Нас больше нет

Был один из тех пасмурных дней, когда прокрастинация упрямо и уверенно рулит и вызывает единственное желание. А именно -  возлежать на широченной кровати, лениво перелистывая шуршащие страницы идиотского женского детектива и временами удобнее укладывая под головой подушку.

Самое лучшее занятие! Важно не позволять себе погрузиться в губительное самокопание. Кабы лопата не переломилась.

Я совершила ошибку: вместо детектива, который манил своей возмутительно-яркой обложкой на прикроватной тумбочке, взяла в руки телефон. Уже не помню, для чего.
Палец случайно коснулся значка записной книжки на экране и услужливо открыл мои черновики.

Начатые и незаконченные стихи, неопубликованные рассказы, обращения к себе и кому-то другому. Обрывки мыслей, потерявшие задуманную оболочку. Словно разговор с собой прежней - возвращаюсь в ситуации, моменты, ощущения прошлого.

Самые волнующие черновики обычно пропускаю. Но сегодня, в ненастный час, почему бы нет? Вспомню, как это было. Как тот, кем дышала, исчез из моей жизни внезапно, единолично решив, что делает правильно.

Время-времечко показало: ну да, всё верно, он был прав. И не важно сейчас, какова причина ухода. Солнце ли в зените, облако ли, зацепившееся за дерево рядом с твоим домом, миловидно-прекрасное лицо девушки-продавца за кассой в магазине... Он ушел тогда. Спешно, без объяснений, без прощальных объятий (или пинков), потому что - я бы не отпустила.

И я ждала. Жила? Было некем. Он унес меня с собой. Этот черновик называется "Нас больше нет". Подумала: эх, название банальное, можно бы пооригинальнее сочинить! Но нет - сердце упрямое колотится в ритме перестука колёс железнодорожных поездов, отбивая только одно: "Нас-боль-ше-нет".

Ладно, не спорю.

Писала - ему. Вообще, всё, что писала и говорила, всё, что делала, тогда было для него. Он знал об этом. Ну, по сути, я выжила. По сути, чему-то научилась, научились мы оба. А этот черновик - письмо, которое я не отправила бы адресату ни в коем случае. Надежда - враг мой. Хотя здесь она так слаба, что упоминать ее вряд ли следует.

Хватит морально готовить себя к чтению. Итак, "Нас больше нет".

"Если ты вдруг шагнёшь ко мне, вот сейчас зайдёшь... Нет, не шагнёшь и не появишься.

Зачем?! Это главный вопрос - зачем? Да низачем. Бывает что-то просто так. Тошнит просто так... кусками рваного сердца. Какая гадость осталась от наших с тобой отношений! Фу какими не надо быть.

Тебя больше нет. Нет, нас больше нет. Уже научилась дышать без тебя. Иди на все четыре стороны. Иди налево или направо, но как можно дальше. Тело своё забери и речь. Умерших хранят в памяти, а ушедших, сбежавших зачем хранить?

Следы сотрутся. Печаль превратится в радость. Колючки кактуса станут цветами. Иди, уезжай, улетай, уплывай. Освободи воздух, мои мысли и сны!..

Ты без меня счастлив. Будь! Когда в одиночестве ощутишь спиной чей-то взгляд, знай: это смотрю я - сквозь расстояние и время. Тебе не будет покоя - я буду сниться тебе.

Счастливой долгой жизни - без меня! В наших биографиях (или некрологах) никогда не появится фраза: "Однажды они соприкоснулись кромками своих душ". Будь достоин примерной характеристики и памятника от благодарных потомков. Это твоя мечта?! Не мешаю больше!

Мне характеристики, общественное мнение и памятники безразличны. А коли мы такие разные, что ж ты еще дышишь в мою сторону? Отвернись. И иди куда угодно.

Ведь нас больше нет".

Потом, спустя год, два, пять или десять лет, он снова ворвался в мою жизнь, на том же резвом скаку и, кажется, с тем же багажом.

Это был другой человек, и я была другой. Он подтвердил, что я снилась ему, как и обещала в письме, о котором он не знал. Но нас больше не было.

Читаю и перечитываю черновик. Ну, наполняются порой глаза слезами... Мы не соприкоснулись кромками наших душ. Есть ли у них эти кромки?