Есть такой японский мультфильм, Могила светлячков. Японцы снимают уникальные мультфильмы, которые называются аниме, отличающиеся особой подробностью и красотой рисунка. Я посмотрел этот мультфильм два раза с интервалом в два-три года, и только на середине просмотра во второй раз понял, что уже его раньше видел. Наверное, это потому, что он очень длинный, неспешный, сюжета практически нет, а события описывают вторую мировую войну глазами японских детей. Ну, и всё как положено в их самурайстве: эстетика пустоты и смерти, на фоне которой события повседневной жизни становятся яркими, тягучими и гротескными. Как ни странно, ничего больше про аниме Могила светлячков я не помню, зато название застряло в голове как мем, и время от времени всплывает в виде абстрактной формулы на волне ассоциаций.
Однако, по поводу мультфильма, названия этого рассказа и их отношений друг с другом станет ясно попозже, а сейчас обрисую фон, на котором разворачивается ситуация. Мне нужно как следует подумать с чего начать, что особенно сложно исходя из того, что пока не ясно чем всё закончится, о чём я вообще хочу написать. Есть отдельные мысли, есть общее направление, а вот сюжета конкретного нет. Пожалуй, начну с последних событий, чтобы запустить динамику повествования. Ведь то, о чём я пишу, оно для меня субъективно значимо, а для читателя непонятно. Писать о том, что не важно я не в состоянии, мне неинтересно, но справедливо и обратное, для того чтобы читать написанное должно быть интересно, то есть повествование должно обрести какой-то личный смысл. А какой интерес может быть у читателя? Основные темы закрывает лента новостей, предлагающая информацию на любой вкус, и фильмы разной степени качества. Поэтому я буду писать о том, что интересно мне, а заодно объяснять причины этого интереса в надежде… ну понятно в какой надежде, в надежде увлечь читателя в своей проблематикой.
Корнями жизнь уходит в детство. Там я многое понимал, но ничего не знал, поэтому терпеливо ждал, когда взрослые мне объяснят мироустройство. Но взрослые отличались скрытностью и тупостью, от чего объясняли мне только внешнюю сторону жизни, усердно избегая раскрывать её внутренние механизмы. Это касалось всех сторон жизни, от неписаных отношений в обществе, до произведений искусства. От меня отмахивались и подсовывали вместо истины примитивные симулякры. Меня смущали и раздражали истории про аиста и капусту, мне нравились Бах и Моцарт, а взрослые упрямо ставили «кузнечика» и «пусть бегут неуклюже». Это не жалоба, просто пример, но в целом выглядело примерно так. Прямые вопросы о сути вещей и глубинной стороне жизни почему-то у них вызывали возмущение и раздражение. Интереснее стало в старших классах школы, когда я понемногу начал знакомиться с философией и метафизикой. Из тени показались невидимые нити бытия, приводящие в движение грубую материю сущего. То, что эти ниточки есть, я понял довольно рано, хотя, возможно, это только игра воображения, разум искал ответы перед лицом неведомого мира, в который я родился, и придумывал себе несуществующие причинно-следственные связи. Но ощущение наличия этих связей было потрясающе мощным, порой казалось, что пространство мира прямо густое от жизненной силы, которой насыщенно всё вокруг. Хотя, конечно же, иногда мир становился пустопорожним, и приходилось уныло искать то, что могло бы его наполнить. Это всего лишь мои ощущения, они никак не связаны ни с событиями, ни обстоятельствами. Я не анализировал внешних причин, я отмечал состояния души и искал их. Порой жизнь становилась насыщенной благодаря людям, подчас благодаря событиям, иногда благодаря ярким чувствам, а в иные моменты в тишине и покое. Ну, и наоборот, мир мог внезапно опустеть и от этого становилось не по себе. Может не те люди, может не те действия, может не тот настрой, разобраться непросто, оставалось про себя отмечать случившееся и искать желаемое, а как оно называется я не знал, объяснить толком не мог и опирался в этом вопросе, преимущественно, на интуицию.
Теперь несколько шагов вперёд, потом один назад и обратно к тому, где остановился. Недавно умер мой учитель, точнее один из учителей. А задолго до этого умер товарищ Сталин и жизнь миллионов людей оборвалась. То есть люди-сталинисты не умерли, но их жизнь закончилась, так как они жили ради товарища Сталина, который знал что-то такое, что вело тех самых людей в счастливую жизнь. Да было трудно, но они шли за своим вождём и постепенно становилось как-то легче, а главное вырисовывались перспективы. Но вот вождь помер, идти некуда, не за кем, и как дальше никто не знает. Короче жизнь оборвалась. Вот и с моим учителем было примерно так же, тот же опустошительный ядерный взрыв реальности, только в пределах спичечного коробка – несколько десятков адептов потеряли того, кто, как им казалось, познал истину. Полагаю, что Сталин был слабым руководителем, хотя и весьма суровым. Он не смог создать реальной общности народа в государстве, не оставил наследников или работающей надёжной системы управления, не построил жизнеспособной экономики и стабильной политической системы, вместо этого возвёл классическую империю улучшенного образца с палочной дисциплиной. Вот и учитель не был пророком, просто хорошо знал психиатрию, неплохо психологию и был начитан в философии.
А почему мне это было важно? Потому, что он был первым, кто попытался внятно объяснить мне мироустройство изнутри. Не как двигаются фигурки театра теней жизни, а какие ниточки их дёргают. Хотя, он был не первый кто об этом говорил, но зато наиболее убедительным и достоверным. А первой сказала своё слово Церковь, и у неё всё было просто и понятно: тот, кто вращает колесо жизни, есть Бог. Чувствуешь жизнь – чувствуешь Бога, чувствуешь Бога, проживаешь полную жизнь во всём её великолепии. Но когда человек начинает искать Бога, то выясняется, что Он недостижим, и только Сам может открыться когда захочет. Зато существует армия посредников, торгующих «верным средством» пробиться в небесную канцелярию. За их суетящимися спинами и бодрыми голосами перестаёшь понимать зачем вообще пришёл на это свет, забываешь что было нужно-то когда в церковь зашёл, и хочется бежать сломя голову подальше от религии, пока не растерял остатки здравого смысла. Я не говорю, что религия это не путь истины, я говорю, что на этом пути не найти проводников простому смертному, зато слишком много «слепых вождей». А истина должна быть простой и ясной для каждого, это я понимал с детства, когда остро ощущал ткань бытия, и об этом же токуют авторитетные религиозные учителя. Истина проста как голубь, она доступна каждому с рождения, и она сделает нас свободными. А что ещё нужно?
Но где же? Где же можно познать эту истину? Где раскрывается суть религии? Есть ли такое место, в котором научат обычного юношу сей великой премудрости? – Короче, я поступил в духовную семинарию. Как ни странно, духовности там не учили, а требовали дисциплины, гоняли на молитву и потчевали философией, на которой прорастало богословие. Это было интересно, но как-то неживо. После отъезда студентов на каникулы здание семинарии превращалась в энергетическую «чёрную дыру», лишённую жизни каменную утробу давно почившего монстра с минусовым зарядом жизненной силы. Старый пустой дом, по ощущениям, нейтрален, дом в котором живут добрые люди греет душу, даже когда там никого нет, а дом где живут горе и разруха, где нищета сочится из стен, такой дом сквозит холодом, даже когда в помещении тепло и людно. В «намоленом» храме тепло душе, а в семинарии было пусто, это был скорее дом разума, чем души. Но с философией я познакомился, понял как это устроено, хотя вместо ответов получил серию вариантов рассуждений от высоколобых мудрецов разных эпох.
Теперь давайте вернёмся обратно к детству и тут уже начнут появляться обещанные хомячки. Итак, грызунов я с детства не любил. Они противные и кусаются. Вот котов любил, они тоже кусаются, но хотя бы приятные и ласковые. Впрочем, данное противоречие не помешало мне обзавестись обоими означенными животными одновременно, в возрасте первых классов школы. Дело в том, что по котам больше специализировались взрослые, а мне можно было только с ними играть, когда позволяли те и другие, то есть взрослые и сами коты. А хомяк казался существом покорным, и мог быть моим собственным. Так, во всяком случае, мне преподнесла ситуацию одноклассница, владевшая небольшим кланом означенных питомцев. Девчонка мне нравилась, идея обладания настоящим карманным другом выглядела привлекательной, и я решил завести мерзкую тварь, в надежде… не знаю на что в надежде, забыл уже, наверное как-то сблизиться с девочкой и стать счастливей за счёт владения зверьком. А для чего ещё нормальный ребёнок заводит таких тварей?
Новый жилец поселился на кухне в большой суповой кастрюле, откуда шуршал и вонял на весь дом. Кота это раздражало, бабушку, с которой я жил, тоже, и дружить со мной зверёк никак не хотел. Про специальную клетку для грызунов взрослые, похоже, не слышали, кастрюля с питомцем стояла на высокой тумбе, куда влезть было отдельным квестом, так что свидания наши были редки и осложнены обстоятельствами. Под конец истории зверёк разродился выводком мерзких розовых червячков, и взрослые заявили, что начерта им эта гадость в доме! И тут я не ошибся со знаком препинания, предложение сформулированное как вопрос, на деле было утвердительным и бескомпромиссным. Благо, в младших классах школы достаточно наивных деток, мечтающих о настоящих карманных друзьях. Тонкой разницы между лингвистическими формулами: «настоящий зверёк друг ребёнка» и «зверёк настоящий друг ребёнка», дети такого возраста не улавливают, поэтому от семейства грызунов удалось избавиться довольно быстро и относительно безболезненно.
Вторым заходом хомячки оказались в моём доме только когда уже мои собственные дети пошли в школу. Я сопротивлялся как мог, но магия грызуна по отношению к не окрепшим детским душам оказалась сильнее всех доводов здравого смысла. Друзья посоветовали не лишать детей детства, кошке было велено вести себя прилично, зверькам созданы надлежащие европейские условия, после чего началась хомо-эпопея.
Я не помню всех хитросплетений в отношениях между кошкой, хомяками и детьми, но скучно не было никому. Отведя себе роль мудреца, который с невозмутимым видом выслушивает пронзительные детские претензии относительно последних хомячных событий, я брезгливо наблюдал, как они радостно тискают пищащую, копошащуюся волосатую живую варежку. Детство удалось на славу, как положено: один хомяк сбежал, другой подох, затравленный непокорной своенравной кошкой. Последняя сделала вид, что никаких обещаний не давала, и попала под амнистию на правах «тоже любимца семьи». Хомяка пришлось вести хоронить. Мы сговорились с женой не хихикать над ситуацией и вообще с уважением отнестись к чувствам младшего поколения.
Стояла поздняя осень, на окраине кладбища дул холодный ветер, сгущались сумерки и над холмиком с тушкой грызуна стоять было крайне неуютно. Дети расстроились не на шутку, в этот день я впервые видел, что сын испытывает скорбь. С тех пор он стал взрослеть. Так как смеяться над ситуацией было кощунственно в данных обстоятельствах, то я решительно не знал что делать. Молиться за хомяка глупо, молчать неловко, а говорить нечего. Положение спасли те же дети, которые смогли поведать о своих изодранных чувствах, и торжественно поклялись не заводить больше живность без серьёзных для этого причин.
Исторически примерно в то же время я попал к своему учителю, который постепенно стал погружать меня в премудрости философии и психологии. Точнее он попытался вылить на меня всё сразу, благо в семинарии я немного познакомился с вопросом, но вот сам я погружался в проблематику медленно, в силу особенностей мировоззрения. Невозможно просто взять и начать думать по-другому. Может быть идиоту такая задача под силу, но я вполне себе средний обыватель со сформировавшимся мировоззрением, поэтому, если новая информация противоречит нажитому опыту, то она воспринимается как ложная. Видите, здесь кроется хитрость! Существует опыт восприятия и опыт понимания, а ещё отсутствие обоих видов опыта. Если я что-то пережил, то знаю, что это существует, но если не переживал, то и не знаю, хотя могу допускать. Если я научился как-то объяснять себе пережитый мной опыт, то другие объяснения покажутся мне сомнительными, а рассказы о том, чего я не пережил, ложными. Ну, или наоборот, зависимо от моего восприятия. Поэтому и философия, и психология для человека пустой звук, пока они не сочетаются с его личным опытом. Мало того, он должен убедиться, что под данными конкретными словами понимается именно этот конкретный опыт, иначе глубокая наука о душе превратится в пустую болтовню. Почему вы думаете студенты скучают на лекциях по философии и психологии? Они не могут применить их к себе и своей жизни, отчего наука о человеке превращается в набор абстрактных формул. Но, на этот раз я отнёсся к вопросу серьёзно и вот почему.
На момент встречи с учителем, душевное состояние моё оставляло желать лучшего. Я потерялся в этой жизни, спутались цели и ориентиры, куда дальше жить стало непонятно. В таком сложном положении я попал к учителю и тот начал со мной работать. За полгода бесед многое во мне изменилось, что-то стало ясно, петли сознания начали распускаться, на смену спутанности возвращалась ясность. Общение с этим человеком было для меня живой водой, возвращающей к жизни, и даже то, что вызывало споры и сомнения, было целительно. И что особенно удивительно - в основе метода его работы лежали не его личная харизма и не религиозная мистика, а психология и философия.
Философия. То, что я услышал и узнал, касалось именно меня, а то, что я знал о себе и о жизни, совпадало с тем, что объяснял учитель. Всё тут было именно так, как я сам понимал мир… нет, так, как я сам его ощущал всегда, и только не имел слов, чтобы выразить. И знаете, что больше всего меня поразило? Учитель не пытался заставить меня что-то делать, не давал оценок моим поступкам, не учил жить, а словно хотел понять, как устроен тот мир в котором я живу и как я сам этот мир вижу. Никто и никогда за всю мою жизнь не удосужился поинтересовался тем, как я вижу мир. Это называлось экзистенциально-феноменологическим подходом в психологии и произвело сильное впечатление. Возник непраздный вопрос: чему меня учил этот мир все годы до того? В детстве со сверстниками я учился взаимопониманию, было хорошим тоном интуитивно схватывать то, что происходит с другим человеком и взаимно подстраиваться друг под друга. Взрослые меня учили запоминать информацию и пользоваться ей, совершать какие-то действия по образцу и осмысленно их повторять, рассказывали что такое хорошо, и что такое плохо, и в стихах, и в прозе. Когда я подрастал разные люди делились соображениями о том как устроен мир, некоторые старались показать как в нём жить, особо щедрые пробовали объяснить неписанные правила, вдохновить на подвиги и приключения. С началом взрослого возраста от меня начали требовать действий, устанавливали ограничения и вынуждали торговаться по поводу вознаграждения за труд, но никто не интересовался тем, каким способом я сам вижу этот мир. Глупый мир, живущий туповатыми, несправедливыми правилами, закрывающий глаза на жестокость, терпящий воровство и обман и поощряющий этот самый тяжёлый изнурительный труд.
О этот тупой унылый труд, отнимающий радость, лишённый смысла, озлобляющий и разобщающий людей! Он опустошает душу, с ним жизнь теряет смысл, постоянно приходится ломать что-то святое в собственной душе и окружающем пространстве, рвать токую ткань бытия, превращая живое в мёртвое. Я страдал и не с кем было поделиться ощущением того, что жизнь умирает, ведь люди вокруг совершенно уверены, что иначе и быть не может, что жизнь именно такова.
Впрочем… впрочем в моей жизни была и другая реальность. Ребёнком я оказался на Кавказе, где попал совсем в иной мир, мир, где всё относительно кроме отношений. Люди там тёплые, душевно тёплые, хотя и совершенно дикие. Ну как дикие? Они естественные, спонтанные, непредсказуемые, природные, как ещё сказать? На Кавказе каждый живёт так, как он сам считает нужным, а ориентируется в первую очередь на самое дорогое – душевный комфорт. Наша Европа, для них, это ад. Душевный комфорт по-европейски, это когда человеку никто не мешает отдыхать после работы. На Кавказе вообще работать не принято, для них труд должен быть органичной частью жизни, такой же как сон, еда, песни, танцы и общение. Жизнь ощущается как процесс, некое состояние, естественный поток в котором всё управляется какими-то своими, интуитивно понятными законами. Простыми, жестокими, витальными, гармоничными и беспощадными, как и положено в природе, законами. Вернулся я другим человеком, несмотря на ранний свой возраст, что очень позлило некоторых взрослых, посчитавших, что стал я наглым и избалованным дикарём. Но почему стал? Я таки был всегда, просто взрослые заставляли меня притворяться кем-то другим.
Ещё были в моей жизни люди творческие, которые не ломали себя, а скорее искали в жизни что-то настоящее, вдохновляющее. Их трудно объединить в какую-то особую группу по схожим признакам, потому что они относились к совершенно разным мирам: довольные жизнью и страдающие, счастливые и ищущие себя – диссиденты, преступники, музыканты, художники, писатели, спортсмены и учёные – люди пытающиеся жить своей жизнью, не превращаться в живые механизмы по производству и потреблению материальных благ. Это не вполне очевидные вещи, точнее сказать они видимы в целом, но необъяснимы по факту. Невозможно взять человека за пуговицу и сказать, что его приятель истинный человек, а он сам нет, потому что не существует объективных конкретных критериев человеческости. Это подмечают неуловимо, на глазок. В обществе неформально признаются как бы специалисты или авторитеты в таких вопросах, которые выносят подобные суждения, и к ним прислушиваются независимо от их образования и социального статуса. Люди-маркеры, носители понимания, ощущающие саму ткань бытия как бы по наитию. Как это объяснить? Это как уборщица в школе, знающая о учителях и детях больше, чем администрация. Она не участвует в событиях, но в курсе ситуации в целом, от чего может выносить безошибочные суждения по поводу происходящих в школе процессов. Но я отвлёкся на детали. Понятно, что речь не об уборщицах, а об ощущении некой жизненности, в которой хочется находиться, участвовать, быть её носителем или как-то с ней соприкасаться. Да, пожалуй так будет правильно – жить настоящей полной жизнью. Иногда я видел людей, живущих настоящей полной жизнью. Мне это чрезвычайно импонировало.
Богатые живут легко, эстеты красиво, герои живут отважно, а умные интересно, но что делает жизнь человека настоящей, что может наполнить её содержанием? Или может никакого содержания в ней нет? Просто одни удачливей и вызывают зависть или производят эффектное впечатление на окружающих? Как понять, живу ли я сам полной жизнью, или притворяюсь самому себе? Может для счастья нужно всего лишь побольше серотонина на рецепторы, хороших ингибиторов обратного захвата на каждый день, и жизнь станет полна улыбок?
Это хороший вариант для пессимиста, но мой опыт подсказывает, что всё сложнее и проще одновременно. Хорошим примером настоящей подлинной жизни послужили для меня люди, столкнувшиеся с духовными переживаниями. Я знал мистиков, которые имели глубокий религиозно-духовный опыт. Это совсем не те глупые мракобесы, которых высмеивают в дешёвых атеистических брошюрах. Во-первых, они совершенно реалистичны и трезвы во взглядах, то есть сознание кристально ясное и никакого опиума для народа. Во-вторых, доброжелательны и сострадательны на каком-то глубочайшем уровне. Эти люди словно видят саму суть вещей, говорят и поступают, покоряясь неотвратимому голосу мудрости какого-то вселенского масштаба. И главное, жестокость и несправедливость мира в них не рождает ни уныния, ни злобы, ни раздражения, ни отчаяния, они радостны и спокойны как малые дети, словно им в этой жизни ничто не угрожает. Это так просто и естественно получается, что дух захватывает от осознания, что для счастья так мало нужно.
Но не только мистики казались мне живыми и настоящими, очень часто самые обычные люди раскрывали мне возможные грани бытия, показывали, что живым можно быть в совершенно разных проявлениях себя. Наверное, каждый человек, которого я встречал на своём пути, учил меня чему-то полезному. Люди добрые учили меня любить, умные учили думать и понимать, люди смелые учили не бояться трудностей и действовать, счастливые показывали как радоваться малому, духовные люди учили принимать всё как есть. Даже знакомый наркоман мог объяснить простые полезные вещи, например, что важно контролировать своё внутреннее состояние, чтобы оставаться активным и расслабленным одновременно, ведь очень часто люди не замечают самих себя, хронически позволяя быть себе одновременно апатичными и напряжёнными. Понятно, что сам он использовал для этого особые, не очень полезные вещества, но идея нести ответственность за свою жизнь, свои душевные состояния, свои понимания, она, на мой взгляд, очень правильна. Иначе, чем мы отличаемся от собаки или коровы, которые живут непосредственно тем, что с ними случается. Мне так кажется, я не был ни собакой, ни коровой и не знаю степени их свободы. Может они достаточно мудры, чтобы жить естественной жизнью, и только глупый человек изобретает себе ненужные сложности? Но я сужу по себе наивно полагая, что человек имеет возможность осознанно управлять своей жизнью и судьбой. Я видел людей, делающих тот или иной выбор, я сам стоял перед выбором и мог иногда поступить так или иначе, я мог даже поступать вопреки, и это существенно меняло мою жизнь. Я очень ясно и болезненно осознавал этот момент выбора и знаю точно что он существует.
В последние годы по работе приходится много общаться с молодыми людьми. Одни из них меня вдохновляют, другие удивляют, третьи угнетают и разочаровывают. Это не зависит от уровня их достатка и образования, отношение вызывает жизненная позиция, внутренняя система ценностей молодёжи, с которой я общаюсь. Недавно был классический эталонный случай: пришёл молодой человек, лет тридцати, на встречу, с опозданием на полчаса, и заявил в своё оправдание, что у него умер хомячок. Я чуть было не ляпнул в слух: - «Что, брат что ли?», и усилием воли заставил себя не засмеяться. Мужчина сам так был похож на огромного хомяка – крупное тело, худенькие ручки по бокам, круглое лицо с мохнатым подбородком, что сложившаяся ситуация выглядела комично. В то же время было совершенно ясно, что ему очень не до смеха, что животное, возможно, было единственным другом, и скорбит он искренне, от чего становилось ещё веселее. И он как бы не виноват, он сам прозябает в своём доме как в норе, слушается по привычке маму, питается готовой едой из магазина, подрабатывает иногда каким-нибудь охранником-полотёром и живёт просмотром шевелящихся картинок из интернета. Не интересуется, не увлекается, а именно живёт, как кот, сидящий на подоконнике и созерцающий птичек в ветвях деревьев. Он не глупый и не тупой, он просто не совсем человек. То есть он, конечно, человек, по природе, но его жизнь мало чем отличается от жизни того же хомячка, ничего специфически человеческого он не совершает. Его отправили учиться, он учился, ему велели не врать и не красть, он живёт честно, кому-то помогает, хочет свой дом, возможно семью, хорошо бы популярность, но разве этого достаточно чтобы быть человеком? Его не в чем упрекнуть, не за что осудить, но почему-то парень вызывает уныние и хочется его стукнуть. То есть не побить, а именно стукнуть, чтобы как-то… разбудить, что ли? Какой там Тимур и его команда, какой пятнадцатилетний капитан или Мальчиш Кибальчиш? Он даже на Плохиша не тянет, Незнайка пассионарней в десять раз, Чебурашка мужественнее! То, что было в нём человеческого спрятано настолько давно и так далеко, что он сам не верит, что оно где-то есть, или когда-то было. И это не критика данного человека и не сарказм. Это приговор целому поколению. Этот молодой человек заслуживает уважения хотя бы своей готовностью признать, что не реализует себя в жизни и надо бы что-то менять, а сколько таких, которые панически не хотят вылезать из свое норы? Ни то чтобы чего-то добиваться или что-то менять, а даже на улицу выходить не желают. И это не сумасшедшие люди, и не умственно отсталые, и не отжившие старики, это самый цвет общества – выходцы из среднего класса с двадцати до тридцати лет.
Раньше я такого как-то не замечал, был занят собой, полагал, что одному просто лень, а другой устал от жизни, и я не вдавался в подробности, но учитель рассказал, что мир накрыла новая эпидемия – синдром умирающего хомячка. Название это я сам придумал, и по-моему оно подходит лучше всего. Нет, вру, один мой знакомый в туристическом походе жующих подростков так называл, которые не хотели выходить из палатки и всё время что-нибудь грызли. Метафора удачная, и я её ухватил.
Почему умирающего? Возможно, было бы вернее назвать означенный феномен леммингизмом, от слова лемминг – северный зверёк склонный к суициду, но таких животных у нас не бывает. Лемминг, это вольный грызун, практически полярный тушкан, в его акте аутодафе видится что-то безумно-поэтичное, с родни полёту камикадзе, а хомяк только и может, что сдохнуть по неясным причинам в своей тесной вонючей клетке. Так что никаких леммингов, только хомяк! И не просто бодрый щекастый питомец первоклассника, а унылый, шуршащий бумагой… в общем понятно. И в чём беда-то? Люди-хомячки совсем не хотят жить. Они хотят чтобы их не трогали, чтобы кто-нибудь обеспечил им комфортное пространство, чтобы было нескучно и не грустно, чтобы ненужно было никуда идти, думать о чём-то важном, ответственности не любят, напрягаться нисколечко не хотят. Вы скажете, что все люди так? Есть разница: обычный человек готов прилагать усилия, чтобы добиться этих условий, а хомячок ждёт, пока они сами наступят, а если не наступят, то он с лёгкостью готов умереть. Да-да, собственная жизнь для него ничего не стоит. И он не тупой, не побитый жизнью неудачник, не пресытившийся сноб, он вполне заурядный молодой человек, который может знать два-три языка, может хорошо закончить школу или даже училище, сумеет найти в интернете любую информацию, не пьяница и не наркоман. Просто ему всё равно. Словно он сдался ещё в раннем детстве, словно в тот момент, когда нужно было начинать жить, он решил: - нет, это не моё. Кажется, что такие люди ждут с унылым видом, когда наконец кончится эта скучная вереница дней и ночей, и можно будет просто исчезнуть без остатка, как кубик льда в стакане Колы.
Ещё раз повторю, я не сказал, что они не люди, но полагаю, что они не живут всей полнотой человеческой жизни.
Учитель пытался с ними работать, убеждал искать смысл жизни, стимулировал романтикой и эзотерикой, давал лекции и проводил семинары по философии и психологии. Я не берусь судить, но он сам считал, что его методика работает. А почему бы ей не работать, мне же она помогла? Да, я другой, я романтик, даже можно сказать – авантюрист-гуманист, то есть моя жажда приключений прямо пропорциональна уровню безопасности, но раз сработало на мне, почему на хомячке не должно работать? Так что я принял учение экзистенциальной психологии как рабочую схему и начал его осваивать.
Первый философ, попавший тогда мне в руки, Франкл, зашёл прекрасно, словно вместе с ним в одном заведении жизни учились. Он честный, умный, глубокомысленный и простой одновременно. Можно вообще ничего не знать о философии или психологии и понимать его без особого труда. Посыл Франкла прост и ясен: всегда, в любой ситуации и при любых обстоятельствах оставайся человеком. И с ним прямо хочется согласиться, а что ещё остаётся делать, когда ситуация безвыходная? Оно и справиться проще, и живучесть повышается, и за себя потом не стыдно. Если верить автору. А почему бы ему не верить? Он описывает свой опыт, очень честно и убедительно, во многом этот опыт совпадает с моим, так что мы оба – Я и Франкл, считаем, что мы правы в этом отношении, а заодно с нами ещё миллионы грамотных людей, читающих второго из нас и согласных с нами обоими.
Затем пошёл Фрейд. То есть он никуда не ходил, я начал его изучать, и учение разворачивалось в моём сознании. Но выглядело так, словно он идёт ко мне, а я нехотя слушаю его проповедь. Знаю, что исторически авторы выстроены не по порядку, я рассказываю по мере поступления информации в пространство моего личного опыта, это же не учебник. Фрейд оглушил, а Юнг добил. Моё сознание потрясло учение о бессознательном, в каждом человеке я стал видеть проявление эдипова комплекса и детских травм, а в каждом культурном явлении архетип. Только значительно позже я понял, что оба автора никак не были психологами и тем более учёными, они были философами в подлинном смысле этого слова. Настоящая наука это про эксперимент, тут скорее академик Павлов со своей умученной собакой учёный и психолог, открывший опытным путём условный рефлекс, а Фрейд с Юнгом, методом наблюдений и размышлений, пытались описать внутренний мир человека. Их идеи – абсолютно гениальные умозрительные концепции, новый способ понимания человека и человеческого сообщества, имеющий надёжное терапевтическое применение. То есть и методом Фрейда, и методом Юнга можно лечить, сиречь проводить некоторые виды психотерапии, которые могут быть весьма эффективны. Просто поверьте моему опыту. Но это не точная наука, это больше искусство и целительство.
И тут читатель может смутиться: - как это авторы метода психотерапии могут быть не психологами? Не забегай вперёд, дорогой, сейчас всё станет понятнее.
Следующим автором, на которого опирался учитель, был Сократ. Тот самый античный философ, который стал родоначальником всей европейской философии. Уж его-то никак нельзя назвать психологом, но и его метод лежит в основе психотерапевтического подхода, который так и называется – сократический диалог. К Сократу я подступался несколько раз, а когда вошёл в ритм его повествования, то пришёл в восторг. Вообще-то нужно быть достаточно умным, чтобы его воспринимать, Сократ рассуждает объёмно и последовательно, его мысль как бы охватывает собой разрозненные суждения собеседника, обнаруживая внутреннюю логику и скрытые противоречия в словах. Я не очень умный, мне читать было тяжеловато, но очень интересно. Платона и Аристотеля я одолеть не смог, по причине туповатости этих гениальных людей. Вот Фрейд, это голова, а Платон с Аристотелем зануды. И Сократ, и Фрейд пытались понять, а Платон с Аристотелем объяснить, систематизировать и схематизировать. Если бы философия была наукой, то они, пожалуй, сошли бы за учёных. В моём понимании существует как бы две философии: созерцательная и схоластическая. Первая описывает жизнь муравейника целиком, разглядывая сооружение и некоторых типичных его обитателей, вторая пытается посчитать количество иголок и насекомых в том же муравейнике. Первый подход может быть весьма неточен, но полезен для понимания, второй очень точен, но сам по себе бессмыслен. Я так полагаю. Человеку помогает не абстрактное научное знание, а понимание принципа того, как всё устроено, чтобы выйти из подземелья не так важно, из чего оно состоит, куда полезней увидеть общую схему и маршрут движения. Фрейд описал устройство психики, Сократ разрабатывал метод поиска выхода из кризиса бессмысленности жизни, но ни один из них не поставили научного эксперимента и оба учения бездоказательны. Вот так – правы, но недоказуемы, следовательно ненаучны.
А потом мой учитель умер. Состарился, заболел и умер. И некому стало рассказать мне ни о психологии, ни о психотерапии, ни о психиатрии, ни о философии. Я успел подготовиться к его смерти, он – не знаю, но умер достойно. В здравом уме, твёрдой памяти, окружённый почитателями таланта и исцелёнными хомячками, со всеми попрощавшись и отдав последние распоряжения. Ушёл как бог, ну, или по крайней мере как гуру, что тоже неплохо. Оно страшно, конечно, но Франкл бояться не велит, а Эрих Фромм тревогу почитает высшим вызовом для настоящего человека. О-хохох… что делать? Пришлось идти на квартиру усопшего, делить наследство.
Вся квартира учителя завалена книгами, сложилось впечатление, что он не пропускал ни одной с восьмидесятых годов, где упоминалась эзотерика, религия, психология, психиатрия, психотерапия, философия и культура. Большинство из них читаны и помечены на страницах. Я понял, что значит выражение «не хватит жизни», тут либо жить, либо всё это читать. Ладно, не всё, хотя бы самое главное. Собрав книжек тридцать, я покинул опустевший дом, чтобы как-то научиться справляться с наукой о человеческой душе самостоятельно.
Ну, с чего там всё начинается? Евангелие. Нет, это слишком загажено. Не книга, понятно, учение. Каждый дурак, последние четыреста лет, пытается пересказать эту книгу по-своему, чтобы его убогому умишке стало ясно, о чём это Бог со своими учениками разговаривал. А уж когда религию в бизнес превратили, и любой аферист смог объявить себя пророком, продающим билетики в рай, то люди Евангелие, иначе как средством оголтелой пропаганды, уже не воспринимают.
В молодости я пытался давать религию детям, объяснял мистику, старался вытащить школьников из их норок, отвести в поход, познакомить с природой, столкнуть с реальностью, но куда там… Гидра хомячковости разжевала и выплюнула меня, не взирая на все усилия. Тогда я пенял на ленивых учителей, тупых родителей, инертную государственную бюрократию и низкую инициативу на местах. Про хомячный «дух времени» и подумать не мог. А он креп и мужал, протаптывая себе дорогу в умах подрастающего поколения, перетекая по наследству и расползаясь по миру, как анекдоты в пионерских лагерях. Конечно, всё это метафора. Никакого духа времени быть не может, иначе получится метафизика. Нет, даже не так, получится метафизика низкопробная, так как с точки зрения монотеизма кроме Бога духов быть не может, а для язычника придётся постоянно придумывать разных новых духов или богов, под разные исторические ситуации. Значит даже не метафизика, а просто метафора.
В конце концов я всё бросил, и, примкнув к остаткам спортивного туризма, стал получать романтику самостоятельно, без балласта неблагодарных капризных питомцев. При большевиках дом туриста располагался в самом центре исторической части города и мероприятия щедро финансировались государством, теперь же туристы собирались друг у друга в гостях или в арендованной бане, а в бывшем здании клуба разместилась какая-то хомечатня – то ли ночной клуб, то ли ресторан.
А почему я, собственно, оказался у учителя? Та-а-а-к, началось всё лет двадцать пять назад, то есть в конце девяностых, после того как я во взрослом возрасте съездил на Кавказ, а именно в Осетию. Северную Осетию - Владикавказ, Алагир, Дарьяльское ущелье. Именно после этого я бросил возиться с чужими детьми и начал жить своей жизнью, а вскорости после этой поездки познакомился с учителем и обнаружил себя. Понимаете, душа реставрировала тот опыт, который был в детстве, опыт свободы и искренности отношений, и жить в привычной европейской обыденности стало невмоготу. Я это осознал недавно, вот только на днях вернулся с Кавказа, на этот раз из Грузии – Кутаиси, Тбилиси, Гудаури, и вновь столкнулся с тем, что меня тогда поразило.
Кавказцы, конечно, диковаты, если не сказать больше. Они не признают никаких правил, кроме кровожадных законов гор, они не учитывают других людей, если это не их друзья или родственники, они не любят работать, хотя любят чтобы их уважали, и в то же время они имеют что-то, что европейцы вытравили из своего быта.
Опять я останавливаюсь в раздумье, прерывая повествование. Как нормальными словами описать свои понимания и смыслы? Я второй раз честно пытаюсь, но выходит нескладно и как-то пресно. Никуда не денешься, придётся идти проторенной дорогой и снова возвращаться к философии, чтобы ей пусто было… Меня научил этому мой учитель, я смогу попробовать поделиться с вами.
На чём мы остановились? После Евангелия началась эра богословия, которая все непонятные явления переносила за пределы видимого мира. Для кого-то это вопрос религиозных убеждений, для кого-то предмет духовного опыта. Так или иначе, непонятое остаётся непонятым, и не нужно в нём ковыряться. Интеллекту посвящаем разумное, вот с него и достаточно. Лучше всего на этом поприще выступил Блаженный Августин, для него вера это предмет опыта, к которому интеллект хорошее дополнение. Потом пошли схоласты и стало скучно. В новые времена появились Декарт, потом Кант, Шопенгауэр и завертелось. Как понять разумом суть вещей? Если верить мистике, то можно как-бы слиться с ними в духовном экстазе, ну, или говоря проще, своей душой прикоснуться к душам других объектов (если, конечно, они у них есть). Но атеистическая философия не допускает души, поэтому познание может быть только интеллектуальным, а мозгом мы ни к чему прикоснуться не можем. Получается, что предметы непознаваемы, а мы имеем дело только со своими представлениями о них. Зачем так всё усложнять? Чтобы избежать искажения восприятия, и не выдать галлюцинацию за факт. Это сложно и громоздко, зато открыло двери научному пониманию мира и способствовало формированию современного общества.
Но было и другое направление: Спиноза, Кьеркегор, Хайдеггер, Экзюпери, Сартр, Камю, Ясперс, ну и с краюшка наши – Шестов с Достоевским. Эти уважаемые господа заметили, что не так важно, как мы познаём природу вообще, куда важней как мы познаём свою собственную природу, а главное, как мы с ней обходимся. Вот это и называется экзистенциализмом, о котором я упоминал вначале.
Итак, следующим автором, которого я открыл для себя на пути познания философии был Экзюпери. Умный, добрый, романтичный. Он смог показать, что значит жить по-настоящему, но не столько на языке философии, сколько на нормальном переводимом французском. Экзюпери разделил жизнь на два состояния: честную жизнь и формальную. Если переложить это на язык Фрейда, то человек либо прислушивается к голосу своего подсознания, либо заглушает его, живя автоматизмами. От чего так? Восемнадцатый век стал началом эпохи империй. Конечно, они существовали задолго до этого, но именно тогда произошёл качественный скачок, и быть частью объединения стало человеку выгодней, чем сохранять личностную свободу. Благодаря развитию цивилизации государства могли содержать полчища чиновных людей и армии, где вчерашний чёрный крестьянин мог сделать карьеру, одеваться в чистую одежду, нормально питаться, пользоваться медициной и иметь досуг. Чем больше самоотдача такого человека на службе, тем выше его положение в обществе, тем больше привилегий, тем богаче и крепче становится и государство, и он сам. Служение обществу стало восприниматься как благо, самоотдача как героизм, всё это привело к концу девятнадцатого века к появлению человека-винтика, от которого вообще ничего не зависит, но который просто обязан жертвуя собой оставаться частью системы. У него отняли не просто свободу, у него отняли смыслы, заменив их идеологией и моралью. Советский Союз и Фашистская Германия являлись пиковыми проявлениями этих тенденций, благодаря им стало совершенно очевидным, что имперский подход позволяет быстро достичь высоких результатов в экономическом росте, но полностью лишает человека своей уникальности.
Конечно, это вызывало философские протесты у мыслящих людей, ведь с политическими протестами в империи сильно не забалуешь. Очень интересно читать Кьеркегора, который обратил внимание на то, что религия аморальна. Да, это кажется странным, потому что религия долго служила идеологическим целям империй и мораль была главным её инструментом, но Кьеркегор чётко показал, что Бог, как его описывают в священных писаниях, не добрый и не моральный. Он не раздаёт детям конфет и не спасает больных и несчастных от страданий, у него своя правда, которую либо нужно встретить и принять, как это сделал библейский Иов, либо просто отказаться от религии. И народ его услышал, от религии дружно отказались. Уже Ницше сообщил, что Бог умер, так что теперь мораль висит ни на чём. Но полностью убирать её никто не стал, пусть будет, как часть культурного наследия. У Евреев есть Иудаизм, у Русских Православие, и, хотя в них уже почти никто не верит, но и не отвергают, вреда в этом нет, а то глядишь, и дисциплины в народце поприбавится. Так и с моралью в западном обществе, она вроде пугала для детишек, в которое взрослые давно не верят, но держат на видном месте. В наши дни сочетание морали с либеральными ценностями привело к странным мутациям общественного сознания, но за неё продолжают держаться, как фанатик за свои идеалы.
По поводу идеологии всё ещё проще, тут даже выдумывать ничего не надо – лидер вышел к народу, и сообщил то, во что они должны верить и почему. Ну и понятно, что верить они должны в этого самого лидера, в государство и в деньги, так как всё это обеспечит им светлое будущее. Деньги, это не обязательно золото или банкноты, деньги, это капитал, ресурсы, технологии, научно-технический потенциал, вооружение – в общем всё, что может приносить прибыль. Как видите места для души, для счастья и свободы тут не предусмотрено. В мире империй свобода это, либо разрушительная анархия, либо осознанная необходимость. И то и другое неудачные варианты, потому что обращаются к человеку, уже загнанному в стойло. Он настолько стеснён со всех сторон, настолько запрограммирован гарантированными благами и предписаниями, что просто не замечает, что у него совсем нет выбора, а следовательно, нет и свободы. Он как солдат в казарме, который может либо есть перловую кашу, либо взбунтоваться и не есть ту же кашу, наказывая себя голодом, но третьего ему не дано. Это удобно и для солдата, и для армии, так как превращает человека в эффективную боевую единицу, надёжно обеспечивая его готовыми смыслами и кормами, но человек теряет свою волю, становясь живой эффективной машиной. И чем скорее он эту волю потеряет, тем ему самому жить легче станет, тем меньше он будет страдать от проблесков той самой воли и от тоски по свободе.
А что такое воля? По-моему воля, это когда я сам решаю, живя где-нибудь в лесу или в степи, как мне поступать и что делать. Когда я зажат обстоятельствами, то у меня может оставаться какая-то степень свободы, но воли нет. Но вы спросите: - как же так, в лесу тоже масса условий, ограничений, обстоятельств и ставкой является сама жизнь? Да, но там я нахожусь на ровне с природой, даже могу ей сопротивляться или её покорять. Там я человек! А в современном обществе я муравей, бегущий по выделенной мне кем-то тропинке, повинуясь законам кого-то высшего – то ли общества, то ли властей, то ли рекламщиков, манипулирующих моим вниманием.
Находясь в Грузии, я очень томился от того, что не могу войти в контакт с местными жителями. Это та страна, в которой всё главное происходит не на витринах, а на кухне. В Европе жизнь публична, открыта и поверхностна, пообщаться можно с каждым, очень мило, но без души. На Кавказе личная жизнь более интимна, подразумевает доверие, приватность и определённый благородный такт. Чтобы здесь хорошо общаться нужно иметь либо родственников, либо друзей, а ни тех, ни других у меня не было. Поэтому приходится разговаривать с воображаемым грузином в своей голове, по поводу своих же мыслей о бытии, не заботясь о справедливости таких диалогов со стороны собеседника. А мысли примерно такие.
- «Вот вы грузины хотите в Евросоюз вступить. Думаешь жизнь лучше станет? Белый человек ласковый спереди и жестокий потом. Да, процентов десять твоих соотечественников очень сильно и быстро разбогатеют, но это будут те, кто и сейчас богат. Вам построят дороги и инфраструктуру, но не для вас, а для них, для европейцев, как римские солдаты строили дороги, чтобы быстро передислоцироваться и усмирять бунты в империи. Сначала вам введут ограничения на производство, обрушив многие сектора экономики, просто, чтобы вы не составляли конкуренцию. Как бы не специально, а диктуя высокие европейские нормативы. Затем подскочат цены, так как продаваться будет преимущественно европейские товары, которые в разы дороже. Вы взвоете, но вам предложат выход - торговля недвижимостью. В страну ломануться немцы, турки, итальянцы, французы, наперебой скупая всё, что только можно, от заводов и виноградников, до квартир и дач. Года четыре люди будут вроде-как богатеть, но затем вдруг обнаружат, что стали бездомными в собственной стране. Уже нет своих земель, всё продано немцам, нет виноградников, так как их выкупили и вырубили французы, чтобы избежать конкуренции, нет своих законов, только евро-директивы из Брюсселя, нет традиционных правил, а есть толерантное ко всему нетрадиционному. Цены будут высокими как в Швейцарии, а зарплаты низкие как в Белорусии, и придётся тебе, генацвали, свернуть свою гордость в трубочку и засунуть туда, куда свет дня не проникает, после чего пойти работать на злого иностранца. Ты не будешь видеть ни семьи, ни детей, потому что нужно будет ещё подрабатывать, чтобы свести концы с концами, и уехать не сможешь, так как никому ты в этой Европе не нужен, у них своих девать некуда. Вы для них не ровня, вы аборигены, за счёт которых можно поправить своё материальное положение. Откуда я это знаю? Ну, во-первых, сам всё это наблюдал у себя на родине, а во-вторых, вы же сами свою страну запустили, никто за вас её поднимать не станет. Там другие правила игры: если они вкладывают доллар, то хотят получать с этого по два доллара в месяц в течении всей жизни. А кто им будет этот доход приносить? – Ты дорогой, своим тяжёлым трудом».
Вот примерно такие мысли вертятся. Признаюсь, грузин в моей голове получился так себе – молчаливый, подавленный, носастый и какой-то угрюмо-недоверчивый. Привожу я моно-диалог этот не из-за истинности собственных суждений, а чтобы проиллюстрировать современный западный мир, и те правила, по которым он живёт. Возможно, на вершине пищевой цепочки у человека и появляется какая-то воля, но скорее всего он просто превращается в наиболее эффективно функционирующий механизм общей машины капитализма.
Полагаю, что примерно об этом повествовал Экзюпери, которого мы на время оставили. Попав в нестандартную ситуацию, он словно выпал из матрицы и как-бы посмотрел на свою жизнь со стороны. Оказалось, что на её протяжении он чувствовал себя по настоящему живым только в детстве, и, возможно, редкими вспышкам во взрослом возрасте, когда ему было по-настоящему интересно. Это стало неприятным открытием, зато позволило переосмыслить отношение к жизни и найти истинные субъективные ценности. В конце концов каждый сам определяет для себя, что значит быть живым.
Вы можете спросить: - ладно Экзюпери с Кьеркегором, а чего ты к грузином-то привязался? Дело в том, что они в своей бедности очень свободны, хотя сами этого не осознают. Человек запада живёт «для», а они живут «в». Что это значит? Значит, что на западе важнее всего цель, которая, если надо, оправдывает средства. Человек живёт для результата, чтобы получить, добиться, добраться, успеть, ему нужно как-нибудь выдержать путь, чтобы достичь заветной цели. Я, понятно, не про каждого европейца говорю, это общая тенденция развитых стран – ориентация на успех. Потому они и развиты. На Кавказе напротив, остаётся возможность жить самим процессом жизни. Кушать не чтобы наесться, а чтобы покушать, разговаривать не чтобы донести информацию, а чтобы пообщаться, пить не чтобы напиться, а чтобы побыть вместе. И это занимает много времени, им работать просто некогда, они живут, находятся в потоке жизни. Этим был прекрасен Советский Союз времён застоя: можно было просто жить, если умеешь довольствоваться малым.
Вас это смущает? Контрпродуктивно? Конечно, мало достижений, мало событий, но жизнь густа и насыщенна, в ней есть атмосферность, есть тягучесть, она состоит из мелких, но значимых радостей и горестей, не заглушаемых работой и не затушёвываемых антидепрессантами. Скажете я идеализирую? – Нет, я привожу метафору, пытаюсь простым примером пояснить свою мысль, или точнее своё понимание, чтобы ощутили вкус того, что я понимаю под счастливой жизнью. По-настоящему счастливой, протяжённо и надёжно, а не урывками или когда-нибудь потом. Я знаю, что все люди разные, но существует некоторая общая тенденция, то, что можно назвать бытием определённой общности людей. Например, можно было сформулировать «бытие советского человека», немного неказистое, в чём-то противоречивое, но в целом счастливое.
Если мы попробуем прояснить, что такое это самое «бытие», то неизбежно всплывает тень Хайдеггера, которого мой учитель зачитывал до дыр и мне тоже пришлось с ним столкнуться после загадочного Кьеркегора и добродушного Экзюпери. Этого философа порой считают самым сложным для понимания, и неспроста. Дело в том, что он попытался философским языком объяснит, что значит термин «бытие», и вот что у него вышло:
Бытие, по Хайдеггеру, это нечто неясное, ускользающее, появляющееся во времени одновременно с сущим, но стоящее впереди его. Понятно? Мне тоже не очень. Похоже на формулировку догмата о Троице, которая непостижима изначально по определению. Но автора это не смущает, кажется, он не просто пытается выразить некую неясную мысль, но хочет как следует завуалировать то, что она ему не совсем ясна самому. У меня сразу же возник детский вопрос: а чем бытие можно измерить? Если это понятие абстрактное, то только разумом, если это какое-то поле, то приборами, если общее настроение, то отзывами участников. В античности к бытию относились как к некой данности, не задумываясь над смыслом термина, просто есть и есть. В средневековье решили, что подлинное бытие может быть только у Бога, а тот делится с миром и в большей степени с особо заслужившими. Но Хайдеггер не стоит на позициях религии, хотя пытается вещать как пророк так, словно он только что каким-то прозрением познал истину, недоступную простым смертным. Большинство философов соглашаются с его концепцией, и я тоже не могу спорить, ведь дядька он был очень грамотный, но в ней нет самого главного – ясности. Он пытается в своих рассуждениях опираться на слова древних греков, на выводы общей философской системы и получается какая-то мутная каша. Я уже не говорю, что мы понятия не имеем, что имели в виду греки под столь сложными формулами, а согласно Канту и Гуссерлю подобные феномены вообще должны быть непостижимы. Мы часто граждан соседнего государства понять не можем, хотя говорим на одном языке, а как видели мир древние, как они его ощущали и переживали даже представить трудно. Другие бытовые реалии, другой понятийный аппарат, культурные традиции, исторический период, неизвестные нам факторы – нужно быть весьма самоуверенным человеком, чтобы рассуждать о этимологии понятий людей того времени. Ну, или отпетым позёром и авантюристом, подкрепляющим шаткие доводы уверенным тембром голоса. Если взять классическое христианство, то там есть понятие переживания Благодати, которого можно достичь через некоторые аскетические практики, когда обратимся к йоге, то нас будут вести к состоянию просветления через медитации и тантрические техники, а как Хайдеггер рекомендует нам ощутить бытие? Только поверить ему на слово, что оно должно быть, раз о нём говорят? Хм, история знает много примеров ложных концепций, которые казались верными, хотя и непроверяемыми, а потом стали искать им подтверждение, и отказались от как от заблуждений. Выяснилось, что земля не плоская, что небесного эфира нет, и Библия написана людьми, а не с небес свалилась, и так далее.
Почему я об этом пишу? Хайдеггер это один из философов, на которого «молился» мой учитель как на основоположника экзистенциализма, и хотя он для меня тоже ни разу не учёный, зато очень интересен как мыслитель. Он поднимает вопросы, ищет ответы, рассуждает, предлагает варианты, которые могут быть вполне справедливыми. Но это совершенно не научно, так как полностью умозрительно и недоказуемо. К тому же чертовски сложно и крайне абстрактно. Что же делать? Не могу же я отказаться от своего исследования только потому, что философский язык непереводим на простой человеческий. Нужно как-то осмыслить прочитанное, чтобы хотя бы приблизиться к тем знаниям, которыми пользовался учитель. Поэтому я попробую предложить своё понимание проблемы, с опорой, конечно, на опыт предшественников.
Итак, в нашем языке слово «бытие» увязано с понятиями быт и быть. Быт, это некий уклад, продиктованный традицией, материальной базой и личными особенностями хозяина жилища или семейства. На Руси слово «дух» означало и запах, и внутреннюю сущность человека, от того считалось, что мёртвый перестаёт пахнуть. Это весьма логично, ведь мой запах, это и генетическое наследие рода, и еда, которую я ем, и самочувствие, и настроение. То есть я всегда пахну собой, тем, который я сейчас есть. Так и мой быт отражает то, кто я есть. В старину это было ясно видно, когда этот самый быт каждый сам строил своими руками. Со словом «быть» несколько сложнее, так как оно больше относится к метафизике и ассоциируется с переживанием «я есть». Проиллюстрировать это можно при помощи феномена зомби, то есть живого мертвеца. Тут хорошо видно, что человек существует, но своего бытия у него нет, он как живая кукла. Другими словами быть, это иметь в себе живую душу со всеми её атрибутами: разумом, речью, волей, достоинством и много чем ещё. Делаю вывод, что бытие это тот мир, который я порождаю, или даже это сам акт рождения мною своего мира, по собственному образу и подобию. Бытие – процесс рождения мною своего мира…
Насколько я знаю, древний человек полагал, что он приобретает собственное бытие по мере становления, так же как обзаводится личным имуществом. Но мы можем рассудить, что существует бытие раба или бытие лошади, почему бы и нет? То есть не совсем человеческое, а как бы усечённое. У раба, например, нет воли и достоинства, а у лошади ещё и речи нет. А раз так, раз бытие не только свойство человеческого духа, то тут недалеко до обобщения, что собственное бытие может быть у народа или у эпохи. Опять же, почему нет? Как сказал бы Хайдеггер, раз народ есть, то он есть своим бытием, что, переводя на доступный язык: так как появляется слово «есть», то по логике бытие должно быть. Для меня не логично, но по Хайдеггеру язык есть дом бытия, следовательно это самое неведомое бытие через него и проявляется.
Может показаться непонятным, как я отношусь к этой философии и зачем она мне нужна. Отношусь нормально, но с оговорками. Если по Канту вещь в себе непостижима, мы видим только её отпечаток в сознании, а согласно Гуссерлю мы вообще не можем знать, что стоит за теми или иными словами в восприятии другого человека, то о каком понимании бытия тогда вообще возможно рассуждать? Для меня пазл складывается лишь тогда, когда мы вводим в систему элемент мистицизма. Хайдеггер видел, что философия зашла в тупик, со времён античности философы полагали, что разум должен быть способен познать мир, но наука не в силах объяснить и даже заметить того, что для человека самоочевидно. Тогда он заговорил о неведомой ткани всего сущего, познаваемой исключительно в экстазе философского созерцания. По сути это дух, как бы философ не маскировал его сложными формулами, типа «присутствие», «просвет бытия» и так далее, который как бы воплощается в этом мире через предметы и живых существ.
Если существует душа, то она, через взаимное проникновение, может понимать душу другого человека или животного. Кажется, я об этом уже думал чуть выше. Тогда бытие мы чувствуем душой, или, говоря иначе, бытие есть проявление жизни души.
Пожалуй, читатель скажет, что я занимаюсь религиозной проповедью, но прав будет только от части. Без признания существования души, хотя бы как органа переживаний, становится непонятно, как мы вообще можем говорить о бытии, мы бы его не увидели. С точки зрения разума такого феномена быть не может, современные философы, куражась друг перед другом, рассуждают, что нет ни разума, ни сознания, ни души как чего-то уникального, а существует некая иллюзия, порождаемая потоком информации в мозгах. Следовательно, если запустить такой поток на железном компьютере, снабдив его ассоциативными связями и петлёй обратной связи, мы неизбежно получим разум ничем не отличимый от живого. Получается, человек всего лишь сложная машина, белковый калькулятор, случайно появившаяся на куске камня плесень, успевшая осознать себя в короткий миг между рождением и смертью. Тогда разум, воля, чувства, самосознание это не более чем продукт сложных химических реакций, электро-магнитный шум издаваемый органикой в пустоте космического вакуума, и существование человека не может иметь никакого смысла.
Такие философы как Камю и Сартр, тонко чувствуя веяния и атмосферу своего времени, говорят, что каки да, бытие как бы есть, но создаёт его сам человек своим намерением и поиском смысла. Перед нами унылый пессимизм, жизнь является потоком бессмысленных страданий, другой это ад, но нужно держаться бодрячком. А зачем? Зачем совершать ответственные выборы, зачем выстаивать или с чем-то бороться, когда проще быть хомячком? Можно перефразировать Достоевского – раз Бога нет, то всё можно, создав новую максиму – раз души нет, то остаются только удовольствия. Как говорится: добро пожаловать в пост-модерн.
Могу поимённо перечислить виновных в этом явлении, но не стану, ограничусь краткой справкой, что после того, как в пятом веке нашей эры христианство расправилось с язычеством, в него само перекочевали все предрассудки, мракобесия и религиозные пороки, которые то самое язычество с успехом в себе абсорбировало. В результате, попытавшись усидеть на всех стульях сразу, христианство на западе дискредитировало себя, а заодно религию вообще. Человек стал отождествлять себя с разумом, понимание мира сделалась научным и механическим, души не осталось, жизнь превратилась в кошмар одиночества и бессмысленности, куда деваться современному молодому человеку? Героизм опасен, религия глупа, общение поверхностно, свободы совсем нет, успеха добиться нереально, волю не воспитывают чтобы не баловался. Убийственная логика происходящего превращает человека в хомяка, который готов умереть в любой момент от любого сквозняка судьбы.
Возможно, я не прав, если взглянуть с этой стороны, то никто и не должен жить так, как я считаю верным. Можно встать на рационалистическую позицию, и тогда все философы-мистики просто ошибались. Ницше – закомплексованный истерик с раздутым болезненным эго, а Хайдеггер фашист, пытавшийся подтянуть теоретическую базу под идеологическое учение о «духе немецкого народа». Взять тех же Грузинов – кто сказал, что они так уж свободны? Они живут архаичной традицией, угнетают женщин, пытаются соответствовать каким-то исторически сложившимся общественным стереотипам. Не только Грузины, весь Кавказ. Своей ли жизнью они живут, или отрабатывают некоторую заложенную воспитанием программу? И про нашу молодёжь тоже – кто сказал, что человек, это не ленивое беспечное существо? Пока его к чему-то принуждают, он шевелится, а если оставить в покое, то начнёт жить удовлетворением собственных простеньких потребностей.
В общем, как видите понесла меня нелёгкая по скользкой дороге философских изысканий. Они там и дальше продолжаются, всё в общем-то об одном, как это философы душу-то просмотрели, хотя вокруг неё все рассуждения крутятся. И это страшно, чем больше пытаешься понять суть, тем больше начинаешь искать, читать, размышлять, то вслед за толпой учёных идиотов теряешь контакт с очевидной реальностью. Хочется всё разложить по полкам, объяснить для себя, и вот, что из этого получается.
Мне видится, что современная философия, не как наука для академиков, а как понимание своей жизни людьми, разделена на два рукава, которые как-то соприкасаются. Да, я знаю, что выражение «понимается людьми» очень неопределённое и хочется его уточнить, но тут-то как-раз всё просто. Можно включить радио и понять общую тенденцию в музыкальной культуре. Понятно, что придётся учесть много условий: музыкант исполняет то, что он хочет, звукооператор на радиостанции включает то, что он хочет, кто-то из слушателей что-то просит поставить, какие-то продюсеры проплачивают конкретных исполнителей, музыка ориентирована на население современных городов западной культуры и так далее, но тем не менее по ней можно делать выводы. Так археолог, откопав просто кусок горшка мало что может понять, но найдя в одном месте много похожих черепков делает вывод об общей культуре того времени. Да, все горшки разные, но есть общие тенденции, которые можно проанализировать, на основании чего сформировать представление о материальной культуре людей, которые тогда жили. Так и с песнями: мы на слух можем приблизительно понять десятилетие выхода песни, возможно страну и стиль. То, что не прошло отбора слушателем, не останется в плей-листе радиостанции, даже если кто-то этого очень хочет, поэтому слушая радиопередачу, мы можем делать общие выводы о тенденциях во вкусах слушателей. Ритм, мелодика, сложность произведения и аранжировки, тексты, настроение – всё это отражает культурный контекст. Мы говорим, что была эпоха рока - эпоха романтической культурной революции, была эпоха диско – время беспечности и танцев, желание показать себя, эпоха стиля поп – потеря интереса к сложным формам, желание комфорта. Всё это опирается на экономическую ситуацию в мире, процессы развития и эволюции передовых обществ, исторические и культурные закономерности. Но можно всех причин и не знать, просто интуитивно ухватить «дух времени», проявившийся в типичном для этого времени музыкальном произведении.
Точно так же человек может ощущать дух того времени, в котором живёт прямо сейчас. Сам этот дух его формирует и определяет, но можно отстраниться, уехать, например, подальше от цивилизации, и вернувшись почувствовать на контрасте некую атмосферу, создаваемую человеческим сообществом. Так вот, находясь в этом потоке соучастия в жизни людей, то есть сливаясь душой с обществом или человечеством, каждый из нас вырабатывает свою философию жизни, которая оправдывает и объясняет то, как мы живём. И мы понимаем, что с этой точки зрения и общество, и человечество, это целостный энергетический организм, а каждый человек – его живая клетка. Наш термин «понимается людьми» относится к общим тенденциям понимания большинством, это не вполне выраженное мировоззрение, с которым согласятся почти все как со своим. Если присмотреться глубже, то можно заметить, что в организме общества есть топовые позиции, их репрезентируют люди живущие на гребне волны – политики, шоумены, идеологи и так далее, а есть противоположный полюс, где находятся маргиналы, оказавшиеся на дне. Поэтому будут и два полюса спонтанной философии народа: философия принимающая и философия оппозиционная, которые дополняют друг друга до некоторой завершённости. Первая объясняет мировоззрение успешных людей, которые ни с чем не спорят, и благосклонно соглашаются с той возможностью, что в принципе всё может быть, в каком-то смысле. Такие люди сильно ни во что не верят, но всё допускают. Они могут и к гадалке сходить, и с адвокатом проконсультироваться и строго научный подход применять – а почему бы и нет, если это работает? Второй тип народной философии сопряжён с душевной опустошённостью, он чаще встречается у людей, уставших от жизни или долго находившихся в стеснённых обстоятельствах. Они более консервативны в суждениях, склонны упрощать и представляют мир плоским, имеющим однозначные причины и очевидные следствия. В крайних проявлениях носители этой философии тяготеют к цинизму и грубости души. Любви не бывает, только влечение и привычка, счастье выдумано, есть удовольствие и комфорт, совести нет, есть воспитание и страх наказания. Дело в том, что их внутренний мир сильно сдавлен, поэтому они туда не заглядывают, предпочитая полагать, что его просто не существует.
Всё время я куда-то ухожу от сути. Но постоянно вращаюсь вокруг одной мысли, которую никак не поймать. Мы говорили о философии, о Хайдеггере и понимании бытия, а зачем? Видимо, чтобы уловить какую-то пользу, то, чем философия может быть нужна человеку. Я застрял в прояснении терминов, когда хотел показать нечто простое и ясное, что в философии может скрываться смысл. Ну вот, опять возможны варианты понимания. Хотя… мы об этом уже ведь говорили, есть философия чтобы понять, и философия чтобы объяснить. Про объяснительную философию я даже говорить не хочу, это перекладывание мыслей в голове, абстрактные вычисления со словами, думание оторванное от реальности. Она может очень славненько объяснять нам что мы правы, но за такими «истинами» ничего не стоит, кроме возведения стен темницы разума. Если философия чтобы понять, тогда я хочу зафиксировать то, что мерцает на краюшке сознания, что-то важное, но необъяснимое. Ведь если рассуждать о вещах очевидных, то в том и смысла нет. А что есть ощутимое, но неуловимое, или по-другому – неуловимое чем? Оно где-то на периферии сознания, за пределами мысли, на уровне интуиции и предчувствия. Человек ухватывает это как откровение свыше и силится описать словами, отчаянно копаясь в оттенках смысла. Чем же он понимает ещё до слов? Очевидно, что не мыслями, которые из этих слов состоят. Можно сказать, что откровения он воспринимает интуицией или душой, так как это последнее понятие вмещает в себя всё богатство внутреннего мира за пределами интеллекта. Сначала я что-то почувствовал, потом заметил свои ощущения и попытался к ним прислушаться, затем сконцентрировал на этом внимание пока не сформировался какой-то образ, попытался его понять, затем осмыслить, затем описать и в конце изложить логически непротиворечиво и понятно для окружающих. Разве не так происходит? Если всё сделано правильно, то я сам, или другой человек может произвести обратный синтез от слов к смыслу, от смысла к образу, от него к опыту. Если за моими словами не стоит опыта, то они есть пустая болтовня, если у читающего меня человека нет того опыта, на который я опираюсь, то мои слова для него пусты. Если наука опирается на мир предметов, то философия на мир души, но никак не слов.
Мне кажется естественным, что людям, находящимся на вершине, до философии души дела нет, человек скользящий на гребне волны сильно не задумывается над тем, как он там балансирует, его силы и внимание сконцентрированы на самом процессе, и он будет искренне верить во всё, что поможет ему там удерживаться. Для человека на самом дне душевность это непозволительная роскошь, так как для него душа это то, что по преимуществу болит. Для изгоев характерна оппозиционная философия, где принятые обществом ценности видятся как бы в зеркальном отражении. Видимо, специалисты по жизни души, это люди середины, которые могут себе позволить и не избегать, и не догонять. У них должен оставаться ресурс для того, чтобы прислушиваться к своему внутреннему миру и осознавать его. В Стране Советов высокопоставленные коммунисты свято верили в победу мировой революции, маргиналы страдали антисоветизмом, и только рядовой гражданин мог рассказать каково оно, жить в государстве, где так вольно дышится под пристальным взором участкового милиционера. Философия советского гражданина, это то, чем ежедневно жила душа обычного среднего обывателя, где-то между официальной идеологией, подавленным протестом и бытовыми неурядицами. Её можно разглядеть в любом хорошем советском фильме, она сквозит самим духом того, чем живут его герои. И конечно же «поймать» эту душу невозможно, она видится на расстоянии через свои проявления, а тогда можно было в ней находиться, жить ей, или ещё точнее жить жизнью своей души, погружённой в советскую реальность. Можно было это ярко ощущать, но полностью осознать невозможно.
Когда я упомянул два рукава философии, то имел в виду что-то важное, грандиозное, почти научное, но как-то забыл что именно. Родился образ, попытался его описать, стал раскладывать на составляющие, каждая часть потребовала разъяснений, те в свою очередь других разъяснений, да так каскадом съехал с мысли. А ведь был на гране научного прорыва и великого открытия! Хотя, кого я обманываю? Наверняка крутилось на языке что-то банальное, типа того, что одни видят мир «как положено», таким, каким он должен быть согласно школьному учебнику, а другие видят тот же мир разными органами восприятия, и душой в частности. Для этих вторых любовь, забота, честность это не простые слова из газеты, а часть обыденной жизни, вплетённая в ткань повседневности. Во как заговорил! Налицо отравление философией, скоро температурить начну. Всё этот Хайдеггер проклятый, со своим словоплётством… А хотел сказать просто: для кого-то душевная жизнь так же реальна, как и материальная.
Внимательный читатель спросит, а что это за внутренний мир, что такое душа и с чего это я взял, что существует некий дух времени, о котором упоминалось выше? Поэтому я уточню, что имею в виду. Под душой я понимаю весь комплекс переживаний человека, а также тот гипотетический орган, который их чувствует. Душа, как орган чувств, может быть очень утончённым и улавливать мельчайшие оттенки переживаний и состояний. Как нос человека ловит запахи, и система обоняния формирует ассоциативные образы, так и душа улавливает колебания эмоционального поля и распознаёт его.
А что такое эмоциональное поле? Или это такой же мнимый орган, как и душа?
Во-первых, душа не мнимый орган, а ряд органов, дающих нашей нервной системе возможность понимать наши эмоции, чувства, переживания и состояния. Ребёнок может не знать, что он разозлился, но будет ощущать целый ряд эмоций, а также переживать набор физических и психологических изменений в себе. Всё это вместе создаёт дискомфорт и подталкивает к реакции, например крика или агрессивных действий, и если ребёнок совершит подобный поступок, то получит облегчение. Если подобное будет повторяться регулярно, то злость станет для него привычным явлением, он может её отслеживать в себе и других, а также распоряжаться ей по своему усмотрению. И вот тот орган, который распознаёт злость и многие другие чувства, и при помощи которого человек может этими чувствами распоряжаться и называется душой. В теле его нет как единого органа, это совокупность работы разных частей нервной системы. К таким же феноменам относятся память, воля и так далее, не имеющие своих органов, но успешно существующих в человеке.
Эмоциональное поле это психологический феномен, который обнаружили при изучении психологии групп. Он проявляется в том, что в толпе может молниеносно распространяться та или иная эмоция, без предварительной на то договорённости и без внешних к этому сигналов. Обычно так распространяется паника или агрессия, которыми вся толпа заражается одновременно. Происходит это от того, что у людей есть способность, находясь вместе создавать общее поле. Выглядит объяснение нескладно, но лучше пока не придумал. Каждый участник его собой формирует, каждый его чувствует, на каждого оно влияет, но не все это осознают. Не буду углубляться в психологию группового взаимодействия, достаточно сказать, что и семья, и коллектив, и народ имеют свои эмоциональные поля, ощущаемые как характерная энергетика. Почему энергетика? Так проще ощутить. Мы замечаем другого человека, когда он направляет в наш адрес определённую интервенцию, например агрессию или своё активное внимание, например пристально смотрит на нас в транспорте. Мы интерпретируем это как энергию с его стороны, которая на нас влияет и на которую необходимо реагировать. Китайцы скажут, что это энергия ци, эзотерики, что биополе, а материалисты, что никакого поля нет вообще, просто используется слово-атавизм. Так же мы воспринимаем явления природы, говорим про энергетику гор или водопадов. Явления на нас влияют, мы ощущаем это как давление незримой энергии поэтому так феномен и назвали. Может физически энергии там и нет, но термин даёт понимание как оно ощущается. Из чего состоит общее поле группы людей я не знаю, но ощущается оно тоже как определённая энергия, склоняющая человека поступать, мыслить и чувствовать так, того требует группа.
Если говорить о духе времени, то я понимаю это как переживание себя частью общества в данный момент времени. Существует ли объективно такое переживание и сам этот дух? Как я уже говорил, можно поставить эксперимент и уехать из города в лес. Вернувшись человек будет ярко чувствовать эмоциональную атмосферу того же города, и то, как она изменилась. Можно поездить по разным городам или странам, даже зайти в разные семьи, везде ваша душа будет ощущать разный коктейль состояний, разный дух или атмосферу.
Если Хайдеггер под термином бытие имел в виду то, что в религии называется душа, то это вызывает ряд вопросов. Он говорит: сначала «как», а потом «что», то есть бытие впереди сущего, свойства или душа предмета должны предшествовать его существованию или материи. Но античные греки возразили бы, что у раба нет своего бытия, но он существует, уточните, уважаемый, то именно вы имеете в виду под словом бытие. Если бытие это Дух Святой, или античный Логос, дающий собой всему жизнь, то философ прав, а если это душа мира, то неправ, ведь душа может быть у живого, а неживое бездушно. Можно предположить наличие мира идей, как считал Платон, и тогда возникает сначала на каком-то духовном уровне план вещи, а потом появляется сама вещь. Тогда необходимо допустить небесный каталог вещей и явлений, который постоянно должен пополняться и меняться в ногу с прогрессом, что не выдерживает серьёзной критики.
Если убрать мистицизм, то ситуация выглядит так, словно человечество выделяет душевную энергию, как солнце выделяет свет, или кожа выделяет пот, и она влияет на всё живое, но так как мы договорились, что энергией мы называем это явление скорее условно, чтобы не впасть в эзотерику или неоплатонизм, то и своё влияние этот дух времени оказывает не на сами предметы, а на наше восприятие их. И живёт этот дух не в ноосфере, как полагали русские космисты, а среди людей, которые являются его физическими носителями. Платон нам, конечно, друг, но истина всё же дороже. Давайте встанем на рациональную позицию, и договоримся, что то, что мы описываем не религиозные переживания и не умозрительная концепция, а психологический феномен. Тогда ясно, что мозг человека может познавать предметы и явления только через призму собственного к ним отношения. Мозг взрослого человека воспринимает окружающее целесообразно, то есть исходя из предназначений предмета или явления. Сначала – зачем это мне нужно, а потом – что это такое. Как в детской игре съедобное-несъедобное, где нужно реагировать только на один тип предметов, а другой игнорировать. Но если это было бы так, то человек не мог бы постигать нового за пределами привычного ему мира. Возможно, Хайдеггер интуитивно уловил один из законов психологии и принял его за вселенскую истину, но это совсем низводит его до уровня деревенского мудреца. На фоне современной ему философии как науки он выглядит весьма свежо и убедительно, но стоит попробовать взглянуть на предмет его исследований под несколько другим углом, как вся стройность учения рассыпается, словно карточный домик.
Все мои рассуждения привели меня к пониманию, что я не против академической философии, но то, что философы видят как великие истины о сути мироздания, психология или религия понимают как частный случай более объёмной картины мира. У меня своя философия, может не очень научная, но для меня самого более естественная и понятная. Да, я знаю что простое и понятное не значит точное и правильное, я могу сильно ошибаться, но у моего понимания есть ряд преимуществ: оно интуитивно понятно, употребимо на практике и открыто для дальнейшего развития. Поэтому я продолжу раскрывать своё понимание мира, чтобы лучше рассмотреть, куда привели меня мои поиски.
Честно будет упомянуть, что учитель не остановился на Хайдеггере и Фрейде, он говорил и о Ясперсе, и о Мартине Бубере, и о Ролло Мей, не знаю как склонятся фамилия последнего. Меня тогда поразила мысль, что человек, это свой собственный проект себя самого, и что отношения к другому как к субъекту превращает меня самого в вещь. Тут уже близка грань, где философия переходит в психологию и просто разумные вещи приближаются к научным открытиям. Не знаю, сам я придумал или подсмотрел, но полагаю, что мысль работает с мёртвым. Душа выдувает из себя некоторый феномен, потом он обретает форму и только после того, как душа этот феномен покинет, разум может его коснуться и описать. Другими словами, если я что-то понял, то этого уже нет. Если не нравится слово выдувает, замените термином порождает или эмонирует, главное тут мысль, что философ может начать рассуждать о Боге, только Его для себя потеряв, рассуждать о бытии, когда оно пропадает, осознать любовь, когда она прошла. Человек не видит самоочевидного, пока оно не покинет его, оставив после себя опустевшую форму. Это кажется странным, но подумайте, если я живой, то нахожусь в потоке жизни, а не в рассуждениях о ней. Я отличаюсь от машины погружённостью в мир чувств, и если я разрешаю себе чувствовать, то обнаруживаю, что кроме моего собственного вокруг меня есть иные миры, одни живые, порождающие свои смыслы, другие неживые, наполненные смыслами живых. Любое слово или обозначение, это только намёк на предмет, один из бесконечных его смыслов. Чтобы мыслить, а тем более рассуждать, я должен выйти из отношений с предметом или человеком, сделать его копию в своей голове, а потом повесить на неё пару простеньких ярлыков, исходя из моих собственных смыслов. Пока я люблю человека, я сам этого не вижу, а если начал осознавать, значит чувства уходят, я растождествляюсь с собой любящим, смотрю на него-себя и оцениваю свои те чувства как любовь. Меня страшно бесило в детстве, когда меня спрашивали, люблю ли я маму. Конечно нет, я злюсь, обижаюсь, грущу, радуюсь, но то, что лежит в основе всех этих состояний не имеет ничего общего с той пошлой, пахнущей нафталином, слащавой картинкой, которую взрослые имеют в виду под словом любовь. Философ, это оплакиватель трупов реальности. Он помечает феномены, радостно описывает их, торжественно себя обзывает пророком, заглянувшим в будущее, хотя по факту он сочиняет эпитафии и движется спиной вперёд, глядя в прошлое.
При этом жизнь человека это и есть сама жизнь вообще, другой жизни не существует. Пчела едина с ульем, её нет без улья и улья нет без пчелы, точнее без пчёл. Человек живёт не только жизнью собственного организма, но и жизнью человечества, жизнью природы, какими-то смыслами, из которых он, по сути, и состоит, сам того не замечая. Его собственное существование понимается или осознаётся задним числом. Буддисты учат, что мысль выходит из пустоты, а мы видим её след во времени. Также из пустоты рождается, по их мнению, весь мир. Последнее утверждение сложновато для осознания, хотя весьма любопытно, зато перво вполне ясно, ведь если заглянуть в то место, откуда вытекают мысли, мы ничего не обнаружим, только пустое беззвучное пространство. Получается, что реальность как бы откуда-то истекает, может из «великой пустоты», может из законов природы, но мы сами узнаём о том, что с нами происходит с некоторым запозданием.
Психология как наука обнаружила, что каждый человек живёт не просто случайно, а как будто выполняет роль на сцене. При должном анализе можно эту роль понять и даже проследить вектор развития событий, то есть предсказать судьбу. Как такое может быть? Человек постоянно совершает выбор в каком-то направлении так, словно оно, это направление - главная цель его жизни, хотя сам может этого и не видеть. Тут мы подходим к вопросу осознанности, то есть способности посмотреть на себя и понять себя же. Не объяснить себе, как все обычно поступают, а задать вопрос и посмотреть что происходит, что я делаю, куда я двигаюсь. Выбор сделанный раз, позволяет без особого труде повторить его, а выбор сделанный много раз превращается в привычку, и поступить иначе уже очень сложно. Нас с детства учат как поступать, и доверяя взрослым мы поступаем как они велят, потом эти же действия повторяем как бы по инерции, пологая, что иначе и быть не может, к чему бы это нас не вело, но это только выбор, который мы снова и снова совершаем. Сначала приходится адаптироваться, приспосабливаться, но потом выбор можно сделать другой, если вместо того, чтобы оправдывать предыдущие, попытаться осознать происходящее.
Вот в этом месте открывается свобода, возможность принять, изменить отношение, найти смысл, поступить иначе. Одно дело меня куда-то везут в тёмном вагоне, и совсем другое если я еду в том же вагоне в конкретное место. Из курса психологии известно, что человеческая психика не переносит трёх вещей: когнитивного диссонанса, неизвестного и беспомощности. Может и ещё чего-то, например отвержения или осуждения, не берусь судить, но эти три явления гарантированно не переносимы, поэтому ими наказывают, их используют аскеты для тренировки и ими же ломают психику. Да, пожалуй нужно добавить ещё пару непереносимых кошмаров: бессмысленные страдания и одиночество. Тогда отвержение можно убрать и останется в нашем ящике Пандоры пять прекрасных явлений, разрушающих психику человека: бессмысленные боль и страдания, одиночество и тут же все формы отвержения значимыми людьми, когнитивный диссонанс, неизвестное и невозможность что-то изменить. В примере с тёмным вагоном отсутствие понимания происходящего парализует мою психику, а осознание происходящего даёт свободу. Понятно, что невозможно взять и выйти наружу, но можно как-то отнестись к происходящему, справиться с тревогой и чему-то посвятить время пути, ведь одно дело ехать на отдых, а другое в тюрьму, путешествие будет проходить по-разному.
Так же жизнь человека может проходить по-разному исходя из того направления, в котором он по этой жизни движется, а если оно непонятно, то есть он беспомощен как животное, которое куда-то везут, то все токсичные для психики состояния неизбежно всплывают в его душе. Поэтому психология толкует о осознанности, смысле жизни, свободе, без всего этого человек ощущает себя затравленным зверем, сам того не понимая. Философы последних двух веков это заметили и громко об этом заговорили. Человечество себя чего-то лишило, люди это смутно почувствовали, а кто-то даже смог назвать чего теперь не хватает, за что им и спасибо. Но ничего не изменилось - притерпелись, научились жить без воли, без свободы, без смысла, просто и пусто, по-хомячиному.
Из сказанного выше становится понятно, что люди-хомяки, это органичная часть современного мира, цивилизованного общества. Речь идёт не о социальных отбросах, типа алкоголиках, нищих, преступниках, а о людях вытесненных из культурного контекста, или об особой нише-отстойнике внутри самой современной культуры. Нищий, это всё ещё игрок, падальщик каменных джунглей, его активно не любят, но с ним считаются. Преступник, это агрессивный паразит, мрачная часть общества, плата за успех богатых, агент поддерживающий социальный иммунитет. Хомячок же, это балласт, существо без места, вскормленная пустая оболочка, которой не нашлось предназначения в организме общества, от чего у него нет своего бытия. Его растили впрок и не выделили роли, ни плохой, ни хорошей. А мы помним, что бытие первично, оно определяет сознание, следовательно у нашего героя сознание должно быть пустопорожнее, бессодержательное. Он не знает кто он, у него нет себя для себя, так как человек существо либо социальное, либо природное, либо мистическое. Мы – современные горожане, оторваны от природы, не посвящены в таинства религии и если нам не нашлось места в обществе, то наполнить-то себя и нечем.
Вдогонку Сартр с Камю декларируют, что жизнь сама по себе бессмысленна, мир только тем и занимается, что разочаровывает, и у нас нет причин им не верить. Как лекарство они советуют набраться мужестве чтобы быть, и самостоятельно порождать смыслы для своего существования. Но наш хомячок справедливо спросит – а зачем? Дело в том, что философы лукавят, нет смысла в том, чтобы генерировать смыслы. Оно возможно в том случае, если смысл был, человек в нём сформировался как боец, а затем смысл пропал. Тогда можно продолжать борьбу, но уже по собственным правилам, а если человека создали в пробирке и вырастили в теплице, то кроме вегетативного существования он другого и не видел. Прежние времена и авторитарные режимы требовали от человека усилий, заставляли его расти и развиваться, но теперь с этим покончено, можно тихо деградировать. Поэтому я не считаю, что современной общество сильно отличается от тоталитарного в лучшую сторону, оно, возможно, более естественно, но и более жестоко по отношению к своим гражданам. И, конечно же, в упомянутых обществах жили те же люди, решали те же проблемы, старались делать это по-человечески, в чём-то справлялись куда лучше, ну и совершали те же ошибки, что и мы сейчас совершаем, возможно грубее чем мы. Полагаю, что быть дураком и ругать то, что было до нас, это путь в никуда. Полезнее принимать свою историю с благодарностью и делать выводы, чтобы не повторять ошибок. Но, похоже, я наивный оптимист…
Наш мир – мир развитого империализма, постмодернизма и постгуманизма, нуждается в новом человеке – человеке-потребителе. Герой опасен, его тянет на авантюры, он раскачивает лодку, и не найдя выхода своим талантам норовит что-нибудь сломать. Забитый раб тоже стал не нужен, туалеты теперь могут мыть роботы и уже незачем унижать бесправное население, чтобы вынудить его обслуживать успешные слои общества ради тарелки жидкой похлёбки. Ресурс человечества достаточно высокий, для сносной жизни хватит всем. С другой стороны, на фоне радужного всеобщего благополучия маячит призрак перенаселения с двумя бедами: куда девать и чем кормить? Кгда людей мало, то каждый на счету, каждому есть применение, и если хорошо работать, каждому хватит хлеба. Но сейчас ситуация другая, людей так много, что невозможно каждому придумать занятие, ведь эксплуатация энергоресурсов, станков и роботов освободило массу людей. Нет также войн, прореживающих население и с болезнями научились неплохо бороться. В результате происходит экспоненциальный рост невостребованных людей. Им скучно, им нечем занять руки, у них нет повода общаться друг с другом и нет структуры, которая могла бы стать смыслообразующей частью их жизни, не с чем бороться и некуда развиваться. В то же время растёт общее качество жизни и уровень потребления, каждому нужен свой дом, хорошая еда и насыщенный досуг. Пока людей было немного, природа могла легко обеспечить человечество водой, землёй, богатствами недр, но теперь мы столкнулись с нехваткой ресурсов. Снизить потребление и качество жизни не позволяет всё тот же капитализм, живущий принципом постоянного роста потребления, ведь человек одновременно и производитель, и потребитель, и материал, из которого состоит общество. Поэтому невозможно просто взять, и как-то надавить на человека, чтобы он куда-то исчез или как-то радикально поменялся, стал мало есть и себя во всём ограничивать, можно только приспосабливаться к его нуждам и потребностям, с учётом существующих обстоятельств. Иначе снова тоталитаризм, который исторически себя изжил, экономический коллапс, войны, революции и разрушение цивилизации. Мы не можем жить по-другому, мы не умеем стоять на месте, нам невмоготу остановка в развитии и уж тем более регресс.
В детстве я мечтал стать главным, делать что хочу и распоряжаться другими людьми. Мне казалось, что это круто. Давайте представим, что фантазии сбываются и мы с вами стали членами теневого мирового правительства. С одной стороны оно вроде бы и круто, но с другой сразу столкнулись с серьёзной проблемой: мы не может запретить рожать, мы должны накормить и чем-то занять граждан и нам необходимо спрофилактировать агрессию внутри общества. Иначе либо человечество само себя истребит в бессмысленных войнах и нам некем будет править, либо нас свергнут более компетентные люди. Как решить столь трудную задачу? Три шага: социализм, новая педагогика, виртуальный мир. То есть должны обеспечить каждому сносный социальный минимум, дать умеренные знания для развития психики в определённом направлении, не для формирования сильной независимой личности и создать поле развлечений в виртуальном мире, где человек при всём желании не сможет наносить серьёзный ущерб окружающим. Видите, то что я излагаю это не разоблачение заговора каких-нибудь рептилоидов или жидо-масонов, оно логично вытекает из сложившейся ситуации как естественное решение тех проблем, с которыми столкнулось современное общество. Можно красиво ввернуть, что таково наше бытие в настоящем времени, но это уже пижонство. Достаточно понимания, что каким-то образом мы к этому пришли и теперь такова наша объективная реальность. Современный человек может чего-то добиваться, к чему-то стремиться, с чем-то бороться, но зачем? Всё доступно, комфортно и безопасно. Бороться не с чем и развиваться незачем. Прежние поколения, получившие импульс борьбы, уже всё сделали до нас, они нас оберегают от тревог и страданий, они хотят, чтобы мы жили лучше и безопасней. Нам отлили из бетона уютные норки, обили их синтетической латексной пеной с эффектом памяти, создали великолепное колесо, чтобы бегать по кругу, исправно наполняют кормушку и транслируют на экран картинки из жизни природы. И нам хорошо. Нам сыто, безопасно и тепло. Мы помним, что что-то потеряли с этим комфортом, но чего утратили уже не помним, да и вспоминать не хотим. И было ли оно, это что-то?
Помните вопрос, с которого всё началось: как лечить человека-хомяка от потери желания жить? Я знаю ответ: нужно выгнать его из норы, дать ему одичать, заставить страдать от реальных трудностей, а не от выдуманных кем-то по ту сторону телевизора. Но зачем? Станет ли он счастлив? Куда он пойдёт со своими новыми навыками, куда сможет пристроить свою харизму? Плохие всё это вопросы, разочаровывающие, радости не приносят.
Вот так получилось, что принялся я изучать философию и стал пессимистом. А вначале ведь таким не был, думал, что умным сделаюсь, буду людям помогать. Учитель ведь приносил пользу, как-то вдохновить умел, мог помочь человеку себя понять, осознать своё бытие в этом дурацком мире.
Правда, какая разница каков мир, это же моё бытие, моя собственная жизнь, моя возможность быть счастливым или несчастным! Есть же природа, дающая силу и наполняющая жизнью, есть духовный мир, дающий благодать или просветление. Чего я на этих культурных стереотипах общества зациклился. Можно жить. Ну её нафиг, эту философию, со всеми её хитроумными теориями. Что мне мешает быть собой? Это же так просто, жить по-своему, по сердцу, по душе, по совести. Дышать полной грудью, улыбаться людям, не крутить в голове клубок из прелых мыслей, а позволить себе наконец-то признаться, что пора жить начинать, всё уже случилось и откладывать некуда.
Вот только, наверное, это тоже какая-нибудь мудрёная философская концепция с красивым названием. Ну и пусть, меня она устраивает.
У читателя должен возникнуть эффект катарсиса – автор прозрел, нашёл себя, приобщился мудрости, теперь хоть за благословением к нему в очередь вставай. Но не так оно всё просто. Здорово, конечно, быть собой, но кто есть я? Если я просто заданное генами тело, запрограммированное своим прошлым, определяемое ситуацией в которую попал, то я должен быть абсолютно счастлив. Но если меня что-то беспокоит, то, возможно, я не только продукт жизни общества, но что-то ещё. Кто буду я если отнять у меня моё прошлое? Во что превращусь, если вытащить из того общества, в котором живу и частью которого являюсь? Помните, человек не только объект общества, но и субъект, или говоря человеческим языком, я и есть общество, я и есть народ. Как море состоит из вод впадающих в него рек, так и я состою из тех людей, которые меня окружают, или та же пчела в улье есть его часть. Выньте меня из моей привычной среды обитания, поселите в другой мир, что тогда от меня останется, буду ли я думать так как сейчас, сохранится ли моё понимание себя, моё мнение о себе, вообще потребность в подобных рассуждениях?
Наверняка об это уже кто-то думал, возможно даже исследовал, нужно поискать грамотного автора, а лучше нескольких, чтобы соотнести с собственными представлениями. Это очень важно, ведь тут кроется секрет того, могу ли я поменяться, изменив свои обстоятельства, или могу я изменить себя в обстоятельствах настолько, что стану от них свободен. И ещё: могу ли я менять других людей, а если да, то как и насколько?
Я протянул руки и ухватился за корифеев психоанализа, в первую очередь за Лакана, и сразу ожегся. Лакан нечитабелен. Я не говорю что он неправ, но это не наука, и даже не философия, это какая-то поэзия. Что-то мне везёт, сначала Хайдеггер, теперь Лакан, оба любимчики учителя, оба обладают глубочайшими познаниями в своей области и оба словно блуждают наощупь во тьме, не в состоянии описать происходящее просто и ясно. К ним добавить ещё одного пророка современности – Хеленгера, и будет полный комплект великих слепцов двадцатого века. Или великих провидцев, далеко ушедших за рамки языка. Или великих шарлатана, выдававших свои мистические видения за точную науку. Интересно, отчего так: почему мистики, такие как Сократ, Блаженный Августин, Фома Аквинский, Спиноза, он ясны и понятны, а учёные, стоящие на позициях объективной науки либо непонятны, либо внутренне противоречивы, грешат дырами в рассуждениях и концепциях? Лакан пробует переосмыслить Фрейда, делает его учение менее физиологической и более виртуальной, он говорит, что психика суть информация, а информация обнаруживает себя через язык. Последнее объединяет Лакана с Хайдеггером и с философами середины двадцатого века, изучавшим лингвистику и семиотику. Для них глубины души непознаваемы, познаваема только поверхность, выраженная посредством слов. Да и есть ли эти глубины, тоже большой вопрос. Это очень интересно, познавательно, глубоко, загадочно и волнующе, но есть ли от этого практическая польза? На всякого такого пророка нужна целая бригада толковников, которые сначала объяснят суть учения по-человечески, на доступном языке, а потом расскажут, как этим пользоваться. Можно открыть интернет, полистать «септуагинту» от университетской профессуры и тут вдруг окажется, что за глубокомысленными фразами мудрёных философов стояли достаточно простые, и подчас банальные смыслы, а за загадочными практиками, спонтанное творчество мастера. Обидно, я знал эти «глубокие мысли» в детстве, без громоздких многоэтажных объяснений, просто на уровне интуиции. Оказывается, что философы не владеют истиной, они не ей учат, они указывают направление того пути, по которому прошли в своих хитроумных рассуждениях. Один искал переживание себя собой и заложил основы экзистенциальной философии, другой пытался подружиться с собственным бессознательным и вдохнул новую жизнь в психоанализ, третий прослеживал закономерности структуры внутреннего мира человека и его отношений с другими людьми и прослыл кудесником. То есть каждый пытается заглянуть в шкатулку под названием «внутренний мир человека», каждый находит там какие-то механизмы и как-то их настраивает. Да, это здорово, но имеет ли это отношение к точной науке, или современный мыслитель так и не сдвинулся с религиозной парадигмы, замаскировав её псевдонаучной терминологией? Чем эти люди принципиально отличаются от мистиков-созерцателей, заглянувших в глубины своей души в поисках ответов?
И ещё хочется задать детский вопрос: кто из них прав? Соглашусь, он не корректен, правыми могут быть все одновременно, но этот вопрос полезен для рассуждений. Итак, каждый смог заглянуть, каждый что-то обнаружил, начал настраивать гармонию микрокосма и поучил позитивный результат. Куда они заглядывали, чем они смотрели, чем и на что воздействовали? Можно слепо подражать мастеру, надеясь случайно получить нужный результат, а можно понять принцип. И ещё, если они что-то поняли, то почему до них никто этого не мог понять? Или всё давно понято и работает, а наши современники просто переоткрыли это для нашей современной культуры? Мне приятно верить, что мы в последние сто лет стали такими умными, а до этого люди ходили в шкурах, с трудом изъяснялись и волосы у них начинали расти прямо над бровным валиком, но, к сожалению, это не так. Скорее наоборот, мы стремительно деградируем, объём мозга на протяжении тысячелетий неуклонно уменьшается, уровень знаний и общая эрудиция падает от века к веку, с ростом цивилизации происходит явный культурный упадок. Очень хочется знать, как люди дожили до двадцатого века без психологов, без антидепрессантов, антипсихотиков, санаториев, больничных, социальной помощи и всех прочих благ современного мира? Они как-то жили, любили, творили, не вымерли от депрессии и не покончили с собой. Понятно, что кто-то и страдал, и с собой покончил, и помер в конце концов, но не все, видимо были какие-то способы справиться с ситуацией, ведь природа человека за последние сто тысяч лет практически не изменилась.
Да, да, наука скажет, что наши предки мёрли без лекарств и мучались, сами того не зная, а я проповедую концепцию золотого века и пасторальный романтизм «простонародной старины». Однако, я о другом, открыв тексты древних вавилонян, китайцев или античных авторов, мы ясно видим, что нет ничего нового под солнцем, всё движется по кругу, или по спирали, если учесть эволюцию. Читаем Пушкина или Достоевского и понимаем их так, словно они живут в наше время, на соседней улице, только справляются без фармакологии и психоанализа. Что же было сто лет назад, что могло помогать человеку быть Человеком, а не хомяком, и что исчезло за последние десятилетия? Война, быт, религия, культура. Может что-то ещё, пока не приходит в голову.
Вероятнее всего люди-хомячки существовали и тогда, но либо они усилено работали, повинуясь сложившимся обстоятельствам, либо погибали в бесчисленных войнах. Дотехнологический мир не мог кормить дармоедов, их либо к работе принуждали тем или иным способом, либо сдавали в солдаты за бесполезностью в хозяйстве. А армия солдат не жалела, никаких бронежилетов, только муштра и штыковая атака. У уцелевших жизненная мотивация неизбежно должна повыситься в разы. Если человека не кормили казённой кашей, то он должен был кормить себя сам, до двадцатого века подавляющее большинство населения жило крестьянским трудом, в котором человек ещё не был отчуждён от его результатов и воспринимал труд как органическую часть своей жизни. Всё в доме, от лаптей до кровли он производил своими руками и этим жил. Другой частью его быта были семья и община, с которыми необходимо было поддерживать постоянные и строго регламентированные отношения. Человек не мог развестись, выгнать из дома ребёнка или разругаться с соседями без серьёзных для себя последствий, поэтому выгодно было мирно уживаться и сохранять тёплые отношения с другими людьми. Не все так жили, но существовала тенденция, люди были укоренены в своём быте и связаны друг с другом отношениями. Всё это подкреплялось религиозностью, которой тоже было не избежать. Духовные практики были интегрированы в жизнь настолько, что охватывали собой каждый аспект существования человека от рождения до смерти. Мистические переживания и магические ритуалы являлись полноправной частью жизни, которые регламентировали поступки и решения человека в соответствии с метафизическими ориентирами. Можно рассуждать, что религия является рассадником мракобесия, но если почитать произведения духовных авторитетов, то окажется что как раз с мракобесием-то они и боролись. Тут скорее можно сказать, что безграмотность и узость сознания порождали то, что называлось язычеством, а всякая адекватная религия пыталась переориентировать человека в сторону высших духовных ценностей. Если попытаться найти суть религии, то её задача помочь человеку обнаружить и развить в себе всё лучшее, а в других принимать и выдерживать всё худшее. Ну и наследуемая традиционная культура подразумевала умение каждого человека выражать свои переживания в форме обрядов и творчества. Может далеко не все умели рисовать, но петь, танцевать, рассказывать сказки и проходить обряды умел каждый вменяемый человек. Для хомячковости просто не оставалось места, человек жил в обстоятельствах, которые чётко формировали направление, смысл и способ движения в жизни.
И вот наше время. Война превратилась в способ истребления целых народов, в ней побеждает не доблесть и сила, а технологии. Очистительной силы она больше не имеет, и общество лишилось этого вида естественного отбора. Быт исчезает как сфера жизни человека, труд превратился в работу ради денег, смыслом жизни становится досуг, а окружавшие люди теряют для современного человека личностную ценность. Религия и культура нивелировались, превратились в атавизм, лишённый силы докучливый пережиток. Получается, что множество людей делают то, что им самим не нужно и не интересно, просто ради заработка, чтобы затем как-то развлечься. Это уже не труд, который нужно любить, в который нужно вкладывать душу и которому хочется себя посвящать, это исполнение роли одушевлённой машины, монотонный процесс, который приходится как-нибудь перетерпеть. Существуют профессии творческие, связанные с вдохновением, но иметь такую это скорее счастливое исключение. Отдых соотносят с потреблением развлечений, которые довольно быстро приедаются, так как направлены на удовлетворение простых инстинктов. Алкоголь, наркотики, секс и некритичные правонарушения превратились во вполне социальную форму «культурного отдыха», кто устал от участия в подобных развлечениях может насладиться просмотром того, как это делают другие, и только люди с солидным общественным статусом в качестве отдыха воспринимают путешествия, искусство, спорт и литературу, то есть деятельность, требующую усилия души. Окружающие люди - что друзья, что супруги, стали не частью быта, а частью досуга, они не должны больше друг о друге заботиться, но скорее служить друг другу для удовольствий и развлечения. Сейчас в развитых странах норма, когда супруги разводятся из-за того, что один из них потерял работу, ведь он становится для другого обузой. Дети в наше время необходимо превращаются в досадную помеху как работе, так и отдыху, о них ведь нужно заботиться, а это трудно. Ну и понятно, что дети, выросшие без родительской заботы, будут душевно слабыми и личностно незрелыми. От религии остался набор ритуальных суеверий, оторванных от исконного смысла, и секты, насаждающие мораль и помогающие уходить обывателю от налогов. В лучшем случае человек что-то знает о йоге и о психотропном опыте, а о мистике и духовном росте слышали совсем немногие. Культура вытеснена цивилизацией, в результате вместо совести мораль, вместо творчества недорогое шоу. Люди из создателей искусства превратились в пассивных потребителей, забыв передаваемое веками наследие предков. Вот такой постмодерн, прости господи!
В общем, дичаем мы в тепличных условиях. Конечно, я сгущаю краски, человек всё равно остаётся человеком, не превращается окончательно в пустую скорлупку, и его душа пытается жить в том мире, в который попала, но беда в том, что в условиях современной цивилизации она больше не нужна. Это не мои фантазии, тут как с иммунитетом: пока не было лекарств у выживших сохранялся крепкий иммунитет, но когда появились антибиотики смертность сократилась, а иммунитет снизился за ненадобностью. Мы вроде как не болеем, но помести нас в дикую природу без медикаментов, окажемся весьма уязвимыми к местным инфекциям по сравнению с аборигенами, живущими на этой же территории без лекарств. Так же и с душой, она нам больше не нужна, потребность в ней вытеснила цивилизация, она болтается как рудиментарный орган и мешает жить современному обывателю, не до конца понимающему, зачем она вообще в нём завилась.
Как же корифеи науки о душе лечили её, если для них никакой души нет и быть не может? Хм… но почему я решил, что это так? Вслед за модой на научную объективность они убирали слово душа и избегали говорить языком метафизики, однако сами были ей не чужды. Можно немного припустить конспирологии развив вышеупомянутую идею, что философы, это притаившиеся мистики, ведь Хайдеггер изучал теологию, а его сын стал священником, Лакан не скрывал своего увлечения буддизмом, Хелингер вообще пастырь. Впечатление такое, что учёные, не мудрствуя лукаво, просто переняли религиозное видение мира, но попытались замаскировать его сложным научным языком. Как такое может быть? Очень даже легко. Пресловутый язык философии, это язык чего? Что это за волшебное пространство, из которого философ черпает познания? Откуда берутся мысли, куда заглядывает учёный, обнаруживший истину, откуда мистик черпает свои откровения? В буддизме есть путь тантры и путь сутры, в христианстве есть мистики и служители закона, в Ветхом завете были пророки и учителя. Человек может получить озарение, духовный опыт, который открывает ему суть вещей, а может изучать тексты пророков, пытаться их толковать, учить наизусть и строить из них правила поведения. Первые что-то поняли, но им трудно это выразить, вторые хорошо всё разъясняют, но утверждают, что понять сказанного пророком почти невозможно. Пророк исцеляет души пришедших к нему людей просто своим присутствием, а духовный учитель раздаёт душеспасительные советы, от которых мало пользы. Если философ утверждает, что чего-то понял, то каким местом он это понял? Откуда берутся мысли, как возникает понимание? Зачем монахи медетируют годами, за счёт чего безграмотный рыбак может обращать мудрецов в свою веру? Я неспроста говорил про душу, использование этого неточного понятия даёт право заглянуть в самые глубины человеческого существа, из которого каждый человек получает знания о себе и мире. Зачем я это пишу? Полагаю, что харизматичные учителя выполняли роль пророков, ведомые некой высшей силой. Не обязательно называть эту силу Богом, есть термины Гений, Сатори, Дао, Коллективное бессознательное или что-то ещё выходящее за рамки нашей земной примитивной реальности, что позволяет увидеть мир как бы… не знаю как сказать, всё не то. Духовным взором? Изнутри? С высоты птичьего полёта? Давайте скажет так, если есть Бог, то глазами Бога – вечного мудрого и полного любви.
Вот, идея! Как же я раньше не замети? Пророк, апостол, харизматик, учи… учё… философ. Ну и в конце списка, после обывателя обыкновенного и обывателя унылого должен располагаться наш человек-хомячок. Аллилуиа, я вижу путь!
Та-а-ак, Сократ – пророк, Платон и Аристотель философы-болтуны напрочь лишённые вдохновения, которые скрупулёзно раскладывают всё по полочкам и аккуратно подписывают. Отлично! Христос – пророк, тут без вопросов, три года проповедовал, две тысячи лет мир всё ещё раскачивается. Апостолы – апостолы. Августин Аврелий считается философом, но тоже апостол, он черпает из вдохновения, хотя следует в русле традиции, Фома Аквинский наверное апостол, но уже с уклоном к философам. Не буду разбирать каждого исторического персонажа, хотя любопытно. Вот Пётр первый явный пророк своего отечества, а Павел первый дальше харизматика на зашёл. Или Владимир Высоцкий – признанный пророк русского народного искусства, остальные барды в лучшем случае апостолы. А Сталин пророк? Вот Гитлер, вероятно, пророк своего нацизма, а Сталин скорее апостол, развивал и воплощал идею марксизма-ленинизма, что сам охотно признавал. Но вернёмся к науке о душе. Декарт воспринимается всеми как пророк, хотя вряд ли он сам себя таковым видел. Кант и Гегель претендовали на пророческий статус, но скорее они были философами-харизматиками, также как и Спиноза, вдохновенно размышляли и рассуждали. Тот же Кьеркегор, по моей категоризации, типичный апостол, он пытался раскрыть суть христианского учения опираясь на дух самого этого учения. Ницше, который притворялся пророком, не более чем харизматичный философ, понимающий, что не дотягивается до высшего откровения. Всю жизнь пыжился, вставал на цыпочки, кричал, обижался, да так и не сдюжил. Даже жалко беднягу, умный же был человек. А вот Экзюпери был типичным пророком. Получил дар, смело заявил о своём откровении, не прячась за мнения авторитетов, и продолжал жить своей жизнью, словно ничего и не было. Не ходил к публике, не клянчил денег и аплодисментов, никому ничего не доказывал, ни с кем не спорил за своё учение, тихо пришёл, сказал что должно и ушёл. А, например, Хайдеггер совсем иначе! Начну с того, что пророком от философии был его учитель Гуссерль, который просто и логично доказал, что философия не наука, а болтовня. Понял, что всё о чём рассуждают философы находится только их головах, предметам мы можем дать названия и об этих названиях договориться, а вот понятия абстрактны, их нет в природе, поэтому никто не знает что я имею в виду по словом «истина». Ведро или забор мы видим и можем условиться где горшок переходит в ведро, а ограда в забор, а вот о том, что такое истина, или сознание, или бытие можем спорить вечно, так как у каждого может быть своё видение этих понятий. То есть Гуссерль смог подняться над философией и осознал её пустотную природу. А Хайдеггер словно его не слыша, начал муссировать толкование терминов. Мутно и напыщенно как пророк, но по содержанию скорее апостол или харизматичный философ. В это трудно поверить, самый загадочный и труднопонимаемый философ двадцатого века, родоначальник экзистенциальной философии, предмет исследований нескольких поколений учёных и вдруг никто! А что он сообщил миру принципиально нового? Похоже, что описывал свои интуитивные прозрения, но, по сути, он толкователь текстов, объяснятель того, что, по его мнению, имели в виду античные авторы. Фрейд типичный пророк, его религия психоанализ, его бог бессознательное. Похоже он сам офигел от своего открытия и до конца жизни пытался осознать и описать увиденное. За ним выстроились в ряд апостолы: Юнг, Хорни, тот же Лакан, которые дали путь духу психоанализа, ниспосланному Фрейдом, а потом пошли жрецы от науки, подражатели, ремесленники, шарлатаны и прочий люд. Сартр и Камю претендуют на роль апостолов, они развивают и углубляют учение о бытии человека в мире, но апостолы какого пророка? Есть Мартин Бубер, Ясперс, много других замечательных талантливых авторов, пишущих с пророческим пафосом, но пророка экзистенциализма я найти не могу. Экзюпери не в счёт, он не философ в строгом смысле слова, скорее мыслитель и пророк гуманизма. Может я недостаточно знаю философию? Скорее всего так, но тогда вслед за этим пониманием возникает вопрос, а может я настолько не знаю философии, что все мои рассуждения о пророках и апостолах просто глупая выдумка? Конечно, конечно выдумка, но она не о философии и не о психологии, она о роли человека помогающего в судьбе человека спасаемого. Мне кажется, что существуют люди, получившие некоторое откровение свыше, которые поняли то, что выходит за рамки обычного человеческого понимания, независимо от уровня образования и возможностей интеллекта. Пророк просто поёт, а записывать свои песни на ноты ему неинтересно. Да и зачем? Песни льются из него, струятся и играют как живые потоки энергии, только дурак станет записывать полёт души какими-то закорючками по бумаге. Апостолы быстро подхватывают этот поток, импровизируют, развивают, но сами создать его не могут. Поэтому они фиксируют услышанное от пророка, как бы развивая и продолжая его дело, но не создавая своего. То что пророк напевал бредя по дорогам и сидя у костра, они исполняют на площадях и со сцены, не стесняясь скромной роли наследников. Затем появляются философы-учёные, харизматичные и не очень. Первые вдохновляются пророком и силятся воспроизвести его песни так же, как это делал он, подражая его вдохновению, вторые налегают на теорию музыки, описание законов гармонии и правил аранжировки. Эти люди любят выдавать себя за пророков, ищут похвал и признания, раздают друг другу титулы и награды, хотя по сути они просто крепкие ремесленники. Я не говорю, что кто-то плох или хорош, каждый нужен на своём месте, я совсем о другом.
Мы начали с того, что искали ответ на вопрос: что может исцелить человека-хомяка и сделать из него хотя бы просто бодрого обывателя? Я писал о гуру способных на такое и о волшебном методе, стоящем на грани философии и психологии. Затем я окунулся в оба эти учения в той степени, в какой занимался ими мой учитель. Что же я обнаружил? Фигня сё это, и философия, и психология, пустое сотрясание воздуха. Помогает не наука, помогает человек! В каждом из нас есть тот потенциал, который может быть целительным для другого человека, или губительным, если им распорядиться во зло. Настоящий мастер делает своей душой что-то, что потом можно долго и запутано объяснять, пытаясь как-нибудь научно обосновать факт исцеления клиента. А зачем научно и путанно, если можно просто и понятно? Нужно только честно говорить то, что может кому-нибудь не понравиться. Например, что на первом месте у человека душа, то, что психологи и философы стыдливо прикрывают фиговым листочком наукообразности, называя её трансценденцией, экзистенцией, бытием, подсознанием, психо-эмоциональной сферой и чем угодно ещё. Понятно, что термин давно застолбили философы от религии, а наипаче жрецы, используя его для распространения своей власти над умами суеверной толпы, но само понятие в этом не виновато. Я не говорю о Боге, он непостижим по определению, я про душу, которую каждый может почувствовать в себе. Известно, что религиозные исследователи вопроса докопались, что она имеет своим началом Бога, а атеистические, роясь в деталях психики, её вообще не нашли, но она-то есть и у тех, и у других. Кто-то считал, что главное свойство человеческой души, это бессмертие, кто-то, что речь и воля, кто-то видит нравственность, но я полагаю важнейшим свойством души вдохновение и способность слышать. Слышать самого себя, души других людей, слышать музыку сфер. Что, слишком романтично? Нет, я прагматик.
Человек-хомяк, это существо без вдохновения, следовательно без души. От того что он сидит без дела, его мышцы атрофируются и он бессилен, то же творится и с душой, которая не работает и от того он бездушен. Можно восстановить и то, и другое, но он не очень этого хочет, оно ему ни к чему. Ясперс сто лет назад писал, что люди живут без души, они стали винтиками и шестерёнками в машине производства. Можно ругать какой-нибудь заговор, говорить о еврейском влиянии, как это делал Лосев, или злобных буржуинов вместе с Марксом, но по факту оно так произошло в виду объективных причин, ведь, например, советское идеологическое учение не прижилось, несмотря на все усилия пропаганды. Человеку социального дна индустриального общества душа в общем-то и не нужна. Вдохновение для него опасный наркотик, который вызывает привыкание и не способствует эффективности. Человек ощутивший его вкус вряд ли захочет целыми днями работать на заводе, он захочет чего-нибудь более интересного. Кто же тогда будет крутить скучные гайки и обеспечивать материальное благосостояние государства? Поэтому обществу нужно убрать душу из человека, лишить его того пространства внутреннего напряжения, в котором она может расти и усиливаться. Власти, по просьбе трудящихся, сокращают дистанцию от возникновения желания, до его реализации настолько, чтобы вообще не нужно было терпеть. Человек превращается в потребителя удовольствий, становясь заложником этого процесса, взамен продавая свой труд. Личность становится простой и плоской, душа изымается из уравнения, человек работает, общество платит, все наслаждаются производимыми благами, ограничение в наслаждениях приравнивается к наивысшему злу. Но вот появились машины, сначала станки, потом транспорт, затем компьютеры, теперь роботы и искусственный интеллект. Рабы-хомяки стали не нужны. Их выращивали бездушными для работы, теперь готовы выпустить на волю, а они не приспособлены для вольной жизни. И мы помним, что это не какие-то абстрактные герои сериалов, это реальные живые люди, которые не виноваты в том, что их так воспитали. Общество их сначала породило, потом обездушило, а теперь выкинуло из своей среды. И мне нужно как-то им помочь снова вернуться в то же общество, только в какой-то другой роли.
Или не нужно? Может я пытаюсь заниматься не своим делом? Хожу по кругу, хожу, мысли одни и те же повторяю, ищу ответа у каких-то мутных авторитетов, чтобы потрафить своему мессианскому комплексу. Или это действительно моё дело, моя роль в обществе, профессиональный долг? Я пытаюсь осознать чужие мысли, но много с чем не соглашаюсь, начинаю излагать свою точку зрения, но соскальзываю в философию тех, других, которых я недавно читал. Проще опираться на психологию, а не на философию, какая-никакая, а всё-таки наука.
Как работает психология. Есть несколько уровней: биохимия мозга, привычки и программы, реакция на детские травмы и поиск смысла. С биохимией просто, достаточно понять каких гормонов не хватает организму для нормального функционирования, дать таблеточку и вуаля – человек здоров. Привычки и программы, это усвоенные с детства действия и понимания, которые мешают взрослому человеку жить. Их находят и меняют либо дрессировкой поведения, либо внушением новых пониманий. Найти непросто, переучивать трудно, но вполне достижимо. С детскими травмами ещё сложнее, ведь человек с одной стороны живёт как бы в том событии, которое его травмировало, с другой отказывается это видеть. Психоанализ может забрать годы, чтобы ситуация, породившая травму, вышла на поверхность сознания и исчерпала своё магическое действие на психику человека. Однако это достижимо, отработаны методики и процедуры. Но что делать если человек в целом здоров, а смыла жить у него нет? Смыслы не от разума, их создаёт душа. Если души нет, то и сама жизнь бессмысленна. Можно жить в норе и потреблять блага цивилизации, интереснее принимать наркотики, а всего логичнее просто покончить с собой. Душа, это то, что чувствует, переживает, страдает и радуется, можно сказать, что это пространство внутреннего мира человека. Если смотреть с точки зрения магического сознания, то душа первична по отношению к человеку, то есть она делает человека человеком, наполняет тело содержанием, а жизнь смыслом. Иначе человек неотличим от мыслящего животного, разумного таракана, осознавшего своё ничтожество. Для человека с магическим сознанием существует так же душа мира, душа космоса или душа природы, нечто большее чем он сам, органической частью чего он является. Самое страшное для такого человека это потерять связь с этой большой душой и оказаться внутренне опустошённым. Для человека общественного важна душа общества и своя причастность этой душе. Вывези его из города и он затоскует без привычной суеты, которую называет делами. Душа народа или общества может настолько наполнить человека, что он вполне успешно способен жить без собственной души и даже процветать, сам не осознавая своей пустотности. Но бывает и наоборот, есть хорошие новости и позитивный сценарий. В результате саморазвития, личностного и духовного роста в человеке формируется собственная душа, способная противостоять миру и выдерживать одиночество. Она как бы созревает, так же как развивается мускулатура при физических нагрузках. Это называют силой духа и высоко ценят в обществе, хотя для обладателя такой души она скорее проклятие чем благословение, так как иметь её большой труд, а отказаться невозможно. Религия учит, что помимо души мира есть душа Бога, то есть духовное пространство, и человек живущий в нём развивает свой дух и называется в народе духовным, хотя правильно назвать его мистиком. Дух героя и дух мистика, это совсем не одно и то же, хоть и называются одинаково, мистик как бы перерождается в Боге, и его дух, его Я становится мягким и текучим. В норме в человеческой душе должны быть все четыре перечисленных начала, а может и ещё что-то, всё это мы называем душой, и жизнь этой самой души наполняет существование человека смыслом и содержанием. Всё просто. И крайне ненаучно. Ведь для научности нужно чтобы было сложно, чтобы термины специальные и логические доказательства, чтобы непонятно было непосвящённому и даже коллегам по цеху не совсем ясно. А душа, это что-то расплывчатое, условное, призрачное, что-то так и не найденное в глубинах психики, то, на что можно ссылаться только косвенно, намёком, не называя своими словами, словно это что-то неприличное, то, чего стоит стыдиться.
А почему мы верим, что только доказанное словом подлинно? Учёный заперся в кабинете, обложился книгами и полагает, что понимает суть природы, а мы ему верим. Что реальнее, живой человек или его фотография? Человек же постоянно меняется, он как текущая река которая никогда не остаётся прежней, а фотография вполне конкретна, объективна и стабильна. Рассуждая человек даёт вещам и явлениям имена, и в своей голове оперирует ими, то есть словами, полагая, что его разум способен адекватно постичь мир. Почему он так в этом уверен? Его, кажется, убедили в этом древние греки, те кто считал, что разум это одно из свойств души. Они познавали душой и проверяли разумом, а мы… мы застряли на словах. Не учёные, конечно, философы, учёные застряли на эксперименте. Разум оперирует словами. Чтобы что-то им понять нужно сделать это одномерным, оцифровать в пространстве абстрактного мышления, и изложить в строчку. Это как математика, только вместо цифр слова и формул поменьше. Можно встать на эту позицию, представить, что только названное объективно, и что лишь названное и помысленное может считаться реальным, но возникает неизбежный уже заданный выше вопрос источника мысли? Кажется, что производя исчисления мы понимает закономерности природы, или совершая логические операции понимаем устройство мира, но это не так. То есть оно так работает на простом наглядном уровне, когда речь заходит о покупке огурцов или поиске затерявшейся пуговицы, но в глобальных масштабах и логика математики, и логика восприятия событий выходят за пределы линейности. Говоря проще, человек видит целиком, схватывает ситуацию сразу всеми органами чувств, включая интуицию и возможно что-нибудь ещё, произносит «ага» и понимает что-то такое, что объяснить не в силах. Какое-то понимание пришло откуда-то из глубины, может из бессознательного, может из космоса, но что-то вдруг стало ясно. Это трудно объяснить, и даже понять непросто, но оно есть, это факт. Что тогда с эти делать? Вот раньше сказали бы, что если не объяснимо, то это ненаучно, это идеализм, этого нет, просто плод фантазий, но я полагаю наоборот, отвергать то что я не могу понять, это и есть идеализм, то есть вера в то, что вне моих представлений мира не существует. Можно притвориться, что так оно и есть, но я же вижу и осознаю, что реальность моих переживаний неописуема, она выходит за пределы речи. Как реальный мир неизмеримо больше возможностей математики, так и жизнь внутреннего мира человека богаче способности философии описать этот мир.
Но обыватель хочет в нору. Гипотетический обыватель, воображаемый средний человек, как был у меня когда-то воображаемый грузин. Он, конечно, тоже неказист, отвечает на мои вопросы только то, что мне выгодно с позиции рассуждения, и беззащитен перед грандиозной мощью моей риторики, но что-то в нём есть от общего дискурса современного нам человека. Он-то и стал моим героем, его, голубчика, я силюсь обличить и исцелить. А зачем? Может мы братья по разуму? Он боится выйти за пределы обывательской логики, потерять ту систему ценностей, в которой он всегда прав, столкнуться с неведомым. Чего боюсь я? Наши мозги устроены одинаково, мы живём в одной системе ценностей и понимаем мир теми механизмами, которые заложила в нас природа. Мы как компьютеры с одного конвейера, но с разной программной прошивкой, можем обрабатывать информацию только определённого типа и очень конкретным способом. Может мы с ним оба слепы, оба живём в иллюзии, просто у каждого она своя? Почему я считаю себя лучше его, зачем пытаюсь его от чего-то вылечить? Неужели так устроена моя личная нора, откуда я боюсь выпасть?
Философы, которых я читаю, подобны слепцам, описывающим пространство вокруг себя. Они смеются над зрячим, когда тот упоминает горизонт, ведь слепому совершенно очевидно, что не может быть в пространстве воображаемой линии. Я вижу и переживаю гораздо больше, чем могу объяснить, может ли так быть, что необъяснимого не существует? Я вижу и понимаю это не разумом, а душой, то есть более сложным и эфемерным органом. Для меня такое понимание очевидно, и кажется очевидным для всех людей, кроме тех, кто пытается это объяснить и застревает в словах. Когда бородатый человек в сюртуке говорит, что все люди до него ошибались, и только он знает правду, то чем этот умник отличается от бородатого человека в рясе? Истина не в учении, она вокруг нас, внутри нас, и она открывается человеку каким-то мистическим образом, если он сам открывается ей.
Как помогал учитель? Он не был ни пророком, ни харизматиком. Признаемся честно – он был тем ещё занудой, ходячей энциклопедией, мешком со знаниями. Помогало ли это? Если человек-хомяк узнает ещё что-то больше про философию или психологию, то будет ли ему от этого польза? А если будет, то что он должен узнать такого, что изменит его жизнь?
Когда я общался с учителем, мне помогло не столько его знание, сколько его отношение ко мне, его участие, забота. Знания только объясняли происходящее, но без живого отношения это не работает, ведь я и раньше эти знания имел, я изучал философию, но без наполнения живым человеческим участием знания были мертвы. Именно живая душа другого необходима человеку. Если тот другой туп как энциклопедический словарь, то происходящее ему можно объяснить словами, но сами эти слова лишь указатели на то, чего он в упор не видит, на самом же деле всё настоящее, подлинное происходит на уровне прикосновения душ. Человеческая душа глубока как колодец, через неё человек имеет выход ко всем тайнам бытия. Мы сотканы из звёздной пыли, берём начало от того же Большого взрыва, из которого появились самые далёкие галактики, мы родом из космоса, мы его часть, его материя. В наших генах память всей истории эволюции, мы близкие родственники всему живому, не говоря уже о всех людях, населяющих планету. Да, телом каждый из нас отдельное существо, но я полагаю, что существует связь и с людьми, и с природой, и со всем мироздание, включённость в тонкое, фундаментальное взаимодействие со всем миром. Это как бы не очень научно, так как недоказуемо, но физики говорят о квантовой запутанности, эффектах общего поля, и по тем же принципам строится логика мистического опыта и волшебных сказок. Может потому они нас так зачаровывают, что описывают смутно скрытые свойства души? В магических сказках славян колодец считался входом не только под землю, но и на небо в мир мёртвых и мир богов, это как метафору можно очень хорошо применить к описанию души. Почему-то в бытовой речи душу принято ассоциировать с чем-то низменным, с жалостью или капризами, но по-моему это так же неверно, как разумного человека соотносить с беспомощным слабаком. Очевидно, что разум это невидимая, но ощутимая сила психики, так и душа есть невидимая сила внутреннего мира человека, которой он выдерживает реальность перерабатывая страдания в любовь. Видимо, это основная задача души, производить любовь, но я кажется сразу слишком далеко шагнул. Душа опирается на переживание себя – я есть, и помогает этому переживанию сохранятся в окружающем мире на протяжении времени. «Я есть» не зависит от памяти о себе или от описания себя человеком, это неизменное ощущение себя внутри своего тела, своей судьбы и своего мира, переживание себя живущим, видимо именно то, что философы назвали термином «бытие». Человек может слышать это переживание в большей или меньшей степени, оно понимается как высшая форма души, то есть дух, от которого берёт начало сама душа, как комплекс ежедневных бытовых переживаний, как из своего источника. Говоря проще, если я ощущаю, что я есть, моя душа продолжает жить полной жизнью. И вот кто поспорит, что это не так? Если на уровне разума я так же ограничен мышлением как мой герой хомяк, то на уровне души у нас обоих открываются перспективы.
Когда Декарт сообщил, что он мыслит, а следовательно существует, то есть осознал себя через сомнение, то он сморозил глупость. Так мог сказать компьютер, но не живой человек. Глупо сводить всю сложность человеческого существа к одному только разуму. Аналогично можно сказать, что у пьяницы похмелье, следовательно он существует, ведь в этот момент он испытывает страдания, заставляющие его очень отчётливо ощущать самого себя со всей экзистенциальной силой. Сам он при этом заявит, что существует только когда пьян, так как именно в этом состоянии находит глубинную суть самого себя феноменологически. Но разве не очевидно, что и то и другое лишь проявления его порочного пристрастия, а существование есть нечто большее. Мне кажется, что разум даже не свойство души, это отдельный орган, при помощи которого душа может себя проявлять. Аналогично область чувств, это орган души, но не она сама. Почему так? Я могу не думать, не чувствовать, находиться в глубокой медитации и при этом быть собой. Говоря о чувствах, стоит разделить эту сферу как бы на слои: глубокие переживания, стабильные чувства и мимолётные эмоции. В языке часто происходит путаница, потому что язык это никакой не дом бытия, а всего лишь средство описания чего-то большего чем он способен выразить. А иначе абсурд, иначе придётся признавать не выраженное несуществующим, а любую высказанную чушь реальной. Поэтому повторю: язык, слово, мысль, это лишь слабое неуклюжее средство выражения своего внутреннего мира. Есть более адекватные способы общения души, например любовь или телепатия. Они не так заметны и ненаучны, но мы ими пользуемся ежедневно, как-то не стесняясь их ненаучности. И напротив, если человек не умеет чувствовать других понимая их на языке любви, мы говорим, что он отмороженный и нелюдь, если нет у человека интуиции и телепатического чувства, мы называем такого человека тупым, ограниченным, безмозглым и он становится источником вдохновения для создателей анекдотов.
Видите, я не против психоанализа, не против философии, не против религии, и тем боле не против науки, но каждое из этих направлений само по себе весьма ограничены. Это как врачи разных специализаций, которые часто не способны вылечить человека, не консультируясь друг с другом. С другой стороны любой академический медик вам скажет, что нет такого состояния как здоровье, есть отсутствие болезни и гармоничное функционирование организма, но он же назовёт одного пациента больным, а другого здоровым прямо по внешнему виду, так как видно, что первый очевидно болен, а второй пышет здоровьем и силой. Мы не можем налить здоровье в пробирку, но оно может быть видимо и ощутимо, так же мы не можем обнаружить душу или разум, но они тоже видимы и очевидны. Уходя в детали легко потерять общее, целостное видение, но я хочу увидеть лес за деревьями, хочу получить общую картину, а не только раздробленные частные случаи. Очевидное неочевидно, мы им пользуемся не замечая, отвлекаясь на частные случаи, и меня это не устраивает.
Желание души, как я вижу, это сохранить самого себя, свою сущность, быть частью своей семьи, своего рода, народа, человечества, мироздания вообще и частью Бога. Человек может быть и неверующим, так даже лучше в наше время, но если его душа здорова, то она тянется к так называемым вечным ценностям: любви, мудрости, чистой совести, справедливости. Человек со здоровой душой прост и счастлив, он может мужественно выдерживать жизненные трудности, ощущая при этом себя живым и счастливым. Такая вот милая картинка в духе примитивного рая от религиозных сектантов. Конечно это идиллия, в жизни так не бывает, зато становится понятным, что я имею в виду под словом душа.
Основной недуг души, это недоразвитость, не позволяющая человеку выдерживать реальность. В каждой культуре есть уровень допуска, когда более зрелые люди оценивают развитие души молодого человека, и либо открывают для него окно возможностей, либо отправляют ещё повзрослеть. Глупо разрешать вступать в брак незрелому юноше, не способному зарабатывать на жизнь, или давать власть человеку, который не научился заботиться о других. Понятно, что люди разные, отличаются по характеру и воспитанию, но не так важно как устроена душа конкретного человека, имеет значение, может ли она успешно справляться с жизнью и быть счастливой на каждом её этапе. Например, если взрослый человек не умеет выдерживать тревоги, он может попасть в ситуацию, когда постоянно вынужден принимать алкоголь или наркотики, чтобы справляться с непредсказуемостью повседневной жизни. Пытаясь сохранить себя таким деструктивным способом, душа прячется от непереносимой тревоги. Если человек не рождён умственно неполноценным, то в норме он должен адекватно созревать как личность параллельно физическому развитию, но на практике некоторые могут очень сильно отставать. Я вижу три причины такой недоразвитости, это детские травмы, отсутствие адекватных нагрузок для развития и чрезмерные постоянные уродующие душу нагрузки. Видите, я никуда не ушёл от психологии, просто рассматриваю вопрос под несколько иным углом.
Травма, это событие вызвавшее боль, которую человек не смог пережить. Обычно так бывает в детстве, когда душа слаба и ещё не умеет себя защитить, а событие чрезмерно тяжёлое. Психика прячет за пределы внимания всё что связанно с травмой, а душа продолжает жить так, словно за сценой жизни травмирующее событие всё ещё происходит. Это как синдром блокадника, при котором человек в мирное время прячет под кроватью сухари и пытается наесться впрок, а с точки зрения психологии он прячет свой страх голода, засевший глубоко в недрах памяти. Такая скрытая, или правильно сказать вытесненная травма отнимает у взрослого человека много жизненных сил и вынуждает совершать массу внешне бессмысленных поступков. Стоит уточнить, почему иногда я пишу слово психика, а иногда душа. Кажется я упоминал, что психика это часть души, рабочий инструмент обеспечивающий её нормальное существование, психика более конкретна, а душа глобальна. Психика это та часть души, которую люди во многом изучили и описали научно. С психикой работает психолог, а с душой священник или шаман. Но вернёмся к двум оставшимся причинам душевной недостаточности. Отсутствие нагрузок выражается в том, что человека с детства прячут от реальности и адекватных возрасту трудностей. Так ребёнка можно держать в подгузниках или возить на коляске до взрослого возраста, и у него не сформируется адекватного представления о гигиене или не разовьются мышцы опорно-двигательного аппарат. Радостная мамаша получит живую игрушку до конца своих дней, уродца-инвалида, который никогда не покинет мамочку и не станет полноценным человеком. Почти то же происходит, когда ребёнка слишком берегут от реальности. Какие-то части его души атрофируются и вырастая он не умеет того, что для других является простым делом, например спорить или терпеть. Это может казаться мелочью, но бывает так, что человек с подобной проблемой не способен работать, знакомиться с противоположным полом, воспитывать собственных детей и так далее. Наши люди-хомяки в основном результат именно такого дефекта в воспитании. Ну и чрезмерная нагрузка связана с постоянным давлением на душу. Например, когда человек долго сидит в тюрьме, среди мрачных озлобленных сокамерников. Ничего страшного не происходит, он отсутствие тёплых душевных отношений делает его жестоким и замкнутым. Если в такую ситуацию попадает ребёнок, то его душа становится чёрствой и деформированной, как кора старого саксаула, подчас трудно себе даже представить, что будет вызывать в ней радость, а что злость или печаль.
Похоже, стоит ещё раз обратить внимание на душу и психику, ведь любой учёный скажет, что мозг формирует именно психику, а то, что можно назвать душой, это только её эмоциональный аспект. Вот и я о том же, термин психика научен и не может вместить в себя того, что наукой не объяснимо, например глубины религиозных откровений, поэтому я использую более объёмный термин, чтобы позволить себе выйти за рамки сухой научной догмы. Одни животные больше доверяют слуху, другие обонянию, третьи зрению, но все способы восприятия реальности нужны только для того, чтобы создавать в голове адекватную картинку этой реальности. Люди не живут в мире запахов как собаки, а те не живут в мире слов. Для них мы слепы на обоняние и создаём много бессмысленного шума. Так и наука ограничена своими приборами, а интуиция, предвидение, чувствование близкого человека на расстоянии и духовное просветление, это для неё бессмысленный шум, на который нужно не обращать внимания. А я как раз на него-то внимание и обращаю полагая, что там и есть настоящая человеческая жизнь, без которой человек превращается в пустую скорлупку, и называю тот орган, которым чувствую всё ненаучное, душой. Полагаю и Сократ говорил об этом, когда искал благо. Благо для чего он искал? Он говорил о развитии души ради посмертной участи, другое дело, что в античности свойствами души считали и разум, и речь, и волю, потому произошла подмена духовного интеллектуальным, ведь современники философа не видели разницы между тем и другим. Только в двадцатом веке учёные пришли к выводу, что высшие животные обладают и разумом, и речью, и теми же чувствами что человек, хотя и в значительно меньшей степени, но пока только у людей обнаружено религиозное чувство. Это же потрясает воображение: миллионы лет эволюции и только мы, люди, способны на духовное преображение! Но что ещё сильнее потрясает воображение, что мы этой возможностью не пользуемся, а подражаем животным, в их нехитрой жизни.
Какой ужас! Боже мой, чем я занимаюсь? Перекладываю с места на место понятия в своей голове, как косноязычный камушки во рту. Опустился до схоластики и споров с самим собой, точнее с туповатым полуграмотным обывателем, рождённым собственной фантазией. А ведь когда-то зачитывался Пелевиным, заслушивался лекциями Экхарда Толле, засматривался пламенем костра и на весь этот интеллектуальный хлам смотрел пренебрежительно, сверху вниз. А тут побежал по колёсику размышлений в клетке собственной головы, наперегонки с вымышленным напарником-хомяком. Теперь смотрю на то, что написал и даже жако себя немного стало. Мозг разогнался, мысли бегут, четкое ощущение, что захожу вперёд, отрываюсь, тот бедняга уже пыхтит, поглядывает завистливым глазком, а всё ж мы рядом, ведь оба наших колёсика крутятся оставаясь на одном месте. Наверное так люди хомяками и становятся, хотел узнать – вот, получи ответ. Силюсь понять философов, которые сами ничего понять не могут, которые рассуждают как слепые о свете, как средневековые оскопившие себя схоласты о половой жизни, как компьютеры о свободе и жизни. Когда-то я был на многообещающей конференции в Праге. Мероприятие, обставленное с помпой, посвящено было трансперсональной психологии, проводилось на международном уровне с привлечением светил мирового порядка, на него хотелось поехать. Но вот беда, организовали это веселье чехи, и из всего трансперсонального для них был на первом месте стоял бог мамона, поэтому гостей разделили на вип-клиентов и быдлу. Последним предлагали лекции в огромных залах на общие темы, а випов возили по «святым местам» и предлагали участи в практических «мистериях». Ещё были вип-випы, которым, за очень отдельные деньги, можно было даже пообщаться с самим гуру, и, возможно, сожрать какой-нибудь расширяющей сознание дряни. С философской точки зрения оно глубоко символично, ведь чем человек богаче, тем он тупее в теме духовного и тем больше нуждается. Ну, или так: кто сильно духовненького захочет, тот пусть за билетики заплатит. Но я смотрел не символически, а по бытовому, поэтому посидев на скучных лекциях и быстренько сообразив что происходит, пошёл расширять сознание прогулками по городу Праге и дегустацией замечательного местного пива. Жизнь не в кабинетах, а на улицах. Зачем болтают философы? Они хотят попасть в вип-зону, разум ищет себе пространство для существования словно инородная духовная сущность, демон или эгрегор, подселяясь в души доверчивых людей. Мне же всегда самому было понятно, что учитель заразился этой дрянью и заражал этим окружающих, зачем я туда полез? Что его адептам от всей этой философской болтовни легче стало? – Нет, конечно. Если что и помогало, так это его живое участие, само намерение помочь, сила духа, я же это понимал. А философия так… - гордыня. С философами спорить трудно, да и не к чему. Они в общем-то правду пишут, но в том-то и дело, что пишут, а ей жить надо.
Давай с другой стороны заходить, если собираюсь выход отыскать – что мне самому помогло с собственной хомячностью справиться? Хотя… сначала, что привело. Ну тут просто, привела школа. Заперли в четырёх стенах и давай заставлять заучивать абстрактную информацию, никак не сопряжённую с реальной жизнью. Человеком себя я чувствовал только с мальчишками на улице, а школа была филиалом хомо-ада. Знания хорошо ложились, когда они исходили из реальной жизни в которой я участвовал, тогда было интересно, легко и быстро запоминалось, и я этим до сих пор пользуюсь на практике. Следующим шагом к забвению бытия было отвержение, то есть чувство отторгнутости при общении с другими людьми. Хорошим тоном, в эпоху мое молодости, почему-то считалось насмехаться, унижать, обижать других людей среди подростков, а среди взрослых заискивать или грубить, в зависимости от статуса собеседника. Последним шагом стала ненужность, отсутствие места под солнцем, не хочу даже комментировать, что имею в виду.
На пользу послужили физические нагрузки, нормальное питание, полноценный сон, чередование активности и отдыха, возможность быть наедине с собой. В идеале пожить в лесу или в горах несколько дней в походном режиме, душа в это время словно просыпается, а пластинка навязчивых мыслей в голове напротив, смолкает. Следующий шаг, это принятие другими людьми. В церкви был духовный наставник, который принимал меня безусловно, таким какой я есть, поэтому я там долго оставался. Когда наставника не стало, остались надменные фарисеи-болтуны, каждый из которых порицал, поучал, назидал и критиковал. Бог сказал «не судите», но кто для них Бог, кто его видел? А власть – вот она! Отними у человека право быть, поработи его разум и сможешь поживиться трупом его души. Дело не в организации, конечно, люди – вот источник добра и зла. Учитель тем, видимо, и помог, что не требовал, не осуждал и не поучал. Он просто принимал и соглашался, что я такой. Следующие два шага – природа и мистика. В обоих случаях нужна тишина и покой, и то и другое слушается душой, каждое откровение требует выхода за пределы себя, возвращает переживание себя живым и свободным. Знания, разум, это конечно прекрасно, но они нужны чтобы добиться успеха, покорить природу, получить признание и статус в обществе. Это может быть нужно и полезно, но не делает счастливым. Посмотрите популярный имперский фильм, мы же понимаем, что кино – дом бытия! Ну или по крайне мере выпуклое зеркало мировосприятия среднестатистического обывателя. Сюжет – борьба, кульминация – победа, итог… итогом будет доступность ресурса. А зачем ресурс, вроде никто не голодает? Ответ очевиден: чтобы купить имитацию любви, заботы, счастья, насыщенного досуга. Главный герой не хочет безделья, проституток и скуки, как будто деньги дают что-то другое, поэтому сюжет следует закончить обещанием, что дальше всё будет очень хорошо. И почему зритель гипнотически прикован к такому сомнительному зрелищу? Потому что оно заменило церковь, то есть обещает рай, тот самый, которого нет в настоящем. Но если признаться, что успех не означает счастья, то что тогда?
Похоже, друзья мои, что всех нас обманули. Разум не делает меня счастливее, равно как и богатство, слава, статус и успех. Да, всё это помогает выжить, но только выжить мало, я хочу быть человеком, и не просто человеком, а счастливым. Мне нужен путь для себя и для других. Полагаю, что он проложен через душу, там, где чувства, сознание, принятие, любовь, здравый смысл. Ведь здравый смысл, это не интеллект, а внутреннее ощущение истины. Да-да, это где-то близко. Внутреннее чувство верности происходящего, на грани между мной и миром, то есть, где моя душа соприкасается с чем-то большим чем я, может с Богом, может с космосом, может с истиной в мистическом смысле этого слова. Разум отсекает, сомневается, спорит, обманывает, а полнота бытия уже есть и в мире, и во мне, достаточно прислушаться.
Вот тебе и философия… Как заметил Бергсон, философия это наука о том, как философы видят свой собственный внутренний мир. Если в их дурацких книжках написано что-то, что я итак знаю, то зачем они нужны? А если что-то что противоречит моим знаниям о себе самом, то они тем более не нужны. Решено - сжечь Александрийскую библиотеку! То есть пусть остаётся, может кому и пригодится, но для меня это яд. И зачем я туда полез, ничего же нового? Пойду, Толле перечитаю, нужно как-то успокоиться, в себя заглянуть.
Андрей Попов 10.07.2023
Могила хомячков
© Copyright: Андрей Попов 3, 2023
Свидетельство о публикации №223071000417
Свидетельство о публикации №223071000417
Рецензии