Собака Баскервилей

   Подошло время обеда. Каждый, с разной степени готовности,  ожидал свою порцию. Одни увлеклись разговором, другой ловил мух, а этот тщательно следил за тем, сколько и чего ему перепадет.
- Не моё, конечно, дело. Я бы сказал даже, не моё собачье дело, но ты слишком его балуешь.
- Попробуй не баловать, такой концерт устроит!
- А не попробовать просто насыпать в тарелку и поставить, мол, хочешь, не хочешь.
- Ты видишь, как смотрит? Считает, сколько перчинок горошком и листочков лавровых положу.
Если хоть одного не достает, капризничает.
- Рекс, не стыдно?
  Глухое утробное перекатывание булыжников было ответом мне.
- Видишь, это ты сказал только, уже возмущается.
- Я точно знаю, что для служебных собак лишние специи только хуже делают.
- Этот не служит, этому остальные служить должны.
   Рекс окончил подсчеты в своей тарелке и уставился на мою.
- Это уже наглость! Ты и у меня считать собрался?
- А как же! Чтобы не больше, чем у него. Равенство!
   Пес породы Собаки Баскервили подошел вплотную и, нахмурившись, прекратил мои досужие размышления. И как им удается оседлать домашних кормильцев, требовать особую диету, режим выгула,  занимать центральное место в жизни квартиры?
- Сюзанка приучила, как приходит, несет конфетку или косточку. Так он теперь никого без взятки не пускает. Тетя Рая корочку хлеба приносит, если поговорить нужно. Без подачки никаких разговоров! Лает и отгоняет от двери.
   Распустили пса, теперь ничем его не перевоспитаешь. Сидит, следит за разговором, слушает, ловит интонацию, о нем ли речь? А по сути, незаконно рожденный сын овчарки и ротвейлера, ни на выставку, ни на службу. Купается, как сыр в масле, избалованный песик.
   Как-то этот пес наступил на прогулке на стекло и разрезал себе лапу. Кровь крупными густыми каплями поливала снег, потом ступени подъезда, долго не останавливалась.
- Надо ехать к ветеринару. Жалко, может у него плохая сворачиваемость.
- Ага, от диабета, вы же его шоколадом кормили!
- Ну, как его не побаловать, он же наш член семьи. Поможешь с доставкой?
- Конечно, возьми что-нибудь, подстелить.
   У ветеринара очередь. Коты, собаки и здесь они пациенты, поэтому все без драки, без скандалов. Ждут напряженно своего часа, с тревогой поглядывая на открывающуюся дверь.
- Что у вас? – ветеринар взглянул на Рекса, прикинул в уме размеры и последствия.
- Только держать нужно, сможете? Сильно держать!
- Доктор, он всё понимает, он не станет кусаться, правда, Рекс?
- Я укол сделаю, только держите!
   Он взял шприц, оглянулся на Рекса, положил и взял шприц большего размера. Его неуверенность передалась псу и он попятился назад к двери, вертя мордой.
- Держите!
- Рекс!
  Но Рекс решил так просто не сдаваться. Ускользая из неловких рук хозяйки, он зацепил шкаф, в котором тревожно зазвенели инструменты и склянки с лекарствами.
- Так не пойдет! Или держите хорошо, или освобождайте кабинет! Что же он вас не слушается?
- Он просто боится, у него лапа болит. Рекс, надо зашить, ты видишь, кровь всё льется. Потерпи!
Пришлось пропустить вперед кудлатого шпица, который при начале движения к кабинету оскалился, черт знает, что они там с нами, собаками, делают. Вот, даже Рекс боится! А я меньше в десять раз.
Через полчаса уговоров состоялась вторая попытка. Я тоже поучаствовал и Рекс, чувствуя, что обратной дороги нет, покорился. К тому же, в наморднике не очень-то поборешься за свои права.
  -Посидите в приемной, как уснёт, будем шить – сказал ветеринар после укола  и пригласил даму с котом.
Рексу было ни сколько не сонно. Морда выражала злобный протест на насилие и попрание его собачьих прав. Через двадцать минут все оставалось по-прежнему. Доктор выглядывал, ожидая результат действия снотворного, но действия никакого не было. Второй заход на укол и последовавшее ожидание не дало результата.
 - Я большую дозу не могу, могут быть осложнения или вовсе не проснется.   
 - Давайте, мы подержим, шейте так!
- Ну, смотрите, чтобы он кабинет не разнес.
- Мы держать будем, втроем! Ты слышишь, Рекс, терпеть нужно!
   На столе Рекс был несчастен, как никогда. Его кололи иглой, а он в ответ ничего и возразить не мог! Но его беззвучная покорность говорила о том, что он вполне понимал, что обратной дороги нет. Приходилось терпеть боль, а еще больше страх, которого и показывать было нельзя.
   Операция прошла успешно, на руках мы дотащили его до машины, уложили не сиденье. Оказавшись на свободе, первым делом Рекс снял с себя бинты и тщательно выкусил все швы.
Странно, крови больше не было. И тут подействовала анестезия и Рекс провалился  в глубокий сон на всю дорогу. Иногда, вздрагивая и порыкивая, бедная псина переживала случившиеся еще раз.
   В квартире Рекс отправился прямиком на хозяйскую кровать и улегся по обыкновению головой на подушку и по диагонали. Ну, не сгонять же его, раненого.
   Первая же кормёжка ознаменовалась ещё большее тщательным  контролем за количеством перчинок и листиков лаврового листа. Жизнь входила в привычное русло.