Обыкновенная история Часть 1 Сергей

Сергей Иванович, высокий, слегка располневший к сорока семи годам мужчина, стоял на платформе железнодорожной станции в ожидании пригородной электрички. Он нетерпеливо перетаптывался с ноги на ногу и всматривался в уходящие вдаль рельсы.
Июль в этом году выдался особенно жарким, вот уже несколько недель подряд нещадно пекло солнце. Под его обжигающими лучами город дышал зноем, зелень обмякла и посерела под слоем пыли, над раскалённым асфальтом медленно струился горячий воздух. В полдень субботы платформа была почти пустая, только несколько человек прятались от прямых лучей под ветвями старой липы, нависающей над одинокой лавочкой.
Сергей Иванович вытирал носовым платком выступающий на лице пот и с раздражением одёргивал прилипающую к спине рубашку. Он терпеть не мог жару – на солнце его белая кожа сразу обгорала и покрывалась волдырями, удушливой волной накатывала апатия, в голове монотонно стучали крохотные молоточки. Единственная мысль, словно надоедливая муха, не давала ему покоя: скорей бы всё это закончилось.
Кто действительно любил солнышко – так это его жена Юля. Среднего роста, смуглая, с вьющимися у висков каштановыми волосами и круглой ямочкой на правой щеке, она стояла перед ним в лёгком цветастом сарафане и держала в руках большую спортивную сумку. Её карие глаза скользили по его измученному лицу, в них угадывались беспокойство, сочувствие и грусть.
Место на лавочке под липой освободилось, Юлия Владимировна коснулась руки мужа:
– Серёжа, иди в тенёк, посиди, как бы давление не подскочило, ты совсем расклеился.
Сергей Иванович послушно сел на лавочку. «Достало всё, до чего же тоскливо. Эх, прямо сейчас уехал бы куда-нибудь...» – подумал он, медленно откинулся назад и закрыл глаза.
Так было с самого начала их семейной жизни: она всё понимала и всё про него знала, ей ничего и никогда не приходилось объяснять.

***

Их первая встреча произошла в бассейне под открытым небом: выпускник экономического ВУЗа Сергей помог удержаться на ногах потерявшей равновесие на мокрой плитке студентке медицинского института Юленьке. За первой встречей последовала вторая, третья, и вот уже молодые люди не могли представить своё существование друг без друга. Живая общительная Юленька читала своего любимого как открытую книгу: настроение, самочувствие, желания – всё, что касалось Сергея, не ускользало от её внимательного взгляда. Тогда это его устраивало, даже нравилось. Изредка возникавшие ссоры сглаживал покладистый характер девушки, а наличие свободной двухкомнатной квартиры делало её завидной невестой.
Через полгода они поженились. Разногласия, случавшиеся на первых порах совместного проживания, гасились умением молодой жены отделять в отношениях важное от ничего не значащих мелочей. Родившиеся через год сын и дочь росли, не доставляя проблем. Лето дети проводили на даче с бабушкой, туда же по выходным и в отпуск приезжали Сергей с Юлей. Она с лёгкостью справлялась со всем: с работой участковым врачом в поликлинике, с домашними делами, с детьми. И все-таки главным человеком в её жизни оставался Сергей.
Шло время. Юлия Владимировна работала в поликлинике, Сергей Иванович служил бухгалтером в государственном учреждении. Дети выросли и стали самостоятельными. Дочь вышла замуж за однокурсника, серьёзного парня из Белоруссии, и уехала с ним в Минск. Сын по окончании университета отправился работать в город на Неве. В одночасье дом, прежде наполненный шумными голосами и кипучей молодой энергией, опустел. И случилось то, что происходит с другими такими же семьями: спустя много лет совместной жизни супруги остались наедине.
Дни стали походить один на другой, вечера коротались за просмотром новостей по телевизору, разговорами о погоде и самочувствии. Сергей Иванович и сам не заметил, как превратился в вечно недовольного, брюзжащего по любому поводу человека. Его начала раздражать постоянная забота жены, её навязчивое, как ему теперь казалось, внимание. Он допоздна засиживался на работе, затем неторопливо шёл домой, выбирая самые оживлённые улицы, и впитывал энергию вечернего города. Ловя собственное отражение в стёклах витрин, Сергей Иванович с удовольствием отмечал, что выглядит для своих сорока семи лет ещё очень даже ничего. Забредал в полюбившееся кафе, садился за один и тот же столик у окна, ужинал и наблюдал за непрерывно движущимся людским потоком на улице, за проносящимися мимо автомобилями. Ему казалось, что это сама жизнь проносится мимо него, а он вроде как и не жил совсем.
Сергею Ивановичу вдруг отчаянно захотелось свободы, захотелось вырваться из-под сковывающей опеки жены, совершить безумный поступок, сделать что-то непредсказуемое, нелогичное. В конце концов уехать куда-нибудь далеко и начать новую, интересную жизнь. Возвратившись домой, он крался в гостиную мимо кухни, где неизменно его ждал накрытый белой салфеткой ужин. Укладывался на диван и долго не мог заснуть, думая о смысле жизни.
Юля Владимировна видела терзания мужа, как всегда ей всё было понятно про своего Серёжу. Она пыталась поговорить с ним откровенно, но каждый раз натыкалась на раздражение и не решалась, боясь сделать их отношения ещё хуже. И тогда Юлия Владимировна предложила:
– Хочешь, я поживу на даче?
Сергей Иванович ухватился за эти слова, забегал по комнате. Размахивая руками, рассуждал о свежем воздухе, о пользе витаминов с грядки. Пообещал, что обязательно приедет, как только разберётся с завалом на работе. Произнося скороговоркой все эти не имеющие никакого значения слова, он избегал смотреть жене в глаза, боясь прочитать в них, что актёр из него никудышный, и что врать он так и не научился.
Юлия Владимировна не отрываясь следила за мужем. Надежда, светившаяся в её наполненных слезами глазах, постепенно погасла. Мягким движением руки она остановила его:
– Серёжа, ты проводишь меня?

***

Резкий свисток прибывающей электрички заставил Сергея Ивановича очнуться. Он посмотрел на жену сквозь приоткрытые веки. Юлия Владимировна всё так же стояла на краю платформы под яркими лучами солнца, смотрела застывшим взглядом куда-то поверх его головы и накручивала прядь волос на указательный палец. Со стороны могло показаться, что она просто задумалась о чём-то своём, но Сергей Иванович прекрасно знал эту её привычку крутить волосы во время сильного волнения. Заметив, что муж открыл глаза, Юлия Владимировна нерешительно улыбнулась ямочкой на щеке. Сергей Иванович вспомнил, что именно в эту задорную ямочку он и влюбился тогда, в их первую встречу в бассейне под открытым небом. Как давно это было.
Сергей Иванович с трудом поднялся, отлепил влажную рубашку от спины и подошёл к краю платформы. Электричка остановилась, шипя и постукивая колёсами, пахнуло жаром и жжёным маслом. Двери распахнулись. Супруги прощались молча.
Наконец, Юлия Владимировна заговорила:
– Я оставила тебе еды на первое время, и не забывай по часам принимать лекарства, твоя язва…
Заметив, как скривилось лицо мужа, она быстро закончила:
– И, пожалуйста, следи за давлением.
Затем ткнулась губами в его щёку и зашла в вагон. Из её глаз текли слёзы, капали на кулон из яшмы и исчезали в овальном вырезе сарафана.
Двери закрылись, электричка медленно тронулась, затем, разгоняясь всё быстрее и быстрее, скрылась за поворотом. На платформе остался стоять высокий мужчина в мятой, со следами пота, рубашке, вытирающий платком красное лицо. «Наконец-то, – с облегчением вздохнул Сергей Иванович. – Скорей домой, душ, а там… посмотрим!» Мысленно подбадривая себя, он торопливо зашагал прочь.
До дома было полчаса ходу. Приняв ванну и надев свежее бельё, Сергей Иванович начал размышлять: чем бы таким заняться предстоящим субботним вечером. Обретённая свобода кружила ему голову, мысли наперегонки предлагали варианты досуга. Не придумав ничего лучше, он решил поужинать в полюбившемся ему кафе.
Столик у окна освободился прямо перед его приходом. Сергей Иванович поудобней устроился на стуле и заказал бутылочку пива с лёгкой закуской. И почти сразу к нему за столик подсела незнакомка. Пахнуло дорогим парфюмом и тем спокойствием, которое излучает уверенная в себе, успешная женщина, привыкшая получать всё, что захочет. Она молчала, давая возможность Сергею Ивановичу рассмотреть себя. Он отметил её невысокую спортивную фигуру в деловом костюме, гладкие тёмно-русые волосы, убранные в низкий пучок, высокие скулы. Светло-голубые, почти прозрачные, глаза невозмутимо следили за выражением его лица. Ощущение властной натуры усиливал нос с горбинкой.
– Алла, – представилась она грудным голосом.
– Сергей Иванович... то есть Сер-гей, – от неожиданности он запнулся на полуслове и смутился.
Алла улыбнулась:
– Сергей, я не первый день наблюдаю за Вами. Я чувствую, что мы подходим друг другу, а моя интуиция ещё ни разу меня не подводила. Предлагаю получше познакомиться. Не отказывайтесь сразу, подумайте, вот моя визитка, позвоните – буду ждать.
Она накрыла своей узкой ладонью его руку, вложила в неё визитную карточку, после чего встала и не оглядываясь вышла. Сергей Иванович за всё это время не проронил ни слова. Через стекло он увидел, как шофёр, молодой парень с рыжеватыми волосами, помог Алле устроиться на заднем сиденье роскошной иномарки. Автомобиль плавно тронулся с места, встроился в общий поток и исчез из вида.
Резкий звонок телефона заставил его вздрогнуть – звонила дочь. Как обычно, она тараторила, не давая возможности вставить слово:
– Привет, папуля! Никак не могу дозвониться маме! Ты не знаешь, где она? Я хотела сообщить вам, что возвращаюсь в Москву! И ещё, пап, вам с мамой скоро не придётся скучать. Но это сюрприз, все подробности при встрече!  Целую, передай мамуле привет. Поезд Минск-Москва прибудет в ближайший...
Из приоткрытого окна резко подул свежий ветер. Неожиданно яркая молния разрезала небо пополам, на какой-то миг всё притихло, а затем как орудийный залп грянул гром, и тут же лавина дождя обрушилась на землю, принося облегчение людям и природе.
Дочь продолжала что-то кричать в трубку, но Сергей Иванович не слышал. Он бежал домой и, подставляя лицо освежающим струям, твердил:
– Сюрприз? Возвращается одна, без мужа? Нужно срочно позвонить Юле. А лучше: завтра утром первой электричкой – на дачу!
Визитка с телефоном Аллы осталась лежать на столике в кафе.
Пробежав квартал, Сергей Иванович выбился из сил. Дождь промочил его одежду, он медленно шёл по опустевшим улицам ночного города, тяжело переставляя ноги в разбухших туфлях, и прислушивался к неровным гулким ударам сердца. Вода тонкими ручейками стекала с его волос, остужая разгорячённое лицо.
Он вспоминал своё детство в родном городе, родителей, рано ушедших из жизни, жену Юлю, детей. Но перекрывая образы дорогих ему людей перед глазами всплывало лицо Аллы, женщины, сделавшей ему недвусмысленное предложение в кафе. Он не мог забыть её тонкие пальцы, голубую венку на виске и лёгкое подёргивание аккуратно подведённого века, когда она пристально смотрела на него своими льдистыми глазами.
Летняя гроза усмирила свой пыл, оставив городу напоённый озоном воздух и приятную свежесть. Отгремели грозные раскаты. Стих резкий порывистый ветер. На мокром асфальте в свете фонарей заблестели огромные лужи.
Переходя широкую дорогу на безлюдном перекрёстке, Сергей Иванович вдруг резко остановился. В его душу закралось неприятное ощущение холода. Он обхватил руками голову и крикнул:
– Я чувствую себя предателем!
Пронзительный звук тормозов разрезал тишину спящей улицы. Последне, что увидел Сергей Иванович – яркий свет фар несущегося на него внедорожника. Он попытался увернуться, но получил удар в бок и потерял сознание.
Женщина в деловом костюме и рыжеволосый парень нагнулись над телом, неподвижно лежащим на середине дороги.
– Дышит? – женщина вгляделась в лицо сбитого мужчины.
От удивления она отпрянула. Сергей Иванович, Сергей... Так он представился сегодня вечером в кафе. Ей казалось, что знакомство с ним может перерасти в нечто большее. Случается же такое совпадение: неожиданно она расхотела ехать в загородный дом, и дала указание шофёру отвезти её в апартаменты рядом с офисом.
– Дышит, живой, вроде даже целый, скорую бы надо вызвать, Алла Александровна, – обычно весёлые глаза парня смотрели серьёзно и озабоченно.
– Паша, я сама буду решать, что делать. Давай положим его в машину, пока свидетели не появились.
– Камеры кругом, Алла Александровна, и к тому же он весь мокрый и грязный – машину перепачкает.
– Я сказала – разберусь, делай, что говорю!
Она подхватила Сергея Ивановича за ноги, шофёр Паша подхватил под руки, и вдвоём они уложили его на заднее сидение. Алла Александровна устроилась рядом с водителем и с облегчением вздохнула. Паша протянул ей влажную салфетку:
–Куда едем, Алла Александровна?
Она вытерла руки и обернулась на лежащего без сознания Сергея Ивановича. Разглядывая его бледное лицо и мокрые пряди вьющихся волос, проговорила:
– Давай за город. В коттедже сегодня пусто: у прислуги выходной, дочь в Питере на несколько дней. Вызову своего врача, а дальше посмотрим, что со всем этим делать.
Паша улыбнулся краем губ, нажал на газ, чёрная иномарка развернулась и помчалась по дороге, разрезая воздух шумом мощного двигателя.