Группа из двенадцати человек медленно продвигалась по затопленной весенним паводком обширной пойме реки. Над водой стелился густой туман. Две недели назад двадцать шесть красноармейцев и три офицера попали в окружение. Попытка прорваться к своим не удалась, гитлеровцы оттеснили их от линии фронта. И теперь уже не армейские части, а подразделения СС и полицаи преследовали их. Несколько раз приходилось давать бой преследователям. В живых осталось двенадцать человек, в том числе один офицер. Лейтенант Макаров вёл их на юг – единственно возможное направление. Они рассчитывали выйти на партизан, но это не удавалось. Им наступали на пятки. Ни немцы, ни полицаи не боялись прочёсывать леса, наверное, именно потому, что здесь не было партизан.
В густом тумане раздавались частые выстрелы. Преследователи тоже шли по залитому водой берёзовому лесу. Красноармейцы не отвечали. И патронов было мало, и лейтенант запретил. Двое уже были ранены шальными пулями, хорошо, что легко. Их пришлось перевязывать стоя по колено в воде. Лейтенант подозвал всех к себе.
- Значит так. Вот направление, – он показал рукой – выстраиваетесь гуськом и идёте не останавливаясь. Туман сейчас наш помощник. Не теряйте друг друга из виду. Я вас прикрою.
- А вы, товарищ лейтенант?
- Отставить вопросы! Я выберусь и найду вас. Не возражать – это приказ!
Солдаты ушли в туман. Артём облегчённо вздохнул. Ему одному было проще действовать. Он пошёл не за своими солдатами, а прямо на звуки выстрелов. Хорошо, что лес был молодой, стволы деревьев были тонкими, да и росли не густо. Наконец в прицел он разглядел двоих. Хорошая всё же вещь – инфракрасный датчик. Выстрел, без промедления ещё один. Теперь быстро к трупам, надо разжиться патронами. Они ведь идут цепью, а видимость не больше пятидесяти шагов. Надо с ними покончить пока туман не рассеялся. Вскоре он уже увидел соседей первого эсэсовца. Сначала правого, потом левого. А сейчас пойдет направо и будет последовательно уничтожать их линию. Всего двадцать два серых. Теперь развернуться и уничтожить левую половину, которая ушла вперёд достаточно далеко. Сближаясь с преследователями, он зашёл к ним с тыла. Они что-то заподозрили и принялись окликать своих товарищей. Стрелять стали чаще. Но в основном стреляли перед собой, так что у красноармейцев появился шанс уйти из-под обстрела.
Одиннадцать измученных, продрогших до костей, промокших до нитки солдат выбрались на сушу и ждали своего лейтенанта. Они стояли, прислушиваясь к редким выстрелам и пытались понять происходящее.
- Руки вверх! Бросай оружие! Товарищ капитан, они здесь.
Их окружил небольшой отряд. Одеты они были по-разному, но многие в военной форме. Вперёд вышел капитан.
- Кто такие?
- Товарищ капитан, мы свои, советские, в окружение попали под Вязьмой.
- Это по вам стреляют? Какими силами идут?
- Не знаем, товарищ капитан. Две недели идём. Там наш лейтенант, нас прикрывает. – солдат показал в сторону воды.
- Лейтенант, говоришь? Вы что, бросили его, как фамилия лейтенанта?
- Никак нет. Не хотели мы, лейтенант приказал, у нас раненые и патронов нет. А фамилии не знаем, он не говорил.
- Приказал, значит. Ренат, веди их на базу, вы двое со мной. Поглядим что за лейтенант там воюет.
Сержант повёл красноармейцев в лес, а капитан с двумя солдатами вошёл в воду. Они прошли порядочное расстояние, но кроме трупов немцев ничего не нашли. Редкие выстрелы уже прекратились, и капитан решил, что лейтенанта либо убили, либо он заблудился, что было немудрено в такой туман.
- Ладно, пошли назад, он в любом случае будет искать своих. Может сообразит по берегу пройтись. Если жив, конечно.
Они выбрались из воды и вернулись на то место где встретили окруженцев. Ждали больше часа, туман давно рассеялся, но ни лейтенанта, ни немцев не было видно. Выкурив ещё по одной папиросе, ушли догонять своих.
Артём стоял на берегу и курил трофейную сигарету. Последнего гитлеровца он прикончил, когда тот уже выходил на сушу, подойдя вплотную и не дал ему упасть в воду, чтобы не промочить рацию у того за спиной, вытащил его из воды. Старания его оказались напрасны, отверстия от выпущенных им самим двух пуль сразу бросились в глаза. Сняв кожух понял, что починить её не удастся – разбита лампа и прострелена батарея. Забросив от негодования рацию в какую-то яму, Артём обшарил карманы немца. К его радости тот оказался курящим и в нагрудном кармане нашлась почти полная пачка сигарет. Артём с удовольствием затягивался. Табак он воспринимал как награду за выполненную работу. Эсэсовцы уничтожены, красноармейцы скорее всего выбрались на берег. Наверное, они где-то сушатся и приводят себя в порядок. Он их обязательно найдёт. А сейчас надо успеть пока туман окончательно не рассеялся. Дрон уже спустился на землю. Артём снял верхнюю одежду и сложил её в мешок. Это была меховая куртка и такие же штаны из овчины, служившие поддёвкой для осенне-зимнего камуфлированного обмундирования. Зима кончилась, лес постепенно зеленел, и его обычная полевая форма вполне могла защитить от апрельской прохлады. Он загрузил уже не нужную зимнюю экипировку в специальный отсек, взял кое-какие медикаменты, чтобы пополнить свою аптечку. Пока дрон набирал высоту, Артём отправил послание своей Алёнке. Ночью дрон отсканирует смоленскую дорогу и найдёт её. Теперь искать своих.
- Товарищ капитан, кажется за нами кто-то идёт.
- А креститься не пробовал, когда кажется?
- Товарищ капитан, точно идёт. – забравшийся на дерево боец показывал рукой в сторону откуда они пришли – Может это тот лейтенант?
Теперь и капитан увидел человека, спускающегося с возвышенности. Он шёл по следам, оставленным капитаном и его людьми. Понять что произошло на берегу Артёму не составило труда. Кто-то встретил его людей и увёл в лес, а трое потом долго стояли и курили. Нет, немцы не оставляют следы кирзовых сапог и не курят «Беломор». Наверное, такие же окруженцы, или партизаны.
Капитан приложил к глазам бинокль. Ещё не разглядев как следует из-за большого расстояния лица человека, он воскликнул:
- Не может быть! – достав кусок ткани из кармана галифе, протёр линзы бинокля, потом помассировал глаза и снова приник к окулярам – Неужели он? Ну, конечно! Так, бойцы, слушать сюда. Я зайду сзади, а вы остановите его и разоружите. Только смотрите чтобы никакой стрельбы, как бы он себя не повёл!
Капитан отошёл в кусты, а его бойцы залегли в засаде. Идя по следу, Артём оказался у подножия небольшого холма.
- Стой, кто идёт! – послышался окрик – Руки вверх, бросай оружие!
- Стою, стою. – Артём остановился – А может сначала бросить оружие, а потом руки поднимать?
- Не разговаривать! Двинешься - стреляем без предупреждения.
Двое красноармейцев подошли к Артёму направив на него винтовки.
- Кто такой, куда идёшь?
- Так, бойцы, зовите командира, или ведите к нему.
- Отведём куда надо. Бросай оружие.
- Э, нет, ребята, оружие я не брошу, это не в моих правилах. Зовите командира, я тут подожду.
- Ты нам не указывай, а не то… – тут солдат допустил ошибку подойдя слишком близко, да ещё и выставив вперёд винтовку, держа её на уровне пояса.
Артём схватился за ствол и, сначала, потянув винтовку на себя, спровоцировал солдата на ответное движение к себе. Артём «помог» ему толкнув винтовку, тем самым лишив солдата равновесия используя его силу против него самого. Тот сам не понял как оказался на земле. Выхваченной из рук незадачливого бойца винтовкой, Артём с размаху двинул второго бойца по внутренней стороне коленного сгиба и толкнул его в грудь. Он тоже полетел на землю, выронив оружие.
- Ну что, ребята, похоже, теперь я вас отведу куда надо. Поднимайтесь. А насчёт вашего оружия, извините, сам понесу. Говорите где ваш командир?
- Да здесь я, здесь! – раздался голос позади.
Артём замер, словно боясь шелохнуться. Этот хрипловатый голос он узнал бы из тысяч других. Но неужели это возможно? Медленно обернувшись он с минуту смотрел на человека, стоящего в трёх шагах от него. И вдруг, к удивлению красноармейцев, бросился к их командиру.
- Андрей!!! Как это, как!? Жив! – он обнял капитана и буквально разрыдался от нахлынувших чувств.
Солдаты, стоявшие рядом, с удивлением смотрели, как и глаза их капитана наполнились слезами. Друзья долго не могли справиться с эмоциями. Наконец, Андрей Железных, да, это был он, живой и здоровый, ничуть не изменившийся, разве только на лице добавился шрам у виска и на груди появилась ещё одна Красная Звезда, достал пачку папирос. Он был поражён и тронут реакцией Артёма, который никак не мог прикурить из-за дрожащих от волнения рук.
- Ну что, поверил? Я тоже думал, что мерещится мне, когда тебя в бинокль рассматривал. Зато было время успокоиться. Ты винтовки-то отдай ребятам.
Только сейчас Артём осознал, что всё ещё держит винтовки в руке. Андрей протянул оружие бойцам.
- Возьмите и не держите зла на лейтенанта. С ним мало кто может справиться. Вообще-то я таких не знаю. А будете с ним дружить он и вас так же научит драться. Кстати, познакомьтесь: лейтенант Артём Макаров.
- Андрей, а как же вышло? Я же видел как фугас ударил, потом осмотрел вечером…
- Повезло просто. Если бы Рахимов меня не откопал, задохнулся бы.
- Рахимов жив, он здесь, с тобой?
- Здесь, где же ему быть? Вместе всё это время были. Сейчас дойдем до базы, там и увидитесь. Ну, вставай, пошли.
- Ты у партизан, да?
- Вообще-то в отряде больше из регулярных частей, но есть и местные. А сейчас мы пойдем не в основной лагерь, а на опорный пункт. У нас таких несколько. Немцы пока не слишком давят. Основной лагерь дальше. Отдохнёшь, подкрепишься, а завтра нас сменят и пойдём туда. Представлю тебя командованию. А сегодня ты мне кое-что расскажешь. Пока не спрашивай о чём. Узнаешь в своё время.
Через два часа они уже были на месте. Артёма радостно встретили бойцы пришедшие с ним. Опорный пункт представлял из себя приспособленные для круговой обороны позиции. В середине стояли несколько палаток, навес для кухни.
Обед был очень кстати после многодневного голодания. Артём быстро проглотил солидную порцию каши.
- А вот и чай! – Андрей посмотрел поверх головы Артёма и принял из чьих-то рук кружки с чаем – Видишь, Ренат, кого привёл?
- Здравия желаю, товарищ лейтенант!
Артём обернулся.
- Рахимов! Ренат! – чувства снова захлестнули его, он не мог произнести ни слова, обнимая сержанта.
- Я, товарищ лейтенант. Смотрю: вы, или не вы. Хорошо, что нашлись, а то мы с товарищем капитаном вспоминали всех. Мечтали хотя бы после войны с вами встретиться.
- Так вы что, знали, что я жив?
- Сначала не знали, я видел как вас завалило. А потом товарищ капитан узнал, что вы живым ушли с заставы.
- Как, что это значит? – Артём вопросительно смотрел на Андрея.
- Вообще-то поначалу думали раскидать те брёвна и вытащить тебя. Ренат предположил, что ты жив. Последний танк уже подбитый наехал на брёвна по инерции, и мы поняли, что тебя нам не дадут спасти. Немцы уже наши рубежи занимали с правого фланга. А про то, что ты выжил и по крайней мере через неделю после начала войны был жив, я узнал в декабре. И как раз про это хотел тебя спросить. Как же ты выбрался?
Артём рассказал ему про подкоп, показал изумлённым друзьям спрятанный в прикладе инструмент, про то, как уничтожил предателя Печкина. Потом расспросил Андрея о последних минутах заставы. Оказывается, это Андрей и сержант Рахимов подбили из пушки те два последних танка перед тем как их самих забросали минами. Они ещё некоторое время издалека наблюдали как немцы расхаживали по их позициям, собирали оружие и сносили тела убитых пограничников за казарму. Потом ушли через болото.
- А теперь, Артём, придётся тебе рассказывать. Для начала скажи: тебе что-нибудь говорит фамилия Эккерт, оберст Карл Эккерт?
- Ровным счётом ничего. А кто это?
- Это командир полка, которому была поставлена задача уничтожить нашу заставу. Я его встретил тут неподалёку в декабре.
- Взял в плен?
- Хм. Нет, не успел. Он застрелился прежде, чем мы подбежали к машине. Кто он такой я узнал из его личного
дневника. Потом почитаешь и мне переведёшь. С ним был ещё один офицер, майор абвера. Этот отстреливался до последнего. Жаль, что и его живым не взяли, но у него тоже обнаружился дневник. В обложке кармашек, а в нём… – с этими словами Андрей достал из планшета толстую тетрадь в синем коленкоровом переплёте, а из неё вынул и положил перед другом листок бумаги.
Артём опешил. Это была та самая записка, которую они с Алёной оставили в ящике из-под картошки.
- Вот это да! Значит он выжил тогда.
- Ты что, с ним встречался?
- Да. – Артём рассказал ему вкратце про бой у речки – Хотя может это и не он. Как он выглядел?
- Плохо выглядел. Правая половина лица в шрамах, как будто рысь оцарапала, и глаза правого не было, носил повязку. А ты может и фамилию его знаешь?
- Предполагаю. Отто Кремер?
- Точно! Ну, ты герой, если смог такую спец группу ликвидировать. Но мне гораздо интереснее другое. Согласно этой записке с тобой была некая Гречушникова. Это та, о ком я думаю?
- Да, дочь майора Гречушникова, Алёна. Мы случайно встретились.
Артём немного смутился и, заметив это, Андрей сделал правильный вывод.
- А ты, брат не только в бою молодец, оказывается.
- Помнишь, я тебе рассказывал про тир и девчонку?
- Помню. Хочешь сказать – это она была?
- Так и есть. Больше недели выходили к своим, только под Бобруйском удалось.
- А где сейчас Алёна, знаешь?
- Она медсестрой в санитарном поезде служит. Подаришь мне этот дневник? Алёнке покажу.
- Он твой. Правда я не очень понял про те загадки, которые ты ему загадывал. Мои скудные познания немецкого не позволили понять все записи. Но кое-что разобрал. Например, про какого-то человека, который был с вами в лесном домике. По словам Кремера, он там появился ниоткуда и исчез в никуда. Почитай на сорок восьмой странице.
- С нами в домике? – Артём нашёл и несколько раз перечитал записи Кремера о поисках в охотничьем домике – Теперь это и для меня загадка. Если только волк молодой там поблизости охотился, а так никого не было. У майора галлюцинации были. Хорошо, что я его там у речки не кончил. Иначе бы этот дневник нам не достался. Но ты молодец, раз нашёл в тексте именно это место. Значит твой немецкий не так уж плох.
- Ну, ты даёшь, дружище! Где же твоя логика? – рассмеялся Андрей – Даже не зная языка несложно соотнести запись даты в дневнике с датой в твоей записке. Ладно, давай отдыхать, завтра у тебя смотрины. Надеюсь не станешь возражать, если я тебя к себе в разведку возьму. И я уже знаю чем тебя занять. Тут не граница, но задачи похожие.
- Не возражаю, конечно. Но сейчас и правда нужно отдохнуть, чтобы легче переварить все впечатления.
Отряд под командованием подполковника Кретова насчитывал более шестисот бойцов. Он базировался на территории размером около пятнадцати километров в длину и восемь в ширину. Немцы знали про его наличие и расположение, однако уничтожить его им не удавалось. Отряд находился на полуострове, окружённом с трёх сторон болотами, непроходимыми для техники. Ни артналёты, ни бомбардировки авиацией не приносили хоть какого-то результата. Распределённые по всей территории мелкие, до полувзвода, отряды постоянно меняли своё местоположение. Но и сам отряд не мог пока совершать крупные операции. Связь с фронтом поддерживалась по радио, пока позволяло расстояние до линии фронта. По замыслу командования отряд должен был в нужный момент сковать и отвлечь на себя силы противника в случае наступления Красной Армии. Но всё же без дела никто не сидел. Нарушения коммуникаций, уничтожение транспорта и живой силы, разведка – всё это не прекращалось. Одно было плохо – на территории занимаемой отрядом пока не было взлётно-посадочной полосы. Необходимое снаряжение, боеприпасы, обмундирование и продовольствие сбрасывалось с большой высоты. Отряд готовился вести сельскохозяйственную деятельность, чтобы хотя бы частично обеспечивать себя продовольствием. На занимаемой территории имелось несколько сёл, работали колхозы.
Как и обещал Железных, Артём служил в его подразделении. Лучшего заместителя и советника Андрею желать было сложно. Как и на заставе через пару месяцев стали заметны изменения в выучке бойцов и дисциплине.
- Разрешите, товарищ комиссар госбезопасности?
- Проходи, проходи, полковник. – комиссар госбезопасности третьего ранга Хромов предложил полковнику Шарову сесть, показав на стул. – Ты по делу тех документов?
- Так точно, товарищ комиссар. Дело приняло неожиданно серьёзный и тревожный оборот. В двух словах и не расскажешь. Разрешите по порядку?
- Ну, давай.
- Товарищ комиссар, как вы помните, недавно мы решали вопрос о доставке особо секретных документов. Ни авиацией, ни эстафетой оказалось невозможно по причине отсутствия каналов связи. Мы разрешили подполковнику Кретову поручить их доставку надёжному человеку. Расстояние от места дислокации отряда до линии фронта уже больше двухсот километров. Такой человек там нашёлся. Некто лейтенант Макаров. Однако открылись некоторые факты.
- Да, я помню, что одобрил кандидатуру Макарова. Какие факты?
- Мы обнаружили фамилию Макарова среди запросов по установлению личности военнослужащих, выходящих из окружения. Таких запросов оказалось несколько. Макаров оказывался в составе многих подразделений, что неудивительно для того времени. В апреле он пропал без вести и объявился в отряде Кретова вместе с несколькими красноармейцами.
- Они тоже давали запрос?
- Так точно, более того и начальник разведки отряда, капитан Железных лично знаком с Макаровым, они вместе служили на границе вплоть до начала войны. За два месяца пребывания в погранотряде в качестве командированного от Главного Артиллерийского Управления Макаров зарекомендовал себя с самой лучшей стороны, в одиночку обезвредил группу нарушителей, двоих задержал.
- Так в чём проблема?
- Проблема в его странной биографии. Один из запросов ушёл по линии НКВД на место жительства Макарова. Ответ на него прошёл через наше ведомство, но я решил его придержать до выяснения некоторых обстоятельств. Согласно полученной информации Артём Николаевич Макаров рождённый девятнадцатого ноября тысяча девятьсот семнадцатого года… умер.
- Что???
- Умер от брюшного тифа в тридцать пятом. Имеется заключение врача. Патологоанатом морга и остальной персонал показали, что труп Макарова действительно доставили в морг, где он дожидался кремации, но через какое-то время самостоятельно вышел на улицу, поднялся в палату и потребовал свои документы и одежду. Случай уникальный, поэтому так много людей хорошо помнят обстоятельства. Шуму было много, особенно после того как вновь взятые анализы показали, что он абсолютно здоров. Как будто микробы погибли вместе с телом хозяина, но не воскресли вслед за ним.
- Ожил, что ли?
- Так точно. Главврач вызвал участкового, тот и составил протокол. Вот копия.
- И что же дальше?
- А дальше самое интересное. Смерть его не успели оформить, так что особо выправлять документы ему не пришлось. Он получил расчёт на стройке, где работал разнорабочим и уехал. Объявился через год в тридцать шестом в числе студентов Политехнического института. Институт он закончил, получил диплом инженера-механика и был распределён в Тулу, на оружейный завод, потом спецлаборатория Главного Артиллерийского Управления в Москве, командировка в Брест для войсковых испытаний нового образца стрелкового оружия.
- И что здесь необычного?
- А то, товарищ комиссар, что Артём Макаров до своей смерти и после – как будто два совершенно разных человека, хотя все опрошенные знакомые, воспитанники и воспитатели детского дома, одноклассники и однокурсники единодушно узнают его по фотографиям, сделанным до и после «смерти». Человеком он был активным, поэтому многие его хорошо помнят.
- Что вы имеете ввиду? Люди ведь его узнают.
- Видите ли, Артём Макаров воспитанник детского дома, бывший беспризорник, мелкий воришка, хулиган, малолетний алкоголик и кокаинист. По окончании школы даже читал с трудом. По делу об убийстве участкового милиционера был в числе подозреваемых, но смог предъявить алиби, которое, однако, не удалось полностью проверить. И вдруг в течение всего одного года подтягивает свои знания настолько, что выдерживает экзамены во вновь открытый ВУЗ с конкурсом шесть человек на место. По свидетельствам однокурсников и преподавателей к моменту окончания ВУЗа это уже был вполне начитанный человек, свободно говорящий на немецком, комсомолец, ворошиловский стрелок, в совершенстве овладел самбо, совершил пять прыжков с парашютом. И всего этого он достиг за время обучения! Прямо-таки всплеск тяги к знаниям.
До того, как попасть в отряд Кретова, служил у генерала Фёдорова сначала порученцем, потом командиром взвода разведки. Генерал Фёдоров показал, что Макаров - блестяще подготовленный командир, дважды рискуя собой спасал его, в одиночку ликвидировал вражеский десант в расположении дивизии. Награждён медалью «За Отвагу».
- Так! Срочно связаться с Кретовым. Отменить отправку документов, Макарова допросить.
- Поздно, товарищ комиссар. Макаров ушёл более суток назад.
- И кто поторопился утвердить его кандидатуру? Ах, да! Чёрт, не сносить нам головы, полковник, если этот Макаров окажется… Сам понимаешь кем. В тех документах сведения о нашей сверхсекретной агентуре в Вермахте.
- Будем надеяться на лучшее, товарищ комиссар. Конечно, многое с этим Макаровым странно, но ведь бывает всякое. А если он окажется честным человеком?
- Ну да. Только это и остается. Но если он всё же прибудет, то проверить его надо обязательно.
- Я уже принял меры, товарищ комиссар. Нашёл и вызвал людей, которые были с ним знакомы до его мнимой смерти. Один из них проходил по тому же делу об убийстве милиционера. Оба сейчас на Карельском фронте.
- Неужели можно так точно рассчитать обстоятельства, чтобы завербовать человека с таким бросающимся в глаза антиобщественным поведением, а потом, подменив его на интеллигента, ждать несколько лет? А ради чего? Чтобы ему доверили доставку документов, пропавших в самом начале войны? Как можно было узнать, что наш агент с этими документами после нескольких месяцев скитаний по немецким тылам попадёт в отряд Кретова и умрёт там? Это цепь совпадений, или что? Тут поневоле начнёшь верить в ясновидение и переселение душ. – комиссар госбезопасности Хромов как будто разговаривал с самим собой.
Арина прибежала в военкомат в первый же день войны вместе со всем классом. Конечно, их всех завернули домой. Однако, уже осенью повестки начали приходить тем, кому исполнилось восемнадцать. Но только мальчикам. Арина вместе с другими девочками ходила в госпиталь, помогать раненым, давать для них концерты. Наконец в январе и ей пришла повестка, но направили не на фронт, а в школу радистов. На это повлияло её довольно сносное знание немецкого. Это было для неё совершенно новым и незнакомым делом. Поначалу она даже сомневалась, что сможет освоить и, главное, запомнить все эти тумблеры и рычажки, морзянку, шифровальное дело и прочее. Но так уж построено обучение в армии по принципу не хочешь - заставим, не можешь - научим. И мало-помалу она научилась всему. Самыми страшными казались занятия по прыжкам с парашютом. Но и это оказалось хрупкой девушке под силу. У неё уже был небольшой опыт заброски в тыл противника. А сейчас она выполняла задание в составе группы второй раз. Их забросили в тыл к немцам, чтобы они вышли на неизвестно кем руководимый якобы партизанский отряд. У командования не было сведений о каких-либо формированиях в этом районе. Но информация, которой оно располагало, вызывала сомнения, в том, что это были настоящие партизаны. От местного подполья поступали сообщения о терроре, который этот отряд учинял над местным населением притворяясь партизанами. Было сильное подозрение, что они даже сотрудничали с оккупационными властями. Вот с целью выяснить всё про этот отряд и уничтожить его, если эти сведения подтвердятся, и были посланы двенадцать разведчиков и радистка Арина в их числе. Они выяснили, что отряд действительно существовал и состоял из уголовного элемента, находившегося на момент оккупации района в одной из колоний для особо опасных преступников. Эта информация дорого далась разведчикам. В окрестных лесах скрывалось несколько десятков отморозков. Узнав, что их ищут, они сами устроили охоту на разведчиков. После двух боестолкновений разведчики потеряли больше половины группы. Вчера днём Арина успела отослать последнюю радиограмму и получила приказ возвращаться. Вечером они снова нарвались на бандитов и с трудом смогли от них оторваться. Но теперь они остались и без связи. Автоматная очередь прошлась по рации уничтожив её.
Поднявшиеся рано утром разведчики двигались в сторону линии фронта. Арина замыкала строй. Они шли вдоль лесного оврага не спускаясь вниз. Шедший впереди командир остановился словно прислушиваясь к чему-то. Разведчики приготовили оружие. Вдруг тишину леса разорвал треск выстрелов. Казалось, что они звучат со всех сторон. Разведчики, не видя врага, стреляли во все стороны. Но вскоре один за другим попадали на землю мертвыми. Арина закричала от ужаса и побежала, не разбирая дороги. Убежать далеко не удалось. Прямо перед ней возник какой-то человек в телогрейке. Он ухмыляясь протянул к ней руки, но она попятилась и наткнулась на бородатого мужика, возникшего позади.
- Ух ты, какая! – бородатый схватил её за капюшон и притянув к себе, подтолкнул её к первому, тот подхватил и стал лапать отчаянно сопротивляющуюся девушку.
- Пустите, пустите меня! Кто вы такой? Не смейте! – но эти крики только забавляли лесных бандитов.
- Савелич, лови! – с этими словами бородатый столкнул Арину вниз, она покатилась по склону оврага и уткнулась в чьи-то сапоги.
Над ней возвышался показавшийся громадным мужик в чёрном бушлате. Он взял её за ворот, прижал к земле и схватил за грудь.
- Ого! Вот так трофей! Видать твоей кожи ещё никто не касался. Берегла себя? Ну, спасибо!
Арина поняла в чьи руки попала и догадывалась что с ней хотят сделать. Нет, лучше смерть. Она отбивалась руками и ногами, ей удалось укусить руку навалившегося на неё бандита.
- Ах ты шалава! – негодяй ударил её по лицу, потом двинул кулаком в бок – Сука!
- Савелич, ты ей фотографию-то не порть. – гоготали рядом подельники.
- Держите руки этой сучке краснопёрой. – тот, кого называли Савеличем, сел ей на ноги, задрал верхнюю накидку маскировочного костюма и, громко сопя от вожделения, начал развязывать пояс брюк.
Девушка окончательно выбилась из сил борясь с тремя здоровыми мужиками. Она только дрожала от страха и хотела умереть. Раздался негромкий хлопок, на который никто не обратил внимания, но Арина увидела как одновременно с ним во лбу мерзавца в бушлате образовалась маленькая дырочка. Савелич закатил глаза и упал прямо на неё. Двое бандитов, державшие руки Арины, ещё не успели понять что произошло, как после второго выстрела сверху к ним скатилось тело в телогрейке. Один из них, наконец, увидел откуда исходит опасность, но успел лишь вытаращить глаза навстречу влетающей в переносицу пуле. Четвёртый разбойник принял девять граммов металла затылком, пытаясь убежать.
Наступила тишина. Через полминуты Арина услышала шелест листвы. Кто-то приближался со стороны солнца, поэтому она не могла его рассмотреть.
- Жива? – спросил человек, и не дожидаясь ответа взял труп насильника за воротник, без видимых усилий поднял, отбросил в сторону и плюнул на него – Падаль!
Арина вскочила и, отбежав в сторону, начала карабкаться по склону наверх.
- Эй, эй, ты чего, куда? Стой! Не бойся, я же свой. Ну, ты что, не видишь?
Девушка, только что избежавшая позора и смерти, плохо соображала. Она наконец рассмотрела своего спасителя. Человек был одет в пятнистую форму, на круглом с маленьким козырьком головном уборе красовалась звездочка с серпом и молотом, а в петличках она разглядела лейтенантские «кубари».
- Товарищ лейтенант, я… – она не могла говорить, слёзы всё ещё душили её.
Лейтенант подошёл к ней и протянул руку.
- Вставай, не надо здесь оставаться, среди этих. Я услышал выстрелы, но не успел. Там твои ребята лежат?
Арина будто вспомнила что-то. Она снова забралась по склону наверх и побежала к лежащим товарищам, надеясь, что хоть кто-то окажется живым, звала, лихорадочно трясла и ощупывала их, как будто пытаясь разбудить.
- Не надо, не мучай, их нет больше. – голос подошедшего лейтенанта прозвучал как приговор. – Похоронить надо, пока тут тихо.
Он скинул ранец, прислонил своё оружие к дереву, в его руке появилась треугольная лопатка.
Выбрав место, лейтенант принялся копать могилы. Он работал, казалось, не обращая внимания на плачущую девушку, но это было не так. Лейтенант ни на секунду не забывал про неё и постоянно поглядывал в её сторону.
- Подойди-ка сюда. – подозвал он её, когда она немного успокоилась. – Как тебя зовут?
- Арина.
- Вот что, Арина, я скоро закончу, похороним и уйдём отсюда. Ты возьми вещмешки ребят и посмотри что там есть. Слышишь меня?
- Нет, нельзя, это неправильно, нельзя. Как можно?
- Что неправильного-то? Они уже мертвы, а ты жива. Всё что у них есть может пригодиться тебе, а то и спасти твою жизнь.
- Н-н-нет, не могу…
- Послушай меня. Скажи, когда вас отправляли за линию фронта, вы сдавали документы, письма, фотографии, награды и прочее?
- Да.
- Значит ничего личного в их вещах нет, а если даже и есть, я бы сам не позволил никому их присвоить. Но вот еда, боеприпасы, карты, может какие-нибудь записи есть у командира. Понимаешь о чем я?
- Да, извините, я не соображаю ничего сейчас.
- Вот и займись делом, соображалка вернётся.
Через два часа могилы были готовы. Артём нарубил лапника и подстелил дно. Разведчики, как и Арина, были одеты в маскировочный костюм «Амёба». Артём снял с них верхние накидки, чтобы закрыть лица. Покопавшись в ранце, он достал четыре маленьких полупрозрачных пластиковых пакета. Затем вырвал из блокнота лист и разрезал его на четыре части.
- Ариша, на этих листочках напиши звания, фамилии и имена каждого, укажи сегодняшнюю дату, вложи в эти пакетики
Девушка кивнула и, пока Артём укладывал её товарищей в могилы, записала на листочках имена. Артём спрятал пакетики в карманы гимнастёрок. Оружие положил рядом с телами, потом, посмотрев на Арину, спросил.
- А где твое оружие?
- У меня только пистолет. Патронов нет, кончились.
- Понятно. А с автоматом умеешь обращаться? – девушка утвердительно кивнула – Тогда держи. Будешь долг возвращать за товарищей.
Он вынул обойму из пистолета командира и тоже передал Арине.
Через час они уже уходили быстрым шагом. Артём держал Арину за руку и вёл за собой, словно боясь её потерять в лесу.
Отойдя на приличное расстояние, наконец, остановились на привал. В вещмешках погибших разведчиков обнаружилось немного продовольствия. Две банки тушенки, гороховый концентрат, хлеб. Артёма тоже снабдили едой в отряде. Так что несколько дней можно было продержаться. Найденных патронов для автомата было немало – полных тринадцать магазинов. Два подсумка Арина носила на ремне, и ещё шесть магазинов Артём положил в свой ранец.
- Ариша, а куда вы шли, какое задание выполняли?
- Домой шли, а приказ не до конца выполнили… – она рассказала всё что знала – Нам приказали возвращаться, но мы долго их искали и далеко ушли. Рацию прострелили. Наверное, наши уже думают, что все погибли.
- Ты жива, слава богу.
- А что, я смогу их уничтожить одна?
- Ты теперь не одна. А воюют, как известно, не всегда числом.
- А вы, вы тоже какое-то задание выполняете, или просто к своим идёте?
- Сейчас у нас у всех одно задание: бить врага. – уклончиво ответил Артём – Скажи, Ариша, а вы нашли место их дислокации, ну, то есть логово?
- Нет, только узнали, что где-то в этом лесу. Наверное, их около полусотни, может и больше. Они по району кружат человек по десять- пятнадцать, всегда шли следом за нами, а сегодня оказались впереди. А в той колонии сейчас концлагерь. Севернее села Семечкино.
Арина развернула карту, найденную у убитого командира и показала Артёму отмеченное село и концлагерь поблизости.
- Мы завтра утром вернёмся туда, на место засады. Если эти четверо из их банды, то сможем по следам выйти на них. А сейчас сделаем небольшой крюк, чтобы зайти с другой стороны. Пошли.
Арина не понимала каким образом лейтенант ориентируется в лесу без карты и компаса. Он просто шёл, то и дело глядя на часы. Уже почти стемнело, когда он остановился и объявил:
- Всё, пришли. До места засады с полкилометра будет. Давай отдыхать, а то ты уже с ног валишься.
Осьмушка чёрного хлеба и четверть банки тушенки – это и был ужин Арины, который она с трудом проглотила и уснула, даже не дождавшись чая. Артём укрыл её своим одеялом и лёг рядом.
Арина проснулась с рассветом. Несколько минут смотрела на безмятежно спящего рядом лейтенанта, скрестившего руки на груди, потом повернулась на левый бок. Неожиданно она почувствовала, как рука Артёма легла ей на плечо, по руке опустилась до пояса и вернулась обратно. Она легла на спину и, повернув голову смотрела не него, ожидая, что он сейчас откроет глаза. Но что-то ей подсказывало, что Артём действительно спал. Арина снова повернулась набок и всё повторилось. Он, что, так контролировал её? В любом случае это была забота, которая её тронула. Арина легла на этот раз лицом к нему и уснула сладким утренним сном. Когда проснулась её уже ждал горячий чай и немецкие сосиски, которыми снабдили Артёма в отряде.
- Ну, как отдохнула, Аришка?
- Хорошо. Товарищ лейтенант, а вы зачем меня расспрашивали про бандитов, хотите их найти?
- Хочу. И не просто найти, а ликвидировать, по возможности, всех.
- Не надо, их же много и они с немцами. Лучше добраться до своих и сообщить.
- Там видно будет. Сначала найдём их, понаблюдаем, а там и решение примем. Если боишься, то давай найдём тебе место, подождёшь меня. Я-то понимаю, ты же девушка. И даже хорошо, если так будет.
- Нет, я с вами! Отомстить хочу, только не знаю смогу ли?
- Сможешь, только если будешь делать всё в точности как я скажу, без горячки и самодеятельности. Дело серьёзное. Договорились?
- Слушаюсь, товарищ лейтенант.
- И обращаться ко мне можно по имени.
- Я же его не знаю. – Арина впервые улыбнулась.
- Вот я невежа! Уже не в первый раз со мной такое. Артём, Артём Макаров. Ну, пора. Будешь идти за мной в трёх шагах, и старайся не шуметь, на хворост не наступать, веточки не ломать. Оружие приготовь к бою, взведи и поставь на предохранитель. Пошли.
Передвигаясь с предельной осторожностью, они подошли к могилам разведчиков. Вчера, уходя отсюда, Артём замаскировал их ветками. Здесь ничего не было тронуто.
- Ариша, подожди тут, спрячься. Я сейчас.
Он прошёл вперёд и не обнаружил трупы бандитов. Так и есть. Их искали и нашли свои. А то кто же? Кому нужны чужие мертвецы? Пройдя по следам, Артем наткнулся на кучу веток и хвороста. Вот это да! Они просто завалили тела своих подельников и ушли. Он вернулся к Арине.
- Есть! Они тут были вчера после нас, своих забросали мусором и ушли. Теперь можем выйти на них. Идём.
Вглядываясь в следы, Артём старался понять сколько их и куда идут. Дрон помочь не мог, потому что он беспокоился за Алёну и послал его на Кавказ. Санитарный поезд сейчас курсировал именно там и ему требовалось время для сканирования обширной территории. Артёму приходилось ориентироваться по карте, уже загруженной в память часов и той, что была у Арины. В радиусе пяти километров было двенадцать деревень. К какой из них ведёт цепочка следов пока было неясно. Неожиданно следов стало больше, и они расходились в две стороны. Артём решил пойти туда, куда ушла группа побольше, но перед этим надо бы проверить другое направление. Следы шести пар ног привели их к ручейку. Только они собрались перейти его, как совсем рядом послышались голоса. Артём огляделся вокруг. Он не нашел ничего лучше, чем встать за стволом дерева. Арину заслонил собой, велев ей опуститься на колено позади себя. Они едва успели приготовиться, потому что на тропинке, пересекающей ручей, появилось несколько вооружённых человек. Похоже, что это те, по следу которых они шли. Видать с какого-то задания возвращались. От зоркого глаза лейтенанта не ускользнуло то, что один, заметив их, быстро присел, прячась за кустом.
- А ну стой! Кто такие? – и вполголоса для Арины – Ариша, если только руки потянут к оружию, стреляй.
- А сам-то кто такой, мил человек? – нарочито миролюбиво поинтересовался один из них.
- С вами говорит лейтенант Красной Армии. Повторяю вопрос: кто вы такие, что тут делаете, почему с оружием?
- Так это… Нонче многие с оружием. А мы тута партизаним потихоньку. Начальник, может разойдёмся с миром? Ты по своим делам, мы по своим.
- Партизаны, значит? Ладно, разойдёмся. Ну-ка, все оружие за спину стволами кверху. Если рыпнетесь, то тут два автомата.
- Ладно, ладно, как скажешь.
- И корешка вашего тоже касается.
- Какого корешка? Нет больше никого, нас пятеро.
- В последний раз предупреждаю. Эй ты, ну-ка спрячь своё перо. – Артём нацелил автомат на одного из них, пытающегося достать из рукава нож.
- Всё, всё, начальник. Видишь, винтовки за спиной.
- Значит вас пятеро?
- Ну да, пятеро. Начальник, дай пройти, нам в отряд надо. Не хочешь с нами?
- Я подумаю. Слушать сюда. По очереди, медленно переходите с поднятыми руками ручей и встаёте вон там у сосны. Понятно? Первый пошёл. Ариша, бери их на мушку.
То, что это были уголовники, Артём почти не сомневался, у всех кисти рук были в характерных наколках. Он ждал пока они один за другим перепрыгивали через ручей и подходили к дереву.
- Значит вас пятеро, да?
- Да, пятеро, начальник.
- Ну хорошо, идите. – Артём проводил взглядом последнего переходящего ручей, но краем глаза уловил движение. Спрятавшийся за кустом наводил винтовку. Короткая очередь, куст всколыхнулся, а Артём мгновенно перевёл оружие снова в сторону сосны. Он ожидал, что Арина полоснёт по ним очередью после его выстрела, но девчонка проявила удивительную выдержку.
- Стоять на месте! Я же три раза спросил сколько вас. Теперь обижаться не на кого. Вас пятеро.
- Ну, парень, это тебе обойдётся. И девке твоей тоже. Вас найдут.
- Ну-ну. А теперь - как договаривались. Идите своей дорогой, а если пойдёте следом, мы вас положим.
Смотря на Артёма и Арину с выражением лиц не сулящим ничего хорошего, бандиты медленно повернулись и пошли прочь. Артём отметил, что они пошли как раз в том направлении, куда вели следы другой группы. Но это не означало, что они не вернутся по их души.
Подождав пока обиженные урки скроются за деревьями, Артём подтолкнул Арину к ручью. Понимая, что за ними могут следить он прикрывал собой девушку. Перейдя за ручей, он всё ещё смотрел в направлении ухода уголовников.
- Ариша, возьми его винтовку. – он показал на мёртвого – Сними затвор и выбрось подальше. Так. Готова?
- К чему?
- К бегу. Вот по этой тропинке шагов десять и резко налево. Поняла? Бегом марш!
Как только они забежали за кустарник из чащи раздались выстрелы. Бежали минут пять. Преодолев несколько спусков и подъёмов, остановились на небольшом пригорке.
- Отдышись. Сейчас они будут. Заляг за этим деревом. Твоя задача: не дать им обойти справа. Не высовывайся, держи только правый фланг.
- Поняла, товарищ лейтенант.
Артём угадал. Они действительно оскорбились и решили отомстить. Не столько за смерть своего кореша, сколько за то, что были вынуждены подчиниться какому-то краснопёрому и девке. Они давно уже должны были прийти в назначенное место, там ждал бугор с очередным заданием. Но месть – дело святое, пахан поймёт.
Первая же очередь срезала двоих. Третий нарвался на Арину и проглотил треть магазина. Двоих, сразу понявших, что дело плохо, Артёму пришлось догонять. Большое пузо совсем не помогает в беге по пересечённой местности, зато получить прикладом по затылку и упасть навзничь есть все шансы. Артём побежал за последним. А пузатый на десерт получил очередь от Арины.
- Нет, нет, не надо, не убивай! – последним оказался как раз тот, который угрожал им. Он не смог преодолеть очередной подъём на горку и теперь лежал на склоне суча ногами и прикрываясь руками молил о пощаде.
- Сколько вас здесь? Отвечать!
- Ну… Ну, рыл шестьдесят будет.
- Где лагерь?
- Там… Там… Не знаю… Я покажу, только не убивай.
- Куда шли?
- К деревне одной. Приказано акцию сделать. Не убивай, я всё покажу. Не убивай, у меня мать старая.
- Почему?
Бандит вдруг замолк, не найдя что ответить на простой вопрос лейтенанта
- Верно молчишь. Нет у тебя ответа, почему ты должен жить. Мать старая, говоришь? А до сегодняшнего дня ты её вспоминал? Зачем ей такой сын, разве он скрасит её старость, а?
Артём не позволил ему прожить ни одной лишней секунды. Прикончил как всегда, без лишних слов, церемоний и ритуалов.
- Ариша, ты в порядке? Пошли.
Они вернулись к месту встречи с «партизанами» и пошли по следу дальше. Если этот не соврал, то сегодня у них акция в какой-то деревне. Хорошо бы успеть и не позволить ей свершиться.
- Товарищ лейтенант, может не нужно было его убивать? Он бы нам лагерь показал.
- Может и показал бы. Только нет у меня веры к такому врагу. Они относительно честны только с подобными себе, и то не всегда. А уж мы-то с тобой для них фраера. Нет, возиться с ним, по лесу таскать, присматривать… В виде трупа они предпочтительней. А мы и так справимся.
Через пару километров следы вывели их к краю леса.
- Товарищ лейтенант, смотрите! – Арина показала направо.
У дороги, идущей вдоль леса, стояли те, кого они искали. Восемь вооружённых бандитов стояли посреди дороги о чём-то громко разговаривая и смеясь.
Артём затащил Арину обратно в лес. Убедившись, что их не заметили, они стали приближаться к ним двигаясь параллельно дороге. Похоже, на этом месте когда-то был небольшой холм, который срезали, чтобы проложить эту дорогу. Поэтому окраина леса оказалась выше уровня дороги метра на три. В этом месте был крутой поворот, ведущий к большому селу. Через дорогу в полусотне метров начинался такой же лес. По сути эта дорога была широкой просекой. Возможно её бы даже заасфальтировали, если не война. Арина опять первой заметила вторую группу, вышедшую из леса на другой стороне. Этих было больше. Всего набралось девятнадцать рыл, как сказал бы тот бандит. Старший прибыл вместе со второй группой. Он построил всех в две шеренги.
- Так, братва, слухать сюды. Чтоб сегодня без проколов. В прошлый раз господин гауптман был недоволен. Не жалеть никого. Если кто забыл, напоминаю. Обращаться ко мне «товарищ командир», а к Проше «товарищ комиссар». Феню забыть! Ежели кто накосячит, рёбра пересчитаю.
- Слышь, бугор, то есть товарищ командир, а в этот раз хоть какую девку завалящую пощупать можно? Уж месяц на голодном пайке
- Можно и даже нужно. И не одну. Ладно, Фому ждать не будем. Стволы проверить и пошли.
При этих словах «бугра» Артём взглянул на Арину. Лицо её сделалось злым, она сняла автомат с предохранителя и собралась стрелять. Артём придержал её и приложил палец к губам.
- Тише, девочка, не спеши. Я сейчас пройду вперёд. Стреляешь сразу, как только я начну, не раньше. Поняла? По всей группе не пали. Твои те, которые идут сзади, мои спереди. Положи магазины перед собой. Так не стреляй с рук, разложи приклад.
Пока Арина делала всё что говорил Артём, он соединил магазины в пары и бесшумно ушёл вперёд.
Уголовники, построившись кое-как, начали движение. Арина с трудом сдерживала себя, пока они проходили в нескольких шагах от неё. Только слово данное лейтенанту не позволяло ей раньше времени нажать на спуск. Когда банда миновала её позицию, она прижала приклад к плечу. Они прошли ещё шагов двадцать. Арина увидела падающих бандитов раньше, чем до неё дошёл звук длинной очереди. Она не стала медлить, и такая же очередь ударила по бандитам сзади. Через несколько секунд обе очереди прервались. Артём перезарядился раньше, но бандиты сообразили, что по ним стреляют с левой стороны и побежали через дорогу в противоположную сторону, отстреливаясь на бегу. Некоторые не стали бежать, а залегли в канаву.
- Ариша, не давай им высунуться! – послышался голос Артёма.
Она поняла его замысел и короткими очередями прижимала их к земле. Артём уже достал тех, кто почти добежал до леса. Оставались те, что залегли в канаве. Они выставляли винтовки и стреляли наугад, тем самым выдавая себя. Значит их там не больше шести.
Арина вдруг увидела, как лейтенант вышел из леса и, идя в полный рост, перешёл дорогу и направился к канаве держа её под прицелом. Она ужаснулась его безрассудству, потому что его увидели и теперь стреляли по нему. Ей даже показалось, что в него попали, потому что он упал как подкошенный прямо в ту же канаву. Она встала, чтобы побежать ему на выручку, но снова услышала, как стреляет автомат лейтенанта. Он встал и сразу выпустил очередь вдоль канавы, хотя в ней уже не было живых. Артём увидел стоящую Арину и жестом дал ей понять, что с ним всё в порядке. Обойдя поле боя, или, если точнее сказать, место избиения, он подошёл к каждому удостоверяясь, что перед ним лежит труп. Убедившись, что всё кончено, махнул рукой, подзывая Арину.
- А теперь пошли быстрей отсюда. Теперь они никуда не денутся, и свои акции попридержат. А мы должны подготовиться.
Стараясь не шуметь, они пошли по следу. Это было несложно. Несколько пар ног в грубой обуви неизбежно оставляют следы нарушая лесную подстилку из опавших листьев. Через некоторое время Арина остановила Артёма и замерла прислушиваясь. Вскоре и он услышал голоса. Они сошли с тропы и затаились. Мимо прошли двое с оружием, шли не таясь и не опасаясь засады.
- Что будем делать, товарищ лейтенант, пойдём за ними?
- А давай подождём. Сколько мы шли? Минут двадцать. Они шагают смело, ни о чем не подозревая. Дойдут до дороги и всё увидят. Что они тогда сделают?
- Вернутся, чтобы рассказать остальным.
- Верно, и идти обратно будут ещё быстрее. Наверное, у нас есть полчаса. Успеем покурить, а, Аришка?
- Курите, товарищ лейтенант, а я посторожу тропинку.
Действительно минут через сорок эти двое вернулись. Артём оказался прав, шли они почти бегом и совсем не ожидали, что перед ними возникнет одетая в «амёбу» миниатюрная брюнетка с направленным на них автоматом.
- Ух ты! А кто ж такая? Партизан ищешь, небось? Ну, считай, что нашла, опусти свою пугалку и иди к нам. – говорящий попытался снять с плеча карабин.
- А ну не балуй, сволочь! Пристрелю! Руки вверх! – решительный тон приказа и выражение лица девушки не оставляли сомнений, что это никакие не понты.
- Фома, не дёргайся, – прошептал второй, – она из тех краснопузых, что мы вчера положили. Может она тут не одна.
- Не разговаривать! Ну-ка, идите туда! – Арина указала автоматом в сторону от тропы – Всё, стоять! А теперь медленно взяли оружие и бросили в сторону. И не оборачиваться. Быстро!
Бандиты послушно выполнили её приказ. Но следующий сильно их удивил.
- Раздевайтесь!
- Ты что, девка? Если захотела на мужика голого поглядеть, так бы и сказала.
- Заткнись, мразь! Быстро раздеться до пояса.
«Партизаны» переглянулись и начали медленно сбрасывать с себя одежду. Расстегивая пуговицы рубахи Фома сделал едва заметное движение и, резко обернувшись, метнул нож в сторону девушки. Сверкнув на солнце, клинок ударил острием в грудь непонятно откуда взявшемуся человеку в пятнистом камуфляже и, не причинив ему ни малейшего вреда, упал на землю. Не веря своим глазам, Фома начал озираться в поисках Арины. Она уже стояла за деревом в стороне.
- Что, соскучился? – усмехаясь спросил его Артём. – Ещё один такой фортель и… Тут адвокатов нет, только судьи. Ясно?
Двое уголовников стояли перед ними раздетые по пояс. Артём с Ариной несколько минут рассматривали их татуировки.
- Вот, Ариша: самый настоящий сатанизм во всей красе. Набивать на теле церковные купола и совершать гнусные преступления. Убивать, насиловать, служить врагам – таким же убийцам и насильникам…
- Отпусти нас лучше, начальник. Мы не в обиде будем, да и вы подольше проживёте.
- Надо же! Ему прямо сейчас «вышка» светит, а он угрожает. Обернитесь-ка сюда.
- Тебе что-то нужно, начальник? – уголовники послушно повернулись к ним лицом.
- Сколько вас, сколько вас рыл осталось там, в лагере? Ответишь?
- Не-а. Корешей не сдаю.
- А ты? – обратился Артём к второму.
- Ты же нас один хрен не отпустишь. Так какой мне резон?
- Жаль, а ведь могли хотя бы последние секунды своей никчёмной жизни прожить честно. Грехов-то на вас много. Верно говоришь. Не можем мы вас отпустить живыми, и без вашей помощи справимся. Ариша…
- Эй, погоди…
Две короткие автоматные очереди сделали мир ещё чуточку чище.
Постояв немного и послушав лес, они снова тронулись в путь. На этот раз шли не по тропе, а параллельно ей, время от времени сверяя направление. Через два часа остановились на привал. Артём решил развести небольшой костерок, чтобы разогреть банку тушёнки. Только он собрался поднести зажжённую зажигалку к кучке хвороста, как Арина остановила его и приложила палец к губам. Они несколько минут вслушивались в лесные звуки. Наконец оба отчетливо услышали человеческие голоса. Они очень медленно пошли в их сторону. Наконец Артём показал направление. Да, сквозь низкорослые деревья угадывались человеческие силуэты. Подойдя ещё ближе, они увидели двоих игроков в карты.
- Это, наверное, пост, боевое охранение. – шёпотом сказал Артём – Вояки… Жди тут, я их уберу.
Он оставил автомат рядом с Ариной. До игроков было метров пятнадцать, которые он преодолел ползком. Возникнув перед ними как чёрт из табакерки, Артём спросил:
- В «буру» режетесь, или в «очко»? – но ответить им не дал.
Вонзив нож в глаз первому, он вынул его и непрерывным движением полоснул по горлу второго. Кровь ещё заливала колоду карт, а они уже шли дальше.
- Обычно посты ставят в трёх-пяти километрах от лагеря. Но это если ты обученный учёными людьми, или войной, чего про уголовников не скажешь. – рассуждал вполголоса Артём – Но они всё же не глупые и во многом искушённые. Значит будем предполагать, что их лагерь минимум в километре от поста, хотя может и ближе. Ведь они никакой опасности для себя не видят.
- А как же те четверо, которых они закопали?
- Точно! – Артём даже остановился с одобрением посмотрев на Арину – Я уже забыл про них. Конечно! Как знать, может тот Фома был послан, чтобы акцию остановить, а мы его опередили. Давай-ка ещё осторожнее идти.
Лагерь появился перед ними неожиданно. Они едва успели отойти незамеченными. Выбрав удобное для наблюдения место, стали изучать обстановку. База уголовников представляла из себя семь добротно сооружённых шалашей, расположенных в два ряда. В стороне виднелся небольшой котлован. Скорее всего под будущую землянку. Вокруг костра в центре сидели семеро.
- Ариша, отойдем-ка подальше, подумаем.
Они отошли от лагеря на приличное расстояние и стали обсуждать план действий. День близился к вечеру, что их устраивало. Наконец они решили как будут действовать. Но перед этим Артём сделал нечто, с точки зрения Арины, странное. Покопавшись в нагрудном кармане, он достал петлицу с лейтенантскими кубиками. Разрезав ножом материю между кубиками, он отделил их от петлицы. Кубики оказались не раздельными как обычные, а соединённые перемычкой. Он согнул эту перемычку и прижал кубики друг к другу, тем самым включив маячок.
- Ну-ка положи это в карман гимнастёрки.
- Зачем это?
- Мне будет легче тебя найти. Всё! Никаких вопросов. Нам пора.
Они снова подошли к лагерю. Арина заняла позицию, откуда наблюдался костёр. К костру присоединились ещё трое. Артём, сделав крюк, зашел к лагерю с противоположной стороны. Найдя место с максимально широким сектором обстрела, он поискал вокруг и нашёл короткую суковатую палку. Размахнувшись изо всех сил, метнул её так, чтобы она упала в поле зрения сидевших у костра. Те, естественно, обернулись на упавший предмет и в ту же секунду по ним ударила длинная очередь. А с противоположной стороны стали раздаваться частые одиночные выстрелы. Они валили тех, кого не достала Арина. Сменив магазин, она начала по очереди обстреливать шалаши и из них тоже послышались крики. Артём дождался, когда Арина расстреляет и этот магазин, дал длинную очередь. Это был сигнал для неё. Она должна была оставить точку и отбежать. Пробежав метров сто, она остановилась и снова залегла. Со стороны лагеря начали раздаваться выстрелы. Это опомнились бандиты.
- Аришка, ты тут? – голос Артёма раздался очень близко. Он действительно нашёл её очень легко – Магазин полный? Давай за мной.
Они снова подошли к лагерю с другой стороны. Да, никто уже не сидел вокруг костра, и вообще не было видно никого. Только не для Артёма. Приказав Арине следить за правым флангом, он прильнул к прицелу. На лес опускалась ночь, а это было самое лучшее время для отстрела негодяев. Немного мешал костёр, ослеплявший тепловые датчики, но он почти потух. Никто сейчас и не подумает подбросить в него дров. Они там сильно ругаются и беспорядочно палят в разные стороны. Их, наверное, сильно раздражают двенадцать трупов в черте лагеря.
- Ну что, Ариша, посчитаем? Сначала четверо, потом ещё шесть, на дороге девятнадцать, потом еще двое, парочка картежников, и тут двенадцать. Сколько вышло?
- Сорок пять. А тот говорил, что шестьдесят. Значит пятнадцать, или семнадцать осталось. Вряд ли они сейчас там. Непохоже.
- Да, верно. Мы ведь не знаем точно. Ну-ка тихо!
Послышались голоса. Бандиты как будто о чём-то переговаривались, но слов было не разобрать.
Неожиданно раздался свист и не только из того места, за которым следили Артём с Ариной, но и из-за двух дальних шалашей разом вскочили и низко пригибаясь к земле, побежали в лес несколько фигур. Они не успели среагировать и дали им очереди вдогонку не целясь, всё же свалив троих.
- Смылись черти, теперь нам за ними бежать придётся. Ариша, я вперёд, а ты строго за мной. Будем идти посередине, приближаемся к шалашам и обстреливаем, ты правые, а я левые. Пошли.
Прильнув к прицелу и ведя автоматом из стороны в сторону, Артём пошёл к шалашам. Арина следом.
Они прочесали весь лагерь. Не найдя живых, насчитали шестнадцать трупов.
- Пошли за ними, сюда потом вернёмся. Итого сорок девять. Их около десятка, или дюжина осталось.
- Как же ночью мы их найдём, товарищ лейтенант?
- Найдём. Ты только меня из виду не теряй, если что, сразу падай на землю.
У Артёма уже был опыт ночного боя с диверсантами. Арина не могла понять как он видит следы в ночном лесу. Очень скоро они их нагнали. Артём дал знак и Арина спряталась за деревом. Она всё равно не видела цели, до которой было не больше двадцати шагов. Изготовившись к стрельбе, Артём передумал. Он видел на карте, что они сейчас выйдут на открытое место.
- Ариша, пошли. Сейчас выйдут на поляну, мы за ними не пойдем.
Встав за деревьями, они взяли беглецов на прицел. Арина хоть и не очень чётко, но всё же различала их силуэты.
- Огонь!
Они не жалели патронов и скоро всё было кончено. На опушке лежало девять трупов. Никто не шевелился, не стонал. С бандой было покончено. Постояли несколько минут.
- Товарищ лейтенант, пойдёмте отсюда. – девушка чувствовала какую-то пустоту в душе, словно не было у неё в жизни другой цели кроме как выполнение задания и месть за товарищей – Нам обязательно обратно в их лагерь идти?
- Нет. Ты права. Мне тоже не хочется. Надо найти место для ночлега. До речки километра три идти.
Артём не зря предпочитал останавливаться у рек, или ручьёв. По их берегам обычно растительность гуще, легче скрыться, да и вода всегда и везде – это самый нужный ресурс.
Ночью Арина несколько раз ощущала руку Артёма, когда поворачивалась на бок спиной к нему. Он не реагировал, если она поворачивалась к нему лицом. Эта странная и необъяснимая особенность лейтенанта казалась ей забавной и трогательной.
Она проснулась, когда солнце было уже довольно высоко. Артём сидел с мокрыми волосами возле небольшого костра, на котором закипал котелок, и курил трубку. Арина впервые видела его с непокрытой головой и сразу заметила идеально ровный пробор с левой стороны головы. Она не сразу поняла, что это след пули. Лейтенант в буквальном смысле был на волосок от смерти.
- Доброе утро, Аришка. – заметив её пробуждение сказал Артём. – Знаешь что? Не стал тебя будить, потому что решил: сегодня никуда торопиться не будем. Большое дело сделано – банда разбита. Побудем здесь, приведём себя в порядок, отдохнём. Тут тихо, у нас есть еда и чай. А к вечеру может пройдём пару километров. Мне кажется, что передний край близко. Не возражаешь?
- Доброе утро, Артём. Не возражаю.
- Ну вот и хорошо. Хорошо, что наконец по имени меня назвала. А теперь вот что: вон там я на кусте повязал тряпочку. Место скрытое и дно хорошее. Можно искупаться. Я уже. Водичка ещё с вечера тёпленькая.
- Да? Спасибо, это так кстати. Тогда я пойду, а вы меня охраняйте.
- Конечно. – улыбнулся Артём.
Арина вернулась через час. Артём уже приготовил нехитрый завтрак.
- Как я по кофе соскучилась. – немного грустно произнесла Арина, осторожно отпивая горячий чай из кружки – Очень люблю его, могу стаканами пить, хотя и говорят, что вредно.
- Я тоже кофе люблю. А насчёт вреда – враки. Это натуральный природный продукт и если организм решил, что ему нравится, то никакого вреда окромя пользы нет. Говоря научно-медицинским языком терапевтический эффект от любимой еды может превосходить действие лекарственных препаратов. В детстве я попал под дождь, промок до нитки и сразу сильно простудился. Добежал до дома бабушки уже весь дрожа. Бабуля сразу уложила меня в постель и принесла большую грушу из своих запасов. Она знала, что, если меня не остановить, я могу ведро груш умять, люблю я груши. Так я её съел и уже к вечеру был в порядке. Организм ведь обрадовался лакомству и мобилизовался на борьбу с хворью. Но это не касается табака и алкоголя. – заключил Артём, снова набивая трубку.
Арина слушала его рассказ с нескрываемым интересом и улыбалась.
- Сейчас вспомнила, что в последний раз пила кофе дома двадцать второго июня вечером, когда из военкомата пришла. Нас тогда всех завернули обратно, мы на фронт просились всем классом.
- И правильно сделали. Вы же школьники, дети. Что знаете, что умеете? Не обученный воевать на фронте почти всегда обречён.
- Да. Я это уже поняла. – помолчав минуту спросила, показав на шрам – Артём, а это у вас давно, на этой войне?
- На этой. Двадцать второго июня вечером.
- Вы это в тон мне говорите, да? – озадаченно спросила девушка.
- И не думал шутить. Так и было.
- Значит вы с первого дня на фронте?
- С первой минуты, Ариша. На границе был. Потом по тылам немецким к своим выбирался, прямо как сейчас. Так что опыт такой у меня имеется.
Они молчали несколько минут.
- Артём, а вас кто-нибудь ждёт кроме родителей? Девушка.
- Родителей нет, они умерли. А насчет ожидающей девушки даже не знаю кто кого ждёт. – он загадочно улыбнулся.
- Как это?
- Да, есть, есть у меня девушка. Я хотел сказать, что она тоже в армии, медсестрой в санитарном поезде. Как раз с ней и шёл по тылам.
- Красивая?
- Красивая. Вот посмотри. – он достал карточку из нагрудного кармана. – Это моя Алёнка.
Арина поразилась – она никогда не видела цветных фотографий. Девушка на ней действительно была красивой.
- Наверное любите её, да?
- Люблю. – просто сказал Артём, пряча фото в карман – Когда-то студентом уже думал, что люблю одну, но после встречи с Алёной понял, что сильно ошибался. А у тебя почему парня нет?
- С чего вы взяли, что нет? – Арина, посмотрев в глаза Артёма, поняла, что врать не стоит – Не встретила ещё.
- Конечно встретишь. Хорошо, что так думаешь, а то знаешь, как некоторые девчонки начинают рисоваться, мол не нужно всё это, то индустриализация, то мобилизация, то отчётно-перевыборное собрание, классовая борьба и вообще не время для этих мелкобуржуазных глупостей.
Арина рассмеялась.
- Да, есть такое. Если не хотите слышать, не задавайте девушкам такие вопросы.
- Ишь ты, хитрюшка какая.
- Разрешите, товарищ комиссар третьего ранга?
- Проходи, проходи, Шаров. Что скажешь, есть новости?
- Так точно, товарищ комиссар. Макаров объявился в расположении N-ской дивизии. Сегодня ночью перешёл линию фронта.
- Документы при нём?
- Пока не знаю. Мне доложили, что он сразу потребовал сообщить органам госбезопасности, ничего не объясняя и не упоминая о документах.
- Хм. Молодец он, однако! В таком случае что ты стоишь? Вылетай немедленно!
- Так точно, товарищ комиссар. Самолёт уже готовят. Разрешите идти?
- Идите! Точнее – летите!
Всё время полёта полковник Шаров провел в раздумьях. Накануне он беседовал с доктором наук, которого ему рекомендовали. Он до последнего надеялся, что этот учёный человек разобьёт в пух и прах теорию раздвоения личности. Пытливый ум опытного розыскника отказывался верить во всякие иррациональные штуки. Для него существовали только факты. Он никогда не сталкивался с тем, что было связано с личностью лейтенанта Макарова. Однако, доктор психиатрии на удивление спокойно отнёсся к рассказу полковника о воскрешении и преображении. Более того, он выдал список научной литературы, в которых описывались подобные случаи. Полковник был настолько поражён, что моментально потерял и список книг, которые, впрочем, и не собирался штудировать, и даже забыл фамилию ученого. Помнилось только имя – Аристарх. Теперь оставалось только одно – опознание Макарова его знакомыми. При малейшем сомнении он сразу возьмёт его в оборот.
Дежурный офицер, встретивший полковника на лётном поле, проводил до ожидавшего его автомобиля. Через минуту «эмка» уже выехала с территории полевого аэродрома. Водитель вдруг почувствовал какое-то непонятное беспокойство. Ему показалось, что полковник очень уж пристально и часто смотрит в его сторону.
- Давно служишь? – наконец спросил полковник водителя.
- Месяцев восемь, товарищ полковник.
- И все восемь месяцев в этой дивизии?
- Никак нет, товарищ полковник. Нас сюда перевели пару дней назад. На севере служили. А зачем и почему перевели непонятно. Как будто тут шоферов нет.
- Раз перевели, значит так нужно. А ты кого имеешь в виду, говоря, что вас перевели?
- Да кореш у меня был, в одном автобате шоферили. Вот нам обоим и приказали сюда ехать.
- А почему был?
- Так убило его по дороге сюда. Мессер на эшелон налетел, корешу моему грудь очередью разворотило.
«Хорошенькое дело, – подумал Шаров, – хорошо, хоть этот уцелел».
- А что, хороший кореш был?
- Да как сказать, товарищ полковник. – водитель подумал, что полковник просто коротает время, расспрашивая его. – Мы же, считай, с детства в одном дворе выросли, в одной компашке шалили. Всяко бывало. А теперь его нет.
- Шалили, говоришь? Сильно шалили?
- Чего уж там, бывало и сильно, товарищ полковник. И гоп-стоп был, и в форточки лазили, а чаще всего дрались с чужаками. Бывали и серьёзные драки, с ножами, да пугачами. Молодые были, по пятнадцать, семнадцать лет, кровь кипит, да мозги набекрень.
- А что, твой кореш-то? Хорошо дрался?
- Не, не очень. Ему бы палку в руки, тогда может чего-то и стоил как боец. Но лучше всех Макарка был. Отчаянный.
- Макарка?
- Ага. Это от фамилии его – Макаров. А как звали, сразу и не вспомню. Артёмка, кажись.
- Самый драчливый из вас?
- Никак нет, товарищ полковник. Он в нашем квартале сам по себе был. Ни во что не вмешивался, свои дела делал. Хотя если кто девчонку обидит, то Макарка мог любого заставить землю жрать. Не терпел он такого. Вот девахи за ним гуртом и бегали. Но он вполне мог и в драку влезть, если за правое дело. Ну там если тёрки с заводскими, или завокзальными. Жаль его.
- Чего это жаль, тоже погиб?
- Не, помер он давно. Тот самый мой кореш Васька Хобот с Макаркой тиф подцепили. Васька выкарабкался, а Макарке не повезло. В один день Хобота на волю выписали, а Макарку в морг.
- Вон оно как. – произнёс полковник Шаров.
Остаток пути они ехали молча. Ну что ж. Можно сказать, что процесс опознания уже начался. Жаль, конечно, что Хоботов погиб. Зато этот Кривцов уж точно опознает Макарова. Остаётся только продумать как организовать им очную ставку, так чтобы для обоих она была полной неожиданностью. А пока самое важное – это документы.
Штаб N-ской дивизии размещался в самой большой избе села. Там и дожидался лейтенанта Макарова полковник госбезопасности Шаров. Пока комдив обсуждал с офицерами обстановку на передовой, он пил чай стоя у давно немытого окна и посматривал на дорогу. В окно была видна и штабная «эмка», возле которой возился водитель Александр Кривцов, вызванный сюда с Карельского фронта. Он протирал тряпкой стёкла и лишь мельком поглядел на роту солдат, проходящую мимо. Идущий следом за ними офицер не попал в поле его зрения. Кривцов открыл капот, чтобы лишний раз проверить всё ли в порядке с мотором и вдруг услышал сзади то, отчего замер неподвижно:
- Саньга?! Ха, да это ты, Саньга! Саньга! – лейтенант снял головной убор – Ты что, Саньга, не узнаешь что ли?
Да, именно так: «Саньга» – с ударением на последнем слоге когда-то его прозвал дворник. Не нарочно, просто говорил от врождённой болезни плохо, часто коверкая слова. Вот и получился «СаньгА» вместо «Санька». Поначалу пацаны так его и дразнили, но он повыбивал кое-кому зубы и это прекратилось. Никто не смел его даже за глаза так обзывать, никто… кроме Макара, с которым шутки были плохи. Кривцов стоял не веря своим глазам. Перед ним живой и здоровый стоял тот, о котором по странному совпадению всего час назад он разговаривал с приезжим полковником. Вот и не верь после этого в чудеса.
- Ты?! Ты, Макар? – он хоть и с трудом, но узнавал в стоящем перед ним лейтенанте бывшего когда-то грозой квартала Макарку.
- Я, а то кто же? – и вдруг к удивлению Кривцова, Артём густо покраснел, но быстро справился со смущением. – Здорово, Саньга!
- Здорово, Макар. – они пожали друг другу руки и обнялись.
У Кривцова в душе поднялся ураган сомнений. Чтобы Макарка и так краснел? За ним никогда не наблюдалось никакого стеснения за то, что он творил в те времена.
- Ты что, давно тут служишь?
- Пара дней как перевёлся. С Хоботом ехали сюда. Помнишь Хобота?
- Спрашиваешь! Как не помнить? Где он, здесь?
- Нет его, Макар, убили третьего дня.
- Да ты что? Да, дела. Так ты при штабе шоферишь?
- Ага! А ты, я смотрю, командиром, да при медали. Только как это? Хобот говорил…
- Что Макарка помер, да? Знаю. Только Хоботу задержаться бы часа на три, и мы бы вместе из больнички вышли. А когда я очухался его уже и след простыл. Вот так-то.
- Понятно.
- Ты вот что, Саньга. Подожди меня. Мне в штаб надо. Я сейчас с делами закончу и поговорим. Лады?
- Давай.
Артём направился к штабной избе. Полковник Шаров, с интересом наблюдавший сцену встречи старых знакомых, отметил про себя, что очная ставка состоялась, хоть и без его участия. В дверях появился лейтенант Макаров и обратился к комдиву.
- Товарищ генерал-майор, лейтенант Макаров по вашему приказанию прибыл.
- Вот, лейтенант, к тебе. – генерал кивнул в сторону полковника Шарова.
- Здорово, лейтенант. Вот, значит, ты какой, Макаров. Ну что, документы при тебе?
- Здравия желаю, товарищ полковник. Документы рядом, однако, мы с вами знаем что нужно сделать.
- И что же?
- Прошу вас предъявить код.
- Ишь ты! Какой ещё код? Где пакет?
Лейтенант молчал, глядя на полковника. Тот тоже ждал. Молчание длилось минуты две. Наконец Шаров усмехнулся и протянул Макарову лист бумаги, на котором была записана комбинация цифр и букв. Она должна была совпасть с кодом на пакете. Артём, помнящий код наизусть, внимательно изучил надпись и одобрительно кивнул.
- Ну что, лейтенант, сбегаешь за пакетом сам, или машину дать?
- Не надо, они со мной. – Артём распахнул куртку и из потайного кармана за подкладкой извлёк небольшой жёлтый конверт из плотной бумаги – Прошу, товарищ полковник.
Шаров буквально выхватил конверт из рук лейтенанта и, словно не веря своим глазам, принялся его рассматривать.
- Да, все так. Печать не нарушена, код верный. Ну, лейтенант, даже не представляешь сколько людей ты спас и от смерти, и от тюрьмы. Один из них перед тобой. От имени Управления благодарю за службу. Буду ходатайствовать о награждении.
- Служу Советскому Союзу!
- Ты мне вот что скажи: знаешь как погиб капитан Вересаев?
- Так точно. Я с группой возвращался с задания и забрели мы в какой-то хуторок староверов. Тут хозяин и говорит, мол уже второй месяц у них раненый находится. Это и был капитан Вересаев. Принесли мы его в отряд, там он и умер через два дня. Заражение крови. Было слишком поздно его спасать. Но он успел рассказать что и как делать с пакетом.
- Да, жаль. Хороший был офицер. А когда тебе приказали доставить их сюда, много людей знало про задание?
- Не думаю. Подполковник Кретов, полковой комиссар, начштаба и, конечно, начальник разведки капитан Железных. Думаю, что больше никто не был посвящён. Чтобы скрыть задание, меня включили в группу и отправили на операцию. По дороге я скрылся в неизвестном для группы направлении. Наверное, они сейчас считают меня дезертиром.
- Даже так! – усмехнулся полковник Шаров – Ну что же. Задание ты выполнил блестяще. А что это ты обнимался с шофёром, земляка встретил?
- Хорошо его знаю, товарищ полковник.
- Вот что, лейтенант. Есть к тебе ещё одно дело, но это попозже. А пока далеко не уходи, как раз можешь с земляком пообщаться. В шестнадцать ноль-ноль жду здесь. Ясно?
- Ясно, товарищ полковник. Разрешите идти?
- Иди. Скажи шофёру, чтобы зашёл.
Рядовой Кривцов впервые в жизни оказался в одной комнате с тремя полковниками и генералом.
- Ну что, Кривцов, сразу узнал своего Макара, или как?
- Не сразу, но узнал, товарищ полковник. Правда, изменился он немного. Восемь лет не виделись.
- А что изменилось?
- Я поначалу не понял, а потом присмотрелся. Это, оказывается, шрам. Он всегда зачесывал волосы справа налево, а тут наоборот. Мы же когда в зеркало смотрим, то оно не всегда на нашу фотокарточку похоже.
Понятливый Кривцов уже смекнул, что события сегодняшнего дня не совсем случайны. Выходит, с Макаркой что-то не так, раз полковник ещё в машине его расспрашивал. Тогда непонятно почему его не вяжут.
- Верно, верно. Скажи, а есть у него ещё какие-то особые приметы?
Кривцов на минуту задумался.
- Есть товарищ полковник. У него справа под мышкой шрам был от ножа. Полукругом. И ещё…
- Ну, говори, говори.
- То не родинка, а пятнышко с крупную вишню. Оно у него тут. – он показал пальцем на верхнюю часть бедра ниже ягодицы.
- Что за пятнышко?
- Оно не слишком заметно, если не знать. Такое бледное, на недельный синяк похоже.
- Вот что, Кривцов. Крепко запомни! У нас к Макарову претензий нет. Просто нужно это всё проверить. Вот ты и проверишь.
- А как же я его…?
- Думай, Кривцов. Может в баньку, а? В деревне наверняка найдётся.
- На речку, – подал голос начштаба – тут недалеко есть запруда, там личный состав пляж устроил.
- Это мысль. – обрадовался Шаров – Задание понятно, Кривцов? Можешь даже машину взять, заодно и помоешь её на речке. В шестнадцать ноль-ноль быть тут.
- Слушаюсь, товарищ полковник. – Кривцов был явно озадачен, но приказ получен и его нужно выполнять.
Три часа проведенные на речном фронтовом пляже не прошли даром. Кривцов узнал и шрам и синее пятнышко. Всё было на своих местах. Но ведь он провел почти всё детство и юность встречаясь с Макаркой чуть ли не каждый день. Тот детдом был как раз в их квартале. Шрамы, родинки – это ладно, но манера двигаться, говорить и даже смотреть… В этом лейтенанте не было ничего похожего на того Макарку кроме внешности. И в то же время этот лже-Макаров узнал его со спины и даже был в курсе событий дней их юности. Но как, если это не он? Наконец Кривцов решился вспомнить кое-что.
Летом тридцать четвёртого пополз слух о том, что местный участковый снасильничал пятнадцатилетнюю девчонку. А девчонка та была не совсем обычная, хоть на голову больная, но безобидная, жила в своём мире, ходила по городу что-то мурлыча себе под нос, разговаривала сама с собой. Обидеть такую – нет большего греха. А что ты ему сделаешь? Расквасишь менту харю и загремишь на пять лет. А через неделю после этого случая нашли того мента в бурьяне за полуразрушенным сараем зарезанного. Он уже начал разлагаться. Вот по запаху и нашли. Кто-то раз десять проткнул ему печень. За три дня до его исчезновения Макар с Хоботом вдруг решили уехать на стройку в соседнюю область. Но Хобот, вернувшись через год, по секрету рассказал Кривцову, что они три дня прятались в сарае и в третью ночь подстерегли участкового. Он держал, а Макарка бил…
- Макар, а вы с Хоботом тогда знатно того мильтона завалили. Поделом ему.
- Ты это про что, Саньга? Хобот тебе не рассказывал, что следак аж на стройку приезжал с допросами и укатил ни с чем?
- Рассказывал. И про то, что ты придумал как вам алиби обеспечить тоже рассказывал.
- Ну-ка, ну-ка. С Хобота теперь спросу нет, а ты помалкивай, коли не хочешь проблем. Или не знаешь как наши органы работают?
- Макар, да я…
- Не резал я его, понял меня?
- Понял, Макар. – Кривцову стало немного не по себе.
Нет, он не мести этого человека боялся. Что-то ему подсказывало, что этот лже-Макарка не врёт. Он действительно не резал мента. Ведь на вопрос – «Макар, это ты?» он ответил «Я» и покраснел. Потому-что соврал? А говоря, что не трогал мента, был совершенно спокоен. Значит не врёт. Кто же это такой? Хобот рассказал, что они с Макаркой сели в поезд, но спрыгнули с него едва он выехал из города и пошли обратно. Три дня прятались в том сарае зная, что участковый этой тропинкой возвращается, когда после службы заходит до своей зазнобы. И дождались.
Они затащили тело мента за сарай, в котором прятались, завалили какими-то досками, чтобы подольше не нашли, потом побежали на станцию. На пустыре, в овражке смыли в луже кровь с рук, переоделись и сожгли всю старую одежду вплоть до исподнего. Макарка водился с уважаемыми урками и от них знал, что на одежде всегда остаются капельки крови. А в город поехали, заскочив в товарняк, в месте где поезда сбрасывали скорость. Приехав через сутки на место, сразу пошли устраиваться на стройку разнорабочими, написали заявления. Но Макарка удивил Хобота тем, что вместо того, чтобы заселиться в общагу, они целых четыре дня после работы бродили по улицам ища где снять угол. А ведь их пустили в несколько домов и комнаты были неплохие. Только Макарка отчего-то вдруг отказывался в них жить под самыми разными, часто дурацкими предлогами, и они через пару часов уходили, заявив хозяевам, что съезжают. А после работы опять искали жильё. Наверное, домов двадцать обошли. Их прописали в общежитии только через девять месяцев, потому что Макарка как будто нарочно затягивал этот и без того трудный процесс. То документы потеряет, то не придёт к нужному чиновнику в назначенный день. Но несмотря на это зарплату им платили исправно, закрывая глаза на такой непорядок. Стройка ведь была новой и рабочих рук поначалу не хватало. А ещё через два месяца приехал следователь, который наконец получил сведения о их местонахождении. Хобот сильно удивился, когда Макарка строго настрого велел ему не врать следаку про их передвижения в городе, чтобы не запутаться. Нужно было только не называть точных дат. За прошедшим долгим сроком можно было их не помнить. Конечно они рассказали, что несколько дней искали где остановиться, конечно хозяева нескольких квартир это подтвердили и опознали их. Но и они не могли вспомнить в какой конкретно день эти пацаны у них были. Это ведь «аж в прошлом годе было». Вот и получилось со слов подозреваемых так, что, приехав в город, они не сразу пошли на стройку, а целых три дня искали подходящую квартиру, и только потом устроились на работу, где в отделе кадров зафиксировали точную дату приёма на работу и это был день следующий после исчезновения, он же предполагаемый день убийства участкового, тело которого нашли только через шесть дней и определить время смерти можно было только лишь с точностью до трёх суток. А зазноба его показала, что убиенный ушёл от неё аж под утро, то есть когда Макарка и Хобот уже должны были подъезжать к городу. Вот вам и алиби, которое за давностью событий было трудно проверить.
- Ну ладно, поехали в штаб, пора уже.
Подъезжая к штабу Кривцов всё же не сдержался. Остановил машину.
- Знаешь, что, Мак… лейтенант, я не понимаю как ты это делаешь. То, что ты Артём Макаров, можешь заливать разным полковникам, но я-то понял, что ты не он. Но доказать я этого не могу. Да и не хочется.
- Это правильный вывод, Александр Кривцов. Мы скоро расстанемся и, может быть, навсегда. Но ты можешь быть спокойным за себя. Я не шпион, не предатель, просто так надо. Значит и ты не будешь укрывателем преступника. Макарка ведь всё равно умер. Договорились?
- Договорились, …Артём.
Лейтенант улыбнулся, вышел из машины и пошёл к штабной избе. Из дверей избы вышел навстречу ему полковник Шаров.
- Заходи в дом, лейтенант. Я сейчас приду. – проводив взглядом Макарова он подошёл к Кривцову – Ну, что скажешь?
- Всё в порядке, товарищ полковник. И шрам, и пятно. Да и повспоминали мы свои проделки. Это он.
- Да? Ну что же. Отлично! Готовься, скоро выедем на аэродром.
Отдав распоряжение, полковник вошёл в избу. Генерал Голиков как раз беседовал с лейтенантом.
- Так куда тебя определять, может в разведку?
- Товарищ генерал-майор, я и был в разведке в отряде Кретова. Мне бы обратно вернуться.
- Обратно? Боюсь, что это не так просто. Насколько знаю, вчера за линию фронта была заброшена группа по воздуху. А когда будет следующая не могу сказать. В таком деле, сам понимаешь, расписания нет.
- Да я пешком дойду, товарищ генерал. Там же друзья, да и ничуть не легче чем здесь, а я бы им помог.
- Ладно, распоряжусь, чтобы тебя провели на ту сторону, а дальше сам.
- Товарищ генерал, а можно просьбу одну?
- Можно.
- Если не сложно, то хотелось бы получить для отряда снайперское оружие. Хотя бы пяток стволов.
- Хм… Посмотрим что можно сделать. – он обратился к Шарову – У вас дело было к лейтенанту?
- Да, товарищ генерал. – полковник открыл портфель, достал из него небольшой свёрток и обратился к Макарову – Помнишь генерала Фёдорова?
- Так точно. Служил у него.
- Ну да. Он то тебя считал пропавшим без вести, но всё же представление сделал. – полковник развернул сверток, в руке оказалась небольшая красная коробочка – Вот, лейтенант Макаров, держи и носи с гордостью! Поздравляю!
Артём открыл коробочку. В ней лежал, сверкая лучами, Орден Красной Звезды.
- Это мне, за что, что я такого …? – он немного ошалел от такой неожиданности.
- Лейтенант, ты что штатский, что надо говорить?
- Виноват! Служу Советскому Союзу!
- Хочешь знать за что? Нет, не за доставку документов. За это, как обещал, будет отдельное представление. А это, согласно наградному листу, за спасение жизни командира дивизии, за ликвидацию диверсионной группы, за решительные действия в боях под Смоленском и Тулой. А теперь давай её сюда.
Полковник налил из фляжки почти полный стакан водки и опустил в неё звезду:
- Ну-ка соблюди традицию, и чтобы не была последней.
Выдохнув, Артём одним махом выпил весь стакан. Присутствующие офицеры штаба по очереди поздравили немного смущённого лейтенанта.
- Ну, всё, Артём Николаевич, ещё раз благодарю за службу. Товарищи, отпустим лейтенанта, да и мне пора ехать.
Артём вышел из избы и подошёл к ожидавшему полковника Кривцову.
- Ну что, Сашка, давай прощаться. Не знаю свидимся ли.
- Давай, удачи тебе. Значит я больше не Саньга?
- Знаю, что тебе не нравилось это прозвище. Больше не стану так к тебе обращаться.
Кривцов улыбнулся, они пожали друг другу руки на прощанье, и Артём пошёл к окраине села. Не успел он сделать и десяти шагов, как его окликнул полковник Шаров. Он сам подошёл к Артёму.
- Вот что, Макаров, повторюсь: то что ты сделал сохранило многим не только карьеру и свободу, ещё больше людей тебе обязаны жизнью, и я в том числе. А поэтому сразу по прибытии я закрою твоё дело. Да, да, ты сам знаешь сколько вопросов могло быть тебе задано. Но я всё забуду. И впредь постарайся, чтобы на тебя больше не высылались запросы по установлению личности. Ими может заняться кто-то другой. Понял меня?
- Так точно, понял, товарищ полковник. Постараюсь. Разрешите идти?
- Иди. Удачи тебе, лейтенант.
Сев в машину Шаров обратился к водителю:
- Запомни, Кривцов, для тебя будет полезно, очень полезно напрочь забыть сегодняшний день. Его в твоей жизни не было. Ясно?
Удовлетворившись коротким кивком водителя, полковник, ещё раз посмотрел в сторону удаляющегося лейтенанта. И хотя тот отошёл довольно далеко, было заметно, что он идёт что-то держа перед собой на вытянутой руке.
«На орден никак не наглядится. Мальчишка.» – едва заметно улыбнувшись подумал полковник…
Вернувшись в расположении разведроты, где он не был три дня, Артём направился к огороженному плащ-палаткой углу полуразрушенной фермы, где размещался взвод Арины. Как раз для Арины и отделили угол разведчики. Артём оставил ей на хранение свои вещи и оружие. Он постучал по стойке.
- Ариша, ты тут?
- Нет её, товарищ лейтенант. – сидящий на лавке солдат чинил порванную гимнастерку.
- Нет? А надолго ушла?
- Надолго, Артём. – ответил за солдата вошедший комвзвода – Твое оружие и ранец на месте. Мне передали, что тебе нужно на ту сторону. Сегодня ночью проведём, нам как раз языка приказано добыть.
- Так где Арина?
- Она с группой вчера переброшена. Самолётом.
- Как? И отдохнуть не дали?
- Не до отдыха, радистов не хватает. А ты готовься. Тебе что-то нужно?
- Боеприпасы. Патроны немецкие, чем больше, тем лучше, штук пятьсот. Гранат пяток, «лимонки».
- Лады, достанем. Белянчиков, бегом к старшине и усиленный сухпаёк для товарища лейтенанта не забудь.
Артём зашёл за загородку, чтобы прилечь и подумать о событиях сегодняшнего дня. Что-то блеснуло под кроватью. Нагнувшись он поднял маячок, который дал Арине. Наверное, собираясь, она его выронила. Плохо. Теперь он не сможет её найти.
После полуночи без особых трудностей его провели тем же оврагом, которым они проходили с Ариной. Пройдя вглубь немецкого тыла на приличное расстояние, он решил переночевать в лесу. Укладываясь для ночлега, получил сообщение от Алёны. У неё уже выработалась привычка – написав короткий текст, она прибавляла: «подробности потом». Вот и сейчас передав ему привет от какой-то Марии, сделала то же самое. Артёма это слегка бесило, но он понимал, что не всегда можно уединиться и набирать большие тексты. Ну что ж, утро вечера мудренее. Он снова послал дрона к ней с просьбой объяснить подробно.
Алёна не спеша прогуливалась по улицам Саратова. Она с интересом рассматривала старые покосившиеся и почерневшие от времени деревянные дома и украшенные «архитектурными излишествами» особняки, когда-то принадлежавшие владельцам заводов, газет и пароходов. Она получила увольнительную до десяти вечера. Санитарный поезд стоял на ремонте, раненые были распределены по городским госпиталям. На груди девушки поблёскивала новенькая медаль «За отвагу». Её вручил Алёне командир полка, в расположении которого оказался поезд. Он ещё сожалел, что в наличии только эта медаль, потому что сержант Гречушникова достойна более высокой награды. В том бою Алёна вытащила из-под огня пятерых раненых бойцов, буквально прикрывая их своим телом. Немцы решили захватить в плен дерзкую санитарку, но неожиданно получили отпор. Двоих Алёна положила сразу. Потом вспомнила про те два магазина к немецкому автомату, которые Артём положил в её рюкзак. Видя, что она защищается только пистолетом, немцы через некоторое время решили, что у неё должны были закончится патроны и решили подойти к ней в открытую. В ответ получили непрекращающуюся быструю стрельбу, почти как из автомата, уничтожившую ещё троих гитлеровцев. Алёна отстреливалась до тех пор, пока на подмогу не подоспели бойцы истребительного батальона, состоявшего из рабочих тракторного завода.
Через два дня санитарный поезд выехал из Сталинграда в последнюю минуту перед авианалётом. Но всё же попал под огонь «Мессеров» на пути в Саратов. Пулемётная очередь прошлась по вагонам добивая раненых, погибла фельдшер и пожилой электрик. И вот теперь она в тылу, где не было артиллерийской канонады и авианалётов, но война всё равно присутствовала. Город был наводнён военными, повсюду расклеены плакаты с призывами бить фашистов и карикатурами на Гитлера. И ещё одна тяжёлая примета времени – много инвалидов, в основном молодых, лишённых рук, или ног.
Проходя мимо каких-то развалин, Алёна услышала крик о помощи. Голос был женским. Зайдя в полуразрушенный проём она увидела как двое мерзавцев пытаются разорвать кофту отчаянно сопротивляющейся, лежащей на груде битого кирпича молодой женщины. Третий стоял в стороне и копался в её сумочке ища что-нибудь ценное. Рядом валялась сумка с продуктами.
- Эй, вы, сволочи, оставьте её! – Алёна подняла обломок кирпича и бросила его в стену рядом с насильниками. Державший женщину за руки обернулся и крикнул подельнику, потрошившему сумочку.
- Серый, займись этой сучкой!
Серый бросил сумочку, подобрал какую-то палку и подскочил к Алёне. Она не успела увернуться и приняла удар левым боком. Серый сильно удивился тому, что она не упала и даже не закричала от боли, но разбираться не стал и, сграбастав девушку, повалил её на землю. Зажав ей рот, чтобы не кричала рванул за ворот, пытаясь сорвать с неё куртку. Однако, одежда не поддавалась, и негодяй ещё больше удивился тому с какой лёгкостью эта хрупкая девчонка разжимает захват. Удерживая его вытянутой рукой, Алёна достала пистолет из кобуры. Раздался негромкий выстрел. Серый взвыл от боли и держась за бок повалился в пыль. Алёна быстро вскочила на ноги и тут же в неё ударился нож. Метнувший его бандит уже приближался к ней, но, получив сразу две пули в грудь, затих навеки у её ног. Третий, видя, что дело принимает серьёзный оборот, оставил женщину и достал из кармана револьвер. Теперь пришла его очередь удивляться, потому что после трех выстрелов с близкого расстояния Алёна осталась стоять на месте и даже направила оружие в его сторону. В это время раздалась трель милицейского свистка. Решив, что на сегодня ему достаточно приключений, негодяй выскочил в проём и побежал к огородам. Алёна всё же три раза выстрелила вдогонку и увидела, как он, взвыв от боли, упал, потом встал и побежал сильно хромая.
- Всем стоять, опустить оружие! – на поле боя вбежали трое милиционеров с винтовками во главе с младшим лейтенантом.
- Он туда побежал, я его ранила, у него «Наган». – Алёна показала направление, а сама подбежала к стонущей женщине.
Старший наряда мигом оценил ситуацию.
- Вы, двое, быстро за ним. При сопротивлении уничтожить. Вы кто, сержант? – изучив документы Алёны он приказал третьему патрульному найти машину, потом тоже подошёл к пострадавшей – Вы как, можете встать?
- Она избита сильно. – Алёна платком вытирала кровь с разбитого лица несчастной.
- А вы из какого-то госпиталя? – милиционер сделал этот вывод глядя на знаки различия Алёны.
- Нет, я из санпоезда.
- Это тот, который у нас на запасных путях стоит?
- Да, он. Товарищ младший лейтенант, её осмотреть и перевязать нужно. – Алёна сняла куртку и набросила на плечи женщины, потому что её кофта была почти полностью разорвана.
- Сейчас машину подгонят и в отделении перевяжем. Опросить её надо.
В это время двое милиционеров втащили в развалины беглеца. Его левая штанина была пропитана кровью, он с трудом стоял на ногах.
- Начальник, меня в больничку надо, кровью изойду! Эта сучка меня подстрелила просто так!
- Ба! Кого я вижу? – обрадованно воскликнул милиционер – Вот теперь ты точно соответствуешь своему погонялу. А то всё Хромой, да Хромой. А с чего ты Хромой? Теперь хотя бы понятно. Потерпишь, а если сдохнешь никто не заплачет.
- Я ему могу перетянуть ногу, чтобы до суда дожил. – сказала Алёна.
- Ну, давай перетяни, только не до суда, а до расстрела. – разрешил милиционер.
Со стороны улицы послышался звук мотора.
- Товарищ младший лейтенант, полуторку пригнал. Не хотел ехать пока не пригрозил конфисковать машину.
- Так. Грузите этого жмура, женщины, вы в кабину. Серый, ежели не встанешь сам, то сейчас погибнешь при попытке к бегству. Ну-ка стой. Что в карманах? Ах ты сволота. За полсотни рублей и карточки беспределишь?
Судя по бесцеремонному обращению милиционера с преступниками, они были давно знакомы и порядком надоели друг другу.
В отделении у пострадавшей женщины и Алёны сняли показания и отпустили. Лейтенант приказал отвезти их домой на мотоцикле. Женщина жила в коммунальной квартире на втором этаже. Она почти ничего не видела из-за заплывших глаз.
- Ой, боже мой! Маша, что это с тобой? – соседка, открывшая дверь, всплеснула руками и запричитала.
Она проводила их в комнату. Женщину уложили на кровать, собрались соседи и стали расспрашивать о случившемся. Алёна решительно пресекла это всё.
- Товарищи, пожалуйста, разойдитесь, выйдите, ей надо отдохнуть.
Соседи нехотя медленно вышли в коридор. Тут вбежала ещё одна соседка.
- Маша, что случилось?!
- Послушайте, ей надо отлежаться. – Алёна старалась выдворить её, но соседка упиралась.
- Маш, ты не волнуйся, я мастеру скажу, он поймёт. Ей же сегодня в ночь на смену надо. – объяснила она Алёне.
- Какая смена? Она же не видит почти. Дня два отёк сходить будет, не меньше. Вы, пожалуйста, не беспокойте её пока.
В комнату вбежали двое мальчишек не старше пяти-шести лет. Они с плачем подбежали к кровати матери. Алёна принялась их успокаивать, говоря, что мама просто упала и скоро всё будет хорошо. И тут она обратила внимание на игрушечные ружья за спинами мальчиков. Вдруг поняла, что видела этих мальчишек и эти ружья. Значит их мама – это та самая Мария, с которой она познакомилась на заставе. Конечно неудивительно, что она не узнала её после такого.
- Ну-ка, ну-ка. Ты ведь Павлик, а ты Миша. Верно? – мальчики закивали головами и вопросительно посмотрели на незнакомую тётю. С трудом открыв глаза Маша разглядела Алёну.
- Это вы, вы были у нас на заставе? Как же вы здесь оказались, тоже беженка?
- Да, я. Нет, не беженка, я в армии. Маша, скажите чем вам помочь, может что то надо сделать?
- Нет, Алёна, спасибо. Я немного отлежусь и встану.
- Вам лучше пока не вставать. Ваша соседка всё расскажет на работе.
- Алёна, скажите, может вам что-то известно про нашу заставу. Если вы в армии, может вам легче будет что-то узнать. Я ничего не знаю про мужа. – говоря Маша понизила голос, чтобы мальчишки не слышали.
- Да, кое-что знаю. Артём говорил, что застава держалась до вечера, но его ранило и он в одиночку выбирался.
- Артём, он жив?
- Да, мы с ним встретились в лесу случайно. Но он сейчас далеко, в тылу у немцев воюет. Он рассказывал, что и его командир в том отряде и ещё кто-то.
- Командир? Это он про Андрея, наверное. А кто ещё выжил? Про моего Ваню ничего не говорил?
- Нет, Маша, ничего. Но это ничего не значит. Тогда такая неразбериха была ужасная. Если Артём с Андреем выбрались, то и ваш муж мог уйти.
- Вы с ним переписываетесь, можете спросить?
- Они же в тылу у немцев, какие там письма? – Алёна понимала, что не может сказать Маше про сообщения, которыми она обменивается с Артёмом, но про себя решила, что спросит его про Ивана. – Маша, я сейчас побегу к себе, но скоро вернусь и поговорим. Хорошо?
Алёна чуть не бегом добралась до поезда. Она вбежала в купе и принялась вынимать свои вещи из рюкзака. Потом стала наполнять его продуктами из полученного недавно сухпайка. У неё всегда оставалось немало продуктов, которыми она подкармливала раненых. Так делала не только она. Потом достала из кармана небольшой свёрток и развернула его. В нём были деньги – денежное довольствие, которое и тратить-то было не на что. Она отсчитала пятьдесят рублей и положила в карман – это себе. Остальные полторы тысячи она отдаст Маше. За этим занятием её застала капитан Шитова.
- Ты чем занята? У тебя же увольнительная до двадцати двух. Ну раз пришла, то помогай, утром выезжаем.
- Надежда Сергеевна, обязательно помогу, только разрешите сбегаю тут недалеко. – она рассказала о сегодняшнем происшествии. Шитова хмурилась и сочувственно качала головой, слушая рассказ Алёны.
- Хорошо, Алёна, иди и побудь с ней немного, понаблюдай. А эти пилюли оставишь ей на случай если всё же сотрясение проявится. И вот ещё … – она достала из ящика вещмешок с продуктами. – Это тоже передашь. Давай беги, только не опаздывай.
Через полчаса Алёна уже сидела в комнате Маши. Та была очень растрогана увидев гору продуктов на столе. Однако её пришлось долго уговаривать взять деньги. В конце концов Алёна настояла на своём. Они долго разговаривали, вспоминая теперь уже такую далёкую мирную жизнь, сейчас казавшуюся им сказкой. Вечером Алёна, оставив Маше номер своей полевой почты и записав её адрес, расцеловала мальчишек на прощанье, минута в минуту добежала до поезда и набрала для Артёма сообщение, в котором рассказала о встрече с Машей и спрашивала его про Ивана Зайцева.
Артём шёл на запад погружённый в свои мысли. Утром пришло сообщение от Алёны. Конечно, он обрадовался её встрече с Машей, хотя обстоятельства были пугающими. Он написал в ответ, что очень гордится своей Алёнкой, но вопрос про Ивана оставил без ответа. Если вдруг Алёна проговорится о том, что она узнала от него, то ей придётся объяснять каким образом он ей рассказал. Так что пусть пока будут в неведении. Ему вдруг пришло в голову, что те преимущества, которыми он обладает на этой войне порой становятся очень раздражающими в некоторых обстоятельствах. Надо бы Андрею рассказать, что с Машей всё хорошо, но как он объяснит свою осведомлённость? За неделю пребывания в тылу не реально написать письмо и получить на него ответ в условиях военного времени. Придётся и ему помалкивать до поры.
Размышляя таким образом, он вдруг обнаружил, что уже давно идёт по совершенно открытой местности. Это был бескрайний луг, который, возможно, был когда-то пшеничным полем. Его что-то беспокоило. Ах, вот же оно! К нему приближались четверо вооружённых людей, но это были не немцы. В полукилометре по дороге шла войсковая колонна. Но что-то было странное и в этой четвёрке, и в этой колонне, имевшей очень убогий вид, заметный даже издалека. Он уже в который раз засомневался в своём решении исключить из экипировки хоть какой-нибудь оптический прибор вроде бинокля или подзорной трубы. Посчитал, что это лишнее, если имеется прицел с пятидесятикратным зумом. И это прямо сейчас повлияло на последующие события. Намереваясь в подробностях рассмотреть этих четверых, он поднял своё оружие, чем вызвал их естественную реакцию. Они немедленно открыли по нему огонь, впрочем, ни разу не попав. Зато Артём понял кто это по характерной форме касок, очень похожих на шлемы пожарных, и обмоткам вместо сапог. Румыны! Да, да, это были они и шли скорее всего к Сталинграду, чтобы заткнуть дыры в немецких фланговых порядках. Вот почему колонна так выглядела. Она почти полностью состояла из гружёных подвод. Солдаты шли колонной по четыре. Не было тяжёлой артиллерии, не было танков, зато имелась кавалерия и грузовики. Тем временем четверо солдат приблизились и даже пару раз попали ему по ногам. Он снова поднял оружие. Дистанция в двести метров уже позволяла ему выбрать какой глаз гасить, но он будет стрелять в корпус. Так получится быстрее и они не успеют сообразить нырнуть в траву. Начать надо с самого дальнего. Прозвучало четыре точных выстрела и румын стало на четыре меньше. Почти сразу со стороны колонны раздалась пулемётная очередь, одновременно с ней к нему поскакали четверо кавалеристов. Наверное, у румын бог не троицу любит, а четвёрку. Однако, как бы не задеть лошадей, хотя это вражеские лошади и тоже имеют цену оружия. Он подстрелил двоих, но двое других всё же подскакали к нему размахивая саблями. Артём едва успел накинуть капюшон, выпустить штык и повернуться к ним спиной. На него обрушился удар, разрубивший бы любого пополам. Но кавалерист сам ощутил сильнейшую отдачу и, не удержавшись в седле, свалился в траву, выронив клинок. Это было всё равно как прикоснуться к электрическому скату, или лейденской банке. Таких ударов не получали даже средневековые рыцари на своих ристалищах. Его лошадь тоже не удержалась на ногах и вместе с хозяином несколько мгновений тряслась в судорогах. Пока они приходил в себя от шока, Артём повернулся к второму гусару и парировал удар клинка автоматом. Румын замахнулся второй раз, но получил штык под рёбра, доставший до сердца, следующим был завершающий удар прикладом по почкам. Переключившись снова на первого, Артём просто пригвоздил его к земле. Увидев исход сражения, со стороны колонны снова открыли пулемётный огонь. Артём решил притвориться мёртвым и, упав в траву, отполз на порядочное расстояние. У него созрел план мести. Разведчики щедро снабдили его боеприпасами, в том числе тремя пачками бронебойно-зажигательных патронов. Один из магазинов был полностью снаряжён ими. Он дождался когда пулемёт замолкнет и осторожно посмотрел поверх травы в сторону колонны. К нему снова шли теперь уже шестеро солдат во главе с капралом. Это было логично. Они ведь должны понять что произошло с их товарищами. Он с ними потом разберётся, а пока возьмёт на прицел вон тот грузовик гружёный какими-то ящиками. Пятьсот метров – это ещё далеко не предельная дистанция, на которой ему можно вести достаточно эффективный прицельный огонь по живой силе. А для поражения такой крупной цели даже особо целиться не приходится. Сейчас он устроит им факельное шествие. И грузовики, и подводы в секторе обстрела будут гореть синим пламенем. Короткая очередь и пять светящихся точек вошли в борт машины. Дальше произошло то, чего он никак не ожидал. Это был в буквальном смысле эффект разорвавшейся бомбы. Грузовик вёз то ли снаряды, то ли мины, то ли просто взрывчатку и в мгновение ока на его месте вырос огненный шар, который на мгновение пропал за возникшей белёсой стеной взрывной волны. Стена разошлась в стороны и снесла всё, что попалось на её пути, заставив сдетонировать груз ещё на нескольких подводах. Вдобавок взорвался другой грузовик, следовавший в тридцати метрах от первого. Судя по цвету пламени взметнувшемся вверх гигантским оранжевым грибом, в нём было горючее. Пылающие бочки с топливом пролетев несколько десятков метров, падали на землю и разбиваясь расплёскивали горящую солярку и машинное масло на подводы и людей.
Артём стоял в полный рост с интересом и чувством глубокого удовлетворения наблюдал за развитием учинённого им хаоса.
На месте грузовика зияла яма, по обе стороны ямы и далеко за пределами дороги бушевал пожар. Как там писал классик: «Смешались в кучу кони, люди…»? Ему на ум пришли фразы из фильмов, которые он неожиданно для себя озвучил вслух, слегка перефразировав:
- Вот это я удачно стрельнул! Что же это так бумкнуло, неужели я один мог наделать столько шума? – и только теперь вспомнил про солдат, шедших в его направлении.
Да вот же они, стоят и смотрят на своих горящих и мечущихся в разные стороны товарищей. Но зря они верили в свою счастливую звезду в образе одинокого русского, которая была причиной их выхода из колонны. Избежав геенны огненной, они попали под безжалостный снайперский огонь. Теперь уже Артём сам быстро шёл на сближение, чтобы они не сбежали и не спрятались в траве. Расправившись с ними, Артём оценил обстановку. Теперь румынам явно не до него. Те, кто обратили на него внимание и обстреливали из пулемёта, аннигилированы. Для находящихся за пределами зоны разрушения он был надёжно скрыт плотной завесой жирного чёрного дыма. Теперь можно подумать о продолжении своего пути. Однако, осмотрев колонну, он понял, что если пойдёт дальше, то снова наткнется на них, потому что дорога шла с северо-запада на юго-восток. Значит ему придётся перейти дорогу. Ну что ж, надо воспользоваться ситуацией. Он заполнил магазины, приготовил пару гранат и побежал прямо на бушевавшее пламя. Румыны с опаской постепенно подходили к пожарищу. Его действительно заметили слишком поздно. Пока они сообразили, что возле ямы появился чужак, прямо перед ними упала «лимонка» и следом за ней вторая. Не останавливаясь Артём пробежал дальше и остановился уже в двух сотнях шагов от дороги. Теперь надо бежать вдоль неё и остановиться напротив того места, где скопились румыны, решая что делать дальше. Он выпустил по ним подряд два магазина и побежал прочь от дороги. Остановившись в полукилометре, наблюдал как румыны, опомнившись, выстроились в цепь и пошли в его сторону. Артём дождался их приближения и, расстреляв одиночными ещё один магазин, снова побежал. Преследователи, видя, что отошли от колонны на целый километр, решили вернуться. Но теперь уже сами превратились в преследуемых. Быстро снарядив опустевшие магазины, Артём пошёл вслед за ними, постепенно прореживая их строй. Румыны снова собрались в цепь и пошли на него. Артём, подпустив их на сотню шагов, положил ещё два десятка и снова побежал. На помощь пехотинцам прискакала кавалерия, но и она не добилась успеха. Очень скоро дюжина осиротевших коней, получивших свободу, рассеялась по полю. Игра в кошки-мышки продолжалась целых три часа. В конце концов наследники Дракулы отказались от затеи пленить этого наглеца и залегли за подводами. Но Артём продолжил их отстреливать одного за другим, вдобавок поджёг ещё десяток подвод. Он отстал от них только потому, что запас патронов был не бесконечен. Осталось только в магазинах и подсумках. Румыны, как нарочно, были вооружены винтовками неподходящего калибра и о пополнении боезапаса не было речи. Ему ещё предстоял долгий путь, поэтому он решил не продолжать.
- Ну а теперь пусть с вами ваша Сигуранца разбирается. И будет вам бранзулетка. – бормотал он, с сожалением глядя издали на неповрежденные телеги и пока ещё живых врагов – Скоро с вами посчитаются сполна на Волге. А это вам, сволочи, лично от меня за Одессу и Севастополь!
Постояв ещё минут десять, Артём ушёл на запад так больше ни разу не оглянувшись на румынскую колонну. Шёл он долго, пока к вечеру снова не вошёл в лес и через два часа вдруг почувствовал усталость. Сказалась дневная беготня. Укладываясь спать он вдруг подумал, что кажущиеся случайными совпадениями встречи на большой войне вовсе не случайны. Они встретились с Алёной, Алёна встретилась с Машей, он встретился с Андреем и Рахимовым. Одни дороги, одни цели, одна причина. Солнце ещё не зашло, а он уже погрузился в царство Морфея и проспал до рассвета. Дорогу продолжил не теряя времени на завтрак. Грыз на ходу сухари, запивая водой. Пересекаемый им ландшафт непрерывно менялся, он старательно обходил деревни, пересекал речушки и дороги подолгу осматриваясь и выжидая, не желая кому-либо попасться на глаза.
Пара внимательных серых глаз через щель в хлипком заборе наблюдала как во двор хутора въехала скрипящая всеми четырьмя колесами телега. Мужик в косоворотке и полосатых портках, словно сошедший с картины какого-нибудь художника классика девятнадцатого века, сошёл с телеги и окликнул кого-то.
- Матрёна, ты никак уснула! Выдь-ка!
На крыльцо вышла худая женщина. Судя про всему, она была женой хуторянина и по совместительству хозяйкой хутора.
- Чего раскричался? Малой только уснул, с утра качаем, руки отваливаются. И Дашка прилегла, нездоровится ей. Добыл хоть чего?
- Ага, вон корзину возьми, я пока коня распрягу.
С этими словами мужик повернулся к телеге и обомлел. Вбежавший во двор парнишка уже схватил корзину за ручку и устремился к противоположной стороне двора.
- Ах ты пострелёныш, бандюга! Стой, стой говорю! Убью!
Не обращая внимания на крики воришка без труда перемахнул через забор и исчез в лесу. Пробегая по лесу, он вышел на узкую просеку, не останавливаясь пересёк её и побежал дальше. Он только успел заметить, что по просеке идёт какой-то человек в пятнистой одежде и при оружии. Пробежав ещё немного, парень остановился и стоял несколько минут прислушиваясь к лесу. Не услышав звуков, говорящих о погоне, он решил изучить свой трофей.
Выйдя на просеку, Артём пошёл по ней – всё же это удобнее чем продираться сквозь густой лес. Неожиданно её бегом пересекла какая-то фигура и ломая ветви кустов исчезла в зарослях. Он только успел заметить, что человек молод, не вооружён и в руках несёт корзину из которой свешивались длинные перья зелёного лука. Заинтригованный, он решил выяснить что это за субъект и пошёл следом, тем более, что это было несложно, тот вовсе не пытался, или не умел скрывать свои следы, да и ушёл недалеко. Очень скоро Артём обнаружил парнишку едва ли старше двадцати лет, намеревающегося воспользоваться содержимым корзины. Стоя поодаль он смотрел за тем как парнишка вынимал из корзины бутылку с молоком, хлеб, сало, яйца, пучок лука, огурцы и круг колбасы.
- Бог в помощь! – Артём вышел из укрытия. – Неплохой куш сегодня, правда? Теперь заживём.
Парнишка вскочил и встал в угрожающую позу, в его руке появился нож с наборной рукояткой.
- Ты кто такой? Иди своей дорогой, а не то…
- А то что? Ты со своим ножиком собираешься победить меня, у которого автомат, пистолет и нож?
- А слабо тебе на ножичках?
- Вот значит, как. Нет, не слабо. Давай.
Артём положил оружие и скинул всю амуницию даже не взяв нож. Он оценил безрассудную храбрость парня, и она ему импонировала.
- Ты чё, с пустыми руками будешь? – парень, явно рисуясь, перекидывал финку из одной руки в другую.
- Ага, если я даже прутик возьму, это будет нечестно. Ну давай, нападай пока я твою еду не отобрал.
Парень не заставил себя долго уговаривать, бросился к Артёму, и не понял как оказался лежащим на земле. Он повторил попытку и опять с таким же результатом. На третий раз драчун обнаружил, что оружия у него больше нет. Ища вокруг себя он увидел, что противник с ухмылкой поигрывает его ножом стоя в десяти шагах. Артём несколько раз подбросил нож вверх, потом поймал его и с силой метнул в сторону парня. Тот инстинктивно прикрылся рукой. Нож, просвистев над головой, со стуком вонзился в ближайшее дерево.
- Хороший клинок у тебя. Ну что, сдаёшься, еда моя? Пожалуй, молочко я тебе оставлю, чтоб ты подрос.
- Ах ты гад! Да я тебя… – он не успел сказать что собирается сделать с Артёмом, как снова оказался внизу прижатым к земле коленом.
Артём перехватил его руки, с головы парня упала кепка. И тут Артёму показалось, что он где-то видел этого парня. Эти бегающие серые глаза… Ну, конечно!
- Мать моя женщина! Федька?! – он отпустил изумлённого мальчишку и улыбаясь смотрел как тот отряхивается от осенних листьев и смотрит на него пытаясь понять откуда этому лейтенанту известно его имя.
- Ты кто такой, откуда меня знаешь?
- Да неужто не помнишь, Федя? Прошлый год, начало мая, вокзальный перрон, дяденька военный отошёл от чемодана. Эх, если бы не дворник Митрич, да? Ну что, вспомнил как тогда обломался?
- Ну, не знаю. Может быть, да. Сколько вас было с чемоданами, всех не упомнишь.
- Ладно, ладно. Не нужны мне твои харчи. Ну что, мир? – Артём протянул Федьке руку, тот смущённый пожал её – Ты как тут оказался, до Москвы-то далеко?
- Да так, обыкновенно. Как маманя померла, пришла повестка. Куда деваться? Пошёл на сборный пункт. Повезли куда-то, где-то выгрузили. Потом самолёты налетели. Пока разбирались куда идти, танки понаехали, ну мы в бега кто куда. Уже месяц по лесам мотаюсь. С двумя пацанами был поначалу, так мы на полицаев нарвались, и я один остался.
- Да, досталось тебе, конечно. А корзинка откуда?
- Да тут хуторок один, мужик на телеге оставил. А чё? Я с голодухи пухну, а они не пропадут.
- Правда? Значит немец их грабит, полицаи обирают, а ты, смотря на них, делаешь то же самое. А просто попросить кусок хлеба, или поработать на того мужика ума не хватило?
- Да ладно тебе. Что я, фашист, по-твоему, или полицай?
- Не знаю, не знаю. Это от тебя зависит. Ну так что будешь делать с едой?
- Отдать обратно, что ли? – Фёдор потупился.
- Да, Федя, отдать и извиниться. А я тебя научу как в лесу выживать. Тут же полно еды. Давай, собери всё и пошли на тот хутор.
Федя со вздохом начал укладывать провизию в корзину. Через полчаса они стояли у забора. Во дворе мужик в косоворотке колол дрова.
- Здорово, отец! – окликнул мужика Артём. Тот оглянулся, подбежал к прислонённым к стене избы жердям, схватил одно и выбежал со двора к непрошенным гостям.
- Ах ты гадёныш, да я тебя… – мужик поднял палку и попытался ударить Федьку сверху вниз. Тот увернулся и отбежал в сторону, не выпустив, однако, корзину из рук.
- Эй, эй, ты чего? Отставить! – Артём попытался успокоить мужика, но тот переключил свой гнев на него и снова поднял свое оружие.
С кем он собрался махаться, с фанатом фехтования на палках? Артём отклонился и когда палка ударилась о землю, наступил и перенёс вес тела на неё. Мужик выпустил жердь из рук и увидев, что его оружие захвачено противником, побежал за другой жердью. Отразив несколько ударов, Артём снова выбил палку из рук мужика и тот тоже, как недавно Федька, оказался лежащим на спине, да ещё с прижатым к горлу концом жерди.
- Ну что, поговорим? Мы же с добром пришли. Давай я тебя отпущу, а ты его выслушаешь.
- Да что его слушать-то, ворюгу? Он давно тут шастает по округе. Мало нас германец грабит. Так он днём, а этот ночами. Дочь наша на сносях, второго внука ждём. Я в деревне молока добыл, хлеба, на сено выменял. Для неё это, а он…
- Ладно, ладно, он больше не будет. Федя, иди сюда. Ну-ка скажи, будешь ещё воровать, али как?
- Не буду. – с опаской приблизившись, буркнул Федя и положил на землю перед мужиком корзину.
- А что ещё сказать надо, Федя?
- Извините.
- Ну вот, видишь, отец? Всё не так плохо. Он повинился и больше не будет, и вообще уходит с этих мест. Правда, Фёдор? – Фёдор кивнул, а Артём продолжил – Ты не серчай на парня, он же с голодухи.
- Ну, добро, ежели так. – мужик взял из корзины каравай, отломил добрую краюху и выбрал из пучка несколько луковиц – Держи, сынок.
Фёдор вопросительно посмотрел на Артёма.
- Бери, бери, Федя, – Артём одобрительно кивнул, – это же от души. Ну ладно, отец, спасибо, особенно за лучок, нам идти пора.
- А может погостите денёк, сынки, а?
- Нет, нет. Нам некогда, да и опасно. Для тебя опасно. Вдруг немцы нагрянут, или кто увидит. Пошли, Федя, прощевай отец.
Отойдя от хутора на приличное расстояние, Артём отобрал у Фёдора хлеб и положил в ранец. На недоумённый взгляд парня пояснил:
- Потерпи. У меня и без этого есть еда. Найдём подходящее место и поедим.
Они уже два часа шли по лесу, Фёдор начал терять терпение, когда они вышли к речке. Она была неглубокой, но достаточно широкой.
- Ну что Федя, ножки промочить не боишься? Тогда давай её форсировать. На том берегу и отдохнём.
Пока Фёдор сливал воду из сапог и выжимал портянки, Артём осматривал место привала. Обратив внимание на что то, велел ему собрать хворост для костра. Сам же срезал ветку поровнее. Затем, стесав немного один конец, приладил к ней нож и закрепил его примотав опять пригодившимся обувным шнурком из ранца.
- Федя, давай разведи костерок, а я рыбки добуду. Гляди какая заводь тихая, щас твоим хлебом и приманим.
- Костерок? А у меня же спичек нет. Я как-то через это сильно обломался.
- Это как же?
- Да курицу добыл в деревне. Только собрался ей шею свернуть, как понял, что приготовить не смогу без спичек. А сырой жрать не приучен. Пришлось отпустить.
- Эх, ты! – Артёма повеселила эта история. – Ты, когда вещмешок свой собирал, про спички не вспомнил?
- Не-а. Даже соль не взял.
- Во-во. Теперь ты учёный. В другой раз не забудешь. Осталось только научиться как огонь добывать без спичек. А пока держи. – он кинул Феде зажигалку – И не шуми.
Подойдя к заводи, Артём замер, направив свой гарпун к воде. Едва заметными движениями пальцев, чтобы не спугнуть рыбу, стал крошить хлеб в воду. Уже через десять минут резким движением пронзил прикормленную рыбу и вытащил её из воды. Потом ещё одну. Вытаскивая третью рыбу, он обернулся на Фёдора. Тот поражённый смотрел на первобытную рыбалку во все глаза.
- Ты чего таращишься? Начал бы уже её чистить.
- А я не умею, не знаю как.
- Тяжёлый случай, однако. Ну ладно. Нож у тебя есть. Давай-ка срежь и заостри три прутика и четыре рогатины. Прутики обстругай и слегка обугли на костре.
Пока Федя выполнял задание, Артём поймал ещё две рыбины и принялся её чистить, одновременно давая ему дополнительные указания. Наконец Федя под руководством Артёма проткнул все пять обезглавленных и очищенных рыб прутиками в трёх местах и положил их на перекладинки, лежащие на рогатинах по обе стороны костра уже превратившегося в угли. Вскоре раздался аппетитный запах пекущейся рыбы.
- А я думал, что уху будем варить.
- Что, уху? – Артём притворно брезгливо поморщился. – Уха и отварная рыба – это заведомо неправильные, неестественные блюда.
- Это почему? Не любишь, да?
- Нет. Не могу её любить, или не любить, потому что никогда не ел. Рыба ведь где живёт? Правильно, в воде. Вытаскивать еду из воды, а потом в воде же готовить – извращение. С отварной рыбой та же история. Она может и вкусна для кого-то, только есть у неё большой недостаток, такой же как у картошки в мундире. Когда её ешь, то всё время хочется руки о штаны вытереть. Мрак!
Фёдор сначала оторопело смотрел на Артёма, потом понял, что тот шутит и засмеялся заразительным смехом.
- Тихо, ты, хохотун, мы же в лесу, а не на вокзале. А он тишину любит. Возьми котелок, принеси воды и поставь на огонь. Рыбка почти готова.
Артём снял испечённую рыбу, стянул с прутиков, разложил на куске чистой ткани, служащей скатертью. Изголодавшийся парнишка съел целых три рыбины. Артём и так всегда ел мало хлеба, так что почти вся краюха досталась Феде. Трапеза закончилась чаем. Артём вынул портсигар и предложил Феде папиросу. К его удивлению тот оказался некурящим.
- Ну и правильно, молодец. – одобрительно кивнул Артём. – И послушай моего совета: не будь дураком, не начинай. Я вот деда своего не послушал и попал в капкан. Ты лучше скажи – дальше пойдёшь со мной? Я в отряд иду.
- Даже не знаю. Вроде как привык. Может перекантуюсь как-нибудь. А так-то что хорошего? Пуля в лоб и всё. А мне пожить охота.
- Хм… Федя, тебя же призвали, значит и документы в военкомате на этот счёт имеются. Вот кончится война, вернёшься домой и что скажешь? В дезертиры зачислят и поедешь малой скоростью в солнечный Магадан. Ты хоть представляешь где это? Конечно поживёшь лет десять кормом для вшей, и ещё неизвестно выживешь там, или нет. Страна же воюет, молодые ребята, что гибнут, разве хуже или глупее тебя? Подумай, а не то я сейчас уйду, а ты останешься.
- Ладно, пойду с тобой. А в отряде твоём жратвы хватает?
- По-разному бывает, но сейчас вроде как наладили довольствие. Ну что, пошли?
- Пошли.
- Тогда сбегай ещё раз к речке, набери воды и залей костёр. Тут ещё прибраться надо…
Они прошли всего пару сотен шагов вдоль берега и вдруг услышали человеческие голоса. Прячась за кустами, увидели, что в речке плещутся полтора десятка девиц в разноцветных купальниках, а на берегу стоят четверо немецких офицеров и с ними солидный длинноволосый мужчина одетый как оперный певец, в белой сорочке с жабо и галстуком-бабочкой. Эти персонажи как-то не очень гармонировали с природой средней полосы. В стороне стояли три мотоцикла охраны.
- Ты глянь-ка как наши девки с немцами гуляют! – возмутился Фёдор.
- Где ты там наших девок увидал? Посмотри на их прически и купальники. Немки это. Наверное, певички или танцовщицы. С концертом приехали. Ну что, пуганём их слегка, Федя?
- Давай, а как?
- Пугать буду я, а ты лежи и не высовывайся, там пулемёты скорострельные, зевнёшь и мигом без башки останешься.
До противоположного берега было не больше пятидесяти метров. Артём лежал, глядя в прицел, выжидая момент, чтобы не задеть девушек. Наконец сектор стрельбы очистился. Толстый оберст завалился сразу, за ним гауптман, но двое оставшихся среагировали быстро и забежали за автобус. Почти сразу раздались пулемётные очереди под аккомпанемент девичьего визга. Артём едва успел прижать голову Феди к земле. Пулемётчики веером поливали противоположный берег. Немки в ужасе, визжа во весь голос, повыпрыгивали из воды и толкаясь забежали в автобус, как будто там было спасение. Последним опомнился длинноволосый немец в бабочке. Он тоже побежал к автобусу. Тем временем Артём перенёс огонь на пулемётчиков. Берег был открытым и спрятаться было негде, однако подал голос ещё один пулемёт, которого Артём не заметил из-за большого куста. Вскоре с ними было покончено. Артём сменил позицию. В окнах автобуса были видны спины немок. Артём помнил, что за автобусом прятались ещё двое. Ему ничего не стоило накрыть автобус очередью, которая прошила бы его насквозь, достав прятавшихся немцев. Но там же девушки, пусть и немецкие.
- Ну что там, всё? – Федя нетерпеливо вытягивал шею. – А девки где?
- В автобусе прячутся. Подождём. Они же не будут там вечно сидеть, у девок нервы не железные. Скоро они дойдут до точки кипения.
Время шло. Минут через пять предположение Артёма подтвердилось. Наступившая тишина усиливала панику, которая наконец выгнала девиц и жабо в бабочке из автобуса. Они все визжащей стайкой бросились бежать прочь с этого места. Офицеры, прятавшиеся за автобусом, видя, что в них никто уже не стреляет, решили, что стрелок ушёл. Ещё через пять минут сначала один, потом второй потихоньку выглянули, а затем вышли, встав в полный рост у переднего колеса. Артёму они были видны по пояс. Этого было достаточно. Два точных выстрела и дело было сделано. Напоследок он поджёг автобус и мотоциклы.
- Всё, Федя, концерт окончен. Пошли отсюда.
- Вот ты стреляешь здорово, конечно. А для меня ружьё найдётся?
- Напряг у нас небольшой с оружием. Вон на берегу карабины немецкие валяются, можно было бы взять. Только ведь ты наверняка не стрелял из такого, да?
- Не, не приходилось.
- Ну, значит и не будем брать трофеи. Неуч с оружием – опасен для самого себя и для окружающих. Вставай, пошли. Да, а как твоя фамилия?
- Сухов.
- Как, Фёдор Сухов?! – Артём, к удивлению Фёдора, вдруг расхохотался – Надо же, товарищ Сухов!
- Ты эт чего, а?
- Да нет, нет, Федя. Не над твоей фамилией смеюсь. Нет у меня такой привычки. Просто совпадение.
- Какое совпадение?
- Долго, рассказывать, да и не ко времени. Ладно, забыли, товарищ Сухов. Только помни: с таким именем и фамилией грешно не стать хорошим солдатом.
Через два дня в расположении отряда подполковника Кретова появился «дезертировавший» три недели назад лейтенант Макаров в сопровождении паренька с хитрыми серыми глазами. Они прямиком направились к землянке начальника разведки.
- Товарищ лейтенант! – сержант Рахимов, распекающий какого-то солдата, вдруг заметил их и бросился навстречу. – Вернулись! А то тут такое про вас говорили.
- Ладно, ладно, Ренат. Могу представить. Как видишь – всё не так. Где наш командир?
- Так, в штабе он. А это кто с вами?
- Это? Это товарищ Фёдор Сухов. Вручаю его тебе на воспитание. Пройдёшь с ним курс молодого бойца и по Уставу погоняй. На довольствие поставь и одень. К оружию пока не подпускать!
- Понятно, товарищ лейтенант.
- Ладно, сброшу доспехи и пойду в штаб. Доложиться надо.
- Погодите, товарищ лейтенант. Вы так не заходите. Постучитесь сначала.
- Это с каких пор, Ренат, кто там есть?
- Нам подкрепление прислали. Взвод десантников автоматчиков и двух радисток, с солдатами не стали селить, отдельной землянки нет, вот и подселили к нам. Мы угол им отгородили. Поздравляю, товарищ лейтенант! – Рахимов расплылся в улыбке.
- С чем, Ренат? – удивился Артём. Потом сообразил, что Рахимов поздравляет его с Красной Звездой – Ааа… Спасибо. Ну что же, значит придётся постучаться.
Однако, стучаться не пришлось. Из землянки вышла рыженькая веснушчатая девчушка с заплетёнными в две тугие косички волосами.
- Ого! Прямо как солнышко выглянуло! Это кто ж такая? – улыбнулся Артём, а Федор заметно оживился.
- Рядовая Лыкова, товарищ лейтенант! – девушка вытянулась в струнку.
- А звать тебя как, рядовая Лыкова?
- Светлана.
- Ну, здравствуй, Света. Это ты что ли радистка, а вторая в землянке?
- Здравия желаю, товарищ лейтенант. Никак нет, не в землянке. Младший сержант Калинина на задании. Скоро должна вернуться. Товарищ лейтенант, разрешите идти, мне в штаб надо, к рации.
- В штаб? Мне тоже надо. Погоди, сейчас разгружусь и пойдём.
Артём вошёл в землянку. Крайние нары, на которых он когда-то спал, оказались огорожены двумя плащ-палатками. Он сбросил ранец на другие нары и вышел. Фёдор пытался разговорить радистку, которая, однако, не проявляла особого интереса к нему, снисходительно улыбаясь.
- Ну, пошли, рядовая Света Лыкова.
Видя, что предмет его интереса удаляется Фёдор окликнул:
- Эй, слышь, Артём, а мне можно с вами? – но лейтенант даже не обернулся.
Он поручил Фёдора Рахимову и знал, что тот научит его всему и субординации тоже. Вольнице пришел конец, началась служба. Так оно и вышло. Не успел Федька сделать и пары шагов как почувствовал, что кто-то схватил его за шиворот.
- Слушай сюда, пацан! – Рахимов говорил тихо, но тоном, не допускающим возражения – Ежели ещё раз услышу, что ты к командиру за панибрата обращаешься, неделю будешь на кухне дрова колоть и воду носить. Тут тебе не танцульки, а боевая часть. Он для тебя товарищ лейтенант, а я товарищ сержант. Понятно?
- Да понял я, понял!
- Надо отвечать «так точно, товарищ сержант»! Повтори!
- Так точно, товарищ сержант.
Из штабной землянки вышел помощник комиссара полка и столкнулся нос к носу с Артёмом.
- Макаров, ты? Что, у немцев жизнь не сладка оказалась, решил вернуться, да?
- Здравия желаю, товарищ политрук! – как ни в чём не бывало приветствовал его Артём.
- А я тебе не желаю здравия, сегодня же к стенке станешь как дезертир!
Лыкова изумлённо посмотрела на Макарова. Дезертир?!
Политрук собирался ещё что-то сказать, но осёкся, заметив новенький орден на груди «дезертира». Артём не стал наблюдать за развитием возникшего у политрука замешательства, козырнул и вошёл в землянку вслед за радисткой. Вокруг стола стояли несколько офицеров штаба. Первым его увидел капитан Железных.
- Ух, ты! Второе пришествие Макарова. – с широкой улыбкой он почти подскочил к другу и заключил его в объятия.
- Да погоди ты, дай доложиться. – нарочито серьёзно сказал Артём – Товарищ подполковник, задание выполнено.
- Макаров, молодчина! Мы знаем, радио получили. – Кретов тоже обнял его. – Но мы же думали, что ты там останешься. Как же ты добрался, неужели пешком?
- Так точно, сам, своим пешком, товарищ подполковник.
- А это что у тебя, а? – только сейчас присутствующие заметили Красную Звезду на груди лейтенанта. Ведь в землянке было темновато. – Неужели за доставку документов вручили? Оперативно.
- Никак нет, товарищ подполковник. Это за прошлые мои подвиги.
- Ну, молодец. Охотно в них верю. Заслужил. Ну что ж. Отдохни пару дней и приступай к службе, а то капитан Железных всё никак не подберёт себе помощника. Ну ладно, товарищи офицеры, оперативная обстановка ясна, все свободны.
- Ну, давай рассказывай, чертяка, как сходил. – Андрей был рад другу – Кстати, пошли пообедаем, с утра не емши, да и ты, наверное.
- Да нормально сходил, не без приключений, конечно. – Артём вкратце поведал про уничтожение банды – Да и на обратном пути тоже. Упёрся в румынскую колонну. Никак её было не обойти, пришлось прорубать коридор.
- Румыны? Куда же они шли?
- Думаю, что к Сталинграду.
- Говорят, там сейчас драка большая идёт. По радио слушали. Немцы похваляются, мол ещё чуть-чуть и возьмут. А мы тут сидим, всё к чему-то готовимся.
- Не возьмут, Андрей. Наши крепко уперлись. А наш черёд ещё придёт. – они подошли к полевой кухне. – Ба! Товарищ Сухов, да вас не узнать!
За грубо сколоченным столом наворачивал кашу уже одетый в военную форму Фёдор. Видимо Рахимов быстро и доходчиво объяснил ему как надо вести себя при виде командования, потому-что он мгновенно вскочил и попытался что-то сказать с набитым ртом.
- Ну, ну, Федя, отставить, вольно. – Артём махнул рукой веля Фёдору продолжать трапезу.
- Это кто ж такой? – спросил Андрей.
- Это товарищ Сухов, в простонародье Федя. Призвали, а послужить не успел, эшелон разбомбили. В лесу встретил, а вообще до этого раньше виделись в Москве. Поручил его заботам Рената.
- Ага, правильно. Ты уже знаешь, что нас уплотнили?
- Да, знаю. А что за задание у второй радистки?
- Проблема у нас, Артём. Радисток прислали, а толку мало. Наши то отступили, ты знаешь, а рация уже не достаёт. Из корпуса радиограммы получаем, а передать не можем. Мощности не хватает. И на самое высокое дерево антенну закидывали, не получается устойчивой связи. Вот и приняли решение перемещать рацию на пятьдесят километров. Вроде добивает оттуда. Они уже возвращаются. Но это не дело. Надо что-то придумать, а что?
- Да, невесёлые дела. И постоянно вдалеке от лагеря радист а нельзя держать. Запеленгуют и накроют.
- Мы этот вариант прорабатывали, но отказались именно по этой причине. Вчера связывались с группой, так немцы нас запеленговали, полчаса обрабатывали авиацией близ штаба.
- Надо подумать.
- А что тут придумаешь? Нам бы радиостанцию помощней.
- На мощную батарей не напасёшься. Если только у немца добыть такую радиостанцию на автомобиле. Ничего, товарищ капитан, я подумаю.
Весь вечер Артём лежал на нарах в землянке куря папиросы одну за другой. Андрей, уже изучивший друга, сидел за столом изучая разведданные и не беспокоил его, потому что знал – если Макаров думает, то обязательно что-нибудь придумает. Ближе к полуночи вернулась Лыкова. При виде её Артём резко поднялся и сел.
- Андрей, мне надо завтра пойти в тот район, где мы встретились.
- Туда же километров пятнадцать идти. Зачем тебе?
- Зима близко! – Артём отметил про себя, что опять пригодились фразы из фильмов и это его немного повеселило – Я там оставил свое зимнее обмундирование.
- Да ладно! Из-за этого? Подберём мы тебе что-нибудь. На складе даже полушубки из монгольской овчины имеются. Не дадим тебе замёрзнуть.
- Не, мне полушубков не надо. Да и это не главное.
- А что?
- Я, когда своих ребят прикрывал, завалил немца с рацией. Потом эту рацию снял с него, надеялся, что хоть эфир послушаю, но оказалось, что сам её и прострелил, а починить невозможно было. Она должна и сейчас там валяться в овражке.
- Товарищ лейтенант, у немцев носимые рации слабее наших. – подала голос из-за ширмы Лыкова.
- Знаю, Света, но мне нужны только радиодетали. Попробую для вас нечто вроде усилителя собрать.
- Ты правда сможешь сделать такое? – с сомнением спросил Андрей. – Если так, то иди, конечно, только возьми с собой кого-нибудь для моего спокойствия. Рахимова, или на худой конец, того мальчишку.
- Нет, не нужно. Да справлюсь я, место там глухое, безлюдное.
- Ну, ладно, иди. Только ни во что не ввязывайся, знаю я тебя.
- Это уж как получится.
Артём проснулся когда уже ни Андрея, ни Рената в землянке не было. Радистка Света чем-то позвякивала за ширмой. Наконец она вышла с котелком.
- Товарищ лейтенант, а вам завтрак принести сюда?
- Очень меня обяжешь, Светочка. Давай, пока я собираюсь и мою фляжку наполни пожалуйста.
Радистка принесла полный котелок перловки. Заправляя её тушёнкой из последней оставшейся у него банки, Артём поинтересовался:
- Свет, допустим съем я половину, а ты что, вторую осилишь?
- Ой, нет, что вы! Я подумала, что вы уходите далеко и вам нужно двойную порцию съесть. Так кашевару и сказала.
- Вон оно как! Верно рассуждаешь, молодец. Не хочется тебя разочаровывать, так и быть – проглочу ещё одну миску, хотя ем я мало.
Заправившись под завязку кашей, Артём прилёг и закурил, снова и снова продумывая свои действия. Наконец поднялся, проверил амуницию. Нет, ранец брать не будет, пойдёт налегке, но с полным боезапасом. У него остались ещё три гранаты. Обратив внимание на висевшую сумку с противогазом, пробормотал:
- Во, в самый раз! – вытащив противогаз, положил в неё гранаты – Вроде всё! Ничего не взял, всё забыл?
Светлана, с интересом наблюдавшая за его сборами, хихикнула после его последней фразы?
- Наоборот, товарищ лейтенант.
- Да? Может быть, Света, всё может быть. Значит ты связывалась с группой, когда вернутся?
- Должны уже завтра быть. А на следующий сеанс пойду я через два дня.
- Постараюсь этого не допустить. Ну, счастливо оставаться, буду к вечеру.
- Удачи, товарищ лейтенант.
С того времени как они встретились с Андреем, местность сильно изменилась. Тогда был апрель и лес ещё не полностью оделся в зелёный наряд. А сейчас буйная растительность радовала глаз осенними красками. Если бы не дрон, он мог бы и заблудиться, но привычка отмечать на электронной карте места событий и маршруты помогла ему относительно быстро дойти до места. Да, как и сказал Андрей, место их встречи было в пятнадцати километрах от лагеря, но ведь до границы весеннего разлива было ещё километров пять. Так что до места он прибыл уже после полудня. Вот и тот самый овражек.
Он и тогда был весь в густых зарослях, а сейчас Артёму пришлось буквально продираться сквозь переплетённые ветки и колючие стебли. Если бы не перчатки, то руки уже были бы давно изодраны до крови. Пока он вытаскивал повреждённую рацию, дрон, тихо гудя, опустился рядом. Артём извлёк из отсека мешок с зимней одеждой. Открыв один из многочисленных лючков достал два четырёхпозиционных переключателя и две пары разъёмов. По пути сюда он связывался с Аристархом, объяснил ему проблему. Они внешне в точности повторяли переключатели и разъёмы на панели немецкой рации «Telefunken». Однако, всё дело было в начинке переключателей. В них были вмонтированы микросхемы с заданными свойствами. Посылка была завёрнута в бумажку, на которой карандашом от руки была начерчена схема подключения. Да, именно так, потому-что распечатанная на принтере могла вызвать много вопросов. Не теряя времени Артём приступил к делу. Для начала выбросил наушники и микрофон, предварительно отрезав от них кабели, их длины вполне хватит для задуманного. Затем, открутив винты, обнажил внутренности рации и начал нещадно курочить её, откусывая кусачками резисторы, конденсаторы, катушки. Снял переключатели и разъёмы с панели и забросил далеко в кусты, но сигнальные лампы постарался не повредить и аккуратно снял всю арматуру. Выбросил разграбленную рацию обратно в овражек. Все собранные детали и кабели положил в отделение для фильтра, принесённой с собой противогазной сумки. Здесь уже делать нечего. Но нужно добыть ещё кое-что. И оно находилось в нескольких километрах к востоку. Через два часа он вышел к асфальтированному шоссе. В который раз удивился, что такая хорошая дорога и не слишком активно используется оккупантами. Может быть потому, что тут был глубокий тыл – до линии фронта не меньше трёхсот километров. Только он собрался приступить к работе, как послышался звук приближающихся автомобилей.
- Ну, вот, сглазил! – буркнул недовольно – Ладно, переждём.
Он отступил к лесу, спрятал мешок в кустах, приготовил на всякий случай оружие и стал ждать прохождения колонны. Когда она появилась в поле зрения, посмотрел на неё в прицел. Вдруг его лицо сделалось злым.
- Ах вы сволочи! Извини, Андрей, но как тут не вмешаться? Их же освобождать надо!
Колонна состояла из трёх грузовиков. В двух, идущих впереди, сидели немцы, третий вёз какой-то груз. Артёма взбесило то, что она состояла из советских машин. Две «полуторки» и полноприводный трёхосный ЗИС. Именно их, по его мнению, следовало освободить из рабства. Артём хоть и был технарём, но искренне верил, что не существует «неживых» объектов во Вселенной. Всё вокруг наполнено жизнью, иначе, по его мнению, ничего бы не менялось, не разрушалось бы и не возрождалось. Вот и эти грузовики, впитали жизненную энергию конструкторов, сборщиков, водителей, и поэтому могли страдать от плена, потому что работали не на тех, кто их создал…
Водитель первой машины и сидящий в кабине обер-лейтенант даже не успели среагировать, когда из придорожных кустов выскочил человек с пистолетом в руке и побежал навстречу колонне. Артём вскочил на подножку и двумя выстрелами поразил водителя и офицера, потом соскочил, предварительно забросив в середину кузова гранату. Не дожидаясь взрыва побежал ко второй машине и сделал то же самое. Он перебежал дорогу перед ЗИС-ом и вскочил на левую подножку. Выстрелы в водителя и сидящего рядом унтера слились со взрывом «лимонки» в кузове первой машины. Артём схватился за баранку и направил машину к правой обочине. Выровняв машину, он дотянулся до замка зажигания и, выключив двигатель, соскочил с подножки и забежал обратно в лес. Он уже скрылся среди деревьев, когда взорвалась вторая граната. Обе полуторки остановились, съехав на обочину. Ошарашенные немцы высыпали из кузовов и занимали оборону. Не успевших вовремя залечь срезала длинная очередь из леса. Заметившие направление, в котором исчез человек в капюшоне, немцы открыли бешеную пальбу. Но ответные выстрелы раздались гораздо левее. Те перенесли огонь и увидели, как человек перебежал дорогу и снова исчез в лесу. Оставшийся в живых офицер дал команду на преследование, но она ни чему не привела. Понеся потери, немцы вернулись, потому что в них уже стреляли справа. Обежав по кругу поле боя, Артём вернулся на свою первоначальную позицию. Он действовал как дельфин, закручивающий косяк сельди, чтобы было удобней её хватать. Немцы стреляли во все стороны, им казалось, что они окружены большим отрядом, который уничтожает их ещё и с деревьев. Артём подбегал к ним почти вплотную, отстреляв несколько серых, снова отбегал вглубь леса. Их оставалось не больше дюжины, когда они предприняли ещё одну попытку достать его в лесу. После этого к дороге вернулись семеро. Но эти силы смогли выдержать не больше одного круга, совершённого Артёмом. Селёдка закончилась. На дороге и в лесу по обе её стороны лежало сорок два серых трупа. А, нет! Пока ещё сорок один. Опершись спиной на переднее колесо одной из «полуторок» сидел и хрипел лейтенант с простреленной грудью. На вид ему было едва за двадцать лет. Наверное, он только-только начал бриться. Артём, не обращая внимания на стоны и хрипы, снял с него планшет, достал из него карту и развернул её.
- Кто такие, куда ехали? – спросил он, даже не глядя в сторону умирающего.
- Мы… Мы… Охрана… Взвод охраны… Помогите мне.
- Что охраняете?
- Ехали охранять… Аэродром…
- Какой аэродром, где?
- Там ещё нет… Строится… Семечкино… Пожалуйста…
- Семечкино? Знакомое название. Ага, вот оно, нашёл. Это там, где концлагерь? – село на карте действительно было помечено кружком, а рядом условный знак аэродрома.
- Да… Пленные строят… Помогите мне, пожалуйста.
- Хорошо, помогу.
Артём встал и быстро, чтобы немец не успел понять какую он хочет оказать ему помощь, выхватил из кобуры пистолет и прекратил его страдания. Вот теперь сорок два.
А сейчас без промедления заняться трофеями. Он быстро, как только можно, снимал амуницию и оружие с трупов и бросал в кузов ЗИСа. Всего собрал восемь пистолетов, семь автоматов, три пулемёта и винтовки, в том числе и два советских карабина. Особую радость вызвало то, что среди винтовок были четыре снайперские. Хозяева не успели их даже вынуть из чехлов, они не были повреждены ни пулями, ни осколками. Подумав немного, Артём снова обошёл поле боя и собрал каски. Одновременно, вытряхивая ранцы и выворачивая карманы, искал курево. Металлический футляр для противогаза – прекрасная тара для сигарет – почти наполнилась.
Проехав на ЗИСе в лес на полкилометра, вернулся и сначала одну, а потом вторую «полуторку» отогнал на сотню метров от дороги. Поставил их рядом, нарубил веток и замаскировал ими машины. Вернувшись снова к ЗИСу, решил проверить что за груз везли эти несостоявшиеся охранники. В кузове было целое богатство. Четыре бочки с бензином. Три мешка с мукой, по два мешка с рисом и пшеном, ящики с мясными и рыбными консервами, пять коробок с французским коньяком и даже два ящика с кофе в жестяных банках. Кроме продовольствия несколько ящиков с патронами россыпью, в том числе два ящика с патронами «русского калибра», полный ящик ручных гранат. Осматривая добытые сокровища, не заметил как на лес опустились сумерки. Он завёл двигатель и, подумав с минуту, заглушил его. Да, ехать было нельзя. От включенных в лесу фар толку было мало, потому-что от теней, отбрасываемых деревьями рябило в глазах, был риск не заметить какой-нибудь овраг, или пень. К тому же это пока была вражеская территория. Артём принял решение переночевать в машине. Еда есть, тёплая одежда имеется, боеприпасов полно.
Проснувшись утром, он первым делом поглядел на часы и присвистнул. Было уже девять утра, а он обещал вернуться вчера к вечеру. Ну что ж. Может трофеи сгладят его вину. Повинуясь многолетнему правилу не выходить из дома без завтрака, Артём доел оставшуюся с вечера немецкую тушёнку, запил водой и закурил перед поездкой. Наслаждаясь табачным дымом, он остановил взгляд на сумке от противогаза. Он ведь забыл зачем вышел к дороге! Эти серые его отвлекли.
- Блин! Блин блинский, чтоб вас мухи съели! – он зло сплюнул. – Ну что ты будешь делать, а? Ладно.
Взяв сумку и автомат, вылез из кабины и пошёл обратно к дороге. По пути ему вдруг пришла в голову мысль, что он очень изменился. Никогда не замечал за собой привычки разговаривать, когда рядом никого нет. И даже в машине не мог себя заставить подпевать если по радио передавали какую-нибудь песню, пусть даже ему сильно нравившуюся. А теперь совсем другое дело. Он пока не понимал как относиться к таким переменам. С такими мыслями вышел на дорогу в месте вчерашнего боя.
Трое немцев в плащах стояли посреди трупов и пытались понять что здесь произошло, а на дороге в ряд стояли четыре мотоцикла. Мало кто из них понял откуда по ним ведётся стрельба. Те трое, что сошли с мотоциклов, пали последними. Со стороны это выглядело так, словно человек вышедший из леса заранее знал кого тут встретит, настолько быстро отреагировал Артём, едва увидев немцев и начав стрелять. А что ему оставалось, если пулемётчик уже наводил на него оружие? Покончив с патрулём, Артём постоял несколько минут, прислушиваясь. Вроде тихо, и дрон тоже не видел никакого движения поблизости. Надо добыть то, зачем он пришёл. Достав из приклада уже много раз выручавший его инструмент Артём прошёлся по краю асфальтового покрытия ища удобное место. Его внимание привлекло что-то блеснувшее на обочине.
Разбросав ботинком песок и щебень, он радостно воскликнул!
- Ба! Да это лучше, чем хотелось.
Его обрадовала довольно внушительная глыба битума, лежащая тут, скорее всего, со времени строительства дороги. Наверное, какой-нибудь разгильдяй опрокинул бочку, или просто вылил излишки. Опустившись на колени очистил край и принялся рубить её, кладя куски в сумку. Она была уже почти полной и битума было более чем достаточно, когда он обнаружил под слоем песка на самом верху отпечаток сапога сорок пятого размера.
- Ну вот, этот битум окаменеет, а через миллион лет учёные люди будут чесать затылки гадая что за животное тут пробегало и оставило загадочный след.
Едва он это произнёс, как его словно прорвало. Неудержимый смех повалил на землю, из глаз брызнули слёзы. Он не сразу убрал инструмент обратно в приклад, потому что от смеха тряслись не только руки, но и всё тело. Истерика длилась минут десять. Наконец, успокоившись, он поднялся. Взгляд упал на мотоциклы. Он подошёл к ним и сбросил трупы на землю. Всё оружие, а именно четыре пулемёта, три пистолета три винтовки и два автомата, сложил в коляску мотоцикла. Остальные поджёг, тоже согласно традиции. Едва заведя двигатель, снова затрясся от смеха, но уже не так сильно. Артём смеялся над собой. Как же он сразу не сообразил? Сказанные им вслух слова про «загадочный след» напомнили о загадке, над которой мучился майор Кремер, а потом и он сам с момента встречи с Андреем. Кто же тот третий человек, оставивший загадочные следы во дворе охотничьего домика? Да никто иной, как его Алёнка! Ботинки, поначалу свободно болтавшиеся на её ножках, постепенно, в течение суток, сами оптимально подгонялись по размеру. Вот в одном из промежуточных положений она и наследила там. Ну ладно – Кремер, но он то должен был догадаться. Жаль, что о своём озарении он пока не расскажет Андрею. Однако, пора ехать. По пути решил проведать как там «полуторки». Подъехав на место, он лишился дара речи и даже зарычал от злости. Машин на месте не было! Были видны следы похитителей, но он даже не стал их исследовать, чтобы попытаться понять кто это, откуда пришли и куда угнали его добычу. В груди появился какой-то холодок. Артём быстро вскочил в седло и помчался к полному трофеев грузовику. Вот будет потеха, если и его угнали пока он рубил битум. Увидев спокойно дожидающийся его ЗИС, с облегчением вздохнул. Как же он жалел, что так небрежно спрятал машины. Ведь они могли бы здорово пригодиться в отряде. Хорошо, что самое ценное уцелело. Артём сел на подножку и закурил, чтобы хоть немного успокоиться. Вывел из строя мотоцикл, завёл машину и тронулся в путь.
Капитан Железных вышел из штабного блиндажа, чтобы выкурить папиросу. Не успел он сделать и пары затяжек, как застыл от удивления. К штабу подъезжали два грузовика. Из кабин вышли трое разведчиков, сопровождавшие радистку Калинину, и она сама. К капитану подбежал старший группы старшина Пешков.
- Товарищ капитан…
Железных остановил его. О том, что группа передала радиограмму и возвращается он знал.
- Откуда это? – он показал на грузовики. – Вы свободны, можете отдыхать. – обратился он к Калининой и разведчикам.
- В лесу нашли, наткнулись случайно, почти случайно.
- Что это значит? – в этот момент вышел и подполковник Кретов.
- Товарищ подполковник, возвращались своим маршрутом, при пересечении шоссе обнаружили место перестрелки. Около тридцати трупов немцев. У дороги и по обе её стороны в лесу. Похоже, что они ехали в этих машинах и кто-то забросал их гранатами. Кузова прошиты осколками изнутри, в одном дыра в полу, кровь повсюду. Большинство застрелены уже вне машин. Такое впечатление, что в них стреляли со всех сторон. Вот документы двух офицеров. Они из батальона охраны были. Может какие-то партизаны появились в округе? Вот здесь. – старшина показал место на карте – Странно как-то…
- Что же странного? – спросил Кретов.
- Ни у одного трупа нет никакого оружия кроме ножей. Но это ладно. Каски. На всех нашлось всего пять касок. Все лежат с непокрытыми головами, а, значит, ни пилоток, ни кепи на головах до боя не было. Я бывал в партизанских отрядах. Никогда не видел, чтобы они пользовались немецкими касками. Ну, может изредка.
- А машины так и стояли на дороге?
- Никак нет. Мы, когда осмотрели место боя, пошли дальше и наткнулись на них. Кто-то спрятал и замаскировал в лесу. Но машин было три. Видимо те, кто уничтожили эту группу, увезли трофеи на третьей и собирались вернуться за остальными позже.
- Те? – обратил внимание на эту странность Железных. – Если это, как ты говоришь, партизаны, то почему они оставили эти два грузовика? Что им мешало и их забрать?
- Что хочешь сказать, Андрей? – Кретов понял, что у капитана появились какие-то догадки.
Андрей вдруг подумал о том, что он теперь в положении майора Кремера, пытающегося отгадать загадки лейтенанта Макарова. А в том, что это была его работа он уже не сомневался. Он высказал свои предположения командиру полка.
- Если это была группа, то наверняка среди них нашёлся хотя бы ещё один человек, умеющий управлять автомобилем. Ну не дети же, в конце концов, уничтожили взвод охраны. Он был один. Он не мог увести больше одной машины и, очевидно, собирался прийти за остальными позже.
- Что? Ты серьёзно, Андрей.
- Вполне. Судя по карте это в семи километрах к востоку от места куда ушёл Макаров. Я вам говорил про его цель.
- Макаров? Думаешь он способен на такое?
- Вполне, товарищ подполковник. На его счету элитная спецгруппа абвера, уничтоженная им в одиночку. Это документально подтверждённый факт. Меня сейчас занимает один вопрос: почему его понесло к шоссе и где он сейчас, почему до сих пор не приехал на третьей машине? Разрешите организовать поиски, товарищ подполковник.
- Не стоит пороть горячку, Андрей. Какие ночью поиски? – резонно возразил Кретов. – Подождём до утра.
Продолжение следует
Своё время Глава 6. Арина
© Copyright: Артём Маилов, 2023
Свидетельство о публикации №223070900523
Свидетельство о публикации №223070900523
Рецензии