Трагедия Палача

Палач взял в руки нож и рассек им свою руку. Завязав плотно бинт, он остановил струйку крови. Пусть эта боль будет платой за ту, что он причинит сейчас своей возлюбленной. После долгой череды казней он увидел свет и пошёл к нему. Путь света, который он выбрал, отличался от пути монахов. Это был деятельный путь, который мог привести ко многим жертвам.

Она же чиста. Её нельзя подвергать опасностям. Он хотел, чтобы боль его судьбы не коснулась её. Чтобы она осталась такой же чистой, как и была. Но в его выборе был и другой мотив. В трудной ситуации она не сможет повести себя так, как ему надо, чтобы миссия была выполнена, у неё не было к этому навыков, и по наивным рассуждениям Палачу было понятно, что она пребывает в иллюзии.

– Пусть девочка остаётся собой, не идя на те жертвы, которые пришлось перенести мне. – Так рассуждал Палач перед последней встречей. Рука саднила приятной болью, и это успокаивало его вечно бурлящую душу.

Их встреча состоялась. Он назвал её ничтожеством. Несколько раз оскорбил, сравнив с глупой и ни на что неспособной авантюристской, думающей только о себе. Она ожидаемо заплакала и ушла…

Его план сработал на отлично. Но чувства удовлетворенности на душе не было. Душа металась из стороны в сторону, желая догнать её и снова признаться в своих чувствах. Но так нельзя. Пусть уходит. Он сделал так, как должно. Как будет лучше им обоим. Они из разных эпох, из разных мировоззрений, из разных семей. Лишь случай свел их вместе. Палач был строг к себе. Он не должен поддаваться этим чувствам, иначе его путь к свету придется менять. Спустя столько лет он придумал, как принести себя в жертву так, чтобы искупить все свои прошлые наказания и спасти многих, если не всех. И в этом плане главный герой был только один. Нет нужды рождать ещё вторую жертву в этом и без того богатом на лишении мире.

Рука саднила. Рана от ножа скоро заживёт, а вот рана в его душе нет. Он ненавидел себя за то, что так растоптал любовь всей своей жизни. В этой боли будет вся трагедия его судьбы. Пусть так. Он всё решил. Жертва должна быть одна. Он ручается только за себя. И его путь света таков, что агнец на заклание будет один. Он будет им, но один. 

После этой встречи он перестал любить день и солнце. В ночи он мог скрыть свою боль. Под Луной он мог укутаться мраком, словно одеялом, и на короткий миг забыть всё, что произошло, растворившись во тьме.

Он действительно стал тем агнцем. Палач перестал казнить других. Он устроил свою собственную казнь на потеху публике. И его кровь искупила многих, если не всех.
Перед казнью Палач взял в руки её фото и повторил то, что произнес перед расставанием:
– Я надеюсь, что после смерти наши души встретятся в духовном мире. И мы всё равно будем вместе, чтобы ты не сказала мне в ответ на эту грубость. Прощай.
 
Рана на его руке давно заросла.
Но рана в его душе – нет.