Три шага в неизвестность - 5

     Его гневную обвинительную речь Лариса терпеливо выслушала до конца. Потом спокойным голосом спросила:
     - Ты закончил?
     Эта её манера спокойно воспринимать любую ситуацию очень нравилась Антону. Лариса никогда не повышала голоса и не перебивала собеседника. Но сейчас её сдержанность вызвала в нём совсем иную реакцию.
     - Прекрати издеваться! – прикрикнул он.
     - А ты прекрати кричать.
     Она смотрела на него своими ясными серыми глазами. Антон невольно залюбовался ею. Красивая! Очень красивая умная женщина тридцати двух лет, ни разу не побывавшая замужем.
     Впрочем, Валентина в свои сорок два, пожалуй, по внешности ничуть не уступала Ларисе. И ведь тоже отнюдь не глупа. Но с ней всё как-то было не так. В отношениях постоянно чувствовалась наигранность, неискренность. Прожив вместе двадцать один год, они так и не научились полностью доверять друг другу. Внешнее семейное благополучие и отсутствие настоящего душевного тепла толкнули Толмачёва на поиски этого самого тепла на стороне. Во всяком случае, этим аргументом он успешно успокаивал свою совесть.
     С Ларисой он мог позволить себе быть откровенным, не боясь, что она его неправильно поймёт или посмеётся над ним. Именно душевная близость, а не поиски приключений удерживали его рядом с ней. Они уже начинали строить планы на совместное будущее. Да, ради неё он готов был разрушить свою семью.
     И вдруг такое предательство!
     - Не ожидал, что ты воткнёшь мне нож в спину, - сказал Антон, ещё не успокоившись, но уже заметно остудив первоначальный пыл.
     - Нож в спину? – она удивлённо вскинула бровь. – Не говори глупости. Я тебя не предавала.
     - Неужели? – спросил он язвительным тоном. – И сколько же раз ты меня не предала?
     Она поднялась с дивана и спросила:
     - Чаю хочешь? Или, может быть, кофе? У меня есть конфеты – пальчики оближешь.
     - Любовник принёс? – угрюмо спросил Толмачёв.
     - Ты имеешь в виду Серёжу? Да, он. Но уверяю тебя, конфеты от этого ничуть не стали хуже.
     - Ну, ты даёшь!
     Лариса подошла к нему вплотную и, глядя в глаза, заговорила неожиданно жёстко:
     - Послушай, Антон, прекрати этот спектакль! Мы с тобой встречаемся около полугода. Вроде бы, всё у нас прекрасно: чувства, доверие, внимание и понимание. Однако есть одно маленькое «но».
     - Любопытно! Прежде у нас никаких «но» не возникало.
     - Я говорю о вопиющей несправедливости. Сам посуди, ситуации у нас неравноценные. На что мне жаловаться? Живу так, как хочу. Ни от кого не прячусь и не завишу. Имею любовника с большими возможностями. А каково тебе, бедняге? Ведь на два фронта воюешь! Вот я и решила взвалить на себя дополнительную нагрузку, чтобы всё честно было.
     - Понятно! – он с досадой покачал головой. – Захотелось компенсации. Но ты ведь должна понимать, что в данный момент ситуация вынуждает меня сохранять видимость семьи. Иначе бы я…
     - Боже мой, Антон! – горячо воскликнула она, не сдержав на этот раз эмоции. – Это ты чего-то не понимаешь. У тебя семья: жена, с которой прожил больше двадцати лет; взрослый сын. Захочешь ли ты кардинально менять привычный образ жизни или всё закончится одними разговорами – это мне неведомо. А моё время уходит. Я одна, совсем одна. Понимаешь? Я тоже хочу иметь семью. Детей хочу. А Сергей любит меня. По-настоящему любит. И предлагает мне руку и сердце.
     - А ты его любишь?
     Она повернулась и пошла на кухню, бросив на ходу:
     - Идём!
     Толмачёв вдруг успокоился. Это было спокойствие человека, который потерял нечто очень важное и теперь вдруг смирился со своей потерей. А если так, то чего сцены разыгрывать и изображать из себя обиженного? Значит, надо просто плюнуть на всё, расслабиться и получать удовольствие. Сначала попить чай с Серёжиными конфетами – почему бы и нет! А потом увести в постель Серёжину невесту.
     Вслед за Ларисой он зашёл на кухню.

     Ларисина голова лежала у него на плече. Антону очень нравилась эта её привычка. Всякий раз после близости она ложилась так, гладясь щекой об его плечо, словно котёнок. В груди у него вдруг остро кольнуло. Чёрт возьми, неужели он так легко и просто уступит её? Ведь эти неполные шесть месяцев они были счастливы вместе. По-настоящему счастливы. И вдруг… Боже, зачем же она так поступила? Зачем?!
     Он поймал себя на мысли, что опять поддался эмоциям. Заставив себя успокоиться, спросил:
     - Это наше последнее свидание?
     Она пожала плечами, не меняя позы.
     - Как решишь, так и будет.
     - А как же твой Серёжа? Захочет ли он терпеть наш треугольник?
     Лариса слегка приподнялась, оторвав голову от его плеча. Сказала тихо:
     - Антоша, у меня с ним ничего не было.
     - Не было?! – удивлённо воскликнул Антон. – Но он же регулярно бывает здесь. Чем вы занимаетесь?
     - Пьём чай с конфетами. Или кофе.
     - И всё?
     - Ещё разговариваем.
     - И всё?
     - Может быть, ещё какие-нибудь мелочи. Ничего серьёзного.
     Он резко поднялся, сел на кровати.
     - Лариска, это же совсем другое дело! Прямо камень с души свалился. Только не пойму, зачем тебе это нужно?
     - Что – «это»?
     Она села рядом с ним, прижалась к плечу.
     - Ну, встречи с этим Серёжей. Зачем морочишь мужику голову, если не собираешься строить с ним отношения?
     - А я, Антоша, ни с кем не собираюсь строить отношения. Строительство – не моя стезя. Я хочу создать семью на основе любви, взаимопонимания и доверия.
     - Ладно, пусть так, - согласился он. – Тогда тем более непонятно. Человек приходит, на что-то надеется. Ведь получается, что ты его за нос водишь.
     Она решительно помотала головой.
     - Нет, не так. Я ничего ему не обещала и ни в чём не обманула. И он ни на что не претендует, хотя и надеется. Ему хорошо со мной, вот и приходит. А мне с ним интересно. Он очень хороший, интеллигентный, приятный человек.
     Толмачёв почувствовал острый укол ревности. Стараясь придать голосу оттенки безразличия, сказал:
     - Почему бы тебе не выйти за него замуж? Вполне подходящая кандидатура. Смотри, упустишь шанс.
     Лариса разгадала его маневр. Засмеялась.
     - Не хочу за него замуж. Понимаешь, Сергей моложе меня на шесть лет. Зачем мне такой юноша?
     - Зато я старше на целых двенадцать.
     - Мужчина и должен быть старше.
     - Прямо-таки должен? Кто тебе такое сказал?
     - Это моё личное мнение. На объективность не претендую.
     Антон осторожно обнял её, уткнулся лицом в её волосы.
     - Лариса, родная, я не передумаю. Клянусь тебе! Хочешь, будем продолжать встречаться? Чем я рискую, в конце концов? Губернаторским креслом? Подумаешь! Невелика потеря. Ты мне дороже всех и всего.
     - Но ведь ты очень хотел стать губернатором, - возразила она.
     - Да, хотел. И сейчас хочу. Я бы мог много полезного сделать для области. В голове роятся планы, задумки, проекты. Но если передо мной встаёт выбор…
     Антон замолчал, захлёстнутый волной чувств. Лариса с нежностью смотрела на него влажными глазами.
     - Не надо тебе выбирать. Пусть лучше тебя выберут, - сказала тихо, почти шёпотом. – И рисковать не стоит. Ты должен достичь своей цели. Для тебя это важно. Значит, и для меня тоже. А я подожду. Сколько нужно, столько и буду ждать.
     Впору было самому прослезиться от её готовности пожертвовать собой ради его интересов. Однако Антона слова возлюбленной насторожили. Да, для него очень важно стать губернатором. Он стремился к этой должности, мечтал о ней. Но, несмотря на это, только что выразил готовность пожертвовать своей мечтой ради любви. Ради неё – Ларисы. Так почему же она не ухватилась за такую возможность, не пошла навстречу? Напротив, стала убеждать его в необходимости продолжать борьбу за высокий пост. Выходит, он не сам по себе дорог ей, а лишь в сочетании с высокой должностью?
     «Любовник с большими возможностями»…