Обыкновенная история Часть 1

Сергей Иванович стоял на платформе железнодорожной станции в ожидании пригородной электрички. Он нетерпеливо перетаптывался с ноги на ногу, время от времени всматривался в уходящие вдаль рельсы, при этом смешно вытягивал шею и близоруко щурился.

Июль в этом году выдался особенно жарким, вот уже несколько недель подряд нещадно пекло солнце. Под его обжигающими лучами город дышал зноем, зелень обмякла и посерела под слоем пыли, над раскалённым асфальтом медленно струился горячий воздух.

В полдень субботы платформа была почти пустая, только несколько человек прятались от прямых лучей под ветвями старой раскидистой липы, нависающей над одинокой лавочкой.

Сергей Иванович то и дело вытирал носовым платком выступающий на лице пот, поправлял соскальзывающие с носа очки в металлической оправе и с раздражением одёргивал прилипающую к спине рубашку. Одна единственная навязчивая мысль полностью завладела его сознанием: «Скорее бы всё это закончилось». Он терпеть не мог жару – на солнце его белая кожа сразу обгорала и покрывалась волдырями, исподволь удушливой волной накатывала апатия, а в голове монотонно стучали крохотные молоточки.

Кто действительно любил солнышко – это его жена Юля. Среднего роста, смуглая, с каштановыми вьющимися волосами, обрамлявшими выразительное лицо, она стояла прямо перед ним в лёгком цветастом сарафане, держа в руках большую спортивную сумку. Её пытливые карие глаза скользили по его распаренному измученному лицу, и в них явно угадывалось беспокойство, сочувствие и лёгкая грусть.

Место на лавочке под липой освободилось, Юлия Владимировна слегка коснулась руки мужа: "Серёжа, иди в тенёк, посиди, как бы давление не подскочило, ты совсем расклеился". Сергей Иванович послушно сел на лавочку, медленно откинулся назад и закрыл глаза.

Так было всегда: с самого начала их знакомства она всё понимала и всё про него знала, ей ничего и никогда не надо было объяснять...

***

Их первая встреча произошла в бассейне под открытым небом, когда выпускник экономического ВУЗа Сергей помог удержаться на ногах потерявшей равновесие на мокрой плитке студентке медицинского института Юленьке. За первой встречей последовала вторая, третья, и вот уже молодые люди не могли представить своё существование друг без друга. Они легко и быстро сошлись и начали строить планы на совместное будущее.

Живая общительная Юленька читала своего любимого как открытую книгу: настроение, самочувствие, желания – всё, что касалось Сергея, не ускользало от её внимательного, чуть покровительственного взгляда. Тогда это вполне его устраивало, по сути даже нравилось. Изредка возникавшие мелкие ссоры сглаживал покладистый характер девушки, а наличие свободной двухкомнатной квартиры делало её в то время весьма завидной невестой.

По прошествии нескольких месяцев конфетно-букетного периода Сергей и Юлия сыграли самую что ни на есть традиционную свадьбу: с выкупом невесты, куклой на капоте украшенного лентами и воздушными шарами такси, посещением Красной площади и шумным душевным застольем в небольшом уютном кафе.

Можно сказать, Сергею повезло: ни его родители, ни тесть с тёщей в их с Юлей семейную жизнь не вмешивались. Разногласия, случавшиеся на первых порах совместного проживания, гасились умением молодой жены отделять в отношениях действительно важное от ничего не значащих мелочей.

Народившиеся через год сын и дочь благополучно росли и не доставляли особых проблем родителям. Близнецы на удивление мало болели в детстве, всегда и везде стояли друг за друга горой, хорошо учились в школе, не давая повода папе краснеть за них на родительских собраниях. Лето дети проводили на даче с тёщей, туда же по выходным и в отпуск приезжали Сергей с супругой.

Юля как-то с лёгкостью справлялась со всем: работа участковым врачом в поликлинике, дом, дети. И все-таки главным человеком в её жизни всегда оставался Сергей.

Шло время, жизнь семьи текла в каждодневных заботах и хлопотах, не позволяющих особо задумываться над смыслом бытия. Юлия Владимировна по-прежнему работала в районной поликлинике, Сергей Иванович служил бухгалтером в государственном учреждении. Работа приносила ему моральное удовлетворение, начальство уважало исполнительного и безотказного сотрудника и частенько выписывало неплохое денежное вознаграждение.

Близнецы выросли, стали самостоятельными и покинули отчий дом. Дочь вышла замуж за однокурсника, серьёзного немногословного парня из Белоруссии, и уехала с ним в Минск. Сын по окончании ВУЗа отправился работать по приглашению в город на Неве. В одночасье дом, прежде наполненный шумными голосами и кипучей молодой энергией, опустел. И случилось то, что происходит со многими другими такими же семьями: спустя много лет совместной жизни супруги остались наедине.

Дни стали походить один на другой, вечера проходили однообразно за просмотром новостей по телевизору, разговорах о погоде и самочувствии. Сергей Иванович и сам не заметил, как превратился в вечно недовольного, брюзжащего по любому поводу, уставшего человека. Временами он стал позволять себе резкие высказывания в адрес Юлии Владимировны, что раньше ему было абсолютно не свойственно.

Его начала раздражать постоянная забота жены, тяготило пристальное, как ему теперь казалось, навязчивое внимание, заметно усилившееся в последнее время. Он засиживался допоздна на работе, затем неторопливо шёл домой, выбирая самые оживлённые улицы, и впитывал энергию вечернего города. Разглядывая собственное отражение в стёклах витрин с удовольствием отмечал, что ещё очень даже ничего для своих лет.

По ходу забредал в полюбившееся кафе, садился за один и тот же столик у окна, ужинал и наблюдал за непрерывно движущимся людским потоком на улице, за проносящимися мимо автомобилями. Ему казалось, что это сама жизнь проносится мимо него, а он вроде как и не жил совсем. Сергею Ивановичу вдруг отчаянно захотелось свободы, захотелось вырваться из-под сковывающей опеки жены, совершить безумный поступок, сделать что-то непредсказуемое и нелогичное. В конце концов уехать куда-нибудь далеко и начать новую, интересную, наполненную значимыми событиями жизнь.

Возвращаясь домой, он прокрадывался в гостиную мимо кухни, где неизменно на столе стоял лёгкий ужин, накрытый белой салфеткой, что заставляло его каждый раз испытывать приступ вины перед женой. Укладывался на разложенный диван и долго не мог заснуть, думая о смысле жизни и пытаясь найти ответы на вечные вопросы: «Кто виноват?» и «Что делать?»

Юля Владимировна видела душевные терзания мужа, как всегда ей всё было понятно про своего Серёжу. Она неоднократно пыталась в мягкой и деликатной манере откровенно поговорить с ним, но всякий раз натыкаясь на глухое раздражение, не решалась, боясь сделать хуже и разрушить без того ставшие хрупкими отношения. Возникшее напряжение нарастало, звенело в воздухе как натянутая струна, готовая сорваться в любой момент.
И тогда она решилась произнести те слова: "Хочешь, я поживу пока с мамой на даче?"

Сергей Иванович сразу ухватился за это предложение, с воодушевлением забегал по комнате. Для пущей убедительности, размахивая руками, рассуждал о необходимости пребывания на свежем воздухе, о пользе витаминов с грядки, о том, что тёще одиноко одной на даче. Сетовал, что из-за очередных сложностей на работе не может составить жене компанию. Но обязательно сразу же приедет, как только выдастся такая возможность. Произнося скороговоркой все эти не имеющие никакого значения слова, он избегал смотреть жене в глаза, боясь прочитать в них, что актёр из него никудышный, и что вся неискренность написана у него на лице.

Юлия Владимировна не отрываясь следила за мужем. Искорка надежды, вначале тлевшая в её наполненных слезами глазах, постепенно совсем погасла.
Мягким движением руки она остановила его и тихо спросила: "Серёжа, ты проводишь меня?"

***

Резкий свисток прибывающей электрички заставил Сергея Ивановича очнуться. Он осторожно посмотрел на жену сквозь приоткрытые веки. Юлия Владимировна всё так же стояла на краю платформы под яркими лучами солнца, смотрела застывшим взглядом куда-то поверх его головы и накручивала прядь волос на указательный палец. Со стороны могло показаться, что она просто задумалась о чём-то своём, но Сергей Иванович прекрасно знал эту её привычку крутить волосы во время сильного волнения. Заметив, что муж открыл глаза, Юлия Владимировна растеряно улыбнулась.

Прощание проходило в неловком молчании.
"Я оставила тебе еды на первое время, и не забывай регулярно следить за давлением", – она неуверенно ткнулась губами в его щёку и зашла в вагон.
Двери закрылись, электричка медленно тронулась, затем, разгоняясь всё быстрее и быстрее, скрылась за поворотом. На платформе остался стоять высокий ссутулившийся мужчина в мятой рубашке, промокающий носовым платком раскрасневшееся потное лицо.

«Вот и всё», – с тоской подумала Юлия Владимировна, у неё защемило в груди, а глаза заволокли непрошеные слёзы.
«Наконец-то», – с облегчением вздохнул Сергей Иванович. «Скорей домой, душ, а там!… А там – посмотрим!» – мысленно подбадривая себя, он торопливо зашагал прочь.

До дома было полчаса ходу. Приняв душ и приведя себя в порядок, Сергей Иванович начал размышлять: чем бы таким заняться предстоящим субботним вечером. Неожиданно обретённая свобода кружила ему голову, чувства теснились в груди, а мысли наперегонки предлагали разные варианты досуга. Не придумав ничего стоящего, он решил поужинать в полюбившемся ему с недавних пор кафе.

Всё складывалось как нельзя лучше. Столик у окна прямо перед его приходом освободился, он удобно устроился и заказал бутылочку своего любимого пива и лёгкой закуски. И почти сразу же к нему за столик подсела незнакомка. Пахнуло дорогим приятным парфюмом и тем спокойствием, которое излучает уверенная в себе самодостаточная женщина, привыкшая получать всё, что захочет.

Она молчала, давая возможность Сергею Ивановичу рассмотреть себя. Он отметил её невысокую спортивную фигуру в дорогом деловом костюме, гладкие тёмно-русые волосы, убранные в низкий пучок, красивый лоб, высокие скулы. Серые глаза под изящными бровями невозмутимо следили за выражением его лица, а чётко очерченный рот застыл в полуулыбке. Ощущение властной натуры усиливал нос с небольшой горбинкой.

– Алла, – представилась она бархатным голосом.
– Сергей Иванович,... то есть Сергей, – от неожиданности он запнулся и смутился.

– Серёжа, я не первый день наблюдаю за Вами. Шестое чувство подсказывает мне, что мы подходим друг другу. Предлагаю получше познакомиться. Не отказывайтесь сразу, подумайте, вот моя визитка, позвоните – буду ждать.

Она накрыла своей небольшой ладонью с тонкими пальцами его руку, вложила в неё визитную карточку, после чего встала и не оглядываясь вышла. Сергей Иванович за всё это время не проронил ни слова. Через стекло он увидел, как шофёр, молодой парень с рыжеватыми волосами, помог Алле устроиться на заднем сиденье роскошной иномарки, как автомобиль плавно тронулся с места, встроился в общий поток и исчез из вида.

Резкий звонок телефона заставил его вздрогнуть – звонила дочь. Как обычно, она тараторила, не давая возможности вставить слово собеседнику:
– Привет, папуля! Никак не могу дозвониться маме! Ты не знаешь, где она? Я хотела сообщить вам, что я беременна, и у вас скоро будет внучка. А ещё – мы возвращаемся домой в Москву!

Из приоткрытого окна резко подул свежий ветер. Неожиданно яркая молния разрезала небо пополам, на какой-то миг всё притихло, а затем как орудийный залп грянул гром, и тут же лавина дождя обрушилась на землю, принося облегчение людям и природе.

Дочь продолжала что-то кричать в трубку, но Сергей Иванович уже не слышал.
Он бежал не разбирая дороги, подставляя разгорячённое лицо прохладным освежающим струям, и твердил: "Дурак, какой же я дурак! Моя Юля, только бы она меня простила!"
Визитка с телефоном Аллы так и осталась лежать на столике в кафе.