия его, которые не приносят результатов, не позволяют ни на йоту сдвинуться с места, заставляли его нервничать, а это могло ещё больше затормозить процесс поисков. Злость, которая теперь бурлила у него в груди могла подтолкнуть его к ошибкам.
Когда он наконец настроился и смог теперь справиться со своим чувством ярости, глубоко вздохнув и выдохнув он призвал Соню.
--Покажи мне место, где лежит твоё тело. —говорил он спокойно, но твёрдо.
Дух девушки стоял всё так же неподалёку от него, но упорно молчал.
--Мне нужно знать где-то место…я хочу спасти ту, что ещё жива.
Но девушка и её подруга стояли, молча смотря на него. Взгляды их не изменились, они излучали только обиду и отрешённость.
— Это важно…дай мне информацию! —голос его слегка дрогнул, и он понял, что начинает заводиться, что совершенно нельзя было допустить.
--Я же помог тебе…всё передал твоей маме…так почему ты не хочешь мне сказать, где находиться ваши тела?
Тишина. Злой, отрешённый взгляд, страшно изуродованные лица и боль за происходящее в сердце у Саши. Зажмурившись, от усталости протерев глаза и встряхнувшись он собрался и ещё раз обратился к Сони.
--Я прошу тебя…скажи где-то место…просто поведи меня…я сам найду, дай мне подсказку!
Тишина.
Саша сдержался, подавил в себе желание разнести всё что перед ним в клочья.
Такое было с ним и раньше. Были духи, которые молчали и не говорили, но именно в этом деле ему нужен был контакт. Контакт вышел, но он оказался пустым из-за личностных обид души. Он понимал их молчание, он знал, что они обижены, но, если честно даже не понимал, что теперь делать дальше. Приход его сюда на погост давал ему надежду на то, что он сможет разболтать молчавшую. Но он опять ошибся.
И вдруг он услышал её голос. Он легко сел у него в голове. Медленно поднимая опущенную от бессилия голову, маг встретился с ней взглядами, теперь он был озлобленно гордым, надменным и волевым.
--Ты не кому не поможешь—холод сковал его горло—Она совсем скоро будет среди нас. Но она не последняя. Будет ещё одна, совсем скоро…
Она держала его за горло, он ощущал её холодное прикосновение, хотя она стояла напротив него. Душа ее не хотела, чтобы он говорил, только слушал.
--Будет война, твоя личная война, и только от тебя зависит победишь ты или нет. Я не смогу с тобой больше говорить. Не зови меня.
Хватка её ослабла и душа Сони Востриковой исчезла, медленно рассеиваясь словно дым.
Маг, никак ни будь, а испуганно продолжал сидеть на том же самом месте.
Такого ещё не было! Это было странно и не понятно одновременно. То, что позволила себе душа Сони походило на проделки беса! Сама душа, тем боле только что покинувшая этот мир никогда не может причинить телесную боль, да вообще любое другое прикосновение по отношению к живым. Даже тут в это параллельном мире такого не могло просто быть! Могли быть легкие дуновения что иногда испытывают родственники после ухода близкого, какие-нибудь легкие касания, но только не та мертвая хватка которой он только что подвергся!
Маг продолжал сидеть ошарашено смотреть перед собой потирая шею. Вдруг он увидел, как вторая душа которое всё это время стояла рядом и не совершала никаких действий протянула к нему руку. Она хотела с ним контакт.
Сама.
Саша тут же настроился и сел.
--Ты поможешь мне? —тихо спросил он и…
На ответ ему поплыли картинки автомагистрали. Сначала они вереницей неслись перед его глазами, одна сменяла другую, не давая ему даже понять, что на ней было, и он почти взмолился и начал твердить про себя:
«Помедленнее, прошу тебя не торопись!»
Они стали замедляться и вот наконец он уже мог разглядеть и названия, и цифры. Указатели промелькивали одна за другой. Он видел название пунктов и километраж того или иного района.
Дрожащей рукой, с закрытыми глазами, зная, что и где лежит у него в рюкзаке Саша нащупал карандаш и листок, он принялся быстро наносить наброски, через запятую записывая все названия, которые он видит.
 На смену указателям и названиям пришло точное видение с небольшим съездом, с главной дороги переходящей на грунтовую.
 В воздухе веяло полевыми цветами. Такой радостный и весёлый аромат совершенно не соответствовал этому чудовищному случаю.
Трасса позади шумно гудела и мешала сосредоточиться.
Саша старался удержать нить, по которой он бежал. Наклоняя голову то на один, то на другой бок, он вслушивался, внюхивался в каждый пролетавший перед ним обрывок.
 Клочками шедшие кадры хватило для того, чтобы он записал для себя примечания, кои помогли бы ему сложить всё в единую картину. Наконец, когда эпизоды закончились и в дурманившем опьянении открыл глаза, он не увидел душу.
Реальность, та которая плыла перед ним дымкой, тоже исчезла. Он вышел из транса. Посмотрев на свои записи, Саша почувствовал, что дико устал, но безмерно счастлив. Дух дал ему достаточно информации для того, чтобы он смог её передать оперу, а в носу до сих пор стоял аромат полевых цветов.


ГЛАВА 9


--Мия—женщина положила на тарелку дочери пышный золотистый творожник и отдельно поставила розетку с джемом. –Нам нужно поговорить.
Завтрак, который мама всегда умудрялась делать таким лёгким и в то же время праздничным, стол за которым собиралась её семья   это так всегда бодрил Мию, но не теперь.
Отец ещё не подошёл и это радовало девушку, ведь разговор ожидался не совсем приятным, и ей не хотелось, что бы папа знал о происходящем ночью.
 Женщина суетлива протирала столешницу и вернулась к обеденному столу. Она заметно нервничала и, очевидно, не знала, как начать этот разговор. Мия внимательно смотрела за мамой. Строгость и расстройства очень шли этой женщине, Мия вообще считала свою мать красивой, рыжеватые волосы, зелёные глаза маленький правильный носик так утончали её образ что даже при быстром взгляде случайному смотрителю надолго запоминалась её красота.  Но то какой она подобрала себе стиль, как она любила одеваться не совсем было по нраву дочери. Наверное, в силу моды, которая была в её юности, главными в её нарядах оставались длинные юбки плиссе, закрытые кофты с бесконечными жабо. Они чудовищно прибавляли ей в годах. Но спорить с ней было бесполезно.
Вот и сейчас она была одета в тёмно-серую кофточку, украшенную обильным жабо на груди и длинную цвета мокрого асфальта, юбку в мелкую складку.
--Послушай меня. Пока ты мылась я вынесла из твоей комнаты зеркало. Все зеркала.
От этих слов сердце девушки бешено застучало.
--Мама—Мия посмотрела на свою комнату и хотела уже вскочить и проверить, но мать её остановила, положив свою теплую руку на её холодную ладонь.
--Послушай ещё меня. –Мама шумно взглотнула и поразмыслив с секунду выпрямившись строго посмотрела на дочь. —Я сегодня же, сейчас же вынесу все зеркала, отцу говорить не буду, пока—она в предупреждение подняла указательный палец. —Я скажу ему что отправила все на чистку. Поживём пока так, как раз за это время я свожу тебя к врачу.
Мия шумно дышала, это гнев, который в ней бурлил готов был вырваться наружу.
Как она увидеться с ним сегодня? Как мама могла так поступить с ней?
Но взяв себя в руки девушка решила попробовать всё уладить мирно и спокойно.
--Мама. Я понимаю, что сильно тебя напугала, но прошу тебя не надо крайностей. Я же не какая-нибудь психопатка. Я правда буду себя контролировать.
Но мама категорично замотала головой и тут в кухню вплыл отец.
 Жгучий брюнет с волевым подбородком, широким носом и высоким лбом, этот её родитель в отличии от другого соблюдал все правила нынешней моды. Иногда Мия замечала, как засматривались на отца её сверстницы, даже не смотря на достаточно большой разрыв в возрасте.
Он радужно улыбнулся что, кстати, было редкостью и пригладив костюм сел на своё место, за столом у окна.
--Что тут у вас происходит? —важно спросил он, а тем временем на его тарелке волшебным образом уже лежало три сырника и горячий кофе дымился бодрящим ароматом.
Мама поцеловала отца в макушку и смотря на взбунтовавшуюся дочь произнесла тоном не терпящем возражений.
--Да так, обсуждаем куда отдать на чистку зеркала. Именно сегодня утром у меня возникла вот такое желание, и ты мне должен помочь. Из Миенной комнаты я уже вынесла, осталось не много.
Отец не имел привычки спорить с женой и только кивнул головой.




И снова потянулся день.
Мия бродила по дому, не зная как можно побыстрее скоротать день. Родители вынесли все зеркала и мысль о том, что она может с ним не встретиться сводила её с ума. Но до вечера было ещё далеко, и девушка всё с надеждой ждала что вот-вот позвонит мама и скажет ей о том, что к вечеру привезёт всё обратно.
 Вот эта мысль и давала ей силы, а нам становиться понятно лишь одно, девушка эта была ещё совсем наивным ребёнком.
Не понять ей было переживание матери, которая рисовала себе в голове страшные картинки и от них же ей становилось невыносимо страшно.
Ей казалось, что те чувства, которые испытывает она, должны понять и окружающие тем более её родители.
Но они не поняли. Вернее, пока не поняла мама. Про отца ей думать не хотелось.
Не моглось ей думать и о том, что с ней происходит на самом деле.
Всё что стряслось за эти дни для неё было как в тумане. Не видела она ни чего плохого в том, от чего мама её забила такую тревогу.
Тем временем на часах уже было четыре часа после полудня. Родители приходили к восьми иногда и позже, но сегодня на это рассчитывать не приходилось.
Мама звонила почти каждый час. Она расспрашивала о самочувствие дочери о её планах на день, но Мия отвечала одно и тоже.: чувствует себя нормально, выходить никуда не хочет и будет сидеть дома ждать их.
В восемь вечера пришли родители.
Папа видел, что-то происходит, но не стал вмешиваться в происходящее, либо из-за того, что не видел угрозы, либо просто чувствовал, что разобраться с двумя женщинами ему будет не под силу.
Мама долго мыла посуду, убирала поглаженное бельё, при этом взгляд её был постоянно направлен на дочь. Она бесконечное количество раз подходила к дочери спрашивая, как та себя чувствует.
Надоело.
Мия пожелала спокойной ночи удалилась в свою комнату.
Оставшись одна, она дала волю своим страхам и отчаянью.
Как ей сегодня встретиться с ним? Как он сможет прийти к ней если она без зеркала? Как сделать так что бы мама не заметила его прихода?
Господи да почему же так трудно любить?
--Мия—мама постучала в дверь и неуверенно вошла. Она заметила, что дочь нервно меряет комнату шагами и прижав кухонное полотенце к груди ахнув села на кровать.
--Мия, дорогая, что происходит? Что тебя беспокоит? Расскажи мне! —в её глазах начали появляться слёзы. 
Девушка была почти в ярости. Такого не было никогда! Никогда она ещё так ненавидела свою мать, никогда она ещё так не хотела, чтобы её оставили наконец в покое. Глаза её сверкали молнией, щёки покраснели, и она уже готова была кричать, извергая из себя всю злобу и ненависть, как вдруг в окне что-то промелькнуло.
Девушка смогла притупить в себе нараставший приступ агрессии и не привлекая внимания мамы периферийным зрением признала в силуэте, отображавшемся в окне, своего актёра.
Мысли молниеносно заработали в нужном русле, и она уже села подле рыдающей матери, положила ей голову на колени.
--Мамочка. Ну перестань. Ну хватит… я правда в норме!
А в голове:
«Точно…вот я дура! Стёкла, они же могут отображать!»
Ликование.
Мама нежно гладила своего ребёнка по голове и успокоившись наконец, шмыгнув носом поцеловала её в затылок.
Её Мия! Её маленькая послушная девочка! Как же такое произошло, что она отдалилась от неё так быстро. Женщина всегда считала, что она узнает этот момент, момент отдаления, она всегда может его предположить и обязательно предпримет меры. Но это произошло так внезапно! Это было как удар ножа.
Мысли матери горестно отзывались в её сердце, ведь она до сих пор не могла понять, что происходит с её дочерью.
--Родная моя скажи…что с тобой?
--Да всё нормально мама правда. Я просто устала и очень хочу спать.
--Может ты попала в какую-то передрягу? Ты скажи нам, я правда всё пойму и помогу тебе! —она приподняла голову своей дочери и заглянула в её глаза.
Там не было ни чего такого что бы могло её смутить и это слегка успокоило женщину.
А Мия удивлённо про себя размышляла о том, что никогда не думала, что её мама, сильная умная женщина может думать так примитивно о ней! Какие передряги? Что она хотела этим сказать? Наркотики? Плохая компания?
Девочка думала о маме по-новому с удивлением ровным счётом, как и мама о ней!


Ему не стоило ни чего объяснять. Он понял всё сразу. Едва за мамой закрылась дверь она увидела его в оконном стекле позади своего отображения.
Этот молодой человек, а сегодня он был именно не парнем и не мужчиной, нежно обнял её за плечи и вдохнул аромат её волос. Мия развернулась к нему и посмотрела в его глаза. Она ждала этого целый день. Жадно впитывая в себя его смоляной взгляд, девушка провела рукой по его молодому, но уставшему лицу. Он закрыл глаза лишая её наслаждения смотреть в них бесконечно.
--Ты пришёл! —тихо прошептала она.
Он приложил указательный палец к своим губам.
--Тсс…мысли…читай мысли—прошептал он ей в ответ.
И девушка, прикрыв глаза услышала его голос в своей голове.
--Я всегда буду приходить, я вернусь к тебе, где бы ты не была! Это так…и по-другому не будет. Ты можешь устать от меня, можешь запретить мне приходить, но я буду к тебе являться! Скажешь не приходи, я буду просто любоваться тобой как ты спишь! Я не смогу по-другому, не когда не мог.
--Я не когда так не скажу! —подумала девушка и он её услышал!
--Мне нужны ответы, я должна понимать, что со мной! Мне нужно знать, как вести себя с родителями, им очень страшно за меня, и я не могу их ни как успокоить, потому что сама не знаю кто я и что со мной?
Он прижал её к себе так сильно что она почувствовала, как сильно и быстро бьётся его сердце. Он поцеловал её в лоб.
--Подожди родная моя, ещё чуть -чуть и я раскрою тебе все тайны, все наши тайны!
--Забери меня отсюда! —она убрала лицо от его груди и посмотрела на него со своей ещё детской жалобностью. Он живо улыбнулся, как только улыбался ей. Два маленьких клыка блеснули наружу. Ямочки улеглись у уголков рта.
 Её зверь, её ребенок был рядом с ней!
--Куда хочет сегодня моя Мия?

Когда Мия открыла глаза то увидела перепуганное лицо родителей. Мама сидела рядом с ней на кровати и безостановочно гладила её по руке, кажется она что-то ещё приговаривала, но что, девушка разобрать не могла. Её заплаканные глаза смотрели с тревогой на дочь. Сейчас она показалась Мии необычайно ранимой и чувственной.
 Отец озадаченно стоял у шкафа основательно на него облокотившись. Скрестив руки, он то и дело теребил, свой подбородок. Бородка у него была жиденькая, но тем не менее при желании можно было ухватиться.
 Родители были более чем обеспокоены.
 Они были практически в панике. Девушка не чувствовала боли, а значит с ней должно было быть всё хорошо. Но тогда почему они сейчас так суетливо находятся подле неё? Что-то ведь должно было произойти, да и по виду их произошло что-то из ряда вон выходящее.
--Мам? —вопросительно начала Мия.
--Господи Мия ты нас так напугала…это я виновата---голос мамы дрожал. Она прижалась щекой к своему плечу и разрыдалась.
--Ну мам? Что произошло то? — девушка посмотрела на отца, ища там ответ на свой вопрос, но его лицо, которое да её пробуждения было озадаченным, теперь налилось краской, он явно был в ярости.
--Что произошло? —вдруг взревел он. Голос его был как гром среди ясного неба, даже мать вздрогнув прекратила рыдать.
--Я не позволю тебе так вести себя! -гремел он.
 В два шага, он оказался рядом с кроватью дочери и все: мать и Мия вжались в кровать, но он вдруг схватил её руку, опустился на колени и уткнулся в неё головой.
--Мия…что же ты творишь! Что могло тебя заставить пойти на такое! Что мы делаем с мамой не так! Мы же всё для тебя! Мы готовы умереть ради тебя…. Но что бы ты…—он, казалось, не мог сказать самое страшное для себя слово-...Нет …я этого не переживу… ты всё что есть у нас с мамой.
И вдруг он зарыдал. Да, он сейчас плакал как малое дитя. Слез его видно не было, он так и оставался в том же положении, но кожей девушка чувствовала, что намокла простыня, в том месте, где лежала её рука.
Мама ошарашено смотрела на мужа, казалась она забыла о той трагедии что и у неё вызвало такую истерику. Реакция отца была для них полной неожиданностью. Мия и представить не могла что её большой суровый папа может так рыдать и вообще способен показывать свои чувства.
--Папа…папочка… ну что ты…я…---девушка попыталась высвободить руку, но он держал её крепко. Мама, казалось, пришла в себя и теперь переключилась на мужа. Она переложила свою ладонь на его голову и начала нежно поглаживать, пытаясь хоть как-то успокоить мужа. Так прошло минуты три, может и больше, Мия если честно вообще не понимала, что произошло в их доме пока она отсутствовала.
Наконец, когда все успокоились, отец быстро встал и суетливо отвернулся, пряча раскрасневшееся припухшее лицо. Он достаточно быстро привел себя в порядок и развернувшись через несколько секунд выглядел почти обычно за исключением небольшого покраснения вокруг глаз.
Мама смотрела на мужа и заметив его раздражения от своего взгляда приключилась на дочь, теперь родители вопросительно смотрели на неё требуя очевидно каких-то объяснений. Но что они хотели услышать, она не могла даже подумать!
--Я что попала под машину? —первое попавшееся предположение само вылетел из её рта.
--Ты издеваешься? —отец совсем взял себя в руки, голос его уже был спокойный, эмоций не было. —Мама сняла тебя с карниза…если ты думаешь, что это смешно по каким-то вашим молодежным приколам, --слово прикол он произнёс достаточно смешно, так не шла ему не серьёзная лексика. —То я хочу тебе сказать, что это вовсе не смешно! Это страшно и чудовищно, не справедливо по отношению к нам!
--Боря! —воскликнула тут же мать. Она с укором посмотрела на него и опять развернулась к дочери.
--Ты может что-то почувствовала? Или это у тебя произошло во сне…скажи нам Мия… мы должны знать… я не могу поверить, что ты сама хотела…--мать снова почти заплакала. Она тоже не смогла произнести страшное для себя слово.
--С карниза?
Мия была огорошена новостью, которую даже не предполагала услышать. Она готова была принять то, что её чуть не сбила машина, что на неё было покушение, но что бы она стояла на карнизе и не помнила об этом, это уж извините было слишком.
--Скажи доченька… это ведь не твоё желание? —мама с надеждой всматривалась в любимое дорогое лицо своего единственного ребёнка. И тут Мия прочувствовала весь ужас и страх что пережили её бедные родители.
Господи! Они подумали, что их послушная и добрая Мия хотела свести счёты с жизнью. От этой мысли у Мии у самой сжалось сердце. Да как они могли так подумать! Она любила жизнь! Она любила просыпаться по утрам и смотреть на яркое утреннее солнышко, она любила бежать в институт, любила пить кофе в своем кафе, она любила любить, то чувство, которое у неё сейчас было, не могло даже на йоту натолкнуть её на мысль о суициде.
И она выдохнула, наверное, даже слишком громко и резко, так что её родители замерли от её действия. Она хотела засмеяться, но подумала, что это может оскорбить их чувства. Поэтому девушка откинула краешек одеяла, держа маму за одну руку, она слегка напряглась, но дотянулась до отцовской ладони и потянула его к себе. Так они втроем оказались у её кровати, Мия жадно обняла родителей и поцеловала сначала отца, а затем мать в щёку.
--Господи… да вы что… я никогда не смогу причинить себе боль, и не только по тому, что боюсь этой самой боли, я безумно боюсь причинить её вам, мои дорогие.
Ну тут последовали семейные рыдания, в которых поучаствовали абсолютно все. Они стояли так минут двадцать целуя друг друга и произнося те слова, которые именно в их семье имели тот оттенок любви и уважения, взаимопонимания и жалости. Эти слова есть в каждой семье, в которой есть хотя бы чуточку единодушия, заботы и любви. Произнеси их просто они не будут ни чего значить, но скажи их родной тебе человек и тебе станет тепло и уютно.
Отец ушел первый, он с опухшими глазами попытался задорно подмигнуть женской половине семейства, предложив своим девочкам заварить ароматного чая. Сердце его всё равно было не на месте, и он догадывался что маме и дочке нужно побыть вдвоем, это могло пролить свет на такой глупый и отчаянный поступок их дочери.
Когда дверь за ним закрылась Мия заботливо укутанная матерью в одеяло прилегла обратно на кровать. Она легла так что бы голова её покоилась на коленях мамы, и та смогла её поглаживать. Эмоции, которые только что выплеснулись у всех троих сильно её расстроили и ей вдруг захотелось прижаться к родительнице.
Они молчали. Мама гладила её по голове а Мия тихо посапывала, говорить ничего не хотелось, но она чувствовала, что мама осталась в своих переживаниях.
--Мам…я не хотела покончить жизнь самоубийством. Я если честно сама не пойму, о чем вы говорите.
--Господи дорогая это было ужасно… я сама во всём виновата. Ночью, я встала в туалет крикнула тебе …тишина…крикнула тебе ещё раз…ты не отвечала, папа пошёл в твою комнату. Я начала вас звать обоих… Господи, я когда вошла в твою комнату …---мама замолчала и Мия почувствовала, как слеза упала на её волосы.
--Мам…
--Я когда тебя увидела на окне…ты стояла с той стороны…господи там, где улица…. Я думала, что умру в эту же секунду. Глаза открыты…широко…как тогда у зеркала. Тело всё как струна…Мия… что это было? С кем ты говорила вчера и все остальные дни?
Девушка подняла голову и посмотрела на мать.
--Я не знаю… я не помню…
--Как ты можешь не помнить…. Ты что лунатик? Я никогда не замечала за тобой такого.
Мия села. Она помнила как они прогуляли почти всю ночь, но её отсутствие так и осталось не замеченным. Если родители ещё узнают и об этом…
Что же произошло потом? Она действительно не помнила.
--Мия… мы завтра же обратимся к врачу.
Девушка уныло улыбнулась и погладила маму по руке.
--Завтра выходной!
--Тогда в понедельник. Я отпрошусь с работы.
На том и порешили.









ГЛАВА 10

Чай с ромашкой оказался совсем невкусным и совершенно не тем который привык Саша. Его чай состоял только из ромашки в котором раскрывалась настоявший вкус Matricaria grossheimii Гросс гейма. Это разновидность растения не такая уж редкость, но именно она успокаивала и придавала сил. Раз в год Саша выезжал в Ростовскую область, чтобы посетить одно из тех мест, где, сливаясь с природой, отключившись от внешнего мира он бродил по бескрайним полям, вдыхая непередаваемые ароматы, тело его пропитывалось солнечной энергией, а душа казалось играла на перегонки с не сильными порывами ветра.  Он набирал травы и не только ромашку на целый год вперёд и уезжал оттуда с полным ощущением благодарности природе и жизни. Так сильно его исцелял именно этот край.
Бабушка его была родом с этих мест возможно именно поэтому он черпал тут столько силы и знаний.
Вчера ночью, после того как был совершён ритуал на кладбище, как информация от второй девушки была ем пусть и скомкана, но донесена, маг сразу позвонил Олегу.  Выслав всё то, что записал оперу, маг предложил свое присутствие, но Олег, проявив неожиданную настойчивость предложил ему встретиться утром, сказав, что отправиться на поиски один. Саша принял его решение спокойно, маг был совершенно долек от уставов полиции и не теряя времени, принялся изучать фотографии двух пропавших девушек. Он провел остаток ночи пытаясь связаться с хоть одной из них, но кроме того что они обе мертвы чародей больше ничего не почувствовал.
  Как только на часах про пикало восемь утра, Саша уже стоял на пороге районного ГУВД. То, что сегодня была суббота, Саша совершенно не осознавал. Дело, которое его теперь захватило полностью, не давало ему таких поблажек как осознание других не мало важных вещей.
  Пришлось ждать ещё минут сорок, так как оперуполномоченный Олег опаздывал на целых пол часа.  Этот факт не совсем понравился магу, мысли о проблемах, которые могли возникнуть при задержании злодея, а в его понимание всё происходило именно так, преступника или преступников задержали, трупы девушек нашли, и что-то пошло не так, именно поэтому Олег и задерживался. Переминаясь с ноги на ногу, обругивая Олега естественно про себя, маг уже начал терять терпения, но тут как раз и появился заспанный, с взъерошенными волосами опер. Он нёсся как на пожар. Рубаха его была заправлена в брюки только одним концом, другой болтался поверх пояса. Волосы давно не мытые всклочено торчали в разные стороны, но неизменный его портфель гордо покоился в его руках. Встретившись взглядом с магом, оперуполномоченный кивком головы указал в сторону здания давая ему понять, что разговор состоится только внутри. Пропуск выписывали чертовски долго, Олег уже поднялся в кабинет, а Саша всё ещё торчал у турникетов. Наконец запыхавшийся и невероятно раздражённый маг влетел в обитель опера.
В кабинете было грязно, и Саша уже начал подозревать что это не простое стечение обстоятельств, грязь в квартире могла быть как-то связано с беспорядком в его же кабинете и не потому, что этот опер попал в страну нерях, а потому что сам очевидно не страдал тягой к чистоте. Стол его был обычным, рабочее место оперуполномоченного, с огромной кипой папок и бумаг, компьютер, весь в пыли и наклеенных на монитор стикерах смотрелся как новогодняя ёлка. Огромный стеллаж из металла был весь заставлен папка-скоросшиватель и бумагами, рядом с ним у стены стоял платинной шкаф. Очевидно, там хранились какие-то вещи. Из мебели был ещё диван, небольшой с грязной обивкой он был тут просто необходим. Не секрет что опера часто остаются на рабочих местах так вот он и служил днём для приёма посетителей, а ночью ложем для сна. Стулья, маленькая тумба и ещё какие-то нарезки из дерева которые выполняли роль напольных полок делали из этого кабинета комнату немыслимо глупую и не уютную. Тут не было вложено ни души, ни особо больших денег. Оно и понятно, при ремонте многое разворовывается и поэтому факту каждый в конце ремонта приносил из дома, что не жалко. Но в этом кабинете казалось вещи принесли из какого-то пункта сдачи ненужного хлама.
Суетливость этого человека Саше уже была понятна и он, взяв себя в руки глубоко вздохнув и выдохнув с показным спокойствием присел на маленький диван с грязной оббивкой.
Олег суетливо носился по комнате и то спотыкаясь о стул то тормозясь на месте, вспоминая о том, чего не мог вспомнить, снова принимался бегать и что-то искать. Наконец найдя пару кружек, он включил электрический чайник и обернувшись к магу загадочно улыбнулся. Подойдя к своему портфелю, он достал какой-то маленький целлофановый пакетик и все с той же загадочной улыбкой рассыпал содержимое пакетика по кружкам, порошок, а это была порошкообразная масса темно зелёного цвета приятно зашуршала о керамику.
Нервы не выдержали Саша встал и громко рявкнул.
--Олег…твою мать…что было вчера?
Тут молодой человек, который невозмутимо принялся размешивать чай с большими травинками в кружке поднял взгляд на мага.
--А что было вчера?
Саша не поверил своим ушам. Голос опера не был взволнованным, не был расстроенным он был обычным! Сегодняшнее утро вообще было для этого чудаковатого опера обычным. Но ведь вчера должна была пройти поимка преступника! Тела должны были найти!
--Ты серьёзно сейчас? Ты был там? Вы нашли что-нибудь?
Саша подошел к столу за котором проходила чайная церемония и облокотился двумя руками на столешницу. Это была крайняя мера, руки нужно было куда ни будь деть иначе он не отвечал за себя.
--Сразу. После твоего звонка. Я не могу, по уставу не могу сразу вызвать опергруппу, мне пришлось попросить некоторых ребят, тех кто был на дежурстве и тех, кто по счастливой случайности находился в отделе. Мы приехали, почти стразу нашли то место. Не, ну поплутали конечно, но в принципе, почти сразу.  И та дорога грунтовая и всё такое что ты мне прислал. Это конечно фантастика, а название районов и населенного пункта? —теперь Олег отряхнул чайные ложки и подойдя к старому умывальнику ополоснул их. Он вернулся к столу, у которого так и продолжал стоять маг. Его ошарашенный испуганный вид казалось веселил опера. Саша действительно был натянут как струна. Молодой человек не мог найти себе места всю ночь, он прилетел сюда ни свет ни заря, а этот «дундук» совершенно спокойно расхаживает по кабинету и не говорит, даже не намекает ему о том, что сейчас полностью занимало всё его пространство.
Таймер чайника щёлкнул и в месте с тем Саша слегка дернулся, так сильно были напряжены его нервы.
--Мы нашли место—выдохнул с грустной, но гордой улыбкой Олег. —место действительно подходит под наше дело. Много крови, много следов, но нет тел и нет улик. Да, там явно что-то произошло. Старый заброшенный завод. Но как давно там что-то произошло скажут эксперты. Сейчас там работает, группа. И я думаю—тут Олег резко и победоносно поднял свой тон почти до крика—скоро у нас будут положительные результаты!
Олег подлетел к магу и крепко его обнял. Саша почувствовал, как земля уходит из-под ног.
Он сделал это! Вернее, он сделал это с помощью души, к сожалению, уже умершей девушки, но ведь если смотреть правде в глаза без этой помощи полиция бы очень долго искала это место, если бы вообще смогла выйти на него.
В спохватившись Олег отодвинул от себя мага и разлил кипяток по кружкам. Запах сена вперемежку с какими-то ещё не понятными травами сразу заполнил кабинет.  Опер взял одну из кружек в руки протянул ему.
— Это специально для тебя—проговорил Олег, тоном тамады на празднике.
Так появился тот самый противный чай из ромашки который теперь маг пил и давился от отвратительного вкуса. Кульминационным моментом стал ещё один сюрприз от Олега. После того как чай был подан, молодой человек торжественно даже с какой-то гордостью вытащил из своего портфеля небольшой пакет с печеньями. И конечно же они были овсяными.
--Я купил свежие.
Это было гениально. После разговора, в котором Саша пытался провести аналогию его жизни и жизни оперуполномоченного, покупка свежих печенек должна была принести по мнению последнего изменения в его жизни.
Саша закрыл глаза и потер виски. «Эмоциональные качели» просто с разлёту выносили его в разные стороны. Он не понимал как так быстро Олег уверовал в его дар, хотя день назад его сомнением не было придела! Как можно так зло его мучать, спокойно заваривая чай, зная уже о положительных результатах поисков?
Маг верил в дружбу и даже тайно в глубине души хотел когда-нибудь испытать это чувство, но что делать если судьба подарит такого друга как Олег?
--Я так понимаю и чай, и печенья это всё мне?
Олег присел за стол и гордо кивну.
--Я про чай этот совсем забыл. Мы как с тобой расстались тогда ночью у меня дома, я сразу вспомнил что, когда уезжал от матушки, она мне передала пакет.  Ромашки от бабы Зои. —Олег как-то боязливо закатил глаза в сторону поясняя этим жестом от какой именно бабы Зои эта трава. —Она, ну матушка моя, сбегала перед моим отъездом и взяла у неё. Она очень хорошая эта трава, ну, ромашка в смысле. Я всегда пью её, голова заболит пью и всё проходит, горло заболело выпью и всё пройдет. Вот решил тебе принести, что бы ты тоже попробовал и понял, что у нас такие же есть как ты. Ну а печеньки новые, свежие—теперь он слегка понизил тон, как бы давая ему понять, что он всё правильно тогда понял после их разговора.
--Ну что мой друг! Навели мы с тобой шороха в этом отделении. Все на меня таращатся, мол откуда у тебя такие сведения и все такое. Ну как ты понимаешь, тебя я представить сюда никак не могу, поэтому сейчас буду сидеть и думать, что писать в отчёте. Да—Олег переложил одну ногу на другую и вид его был весьма важным. Кажется, он поймал ту нить, с помощью которой он может сплести себе хорошее полотно под ноги, чтобы надолго устоять на нём в качестве опера. –Я дал распоряжение по поводу воска. То, что ты мне вчера рассказал дает нам большой шанс выйти на преступника или преступников через продажу воска. Ведь на то, что он совершил нужно большое количество этого материала. Так что будем исткать!
Саша щёлкнул пальцами.
 А ведь и правда. Это хороший шанс расширить поиски. Плюс ещё, конечно, маг надеялся, а точнее сказать был уверен в том, что результаты поисковой группы что теперь работала на том самом месте, обязательно будут положительными.
Напряжение кое тут витало минут пятнадцать назад заметно ослабло и Саше вдруг стало хорошо. Он почувствовал, что очень устал. Не спать всю ночь, да к тому же проведённый сеанс отобрал у него не мало сил. Так и держа в руке кружку с отвратительным чаем он присел на диван и уже через минуты три, Олег бережно уложил спящего мага. Чай конечно чуточку пролился, но баб Зоя об это никогда не узнает.


Сон, который так внезапно обрушился на Александра был как казалось по началу, подарком самого Морфия. Поляны, которые окружали спящего эзотерика, благоухали, а цветы, которые выносила земля не имела сравнения ни с одним красивым растением, который бы маг видел в жизни. Бутоны фиолетовых гигантских колокольчиков, могли полностью накрыть человека спрятав его от всех бед и уныний. Оранжевые стебли похожего на плющ растения, окутывали как сетка почти всё пространство вокруг пробудившегося во сне, ото сна мага. Молодой человек чихнул от пыльцы и проснулся в своем же сне.
 Он сладко потянулся и заметил, что на него смотрит из- за красного листа, который в его сне был не чем иным как лопухом, маленькое животное имеющее туловище змеи, а голову кролика. Его маленькие прозорливые глазки сразу отметили сонного гостя и змея-кролик, нервно захихикав отполз от него на безопасное расстояние. Саша почему-то не испугался такого вида мутанта, а протянув ему коричневую свою ладонь позвал как кошку.:
--Кис, кис, кис.
Змея-кролик посмотрел на него осмысленным человеческим взглядом, громко и грубо ему ответил.
--Гав.
Он сразу же уполз, оставив молодого мага сидеть в раздумье.
 Что это было?
Кто это был?
И почти тут же Саша понял, что он спит. Мозг его был устроен таким способом, что с малых лет он мог четко отдавать себе отчёт о своих состояниях. Ко сну он всегда относился серьёзно и точно мог сказать себе, когда он спит, а когда бодрствует. Именно это и послужило к принятию решения его бабушки. Она подкладывала ему сны, и он всегда безошибочно говорил к чему они сняться. Когда дар его усилился на столько что он мог в нём встречаться с душами умерших бабушка поняла, что в её роду появился тот человек, которому можно передать всё то, что умеет она.
Со снами у Саши были особые отношения.
Где-то вдалеке, у самого неба, которое подпирали густые пушистые цветы прозвучал громкий и зычный зов толи парохода то ли тепловоза. Этот аппарат тяжело и тучно пыхтел. Тело этого гиганта пробиралось сквозь гущу растений, и земля неумолимо дрожала под Александром. В той стороне перепуганные чудные птицы, с огромными Павлиниными хвостами взымали вверх и почти тут же расправив плавники акул улетали высоко в небо.
Саша ощутил тревогу. То, что надвигалось на него с востока должно было его погубить. Он ощущал это так же хорошо, как и то, что не плохо бы было проснуться. Бежать почему-то ему не хотелось. Он был не из тех, кто убегал от проблем. Но тут была не простая проблема, это была угроза его жизни.
Молодой человек похлопал по карманам сам не понимая для чего и вдруг нащупав в одном из них маленькую коробочку, вытащил её на свет. Коричневые его руки держали пачку детского сока с прозрачной гофрированной трубочкой с боку.
Очень хотелось пить.
Пока молодой маг в жизни, а во сне непонятное существо коричневого цвета разделывался с упаковкой сока, на горизонте, но спрятанное для него обширной растительности, там, где он стоял, небесный титан вырос до неимоверных размеров.  Сделав пару глотков, Саша посмотрел на вверх, поверх высокой разноцветной травы и открыл рот от изумления.
На него, пока ещё далеко, но грозящейся быть тут уже совсем скоро плыло необычайно красивое, тучное, галера. Не было понятно это идёт по земле или плывет по воздуху, но тем не менее красивое обтекаемое судно медленно надвигалось.
Засмотревшись на чудо технологию, молодой человек не сразу, но приметил девушку, стоящую на самом носу корабля. Держась за стальные толстые прутья почти преклонившись с ковчега, девушка казалась вела сама этот удивительный то ли летательный толи сухопутный аппарат.
Она была совсем молоденькой. Её светлые волосы развивались на ветру, словно пшеничные мягкие стебельки, он смог разглядеть её зелёные необычайно глубокие и красивые глаза. Тонкая лебединая шея с почти прозрачной кожей вызывало у молодого человека невероятное ощущение нежности. Она была такой тонкой и такой маленькой что сердце невольно колыхнулось в его груди. Так бывает, когда мужчина чувствует рядом с собой нежное совсем светлое и безмерно красивое женское начало. А она была именно началом всего хорошего что он мог знать. На ум ему почему-то сразу пришёл облик доброты, чувственности, красоты, природы, любви, счастья и куча многих положительных образов.
Он почувствовал, как душа его стала невесомой, она перестала жить отдельной жизнью именно с этого самого момента.
 Но нашему магу было ещё невдомёк, так бывает, когда человек чувствует, любовь. Он не был знаком с этим чувством, но оно его сильно потрясло, сбило с толку, обескуражило. Он не понимал, что с ним.
Пока не понимал.
Девушка на мгновение отвлеклась от своего наблюдения и посмотрев вниз заметила молодого человека и приветливо вскинула свою маленькую ладошку вверх в знак приветствия, но маг наш стоял как истукан и рот его открывшийся от увиденного придавал ему совсем не лестный вид.
 Рот его закрыла теплая и сильная рука. Он отвел глаза от самого малейшего существа в мире, и перевёл взгляд на того, кто теперь стоял рядом с ним.
Бабушка.
Женщина возникла не известно откуда и обычно редко баловала внука своими приходами, но теперь, когда он был увлечён красотой и не известным для него чувством ему показалось что он ощутил некое разочарование. Это было отвратительное ощущение.
 Всегда при виде своей родственницы он испытывал огромную радость.
Бабушка молча взяла его за руку и как в далёком его детстве медленно повела прочь с этого места. Он шёл, не сопротивляясь и постоянно смотря в ту сторону, где была красота в самом прямом её проявлении. Наконец, когда они отошли на прилично безопасное расстояние бабушка развернула голову горе внука на себя.
--Родной мой…это опасно. —голос её был тихим подобный летнему сухому ветерку. Она погладила его теплой ладонью по щеке и с огромной любовью заглянула ему в глаза.
--Бабушка—тихо прошептал он, но он находился тут лишь телесно, душа его витала около красавицы на невероятной высоте.
--Родной мой—повторила женщина и всматриваясь в его глаза призывала его душу. Она нащупала её и притянула в тело.
 Наконец Саша понял, где он и то, что перед ним стоит его бабушка. Словно очнувшись он обнял её и почему-то заплакал.
--Ничего, ничего, мой хороший, всё будет хорошо…
--Бабушка…--плакал он, а в голове его блуждали образы с красавицы.
--Бывает мой родной…такое происходит…
--Что мне делать? —наконец он оторвался от её теплого и мягкого плеча и посмотрел ей в глаза.
--Любить…ты много поймешь, но потом, сначала нудно будет драться, потом говорить, но говорить самым сердцем как я тебя учила и только лишь потом, если ты сможешь поговорить сердцем у тебя будет всё хорошо.
Саша опять прижался к груди бабушки и зарыдал.
Он мало плакал в своей жизни и особенно при бабушке такого себе не позволял, но сегодня, сейчас сердце его было как будто наружу, он чувствовал себя настолько не защищённым, что понимал, в жизни его такого момента ещё не было.
--Эй, ну хватит… ну честное слово…Саша…я правда не думал, что ты так будешь из-за всего этого переживать.  Я правда, когда тебя увидел думал, что ты обычный шарлатан, но видя, как ты душой переживаешь мне очень и очень приятно, что есть такие люди на земле. Значит ещё не всё потерянно, значит можем мы ещё зло то победить.
Олег гладил мага по голове и вытирал его слёзы.
Молодой человек, открыв глаза с непониманием смотрел на оперуполномоченного, который сидел перед ним полу и дышал прямо в лицо. Запах недавно выпитого чая из его рта быстро отрезвил мага. Вскочив, Саша оглянулся вокруг, но не найдя нигде Бабушки и красавицы уставился на опера.
Господи, нет!
Этот момент, неловкий момент с его успокоением, может и правда перевести их простые отношения знакомых в ранг дружбы. Саша тихо застонал и его, теперь уже друг, Олег, подскочив с пола сел рядом. Он по-хорошему, по-дружески погладил его по голове.
--Ну, ну хочешь я попытаюсь как-то тебя ввести в это дело. Ну скажу …пусть смеются надо мной…ты вон как убиваешься, это не стоит того …да и шут с ними с этими сплетнями, пусть говорят чего хотят… я заявлю о тебе. Честно.




 
ГЛАВА 11

Утренний звонок застал мага в постели. Время было уже до неприличия много, половина десятого, и так поздно Саша никогда не вставал.
В трубке он услышал знакомый голос Олега.
--Доброе. Саш, ну у меня не очень хорошие новости то.
Саша потер глаза и сел в кровати. Услышанное отозвалось усиленным сердцебиением.
--Что такое?
--Наши ничего не нашли на том месте. Кровь взяли на анализ, и там какие-то проволочки, в общем не готов ещё! На меня генерал собак спустил, а я что могу сделать? Лаборатория у них, видишь ли, старая! Там ещё всякие экспертизы будут проводить, но это конечно мало. Ни чего там понимаешь, как я и говорил уже нет, они кроме отпечатков обуви ничего не оставили. Даже от девушек кроме крови нет ни чего и та на экспертизе. Но это точно их кровь!
--Ясно. —Саша почувствовал, что опер не договаривает самого важного. Поэтому сказал сам.
--Есть сомнения я так понимаю, относиться это к нашему делу или нет. Так?
Опер молчал и сухо сопел в трубку.
--Ну говори, так? —заводился маг.
--Да, так. —раздражённо рявкнул он. —Но это точно именно то место. Я знаю.
Вот теперь Саша не сомневался. Олег всё-таки стал его другом, верование в его дар, отрицание его ошибок и желание показать своего друга всему миру даже если будут над тобой смеяться. Это было чертовски приятно и в то же время страшно. Он никогда не дружил ни с кем по-настоящему. Чувства его к этому оперу были двоякие, он, как человек имеющий дар отмечал у Олега качества доброго и хорошего человека, что подкупало и в то же время страх руководил магом достаточно пылко, ведь люди и друзья способны на предательство!
--Ну чего ты замолчал? —Олег говорил спокойно, даже нотки утешения проскользнули на другом конце.
--Да всё нормально.
И вдруг Саше пришла идея.
--Олег, а давай я встречусь с родителями одной из девушек. Мне же тогда помогла Оксана? —маг вспомнил имя той самой чей дух на кладбище ему подсказал дорогу.
--Ну...—протянул опер—Я не думаю, что это хорошая идея. Сейчас такое началось, в газетах уже статью напечатали, что мол предположительно нашли место убийства, наши как с ума по сходили, весь отдел на ушах…
--Дай мне адрес, я сам!
--Ладно. Я перезвоню тебе. Поговорю с матерью и перезвоню.
Олег положил трубку, и Саша почувствовал неприятный укол недоверия, который всё-таки витал между ними.
День не задался с самого утра.
Заварив себе крепкого кофе, маг уселся на подоконник и отхлебнув глоток приятно бодрящего напитка вдруг замер. Его не удивил солнечный пейзаж утренней Москвы, не заворожила красота зелёного парка под окном. Он аккуратно поставил чашку с утренним напитком на подоконник.
--Бабушка!
Пронеслось в его голове.
Зачем она приходила?
И почти сразу на него посыпались воспоминания из сна. Прекрасная девушка, образ которой сейчас стоял перед его глазами был настолько свеж и ярок что он опять почувствовал, как стало гулко биться его сердце. Невозможно было представить себе существа нежнее и красивее этой юной богине что взбудоражила его душу и заставило сердце биться учащённо.   
Маг по обыкновению обратился к своему внутреннему голосу. Подсказки от своей интуиции он любил, но почему-то теперь голос его молчал. 
Он не взывал к разумению или к совершению каких-то поступков он просто молчал.
Ну и хорошо.
Есть время подумать для чего всё это произошло вчера. И только маг принялся думать, как раздался телефонный звонок.
Олег договорился. Александра ждала мать погибшей Оксаны!



На сборы ушло меньше часа. На этот раз у мага не оставалось никаких сомнений, он верил себе и верил в себя. В нём всё ещё теплилась надежда что третья девушка жива. Хоть дух Сони и предупредил его о скорой кончине третьей девушке, магу не хотелось в это верить. Про четвёртую девушку он пока и не думал. 
 Не было времени на настрой, даже на духовную молитву. Дело было слишком уж серьёзным.
Он собрал всю свою магическую атрибутику, которая, по его мнению, могла ему сегодня помочь и вызвал такси.
Дорога до дома, где его ждала мама убитой Оксаны казалась ему целым путешествием далеко не увлекательным, а томительным и раздражительным.
 Жара была в самом разгаре и её тягостные минуты с большой скорбью отображались на лицах унылых прохожих. Даже витрины магазинов и рекламные щиты как-то изнуряюще смотрели на этот мир, говоря всем своим видом о надежде, на вечер, который должен был принести долгожданное облегчение. Тогда-то вспыхнут ночные огоньки весёлых улиц, выберутся на улицу проснувшаяся молодёжь, рестораны бодрые и очнувшиеся от духоты примутся принимать голодных посетителей. А пока что шины мягко шуршали о плавившийся асфальт, машины тускло проносились рядом и весь мир, казалось, был заторможенным и уставшим от жары, которая уже с самого утра принялась лить на этот город свои солнечные лучи.
Наконец спустя минут сорок таксист остановил свой разгорячённый желтый жук, размалеванный рекламой и черно белыми квадратиками на против дома, где взволновано, как ему казалось, ждали мага.
Он оказался в достаточно уютной современной квартире, расположенной на восьмом этаже. Планировка была удобной: прихожая, огромная кухня не большой коридор и две комнаты, раздельный сан узел с ванной и большой, просто огромный гостевой зал.
Все в этой квартире говорило о благополучие семьи. Тут был роскошный ремонт в стиле хай-тек. Минимализм во всём, мебель простая, удобная, цветовая гамма в двух тонах, черно-белое и серо-белое.
Входя в дом, любезно приветствуя молодую женщину, Саша пожалел о том, что нет рядом Олега. Этот ремонт бы точно оглушил оперуполномоченного часов на пять.
Женщина оказалась намного моложе матери Сони. Она выглядела потрясающе. Подтянутая блондинка, в строгом деловом костюме, аккуратный май кап и не тени скорби на лице.
Саша даже подумал о том, что ошибся квартирой, но увидев на кухне фотографию молоденькой девушки с траурной лентой наискосок присел туда куда ему указали. Женщина молчком налила магу кофе, даже не спросив о его предпочтении. Сахар ему разрешили положить самому.
 Женщина села на против чайного столика в шикарное черное кресло, стоявшее у окна. Солнечные лучи упали на её волосы, и они теперь казались золотистыми, весь её образ был удивительно приятен и красив.
--Слушаю вас…--голос её был строгим и слегка грубоватым.
«Курит» --подумалось Саше, а также он отметил, что она непременно занимает хороший пост руководителя.
--Вам звонил Олег. Я по поводу Оксаны.
--Мне передали Ваши слова, что она погибла. —говоря это, женщина положила ногу на ногу и опустила глаза на свои ухоженные руки, которые она тоже скрестила. —Я поэтому и согласилась встретиться с вами хотя понимаю, что это полный абсурд. Я не во что не верю и знаю, что такие как вы хотят только денег. Я вам скажу, денег я вам не дам, если после этого наш разговор закончиться, где выход вы уже знаете.
Это совсем не понравилось магу. Когда он пересекал почти всю Москву торопясь сюда, ему почему-то было тревожно и теперь он понял почему.
Тут ждала его полный скептик и атеист. Но хотя бы она была не агрессивна.
 Пока.
--Мне не нужны деньги.
--Тогда зачем вы здесь? —бровь её тоненькая и гибкая всплыла вверх.
Таких женщин невозможно удивить. Их и покорить то сложно.
--Я хочу поговорить с Оксаной. —сказал Саша и тут же понял, как глупо звучала его фраза в мире этой женщины.
Она вскинула на него свой острый, злобный взгляд и маг понял, он разбудил какую-то неведанную ему сущность.
--Поговорить с кем? —тихо, но уверенно спросила она.
Саша понял, что нужно собраться.
 Объяснять ей то, что он чувствует, не поможет. Она из другого мира и сделана из другого теста. Она была из тех женщин которая могла свернуть любого мужчину, не говоря уже о мальчике в бараний рог, спустить его с лестницы в таком же виде и ещё поддать хорошего пенка у самого подъезда.
Он не хотел быть испытать то, что ему сейчас явственно представилось в голове.
И тут произошло то, что он и сам не ожидал. Прямо за её спиной, там, где свет бил ярким лучом из окна он увидел силуэт девушки. Лица он разобрать не мог, но почему-то знал точно, что это была не Оксана.
Дух этот был родственным, от него шла волна родословной принадлежащей этой женщине.
Прикрыв глаза, так ему виделось лучше, молодой маг слегка наклонил голову и присмотрелся. Теперь лучи солнца не мешали ему разглядеть лицо стоявшей за скептиком.
Девушка лет двадцати пяти. Она удивительно была похожа на Оксану и в тоже время черты лица женщины что сидела перед ним, преобладали на её лице куда больше. Она стояла тихо, положив свою невесомую маленькую руку на плечо…матери.
Да, это именно была её мать. Это слово пробежало перед его глазами, большими жирными буквами.
 Девушка оказалась старшей сестрой Оксаны и звали её…
--Даша...—проговорил маг, все так же сидя на против женщины, которая смотрела на него не без интереса. Едва он произнёс родное для неё имя, женщина незаметно встрепенулась.
--Что вы сказали? –голос тот же, тихий, суровый, но слегка дрогнул.
--Даша…ей двадцать пять? -спросил маг, не открывая глаз. Имя девушки, её возраст плыли у него перед глазами. Сама девушка всё ещё молчала.
Женщина не ответила, но Саше это было и не нужно.
Девушка подняла руку и начала расправлять свои белокурые локоны, волосы её были точь-в-точь, как и у мамы. Саша повторил её движения.
Женщина молчала и смотрела на мага, не отрываясь ни один мускул на её лице не дрогнул. Но в сердце что-то больно защемило.
Ведь этот жест она уже давно не видела.
«Имя матери» --попросил про себя духа, маг
В голове его пронеслось имя Наташа как быстрая сверкающая молния. Он понял, что характер этой женщины был описан духом именно как молниеносная, властная, быстрая.
Открыв глаза, он посмотрел на застывшую женщину, но чувств она своих не выдавала.
 Она не была в шоке или поражена его действиями. Она просто молча смотрела на него, не изменив свою первоначальную позу.
--Вы Наталья. —констатировал он. И только сейчас вспомнил о том, что даже не спросил у Олега как зовут мать Оксаны.
Ну вот так получилось.
Под впечатлением своего вчерашнего видения, под весом своего страха он просто мчался на эту встречу радуясь тому, что ему вообще разрешили пообщаться с матерью погибшей.
--Наташа—кивнула головой женщина и на её лицо теперь была надета маска скептика с язвительной улыбкой. --Меня записали именно так в деле о моей пропавшей дочери, именно там же есть запись о смерти ещё одной моей дочери, которой было двадцать пять лет. Она старшая сестра Оксаны. Тот жест, который вы показали может делать любая из современных ваших девок, с которой вы проводите время после своих душещипательных сеансов. –она снова опустила глаза на свои руки и тут же подняла свой взгляд обратно на мага. —Это всё?
--Нет—дерзко и как-то нервно ответил Саша. Он почувствовал, что злость вскипает в нём, а вместе с ним и отчаянье, которое он так боялся.
--Ну? —она раскинула ладони показывая этим жестом что он будет делать дальше.
А он не знал, что ему делать дальше. Дух старшей её дочери просто стоял около матери и молчал. Оксаны вообще не было видно.
--Я могу воспользоваться своими вещами. Мне нужны свечи и зеркало.
--Нет—коротко и грубо оборвала она. Взгляд её пилил мага. Она казалась радовалась, что запретила ему сделать то, что возможно бы ему помогло.
И тут снова небеса ему пошли на помощь.
 Рядом с женщиной, которая так и сидела спиной напротив окна появился ещё один силуэт.
Мужчина, а это был именно мужчина причём глубоко в годах, восседал рядышком с живой родственницей.
Огромное резное обшитое шёлком кресло стояло как трон. Оно было настолько мощным и красивым что маг потерял бдительность, убив целую минуту рассматривая произведения искусства, кои и являлась эта мебель.
 Тонкая тросточка нервно стучала по ламинату. Наконечник трости был явно из драгоценного метала.
--Серебро—пробубнил Саша и снова закрыл глаза для того, чтобы получше разглядеть мужчину.
--Что? —переспросила с издёвкой женщина.
--Серебро, у вашего деда была трость с серебренным наконечником. Он сейчас сидит рядом с вами на своем кресле.
Теперь женщина заметно напряглась. Она не смогла подавить в себе желание и всё же несмело повернулась в левую сторону, но так там ничего и не увидела.
А Саша тем временем почувствовал, что именно дух деда в этой семье самый разговорчивый и поэтому даже не думал открывать глаза, он продолжал свой контакт и его старания были вознаграждены.
Дед этот был весьма доброжелательный и активный. Седая его голова вертелась из стороны в сторону. Он рассматривал всё вокруг себя, смотрел на внучку на правнучку, рассматривал картины, висевшие на однотонных стенах, посмотрел на чашку кофе, любезно поставленную магу, и с лица его морщинистого, но благородного не сходила вежливая не лишённая ехидства, улыбка. От этого его жиденькая бородка так и ходила ходуном. Глаза его были добрыми и настолько живыми что Саша даже взгрустнул, так этот старик был жизнерадостен. Он говорил с магом, и Саша передавал как радио вслух что слышал, не понимая половины и не прибавляя ни чего от себя.
--Старая школа Наташа…но ты молодец, копия я. Посмотри во что квартиру превратила, как больница, ни чего хорошего нет, одни стены.
Молчание.
Дет смотрит по сторонам.
--Плохо девок своих воспитала, я говорил тебе, во сне приходил, говорил.
Опять молчание. Дет смотрит на правнучку. Саша повернул голову в сторону, где стояла душа погибшей.
Наталья молча наблюдала за происходящим, и кожа её покрывалась маленькими пупырышками.
--Даша рядом со мной, но плохо ей…из-за тебя плохо. Ты всех задушила и Павлика, и Дашу и вот Оксанка к нам теперь пришла. А ты оставайся со своим характером одна. Живи как хотела на всю катушку. Теперь и ругать тебе некого. Всё, по-твоему, будет.
Дед замолчал в очередной раз. Замолчал и маг. Молчал теперь он с пол минуты, что не совсем нравилось Саше, ему нужно было как можно больше сказать Наташе, что бы она дала ему шанс. Выгнав его, она перекроет ему кислород. Шансы его равны нулю.
Теперь дед нахмурился и снова заговорил. Саша открыл рот.
--Кольца всё свои толкаешь, а про детей и не думала. Дела эти я не для это оставлял вам…я всегда за семью был, а ты колечки да цепочки на перёд поставила.
Дед с яростью плюхнул тростью об пол. Саша дернулся.
--Если родишь ещё, то успеешь исправить свои грех…не отталкивай его, он хоть не такой хороший, лучше Павлика всё равно не кого не будет, но он то ребёнка тебе дать может, а тебе ребёнок нужен. Пьёшь много, это плохо...
Саша чуть поддался вперёд и сдвинул брови точь-в-точь, как и дед.
--Две дорожки у тебя теперь сама выбрала…или сопьешься и всё потеряешь или родишь, но всё равно всё потеряешь…не для тебя деньги ведать, не справляешься ты с этим.
--Пошёл вон!
Крик женщины конечно же вывел из транса мага. Он открыл глаза и теперь не кого рядом с разъярённой женщиной не было. Она словно тигрица, в позе нападающего почти выпрыгнула из кресла и подлетела к магу. Одной рукой цепкой и тяжёлой она схватила молодого человека за рубаху и почти подняла его в воздух.
--Пошёл вон ублюдок…--визжала она. Теперь женщина не была такой красивой и утончённой. Её морщины скопились на лбу и переносице, маска агрессии полностью затмила её хорошенькое личико. В глазах мелькали молнии. Ещё чуть-чуть и она ударит его свободной рукой.
Саша освободился от её властной руки и обойдя стул, на котором сидел, шаря вслепую руками ища свой рюкзак, не отводил взгляда от взбешённой женщины. Наконец нащупав свою вещь, молодой человек попятился к прихожей.
 Женщина угрожающе наступала.
 Схватив свою обувь, маг вылетел на лестничную площадку и раздосадовано хлопнул дверью. Это была то ли обида то ли защита он так и не понял, но испугался он знатно. Духов в жизни своей он так не разу не боялся, как этой женщины в ярости.
Выдохнув и переведя дух, Саша присел на прохладный бетон лестничной площадки, надел обувь. Он просидел так с минуту думая о том, что ему делать дальше. В голову так ничего не пришло. Накинув рюкзак, ещё раз с надежной посмотрев на дверь, которую только что сам захлопнул он всё-таки принял решение уйти. Возвращаться туда было глупо и честно сказать не совсем безопасно. Спустившись на один пролёт, а затем ещё пройдя один он вдруг услышал, как замок одной из дверей щёлкнул и дверь тихо скрипнула. Сердце бешено застучало. Это могла быть любая из дверей в этом подъезде, но он всё же надеялся, что открылась та которую он посетил недавно.
--Стойте. —услышал он и сердце ухнуло в пятки.
Наталья подошла к лестнице так что Саша смог её увидеть. Расстояние между ними было существенное, бояться её не было смысла, но он всё же ждал от неё совсем другое.
--Поднимитесь—властно, без тени просьбы сказала она и зашла в квартиру.
Словно маленький мальчик, просивший милостыню и наконец получивший на неё одобрение Саша кинулся обратно в два счёта преодолев только что прошедшие два пролёта.
Когда он вошёл в квартиру то увидел Наталью на кухне. Она сидела уже за чайным столиком, пила кофе.
«И когда только успела?» пронеслось в его голове.
Женщина прикурила сигарету и красиво выпустила струйку сизого дыма.
Саша тихо и ещё с опасением присел на против неё занимая своё место, там, где уже сидел.
Оба молчали.
Сашин кофе уже остыл, но он не побрезговал этим и сделал жадный глоток, пытаясь этим показать, что он ничего не боится и может пить кофе где хочет и с кем хочет.
--Дед был именно таким каким вы его и показали. Черт—она улыбнулась зло и закусила большой палец—я не знаю, как вы это сделали, но вы его показали именно таким какой он был. Он приходил ко мне перед смертью Дашки, он предупреждал меня, но я дура не поняла, что он хотел сказать мне. Идиот.
Тут Саша так и не понял к кому она обратилась, то ли к деду то ли к нему.
--Я похоронила её, а через два года Оксана вот…--снова она затянулась, выпустив изо рта красивое сизое облако. Кофе она пила маленькими глотками, это было так искусно, так профессионально что маг отметил, он ещё никогда своей жизни не видел, чтобы так красиво могли пить этот напиток.
--Я действительно поставила свой бизнес, который унаследовала от отца в плохом состоянии на первое место. Отец привел дело деда в полнейший упадок. Что мне оставалось делать? Паша, это мой муж был хорошим человеком, но он совершенно не был мужиком, только мог поддержать меня морально поэтому мне пришлось взять всё в свои руки. Мне говорили родные что я по характеру похожа на дела, есть во мне эта деловая жилка.
Опять маленький глоток кофе.
--Я занималась бизнесом, золото как вы уже, наверное, поняли, подняла бизнес с колен и всё вроде бы наладилось, но вот мои дети приняли полностью характер моего мужа - слюнтяя. Такие же мягкие отходчивые, тьфу…--женщина совсем не красиво плюнула в сторону.
Сигарета искурена наполовину.
 Пепел повис огромной седой трубочкой, но её это не волновало, зато Саша испугался за её дорогой наряд и отыскав взглядом чистую пепельницу на столешницы кухне быстро её подставил под сигарету. Наташа взглядом его поблагодарила.
--Нет ну а чего я хотела, он все время проводил с ними поэтому они такие и получились. Даша наркоманкой стала, у неё суицид был, не смогла пережить смерти отца, он умер три года назад.
Теперь Саша понял почему Даша молчала. Духи, которые ушли в иной мир по своей воли обычно всегда молчали.
--Машина сбила. Остановился на обочине, вышел кому-то помочь, не включил аварийку, другая машина его не заметила. Сразу и насмерть. Тоже мне добрый хрен, всегда спешил всем на помощь. ---теперь она сама скинула пепел, и магу даже показалось что глаза её слегка увлажнились.
--Даша уже как год сидела на наркоте, я не замечала, потому что на работе постоянно, а он с ней по всяким больницам ездил, клиникам. Когда я поняла уже поздно было, наорала на неё. Оскорбила. Пришла, а она в ванной вся в крови. В общем бред какой-то.
Теперь Наташа и вовсе потушила сигарету. Остался один кофе из всех её слабостей. Женщина вроде бы слегка встрепенулась и посмотрела на полку, на которой виднелись бутылки, куча спиртных соблазнов.
 Но не встала. Не налила.
--Оксана осталась вообще одна. Но она не как Дашка была, хотя тоже тихая. Как пропала я только на вторые сутки поняла, что с ней что-то случилось. Она всегда домой приходила, всегда дома ночевала. Я как раз встречаться начала с Фагитом, это тот, про кого дедушка сказал. Он правда не плохой, и я готова если честно родить. —женщина посмотрела в глаза мага, и теперь он наконец то увидел настоящий её искренний взгляд—Я готова даже деньги эти грёбанные бросить, лишь у меня на этот раз всё получилось.
Наташа замолчала. Она встала и подошла к фотографии дочери. Нежно взяв фото в рамке, женщина протёрла её от невидимой пыли и поставила на место. Облокотившись на стул. Саша сидел и молча слушал. Ей необходимо было выговориться.
-- Я утром проснулась, а её нет. Кинулась, а я даже номера подруг её не знаю хотя как потом выяснилось и подруг то у неё не было. В общем перед вами горе мать и горе жена—говоря последние фразы она изобразила подобие улыбки и вдруг кинулась к Саше в объятья. Она рыдала так словно до этого никогда в жизни не испытывала в этом потребности. Саша держал её крепко как только мог. Он чувствовал, как в ней затаилась боль и боль эта была настолько старая, настолько она была покрыта слоем непроницаемости что теперь отходила от её сердца глыбами, огромными кусками вызывая в ней чувства и стыда, и отчаянья одновременно.
Он остро почувствовал что женщина никогда не была слабой, она боялась быть слабой потому что тогда бы стала как ей казалось смешной в глазах её родных. Она примерила на себя этот образ сильной женщины хотя никто её об этом не просил и так срослась с этим обликом что теперь чувствовала себя голой скинув его даже на мгновение.
Саша обнимал её и читал про себя ту самую молитву, которая помогала избавиться и от боли, и от стыда, от всего того, что может гнобить и убивать человек изнутри. Прошло не много времени, и она наконец почувствовал некое облегчение. Вид её приобретал спокойствие и наконец женщина выпрямилась обтёрла слезы и расправила плечи.
 Саша не знал приняла она его помощь или сочла что справилась сама.
--Вы сказали, что она умерла, но ведь тело не найдено до сих пор.
--Я за этим к вам и пришёл. Мне очень нужно поработать в вашем доме, я хочу спросить её. В прошлый раз она мне круто помогла, и я надеюсь, что сегодня она мне расскажет куда больше.
О случае на кладбище Саша не охотно, но поведал матери, она ведь имела право знать, что её дочь помогает делу.
Наташа слушала внимательно, теперь на лице её не было той скептической маски что она надела в начале встречи.
Однако молодой маг всё же чувствовал какое-то маленькое, совершенно ничтожное, но всё же неверие и не доверие, которое проскальзывало в душе женщины. Она словно находилась на качелях, которые подбрасывали её к фактам и в то же время обратно относило к невозможности происходящего.
Однако удивить её удалось.
Достав из рюкзака всё самое необходимое, свечи и маленькое зеркало, и конечно же свою чёрную ткань, он попросил Наталью принести что-нибудь из личного девушки.
Браслет, конечно же из золота лежал у него на руках уже через пару мину. Изделие из солнечного металла переливалось своими отшлифованными боками и Саше пришлось отметить, что работа эта была действительно выполнена изумительно красиво и тонко.
Люди, которые понимали толк в этом деле имели право на свой бизнес, чтобы вот такие профаны как он, которые ни чего в этом не смыслили в конечном итоге смогли наслаждаться изумительной работой.
Положив браслет по правую сторону от себя, свечи расставив по кругу в определённом порядке, Саша установил зеркало по середине разложенной прямо на полу черной рабочей ткани.
Ритуал он решил провести в комнате погибшей, тут всё должно было работать на то, чтобы душа девушки пришла.
Наталья присела прямо на пол в самом углу комнаты. Магу может и показалось, но женщина стала чуть открытие, вид её теперь был хоть и измученным, но вполне живым и без маски.
Свечи принялись весело шептать и плеваться едва Саша их поджёг. Это было не совсем хорошо. За окном весёлое солнце билось по стеклу яркими лучами и магу пришлось зашторить ночниками этот портал в жизнь и в комнате воцарился полумрак. Свечи перестали плеваться, а после того, как молодой маг зачитал свою молитву для открытия в портал тишина переплелась с полумраком и настал комфортный и благоприятный момент для молодого человека чьи способности сейчас вступали в самую силу. 
Закрыв глаза переступив порог астрала, Саша выпрямился, расправил плечи и улыбнулся. Это вызвало легкое недоумение у Натальи, но она продолжала молча наблюдать за происходящем. Женщина не испытывала ни страха, ни удивления, ей сейчас было так хорошо, что она и думать не могла о чем-то плохом.
Саша огляделся. Та же комната, Наталья сидит на полу, но в её груди, пылало пламя. Он понял боль не ушла из её сердца она всё ещё там, но ведь это было понятно, невозможно так скоро излечиться от ухода близких. Всё что он мог сделать это притупиться её ощущения, и он это сделал.
В комнате, где жила девушка было пасмурно и туманно. Это могло значить только одно. Её личные страхи, которые блуждали у неё в душе и вились на сердце, после её смерти теперь покоились тут. От этого и свечи так вели себя не спокойно.
Может провести обряд очищения, иначе эти ощущения могут в конце концов принять форму какой-нибудь сущности, которая будет мешать жить тем, кто тут живёт по праву. Но это всё потом, сейчас нужно найти, призвать Оксану.
Оксаны негде не было. Эта девушка, наверняка, находиться сейчас у своего тела, так бывает особенно тогда, когда человек умер неожиданно либо в муках.
--Оксана—позвал он её.
Тишина.
Нет никого. Страхи тем временем начали сгущаться и витать под самым потолком. Это уж точно ему было не по нраву. Если он и сомневался пару минут назад на счёт ритуала очищения, то теперь принял окончательное решение.
Страхи, плохие эмоции бывают у всех, и как правило не подпитанные ничем они сами собой устраняться через какое-то время, но тут было совсем другое. Оксана чувствовала себя не нужной, она боялась за мать, она её любила и жалела, а жалость и страх это два ядовитых компонента которые и могут сыграть злую шутку в последствии. То количество этих ощущений которое было у неё в душе и на сердце просто поразили молодого человека. Неужели такая хрупкая и маленькая девушка могла носить в себе столько черноты. Хотя и такое он встречал не так уж и редко.
По ощущениям что таились в его голове он принял тот безоговорочный факт, который, собственно, и был основателем, если бы её не убили, то она стала бы второй суицидницей в этой семье.
 С такими чёрными мыслями и страхами долго не живут.
--Оксана! —снова позвал он и на этот раз появилась маленькая тень.
Появилась она прямо перед ним и словно в крутом американском фильме со спец эффектами, тень эта начала собираться в её образ, казалось из самых маленьких и невидимых ни для кого частиц. Прошло меньше минуты и перед ним стояла та самая Оксана, которую он встретил тогда на кладбище. Она смотрела на него внимательно неотрывистом взглядом, будто боялась его перестать видеть.
Он тоже этого боялся.
--Где твое тело? —спросил он.
Он говорил медленно и вкрадчиво, потому что этот мир отличался по всем параметрам от нашего. Тут для него, лично для него присутствовала некая преграда, она была всегда, с первого раза его посещения астрала.
Преграда эта была невидимой, но ощущаемой стеной, состояла из нескольких пластов. Он мог лишь догадываться, было это время, или слои реальностей так накладывались друг на друга.  С одной стороны, ему это никогда не мешало, но и комфорта особого он не чувствовал. Звуки, конечно, передавались как в оглушительном состоянии, но опять же он всё понимал и различал.
Девушка несмело ему улыбнулась. Она прижала обе руки к своим плечам и посмотрела на свою мать, которая так и продолжала сидеть на полу у самой стены комнаты. Саша понял, душа хочет прикоснуться к матери через него. Он встал и подошёл к Наталье. Та смотрела на него доверчиво и открыто. Наверное, почувствовала что-то, что теперь не давало ей право на не верование.
Молодой маг с закрытыми глазами преодолел все препятствия, состоящие из свечей и зеркала и подошёл к женщине.
--Она тут, она хочет вас обнять.
Женщина встала.
Саша выдохнул и принял в себя душ погибшей. Девушка овладела его телом, его руками и ногами, но не могла проникнуть в его голову. На этот счёт он тоже знал несколько приёмов.  Эти защиты были для некоторых озорных духов, которые пробовали за долгое существование магов, эзотериков и колдунов овладеть телом транзистора.
Такие попытки всегда почти заканчивалось очень плохо.
Например, люди, которые не верят в свои магические способности, не принявшие свой дар или же отреклись от него вовсе, в конечном итоге оказываются больны таким заболеванием как шизофрения. Именно духи, нашедшие неверующих в свою силу, заселились в их тела и человек, не справившись в одиночку с этим, теряет рассудок. Приступы шизофрении не так часты, но в них человек может делать ужасные вещи. Делает их не совсем человек, как вы поняли, а дух, только руками пострадавшего.
Но это совсем другая история.
Сейчас Саша обнял Наталью и прижался к её груди головой. Так, как эта делала, редко, но делала Оксана. И пусть рост Саши был куда выше роста женщины и тело его было костлявым и тощим, но Наталья отчаянно нюхала его, потому что сейчас она обнимала свою дочь.
Это было всегда так волнительно, всегда до слёз трогательно, когда он помогал родным, тех кого разлучила смерть, последний раз обняться.
Он не торопился. Он ждал, когда наконец своими губами он что-то прошепчет Наташе на ухо. Что-то что он и сам потом не будет помнить, но это было самое тайное и самое сокровенное.
Наконец Наташа с полными глазами от слез, поцеловав его в щёку тихо и медленно сотрясаясь в рыданиях спустилась на пол. Перед магом снова стояла Оксана. Она с благодарностью смотрела на Александра. Он понял. Теперь пришло и его время.
--Покажи, где тела. –тихо медленно, но требовательно попросил он.
Девушка подошла к тому месту, которое он приготовил для уже свершившегося ритуала и присела на колени, указала ему на зеркало. Лицо её было умиротворенным и спокойным. Всё ещё просматривался та красота, даже сквозь обугленные волдыри. Но только теперь она казалась ему не такой трогательной и не такой чистой. Виной всему стала его богиня. Она перевернула весь его мир. Она заполнила его сердце и душу.  Молодой маг вдруг ощутил, даже сейчас, потребность видеть её, ощущать её рядом. Пока получалось только думать о ней.  Это уже становилось навязчивой идей. Скажем, что молодому человеку это не особо нравилось, но по-другому как выяснялось он уже не мог.
Девушка заглянула в зеркало, и маг последовал её примеру.
Теперь он видел всё что ему так требовалось увидеть.
Перед его взором опять открылся тот самый завод, в котором уже побывала опергруппа.
Всё что произошло с девушками произошло именно там куда и провёл он их с Оксаной. Там ни чего так и не нашли, это расстроило и мага, и Олега, но сейчас зачем-то дух показывал опять то же самое место.  И Саша понял, что это не просто так.
Девушка указал взглядом на маленький кустик, который был у самого входа в рабочий зал. Один единственный маленький зелёный островок, который очевидно не до конца обработали отравой сердобольные работники, а опергруппа не добросовестно провела осмотр.
Там что-то было. Саша не понимал и не видел, что, но чувствовал, что там что то есть.
--Там? —указал он ей взглядом.
--Да—тихо ответила она. Голос её был приглушен астралом, но был явно громким и отчётливым.  Так состоялся их первый диалог.
--Где тела? —спросил маг, оставляя куст на потом. К этому он вернётся чуть позже.
Девушка вместо ответа посмотрела в зеркало и теперь Саша знал, что делать. Она выбрала такой путь для общения. Лучше видеть, чем говорить и это даже обрадовало его. Он всмотрелся в зеркало.
Картинки, которые теперь отображались в серебристом покрытии вели его не на злополучный завод, а в тот самый подвал, где Оксана лишилась жизни. Только теперь его возможность была куда больше, он видел не кадром, в котором происходила трагедия, а полноценный взор его охватил погребную комнату. Именно погребную. Тут было темно, полумрак, свет скудный, от трёх может четырёх свечей, проливался медленно и встревоженно на старые грязные стены.  Свечи почти догорали, и Саша понял, что нужно торопиться, как только эти слабые лучи потухнут он вряд ли что сможет разглядеть.
Тела.
Их три.
Видно плохо.
Оксана, Соня, Саша.
 Все те три девушки которые пропали. Спрашивать душу о том, как они пропали было совершенно бессмысленно, он оставит эту работу полиции, сейчас ему нужно разобраться с тем, где находятся этот подвал? Как выйти на преступников?
Но до этого ещё было далеко. Оксана явно хотела ему ещё что-то показать.  И это касалось тел. Он напряг своё зрение и всматривался теперь со всеми усилиями.
Одно тело сидело на стуле, самодельном табурете с приделанным к нему спинкой. Ему удалось рассмотреть даже такую деталь. Тело принадлежало по всей очевидности Сони. Тёмные волосы взъерошено распадались по лицу и плечам. Девушка была одета в красивое пышное платье.  Она сидела, платье надетое на её уже не живое тело имело красивый коричнево золотистый цвет, пышная юбка мягко легла на пол, она прикрывала её ноги. Украшением служили кипельно белые рюшки, отделочная часть у кистей рук и жабо на шее.
Маг судорожно запоминал все детали. Это была превосходная улика, которая поможет им при поисках.
Тело Сони было словно заморожено. Она приняла не естественную позу куклы, приподняв одну руку согнув её в локте, второю прямо держала у живота.
Оксана сидела рядом на таком же стуле, одеждой ей служил добротный зелёный камзол, времён Петра великого. Такой образ Саша видел в кино.
 Слава российскому кинематографу.
 Волосы её роскошные и густые были обрезаны, и она по всей сути выражала облик мужчины.
Третья девушка стояла на коленях, её светлые, пышные волосы разметались по лицу и плечам. Девушка была наряжена в какой-то хлам, очевидно, наряд простолюдина все тех же лет правления Петра. Белая грязная дырявая рубаха, заправленная в шаровары из грубой парусины. Руки её были занесены назад и окутаны бечёвкой. Во рту кляп. Не большая картонка висела у неё на груди. Надпись исполнена красивым ровным почерком. Она гласила.
«Казнь не хорошего человека!»
  Саша с расширенными от ужаса глазами смотрел как не естественно блестят их лица, кожа на руках и шеи была не естественно ровной и гладкой. Острая и страшная мысль уже разрезала его мозг и болью легла в душу.
Все они были не естественно красивы и заретушированы. Их тела блестели, потому что они были…облиты слоем воска!
 Все три девушки изображали какую-то историческую сценку. Каждая из них играла свою роль. Глаза девушек были открыты и Саша, заглянув в них, каждой по отдельности испытал чувство, которое он не смог ни как обозначить. Боль, которая застыла в очах этих девушек была, наверное, самым страшным из всего что он увидел только, что.
Это были тела погибших, закованных в восковом коконе. Они были куклами извращенца, по всей видимости историка или просто сумасшедшего человека.
Как такое вообще можно было сотворить с живыми существами. Кто и что жило в душе и теле этого маньяка! Кто им руководил?
Осознание сотворенного, а такое не мог сделать человек, привело мага к мысли что это проделки какого-то демона, который вселился в человека, подчинив его своим желаниям и правилам.
 Но кто этот демон? Как понять из какой бреши он пробился в этот мир и как ему удалось завоевать тело человека? Это ведь на самом деле не так уж и легко.
Оторвав свой полный ужаса взгляд от зеркала, он посмотрел на спокойное лицо Оксаны. Она ласково улыбалась ему, и он поймал её улыбку. Убиенная освободилась и от боли, и от страданий что ей довелось испытать. Ведь было даже страшно представить, что им пришлось пережить.
Мысли Саши сразу закрутились в немыслимом потоке. Ему нужно непременно позвонить Олегу. Он должен очень многое рассказать. Но девушка не торопилась заканчивать разговор. Она протянула к нему руку и мягко, но настойчиво повернула его голову опять к зеркалу.
Саша не сопротивлялся и всмотрелся в зеркало. Но то, что он увидел повергло его в шок и оцепенение ещё больше.
По середине зала, там, не далеко от того места, где сидели восковые фигуры водрузился стол, больше положенного, одним концом сильно задранный вверх. На нём, привязанная и измученная, в рубахе похожую на больничную с открытыми от ужаса и боли глазами лежала его богиня!
 Да, это была именно его девушка, из его сна. Её волосы были грязными от крови, кровоподтеки на шеи и груди, рубаха была порвана, и одна грудь её высвободилась наружу. Она стонала и звала на помощь.
Саша взревел и вскочил на ноги, зацепив одной ногой темную ткань он опрокинул все свечи, а вместе с ним и зеркало. Дикая боль от безысходности, ужас от непонимания, где это всё происходит и страх за самого родного для себя человека, и это он понял только сейчас парализовало его тело, а вместе и с тем его мозг. Он на минуту потерялся в ориентации. Где он находится и кто он. Состояние его было близко к помешательству.
Мягкие руки легли ему на голову, и он почувствовал, что куда-то провалился. Жизнь его приобрела теперь совершенно другие краски и принципы его потеряли свою актуальность.


Когда Саша открыл глаза то увидел напротив себя Наташу. Женщина уложила его на кровать в той самой комнате, где и проходил сеанс, в комнате Оксаны.
За окном уже стемнело. Сколько он так пролежал он не знал, но, по всей вероятности, больше пяти часов. Когда женщина протянула ему бокал воды, и он с жадностью его осушил. Откинув покрывало, молодой человек резко вскочил на ноги и оглянувшись в поисках своего рюкзака.  Расстроившись не найдя его, он принялся метаться по комнате.  Наталья спокойно наблюдала за его паникой, продолжая невозмутимо сидеть на стуле подле кровати. Наконец Саша сообразил и обратился к ней.
--Долго я?
--Минут сорок—пожав плечами ответила она.
Её отрешённость, её ответ вернул его в страшную реальность. Именно временные критерии и вспрыснули в его мозг воспоминания того, что произошло. Теперь он стрелой вылетел в прихожую, там он нашёл и свой рюкзак, в который было уже всё убрано заботливой рукой Натальи. Схватив кроссовки, не попрощавшись и даже не закрыв за собой дверь, он стремглав вылетел из дома.
 Нужно было срочно позвонить Олегу.





ГЛАВА 12
Вылетев из дома, в котором ему довелось познать ужасную новость, молодой человек сразу же отзвонился оперуполномоченному Олегу. Сбивчивым голосом, обрывками фраз и не с первого раза, но в конце концов взяв себя всё-таки в руки, он принялся в деталях описывать о том, что с ним только произошло.
Передавая информацию о девушках, о помещении, о кусте, который должен был стать хорошей подсказкой, молодой маг, однако, промолчал про четвёртую пострадавшую. 
 Олег слушал внимательно и когда речь зашла о том самом кусте, под котором должно было что-то   находиться Олег искренне ахнул, и Саша даже представил себе, как тот прикрыл рот рукой.
Теперь, когда он выполнил долг перед полицией он вдруг остановился, растерянно осмотрелся и застыл.
Куда теперь идти?
 Что делать?
Олег заверил его, что не переменно приступит к действиям.  Присутствие Саши было, как всегда, не допустимо.
Благодарность и даже некая гордость к Олегу расплылась у мага приятной теплотой по душе. Работа полиции не всегда была так отточена и опер мог отложить всё на завтра, если учесть, что сегодня воскресный вечер и прикрыться этим могут многие работающие в этой структуре. Но Олег не меньше Сашиного радел за это дело.
А что же делать ему с его страшным знанием о том, что девушка в опасности?
То, что сейчас испытывал маг было сравнимо с адом. Ад у каждого свой. Так вот его ад был самым страшным из всех кошмаров.
«Кольцо! Как же оно сейчас мне нужно!» с горечью подумал он. Но семейный раритет был то ли утерян, толи так хорошо спрятан бабушкой, что было в принципе одно и тоже. Душа его любимой бабушки не молчала, и расспрашивать её о нем не имела смысла. 
Стоя всё так же на пол пути, шедшего в неизвестном направлении, молодой человек присел на бордюр.
 Ночь уже опустилась на спящий город и в этом спальном районе было довольно тихо, хотя со стороны магистрали, где жизнь была живее, слышались залпы салюта, пьяные крики, весёлый и задорный смех.
С его внутренним состоянием жизнь, которая била в этот час там, навязалась с его отчаяньем и страхом.
Он не рассказал Олегу про девушку, ибо это было бессмысленно. О ней не было заявлено от родственников, искать её по наводке мага никто не будет.
Этот подарок судьбы был его личный.
И он испугался его!
 Обхватив голову руками, молодой человек вдруг понял, что получил предупреждение и должен, просто обязан спасти бедную девушку, которая сейчас находилась в опасности. Обязан, потому что два раза он уже промахнулся. Но именно тут он промахнуться не мог, он чувствовал что-то особенное к этой ней, пока ещё не осознано, но понимал, что готов рыть землю, готов не спать ночами и искать её!
Но где?
И тут ему вспомнилось его ведение. Там в той страшной картинке она была одета в больничную рубаху!
Быть может она находиться в больнице? Пусть глупо и мало, вероятно, но это служило хоть какой-то подсказкой. Он не знал, как её зовут, не знал кто она, но больничная рубаха пролила маленький луч в полное черное его незнание.
Эта мысль заставила его подняться. Отряхнувшись и уже не сомневаясь, молодой человек направился домой.
Однако чувство, которое им сейчас овладело, как вирус сначала просто промелькнуло в его голове, а теперь полыхало сильным жаром в его теле, оно разгоралось ещё сильнее и едва он дошёл до дома страсть его и любовь уже полностью завладело им всем.
Пик того ужаса что творилось в его голове и душе была конечно же потеря, и смерть его богини.
Да именно боязнь смерти теперь коснулась и его. Обескураженный таким чувством доселе ему не известным он ощутил эту боль и страх в полной мере.
Он ещё никогда в жизни не испытывал такой скорби и ужаса. Когда мысли в твоей голове мечутся и бьются о костяное ограждение, когда ты понимаешь, что мыслям тесно в этом пространстве они просто не умащаются, тогда становиться неудержимо страшно. Это подобно мыслям смертника, когда он уже осознал факт своей предстоящей смерти, но смериться с этим все равно не сможет никогда.
Душа его тоже была в истязаниях. От того что он нечего не мог предпринять, его дара просто не хватает на это, ему становилось жутко. Тесно в своей телесной оболочке, да и во всём мире, по сути, тоже. От одной только мысли что её не станет, что он просто не успеет.
Зачем ему тогда жить, ради чего дышать и видеть этот свет если его любимая душа не будет тут больше присутствовать. Зачем тогда вообще всё это если она не может быть рядом с ним. Эта сумасшествие не было   сравнимо ни с одной болью, а он прочувствовал много её, пропуская через себя от каждого кто к нему обращался. Он в сто крат теперь понимал всех людей, лишённых рассудка, эту боль просто невозможно принять и понять. Своё бездействие, свою немощность и безысходность.
Хотелось постоянно что-то делать, искать её хоть оббежать все больницы, каждую палату в этом городе.
То, что он её полюбил, его бедный разум принял только сейчас.  Сначала его сознание воспринимало его думы и действия за простой акт помощи, волнения за человека, коим может оказаться любой из пострадавших.
Но не самому собой вести обманчивые переговоры.
Человек его дара, его видения мира, чувствует совсем по-другому. Маг и правда принял любовь, которую он не знал, поначалу со всеми этими оправданиями. Но теперь то он знал. Теперь то он понимал.
 Но плюс людей со сверхспособностями заключается в том, что они видят и знают где находиться душа. Они знают, как она болит, и как она может любить.
Хотелось даже не плакать, хотелось рыдать, кричать от безысходности.
Душу лихорадило.
Все эпизоды об убийствах, которые всплывали в его видениях были мучительно для него. Мучительны не от того, что это было страшное и зверское зрелище, а мучительны, потому что он испытывал безумную радость что там нет той которую он любил!
 Так он, в конце концов начинал себя ненавидеть. Но ведь та которая не была его богиней тоже кому-то была дорога. А вот это его как раз волновало в последнюю очередь.
 Тогда его начинали терзать муки сомнения величия любви. Получается, что любовь может сделать тебя жестоким?
Эти мысли порождали другие, более глубокие о смысле чувств человека, зачем тогда они нужны? И вот когда и на эту мысль наскакивала другая, а на неё ещё одна и так до неимоверного болезненного конца, тогда он задыхался, он чувствовал, что ему тесно и в теле, и в голове!
Добравшись наконец то дома, шатаясь, словно он находился в страшном алкогольном опьянении, не раздеваясь, утомлённый вирусом чувства, которое его одолело, молодой человек плюхнулся в кровать и закутался в одеяло.
Ночь страшна с такими мыслями, которые кружились в его воспалённом мозгу. Он не знал спал ли он? Он только помнил, что старался вызвать видения, пытался связаться с погибшими девушками ещё раз, но его транзистор не работал. 
Голова должна было вот-вот лопнуть. Сердце сжато.
Господи, как могут быть тяжелы страдания, и не только там, при расплате за грехи, их ещё нужно вытерпеть тут, на бренной земле.
Однако не всем даётся то чувство, которое его теперь убивало и тогда он начинал завидовать тем, кто живёт тривиально. Кто не задумывается о душе, о смысле, кто просто размножается, питается и справляет нужду. Кто как насекомые роется в своих же отходах и не пытается ни чего поменять!
И вот опять осуждения любви, она привела его к мысли о людях, к которым он раньше относился по-отечески хорошо, ну не дано человеку думать более широко, ну ни чего, он подрастёт и в других жизнях приобретёт опыт и станет лучше!
Но всего секунду назад он хотел стать ими, а теперь их ненавидит, потому что завидует им, что умы у них скудны!
Голова болела, раскалывалась. Не было выхода из этого ада.
Умереть.
Такая мысль его тоже посещала и опять он начинал порочить любовь, которая привела его к мысли о суициде.
  Разве великое чувство может такое вершить.
Когда ему стало плохо в очередной раз, а видения так и не шли, молодой маг, выползая из своего убежища – из-под одеяла, добрёл до ванной комнаты и включил холодный душ. Стало легче, но не на долго.
 Зеркало отобразило лицо, лишённое красок и оттенков жизни. Почти что серый он смотрел на своё отображение и не видел там человека. То, что смотрело на него было похоже на мертвеца или существа который был должен вот-вот умереть.
Пришедшая ему в голову мысль о поисках её в зазеркалье не увенчалась успехом. Он просидел там добрых два часа вызывая её, ища её душу, но ответом была тишина.
Бабушка больше не выходила к нему на связь. Тщетно он просил её о помощи, тут тоже ему отвечала тишина.
Когда в состоянии близкому к помешательству он смог снова вернуться к мысли о её поисках в больницах, воспалённый его разум принял это решение, и он принялся за дело.



Когда маг весь серый, мрачный и опустошённый вышел из очередного приёмного покоя, силы его совсем иссякли. Словно неизлечимый больной он, шатаясь брёл по больничному парку опираясь о забор.
Не найдя больше никого выхода, он, дрожащей рукой в приступах отчаянья и паники смог всё же вынести её образ на бумаге. Рисунок получился более чем реальным, карандаш смог передать красоту её взгляда, утончённость и нежность, всё то, что в купе и составляло её подлинный образ. 
Тут её тоже не оказалось. Больница эта была в списке сто восьмой из примерного количества, которое насчитывало более пяти ста штук. Распечатав карту города, он расписал себе примерный план, в котором сразу зачёркивал те, которые уже прошёл.   
Карта его была пройдена всего лишь на четверть, и этот факт придавал, казалось бы, надежду, но сердце молодого уставшего так сильно за эти дни мага, не было спокойным. Он чувствовал, что может не успеть. Мысли его не могли принять нужный формат, он не мог собраться, а это было просто не обходимо.
О том что время летело как скоростной поезд, и в его кармане был билет на этот поезд, но, к сожалению, он на него опоздал, и не как не мог его нагнать на промежуточных станциях, сначала раздражало его, а теперь и вовсе приводило в ужас до оцепенения. 
Он пытался поговорить с собой. Это всегда приносило результаты, мысли его располагались по поочерёдно на полочки и к концу разговора с самим собой, он всегда знал, как действовать дальше.
Но не было уже сил на разговор. Не было ни чего, ни желания, ни время ни шансов. Присев на поребрик тротуара Саша отдышался, успокаивая своё тяжелое дыхание. Он был опустошён.
Что делать дальше? Куда обратиться магу за помощью? В какую инстанцию?
Если бы у него была её вещь! Если бы он знал хотя бы как её зовут! Он бы смог тогда, он бы вывернулся на изнанку и напал на её след! Но он не знал о ней ни чего!
Тыча измятый рисунок во все окна приёмных покоев он безрезультатно умолял вспомнить всех, кто поступал за последнее время. Он практически на коленях просил толстых и не очень, тётенек проверить данные о поступивших.
Его встречала беззаботность или безразличие. Были и те, кто умилялся.
Не должны такие люди работать там, где тревога в лицах родных и близких, перерастает в панику и отчаянья. Не должны люди, столкнувшиеся со страхом за ближнего своего испытывать надменность и безразличие тех, кто владеет хоть какой-то информацией.
От мысли что он оказался не настолько силён, от полного своего бездействия сейчас его начинало яростно трясти в приступах безысходности.
И вдруг шальная мысль мельком проскочила по его бедному сознанию. Она только проскочила, а он ухватился за неё как умалишённый. Это было подобно солнечному лучу, пробившему смурную дождевую тучу.
«Я пойду к Владу…мне сила нужна, большая и тогда я смогу её найти».
Решение, которое он принял придало ему немного сил. Ровно столько что бы добраться до автобусной остановки, сесть на транспорт, который как синий черв подползал к стеклянной стоянке и доехать до заветной станции.
Ночная Москва его поразила! Он никогда не думал о том, что у города есть и другие жизни!
После длинных рабочих часов, извергая из офисов, заводов рынков и ещё бог весть откуда замученных и уставших трудоголиков, день передавал их вечеру. Люди, спешившие домой, разбитые параличом каждодневности устало спали в транспорте, они возвращались домой для того, чтобы, утром проснувшись снова примерив маску бодрости, пустится в дикий пляс обиходности.
Они возвращаться домой и освобождают улицы и парки для других, более молодых и пока ещё не обречённых на быт людей.
Молодёжь.
Она как бурлящая неутомимая река плыла в это время суток по ночной Москве даря городу свои искренние счастливые улыбки. Покоряя город своим юношеским максимализмом, эти молодые люди делали собственные открытия вступая в оживлённые споры, бесшабашно совершая поступки, о которых уже давно забыли те, кто только недавно вернулся домой и уступил им место для жизни. Эти молодые люди   влюблялись, целовались, пили алкоголь, дрались, любили, пели, танцевали они все кормят этот город своей живой, по-настоящему живой энергетикой!
Эта сторона жизни только сегодня открылась молодому человеку, она утопила его в своей бешенной энергетике и смогла хоть на миг, но отвлечь от беды что заполнила его душу.   Он не мог себе даже представить, что это настоящий никогда не прекращающийся цикл жизни! Осознание этого присутствует у всех, но кто думает о бытие?
Его остановка.
 Время за полночь, но его визит принесёт радость чернокнижнику, так какая разница сколько время?

Влад сидел за огромным дубовым столом. Одетый, как и всегда с иголочки, во всё чёрное и подчёркнуто в второпях.  Накинутый поверх одежды шерстяной черный джемпер, так же небрежно был застёгнут всего на одну пуговицу, и маг отметил про себя что он ему чёрт побери очень шёл!
 Офис его был до неприличия большим и хорошо оформленным.
Дорогой ремонт, мебель вся под дуб, оргтехника, секретарь и куча самодельных амулетов, книги, свечи все то, что продавалось в улёт, принося ему хороший доход по мимо записей на приём, которые на минуточку были заполнены на месяц вперёд.
Ощущение что чернокнижник ждал его не было обманчивым, едва маг зашёл в его кабинет, как обнаружил на столе, обтянутым дорогой драпировкой с ярким рисунком, две чашки кофе, не большой кальян и конфеты в маленькой вазе, выполненной в виде черепа.
Это был кабинет хорошего эзотерика. Куча литературы, атрибутика магии в изобилии заполняла все полки и шкафы, но самое главное, это атмосфера. Сюда не страшно было заходить, тут открывалась душа и человек пришедший на сеанс мог получить и услугу чернокнижника, и приятное расслабление.
Конечно, добиться такого результата можно лишь с помощью некоторых обрядов, о которых знал и сам Саша, но вся беда была в том, что чернокнижник делал из этого бизнес, а наш покорный слуга, хотел лишь помогать людям, именно поэтому в его мозг и не приходили такие идеи, которые могли бы привлечь клиентов.
Осмотрев Сашу взглядом итальянского мафиози, Влад молча указал гостю сесть напротив и достал откуда-то из стола сигару. Это бы рассмешило молодого человека, раньше, но не сейчас. Теперь ему было не до смеха.
Сев туда куда ему показали, маг рассматривал кабинет открыто, не боясь, что тот, кто сидит напротив него непременно приступит к своим мерзким шуточкам. Саша не ошибся в коллеге.
--Доброго времени суток. Что проходил мимо решил зайти? —Влад выпустил в воздух огромное сизое кольцо.
--Мне нужна твоя помощь.
--Что вот так вот сразу? —усмехнулся чернокнижник. Дым попал ему в правый глаз и это смазало картинку величества эзотерика. Примкнув подведший его орган, Влад, делая вид что так и было задумано облокотился на спинку широкого мягкого кресла. —Я не ослышался? Ты пришёл просить помощи? Ты же мне говорил несколько дней назад, что никогда не придёшь ко мне…
--Я всего лишь человек, который имеет небольшой дар. —нужно дать ему насладиться своим величием, так уж устроен это чернокнижник, нужно дать ему радость и Саша был готов на любое унижение, лишь бы тот согласился.
 Но Влад не торопился. Он продолжал курить сигару рассматривая Александра, но так как взгляд его был лишён осмысления маг понял, что происходящее представление на долго не затянется.
Так и случилось. Влад устало встал и прошёлся по кабинету. Он, не торопясь подошёл к рыбкам плавающих в уютном аквариуме с прозрачной чистой водой, взял щепотку корма и нарочито медленно принялся кормить обитателей водного террариума.  Оба сохраняя тишину посматривали друг на друга украдкой.
--Что у тебя стряслось? —неожиданно по-доброму спросил чернокнижник и Саша, который привык к тишине за это время, рассматривая узор на драпировке стола, огромного дракона с разноцветной чешуёй дернулся и встал, словно находился на допросе. Встать у него получилось не произвольно, и это его слегка расстроило. Хотя молодой человек и так понимал в какой роли он сейчас пришёл, но эта неуклюжая его выходка уж совсем делала из него какого-то попрошайку с заискивающей покорностью.
--Да ты сядь, сядь…--- не упустил возможность подметить этот момент Влад, подойдя к нему по-отечески похлопав его по плечу.
«Ты не можешь его послать…Саша нет, только не сейчас, дыши ровно! Нет силы нет гордости, значит терпи!» гневные мысли роили его мозг, и молодой человек держался из последних сил, чтобы не съездить по этой холёной, злой роже.
Пришлось сесть.
--Ну? —Влад вернулся в кресло и зорко, как только умел посмотрел на собеседника.
--Мне нужна сила. Я должен найти одного человека, но не могу ни как справится.
--Кто этот человек?
— Это важно?
--Конечно важно, если мы станем партнёрами, то я должен всё знать о тебе!
--Девушка.
На губах Влада проскользнула быстрая улыбка.
«Козёл» подумал маг.
--Хорошо, прежде чем ты получишь у меня силу, я должен буду посовещаться со своим демоном.
--А когда ты ко мне приходил демон не был против? Чего же сейчас изменилось? —вспылил Саша.
--А то, что нужно брать сразу, когда предлагают. —Влад наклонился вперёд и теперь он не был настроен дружелюбно. —Это тебе не дядя Валера с соседнего двора табурет предлагает, это демон высшего разряда!
Саша опустил глаза. Он знал об этом и это болью отозвалось в его душе.
Обычно призвать себе в помощь демона не так-то уж и просто. Людям с такими способностями как у них, могут служить и помогать разные сущности, например такие как лярвы, но что бы демон пришёл к вам на помощь нужно хорошо и хорошо постараться, а про демона высшего ранга, о котором говорил Влад, Саша и думать боялся. Что-то этому демону было нужно и это не какие-то там детские проказы. Тут пахло чем-то посерьёзнее и, если молодой человек не находился сейчас в том положение, в котором он был, он никогда бы в жизни не позволил себе впутаться в это дело. Слишком дорого потом придётся платить!
Оставалось только узнать, что замыслил этот демон и какую расплату они попросят у Саши.
--Я хочу узнать только о том, чем мне придётся заплатить?
--Об этом потом—отрезал Влад. Весь его вид говорил о том, что он неимоверно горд собой и власть, которую он уже получил над Сашей ещё обернётся последнему не в лучшую сторону.
--Я хочу понимать! —настаивал маг, но Влад только этого и ждал.
--Послушай сосунок—чернокнижник зло, коротко посмотрел на него и снова поддался вперёд—Я ещё раз тебе говорю…моли бога что бы сейчас демон не отказа мне, твои детские игры мне порядком поднадоели. То ты не хочешь сотрудничать то являешься ко мне ночью и просишь помощи и при этом ставишь свои условия. Так не будет! Демон сам выберет расплату и не факт, что она будет сразу. Ты сейчас посидишь тут и подождёшь пока такой профессионал как я сделает всю работу для того, чтобы ты стал успешным, а потом мы будем делать то, что нам прикажет наш покровитель. Но одно я хочу сказать тебе точно, ты не пожалеешь о то м что выбрал этот путь. Это будет отвал башки!  Сила должна гореть, а не тлеть.
После этих слов Влад поднялся и вышел из кабинета в потайную комнату, которая была прикрыта большим вымпелом какого-то монгольского княжества.
Саша остался один.
Он ещё раз с тоской осмотрелся и выдохнул так что у него вырвался невольный стон. Он не хотел идти на это! Это было против его принципов, это было против его мировоззрения, но он не мог по-другому. Он чувствовал, как в его душе образовалась, зияла огромная дыра после встреч с этой девушкой. Он чувствовал неумолимую тоску по ней, он безумно хотел её найти. Что в этом страшного и против естественного?
И он понуро опустил голову. Нет в его чувствах ни чего плохого, плохое было в отсутствие силы его дара.
Прошло ещё не много времени, за которое молодой маг успел утомить себя бесконечными диалогами с самим собой, он уже устало прилёг на одну руку облокотившись на стол, за которым сидел, как вдруг в кабинет вошёл Влад. Он озадаченно осмотрелся, подошёл к рабочему столу, положил на него огромную старинную книгу и взял трубку телефона.
--Меня нет ни для кого. Да, молодой человек у меня, он уйдет позже. Нет…да…иди домой, сегодня ты больше мне не нужна.
Очевидно, приказы он отдавал своему секретарше, симпатичной молоденькой девушке.
После того как приказы были отданы Влад подошёл к двери кабинета и повернул ключом в замочной скважине.
Сердце Саши бешено затрепетало.
Чернокнижник распахнул шерстяной джемпер, поразмыслив с секунду и скинул его вовсе.
Саша смотрел на него как смотрит пациент на хирурга перед операцией.
«Ещё минута и ты станешь тёмным!» промелькнула в голове мага грустная отчаянная мысль. Но он взял себя в руки и собрался. Отступать он и не думал.
--Демон готов принять твою просьбу и может дать тебе силы. –теперь Влад сел за стол и провел рукой по старинному переплёту ветхой книги.
 Чернокнижник изменился.
Лицо его до этого казавшееся мерзким и хитрым теперь было по истине величественным.  Оно приобрело оттенок не совсем подходящей человеку, серо коричневатый, но возможно так просто падал свет. Глаза его до этого тёмные и хитрые теперь обрели серый цвет, что и предавало его лицу совсем другой образ.
Книга!
Она была просто огромной. Саша не видел таких экземпляров раньше. Хотя если быть честными он вообще видел мало магических старинных книг.
--Сейчас будет ритуал?
Влад посмотрел на него и ухмыльнулся.
--Ты знаешь, что эта за книга? —голос чернокнижника теперь был грубым и тяжёлым.
Саша замотал головой. Что-то происходило в его теле. Он почувствовал еле ощутимую дрожь во всех конечностях и органах. Комок тяжёлой и вязкой слюны застрял у него в горле. Он взмок за какие-то секунды и по спине его бежала струя пота, рубашка прилипла к позвоночнику.
— Это—Влад указал на переплёт старинной книги.: --Кожа человека. Она принадлежит одному из жрецов древней Ассирии. Одному из тех, кто и написал эту книгу.  Он осмелился усомниться в делах царя Ракасаула. –Влад замолчал, и Саша заметил, что в кабинете стало темно. Что-то нависало в комнате, какая-то неведомая сила присутствовала в этом месте, где сейчас начинался новый этап в жизни молодого мага.
--Красный и Чёрный свиток. —произнес чернокнижник. —Книга «Дагона»!
Мерцающий свет играл с бликами, но Саша отлично видел переплёт. Всматриваясь в эту «обложку», молодой человек различал по вытертостям и не понятным пятнам как время прошлось по этому ужасному покрытию. Но даже не сильно напрягая зрение молодому человеку удалось увидеть то, что вызвало в нём волну тошноты. Сквозь прикосновение веков, тысячелетий, грязь впилась, и проникла в маленькие и еле заметные настоящие человеческие поры!
Влад сделал аккуратный жест рукой и появились первые, пожелтевшие от времени страницы.
Промелькнул перстень с кроваво красным камнем. Такой пароды маг ещё не видел, да у Влада раньше он его не замечал.
 Это невозможно было назвать бумагой, скорее всего папирус или что-то в этом роде. Человеку, не изучавшему историю, а Александр был именно таким, было сложно разобраться в этом.
Символы, имеющие непонятный темный цвет были записаны ровно и чётко, словно слова в строчке. Они были необычно красивыми и аккуратными. В частности, было много треугольников и кругов с невероятными ветвлениями и плавными линиями.
  Была тут и иллюстрация. На каждой странице, которую чернокнижник переворачивал медленно и не отрывая своего почти прозрачного взгляда от мага, были выведены не большие фигурки странных сущностей. Им не было имён в воображении молодого человека. Он не встречал таких существ или демонов в своей практике. Саша теперь вообще не считал себя магом. То, что он видел, переворачивало его мир с ног на голову.
--Эта книга имеет силу, которую ты себе даже не можешь представить. Я приобрёл её совсем не давно и тебе лучше не знать цену, которая у неё есть.
Маг содрогнулся.
--Ты будешь читать её так же просто, как и любую другую книгу, после того как у тебя появиться сила. Это язык «Убраш», он состоит всего из трёхсот сорока трёх символов, в которых ты не будешь путаться и заклинания, которые ты возьмёшь от сюда наложатся вечной печатью туда куда ты её поставишь.
--Мне нужно просто найти человека! —Саша вдруг ощутил неимоверный ужас. Он почувствовал, как трясутся его коленки и кружиться голова.
--Все твои дальнейшие действия я смогу увидеть через эту книгу—говорящий теперь не был Владом. Лицо его будто было прикрыто ужасно страшной маской, где вместо рта виднелись щупальца осьминога, нос его стал огромной впадиной, из которой выделялась полу прозрачная зелёная дымка, но глаза оставались по-прежнему серого цвета, прозрачные и водянистые. —Твоя душа теперь в этой книге.  Твоя сила теперь огромна—голос гремел в ушах бедного мага, который сидя смотрел с полными глазами ужаса на демона что сидел перед ним. Он не мог ни пошевелиться, не открыть рта. Ощущая полное отсутствие речевого аппарата Саша, мог только моргать и слушать.
-- Ты готов получить эту силу? —прогремел голос, и маг услышал раскаты грома. Не за окном, а прямо тут, в этой комнате.
В голове его поплыли образы.
Он вдруг увидел огромную красивую страну, похожую на те картины, которые писали древние художники. Прекрасные сады были украшением этого царства, реки прозрачны и неглубоки.  Причудливые плоды свисали прямо к ногам, люди, которые проплывали по каменным мостовым, облачённые в белоснежные тоги имели красивые, молодые лица. 
«Что это?» --пронеслось в его голове. «Рай?».
— Это город Догона! —прогремел голос в его голове или наяву, Саша не мог понять, ибо он был повсюду. Красное кольцо промелькнуло снова, но оно теперь горело, светилось, оставляя за собой шлейф из алой нити.
--В этом городе души, которые мне преданы. Это мой личный рай! Если ты будешь мне служить я поселю тебя в этот Эдем, и ты будешь жить вечно в сладострастии и благе.
Саша зажмурился, ибо ведомый сладкими речами демона он вдруг почувствовал, как была бы там прекрасна жизнь!  Поддаться греху и наслаждаться вечность! Почему бы и нет? Что наша жизнь? Как долго она будет длиться? Но ведь можно же забронировать себе местечко в раю? Сейчас!
Его изображение были более чем материальны. Это было что-то новое, что-то совершено реалистичное.
Он увидел, как вечер опустился на этот град и всё в нём изменилось! Теперь огни, неоновые вывески горели повсюду и так нелепо это выглядело, среди вымощенных камнями мостовых древнего города! Так это противоречило взгляду, но город этот жил своей законной жизнью. Всё те же молодые люди с изумительными и красивыми лицами теперь имели более откровенные наряды чем днём.
Девушки с прекрасными формами и идеальными телами почти нагие прохаживались по ночному яркому городу. Юноши с телами атлантов, не прикрывая свои достоинства догоняли их и те не смущаясь принимали их ласки и отвечали им в ответ.
И так было по всюду.
 Еда в изобилии на столах, выставленных перед каждым домом! Чего там только не было. Александр почувствовал голод едва приметил целого жаренного поросёнка на столе одного из дворов. Его аромат витал в воздухе и будоражил мага намного больше, чем юные красавицы.
Саша мотнул головой и открыл глаза.  Алый камень взмыл вверх, оставляя за собой алую нить, которая медленно растворилась словно её и не было.
Демон взмахнул рукой и Сашины глаза снова закрылись!
«Открой глаза!» говорил он сам себе, но сделать этого он не мог, ибо неведанная сила водила мага по его ведениям, по древним улочкам пылающего в современном окрасе города. Он видел любовные слияния почти на каждом шагу и отворачивался. Он видел, как украшенные золотом дома стояли открытыми и нетронутыми. Тут было много золота и драгоценностей.
«Открой глаза!» внутренний голос шёпотом пытался прорезаться в его видения, но Саша, ослеплённый красотой и спокойствием горожан смотрел на это широко открытыми глазами.
Его потянуло в один из домов.
Огромная чёрная кошка встретила его на самом пороге белокаменного особняка. Золотое украшение в виде ожерелья-поводка потёрлась о его ногу и вдруг он услышал чудный звонкий голосок.
--Багира! Багира! —звал голос.
Но Багира не могла оторваться от гостя и тихо замурчав кротко мяукнула.
На пороге появилась хозяйка дома.
Саша застыл.
Девушка небесной красоты, тонкая, с белоснежной кожей пшенично-золотистыми волосами, одетая в полупрозрачную накидку до пят заметив гостя весело засмеялась. Её зелёные глаза вспыхнули огоньками, губы растянулись в приветливой улыбке оголяя ряд белых маленьких зубов. Кожа её лица была украшена золотой фольгой в причудливом интересном рисунке. Это подчеркивало её красоту.
Она неимоверно была похожа на девушку из его сна. Он видел сходство с ней, но всё же это была не она. Её копия.
--Ты будешь жить со мной? —спросила она и в голосе её была непосредственная просьба. —Я ещё никого не нашла…но мне так одиноко одной, а ты такой красивый…добрый…
Девушка вплотную подошла к магу, и он почувствовал её легкое и теплое дыхание на своём лице.
 «Открой глаза!» голос становился совсем тихим, а желание, которое росло у застывшего на месте мага становилось всё сильнее и сильнее.
«Открой глаза!»
Саша встрепенулся и открыл глаза.
Видение исчезло и вдруг возник образ бабушки. Это отрезвило молодого человека и в тоже время напугало.
Что будет если демон заметит её? 
Бабушка, умиротворённо улыбаясь, и совсем не злясь как он это предполагал, коснулась его лица, своей тёплой и мягкой ладонью.
--Родной мой…
Демон тем временем сморщил подобие бровей на грубой склизкой переносице. Он был явно чем-то не доволен.
--Родной мой…он не может читать твои видения и мысли—она всё ещё гладила внука по лицу и вдруг Саша почувствовал прилив сил и решительности.
— Это то, что спасёт тебя и поможет…всё будет хорошо мой дорогой, только слушай своё сердце…
Голос, который вопрошал его о сделке снова обрушился на бедного мага:
--Ты принимаешь эту силу?
--Да! —тихо с сжатыми до горошин внутренностями ответил он.
--Ещё раз! —раскаты грома оглушили и перепонки мага должны были вот-вот и лопнуть.
--Да! Да! Да! —взревел чародей и из глаз его хлынули слёзы. Слёзы обиды, немощности, стыда и отчаянья.


Влад вернулся спустя несколько минут. Те слёзы, которые маг не сумел удержать застелили его глаза пеленой, он, дав обещание нечистой силе, ушёл в мир своей совести и упустил тот момент куда делся демон.
Смех, который мог издавать только самое мерзкое и злопамятное существо в этом мире-его коллега чернокнижник, залил всё пространство, которого и так не хватало задыхающемуся магу.
--Боже! —успокоившись и утирая слёзы от смеха, проступившие на хитрых глазах, прохрипел Влад.:
--Как же ты сейчас ничтожен! Как ты низок…не знаю за что тебе мой друг подарил такую силу?
Саша чувствовал, что сил у него осталось не много, хотя после того, как демон исчез он почувствовал некий прилив бодрости.
Удручённый происходящим, но взявший себя в руки он помнил, что должен был спасти ту которую любил. Всё что с ним произошло он делал только для её спасения.
 Слёзы отступили, совесть улеглась и теперь молодой человек, выпрямившись пригладив волосы, хотя и не имел такую привычку, перешёл к делу.
--Как мне найти человека обладая силой, которую приобрёл? —смотря исподлобья на оппонента, почти прорычал Саша.
Что-то да в нём изменилось.
То, что с ним сделали, вынудили сделать выбор против его воли, казалось открыло в нём некий, до селей неизвестный и ему самому уровень, ступень в его сознании. Он пока ещё с этим не разобрался. Но чувствовал что-то темное открылось в его душе.
--Ух ты какой шустрый …ты посмотри на него!
Саша вопросительно приподнял одну бровь.
--Ну что ты бровки хмуришь чудик. Ритуал нужно сделать один! Ты силу получил? Получил! А как понять работает она или нет? Нужно сделать ритуал вот тогда и понятно будет…прижилась у тебя силушка то или нет!
Саша не совсем понимал, что происходит. Договора об этом не было. Но, с другой стороны, он и сам дико переживал о том, что не понимает, как пользоваться тем, что сделает его теперь сильнее.
--Что за ритуал?
Влад широко улыбнулся. Этот человек обладал не богатой мимикой, но улыбки с ехидством у него были отменные.
--Я предлагаю нам вместе посмотреть, где сейчас находится этот человек.
--Нет –отрезал Саша. Мыль о том, что Влад хоть взглядом прикоснётся к его возлюбленной взбесила мага до безумия.
--Хорошо, хорошо…--чародей выставил руки вперед показывая, что не собирается лезть в личное к магу.
--Тогда давай поставим защиту на того человека, которого ты ищешь. Ну что бы с ним ничего не случилось.
--Зачем?
--Ну пока ты его найдёшь, пока доберёшься до него с ним может случиться всё что угодно…а так защита, которую ты наложишь будет его оберегать, и ты сможешь его найти живым.
Последние слова сыграли на руку Владу. Саша вдруг явственно осознал, что девушке грозит смертельная опасность, её требовалось найти и выяснить каким образом она может стать следующей жертвой.
--Что нам потребуется? —кивнул головой маг и встал, потирая руки. Сегодня же он найдет её и спасёт бедную девушку от всего ужаса что над ней навис.

Свечи чёрные, большие установленные полукругом Владом в определённом порядке злобно шипели и брызгались серыми каплями. В полумраке комнаты их язычки колебали свет, и они прыгали причудливыми узорами по стенам. Раскинув ритуальную доску прямо на полу, Влад пригласил Сашу сесть в круг напротив него и протянул ему небольшую книгу с пустыми чистыми листами.
— Это теперь твоя книга. В неё ты можешь загонять души не прикаяных и потом расплачиваться ими с демоном. Я так делаю, когда он просит у меня откат. Когда мне не чем платить или не хочется что-то делать я просто отдаю ему одну из душ.
— Это вроде тюрьмы? —предположил маг, кивая на книгу в своих руках.
--Вроде того.
--Мы разве имеем право распоряжаться душами?
--Мы разве имеем право заниматься магией? –ответил вопросом на вопрос чернокнижник.
Книга Дагона уже лежала на полу. Сейчас при свете свечей она казалось ещё могущественней, ещё страшнее. На пальцах чернокнижника блеснуло кольцо.
--Что это? —маг кивнул на украшение.
— Это печать Дагона, севильский камень красного дракона. —чернокнижник смотрел завороженным взглядом на драгоценность украшавший его палец и это навело мага на мысль что игрушку ему дали на время, ибо обладатель камня вел бы себя по-другому.
--Ммм—промычал понимающе Саша и положил руки на колени. Ритуал его сильно волновал. Хотелось побыстрее уйти, заняться поисками.
— Это поможет нам провести ритуал. –всё ещё не отрываясь от кольца говорил Влад. —Без него ничего не выйдет.
--Так сила же у нас! Зачем тогда сила если без камня всё равно ничего не выйдет?
Влад ничего не ответил, лишь зло посмотрел на мага и принялся листать магическую книгу.
Саша ждал.
Наконец Влад нашёл нужную страницу и посмотрел на оппонента.
--Готов?
Саша кивнул.
--Повторяй за мной всё что я буду говорить! —и Влад закрыл глаза.
Ритуал начался.
Чернокнижник читал сначала про себя потом еле заметно вслух молитву перевёртыш.
Это зеркальная молитва призывала о помощи духов, которые могли помочь пройти в царство мёртвых. Саша называл это место астралом у Влада звалось по-другому. Именно поэтому мало кто из эзотериков работает в паре, у всех свои методы и виденье магии, однако на выходе имеют одно и тоже. Как-то так, работала мистика, ведь кто бы там ни был, эзотерик, маг, чародей или чернокнижник, к слову, вспомним что для Саши они были все одинаковы, являлись всего лишь транзисторами, передатчиками информации из потустороннего мира.
Влад вошёл в транс, его раскачивало из стороны в сторону. Лоб его покрылся испариной, кольцо начало блекло вспыхивать.
--Ммм…шрак пирал мирит—чернокнижник рычал и бормотал—Вирас перни торот..гарр…гаррр
Кольцо ярко полыхнуло.
Саша прикрыл глаза. Ему не требовался транс. Он вдруг почувствовал уверенность в этом.
Пока его сила оставалась той же. Комнату он видел, что и с открытыми глазами. Вот сидит Влад, свечи расплясались и теперь их языки были огромными.
--Кепирт апор тинак….гарррр…гаррр.
--Кепирт апор …гарррр…гаррр—вторим ему маг.
--Парим вирас перни…
--Парим вирас перни….
--Шрак пирал мирит…
--Шрак пирал мирит…
Начали приходить души. Их застывшие лица, остатки от прожитой жизни, появлялись в полумраке прозрачными бликами. Они подплывали всё ближе, кучкуясь давая место вновь прибывшим. Саша видел каждого из них, даже тех, кто затерялся в толпе. Это невозможно было объяснить, но каждую душу присутствующую здесь он видел каким-то невероятным способом. Он не знал подключилась ли это новая сила или это его собственный дар, ибо раньше такое скопление он не видел. Даже на кладбище такое встретить трудно. 
Влад открыл глаза и оскалился. Он внимательно смотрел на пришедших словно выбирая или ища кого-то. Одна из душ, которая стояла во втором ряду привлекла его внимание, и Саша уже понял по чему.
Не отмоленная душа.
Многие из тех, кто тут был, находились в этом слое измерения по разным причинам. Тут были только что умершие и их легко было распознать. Они таращились по сторонам не понимая, что происходит, их трогать было нельзя. Были те, кто готовился к переходу, были и те, кто уже находился одной ногой в перерождение, были застрявшие, были и не отмоленные.
 Тот слой измерения, астрал, где обычно работали все эзотерики был самым первым от нашего мира. Самым легкодоступным и мелким для проникновения. Дальше заходить не приветствовалось, но иногда было можно и рискнуть. В этом астрале души повиновались тому течению, которое их несло. Сейчас их нёс перевёртыш, прочитанный Владом в самом начале. Но что он читал после, маг не знал.
Не отмоленные были самые беззащитные и слабые.
--Иди ко мне! —Влад протянул руку и душа не отмоленного повиновалась его приказу. Это была девушка. Скорее всего самоубийца. Она покорно подплыла к чернокнижнику и он, закрыв глаза раскрыв свою книгу душ прочитал, быстро и четко.
--ingredere ad me et vade cum dicis (войди что бы служить мне и уйди, когда скажу).
Захлопнув книгу, он запечатал её в ней.
Сашу передёрнуло.
Он ведь понимал, что должно было произойти и ждал до последней минуты.
 Но чего?
Он никогда сам такого не делал. Его принципы и виденье магии которое он имел такого не предполагало. Но он знал, что такое делают многие эзотерики. Тогда почему он не остановил Влада?
«Потому что ты такой же!» пронеслось в его голове. «Теперь такой же!».
Влад довольный собой теперь высматривал новую жертву и выбрав ещё одну душу, не отмоленную родными, позвал к себе.
--Хватит! —резко сказал маг.
Влад отвлёкся от жертвы и улыбнувшись посмотрел на Сашу.
--Хочешь ты? —он жестом предложил уже готовую душу.
--Прекрати! Мы не за этим тут. —голос его стал каким-то каменным, жёстким. Глаза горели.
Влад опустил голову и очевидно подавил восстание внутри себя.
— Это никому ненужные души! Им будет даже лучше там куда мы их отправим! —всё-таки поборов с себе агрессию попытался улыбнуться чернокнижник.
--Я сказал хватит! Ты сам знаешь куда они попадут.
--У них всё равно нет выбора…думать нужно было прежде, чем руки на себя накладывать! —он с омерзением посмотрел на душу, но не рискнул её запечатать.
--Проводи ритуал! —приказал Саша.
Снова подавляя в себе порыв, чернокнижник отогнал душу и перелистнув одну или две страницы старинной книги всмотрелся в знаки. Книга таинственно привлекала чернокнижника. Казалось, как только он смотрит в неё он забывался и становился каки-то другим. Саша побаивался книги. Лезть в это он пока не хотел.
Влад выдохнул и закрыл глаза.
--Скаам, Скаам…гарр—прорычал Влад.
--Скаам Скаам… гарр—повторил Саша и закрыл глаза.
Язык, на котором шло заклинание был абсолютно не знаком магу, более того он не созвучен ни с одним другим языком которые он знал. Повторяя за чернокнижником слово в слово Саша видел теперь всю ту же комнату. Духи по притихли, их ряды не поредели, но толпа заметно уменьшились, словно заклинания, которые произносил чернокнижник раздувал пространство делая всё во круг маленьким и незначительным. Когда очередные слова сорвались с губ мага, он вдруг заметил небольшое свечение у самого потолка комнаты. Замерев на секунду, но повторяя слова за ведущим ритуала он начал различать в этом потоке слабого света, два силуэта. Чем больше слов произносили эзотерики, тем силуэты эти становились отчётливее. Теперь маг видел девушку и мужчину, влюблённые держались за руки и кружились вокруг себя. Наконец движения их стали медленнее и лица их поочерёдно мелькали перед ритуальщиками. Сердце мага сжалось и он, застыв с окаменевшим лицом смотрел на ту, что приходила к нему во сне.
«Этого не может быть!» пронеслось в его голове.
--Читай—почти проорал Влад.
Саша замолчал и силуэты эти стали медленно растворяться. Словно очнувшись маг принялся бубнить за Владом, не отрывая своего взгляда полного недоумения от пары.
Силуэты вернулись.
--Кэжрит тиор гаар…
--Кэжрит тиор гаар..
Силуэты остановились друг на против друга. Его возлюбленная смотрела, не отрываясь в глаза мужчине что был подле неё.
 Кто был этот мужчина? Почему он смотрел на неё с такой нежностью и любовью?
Ревность полоснула его по сердцу. Ярость вскипела в нём и теперь бурлила в области сердца.
Маг ощутил непонятное для себя чувство, он знал этого мужчину. Его душа была для него знакомой.
Мужчина этот был, безусловно красив и не молод. Магу удалось его рассмотреть.
Зрелость коснулась его длинных волос, окрасив их серебром. Плащ с широкими лацканами прикрывал не совсем накаченный, но крупный торс. Мужчина слегка горбился, его одежда и весь вид вообще как-то противоречил возрасту. Он   явно не был серьёзен, экий балагур и дебошир!
«Она!» пронеслось в его голове.
Она была именно той, которую он уже видел. Нежность её и красота приказывали его сердцу биться в бешенном ритме. Он любовался её зелёными глазами, тонкостью её стати, белоснежной кожи. Как же ему хотелось подхватить её и унести сейчас же куда-нибудь в безлопастное место, а потом не подпускать к ней никого! Оберегать её! Бросаться как лев на любого, кто осмелится подойти к ней!
Но он не знал где найти её! Он не знал кто она!
Вдруг неведомая сила начала оттягивать два силуэта друг от друга.
Маг, не останавливаясь читал слово в слово то, что произносил Влад.
Расстояние между влюблёнными увеличивалось и наконец их отбросило друг от друга на приличную дистанцию.
Саша не понимал, что происходит. Но он был неимоверно рад происходящему. Чернокнижник сам того не зная, делал то, о чём сейчас мечтал маг.
--Когито миро сан! —в заключение Влад раскачивался как тростинка на ветру. Саше поникшим голосом вторил чернокнижнику и наблюдал как рассеивается силуэт любимой.
--Гаар томи таак.
Саша открыл глаза.
Влад устало лёг на пол. Кольцо померкло и обычным украшением лежало на пальце.  В комнате темно и не уютно. Тишина. Голова раскалывалась толи от самого действия, проведённого чернокнижником то ли от мыслей, которые теперь кружились в голове мага.
--Всё--Влад поднялся и довольно потёр руки. —Всё работает.
Он прошёл мимо всё ещё сидящего на коленях мага и похлопал его по плечу.
--Ни чего такая!
--Да пошёл ты—Саша с брезгливостью скинул руку чернокнижника. Он отложил книгу душ, подаренную ему чернокнижником. Брать её он не собирался.
Смежные чувства разрывали его.  Душу лихорадило. Хотелось домой. Хотелось спать.
   





ГЛАВА 13


Мия ждала полуночи.
Мама, казалось, угомонилась.
Под разными предлогами, чтобы никак не задеть достоинство дочери она прорывалась в её комнату, с каждым разом придумывая не обычные причины.
Это были и неожиданные выпады, в роде того, когда весёлый человек маминого возраста беспечно вваливался в спальню внимательно рассматривая все углы. После осмотра она принималась вести не принуждённую беседу. То по-хозяйски входила и просидев с дочерью минут десять снова уходила. Были и шпионские подглядывания, которые Мия сразу раскусила.
Запись к психотерапевту была назначена на завтра и Мия, которая совершенно не понимала зачем её ведут к мозгоправу старалась держаться, огорчать родителей ей не хотелось, но встречу с врачом она побаивалась. Если её положат в больницу? Как она сможет встречаться с ним?
Но думать об этом совершенно не хотелось, и девушка приняла решение что подумает об этом завтра.
Отец никак не мог разгадать игру домочадцев и вскоре утомился, и ушёл спать, чем полностью развязал руки матери.
После пятнадцатого посещения мамы за последние два часа, Мия предложила маме всё-таки взять таймаут и чуть поспать. Так же она выдвинула предложение с будильником. Поставив его на любое ночное время, мама могла проверить спящую дочь. Эта мысль весьма заинтриговала женщину, и она наконец удалилась в свою комнату, предварительно оставив дверь Мии открытой. Это казалось ей самым спокойным вариантом на то время пока все будут спать.
 Лежа в своей кровати, с открытой настежь дверью, безопасность от мамы, девушка и не думала засыпать.
 Он должен был прийти. Она знала это, чувствовала.
Дом спал. Тяжёлый скрип всего, многоэтажного дома отражался в ночи гулким, но слышным не всем стуком.
 Любовь, а она знала, что это именно любовь, принесла в её жизнь главное осознание.
Осознание того, что она любима и что душа её теперь свободна и легка. Да именно душа её заботила сейчас более всего. Девушка придалась рассуждениям сама с собой. В голове её теперь ясно располагались мысли философского привкуса, но они её не отягощали, а наоборот казались теперь понятны и светлы.
Душа.
 Мия села на кровать и принялась рассматривать угрюмое небо.
Душа всегда должна заботить человека, а уж потом всё остальное что происходит в мире. От души человека зависит вся его жизнь и как она будет протекать на этой бренной земле. Если душа постоянно не на месте, то значит, что человек постоянно в поиске. Что тогда можно ждать от него? Не решимости?  Сомнения? Постоянные поиски себя?
Если душа плачет и болит, то человек страдает. Что будет с ним тогда? Постоянные депрессии, жизнь в чёрных красках!
Душа весела и сумасбродна? Тогда человек вечный балагур и с ним всегда будет весело, но не надёжно.
У каждого состоянии души есть свои стороны, и они довольно просты.
Но если душа спокойна, если в ней есть гармония.
О! Тогда этот человек прекрасен! Он спокоен внутри, и спокойно примет этот мир!
Таких людей очень мало. Их практически не существует, потому что даже имея спокойный нрав своей души человек склонен принимать близко к сердцу этот мир! Чего категорически делать нельзя и теперь Мия была в это уверена! Она знала, как быть счастливой, она видела теперь этот мир совсем по-другому!
Она любила, но не так как многие любят на этой земле. Она любила по-настоящему, душой!
«А что?» скажите вы, испытывая в этот самый момент любовь в своем сердце «Я люблю по-другому? Я-то же люблю душой!».
И с вами согласиться, не переменно согласиться девушка, которая сейчас сидела, свесив одну ножку на пол, другую подобрав под себя и в утомительном счастье положив на возвышающее колено лицо.
Согласиться непременно если вы ощущаете душу того, кого любите! Не теряетесь в догадках, любит или нет, думает о вас или нет, а именно знаете, потому что души ваши переплелись и это невозможно перепутать с чем-то другим. Тут невозможно обмануться.
Если вы задаете вопросы сами себе, о своей зазнобе, то нет, это не любовь. Быть может влюблённость, химия всё что угодно, но только не любовь, потому что нет у неё вопросов, нет сомнений, нет преград нет ничего что могло бы её остановить!
Это самое и происходило с девушкой. Душа её актёра была для неё как открытая книга. Глупо было бы задать ей вопрос:
--Умрёшь за него?
--Умру—не раздумывая ответила бы она.
Вы скажете, что тоже так ответите, если спросят Вас о ваших чувствах к любимому. Но тогда и к Вам вопрос:
--За что вы умрете?
Этот человек что- то сделал для вас прежде, чем Вы согласитесь на это решение. Он покорил Вас, он подарил Вам лучшие минуты в вашей жизни!  Он сделал то, он сделал сё!
А когда любовь свершается в душе, то нет никаких вершин для покорения, нет никаких условий есть только одна единая душа, в которую влились две!
Мия выдохнула, и слеза упала с её ресниц.
Отчего она плакала? От того что понимала, что жизнь её насыщена теперь и нет ни чего что могло бы ещё больше заполнить её бытие. Нет никаких переживаний какие волновали её ранее, нет никаких тревог. От этого становилось чуточку грустно. Но мысль о том, что он придёт вскоре как стемнеет заставила её улыбнуться.
Её мысли кружили в вихре, за которым они не успевала. Мысль одна наскакивала на другую и от этих столкновений рожались ещё одни, маленькие, не доконченные умозаключения.
Его появление она даже не заметила. Он стоял в полумраке комнаты и наблюдал за её счастливым лицом. Его взгляд жадно ловил каждый её вдох и выдох, каждое движение её ресниц, это вызывало на его лице, сегодня не таком взрослом, улыбку, уверенную и спокойную.
--Пришёл! —её голос первый нарушил тишину.
Девушка увидела его отражение и сердце её бешено заколотилось.
 Залюбовавшись ей он и не увидел, как она очнулась от своих мыслей и заметила его.
--Да—всё с той же нежной улыбкой ответил он. Погружённый в размышления, зацепившись пальцем в раздумье за свой подбородок, присев на пол у её кровати, он был сейчас необычайно красив. Облик его был опять чуть старше того парня которым он её навещал первый раз. Метаморфозы, происходящие с ним, ещё не совсем ей были понятны, но это было даже интересно, видеть одного и того же человека, не так как запланировала природа, поочередно возрастам, а хаотично, и неожиданно. Каждый его возраст представшей перед ней, имел свою прелесть, и каждый из них ему шёл.
 Она не могла, ещё не совсем могла смотреть только на его душу, телесная красота всё ещё имела для неё значения.
--Я ждала тебя с той самой минуты как мы расстались—улыбнулась она и уже села в кровати, готовая к новым приключениям.
Он продолжал сидеть, смотреть на неё. Слегка прищурив глаза, он, казалось, теперь на что-то решался.
--Что? - Смеясь, спросила она.
--Ты любишь воду? —хитро спросил он. Улыбка, которая повисла на его лице и оголила маленькие клыки, отозвалась в её сердце шумным гулом.

Лунная пора была тревожной. Ночь уже полностью вступила в свои права и окутала всё вокруг не просветной темнотой. Луна светила с неба как фонарь. Её от блики ложились на водную гладь и бежали по ней до горизонта, расширяясь у самого основания. Деревянный причал легко раскачивался от волнения воды, которая умиротворённо плескалась о сваи.
 Природа молчала.
 Не было слышно ни чего и никого, кроме этого, удивительного всплеска.
Мия, державшая за руку своего возлюбленного стояла на самом краю причала. Отражение ребристое и неказистое плавно расплывалась по водной глади. Однако, отображение в реке было опять только её. Это уже не волновало девушку, наоборот, она почувствовала невероятный прилив сил и желание взлететь. Это было так неожиданно и как казалось ей глупо, но её хотелось сейчас превратиться в птицу и взмахнуть над этим прекрасным местом в самую высь. Душа её пела.
--Ты видишь себя? —он стоял рядом с ней, тело его было напряжено, каждый его мускул был натянут, он напоминал сейчас зверя готового к прыжку.
--Вижу…--тихо ответила она.
--Меня нет опять рядом…и это убивает меня…Дагон приходит всегда, когда хочет нас разлучить--говоря это, зубы его стиснулись, волосы упали прядями на лицо и прикрыли его глаза, но Мия знала, что они яростно всматриваются в водную гладь.
--Он не успел в прошлый раз…но сегодня он тут! Как он нас нашёл? — казалось Мет говорит сам с собой.
Девушка обратила свой взор вниз. Понять, что он имеет в виду она не могла, но его поведение очень её напугало. Легкость её уже прошла, желание летать пропало, сейчас её больше беспокоило состояние любимого, который был как оголённый нерв. Взгляд её сначала блуждал по ярким рябым язычкам, но потом она что -то заметила в зеркальном покрытии реки и невольно вскрикнув отшатнулась. Рука её сжала локоть Андрея до боли, до белых костяшек на руке.
--Видишь—прорычал он.
Сейчас подле неё стоял зверь. Рык его разрезал девственную тишину умиротворенной природы. Спина его выгнулась в дугу, руки напряглись, мускулы натянули рукава кожаного плаща как барабаны.  Его взгляд и пробившиеся в его глазах красные угольки сверлили речное зеркало. Он приготовился атаковать то, что вилось в отражении и то, чего так испугалась Мия.
Девушка видела в отражении что-то тёмное, страшно пугающее. Это был некая субстанция, маленькой мутной темной тучкой собиравшееся в необъяснимо ужасающие фигуры. Это был монстр. Он кружился ни над водой, ни в самой воде, он был в отражении рядом с Мией. Пугающая сущность вилась вихрем подле её тела и то при обнимала девушку то отстранялась от неё.
Мия не понимала и боялась хотя бы попытаться понять, чем это отражение было.
Рык мужчины-зверя прорезал тишину и поднялся в тёмное небо, гулко опускаясь на рябь воды.
--Что это? —заслонившись от нависшей, невидимой опасности почти проплакала Мия.
Но ответом ей явился страшный бой.
 Тёмная сущность в какую-то секунду собралась в единое тёмное облако и слегка прогнувшись сделала бросок всем своим существом. Гладь на речной поверхности пошла кругами и темное облако просочилось через зеркальное покрытие для того, чтобы вырваться в эту реальность. Мия громко вскрикнула, и почти тут же её зверь совершил прыжок.
Зажмурившись, девушка слышала только отчаянное рычание своего любимого и вибрации какого-то непонятного и доселе не слышимого никогда ей звука.
 Брызги обдали Мию прохладной водой намочив её одежду. Она всё ещё не решалась открыть глаза. Всплески воды доносились почти рядом с ней, и она в ужасе попятилась назад. Но мысль о том, что её любимый в опасности заставили её остановиться и всё-таки открыть глаза.
Над речной поверхностью в воздухе велась борьба двух страшных сил. Молниеносное мускулистое тело зверя рвало острыми когтями плоть сущности, которая хитро и подло меняла свой облик. Оно становилось то огромным чудовищем, то маленьким юрким проскакивающим между огромных ног зверя, существом.
Глаза зверя горели в ночной темноте красными огоньками и только так Мия могла отслеживать движения разъярённого хищника. Клыки его, которые так украшали её любимую улыбку теперь выдвинулись вниз, оскал превратил его лицо, красивое и родное в звериную хищную морду. Сущность же, издавая непонятные звуки увёртывалась от молниеносных ударов соперника, расплываясь перед его лицом и тут же собираясь за спиной, отчаянно ведущего борьбу зверя. Их бой не был равным и это хорошо понимали и его участники и Мия. Она металась на маленьком причале в ужасе, понимая и предполагая, чем может всё это закончиться. Боль которое источало её сердце из -за того, что она ничем не могла помочь своему любимому, казалось могла пролиться из её груди алой, липкой кровью. Мысль о том, что нужно что -то сделать с собой на мгновение показалось ей самой лучшей, это бы отвлекло соперника и её возлюбленный, обязательно что ни будь придумал бы.  Покрутив головой по сторонам, она в отчаянье искала что-то острое, что то, что могло бы проткнуть её плоть. Но на берегу были только листья, ни камней, ни сучков. Тогда девушку вдруг осенило. Ей нужно упасть! Да! Это лучший из исходов. Если она упадёт, зверь и сущность остановят свой бой!
Мия подошла самому краю причала и ещё раз посмотрела на ведущий бой соперников. Зверь её, уже терял силы, удары его были теперь не столь точны, а по рукам текла струйка крови. Его ранили, и рана эта могла стать смертельной.
Мия опустила глаза, чтобы посмотреть на своё отражение, но неожиданно увидела совсем другое. Словно очнувшись, но совершенно не испугавшись, девушка увидела внизу не реку и своё отражение, а пустоту. Встряхнув головой, зажмурив и тут же открыв глаза она теперь различила что пустота эта состояла из этажей её дома, которые отсчитывали метры от карниза, на котором она стояла до асфальта на тротуаре. Мысль о нелепом обстоятельстве, которое с ней происходило в данной минуте была быстрой и страшной.  В памяти её отразились мамины глаза, в которых страх перекрывал все чувства. Ей вспомнился разговор о её лунатизме.
«Не ужели правда?» пронеслось в её голове.
Но обдумывать было некогда. Бой продолжался. Кровь зверя проливалась. Вдруг шум города ворвался в реальность, в которой она находилась, и девушка окончательно пришла в себя. Но шаг уже был сделан. Она должна была остановить эту борьбу, должна была спасти своего любимого.
Летя в низ, Мия услышала, как крик отчаянья и горя. Он пронзил весь мир, это был его крик.  а это значило что бой был остановлен. Её любимому больше ничего не угрожало.   







Когда Мию перестало нести, когда появилась твердь под её ногами, она смогла открыть, зажмуренные до боли глаза.
Всё закончилось.
 Падение или какое-то быстрое движение похожее на него, прекратилось.
Девушка наконец выдохнула и погрузилась в тишину. То место, где она оказалось, было довольно узкое, её ноги стояли на неровной, сырой и по всей видимости каменистой поверхности. Воды было не слишком много, слегка покрывали её ступни. Прохлада её-первое что привело девушку в чувство. Тишина не была абсолютной, теперь до девушки донеслось гулкое, мерцающее эхом -кап, кап, кап. Вода казалась была по всюду. Расставив руки как можно шире, пытаясь распознать пространство вокруг себя Мия поняла, что стены вокруг неё тоже влажные, каменистые, и достаточно близкие к ней. Без сомнения это было похоже на туннель, и она оказалась тут одна, подобно соринке, затесавшейся в большой поток и потерявшей своё течение.
 Коснувшись ладонями стен, девушка почти тут же отдернула руки. Что-то неприятное и склизкое покрывало их каменистую основу. Это была и влага и в тоже время какое-то омерзительное, слегка пахнущее чем-то протухшим, местами похожее на мох, настилание и по всей видимости природного происхождения.
А вот темнота была абсолютной.
Мия вглядывалась вперед себя до белых полукругов в глазах. Они обычно появляются от напряжения, едва человек прикроет веки. Сейчас её напряжение доходило до безумия почти что до ярости.
«Может я ослепла?» было её первой мыслью.
Но голос внутри подсказывал ей, что это не так. Девушка шумно выдохнула, скорее для того, чтобы убедится, что слышит ещё что-то по мимо капель и сделала нерешительный маленький шажок вперёд.
Вода под ногами весело заплескалась. Воображение Мии тут же выдало, ключевой, чистый и прозрачный ручеёк. При этой мысли девушка улыбнулась.
Второй шаг был более уверенным и уже не таким скупым. Деваться было некуда и ей пришлось всё же опереться хотя бы одной рукой на неприятную стену.
 Так начался её поход в неизвестность.
Прошла минута, затем вторая. Мия шла не так уверенно, но всё же шаг её наладился, потихоньку привыкая к боли от впившихся в стопы острых камней. Вода или казавшийся ей ручеёк словно обезболивал её шаги. Стены были менее приветливые, и девушка всё никак не могла отделаться от ощущения, что, что-то всё время налипает на её ладони. Почти после каждого шага она отряхивала руки и продолжала движение.
Темнота нависала над ней и казалось совершенно не расстраивалась от своего могущества, зато расстраивалась Мия. Она чувствовала, впереди что-то должно было быть и это вело её далее.
Страха не было. Было переживание за Мета. Осознание того, что ему что-то грозит заставляло её сердце бешено колотится. Она помнила своё падение, чувствовала страх за него и ещё свеж был ужас от боя, но с ней всё в порядке, но Мета рядом не было.
Он не мог оставить её так надолго! А если с ним всё же что-то произошло?
Но что?
 Шальная мысль о том, что он больше не вернётся конечно же промелькнула в её голове, но она прогнала её в зародыше. Мет вернётся, сразу, как только это будет возможным и заберёт её от сюда! А пока она будет идти. И Мия шла. Сколько прошло времени девушка не знала, но понимала, что это был уже далеко не короткий промежуток.
Капли отчаянно отбивало известную только для них одних мелодию, но не много погодя Мия уже начала что-то им подпивать. Ноги гудели, руки в некоторых местах, ближе к запястьям начинали саднить, но на это не было никакого желания обращать внимания и поэтому девушка продолжала свой путь. Мысли крутились в голове, подкидывая ей разные итоги страшного боя, и она тут же избавлялась от них начиная громко и отважно петь, вытягивая каждую ноту о которых забывали капли. Наконец, когда уже силы начали иссякать Мия, увидела далеко впереди слабое свечение.  Что-то светлое забрезжило так далеко, что сперва подумалось, это просто мираж.  Несколько шагов спустя слабый свет, точнее тоненький луч неровно и отчаянно плясал так отважно и явно, что сомневаться в нем не было никаких причин.
Ликование и радость заставили девушку прибавить шагу. И это объясняло почему она даже не задумывалась об источнике долгожданного света. Последние шаги давались очень трудно, но она преодолела и это.
Небольшое углубление в стене, затянутое тонкой перепонкой, излучало тот самый, тусклый, но такой нужный в это кромешной тьме свет.






ГЛАВА 14

Саша отшатнулся.
 В зеркальном отражении было ЕЁ лицо. Лицо девушки, которая в долю секунды перевернула весь мир молодого человека. Мир внутренний и целый мир, который был вокруг.
Александр откинулся на спинку кресла и застыл.
Он нашёл её! Наконец-то он нашёл её!
Но молодой маг встал и подошёл к окну. Глаза блуждали по спящему городу, рот жадно ловил воздух.
 В комнате царил полумрак. Свечи, его магический атрибут, неизменно излучали ленивый свет, потрескивали и плевались.
 Чего он испугался?
Почему он сейчас стоял у окна и боялся повернуться к зеркалу? Ведь там его ждала та, которую он так долго искал!
Нужно было прийти в себя. Мысли в его голове никак не хотели формироваться во что-то толковое, а ему было необходимо что-то предпринимать.
Исследуя тот мир, спрятанный за зеркальной пеленой всегда, можно увидеть многое, отыскать человека, узнать душу, все её потайные желания, даже увидеть будущее, но то, он наконец увидел её загнало его в стопор.
Он так жаждал увидеть её в зазеркалье что теперь сам боялся того, что увидел. Живые души в зазеркалье не отображаться. Эта истина почему-то только что предстала перед ним. Она или уже мертва…или…
Сотни, тысячи раз он видел в отражении зеркал души и облики разных сущностей. Он видел боль и страх, он ощущал, как это может ощущать хороший эзотерик и маг, весь спектр эмоций: испуг, мучения, раскаянья и много чего ещё, и всё это стало для него обыденно. Но это, были мёртвые души! Это были сгустки уже не живой энергии.
Что там делала она?
Она была живой душой, он всё же это видел, чувствовал!
Успокоившись, он попробовал поразмышлять.
 Что желать живой душе в зазеркалье если она по своей там воле? Быть может, она закована в этом мире?
От одной мысли что она в заложниках, Сашу слегка начало потряхивать.  Ведь она там, где блуждали души и сущности разных грешников, тени самоубийц, и бог ещё весть кого, ведь об этом   не знали даже маги и чернокнижники высших разрядов.   Что бы знать всех сущностей и того, что происходит в том страшном мире, нужно там побывать, а такие как он могли лишь приоткрыть дверь в страшный мир, но зайти им туда никто не позволит, какой бы разряд они не имели.
Так что же произошло с этой бедной девушкой, которая была заточена там! Как она смогла попасть в тот мир?
 Люди готовились ко сну. А ночь, как и все эти тысячелетия уютно покрывала эту сторону мира плотной совей шалью, пропуская через вверенное ей полотно маленькие прорехи. Так на небе зажигались звёзды.
Маг прислушался к себе. За каких-то пару минут он сделал это не один раз. Внутренний голос молчал. Он ни давал никаких советов, предательски молчал наблюдал за тем, как душу Саши лихорадит. Наконец он выдохнул и решительно направился к столу, на котором стояло зеркало, его личный проводник между мирами.
Образ так и не исчез.
Он ощутил страх в её глазах.  Девушки, которая смотрела на него из серебристого покрытия, в зелёных и чистых глазах он явно читал испуг, одно из острых чувств которое читается очень легко.
Её светлые пушистые волосы были наспех собраны в пучок, шея тонкая и почти прозрачная в напряжении вытягивалась, голова её почти прилипла к поверхности зеркала, и это дало Саше возможность хорошо её ещё раз рассмотреть.
Мысль о том, что она является ведьмой самоучкой была почти первой, но он понимал, что никому, тем более самоучке туда не попасть самостоятельно, если только… это не связь с покойным?
Но такое было практически невозможно.
 Любуясь ей и в тоже время испытывая за неё неимоверный страх он приблизился к зеркалу разбирая про себя ещё одну гипотезу.
А что, если она находится находиться между жизнью и смертью? Ну например состояние комы подходило в этом случае очень хорошо.
Но всё равно что-то было не так.
Не так выглядели те души которых он видел зависших между мирами.
Души, зависшие всегда молчали, смотрели исподлобья, укоризненным взглядом, они сверлили пустыми глазами через проводник в самое сердце. Их тела мучительно неподвижно и тяжело зависали в пространстве и становилось жутковато от того, что сделать те, кто их видел ничего не могли.
Больше он ни чего предположить не мог.
 С этим он решил разобраться чуть позже.
Тем временем девушка явно что-то пыталась ему сказать.
Маленькая венка, еле заметная, вспухла на лбу от натуги. Её голосовые связки были напряженны, это было заметно по её шеи. Да она кричала ему что-то!
Он вздрогнул, как только понял, что происходит там, за посеребрённым стеклом. Наконец, горе маг, подался в перёд и не придумал ни чего больше, как глупо улыбнуться и раскинуть перед собой ладонь в приветствие.
Девушка, с той стороны застыла. Его поступок выбил из клеи их обоих. Оба были поражены его глупостью, и только он один понимал степень   своей не профессиональности.
Прошло пару секунд и первый в себя пришёл Саша. Пытаясь спасти положение и как можно быстрее стереть своё первое впечатление о себе предложил ей жестом говорить по буквам. Он бесконечно тыкал пальцам по своим губам и кивал на неё. Девушка внимательно за ним следила. Её брови сначала сошлись на переносице, но едва мысль, которую он пытался до неё донести таким способом, дошла до неё её брови в восхищение взлетели вверх, и она закивала головой.
Саша горько улыбнулся, он понял почему она там. Слишком живо она себя вела, душа её была живой и то, что она там заперта не оставалось для него больше загадкой.
Ведьмой она не могла быть, он бы почувствовал её энергетику.
Остаётся только вариант -связь с умершим!
Молодой человек кивнул девушке и в попытке задать первый вопрос, решил сначала представиться. Он ткнул себя пальцем в грудь и широко открыл рот озвучивая букву «я». Девушка кивнула. Затем он провел в воздухе пальцем рисуя букву «С», так же открывая рот как можно шире, озвучивая написанную им в воздухе букву. Далее пошли буквы из его имени, и все они были угаданы его оппонентом. Девушка была способной ученицей и почти сразу как он закончил принялась к тем же самым манипуляциям. Саша читал в слух, что она пишет в воздухе своим маленьким полупрозрачным пальчиком и так же следил за её губами.
-Я М и я-прочитал он.
Он вскинул большой палец вверх, показывая ей тем самым что всё отлично и первый их диалог получился просто замечательным.
Но душевная радость, которая овладела им от их общения, оказалась настолько мимолётной что он даже не сразу понял, что произошло. Тень, появившаяся так неожиданно, промелькнула позади девушки и вроде бы исчезла на долю секунды, чтобы потом вновь появиться и застыть точно позади Мии. Две сильные мощные руки, принадлежавшие несомненно мужчине, легли на её белую тонкую шею. Тот контраст, который был сравним с пониманием черное и белое, был настолько очевиден и ужасен что Саша замер.
Он узнал его! Это был тот самый мужчина, которого он видел, когда проводил ритуал со Владом!
Лицо. Черные, смоляные глаза впились в Александра. Волосы незваного гостя разметались по кожаному воротнику плаща. Взгляд его испепеляюще прожигал этот мир, зеркало тоненько завибрировало, и крошечная трещина легла в самом углу рамки. Бешенство, с которым он взирал на мага тяжелым грузом, вполне реальным легло на хрупкие плечи молодого человека. На него смотрел разъярённый зверь.
Маг с замиранием сердца смотрел на того, кто стоял позади неё. Без сомнения это была душа.  Покойный, дух человека, который когда-то ходил по этой земле.
 Девушка слегка вздрогнула, едва руки легли на её шею. Сначала она увидела замешательство на лице собеседника и не выразив ни единой тени страха, обернулась.
Она не испугалась. Было очевидно, что Мия знает его. Мало того Саше даже показалось что на лице девушке появились признаки радости и облегчения. Мия развернулась к Магу для того, чтобы показать что-то ещё, как вдруг тонкая поволока из молочного тумана скрыла от молодого человека все что было доступно его виденью всего пару секунд назад. Спустя мгновение зеркало было абсолютно чисто.  В приступе ярости, молодой маг пытался заглянуть в зазеркалье, выбирая для этого разные ракурсами, пытался ещё выловить какое ни будь видение, но все было тщетно. В зеркале отражалось его мрачное лицо. 
Мия пропала, оставляя его в состоянии близкому к сумасшествию. Используемый его дар или новая его сила забирали всю его энергию. Плохо соображая и шатаясь словно, пьяный маг побрел в прихожую, подцепил ключи и вышел из квартиры. Одна только мысль билась в его голове.
«Искать ее…нужно искать Мию!»
Воспалённый его мозг больше уже ничего не соображал. Им двигала какая-то другая не известная ему до этого сила!
Вскочив в ту же минуту, он схватил ключи и вылетел из квартиры.
Сбегая по лестничным пролётам, Саша, чувствовал, как ярость наполняет его сердце.
Вот почему она была в зазеркалье! Её душа был связана с умершим! Он держал её в заточенье!
Как ему удалось её обмануть и превратить в рабыню! Что он хочет от неё? как маньяк связан с ним и почему Мия должна стать следующей жертвой?
Сколько вопросов сейчас кружилось в его затуманенной голове и ни на один он не знал ответ!
Новая его сила поможет ему искать её вне дома. Ждать и терпеть он уже не мог.



А тем временем, он, уставший, в своём черном, кожаном плаще, слегка сгорбленный в непонятных ни для кого, кроме них мирах, прижал её к себе так крепко и нежно, что мир, тот, этот, жизнь вообще, всё вокруг не имели никакого значения. Мучения её были закончены.  Дышалось теперь легче и немного спокойней. Она подняла на него полные слёз глаза и встретила такой же полный отчаянья и страха взгляд. Его руки держали её ослабшее тело, и ей казалось, что идти она не сможет теперь очень долго. Она вдруг всё вспомнила! Резко словно лавина на её свалилось то страшное, что произошло тогда на причале.
--Мия…--тихо и как-то с укором прошептал он, любуясь её лицом.
--Где ты был так долго? —слабо и еле слышно спросила она.
--Я снова нашёл тебя. Я больше никогда не оставлю тебя.
На мгновение, но лишь на мгновение, Мия ощутила, что боль, в самом сердце, в самой глубине души начала утихать. Скупо улыбнувшись, она положила свою маленькую ладонь на его слегка заросшую, огрубевшую щёку. Это прикосновение вызвало в его теле дрожь. Оба, она и он понимали всю ту боль, проходящую между ними. Это было с самого первого взгляда, с самого начала. Она тоненькой нитью связывала их очень давно, ещё задолго до их встречи. Связующая эта была, родственной связью. Мия только теперь поняла, что боль существовала всегда, она усиливалась с каждым разом, когда их разделяла разлука. Про такое, она слышала и не могла с этим не согласиться, часто говорили «больные отношения». Ну что ж, пусть они приносят столько боли, но только бы они не заканчивались!
Господи, как же это страшно любить, любить не просто, а родную душу.
Но теперь то он был рядом и всё было хорошо. Теперь всё закончится.
Обнимая его, уткнувшись в крепкую, стальную шею, Мия запретила всплывать вопросам сидевшим далеко в подсознании. И не в первый раз гнала их прочь. Она чувствовала его, могла прикоснуться, его запах был уловим, так какая разница что с ними происходит, если это приносит им встречи, и они могут смотреть друг другу в глаза?
--Ни чего же не изменилось? –спросила она со страхом посмотрев в его глаза.
Черные, словно угли, глаза, которые могли сжигать города, леса, любого кто бы осмелился посмотреть в них, с нежностью смотрели на неё и Мия снова почувствовала, что тонет, тонет с головой, захлёбываясь в своих чувствах.
--Нет…--усмехнулся слегка охрипший голос, успокаивающе оседая у неё внутри, и она без того маленькая и хрупкая, почувствовала себя совсем ребёнком, беззащитной, принадлежавшей только ему, сильному, разрушительному и верному.
Зверь, яростный и опасный был приручён и снова послушен.













               


                ГЛАВА 15

Море, которое ласкало и облизывало ноги было приятно освежающим и бодрящим. Мия щурясь смотрела на голубое глазурное небо и лицо её целовали ветер и солнце. Платье её лёгкое и белоснежное развивалось на небольшом ветерке подчёркивая всю тонкость её аккуратной фигурки. Шляпка, наверное, из соломы прикрывала её макушку, солнце припекало, но шляпка оберегало её златовласую головку.   
 Девушка вдохнула морской бриз и ощущая головокружение от счастья, которое проникало в каждую её клеточку развернулась к своему любимому.
Сейчас перед ней стоял зрелый мужчина. Этот образ ей уже был знаком. Его образы все были для неё интересны и каждый по-своему вызывал в девушке чувства восхищения и радости, но именно этот лик ему шёл по её убеждению лучше всех остальных. Возраст, в котором сейчас прибывал её актёр был не старше сорока лет, именно в этом года у мужчин появляется своя особенная красота.
Его волосы были не привычно короткими, но взъерошенность их придавало ему несерьёзность так не подходившая возрасту. Плащ, уже родной для Мии, был накинут на голый торс не сильно, но подкаченного тела. По образу этому, его почти зрелому лицу, можно было определить весомость багажа прожитых лет. Дурные привычки и пороки всегда отпечатываются на лицах людей.
Смотря на своего любимого Мия, читала его как открытую книгу и сердце её радостно трепетало. Он имел маску злодея, хулигана и головореза, но совершенно не каждому было дано понять, что под ней скрывался добрый непоседливый ребёнок.
--Сколько мы можем тут находиться? —весело спросила она.
Он пригладил её разметавшиеся волосы под шляпкой на ветру и заглянул в счастливые глаза девушки. Там был не скрываемый восторг и какая-то детская наивная радость.
Море всегда приносит такие эмоции. Море всегда делает из взрослого человека ребёнка.
--Как же мои родители? –вдруг спохватилась Мия. В глазах её тут отобразился испуг и беспокойство. Он нежно провёл рукой по её бархатистой светлой коже любуясь её нежностью и красотой. Его черные пронзительные глаза сейчас казались такими добрыми и искренними, но их все равно оттеняла краска грусти и тоски. Каждый раз смотря на него девушка боролась с этим чувством ведь оно передавалось и ей.
--Твои родители любят тебя—тихо сказал он. Ветер играл и сего волосами, которые беспокойной волной разбегались по его лицу. Лицу красивому и родному.
 —И сейчас ты находишься в безопасности.
--Я сплю?
--Если бы я смог им объяснить, что тебе ничего не угрожает—с тоской в голосе сказал он: --Если бы я мог им сказать, что тебе хорошо…
--Ты ни в чём не виноват—Мия поцеловала его в щёку и почувствовала, что переживания за её родителей заполнили всю его сущность.
--Я виноват во всём что с нами происходит. Я виноват, что тебе приходилось и приходиться переживать. Я молю тебя только обо дном. Верь мне! Не отворачивайся от меня, что бы ты не узнала, чего бы ты не испугалась. Верь мне!
Он смотрел на неё, не отрывая своих жгуче чёрных глаз. Глаз, которые для неё были вселенной, которые значили для неё всё в этом мире!
Как может она отвернуться от своего любимого? Как может она его предать! Что бы он не совершил, что бы он не сделал она будет его верной Мией. Она будет ему верить и пойдёт за ним хоть в Ад хоть в Рай!
--Пошли, я хочу тебе кое-что показать!
Он схватил её за руку и побежал. Девушка, придерживая шляпку, путаясь с подолом своего платья еле поспевала за любимым, но тот нёсся всё набирая и набирая обороты. Он оборачивался на девушку, крепко держа её за руку, и мчал вперёд уже с немыслимой скоростью. Вдруг Мия поняла, что больше уже не бежит. Её ноги совершенно не касались земли, тяга его несла их обоих и теперь и он оторвался от песка, и они словно две огромные птицы взмыли над пенящимися волнами у берега. Она видела, как он улыбается, и эта улыбка была самой прекрасной в её жизни. Небольшие клыки его, украшали улыбку, сейчас он снова обрёл сходство с оскалом зверя, но не зверь сейчас был перед ней, это был её любимый, её искренний родной человек!
Она смеялась в ответ, и они подхваченные потоком ветра, теплого и легкого понеслись над гладью бескрайнего синего моря. Девушка всё ещё придерживала шляпу, а милый её всё так же крепко удерживал за руку. Море внизу огромной бездной улыбалась шербетами бликами, отблески весёлого солнца. Они ослепляли пропадали и появлялись вновь уже в другом месте. Он притянул её к себе и шляпка, оставшаяся без контроля на секунду, подхваченная ветром унеслась прочь в нелепом танце. Это вызвало у них смех радости. Он прижал её к себе как можно крепче и прошептал на ухо:
--Верь мне, не чего не бойся!
--А я нечего и не боюсь. —смело сказала девушка.
--Смотри вниз. Смотри на водную гладь! —приказал он и она резко спикировали вниз.
Сердце девушки от неожиданности ухнуло, сжалось. Она приготовилась погрузится в воду и нахлебаться воды, но вместо этого кромешная тьма окутала всё вокруг. Движение их не прекратилось, он всё так же прижимал её к себе, но полёт их теперь был не небе, а в каком-то замкнутом пространстве. Мия таращила глаза, пытаясь хоть что-то разглядеть, но в полной темноте ей так и не удалось что-либо заметить.
--Ты всё ещё не веришь мне? —грустно спросил он. —Я слышу твоё сердце. Оно перепугано. Я прошу тебя доверяй мне.
Мия смогла только кивнуть. Её смутило то, как она себя повела, она не должна была пугаться, но инстинкты, которым подчинялось её тело сработали как часы.
--Смотри—прошептал он ей на ухо. —Видишь там впереди свет, нам туда.
Мия присмотрелась и увидела впереди небольшое свечение. Это было так волнительно и радостно что она, извернувшись чмокнула его в щёку.
Они пролетели ещё несколько метров и замедляясь начали опускаться. И опять Мия почувствовала страх и сердце её предательски затрепетало под грудной клеткой выдавая её чувства на показ.
--Мия—нежно прошептал он ей на ухо—Не дрожи ты как одуванчик на ветру. Я с тобой!
Они опустились на вполне устойчивую поверхность и оказались в туннеле, в котором всё это время и проходил их полёт. Арка, которая была изначально, маленькой точкой теперь светила ярким светом в метра два, от грязного землистого пола да потолка из маленьких сталактитов.  Туннель был не широким и стены его на вид омерзительно отталкивали от прикосновения. Они поблёскивали на свету каким-то склизким покрытием, но Мия так и не решилась оценить на ощупь что бы это могло быть такое.
Он оценивающе осмотрел свою спутницу и оставаясь довольным взял опять её за руку и подвел к арке.
Прореха в стене туннеля была не простым переходом куда-либо. Арка была перетянута еле заметной, радужной и волнообразной мембраной. Зрелище это было до великолепия красивым и красочным.
--Я уже тут была –усмехнулась девушка и крепче сжала руку любимого.
— Это зеркало—сказал он и обнял её сзади, защищая её всем свои телом от испугов и других инстинктов, с которыми тело её еще не могло справиться.
--Зеркало?
--Мы в зазеркалье. Этот мир, который ты видишь существует ровным счётам так же, как и тот в котором мы находимся сейчас. –он положил ей голову на плечо и нечаянно коснулся щекой её нежной бархатистой шеи. Это отвлекло молодого мужчину, но он быстро взял себя в руки. –Смотри, я хотел показать тебе это…
Молодой мужчина приблизился к мембране и теперь Мия могла увидеть не только радужные волны, но и различить какие-то силуэты.
Она смотрела из зазеркалья в обычную комнату бренного земного мира. Эта была спальня. Маленькая комнатка, с одной двухспальной кроватью, по обе стороны, прикроватные тумбы, шкаф купе для одежды и белья, и вечерний столик. Убранство комнаты был не богатым, старые обои, дешёвые бра и люстра времён СССР.
Едва Мия разглядела все эти вещи как в комнату медленно, шаркая тапочками вошла пожилая женщина. Звук, который доносился из мира был слегка приглушён, но всё же шарканье и редкие вздохи старушки слышны были достаточно хорошо.
Седые редкие волосы у женщины были собраны в маленький хвостик с пожелтевшими кончиками. Одетая во что-то старческое, но аккуратное и чистое бабушка прошамкала длинный для неё путь от входа до туалетного столика. Пыхтя и вздыхая, она водрузилась всё-таки на стул и посмотрела на …Мию.
Глаза её увеличенные линзами от огромных очков смотрели в зеркало, а точнее прямо в глаза девушки, которая на миг потеряла дар речи.
В следующую секунду в комнату вошёл чуть пободрее и по живее, старичок, одетый в пижаму, почти лысый, но на удивление сохранивший не плохую физическую форму.
 Он прошёл к своей супруге, положив ей руку на маленькое хрупкое плечо, уставившись с ней в унисон в зеркало долго рассматривал её отражение.
--Знаешь, а ты всё ещё такая же красавица. —голос его был уже давно лишён красок и оттенков, утонув в старческом однотонье, но оставшееся чувство любви к жене смогло сделать эту фразу не повторимой.
Женщина улыбнулась и сухой, почерневшей своей рукой похлопала по его.
--Ах ж ты старый…всё пытаешься меня подбодрить? Нет мой дорогой, что ж я сама не вижу во что мы с тобой превратились? Что с людьми делает старость! —женщина горько вздохнула.
--Ты всегда будешь для меня самой молодой и красивой! —мужчина не без труда нагнулся и поцеловал жену в щёчку.
Мия почувствовала, как слезы душат её горло.
— Это две души которые по-настоящему любят друг друга! —она услышала его шёпот у себя в ухе. —Они много грешили, как и любой другой человек на этой земле, но знаешь, чего нет в их грехах?
Мия помотала головой. Слёзы как огромные алмазы капали с её глаз и разбивались о его руку, которой он её приобнимал. Говорить она ещё не могла.
--Предательства. Они прошли войну, воровали еду, он даже убивал, но одного греха у них нет…Дагон не смог сломить!
--Но почему так! —еле выдавила она из себя.
--Что? —усмехнувшись спросил он
--Почему они такие…
--Мия…какие? —он слегка перегнулся и заглянул ей в глаза. Он улыбался и опять той своей улыбкой, которая так ей нравилась. Доброй, хорошей родной.
--Мия они счастливые…они любили всю жизнь друг друга. Я знаю их историю, и они умрут в один день. Это и есть настоящее счастье. —голос его был мягкий и вкрадчивый. Он говорил сердцем, он говорил душой.
Мия развернулась к нему заглянула в его глаза теперь не такие грустные и спросила.
--Правда?
--Правда—заверил он её и поцеловал в лоб. Девушка уткнулась ему в грудь и начала успокаиваться лишь когда почувствовала его запах. Теперь она снова подняла на него взгляд и спросила, еле сдерживая слёзы.:
--А мы? Мы разве не такие?
Тут он опустил глаза, и они в миг сделались жестокими и грустными.
--У нас было так, пока я не допустил ошибку. Но теперь я всё исправлю. Я обещаю тебе. Когда ни будь у нас то же будет своё зеркало и я назову тебя самой красивой старушкой в мире.
И опять его улыбка и глаза выбили из-под ног девушки твёрдую почву. Она была так счастлива! Она любила и была любима!













ГЛАВА16

Так случилось что жизнь героев этого повествования разделилась на два мира, в силу их способностей и зову души. Мир, в котором студентка медицинского института лежала в коме в НИИ скорой помощи имени Н.В. Склифосовского, был лишён как она выяснила в последствии, чувственности, красок и интереса. Она так и продолжала лежать в состоянии, в котором ей было безопасно и, наверное, комфортно.
Тут, произошедшее с ней в дальнейшем не вызвало никакой реакции ни у охраны, ни у мед персонала нейрохирургии института имени С.В. Склифосовского. Люди склоны к замкнутости в решениях своих проблем. Порой занятый человек может запросто пройти мимо умирающего и совершенно не заметить молящего о помощи, не потому что он плохой, а потому что в голове его роятся мысли о благополучии, выгодных предложениях, о проблемах со здоровьем, неприязни к врагу и всему такому в этом роде. Мы часто проходим там, где нужно остановиться и протянуть нашу руку. Мы порой не знаем боли человеческой души срываясь на него и даже не подозреваем о личной войне коя ведётся в недрах его надломленного духа.  Мы так устроены, мы так живём и есть только один выбор и это дело каждого- расти в духовном соответствии своего мировоззрения, иногда всё-таки останавливаясь передохнуть, задумываясь, а правильно ли я живу, или всё же идти спокойно по накатанной, как нам кажется вперёд, а на самом деле дорога ведёт только вниз.
По какой причине сработало безразличие тут, в этой самой больнице в двенадцать часов ночи, ответить, наверное, уже никто не сможет.
Но ровно без пятнадцати девять после полудня в палату номер четыреста девятнадцать нейрохирургического отделения, известной нам уже больницы, зашёл молодой полноватый человек. Если к нему присмотреться, то работающий тут персонал непременно признали бы в нём санитара отделения морга с одноимённой гусарской фамилией Ржевский. Звали его Евгением, но сейчас ни по фамилии, ни по имени, отзываться он был не намерен и вообще прилагал все усилия для того, чтобы его не признали. Вид его был, как и полагается заурядному медицинскому санитарному персоналу обыкновенным, белый халат, брюки и колпак на голове, в случае с нашим санитаром, лысой.
Спокойно, как и был обучен своими учителями Евгений не торопясь, но отточено и достаточно быстро отсоединив лежащую в коме девушку от кучи трубок и всяких проводов, убрав кровать с тормозов, он вывез ценный груз из палаты.
Звук дребезжащих колёс о неровный, но недавно отремонтированный пол, гулко ударил по стенам больничного коридора.  Ржевский вез свою добычу спокойно, размеренный его шаг, однако не казался прогулочным, люди, шедшие такой походкой обычно, не вызывали подозрения, ибо уверенность и намеренность в этой походке говорила только об одном, человек знает, что делает и знает куда идёт.
 Изредка, украдкой он посматривал на бледное лицо девушки. Что-то похожее на тревогу промелькнуло в его голове. Почему-то за неё ему становилось страшно, хотя его гуру, заверили что с ней всё будет хорошо, некий маг провёл ритуал, объясняли они и теперь её нужно доставить им.
Она выживет, она поможет им.
Он верил своим наставникам. Он считал себя не плохим человеком, и так, по его мнению, и было. Быть хорошим это очень тяжело, а вот не плохим это оказалось не так уж и трудно.
Примерно в семилетнем возрасте, когда отец бросил его мать, Женя принял для себя некий свод правил. Произошло это после осмысления им происходящей семейной трагедии. По его мнению, мама была виновата во многом сама. Она постоянно пилила отца, постоянно требовала что-то от него и тот наконец то не выдержал, ушёл. Женя тоже ушёл, но чуть позже, когда ему исполнилось восемнадцать лет, он собрал вои вещи поцеловал мать в лоб и вышел за дверь. Бедная женщина что-то кричала, бросалась ему на шею, но Женя точно знал что хочет от этой жизни и поэтому жалости он не испытывал.  К матери в том числе. Её он больше не видел.
Мысли его крутились подобно колёсикам больничной койки, они миновали уже третий этаж, оставалось совсем чуть-чуть и цель его к которой он шёл, будет достигнута. На губах молодого человека повисла кривая довольная улыбка. Он конечно же гордился собой, конечно же понимал, что жизнь его – это длинная прямая, которую он чертил мелом своей твёрдой напористой рукой. Он всегда шёл к своим целям. Его не интересовали деньги, популярность, машины, богатства. Это всё смешно и глупо, а вот оставаться не плохим человеком для него было принципиально и важно. Это ведь трудно сохранить свои принципы, отстаивать свои позиции и соблюдать по жизни свод неких правил, которых он придерживался с малых лет. Свод его собственных правил помогал ему жить так как подобает жить не плохому человеку.  Он знал эти правила конечно же наизусть.
Первое, он никогда не матерился. Это было правило из золотой строки. Матерится значит показать свою слабость или наоборот быть панторезном, ни того ни другого Женя не терпел.
Второе, не жалеть никого. Чувство отвратное и не благодарное.
Третье, ни о чем никого не просить, всё что тебе нужно дадут сами.
Четвёртое, молчание. Никогда не говори много, слушай.
Так почему же Ржевский считал, что этот свод правил был гениальным и самым простым? Почему же считалось им всё это подходило к «неплохому человеку»?
Ну, со сквернословием тут всё понятно.
 Жалость по мнению Ржевского помогало не только личностному росту, но и тому, к кому она относилась. Та же «тряпка», которую начинают жалеть так и останется тем, кем она есть. Он был уверен в том, что, испытав на себе хоть единожды это чувство, человек может попасть в этот капкан и продолжать жить в этом унизительном состоянии. Гораздо ведь легче прожить в таком состоянии всю свою жизнь зная, что из-за жалости к тебе твои близкие или друзья, тебя не бросят? Собственно экспериментом жалости и была его родная мать. Результат на лицо. Она не справилась одна, когда осталась без тех, кто её жалел и умерла вскоре после ухода Евгения. Он узнал об этом чисто случайно. На похороны его естественно не было, ибо пик жалости присутствует именно в этом процессе. Это было омерзительное чувство для Евгения.
К третьему пункту из своего свода молодой человек относился весьма трепетно. Это казалось для него волшебным и магической истинной. И это действительно работало. Ржевский охотно принимал в дар от того или иного человек то, что ему было необходимо, но только если это не было актом жалости со стороны дающего.
Молодой человек был совершенно не коммуникабельным. Этот пункт вырастал из третьего, а вот третий перешёл в сове время в четвёртый.
Молчаливость, которая занимала в своде последний пункт, всегда выручала молодого человека. Он много слушал и мало говорил. Часто в подвыпившей компании, которые не для кого не является секретом не редко проходят среди медперсонала, он узнавал великие тайны. Санитары на перебой делились новостями и каждый хотел быть первым.
Он не любил общаться, никогда. Тактильность была для него сравнима с адскими муками, пожимал руки он очень редко за что и слыл чудаковатым среди узкого круга знакомых и те все были строго в рамках его рабочего места. Но разговаривать ему всё же требовалось, собственно, каки любому живому существу на этой планете. Когда выносить свои собственные умозаключения и выводы стало ему невмоготу, хорошо понимая, что не вписывается в рамки общественных критерий под знаком «нормальный», а найти спутника хотя бы на время с такими же принципами и мышлением не представлялось возможным, Евгений пошёл на кладбище. Он давно обдумывал эту идею и всё никак не решался, но вот однажды его душевные метания обострились до такого состояния, что он, не раздумывая, вылетел из квартиры, пролетая все перекрёстки, сбивая полунощных редких прохожих он нёсся по городу на самую окраину, именно там ему казалось и есть его спасение! Там он сможет свободно выдохнуть и облегчить свою беспокойную душу. Всё так и вышло.
 Едва он переступил через порог городского кладбища, его душа заликовала. Он ощутил целую бурю эмоций, он дышал так, как дышит человек, который вылез только что из петли. В дальнейшем его походы на кладбище стали регулярными и там он порой просиживал ночи напролёт, а оттуда шёл сразу на работу. Говорил он бе умолка приткнувшись к кокой-ни будь могилке. Его требования были не слишком строги, важно, чтобы слушатель его была непременно женщина и непременно его же возраста. Так он завел себе некоторых друзей с коими справлял и свои день рожденья и праздники, идущие в году целой чередой.
Но вот как-то осенней ночью на одном из его кладбищ, а он со временем расширил свои владения и посещал уже не одно и даже не два кладбища, ему повстречался удивительно неординарный молодой человек. Поначалу Жене даже показалось что это всего лишь призрак, но проболтав с ним пол ночи, до Ржевского наконец то дошло, его собеседник был невероятно живым. Его жизнерадостная энергия била через край, его отношение к жизни простое и почти беспринципное, полное противоположное отношение к жизни весьма заинтересовали Евгения. И он этому был поражён. Придерживаясь своих сводов правил, которые по факту и были его же принципами он смог понять и даже принять человека, который не разделял его взглядов.  А ему всегда казалось, что должно быть наоборот.
Удивительно.
 Высокий брюнет с очень тонкими и красивыми чертами лица смог открыть Жене жизнь совсем с другой стороны. Было даже как-то обидно, что ему, Жене раньше и не приходило в голову посмотреть на всё вокруг под другим углом. Только к утру, когда беседа их подходила к концу Ржевский пришёл к выводу что он всё-таки способен на общение, он может общаться, и всего лишь нужно найти своего человека коим и оказался этот вислый, широко мыслящий парень. Представился Владом. Так началось его знакомство с одним из своих покровителей, учителей или просто друзей.
Так уж сложилось, что знакомство с Владом открыло в Жене некое новое чувство, которое он не мог сразу принять и понять. Вечерами и ночами на пролёт они болтали на кладбище, днём он томился на работе, а вечером, перед тем как встретится со своим близким другом, оставшись на каких-то пару часов с собой наедине, молодой человек вдруг начал ощущать интерес к беспомощности людей. Это было так неожиданно и странно что поначалу Ржевский просто отмахнулся от мельком пробежавшей мысли. Но со временем она начала его преследовать, и появлялась теперь всё чаще и чаще.
 Отсчётом его маленького фетиша, стали стоны одиноких пациентов, которые просили помощи у санитаров. Он стал теперь почаще подниматься с больничного подвала что бы наблюдать, за некоторыми не добросовестными коллегами, которые попросту забывали или не хотели подходить к просящем больным.  Его сильно расстраивали смены, в которых сердобольные нянечки спешили на помощь, они словно радели душой за чужие грехи и принимая боль пациентов, подносили им то попить, то занимались их туалетом, эти дни он сидел в прохладном морге, читая с раздражением какую ни будь книжонку.
Но если день его удавался, и смена была ленивых и бездушных то он с каким-то упоением, с наслаждением принимался наблюдать за мучениями больных. В эту будоражащую его ловушку, попадались и одинокие старики, и беззащитные дети, и, если случалось проходить незамеченным для персонала мимо просящих он с неистовым наслаждением проходил мимо них так, что они понимали, помощи они не дождутся.
Он не испытывал при этом сексуального возбуждения, тут было бы это не уместно, но вот превосходство, ликование своего возвышенного положения перед ними он чувствовал до трепещущей дурноты в своём сердце. 
Он не решался говорить об этом с другом. Наверное, в нём говорил страх, Женя безумно боялся его потерять.
Но вот однажды Влад, рассказывая что-то, как почувствовав метания его души, резко развернувшись к нему лицом изрёк:
--Я думаю, что не стоит испытывать стыд к тому, что ты не хочешь помогать людям. Нужно дать им вообще понять, что ты не можешь им помогать, а не хочешь. Они должны чувствовать и знать твоё превосходство.
Евгений замер и выдохнул облегчённо, продолжая с интересом слушать дальнейшее его повествование, но всё никак не мог скрыть свою безмерную радость!
 Да с таким советом не нужно никому ни чего объяснять! Даже самому себе. Не помогаю потом что просто не хочу! Вот так вот всё просто. У каждого человека есть выбор и за этот выбор его никто не может осудить!
Как же он был ему благодарен и как он к нему привязался. Его любовь к другу росла с каждым днём, но на этом Влад не остановился удивлять и покорять Евгения!
Однажды, Влад решил поделиться своим секретом и это стало внутренним толчком к откровению Жене, он дал себе слово что тоже ему всё расскажет.
Секрет Влада оказался и забавным, и удивительным одинаково. Его близкий друг признался в том, что он занимается черной магией, он называл себя странным словом «чернокнижник» и постоянно произносил какие-то слова на бесспорно красивом, но кажется слишком древнем языке. Это не отпугнуло молодого человека и не заинтересовало.
 Женя был скептиком, не верил ни во что и считал это всё совершенно не реальным. Владу он об этом конечно же говорить не стал, но поддержал его как смог.
Пришлось раскрыть и свою тайну.
 Когда из его уст начался без остановки литься словесный поток, от избавления которого он почувствовал неимоверное облегчение он вдруг заметил в глаза своего близкого друга ликование и понимающее одобрение. Евгении говорил и говорил, он делился своими ощущениями, своими переживаниями, они заключались в что возможно то, что он делает не совсем хорошо, но друг его не только поддержал, но и заверил что это вполне нормально для человека. Что каждый своей жизни испытывает такое, но только не каждый позволит себе это сделать, а он, Женя почти что герой, он смог признаться в том, что другие бы просто не сказали.
 Женя с облегчением выдохнул. Та лёгкость от облегчения, которую он получил заставила его почувствовать к этому удивительному человеку, намного больше чем просто любовь. Женя никогда и ни к кому в своей жизни так не относился.
Ржевский смог наконец то признать себя таким какой он есть.  Он не был плохим или хорошим он был просто человеком и теперь позволил жить себе без всяких зазрений совести!
Тогда, в тот самый вечер, когда их откровения пересеклись, они сидели у костра на окраине кладбища и вдруг Влад прищурился и хитро засмеялся.
--А хочешь я познакомлю тебя со своим другом с тёмного мира. Я вижу, что ты не веришь в магию, но мой друг тебе поможет поверить, мало того он поможет в тебе открыть ещё одно чувство, от которого ты получишь отвал башки!
При воспоминании выражения «отвал башки», везущий по коридору больничную кровать санитар тепло улыбнулся, это выражение было именно Влада.
Последнее выражение было его фирменным. Женя пожал плечами и согласился. Конечно, не найти ещё одного такого друга как Влад, но если уж его советует он, то можно было и попробовать.
Чернокнижник представил его просто и не замысловато: бес.
 Женя его не видел, он представлялся только Владу. Опустим все возможные и невозможные красочные восхваления нового знакомого, о котором Влад говорил с особой теплотой, и в некоторых моментах Евгений даже почувствовал ревности. Но от Влада не ускользнуло некое отсутствие энтузиазма друга, и он вдруг предложил небольшой эксперимент, на который тот сразу согласился.
Заключалось данное действие в подсказки от нового друга. Подсказа эта была о новом, жаждущем спасение, человека, находящегося за приделами больницы, и уже Евгений должен был решить для себя помочь ему или нет. Это новое обстоятельство, в котором решение оставалось за Женей невероятно его подстегнуло.
 Так он оказался уже на следующий день возле небольшого частного заводика в промышленной части города. Пройдя в дыру в заборе, о ней так же сообщил новый друг, Ржевский смог беспрепятственно просочиться в один из указанных ангаров. Завод был не большим, но достаточно продуктивным, народу тут было не много и каждый занимался своим делом. По той же всё подсказке, которая скорее всего навязчиво звучала у него в голове, сейчас уже Женя не мог бы ответить на это вопрос, он оказался рядом с большим чаном вместимостью так это литров на пятьсот.  Бурлившая жидкость в этом котле завораживала и отпугивала, но она была приготовлена не для Евгения.
 Вскоре молодой человек увидел свою жертву и зачаровано наблюдал за тем, как один из рабочих по собственной воли, поднявшись по строительной огромной лестницы вышел на самодельный трамплин, тоненькой решёткой, возвышавшейся над чаном. Шел он уверенным и спокойно шагом. Зрелище это было не для слабонервных, но то до одури окрыляющее чувство и сбило с ног просто обездвижило с замиранием сердца смотревшего на всё это Евгения. От грозящей опасности, от предвкушения того, что должно было случиться, Женя почувствовал, что начинает задыхаться в восхищённой радости.  С каждым шагом бедняги, который шёл ровным спокойным шагом росло и ликование внутри молодого человека. Чувство это было совершенно новое, захватывающее, окрыляющее. И вот когда до падения в огненный чан оставался всего один шаг, Евгению вдруг показалось что жертва его не совсем одна. По другую, левую сторону от человека, идущего на смерть, Ржевский увидел нечто расплывчатое и совершенно не приятное. Сущность эта была как туманное облако, от него невероятно веяло тревогой и страхом. Оно держало за руку свою жертву и что-то шептало ему на ухо. Человек как завороженный, с отрешённым пустым взглядом взирал вперёд, но не различая и не понимая ничего. 
На мгновение сущность имевшая, впрочем, смутные очертания головы, а вместе с тем и черты лица, безобразного и отталкивающего, зорко посмотрела на Ржевского и тот аж выдохнув от неожиданности почти что присел на пятки. Во взгляде этом было что-то пугающее, завораживающее.  Он бы и сам пошёл ведомый за этим взглядом туда куда бы приказал это бес, а в том, что это именно он, Женя не сомневался.
 Жертва, очевидно улучив момент на коке-то короткое время пришла в себя, и бедняга со страхом огляделся вокруг. Тело его слегка качнулось, и он дрожащей рукой схватился за единственный для себя спасательный круг-поручень. Это остановило его на какую-то секунду, но её хватило для того, чтобы жертва и Ржевский встретились взглядами. 
Страх в глазах жертвы, его полная немощность и мольба в глазах молниеносно вернули обескураженного Евгения в свой сладостный мир наслаждений. Он получил неимоверное ощущение восторга от чувств, испытанных жертвой.
В голове молодого человека застучали тысячи маленьких тоненьких колокольчиков и почти тут же в его сознание проник не знакомый, но совершенно нужный и логичный для него сейчас голос, похожий на скрип колеса от старой телеги.
--Если хочешь…можешь протянуть ему руку, и он будет валяться у твоих ног. Он будет благодарить тебя до скончания веков…если хочешь… а можешь просто кивнуть и я столкну его в этот чан…. Ты сейчас решишь жить ему ил нет. Ты решаешь, и только ты… выбери что-нибудь и в любом случае ты для него будешь Богом, реши ты его оставить, или реши его судьбу убив его!
Евгений кивнул почти сразу, как только голос покинул его голову. Секунда и несчастный, разжал руку освобождаясь от поручня и полетел вниз.
Он летел всего секунду, может две, но их хватило Евгению для того, чтобы насладиться эти мигом. Взгляды их снова встретились, перед самым концом, и о... Господи, чего там только не было! Непонимание, отчаянье, страх, надежда, вопрос и ответ, который встретил его в самом низу.
Вууууух!
И тело вскипело за несколько секунд, а может от него и не чего и не осталось, Евгений этого не знал, и знать не хотел. Всё что ему было нужно он уже получил. Шатаясь, на полусогнутых, ватных ногах он брёл к той смой дыре в заборе, через которую проник на этот завод.
Наконец, выбравшись и отдышавшись от навалившихся на него чувств, молодой человек присел прямо на землю и расплакался. Вытирая глаза ладонями которые бились в лёгком треморе от пережитых им ощущений он плакал и улыбался. Это был его наркотик.
 Вы пробовали когда-нибудь героин? Так вот это было те же самым.  С него невозможно слезть, его хочется снова и снова и весь мир становится после пережитых ощущений, совершенно не интересен.
Он плакал и благодарил бога, близкого друга и неизвестного знакомого за то, что ему было позволено испытать наивысшее наслаждение в своей жизни.
Так он познакомился со вторым своим другом и покровителем. Их отношения втроём складывались весьма специфично, Влад всегда был рядом, поддерживал. Бес же был всегда со стороны его близкого друга и Жене, честно говоря, не хотелось больше видится с ним. Он не верил, всё равно не верил в те силы, а видение своё списал на шок от впечатлений.  В последствии сладкие сюрпризы были не так часты, но приносил радость Евгению, и он был за них безмерно благодарен.
Заворачивая за угол для того, чтобы съехать в приемный покой, Ржевский слегка черканул стенку и это разозлило его неимоверно. Какой-то полоумный посетитель налетел на него, едва не сбив с ног.
Да и сам он хорош, поддался чувствам и воспоминаниям, пусть хорошим и сладостным для него, но сейчас было не совсем уместно.
Однако вернув себе трезвость ума он всё равно невольно провалился в прошлое.
Все изменилось несколько месяцев назад. Однажды Влад пригласил его на прогулку, что было само по себе неожиданно.   Они долго гуляли по набережной. Было не совсем комфортно, Женя чувствовал себя словно раздетым и неуместным в этом месте, но ради друга, которому захотелось изменить обстановку он покорно шёл рядом. Их беседа уже порядком поднадоела Евгению, и друг его как обычно чувствующий всегда его настрой и состояние вдруг остановился и загадочно сказал оглядевшись вокруг.
--Что ж думаю этот район нам подойдёт.
Что это был за район и для чего он, собственно, должен был подойти Женя не знал и знать не хотел, он лишь вожделел спать и есть.
--Послушай мой дорогой друг—Влад приобнял Евгения за плечо и снова повёл вперёд поникшего и расстроенного. —Я видел тебя тогда и видел какое ты испытал наслаждение. Это было потрясающе? —Влад заглянул другу в глаза.
--Да—ответил тот чувствуя, как усталость сходит с него, а вместо этого просыпается желание на новые приключения.
--Скажи мне… а что бы ты ответил мне если бы я сказал, что испытанные тобой чувства – это ещё не предел!
Женя улыбнулся.
 За что ему достался такой друг. Ему не чего не нужно от него, но Влад продолжает делает для него всё, что только приносит одну радость. Дружба есть, и она настоящая.!
--Что будет очередной несчастный который хочет что бы его пожалели? —Женя вдруг почувствовал такой прилив, он даже смог сгримасничать на что Влад закатился в искреннем смехе.
--Нет…это всё уже не интересно Жека…это всё одно и то же. Ты ещё не устал делать всё чужими руками?
--Что ты имеешь ввиду? —не понял Женя, не зная, как это расценивать. Уж не попрекает ли его лучший друг.
--Не кипятись мой дорогой—Влад похлопал его успокаивающе по спине и повел дальше.: --Тут дело в том, что ты остановился! Мне как лучшему и близкому тебе человеку—он поднял указательный палец вверх как бы выделяя сказанное им только что --Ты не хочешь идти вперёд. Мне не тяжело и дальше поставлять тебе твои удовольствия, нам с бесом это только в радость…но понимаешь в чём дело, я вижу в тебе нечто другое. Ты способен на большее, ты способен стать таким же, как и я!
--Не понял? —Женя остановился.
Этот разговор у них уже состоялся несколько недель назад и тогда Женя ясно дал понять, что не верит он ни во что, зачем сейчас все портить?
--Да подожди ты. –Влад заметно занервничал, но быстро взял себя в руки. —Когда ты попробуешь что я тебе предложу, мало того, что ты испытаешь новые осушения, ты ещё и сможешь всем этим управлять…не обращаться ко мне, каждый раз, а сам, понимаешь, делать то, что ты желаешь нужным. Мне не очень это говорить, но бес говорит, что ты сильнее меня. Стержень что ли в тебе есть какой-то не знаю в общем.
Влад расстроенно отошёл от друга и сел на ближайшую лавку парка, в который они забрели сами того не заметя.
Женя сел рядом. Такого Влада он ещё не видел. Всегда жизнерадостный и весёлый он казался теперь таким потерянным и расстроенным.
--Эй…да не слушай ты это черта своего… ты самый лучший. —Женя пытался его поддержать.
--Да Жека ты что думаешь я расстроился из-за того, что ты можешь быть лучше меня что ли? Нет конечно… просто…--он замолчал, опять нырнув куда-то внутрь себя.
Это было так не ощипанно для Жени, слабость, позволенная его другом, напомнила ему о жалости, но даже ради него, он не был готов переступать через свои принципы.  Он отчуждённо сидел в сторонке не понимая, чем он может помочь своему другу, который так о нем заботится и всё делает для него.
--Ну тогда что Влад…объясни мне… я правда не понимаю!
--Я предлагаю тебе игру. Настоящее ощущение. Когда ты сам выбираешь себе жертву, а я знаю, что ты любишь девушек, и ты сам сможешь себе выбрать любую. Ты почувствуешь всё совсем по-другому. Прежде чем получить своё наслаждение тебе нужно будет поймать этот свой лакомый кусочек, подогнать его к той самой черте за которой ей уже никто не поможет. И вот когда она будет у тебя в руках, ты сможешь собственноручно сделать то, что бес делаем на мой взгляд всегда очень быстро. Ты можешь сам руководить своим же процессом, получить не одно, а три, пять наслаждений. Она ведь не умрет сразу да? Ты можешь её помучить. А представляешь какой будет её взгляд после долгих мук?
Все что говорил ему друг сразу же представилось Жене и от одних этих мыслей голова его пошла кругом. А ведь он прав черт возьми на сто процентов. Ему кидают подачки и не так уж если правда часто, и только то, что считает нужным этот бес. А если он примет этот вызов, и вступит в игру то сможет делать всё сам!
Влад на конец то развернулся к Жене и в глазах его снова загорелись огоньки, которые так нравились Жене. Он вдруг повеселел и ожил. Чернокнижник вскочил, будто и не был расстроен пару минут назад, подхватив друга под руку потащил его с этого парка в другую улочку.
--Понимаешь… это дело всей моей жизни. Я так долго об этом мечтал и вот наконец я встретил тебя. Ты один единственный кто не отвернулся от меня. Ты тот, кто рядом со мной и всё знаешь обо мне. Если ты станешь таким же, как и я то и я стану в два раза сильнее. То, чем будешь заниматься ты это твоё дело. Твой дар — это твой дар. А моё предназначение совсем другое.
Женя улыбнулся, по-хорошему с любовью.
--И в чём же твое предназначение? Мир завоевать?
Влад то же улыбнулся и им обоим стало ясно что скоро они сделают то, что сблизит их ещё сильнее, сделает их почти что братьями.
--Пошли обрадуем беса…--крикнул Влад и стукнув по плечу друга пустился на утёк. Игра в салочки была любимой забавой в детстве Жеки.
 И как Влад так мог его чувствовать?
 Сейчас проезжая приёмный покой больницы, с так нужной им девушкой, Женя понял, что не сожалеет о содеянном.
Он и правда получил то, что обещал ему Влад. При воспоминании о тех чувствах, которые он получил, убив свою первую жертву его кинуло в дрожь. Сладостная лихорадка охватила его тело.  Глаза, молящие о помощи, голос её, которой взывал о том же, он будет помнить, даже умирая. Липкая, теплая кровь его первой жертвы, прожгла его кожу, она пульсировала и тянулась как сладкий мёд.
 Он тихо застонал.
 Он была великолепна. Он ощущал её каждой клеточкой соей кожи. Он чувствовал её запах. Убийство что совершил он, было до безумия идеальны и как следствие не наказуемым. Он ведь всё сделал как полагается и плюс к этому у него была защита. Теперь же когда они совершат нужный им ритуал, в рядах беса и Влада прибавиться, а Жене не нужны будут защитники. Он всё сделал правильно, выбор его был верным.




ГЛАВА 17

--Я хочу…хочу знать кем ты был—голос Мии слегка дрогнул-- в последний раз…--её глаза открыто смотрели на него. Голова её была чуть вздёрнута наверх, чтобы не пропустить не единый секунды, которая открывала ей полный обзор его лица.  Она пыталась захватить весь вид, весь образ его красивого, тёмного, любимого лица. Ей постоянно, казалось, что она смотрит на него в последний раз. Эта мысль пугала её, кровь в её жилах начинала вскипать только от одной мысли что этот раз может быть последним. Девушка гнала от себя эти страшные подобны смерти мысли.
Он смотрел поверх неё куда-то далеко, словно он был в эту минуту решительный капитан воинственного корабля. Взор его был глубокий, уставший, но едва она произнесла свою просьбу, и он услышал голос который влиял на него как нечто волшебное и успокаивающее, взгляд его опустился на милое, любимое лицо и на губы его легла мягкая добрая улыбка.
--Тебе это так важно? —с легкой ухмылкой спросил он.
 Зверь что был внутри него мягко подчинялся её желаниям.
--Я хочу это видеть. —настаивала его укротительница.
--Все жизни, где я не находил тебя, были беспутными и страшными в пороке…ты можешь испугаться.
--Ты что боишься, что я разочаруюсь в своём любимом? —тихо и заразительно засмеялась она, головка её дернулась от смеха и тут же упала ему на грудь.
 От неожиданного её прикосновения и дыхания, обжёгшего его грудь он еле заметно вздрогнул, и она почувствовала его напряжения. Мия всё не могла ни как понять, когда он злиться. Возможно, сейчас она его обидела своей насмешкой.
Он довольно сильно прижал её к себе, и они понеслись по неизвестным туннелям времени и пространства. Эти путешествия всегда её удивляли, но лишних вопросов она не задавала. Это не было ей интересно. Её личный волшебник, защищающий её от всего плохого и страшного мог перенести их в любое место, так зачем ей нужно было знать, как он творит свои фокусы?
Прошло совсем не много времени и вот ветерок приятной прохладой обдал их лица. Они прибыли на место, последнее пристанища любого тела, туда куда возвращается любой дух – кладбище.
Летний, озорной ветерок играл не только с волосами только что прибывших на место молодой пары, но и теребили верхушки высоких берёз, которые тут раскинулись широкой поляной. Пару эту, казалось, никто не замечал. Как две тени они стояли у главной аллеи, отступив от дорожки, по которой ходили задумчивые посетители этого тихого и мрачного места. Людей в это время было не много, солнце хорошо припекало, лучи его обманчиво нежно ложились на кожу, обдавая благостным теплом для того, чтобы потом вспыхнуть ярким ожогом и оставить такой вожделенный для всех загар.
В самом начале ряда, где начиналось ограждение, разметка линии захоронений, была одна небольшая, но по усыпанным цветам и венкам очень важная могила. Она сразу бросалась в глаза. Черная надгробная каменная скульптура, человека, держащего в правой руке маску, в другой гитару. Камень был живой, казалось он вибрировал, тонкая рубаха, надетая на каменное тело, была почти прозрачной и отступала от шеи, руки державшие предметы, под тяжестью выдавили наружу вспухшие вены. Игра солнечных бликов ослепляла его глазурное покрытие, но глаза и руки, выполненные скульптором, говорили о его умении чувствовать и любить то, к чему он прикасался либо он был фанатом, того кто покоился в этой земле. Да простят Мию другие погребённые, но она не сомневалась, что такое воплощение любви и поклонения не могли воздвигнуть обычному смертному. Тут явно лежал поклонник миллионов!
Уложенная аккуратно плитка, прикрытая не высоким бордюром в тон цветовой гамме камня, делала это захоронение как уголок поклонения, как маленький мирок того, чем занимался усопший.
Актёр.
Это решение приняла Мия почти сразу как заприметила маску с заботой, вложенную скульптором в руку каменного изваяние.
Ещё была гитара. Скорее всего кумир миллионов пел.
Уложенные цветы лежали кучками и завядших почти не было, значит людской поток тут был практически неиссякаем.
Мия завороженно смотрела на людей, подходивших к памятнику, некоторые плакали, посидев с минуту или две, освобождая место новым только что подошедшим фанатам. Ему, камню говорили, что то своё, самое сокровенное, то, что было на душе. Женщина одетая вся в чёрное, уже давно не молодая, принесла к надгробью гитару.
 Вот подбежал маленький мальчик и вознёс две гвоздички на постамент с огромной каменной фигурой кумира. Его родители одобрительно что-то ему сказали, и карапуз довольный собой удалился от памятника.
Было в этом что-то трогательно фантастическое, до умиротворения приятное и важное.
--Что ты чувствовал? —спросила Мия. Взгляд её не отрывался от места захоронения. Она стояла подле него, касаясь своим плечом его руки. Он слегка дрожал. Что это было, страх, воспоминания, может быть разочарование его так не вовремя ушедшей жизни?
--Когда? -как-то обрывисто спросил он.
--Когда тебя любили все эти люди.
--Я всегда им буду благодарен за то, что они мне давали. Эта не первая моя жизнь в лучах славы и каждый раз, когда мне выпадал этот шанс, я был всегда, да и сейчас поражён как могут любить люди. Толпой, преданной и трогательной к именно твой беде, они могут совершить настоявшее паломничество. «Люди молились за меня!» —он это сказал с таким удивлением, и благодарностью, что этот факт поразил и Мию. —Они…которые не знали меня, видели не ближе сцены, молились и мелются за мои грехи Богу! Это самое лучшее чувство, которое может испытать человек…любой…чувство безмерной благодарности и понимание….
Теперь они молчали. Вечер уже натянул тоненькое покрывало сумерек на небо, и на кладбище стало чуть меньше народу. Но они все равно продолжали идти.
--С чем ты не справился? —спросила Мия.
--С тоской…--так же тихо ответил он. –Любовь, хоть и огромная, большая, не исключает тот факт, что человек, любимец многих может так и остаться одинок.
--Ты был одинок? —горло у Мии сжалось от боли и причиной тому была тоска, которая так веяла от её возлюбленного.
--Да…люди умеют любить, но, когда они не заняты. Когда они заняты…когда они могут воевать…что-то делить, любовь для них просыпается лишь на время, а потом их жажда к деньгам и власти снова берт вверх. Так устроен мир.
--Но ты же был когда-то и простым человеком…
--Был… и рано умирал…
Мия знала это уже наперёд. Она знала его. Знала его душу. Непокорную к несправедливости, кричащую, когда злоба перевешивает добро. Когда мир несправедлив к тем, кто слаб, его душа не смолчит, не увидят его глаза насилия слабой души или физической расправы, а если и увидит, то это будет последнее.  Сердце её сжалось в болезненном спазме от того, что и он то был слаб в душе, но слабость его заключалась в тисках доброты. Безмерной доброты, которая была всегда в поисках отклика чего-то сокровенного, доброго даже в самой злой и, казалось бы, уже погибшей душе. Он был слабым мальчиком в образе зверя, который всегда готов идти в атаку на защиту добра, чего бы ему этого не стоило. 
--Моя слабость…это ты…--он читал её.
 Знал о чем она думает или на её лице все это было написано?
--Я совершил очень страшную ошибку, самую страшную которую может совершить душа. Я захотел славы и власти. Меня не предупредили что я могу лишиться того, что дается с сотворением души, второй половинки. Когда ты рождаешься, ты ничего не помнишь и не знаешь, и живёшь так как живут все, но, когда ты совершаешь ту самую ошибку, твоя душа предается гонениям и в мире, и за её чертами. Ты живёшь и вроде бы всё у тебя есть, но то чувство, которое тебя гложет разрушает тебя изнутри. Оно маленькими каплями яда просачивается во всего тебя и ты, одинокий, потому что предал свою вторую половину, свою вторую часть души. Тебе уже ничего не мило. И в жизни вроде бы присутствуют друзья и кто ближе всех остальных, но это всё не то. Ты начинаешь метаться, искать то, чего не знаешь, потому что нет в тебе ещё тех знаний, которые есть за миром. И когда ты покидаешь мир, ты возвращаешься в самое начало… начинаешь искать.
Он говорил всё это почти на одном дыхании и Мия поняла лишь половину из того, что он сказал. Но то, как он это говорил, означало лишь одно, мучения его были адскими. Она не хотела его жалеть, это чувство было не достойно для него. Да и не этого он от неё ждал. Насмотревшись на него, она перевела свой взор на каменный его двойник и в её сердце вдруг что-то ёкнуло. Она замерла. Её беспокойство передалось и ему. Он с интересом наблюдал за её реакцией, как смотрит учитель на экзаменуемого ученика после ряда подсказок. Его глаза, чёрные и глубокие не отрывали взгляда от любимого профиля.
Мия сначала приоткрыла рот, а затем шумно выдохнула.
--Боже…---почти простонала он. –Это же ты?
Он кивнул, ещё не совсем понимая о том догадалась ли она или нет. Девушка снова посмотрела на него и слезы увлажнили её глаза, теперь она развернулась к нему полностью.
--Ты…это же ты был тем актёром, который приходил к отцу! —воскликнула она и он кивнул ей в подтверждение.
Мия не могла ещё справиться с тем шоком, который овладел ей, ошарашил её. Она не мола вспомнить того красивого лица, не могла, потому что на тот момент ей было чуждо и ново то чувство, которое он в ней вызвал. Она была влюблена в саму любовь, в её определение.
Слезы капали с её глаз на его руки.
--Господи… что с тобой случилось потом? —дрожащим голосом спросила она. А ведь как-то спустя год или раньше, уже увлечённая кем-то другим, она спрашивала у отца про того самого гостя актёра. и к сожалению сейчас уже не могла вспомнить его ответ. Но ей ответил он.
--Наркотики…алкоголь и всё то, к чему приводит слава. Я добился успеха… встретив тебя тогда у твоего отца, я почувствовал, как моё сердце бешено застучало. Та девочка, которой ты была, в моей земной жизни стала образцом. Я сам того не понимал, искал похожую на тебя, смутно припоминая, где же в своей жизни я видел тебя. Но меняя лица я не чувствовал сердцем то, что почувствовал с тобой теми днями. Когда я умирал, в моей крови лихорадил героин, он ворвался в мой мозг твоим образом, я видел и думал только о тебе. Смерть моя была не больной, потому что ты была рядом со мной во моих мыслях. И лишь когда я оказался за миром…. Я понял, что очередной раз я нашёл тебя, но та тяга к славе и деньгам мне перекрыла дорогу к тебе и я не смог с этим справиться! Бес, имя его Дагон —он усмехнулся и серьёзно посмотрел ей в глаза. — Я однажды тебе его уже показал! Он всегда, стоит рядом и отделяет те души, которые предназначены друг другу, и человеку дается шанс воссоединиться со своей второй половинкой. У многих это происходит легко, кто-то неправильно вступает в брак думая, что это его судьба, но через несколько лет, а может и сразу понимает, что ошибся, и начинает поиски своей родной души. Некоторых бесы, которые в паре с Дагоном разводят души по континентам, но те, которые совершили ошибку, такую какую допустил я, они наказывают строго. Душа моя мечется во всех моих жизнях, и я умираю в адском мучении душевной боли.
Он замолчал. Мия слушала его с замиранием сердца, но ей казалось, что он не закончил. Ей вдруг показалось что этого мало, мало для того, чтобы умереть в самом расцвете сил. Что-то ещё мучало его. Что-то в мире было по мимо её отсутствия в его жизни, такое, что могло привести к трагическому концу. Где-то в подкорках головного мозга её память выдавала какую-то страшную историю про известного артиста, который умер на расцвете своей карьеры. Весь бомонд, поклонники тогда просто сходили с ума. Эта история коснулась Мию лишь на уровне общих слухов и произвела на неё впечатления такое какое может приносить известие о смерти в принципе молодого человека. Коснувшись его плеча Мия, почувствовала, как он дрожит. Ей вдруг захотелось узнать про его последнюю жизнь как можно больше. Узнать кто его поддерживал, кто был рядом, кто забыл, кто предал раз уж так получилось, что она не смогла быть с ним рядом.
--Расскажи мне про себя, что ты чувствовал, как жил. Кто был твоим другом, кто был на твоей стороне а кто против. Про наркотики расскажи. Расскажи мне пожалуйста всё…я хочу знать всё что ты пережил.
Он продолжал молчать.  Взгляд его исподлобья сверлил его же памятник. Людей, которые приходили к его последнему пристанищу он, казалось, не замечал. Ей было так больно на него смотреть. О чём он думает? Может он о чем-то жалеет? 
Дрожь била его тело, и он не мог справиться с собой. И тогда Мия как только могла, на сколько только хватало её уменья, а она ещё даже и не пробовал никогда это делать, попыталась вложить в своё прикосновение как модно больше любви и теплоты. На удивление у неё это получилось сразу. Наверное, всё получается сразу, когда любишь, когда искренен и кода рядом родная душа.
  Прошла минута, может две и он, казалось, взял себя в руки. Повернувшись в её сторону, он с нежностью посмотрел на неё. В его черных глазах, в которых ни чего нельзя было разглядеть, только сплошную тьму промелькнули маленькие огоньки. У неё получилось, ведь она действовала на него как обезболивающее.
--Я всегда думал, как только начал осознавать себя, что не проживу долго. Меня всегда тяготила какая-то не известная тоска. Она глушила меня изнутри и это никто не мог увидеть. Я примерял маски. Разные. Шута, монстра, короля, зверя и понял, что могу хотя бы чуть-чуть обмануть себя игрой, нося эти маски. Так я стал актёром. Окружающие верили мне, да и сам я иногда начинал верить себе.   Это приносило мне благополучие и уносило мою силу. Потому что я верил в то, что делаю. У каждого кто пришёл на эту землю есть задача что-то оставить после себя. Что ж в этой, да и в других жизнях у меня это получилось. Я верил настолько в своё дело, что не мог делать что-то наполовину, жизнь моя состояла в моём деле, но я не смог разобраться в тех, кто был рядом со мной. –он опустил глаза и грусть снова окутала его, он весь как-то поник, опал—я не разобралась, всегда не разбираюсь в людях. Одним нужна была моя слава, другим мои деньги, третьи хотели сделать меня только своим, чтобы я зависел только от них. А я верил, верил, потому что, если быть честными как я всегда пытаюсь быть честным с вселенной мир станет лучше. Но не все так считали. Мой друг не смог меня понять, и я не смог его услышать. Знаешь—он поднял взгляд и посмотрел на неё—Я всегда верю в дружбу, это как с родной душой, человек, который может дружить сможет помочь любому, кто так и не нашёл свою душу. И каждый раз, когда я не находил тебя или терял, я искал настоящего друга. И всегда один и тот же результат. Иногда мне кажется, что друга не найти и вовсе.
Та горечь и в то же время непосредственность, с которой он говорил, была до боли в груди наивная и смотря на него Мия вдруг поняла всё что с ним произошло в его жизни. В каждой из его жизни. Она почувствовала, что сердце её разрывается на части. Мучения которой придаётся чистая и наивная душа всегда так тяжелы.  Она не знала пока ещё ни чего про свою душу, но понимала, что, если она может так чувствовать его, может понимать всё, о чем он болеет, значит и её душа где-то рядом с ним. Он никогда бы не полюбил тёмную душу.
--Покажи мне…я хочу сама! —Мия решительно держала его за руку. Ей вдруг понадобилось очень остро видеть его жизнь собственными глазами. Она должна была почувствовать его не в словах а именно ощутить его душой.
Он развернулся к ней, глаза его горели. Два чёрных непроницаемых уголька жадно впитывали её образ. Губы его пересохли то ли от волнения то ли от тех чувств что он сейчас испытывал, облизав их он отвел взгляд и брови его сошлись на переносице.
Отвернулся обратно.
 Он смотрел вдаль, на своё надгробье. Сердце Мии готово было разорваться от любви к этому ребёнку, а он был именно ребёнком, душа у которого была огромной и доброй. Девушка не знала, что с ней, она понимала, что, что-то произошло в её жизни страшное, но рядом с ним ей не чего было бояться. Он открыл её другой, настоящий пусть и страшный, неведанный для неё мир. Она не знала, что будет дальше, она лишилась возможности быть рядом со своими родителям, с теми, кто её любит, но то, что она испытывала душой к этому человеку затмевало всё. Ни разу с того самого момента, когда она его увидела в первый раз, в её голове не возник даже намёк на печаль от того, что он так вторгся в её жизнь и сознание. Теперь она понимала, что такое настоящая любовь, любовь на уровне самосознания, души.
--Покажи, я хочу видеть! —настаивала она и он вдруг мягко улыбнулся, словно почувствовал её мысли и снова развернувшись к ней, с нежностью на которую только способен любящий прижал её к себе, и она, закрыв глаза погрузилась в его воспоминания.
О, они были черны!  Воспоминания его были страшными и всё, почти все окутаны темнотой.
Он молод.
Красив.
Много женщин он покорил своим взглядом.
 Одна девочка, красивая, гордая, сильная утонула в этом взгляде. Мия увидела, как она им гордится. Эта девочка, была его опорой, была его музой! Она-его вдохновение, дала этому миру много песен и стихов.  Они любили друг друга, но хоть укол ревности всё же коснулся замершего сердца нашей Мии, бояться ей было не чего. Чувства те были другие!
Девочка во всём его поддерживает, она дышит только им, а ему это было не обходимо. Как бы Мии это было неприятно, но она понимала, души их тогда почти соприкоснулись.
Дагон решил запутать молодого человека. Он вселил в их сердца любовь настаивая на том, что они и являются теми двумя половинками. Он кружил над ними сталкивая их сердца, но, когда и этого ему было мало, он придумал новую забаву и окунул их души во грех.
Наркотики.
 Это было новизной в тот далёкий период жизни артиста, и он не справился с этим недугом, а вместе с ним и девушка, которая во всём пыталась походить и угодить своему любимому.
О, как страшна была их жизнь! Черный червь обвивал их души требуя всё нового и нового удовольствия. Любовь их уже не была так сильна, прозрачной пеленой она окутывала их истерзанные тела.
 Близилась смерть.
Дагон кружил и ликовал!
Артист на пике славы! Он любим фанатами, любим близкими и друзьями, но не жизнью.
Картинки быстро замелькали.
Это он, уберегает Мию. Он не хотел, чтобы та боль, которая была испытана им, передалась и ей. Но она всё равно почувствовала все те мучения похожие на пытки, скорбь и горесть что облепляли его сердце и душу. Его борьба с недугом до самой смерти сверлила его изнутри. Но оно давало ему счастье, мимолётное удовольствие, которое погружало его в иные миры! Он черпал там то, что не мог найти в реальной жизни. Там он и понял, что совершил когда-то ошибку, а сейчас расплачивается за неё.  В тех вселенных он понял, что одинок, в мире, где он жил понять его никто не мог, даже те, кто искренне его любил. То чувство одиночества из других жизней как раз и манило его к мимолётному удовлетворению!
Он и она это понимали только сейчас!
Капкан.
Любое пагубное наслаждения в мире живых, затягивающее и пленяющее это и есть тоска и не признанность заблудших душ!
Он крепче её прижал к себе, и она тихо выдохнула с горечью и безысходностью.
Та девушка исчезла из его жизни.
Появилась другая.
Она была так же ему не обходима как глоток свежего воздуха!
Светлая, добрая, но не до конца его понимающая! Она тянула его из болота грязи и привычки, которая нет, нет да проявлялась в те самые моменты, когда Дагон хотел поразвлечься.
Он слушал её, потому что идти за светом в полной темноте не так страшно. Он шёл на её зов и иногда всплывал в жизни, тогда он становился хорошим семьянином и даже начинал сам верить в то, что всё самое страшное позади!
Но Дагон возвращался, в каких-то мирах встречаясь с его душой и напоминал ему о том, что есть ошибка и нужно за неё платить!
Артист срывался! Падал, перепачканный грязью разврата, алкоголя и легких наркотиков он удалялся от своей семьи для того, чтобы с неимоверной радостью пуститься в пляс вместе с демоном.
Он приходил в себя прекрасно понимая через время что убивает любовь той которая продлила ему жизнь своими поступками.
Держался.
Но потом он вспоминал, под толстым пластом наслаждения что эта не та любовь, которую он искал и продолжал лететь темную скважину пустоты.
Шло время. Его жизнь была страшной каруселью, которая катала его по жизни, не щадя его чувств и страхов. А он боялся! Он был ребёнком, он хотел, чтобы его прощали, его понимали, не судили его поступки как страшный грех, а принимали всё это за баловство!
Когда и она устала, и он бы, наверное, с этим как-то справился его ждал очередной подарок от Дагона.
Предательство!
О! что это за для такого демона как Дагон. Это высшее наслаждение!
Привкус боли от предательства всегда сладок и неутолимо приятен.
Друг, который был всегда рядом, устал, как и многие. Устал от его успеха, от его непосредственной, детской натуры, предал его легко и так неожиданно для уже уставшего Мета.
Это он уже перенести не смог.
Дагон был счастлив.
Мия отстранилась от любимого чувствуя, как сердце её сейчас разорвётся от боли и горя!
Она смотрела на него вся его боль передавалась ей!
Как могли так поступить с её любимым?
Да, конечно все они были правы по-своему, но только не для неё!
Влажное её лицо блестело при опустившихся на город сумерках. Она смотрела на него и вдруг прижалась к нему как ребёнок.
Не понимая как, но она забрала половину его боли себе.
Он прижал её крепче и так они простояли, наверное, целую вечность.
Ветер, маленький и ехидный тревожил их волосы, обдувал и высушивал её лицо. Он сначала пытался с ними играть, но, когда понял, что в их сердцах таиться боль, тихо принялся ласкать их своими теплыми порывами, и от этого им становилось чуточку легче.
Наконец он заговорил:
--В этой жизни я верил в чудо. Я жил пока верил в чудо. Чудо моё заключалось в том, что я смогу донести людям о том, что они должны помогать друг другу. Не быть немыми к чужому горю. Не найдя тебя, не найдя своего личного счастья я хотел лишь добра и понимания. Но люди не умеют слушать. Через сцену, через свои образы я нёс им то, что хотел сказать о человечности и доброте. Но мало кто меня понимал, кто-то хотел пробиться за счёт меня, другим нужно было только моё тело, но были и те, кто меня услышал. Они по ныне придерживаются моего совета и несут в этот мир добро. Когда я был в отчаянье то топил себя в вине, наркотики мне открыли совсем другой мир, в который я погрузился с головой. Только там я смог объяснить, что мне так не хватает, что я хочу. Однако этот белый яд сделал из меня то, что многим не удалось, привязать меня к себе и сделать рабом. Когда я понял, что жизнь ещё продолжается, хотя умереть я хотел молодым, совсем молодым, тело моё уже было дряхлее старика. Отсутствие тебя, нахождение возле меня людей в которых сидели и по страшнее пороки, приводило меня и страшное уныние. Я не знал, как мне жить. Хотя если честно жить мне хотелось. Если память прошлых жизней давалась каждому кто приходит, было бы, наверное, легче. Я бы знал тогда что у меня всё наладиться, что я могу найти тебя. Но тогда я об этом не знал. Я вообще ничего не знал.  Всегда думал, что каждая жизнь прибавляет опыта и знаний…но кажется я ошибаюсь.
Он замолчал, продолжая зорко смотреть ей в самую душу.
--Но теперь с этим покончено! —твёрдо, зло закончил он.

Солнце село. На озеро опустился туман. Стало прохладно, но всё равно это радостное чувство, когда природа только готовилась к завершению дня, приносило в душу какое-то успокоение и умиротворение. Сумерки только начали сгущаться, прохлада пришла на смену жарким лучам и от водной глади отлетали гулкие голоса природы в самую ввысь, там они тонули и больше уже не возвращались. Мия никогда так не смотрела на мир. Нет, конечно, были у них семейные вылазки на природу, с палатками, кучей еды и весёлыми друзьями родителей, но так как сейчас, ей не было хорошо никогда и нигде. Он сидел рядом. Это был взрослый мужчина. Он давно уже не являлся ей мальчиком, она подозревала, что он догадался о её желании видеть его именно таким.  Его присутствие, его дыхание, которое было очень близко, приносило ей огромное блаженство. Рубаха его была расстёгнута, взгляд её невольно скользнул по его мускулистой груди, она медленно взымалась и опускалась, закатанные рукава оголяли сильные руки, волосы свисали на грудь и плечи. Он улыбался, любуясь природой. Что-то необычайное всегда несла его улыбка. Она была такой мягкой и глубокой, ей казалось, что он мог примерить ей раздоры и войны. Нет, она не боготворила его, не в коем случае, девушка чётко проводила грань между наслаждением бытия и любовью к богу. Просто она всё ещё никак не могла спокойно смотреть на его душу, через телесную призму.
--Скоро это исчезнет…--улыбаясь сказал он, заметив, как она им любуется. Мия покраснела. Он был необычайно красив, его собственная красота была настолько индивидуальной, настолько простой, что думалось ей, толпы поклонниц разделяют её точку зрения. Мысль, которая проскользнула в этот момент вызвала у неё мечтательную улыбку.
«Необычайно красив и принадлежит только мне!».
 Взгляд его поймал её блаженную радость, и он с укоризной посмотрел на неё цокнув языком.
— Это ханжество и, между прочим, грех.
Скрыть от него ни чего нельзя.
--Пусть пропадёт—усмехнулась она. —Следующий образ будет не хуже. Я уверенна то, что несёт душа даёт отпечаток на внешность, поэтому ты всегда будешь красив.
--И ты права на сто процентов. Пороки, которые люди носят в себе к середине жизни вырастают во внешность, которая так отображает душу. Злые люди очень отличаются от добрых. Но, к сожалению, всегда есть доверчивые. Я вот, к примеру всегда путаюсь. А ты намного мудрее меня.
Они сидели на причале и болтали ногами слегка касаясь водной глади. Штанины его брюк были закручены, подол её платья приподнят. Прохлада воды будоражила и в то же время успокаивала.
--А расскажи мне про нашу первую встречу! Расскажи, как ты нашёл меня? –интерес в её глаза казалось заразил и его. Он прищурил один глаз и посмотрел на возрастающую луну. Её актёр опять примерял какой-то образ. Мальчишка, который никогда не вырастит.
--Я знал тогда точно, что ты именно моя судьба. И ты знала об этом. Так задумывалось с самого начала, когда ещё земля была безгрешна.
Он замолчал, давая ей время обдумать сказанное им.
--Всё было до безумия просто, жить и радоваться. Но нам, людям показалось этого мало. Мужчины захотели войны, женщин будоражили измены. Клевета, склоки и другие пороки очень быстро захватили наши души. Демоны и бесы, которые просочились в наш мир, теперь смогли управлять нашими душами давая нам желаемое. Это всё очень печально.
Он опять замолчал. Мия молча слушала, смотря на воду. Что-то маленькими отрезками, из прошлых жизней ей давилось увидеть. Это были мимолётные видения. Картинки как слайды мелькали и не одна не задержалась надолго, мимолётно пролетев взывая в девушке разные чувства от удивления до ужаса. Встряхнув головой Мия, сбросила с себя налёт уныния.
--Когда-то я был викингом, а ты славянкой. Когда мы пошли на Русь я увидел тебя. Но прежде, чем завоевать тебя мне пришлось пройти мимо смерти и не один раз.
Когда Мия посмотрела на него, тень от луны, которая теперь взошла полностью упала так, что одна сторона его лица была в сумерках. С той стороны краешком глаза девушка увидела своего воина. Волосы всё такие же длинные прикрывали огромный шрам над бровью и глазом. Оскал этого неимоверно сильного, похожего на воинственного зверя, воина, оголил ряд зубов, которые на удивление оказались белоснежными. Он был похож на себя. Только теперь его красота была слегка оглушена суровыми силами жизни. Глаз его, который она могла видеть излучал боль и ожесточённость. Её викинг, несомненно, был суров в той далёкой и тяжёлой жизни. 
--Наши драккары несли нас через северные моря. Соль не сходила с наших тел, просто не успевала. Я хорошо помню эту жизнь. Но, к сожалению, она не была длинной. Мне было 30 когда меня положили в последний корабль и отправили к Вальхаллу, я видел, как ты громко и отчаянно плачешь. Ты ушла из жизни вскоре после меня, через месяц.
--Как тебя звали?
--Бальдер.
--А меня?
--Ольга, но я называл тебя моя Фрид…любимая.
Мия улыбнулась. И снова уставилась на водную гладь. Картинки, которые промелькнули в её голове оставили в её душе скорбь и разочарование. Девушка поняла, что жизнь которой она обладала была насыщена только страданием и горем, но всё это она смогла перенести лишь потому, что встретила своего викинга.
--Я был обычным ремесленником, когда совершил ту роковую ошибку. Меня звали Фрейдом. Ты была моей Ненси. Мы жили в Англии.
Он замолчал. Боль, с которой он справлялся должна была осесть иначе он не мог говорить. Мия ждала. Луна уже вскинула на водную поверхность своё отражение, это и заняло девушку, пока её любимый подбирал нужные слова.
--Я хотел богатств и благополучия. Ты вела хозяйство у тебя был самый прекрасный сад во всей Англии, и всё у нас было вроде бы хорошо. Но однажды одна из соседок сказала мне что я очень хороший ремесленник и что я могу стать ещё богаче. Эти слова почему-то запали мне в душу. Потом другой сосед мне подсказал что если я буду много работать, то могу вступить в гильдию купцов и тогда жизнь моя будет похожа на сказку.
Он снова замолчал. Вода уютной колыбелью раскачивала луну на волнах. Трагедия, которая звучала в его голосе была такой сильной что лунный облик начал подрагивать и спокойствие было нарушено.
--Так чего же тебе не хватало? —Мия задала этот вопрос уже понимая, что катастрофа была неминуема. Однако в ней родилось маленькое не совсем приятное чувство, она ещё не знала, как его назвать, но оно больно резало душу.
--Богатства, вина, женщин…сначала я всё это делал для нас—он говорил и голос его предательски дрожал. —Но потом, когда удача ко мне повернулась, я потерял голову…я пил и кутил, тратил деньги, моя душа была отравлена. Я был совращён каким-то бесом и не заметил, как потерял тебя. Ты умирала одна. Я даже не смог побыть с тобою рядом, потому что пил эль и играл в карты. Мне казалось, тогда что ты меня освободила от тяжести, ведь теперь я был свободен.
Опять тишина. Мия почувствовала, как горячая слеза бежит по её щеке. Он, не отрываясь смотрел на воду, которая теперь не была уже такой спокойной. Рябь рисовала причудливые рисунки, прогоняя сонную одноликую луну.
Но тем не менее Мия смогла разглядеть картинки эпизоды той отчаянно несчастной жизни в отражении озера.
Её похоронили за колодцем. Её муж, который теперь не был красавцем, а был с постаревшим и пополневшим купцом смог лишь возложить ей на могилу два цветочка. Он был полон порок и грехов. Вся его внешность смогла передать то, чем он жил внутри.
Он тоже видел.
Его глаза, наполненные слезами и горем, всматривались в каждый обрывок и так маленьким эпизодических картинок.
Жизнь купца теперь была наполнена женщинами, вином, друзьями. Он просыпался в пьяном угаре, смотрел на лицо той которая провела с ним ночь и уходил что бы вернуться в стельку пьяным. Друзья не скупились на закуски, оплаченные им, вино лилось рекою, а женщины каждое утро были разными. И вот однажды Фрейд в пьяном угаре начал звать свою Ненси. Но только Ненси больше не было рядом. Был её прекрасный сад, который сохранился невероятным способом. Цветы цвели в нём несмотря на то, что не было за ним надлежащего ухода.
Ненси стала для купца навязчивой мыслью. Со временем его начали принимать за помешенного и вот однажды, пьяный в стельку, проползя от дома до колодца на огромном пузе он выкопал труп своей Ненси. Крик его в ночи заставил проснуться многих кто жил по соседству, отчаянье и злость были в этом крики, что по мнению многих исходил из самого ада.
Мия помнила этот крик. Тогда, когда она сорвалась с крыши кричал её возлюбленный и его крик она не спутает ничем в этом мире.
 Её кости он притащил домой и уложил в постель. На утро Фрейд не испугался совершённого в ночи поступка, а совершенно трезвым принялся ухаживать за тленом той, которую раньше любил больше всего.
--Я осознал, но слишком поздно, что ничего не сможет заменить в этой и в других жизнях ту душу, которая предназначена тебе Богом. Я скатился на самое дно, моё тело поедали язвы я гнил и умирал заживо, это была моя расплата за то, что выбрал благополучие. Когда я рождался в других жизнях, мое наказание не обнулилось. Видно, сильно я хотел денег и праздной жизни, что спустя несколько веков брожу по миру в поисках тебя! Я словно живой мертвец, человек без души. Смерти я редко бываю нужен, но я не могу так больше бродить. Я не могу больше жить жизни, не наполненные смыслом, то есть тобой. Я каждый раз обретая тебя, теряю тебя почти тут же, либо не нахожу вовсе. Все мои жизни — это сплошное мучение. Я так больше не могу!
Вдруг водная гладь, которая баюкала луну медленно задрожала. Небольшие круги поплыли по воде. Вибрация нарастала и теперь круги ритмично отходили от непонятного объекта, внезапно возникшего прямо посередине озера и отплывали ровными волнушками до берега. Объект появился так резко и неожиданно что Мия не успела толком сообразить, что произошло. Что-то маленькое и темное, не имеющее пока формы начало подниматься из воды. Звук, издаваемый существом, медленно проплыл над водой и опустился прямо на причал, где сидели молодые люди. Она уже слышала его. Тогда, когда она упала, именно тот монстр и был источником этого толи верещания то ли вскрика. Мия подобрала ноги и быстро вскочила. Он же продолжал сидеть, взгляд его тяжёлый и суровый сверлил необъяснимое явление, хот они оба уже понимали кто появился перед ними. Это был их бес. Тот самый который нес беду и сердце девушке затрепетало в груди. Должно было что-то случиться, как и в прошлый раз ей не удастся спастись. Слёзы страха и отчаянья наполнили её глаза она уже видела огромною фигуру, которая принял их демон, разросшуюся и нависшую над всем озером. Он ликовал. Мощь его была необузданной и свирепой. Девушка в последний раз посмотрела на своего любимого, который на первый взгляд спокойно сидел на причале, слегка сгорбившись, но вцепившись руками за деревянный помост. Костяшки его пальцев побелили и, казалось, кожа его должна были вот-вот лопнуть от натуги. Он боролся с неведанной силой, которая обездвижила его, сделала застывшей как камень глыбой. Он даже не мог повернуться что бы посмотреть, в последний раз взглянуть на свою любимую. Даже такую малость демон не расщедрился подарить. Мия почувствовала, как что-то крепкое и до боли холодное сковало её в железные объятья и взвыло ввысь.
--Люблю…--смогла тихо и обессиленно прошептать она. Мия знала, что это слово, могучее и животворящее обязательно долетит до её возлюбленного. Глаза закрылись, сердце перестало стучать. Ей казалось она умерла.



                продолжение следует!!!