Принять и исключить

Принять и исключить

Назар Шохин

Исключение из КПСС многие очевидцы истории прошлого века помнят как одно из самых страшных событий в жизни советского человека.

…В одном из сельских районов Узбекистана бригадир проспал уровень воды в арыке – влага вышла из берегов, затопив поле. Надо было дать оценку произошедшему, а это тогда не делалось без решения райкома.

Райкомовский аппарат, как полагается, подготовил для очередного заседания бюро соответствующие документы, включающие в повестку пункт о затоплении.

Первый секретарь, весь в орденах, но получивший образование всего лишь на партийных курсах, любую писанину терпеть не мог, и, полностью полагаясь на аппарат, просто зачитывал все заранее подготовленные проекты резолюций, ставя их на голосование.

Но на этот раз первый опоздал почти на час, пришел уставший, времени на предварительное чтение постановлений не хватило, и, бегло зачитав вступительную часть, громко и пафосно заявил:
– Предлагаю исключить виновника подтопления из партии. Кто «за», прошу проголосовать!
У сидевшего рядом с первым секретарем заворготделом помутилось в глазах, на висках выступили капли пота, съехали с переносицы очки. Он подбежал к первому и тихо прошептал ему на ухо: «Там всего один виновник – бригадир. Но мы не можем его исключить, так как он не состоит и никогда не состоял в партии»…

Первый, словно Чапаев, не растерявшийся от каверзного вопроса, уверенно и с прежним с пафосом произнес:
– Предлагаю принять виновника в партию и тут же исключить!

Все притихли, замерли от неслыханного для истории КПСС «поворота» событий, взглянув сначала на висевший портрет Хрущева, а затем на человека в тюбетейке.

Смехотворное предложение было бы проглочено и забыто, но тут встал третий секретарь, филолог по профессии, самый грамотный среди сидевших, и, явно решив застолбить ошибку шефа на случай своей будущей карьеры, с победным видом заявил:
– А я предлагаю отложить рассмотрение до следующего заседания бюро и более тщательно изучить вопрос, вызвав виновника…

…Фраза «принять и исключить», скорее всего, не без помощи третьего секретаря, мигом разлетелась по всей области. Ее не повторял только ленивый, все смеялись от души.

Первый секретарь райкома всегда перевыполнял планы хлопкозаготовок, был близок к самому Клименту Ворошилову; люди, в принципе, любили его – за простоту, доброту, порядочность, – и потому «принять и исключить» осталось просто досадной оплошностью, этакой «кишлачной мудростью», без каких бы то ни было оргвыводов. Все, в том числе и хозяин знаменитой фразы, дружно помогли проштрафившемуся бригадиру справиться с подтоплением.
 
А вот простить предательство своему заместителю первый секретарь не захотел. Потому позже, будучи в обкоме партии, настаивал, чтобы «этого очкарика, канцелярскую крысу, писаря-анонимщика и кабинетного коммуниста вытурили из партии за халатность в работе и полную безграмотность». А когда наслышанные о случае с бригадиром обкомовцы подняли это новое предложение на смех, первый секретарь добавил: «… и еще надо очистить ряды районных коммунистов от всех элементов троцкистской оппозиции и… изолировать третьего секретаря от общества, пусть он убирается к своим заокеанским хозяевам».

На снимке: приемный пункт Бухарского хлопкоочистительного завода. (riamediabank.ru).