Красная икра ладошкою. Ихтиологи на озере Лама

                Второй рассказ из сборника «Рисковые
                походы по рекам и озёрам Таймыра»
 
       Впереди замаячил бревенчатый сруб рыбацкого домика - довольно большого строения, явно предназначенного для нашего заслуженного отдыха. Виктор – капитан моторки, показал на него рукой и с улыбкой воскликнул: «Ура, прибыли на место! Вот и ночлег!» (Начало в рассказе «... Вперёд! На Ламу»).

         Мы ещё не успели причалить к берегу, после почти двухсот километров, отчаянного, насыщенного приключениями и испытаниями, утомительного, похода - броска по протокам, озёрам и рекам, как стало понятно, что нас опередили! Возле избы, расположенной недалеко от устья реки Бунисяк, на берег была вытащена моторка, выше, на мелких камешках, стояли непонятного предназначения несколько бочек и небольших коробов - мармит.

          Первой нас поприветствовала выскочившая из ближайших кустов небольшая чёрно-белая лайка, явно присутствующая здесь вместо «колокольчика». Лай был не злобный, виляние хвоста тоже показывало дружеский настрой, но её голоса оказалось достаточно, чтобы из дверей появился крепкого телосложения бородатый мужчина, за ним вышел ещё один, в бывалой на вид фуфайке, и направились навстречу нашей лодке. Потом из избы выглянул третий - и остался стоять на пороге.

          Изучающие, настороженные взгляды, затем первые слова приветствия, располагающие улыбки – всё говорило о том, что нас, «с порога», грубо не отторгают, но не известно кем и когда построенная рыбацкая изба, давно занята какой-то московской научной экспедицией, работающей здесь с мая и до завершения сезона! Облом! Виктор был явно растерян таким известием – ему никто из знакомых по лодочному кооперативу в Норильске - ранее об этом не рассказывал.

         Отступать и искать новое место для сна было уже поздно по времени, и капитан стал проситься переночевать хоть на полу, где разрешат лечь, или разбить палатку рядом у плёса.

             Тут случилась событие, в корне поменявшее их отношение к нам! «Парни, а у вас с собой есть хлеб и солёное сало с мяском? – Неожиданно спросил кто-то из мужчин.
- Найдём!», - громко и уверенно ответил мой старший брат Валера, который в походе был ответственен за продукты. Надо было видеть, как откровенно засияли лица столичных научных работников! Какие широкие улыбки украсили их обветренные, загорелые, заросшие бородами физиономии! Тест на допуск под крышу был успешно пройден!

                … Когда мы затащили рюкзаки в дом, братишка – щедрая душа, распаковывая продуктовые пакеты, просто завалил стол буханками, сразу запахнувшего свежего хлеба, большим, на пару килограмм, толстым куском сала с довольно приличным слоем розового мяса, консервами, свежими пряниками, пачками чая и прочими походными мелочами.

                Мне невольно бросилось в глаза, что мужчины, явно поражённые нашей открытостью, между собой странно переглянулись, как-то глазами переговорили и часть продуктов переложили на почти пустые полки над столом. Нас явно принимали под крышу на все дни отгулов с работы! Один из учёных, тот кто на вид был постарше, вышел на улицу и вскоре вернулся с большой, килограмма на три рыбиной копченой сёмги и литровой банкой крупнозернистой красной икры!!!

         Теперь настал нас черёд глотать слюнки, наслаждаясь запахом нарезаемого на крупные куски аппетитнейшего на вид, ароматного продукта!
                ***

… Вскоре, быстро перезнакомившись, обе наши компании с нескрываемым удовольствием лакомились тем, «чем бог послал», как сказал самый молодой среди них (по заросшему лицу – никогда не определил бы!), коренной сибиряк Степан – ответственный за «тыл» и заготовки - так его назвал главный среди них – Владимир.

          Мы понемногу ели хлеб, накладывая на него столовыми ложками икру. Именно «накладывая», так как в начале попытались намазывать, но получили отпор со стороны хозяев, попросивших их не обижать – сказали, что «этого добра вдоволь и надо есть ложками»! Естественно, мы не возражали и вмиг съели больше половины банки! Рыбка, тоже была просто чудо! Пахнувшая приятным, лёгким копчением и какими-то особыми, известными только Степану, ароматическими травами. Под крепенькой шкуркой притаилось нежнейшее мясо - жирнющее, с великолепным красновато-коричневым цветом, просто тающее во рту, и неведомым ранее, неописуемым вкусом!

            Они, похоже, вообще чуть ли не урчали от удовольствия, положив на толстые куски хлеба (не ели его почти месяц!), не менее толстые куски сала – оно у них закончилось ещё в июле!

       Когда первое чувство голода было утолено изысками и вкусняшками обильного стола, Владимир молча кивнул Степану, который вмиг убрал со стола первую порцию еды - она оказалась просто перекусом, и из передней комнаты избы принёс большой казан ещё горячей, аппетитно пахнущей варёной рыбы. Накладывая в миски большущие куски говорил, что там мало лука – он уже заканчивается, специй можно было положить поболе, если бы знали, что приедут гости… Что-то приговаривал ещё, как настоящая хозяйка, немного растерявшаяся от неожиданного прихода знакомых, которым хочет угодить.

           Я заметил расширенные от удивления глаза Виктора, внимательно взиравшего на то, куски каких рыб достаются из казана для нас. Самые вкуснейшие, редко добываемые, ценные породы местных водоёмов (как он сказал позднее!). Ихтиологи накладывали себе сами, что, видно, им больше по вкусу.
      
        Кто из нас предложил под горячее и за знакомство -  нарушить сухой закон, и накапать по пятьдесят грамм водочки – не осталось в памяти! Наверное, капитан, который давал задание Валерию в дорогу купить две бутылки для профилактики заболеваний или против травм.

             Что такое здоровенным мужикам, пол литра на шестерых!
Да ещё под великолепный, обильный закусь! Размазать по губам! Но порядок – есть порядок! Его надо соблюдать!

         Беседуя за ужином, делясь информацией друг с другом, всё стало более – менее понятно! Перед нами сидели ихтиологи, получившие разрешение на изучение местного рыбного изобилия. Владимир – кандидат наук, работал в здешних краях уже не первый год, собирая материалы к докторской, Николай – аспирант кафедры, действовал в интересах науки и кандидатской диссертации. Роль «тыловика» Степана была максимально приближена к приготовлению пищи, заготовкам продукции на долгое хранение и обеспечению экспедиции разными бытовыми мелочами, без которых жизнь становилась в тягость …

         После сытного ужина все (кроме Степана, хлеставшегося по хозяйству) вышли на улицу покурить, поговорить. Начал разговор Владимир: «Ребята вы толковые, интеллигентные, общаться с вами приятно. Мы, понимаем, зачем вы пришли сюда, в эти дальние края. Но сети – знаю, что они у вас точно есть - ставить сейчас запрещено – идёт нерест ценных пород! Да и не надо! Наши сети стоят круглосуточно! На обратный путь мы вас рыбкой обеспечим, не обидим, уедете с лучшими гостинцами».

            Если судить по тому, что у них приготовлено на обычный ужин, и по тем дефицитным деликатесам, которые предложены нам – можно было только предполагать, какие ещё «гостинцы» есть у наших новых знакомых в заначках! Эти ихтиологи, как показали последующие дни, стали для нас просто подарком судьбы!
       … Разместились мы свободно на полу, подстелив под себя всё, что было мягкое и тёплое. Главное, что есть крыша над головой, стены, спасающие от ночных холодов, возможных ранних заморозков, сырости и ветра! Ночь промчалась стремительно и незаметно – совсем не важен был комфорт! После накопившейся усталости от тяжелейшего водного перехода, переполненного впечатлениями, сытнейшего ужина, проваливаешься в сон моментально!

                ***

               Утром, после быстрого перекуса чаем с нашими пряниками, видя, что Владимир с Николаем готовят лодку к выходу на озеро, напросился помочь, ещё не зная, чем – просто хотелось сбежать от возможного приготовления завтрака и т.д. Они предложили одеть прорезиненный шахтёрский костюм (запомнили, в чём я вчера прибыл!). Аспирант сел на вёсла, самый главный - устроился на корме, я – на носу. Между мною и Николаем поставили на дно солидную ёмкость, изготовленную из бОльшей половины столитровой металлической бочки.

                Грести было немного и через несколько минут были у цели. Сети ихтиологов стояли на расстоянии 35-50 метров от впадения реки Бунисяк, перегораживая собой всё пространство на озере Лама. Только наука могла позволить себе двухсотметровой стенкой, вот так, по-варварски, браконьерски перекрыть это пространство! Практически вся рыба, идущая из глубины в мелководье реки, и наоборот, скатывающаяся с малой воды - оказывалась в крупно ячеечной ловушке-путанке!

           Процесс проверки сетей происходил следующим образом: я переместился на самый нос металлической лодки, свесил ноги в сапогах почти в воду, поднимал стенку, высвобождал добычу и бросал рыбины в металлическую бочку. Николай, повернувшись ко мне лицом, подгребал вёслами, удерживая лодку от, временами достаточно сильного течения, следил за видами рыбы, вытаскиваемой из сетей, определял на глаз на какой примерно глубине она попалась, сообщал это Владимиру, который, тоже поглядывал на результат улова, что-то постоянно записывая в толстую тетрадь.

          За те пару часов, что я провёл с ними, насмотрелся такого рыбного изобилия и чуда, услышал столько новой информации, что другие и за пол жизни не узнают!

               Серебристая, в легкую чёрную крапинку, сёмга и немного похожая на неё окрасом кета, красавец голец – тёмно-коричневый, в точечку, с алыми кончиками плавников и красноватым брюшком! Не менее красивый, налитый мощью, с огромной пастью убийцы (только и следи, чтобы не цапнул) – таймень. А ещё длинное, сильное, с розоватым отливом тело нельмы; с небольшой головой, но с мощным, широким хвостом - серебристый муксун. Запутался даже редкий хариус! Пока из сети «выцарапывал» его большой, радужный, красивейший спинной плавник – поцарапал палец.

            Стройный, светло-серый сиг попадался практически везде – на всех глубинах. Если он застревал внизу, то в большинстве случаев был уже за ночь обглодан налимами – донной рыбой, не считающейся здесь, у местных, достойной добычей. Они тоже, пиршествуя, запутывались в сети рядышком. По команде, я бросал их не в бочку, а рядом. Когда появлялась минута, Николай вспарывал им брюхо, вынимал печень (они из тресковых пород) складывал её в отдельную миску, отправляя налима за борт. Было немного жутковато смотреть, как работая хвостом, с висящими кишками, они медленно, в идеально прозрачной воде, уходили в тёмные глубины на растерзание своим соплеменникам.               

           Особенно мне нравилось освобождать из сетей лососевые породы рыб! Большинство были толстенные, икорные! Как я не старался максимально осторожно извлечь их из ячеек, они, крутясь и извиваясь в моих пальцах, забрасывали колени крупнозернистой, розовато-оранжевой блестящей икрой, струйками брызжущей из тела!      

         Первый раз в жизни пробовал её на вкус - живую! Это так просто и здорово! Сгребаешь ладонью прямо со штанов прорезиненного, мокрого от сетей костюма, и отправляешь в рот! Рыбой она совсем не пахнет, а по вкусу немного напоминает куриный желток (по-честному, солёная икорка вкуснее)!

              Жалко, рыбку, конечно! Порой, так и хотелось отпустить обратно в водную стихию! Но пока достаёшь из сети – застрявшую в основном в районе жабр или спинного плавника – травмируешь сильно, да и для науки, чего не сделаешь!

                Руки быстро задубели от ледяной воды, и я, уже безо всякой жалости, корявыми от холода пальцами, выпутывал одну рыбину за другой! В основном особи были как на подбор – от полутора и более килограмм! Ёмкость от бочки за время работы, постепенно заполнялась; некоторые, особо проворные экземпляры, выпрыгивали из неё и хлестали хвостами по сапогам аспиранта на дне лодки ...

                ***

                … На берег мы вдвоём с трудом вытащили из моторки улов килограмм на шестьдесят! Николай швырнул подбежавшей собаке целого налима, с которым она быстренько спряталась в кустах. А дальше началась научная деятельность!

                На двух крепких кольях в воде возле берега, под лёгким углом была закреплена небольшая площадка с насечками вместо линейки. Коля клал на неё рыбину, сообщал сидящему на берегу кандидату наук под запись, породу, внешние параметры, вес (рука набита основательно), вспарывал брюхо, или разваливал тушку пополам по спине, оценивал состояние внутренностей и прочее, прочее … У некоторых отрезал головы и швырял в сторону, в дальние кусты, где на них с шумом, визгом и характерным звонким потявкиванием (песец, он хоть и зовётся полярной лисицей, но из семейства псовых), налетали многочисленные, прикормленные месяцами, начавшие линять хищники.

                Затем разделанная тушка выполаскивалась в воде, и раскладывалась по видам в разные ёмкости, стоящие или плавающие рядом. В одном мармите уже оранжевой горкой просматривалась аппетитная икорка! Вот откуда такое богатое рыбное разнообразие на столе наших приятных, «вкусных» (как однажды выразился Валера), новых знакомых! После завершения «научной деятельности», все её обработанные составляющие, поступали в распоряжение Степана, который с детства был приучен отцом (промысловиком, добытчиком) и матерью делать вкуснейшие заготовки на продажу и на прокормления их большой, дружной семьи.

          Пока мы проверяли сети, Виктор ходил по ближайшим берегам со спиннингом. Поймал пару щук за килограмм, небольшого чира, несколько сигов. Позже он рассказал, что получил массу не испытанного ранее удовольствия, впервые в жизни, ловя и отпуская добычу! В начале – было непривычно и жалко, а потом он делал это с шутками, приговаривая, чтобы больше не попадалась никому, выросла ещё крупнее, а он за ней вернётся, со временем!
      
       Валера, в эти утренние часы, помогал Степану по хозяйству. Вдвоём принесли из недалёкого леса несколько брёвен (Степан их давно подготовил к транспортировке до избы), напилили и нарубили дров, чем заслужил полное расположение у немногословного сибиряка. Ещё приготовили на полдник полный казан отборной, пойманной вчера рыбы – это для нас, а кулеш, с мелко порезанными кусочками сала и мяса - лучший деликатес за последний месяц - для научных работников! Потом брат немного помог с заготовками рыбной продукции на хранения – засолка, маринование перед копчением. Болтали о разном, но в основном о промысле на среднем течении Енисея и в прибрежной деревеньке, откуда Степан родом. Оказывается, до этого с Владимиром ездил в экспедиции его отец, но в этот сезон – решили, что парень готов самостоятельно справится со всем хозяйством.

          Валерий ещё успел обследовать близь лежащий горный склон, полазил по обрывчикам на нём, нашёл несколько открытых природой и не тронутых человеком скальных жеод, в одной из них добыл часть красивой друзы чистейшего горного хрусталя!

                ***

    То, что брат поведал в дальнейшем, о времени, проведённых со Степаном, повергло нас в шок!!! За избой была оборудована приличная коптильня,  - вот откуда веял по ветру лёгкий ароматный дымок, так привлекавший к себе пикантными запахами! Практически круглосуточный процесс был в полном разгаре! Висевшие там рыбины были как на подбор не менее полутора - двух килограмм весом! Ещё коптились брюшки (так называемая, вкуснейшая «теша») и спинки семги, кумжи, хариуса, форели, сига и других лососевых пород – так высоко ценимые у гурманов.

            Степан уделял копчению особое внимание, всё делал по часам, не нарушая веками отработанный процесс. Постоянно подсыпал какие-то веточки, тоненькие палочки, стружки, опилки - поддерживая дымящийся очаг. Из нескольких, висящих под навесом тканевых мешков, доставал и, когда надо, бросал в тление специальные травы, сухие, мятые листья только ему известных растений, которые добавляли дымку изумительные запахи! Он и в течении дня – опять-таки, соблюдая определённое время, - постоянно исчезал из домика, пропадая возле коптильни. Рассказывал, что предпочитает подготавливать и коптить отдельно по видам каждую рыбу, только тогда, соблюдая все традиции, можно достичь истинного качества конечного продукта!

          Недалеко от жилья, у основания ближайшего скалистого холма, у ихтиологов (скорее всего эти сооружения им достались от других) был оборудован большой холодный (вечная мерзлота вокруг!) подвал, с крепкими дверьми и вентиляцией - вероятнее всего от медведей и прочего зверья.

            То, что Валерий успел там посмотреть, было просто неописуемо! Бочонок с остатками топлёного сливочного масла, на котором готовилась часть блюд для экспедиции, стоял у входа, а всё остальное пространство было заполнено разномастными бочонками с солёной рыбой разных видов и икрой! Открытые (для проветривания) деревянные и фанерные ящики, под верхушку заполнены балыками и тушками ценных пород рыбы!

           Ещё везде стояли большие, прикрытые коробки, непонятно с чем (можно только догадываться!), на полках, как поленья дров, лежала разная продукция, завёрнутая в упаковки вощёной бумаги, по стенам развешаны многочисленные вязанки, копчёной и вяленной отборной рыбки. Царившие там неописуемые ароматы и запахи - убивали наповал! Слюни текли в три ручья! В самом дальнем конце хранилища, за плотной брезентовой завесой, царила вечная мерзлота и что было там – можно только догадываться, но воображение рисовало горы готовой продукции и мёрзлой, не успевшей к переработке рыбы …

              Братишка разговорил Степана, а тот похвастался, что было бы в подвале ещё больше, но в первой половине июля прилетал вертолёт, привёз новую тару, соль, припасы и хорошо опустошил все заготовки. Деталей он не ведал, но по разговорам москвичей понял, что без этой многочисленной, ценнейшей продукции и презентов у них бы не состоялась не только эта экспедиция, но и, в дальнейшем, предстоящие публикации в научных журналах, будущая защита диссертаций и многое другое …

            В конце, концов, просто приятно, прийти в гости к друзьям и коллегам, с невероятным, вкуснейшим рыбным деликатесом, которого ни за какие деньги нигде не купишь, даже в Москве!

          Во время позднего сытного полдника, мы, пользуясь предложением хозяев, сами накладывали себе из казана кусочки понравившейся с вечера рыбы и наслаждались нежнейшим оранжево-красным мясом большой кеты горячего копчения. Крепко заваренный чай с мятными пряниками, которые показались лучше всяких тортов, довершил пиршество!

           После этого ихтиологи занялись продолжением своей научной деятельности, а мы пошли на моторке к самому мощному водопаду, который, по дороге вчера рассмотрели неподалёку - искать новые приключения, яркие пейзажи и просто побродить по красивейшим, диким местам! (Об этом в очередном рассказе «Десерт с медведем на полянке»).

                ***

             По пути разговорились о новых знакомых. Стали прикидывать их заготовки. Если взять, по минимуму, за день – утренний, плюс вечерний уловы – получается пятьдесят – шестьдесят килограмм рыбы, а в чистом, готовом к переработке виде – это примерно тридцать кил в день! Умножаем на сто дней, которые они провели здесь – до трёх тонн деликатесов!!! Это по минимальному улову! А если как сегодня со мною за утро!? Это цифра может смело вырасти в два раза!

            Не знаю, что там у ихтиологов, а у нас весь день был просто пересыщен разными приключениями и впечатлениями, о которых не терпелось поделиться! Одна только встреча вплотную с огромным, мохнатым зверем – чего стоит! Каких стрессов и потрёпанных нервов! ...

            … Уже почти начинало смеркаться, когда вся наша команда собралась в уютном бревенчатом домике. Плотненько поужинав из очень гостеприимного казана (за все дни пребывания, создалось впечатление, что он никогда не пустеет!) в меру холодной рыбкой – получилось, как деликатесное заливное блюдо, мы присоединились, с кружками горячего чая (заварки набрали с собой вдосталь), крепкого, до состояния чифира, к ихтиологам, сидящим у небольшого костра на брёвнах, принесённых утром Валерием и Степаном.

           Компания получилась на красоту! Будущие доктор и кандидат биологических наук, профессиональный геолог Виктор, работающий маркшейдером на руднике, бывший спортсмен, преподаватель физкультуры, мастер массажа и лечебной физкультуры в специализированном санатории для спинальных больных – Валерий, и пока несостоявшийся историк - педагог, автор этих строк! Колоритнейший набор спецов на все вкусы и направления знаний!

            Всех нас объединяла горячая страсть к приключениям, испытаниям, оправданному риску – без которого жить просто скучно, - неисчерпаемая любовь к огромным просторам нашей Родины, к диким, нехоженым местам Заполярья и Сибири, и, конечно же, к Таймыру, плато Путорана, не изведанным до конца местам возле озера Лама …

            Разговор, у медленно угасающего костра, получился настолько очень ярким, запоминающимся и объёмным: геологическая, историческая, природная составляющие края, что придётся его со временем воспроизвести в отдельном рассказе. Николай, оказывается, тоже увлекается историей Таймыра, начитан до предела, хорошо проинформирован от друзей – москвичей, которые, провожая в долгую командировку, даже просили, внимательно обойти соседние пределы и присматриваться к возможным археологическим останкам культуры древних поселений.

          Прервали оживлённую беседу накатившаяся за день усталость, темень, разыгравшийся холодный, порывистый ветерок с гор (из-за него, к счастью, не было вездесущих комаров) и Степан, который за время, проведённое нами на улице, прибрал в избе. Он, как настоящая хозяйка, незлобно ворчал, видно копируя свою мать, что за день натоптали в доме, насорили (не правда!, мы в помещении только кушали), пол, как в свинарнике, и ещё что-то в этом роде.

          Все весело посмеялись, поблагодарили за его милую заботу о будущем ночном отдыхе, договорились, продолжить разговор завтра вечером и, умиротворённые приятными разговорами, направились по своим спальным местам.
 
       Завтрашний день обещал быть таким же интересным, как незабываемый, яркий - сегодняшний ...