Гл. 2 кн. Рубеж полуденного края... Чита, 2014

ГЛАВА 2. НЕРЧИНСКИЙ  ДОГОВОР 
И  УСТАНОВЛЕНИЕ  ГРАНИЦЫ (1689  ГОД)

Упрочение позиций русских служилых людей в Забайкалье и Приамурье беспокоило северо-монгольских ханов и маньчжурских правителей Китая*. Последние считали эти территории, заселенные кочевыми, слабо организованными племенами,   своеобразным щитом, способным оградить их от наиболее сильных соседей [Мелихов, 1974,  с.96; Постников, 2014, с.64].  Документы 1670-х годов свидетельствуют о постоянных столкновениях защитников русских острогов с монгольскими племенами и маньчжурскими отрядами, которые разоряли русские зимовья, угоняли лошадей и скот, грабили русских промышленников и торговцев, убивали или брали в плен казаков [РКО в XVII в., 1972, с. 188, 202-203, 219, 222, 223, 275]. Российские правители пытались  дипломатическим путем урегулировать нестабильные отношения с Китаем и Монголией. Для этих целей в Китай неоднократно отправлялись посольства. В 1675 году через Забайкалье проследовала дипломатическая миссия царского посланника Николая Спафария. Однако усилия этой миссии по урегулированию русско-китайских отношений также ни к чему не привели.
В 1681-1689 годах, не оставляя планы вытеснения русских с Амура и из Забайкалья, маньчжуро-китайское войско (в Приамурье) и монгольские отряды (в Забайкалье) предприняли новые крупные вторжения, от которых особенно пострадали Албазин и Нерчинск. Цель этих военных акций маньчжурского Китая и подстрекаемых им монголов заключалась в том, чтобы до основания разрушить все военные, жилые и хозяйственные строения русских, уничтожить их посевы, а поселенцев либо изгнать, либо физически истребить. Однако, несмотря на численное превосходство нападавших, мужественное сопротивление защитников русских острогов расстроило эти планы. Маньчжурские правители вынуждены были откликнуться на просьбы России договориться дипломатическим путем и предложили провести переговоры для заключения мира и установления границы [РКО в XVII в., 1972, с. 8-10].
Предлагая мир, маньчжуры претендовали на весь Амур – от верховьев до устья у моря, в том числе на все земли по его обоим берегам, по всем рекам и речкам, впадающим в него. Их притязания распространялись даже на Нерчинск и все земли, лежащие к востоку от Байкала [Мясников, 1980, с.165, 166, 170, 172, 176, 218]. Позднее маньчжуры, делая «уступку», конкретизировали свои требования относительно Забайкалья: быть границей Нерчинску, т.е. от него вниз по реке Шилка так, чтобы северный берег принадлежал России, а южный берег до реки Онон у места слияния его с рекой Ингода – Китаю [РКО в XVII в., 1972, с. 6, 7, 15]. Таким образом, маньчжурские правители Китая не отказывались от планов оградить свою территорию от внешнего мира обширной зоной полувассальных, малонаселенных местными племенами, земель.
Осенью 1687 года «для договоров и успокоения ссор» в Забайкалье прибыл полномочный посол, наделенный правами воеводы, Федор Алексеевич Головин с отрядом московских и сибирских служилых людей, численностью до 1600 человек [Леонтьева, 2012, с. 49,50]. Ф.А. Головин (1650 - 30.7.1706) был из старинного знатного рода, хорошо образован, знал латинский и английский языки, в последствии - сподвижник Петра I. Отправившись в чине окольничего в декабре 1685 года в Даурию, он только начинал карьеру дипломата, позже, в  1697-1698 годах станет вторым послом Великого посольства в Западную Европу, за это  первым будет награжден орденом Св. Андрея Первозванного, а в 1703-1705 годах под его руководством будет определена русско-турецкая граница на Кубани и в Поднестровье; в последствие Головин - выдающийся государственный деятель (в конце XVII -  начале XVIII века - глава важнейших государственных учреждений - Оружейного, Серебряного, Ямского, Военно-Морского и Посольского приказов, один из организаторов русской регулярной армии). Головин - автор сочинения “Глобус небесный”, изданного в 1715 году в Амстердаме [Константинова, 2004б, с. 250].
Головин отправился в Даурию с правительственной «Инструкцией», которая требовала, решительно отклонив притязания маньчжуров на земли вокруг Нерчинска, Албазина и других даурских острогов, заключить договор об установлении мира в Приамурье, разграничить владения обоих государств и открыть торговые отношения. Причем в качестве границы владений Русского государства и Цинского Китая предлагалась река Амур как естественный водный рубеж. Конечно, русские понимали, что, имея численное превосходство, цинское правительство не согласится на эти предложения. Поэтому «Инструкция» предусматривала ряд уступок в пользу Китая. Если маньчжурские представители не согласятся на установление границы по всему Амуру, предложить границу по Амуру до рек Бурея и Зея. Если же и этот вариант будет отклонен, то предлагалось провести границу  в районе Албазина, а в нижнем течении Амура, по рекам Бурея и Зея, оставить совместные промыслы   [РКО в XVII в., 1972, с. 10].
Что же представлял собой военный потенциал русских в Даурии? Известно, что в начале 1680-х годов в Забайкалье была 21 пушка, 485 пищалей**, 143 пуда свинца; вместе с прибывшими с Головиным войсками служилое войско в Забайкалье насчитывало 2434 человека [Яковлева, 1958, с.119; Леонтьева, 2012,с.50]. В этой ситуации Ф.А. Головин прекрасно понимал, что мирное урегулирование может быть достигнуто только ценой уступок Китаю. К тому же в новой правительственной «Инструкции» (а они «летели» из Москвы одна за другой), которая в основном повторяла прежнюю, уже говорилось о сдаче Албазина: «чтоб в Албазине острогу и поселению и в том месте ратным людем с обоих сторон… ныне и впредь не быть и нынешнее строение снесть и ратных людей вывесть». Но при этом оговаривалось, чтоб иметь в этих местах совместные промыслы [РКО в XVII в., 1972,  с.12].
Пока маньчжурские войска зимой 1687 года осаждали Албазин, Головин не торопился на помощь албазинцам, не спешил попасть в главный даурский острог Нерчинск, которому также грозило маньчжурское  вторжение. Он со своим войском оставался в Удинске, надеясь, что переговоры пройдут в Селенгинске, куда легче попасть из Удинска. Так Головин упустил время и не смог прибыть к Нерчинску ранее маньчжурского посольства. Тем не менее, находясь в Удинске, зимой и весной 1688 года он провел  переговоры с монгольскими представителями, а затем отразил монгольскую осаду Селенгинска. В начале 1689 года после успешного похода против табунгутских тайшей в верховья Селенги, Головин подписал с ними договор о принятии их под «высокую руку» царского величества [РКО в XVII в., 1972, с. 14-17]. Так, почти два года «сидения» Головина в Удинске дали ему возможность обезопасить забайкальские остроги от набегов монгольских ханов и предотвратить использование их маньчжурами в качестве средства давления на переговорах.
Одновременно Головин периодически отправлял в Пекин посольства, чтобы договориться о времени и месте переговоров. Цинские власти не торопились  с ответом, а тем временем их войска подтягивались к  Нерчинску и Албазину. Наконец, очередному посольству Головина под руководством Ивана Логинова удалось договориться о начале переговоров, местом для которых был назначен Нерчинск. Посольство Головина выступило из Удинска к Нерчинску в начале июня 1689 года, в середине июня было в Еравнинском остроге. Тем временем русские гонцы из Албазина доносили, что маньчжурская армия собирается идти к Нерчинску, минуя Албазин. Так и произошло. Нарушив границы русских владений, маньчжуры продвинулись по Амуру на речных судах, и 17 июля подошли к Нерчинску.
Цинские правители пренебрегли международным правом: они нарушили имевшую ранее договоренность об ограниченном количестве  посольского эскорта, прислав к Нерчинску около пяти тысяч воинов с пушками на 120 судах. Это означало  военное вторжение в русские пределы. В  Нерчинске в это время было всего 600 служилых, промышленных людей и пашенных крестьян [РКО в XVII в., 1972, с.20]. Этот факт, разумеется, оказал психологическое давление на Головина, который со своим посольством и сократившимся в результате военных действий в Западном Забайкалье  полуторатысячным  отрядом смог прибыть в Нерчинск только 9 августа. К тому же русское правительство торопило Головина с завершением переговоров даже ценой оговоренных ранее уступок. 
Переговоры, проходившие близ Нерчинска в течение 12-29 августа, продолжались в условиях, неблагоприятных для русской стороны.*** Русские постоянно выслушивали обвинения в незаконном владении забайкальскими территориями. На это Головин заявлял: «Те места, на которых царского величества подданные построили Нерчинск и Албазинской остроги  и иные острошки, никогда во владении ханова высочества не бывали, а жили на той земле ясачные люди и платили ясак в сторону царского величества», а если и раньше платили ханам, то делали это поневоле; сейчас же платят Белому (русскому) царю добровольно [РКО в XVII в., 1972, с.21]. Таким образом, Головин отмел притязания маньчжуров на Забайкалье. Что касается предложения Головина русской стороне владеть левой стороной Амура, а маньчжурской – правой, цинские представители стояли на своем: все Приамурье должно принадлежать Цинской империи. Ценой этих уступок Головин подписал Нерчинский договор, скрепив его личной печатью с изображением герба рода Головиных (стоящий на задних лапах лев с мечом в правой лапе).
В статье 1 Нерчинского договора говорится, что граница между обоими государствами устанавливается по реке Горбица, впадающей «в реку Шилку с левой стороны близ реки Черной». От верховьев Горбицы граница проходит по Каменным горам (т.е. по Становому Хребту) в направлении к морю, разделяя государства следующим образом. Всем малым и большим рекам, которые текут с южных склонов названных гор и впадают в Амур, быть во владении Китайского государства; всем же рекам, которые текут с другой стороны тех гор, быть во владении Российского государства. Спорные места у Амурского устья до реки Уда (Удь), которая отошла к России, оставить неразграниченными до другого, более удобного, времени****.
По статье 2 граница по реке Аргунь, «которая в реку Амур впадает», устанавливается таким образом: всем землям по правому берегу Аргуни, т.е. от устья до верховьев, быть во владении Китайского государства, всем землям по левому берегу Аргуни, также от устья до верховьев, быть во владении Российского государства. Все русские строения, в том числе Аргунский острог, с правого берега Аргуни должны быть перенесены на ее левый берег. В соответствии со статьей 3 город Албазин , построенный русскими, «надлежало разорить до основания», а всех его жителей «со всеми при них воинскими и иными припасы» вывезти на русскую территорию без причинения им какого-либо убытка.
Статьей 4 устанавливался порядок обмена перебежчиками. Статья 5 разрешала всем русским и китайцам с проезжими грамотами (билетами) переезжать границу и  торговать. В статье 6 определялся порядок разрешения пограничных ссор, которые могут возникнуть после заключения договора [Русско-китайские…., 1958, с.9-10].
Итак, Русское государство достигло мира с Китаем ценой огромных территориальных потерь – потерь тех земель на востоке по Амуру, которые настойчиво осваивались казаками в середине XVII века. В результате подписания первого русско-китайского договора  к Китаю отошли  значительные территории по левому берегу верхнего Амура и правому берегу Аргуни. Амур попал под контроль  цинских войск, на его северном берегу образовалась зона незаселенных земель, любая деятельность русских в этом районе была прекращена [Мясников, 1980, с. 252]. Хотя по статье 2 договора, определявшей границу по всему течению реки Аргунь, России должны были отойти  значительная часть  Монголии и часть Маньчжурии, поскольку Аргунь берет начало на этих территориях, Россия фактически не владела этими землями. Дело в том, что одни и те же статьи договора в русском, маньчжурском и латинском текстах были не идентичны и изложены нечетко, что давало возможность толковать их по-разному. Так, в русском тексте Нерчинского договора было указано, что границу следует вести по Аргуни до самых вершин. В маньчжурском и более поздних китайских текстах трактата о вершинах Аргуни вообще не упоминалось. Отсутствием этого существенного положения русского текста договора в маньчжурских и китайских его переводах воспользовались цинские власти и начали заселять территории в верховьях Аргуни (далее можно в этом убедиться).
Следует признать некоторую неопределенность в указании  географических ориентиров, обозначенных в Нерчинском договоре, - реки Горбицы и Каменных гор, т.к. обе договаривающиеся стороны не располагали в момент подписания договора  сколько-нибудь точными картами  района размежевания. Так, на русских картах, относящихся к периоду заключения Нерчинского договора, не было единообразия в изображении рек: на одной карте Горбица - это приток Амура,  на других – река Амур «с урочищи» - это приток Шилки [Постников, 2014, с.73-74]. Отсутствие четкого представления о географии территории разграничения на момент заключения Нерчинского договора впоследствии ученый, руководитель экспедиции Петербургской академии наук А.Ф. Миддендорф, досконально исследовавший пограничную ситуацию в  китайском Приамурье в 1842 году, назвал «географическим туманом», который привел к тому, что установленная граница не соблюдалась местными народами [Миддендорф, 1860, с. 159].  Договор был несовершенен в части точного установления и обустройства линии границы, а также ее режима. При его подписании стороны не   обменялись географическими картами с нанесенной на них линией прохождения границы между двумя странами. В связи с тем, что привязка договора к местности была явно неудовлетворительной, демаркация границы не была проведена. Относительно обозначения границы на местности, лишь в статье 8 маньчжурского текста Нерчинского договора, говорилось: «... также вслед за этим, сделав китайский, русский и латинский экземпляры, вырезать их на камне и, поставив на границе двух государств, сделать вечным памятником» [Мясников, 1996, с. 148; Дацышен, 2000а, с.9]. К этому времени пограничная линия к западу от Аргуни, т.е. с Монголией, оставалась неустановленной. Поэтому актуальным оставался вопрос о разграничении российской территории на юге Забайкалья. Следует отметить, что территориальные изменения по Нерчинскому договору безоговорочно отражались на всех русских географических чертежах и картах конца  XVII  - начала XVIII века, но с них не был «снят» Албазин, несмотря на то, что маньчжуры, руководствуясь договором, ликвидировали его [Постников, 2014, с.74].***** 
И, все-таки, Нерчинский договор очертил пределы России на юго-востоке, создал понятие «граница» и вызвал потребность четко ее определить [Васильев, 1916,т.2, с.1]. Несмотря на территориальные потери на востоке, русскому правительству Нерчинский договор был выгоден: была снята военная опасность со стороны маньчжуров на востоке. Не случайно Ф.А. Головин и члены его посольства были пожалованы золотыми согласно субординации: Ф.А. Головин получил  8 золотых, И.Е. Власов – 6 золотых, С. Корницкий – 1 золотой; были одарены рядовые участники посольства и служилые-албазинцы, которые получили по золоченой копейке [РКО в XVII в., 1972, с. 787].
Важность Нерчинского договора, а также факт отторжения Китаем русских земель, позже подчеркивали правители цинского Китая. В указе императора Канси (Сюань Е) Лифаньюаню****** 27 августа 1700 года говорилось: «Россия расположена очень далеко от нас, на далеком берегу северо-западного моря. Русские проявляют к нам лояльность и уважение… Ранее, когда мы направили людей для размежевания границ, Россия тут же преподнесла нам в дар земли Нерчинской. Граница была установлена восточнее… Нерчинск и другие места прежде принадлежали племенам бурятов и урянхов, которые жили в лесах и охотились на соболей… Позже, когда Россия стала сильной и могущественной, она присоединила их. С тех пор прошло 50-60 лет. Ныне все эти обстоятельства следует надлежаще учитывать» [РКО в XVIII в., 1978,  док. 6, с. 51].
После подписания Нерчинского договора  роль ведущих военно-административных пунктов в Забайкалье занимают Селенгинск и Нерчинск, которые в соответствии с новой административной реформой в первой четверти XVIII века становятся центрами самостоятельных уездов – Селенгинского и Нерчинского – в составе Иркутской провинции. Казачий штат Нерчинского острога увеличивается с 200 до 428 человек. Гарнизон усилившегося к этому времени Удинского острога в 1694 году доводится до 325 человек [Леонтьева, 2012,с. 52]. Аргунский острог, несмотря на смену места своего расположения,   не теряет роль пограничного форпоста. Во исполнение Нерчинского договора Ф.А. Головиным были  посланы «наказные памяти»******* начальникам Албазинского и Аргунского острогов. В «первой памяти» предписывалось «город Албазин разорить…». «Второй памятью» наказывалось Аргунский «острог и в нем всякое строение и пушки и иные воинские припасы перенесть на другую сторону реки Аргуна, и поставить где к самым крепким и угожим местам. И хлебы,  есть ли которые были насеены нынешняго лета близ острога, и те хлебы велеть снять без остатку. И впредь на той стороне сеять не велеть, а приискивать пашенные места и хлеб сеять в тех местех, где построен будет острог новой» [РКО в XVII в., 1972, с. 606].
Сентября, 16 числа, 1689 года приказчик Милованов отправил с Нерчинскими казаками  «с – Ывашкою Волгою с товарыщи» письмо Головину. «А в письме ево написано, что велено ему Аргунской острог… с тое реки Аргуни на сю сторону перенесть и поставить, где в угожих местех. И Аргунского де острогу снесть нынешние осени ни которыми делы невозможно, потому что де аргунских жителей ныне налицо 20 человек. И теми де людьми того острогу перенесть некем. Да и поздно, потому что настала самая осень. А аргунских де служилых людей хлебы, которые насеяны, и те за приходом китайских людей не сняты» [РКО в XVII в., 1972, с.609]. Только в мае 1690 года удалось выполнить «наказ крепкий», и Аргунский острог был перенесен на северо-западный берег Аргуни, на две версты ниже старого места (при устье реки Камара) [Там же, с.794]. Ныне это село Аргунск.
Судя по описанию острогов Нерчинского уезда 1704 года, пограничный  Аргунской острог представлял собой классический тип восточносибирских острожков, огороженный деревянной тыновой стеной  высотой чуть более четырех метров, поставленной вертикально. В стенах, одна из которых была около 14 метров, а другая – чуть больше 9 метров, были рублены две избы. Одна из них, видимо, была приказной, где хранилось два знамени, другая – ссудной. В остроге было три медных пушки и 197 ядер, 2 пищали, порох. Внутри острога располагались постоялые дворы. Таким образом, острог был небольшим, площадью  всего в 126 квадратных метров [Хрестоматия, 1972, с. 43; РКО в XVIII в., 1978, док. 12, с. 57;  док. 50, с. 109; док. 119, с.166]. Что касается постоялых дворов, которые, видимо, использовались в качестве казарм для несших здесь службу казаков, то они были здесь необходимы. В них останавливались казаки-курьеры, следовавшие из Нерчинска с разными распоряжениями, торговцы и дипломаты, направлявшиеся из Нерчинска в Китай по дороге, которая шла через Аргунск [РКО в XVIII в., 1978,  док. 50, с. 109; док. 119, с. 166].
В документах первой четверти XVIII века Аргунский острог назывался Аргунск, Аргунский острог, Эргун [Там же, с. 675]. В 1701 году приказчиком острога был Стефан Поздняков, в 1706 году – Федор Каюков, в 1707 году – Алексей Кузнецов, в 1709 году – пятидесятник Федор Каюков, в 1723 году – пятидесятник Иван Конюков (Каюков?) [ГАЗК, ф.10, оп.1, д.9, л.47; д. 10, л.582; д.12, л. 117; РКО в XVIII в., 1978, док. 12, с. 57; док. 50, 109]. В 1706 году в Аргунском остроге было 55 казаков [ГАЗК, ф.10, оп.1, д.10, л.582];  1710 году – 53 казака (20 конных и 33 пеших) [ГАЗК, ф.10, оп.1, д.9, л.28-42]. К 1723 году казачий гарнизон острога сократился в два раза: 27 казаков (20 конных, 7 пеших), но в 1725 году он пополнился 11 конными казаками [ГАЗК, ф.10, оп.1, д.12, л.117].
Русские казаки проживали в самом остроге и на прилегавших к нему землях. Они по-прежнему охраняли границу, были на посылках, сопровождающими торговых и дипломатических миссий, но также пахали землю, сеяли хлеб, занимались ремеслами. Между реками Онон и Аргунь, близ острога, кочевали тунгусы (эвенки) (ясашные новокрещеные) [ГАЗК, ф.10, оп.1, д.4, л.104-104 об.; д.9, л.63 об]. Жили в остроге и промышленные, и посадские люди. Так, в 1706 году за Аргунским острогом числился «посацкий человек Тимофей Агеев» [ГАЗК, ф.10, оп.1, д.4, л.106 об.]. В 1711 году за Аргунским острогом числилось шесть посадских людей, плативших оброк хлебом и деньгами [Артемьев, 1997, с.22]. Что касается крестьян, то в документе 1701 года отмечалось, что «пашенных в Аргунском нет» [РКО в XVIII в., 1978, док. 12, с. 57]. Но уже в документе 1706 года встречаем: «В Аргунском остроге пашенные крестьяне Семен Поздняков пол десятины, Ларион Иванов четь десятины, Яков Шангин четь десятины, Василий Обухов четь десятины, Лаврентий Давыдов четь десятины, Ларион Давыдов четь десятины, Тарас Истомин четь десятины, Иван Приезжих четь десятины, Афонасей Борисов четь десятины, Марко Вахрушевых пол десятины» [ГАЗК, ф.10, оп.1, д.4, л. 183 об. – 184]. Поселение на пашню крестьян близ Аргунского острога было связано с открытием в 1704 году Аргунского серебряного и железного рудоплавного промысла. Они должны были обрабатывать пашню и нести заводскую повинность. Аргунский острог находился в ведомстве Нерчинского уезда, который ограничивался территориями, лежащими по Шилке, Аргуни, низовьям Онона, Ингоды и верховьям Хилка. В начале 30-х годов XVIII века вблизи Аргунского острога числилось 4 деревни [Леонтьева, 2012, с.134].
Из архивного документа, датированного 1724 годом, можно узнать, имена некоторых конных и пеших казаков Аргунского острога, тех, кто служил в нем, охранял границу и вел хозяйство, а также казаков близлежащих селений, относящихся к Аргунскому острогу (имена приводятся в той последовательности, в какой отражены в документе). Отставной казак Иван Федорович Унжаков. Пеший казак Тимофей Григорьевич Тоболов. Отставной казак Дмитрий Семенович Туров. Пеший казак Иосиф Трифонович Парохин. Аргунский казак Афанасий Павлович Казанцов. Конный казак Василий Петрович Алешков. Казак Федор Кирилович Вашуров. Пеший казак Петр Зотеевич Вяткин. Пеший казак Иван Ермолаевич Сычев. Пеший казак Федор Степанович Веснин. Пеший казак Кирил Семенович Туров. Конный казак Иван Иванович Поршнев. Ишагинской деревни пеший казак Иван Иванович Колесников. Уровской деревни казак Ларион Астафьевич Беломестнов. Отставной казак Петр Федорович Селин. Пеший казак Федор Федорович Кармадонов. Пеший казак Никита Рогалев. Аргунский казак Григорий Каюков. Аргунский казак Поликарп Каюков. Казак Герасим Даур (Даурцев). Казак Федор Култашев. Пятидесятник Иван Каюков. Казак Захар Кирилович Вашуров. Конный казак Кирил Медведев. Конный казак Иван Смолин. Конный казак Василий Туров. Конный казак Осип Парохин. Пеший казак Петр Ушаков. Конный казак Кондратий Алешков. Пеший казак Петр Затеев. Отставной казак Захар Авдеев. Пеший казак Влас Сычев. Пеший казак Федор Медведев. Пеший казак Данила Соснин, умер 15 декабря 1724 году. Пеший казак Федор Вашуров. Пеший казак Иван Павлович Соколов. Пеший казак Кондратий Алешков... Казак Егор Захарович Дорофеев. Беломестный казак Дементий Михайлович Тархов.   Казак Козьма Дмитриев.   Казак Сергей Фролович Аскомов. Казак Дмитрий Киприянов. Казак Иван Ларионов. Казак Андрей Максимович Носков [ГАЗК, ф.282, оп.1, д.1, л. 74-80].
Во второй половине XVIII века Аргунский острог постепенно утратил свое административно-хозяйственное значение. Еще в 1720 году все заводы вокруг него и приписанные к нему крестьяне были изъяты из ведения Нерчинского уезда и переданы под управление Берг-коллегии. Снижается его роль и как пограничного форпоста, т.к. в 1760-е годы на южном участке забайкальской границы устраиваются новые фортификационные сооружения крепостей и караулов. Участок границы от Цурухайтуевского форпоста до Аргунского острога был укреплен дополнительными караулами, располагавшимися в 10 верстах один от другого [Константинова, 1996]. Одно из последних упоминаний об Аргунском остроге  встречается в 1792 году в качестве ориентира для описания месторождения единственного в Забайкалье частного сереброплавильного Воздвиженского завода Сибирякова  [Описание…., 1988, с. 142].

* К началу XVII века маньчжурские племена, занимавшие северо-восточные районы Китая, создали свое государство. В 1636 году  маньчжурский хан Абахай провозгласил себя императором и родоначальником династии – Цин (Чистый). Маньчжуры, расширяя свое жизненное пространство, вели агрессивную внешнюю политику. В 1644 году они захватили Северный Китай, а  к концу  XVII века – Южный Китай. В Китае стала править маньчжурская династия Цин [Барфилд, 2009, с.403]. Факт проникновения маньчжур на правобережье Амура и южные земли Забайкалья отражен на некоторых иностранных картах, датируемых 1650-1670-ми годами.  На них граница Цинской империи показана проходящей по Селенге, далее, приблизительно в ее среднем течении (в районе Селенгинска), она поворачивает в широтном направлении и выходит на реку Албазин (Албазинка) и по этой реке продолжается до Амура, вдоль которого следует до Тихого океана. Та же пограничная ситуация отражена на китайских картах начала XVIII века, составленных, вероятно, по данным выше упомянутых  карт, поэтому не отразивших пограничную ситуацию по условиям Нерчинского договора [Постников, 2014, с. 48]. Отсюда следует, опираясь на выводы исследователя В.С. Мясникова, карты первой четверти XVIII века изображают район Приамурья очень общо и схематично: Амур на них является последним крупным естественным географическим объектом на северо-востоке. Западнее Нерчинска в Амур впадает Горбица, а с юга у самого Нерчинска – Аргунь. К востоку от Нерчинска поставлено обозначение «Русские» (лоча), а далее помещен город Албазин. С юга параллельно Амуру тянутся Хинганские горы, между горами и Амуром в районе Албазина надпись: «к югу и северу от гор – земли обитания дауров и солонов»  [Мясников, 1980, с.233-234].
** Пищаль – русское название огнестрельного оружия XV-XVIII веков. Первоначально этим словом на Руси называли только артиллерийские орудия, позднее - и ручное огнестрельное оружие. Для уточнения к слову добавлялись определения: «ручная», «затинная», «завесная», «винтовальная», «крепостная» и др.
*** К 1688 году китайская сторона опиралась на более точные картографические сведения с более точным знанием о расположении Приамурья. Поэтому на переговорах в Нерчинске китайские послы с разрешения Канси в качестве крупной уступки русским согласились провести границу по Аргуни, оставив, таким образом, Нерчинск в русских пределах [Мясников, 1980, с.233]. Следует подчеркнуть, что китайских карт этого района, созданных в конце XVII века, науке до сих пор не известно. Известны карты (чертежи) Сибири и Амура, составленные русскими землепроходцами. Отсюда можно сделать вывод, что маньчжуры на Нерчинской конференции, вероятно, руководствовались копиями русских чертежей  [Постников, 2014, с. 69-70].
**** Иностранные картографические источники начала XVIII века свидетельствуют о том, что к 1730-м годам маньчжуры изучили в общих чертах Приамурье и начали заселение долины нижнего течения Амура, Уссури и побережье океана [Постников, 2014, с. 79].

***** Одной из первых, известных науке, карт, на которых изображены территориальные изменения по Нерчинскому договору, является Карта Сибири, составленная и выполненная на ткани С.У. Ремезовым в 1696 году. На ее обороте надпись: «Карта Сибири от китайской границы». На карте граница не нанесена, но есть текст: «Горбица с китайцы границы», причем Горбица показана впадающей в Амур ниже устья Аргуни. На листе «Чертеж земли Нерчинского города» Чертежной книги Сибири Ремезова Горбица также нанесена ниже устья Аргуни, причем неподалеку от ее впадения в Амур показан китайский пограничный столб [Постников, 2014, с. 76-77].
****** Лифаньюань – учреждение в китайском правительстве эпохи Цин, выполнявшее функции внешних сношений (в переводе - «Палата по делам зависимых территорий» или «Трибунал внешних сношений»).
******* Наказная память – приказ, распоряжение.