Одинокий путь к себе

Влиться в общий поток - община, братсво, коммуна, племя, лагерь, каста, когорта?
- Вставай, брат, пора собирать урожай и заготавливать его на зиму!
- Ребят, я этой ночью разговаривал со звездами и путешествовал в иные...
Его перебили.
- Вы слышали?! (общий громкий смех). Он путешествовал! Зреет урожай, мы должны заготовить провизию на зиму, чтобы выжить и ночью нужно спать, чтобы набираться сил!

Да, он сбежал потом из этой общины. Сбежал, чтобы подняться на самую вершину самой далекой горы, с хребта которой всегда появлялось солнце.
С потолка пещеры, где он жил капала хрустально - чистая вода. Там ниже в логе расположилась роща диких яблонь. Все такие красавицы! Они были похожи друг на друга, но каждая со своей неповторимой извилистой красотой.
Он наслаждался их сочными плодами.
Осень, еще тепло по ночам, но уже наступали дождливые дни. Ночью он грелся у костра, который стал его другом. Треск поленьев и игра разлетающихся искр, за всем этим молчаливо и задумчиво наблюдала Луна - его далекая необъяснимая духовная подруга.
Она понимала его, но он никак не мог до конца ее осознать и всякий раз поднимал глаза, что бы взглянуть на ее мистическое сияние. Луна хотела что то ему сказать, что то гораздо необозримо большее, чем он сам мог представить о себе и том месте, где он оказался. Но как будто намеренно что то недоговаривала...
Он засыпал в тот момент, когда капли с потолка пещеры останавливали свой ритм. Время затухало и его сознание вливалось в сказочный поток нового путешествия в невиданные миры сна.
Его будил беркут, когда солнце уже приближалось к полудню. Этот вечный странник рассказывал ему о необычайных долинах и бескрайних степях и с каким то сожалением кричал ему эту песнь о неповторимой свободе полета. Жаль, что у него не было крыльев, он бы помчался за этим небесным бродягой прямо с этой вершины.
Дни становились холоднее и солнце светило уже не так ярко, будто напоминая о вечной цикличности бытия. Природа играла в последний необычайный карнавал буйства осенних красок и душу щемило от неизбежного великолепия медленного увядания и засыпания жизни. Сердце трепетало, словно желая вырваться из своих оков...
Но наступали холода...