Тайна старого моря. Часть I. Университет. Глава 14

Глава 14
СПАСЕНИЕ СТРИПТИЗЕРА

– Вы не знаете, где здесь стрип-бар? – спросил Радзиевский, когда сухое вино закончилось.
– На втором этаже был, – подсказала Марина.
– Ого! Кажется, сейчас что-то будет! – потирая руки, обрадовался Златогоров.
– Не желаете туда сходить? – возбужденно оглядел присутствующих Радзиевский.
– Может, мы не будем принимать в этом участие? – скептически отнеслась к вопросу Архипова.
– Ну смотри, можем уже домой пойти, – пожала плечами я.
– Пойдемте! Вы не пожалеете! – наклонился к нам Златогоров, обдавая свежим перегаром.
– Может, сходим? – неуверенно посмотрела я на Архипову.
– Ну ладно. Только ненадолго. Я не люблю подобные места, – скривилась Маша.
– Народ для разврата собрался! – хлопнул в ладоши Златогоров, безумно сверкнув пьяными глазами.
– Отлично! Я ждал этого момента, – Эдик решительно направился в стрип-бар, по пути возбужденно пнув стол, за которым мы сидели.
Столик зашатался на тонких ножках, а пустая бутылка угрожающе дрогнула и, тяжело опрокинувшись, улетела на пол, лихо крутанувшись в прощальном кульбите. Охранник, стоявший на выходе и наблюдавший одним глазом за происходящим, гневно вскинул бровь и неохотно направился в нашу сторону.
– Вы куда, молодой человек? – преградил он путь Эдику.
– Я? – непонимающе посмотрел тот на служителя порядка. – Я доктор Радзиевский, мне надо в стрип-клуб!
– Вы пьяны! – наступал на Радзиевского охранник.
– Обещаю! Все будет по-тихому! – Эдик нагнал на себя таинственности, для убедительности на секунду протрезвев.
Охранник для порядка еще раз оглядел нарушителя и вернулся на место.
В стрип-клубе на сцене возле шеста в танце пантеры кружилась поджарая стриптизерша, демонстрируя натертые до маслянистого блеска безупречные кубики пресса. По-змеиному обвивая ногой металлическую трубу, девушка безжизненно опрокидывалась вниз головой, а затем, внезапно вскакивая, по кошачьи забиралась наверх. К ней в сексуальном исступлении на высоченных каблуках-этажерках, подкралась вторая и, подобно медузе, обволокла своим телом столб, кокетливым движением бедра оттолкнув подругу.
Радзиевский, забыв обо всем, зачарованно, не отрывая глаз от сценического мастерства, опустился подле барной стойки. Мы последовали его примеру и тоже заняли свои места. Маша осталась стоять, не решаясь на дальнейшие действия: ее лицо выражало смесь растерянности и брезгливости.
В небольшом уютном зале находились только мужчины. Мы с Архиповой были явно лишние: заметив это, Маша еще больше съежилась и вобрала голову в плечи. Марина же, наоборот, чувствовала себя в своей тарелке и явно соперничала с артистками, демонстративно возложив ногу на ногу и всячески привлекая к себе внимание представителей сильного пола, чьи страстные взгляды были прикованы к танцовщицам.
– Все-таки стриптиз – это тебе не секс по телефону! – выразил свое восхищение Витёк.
– Стриптиз – это уже почти секс! – не отрывая масляного взгляда от стриптизерш, произнес Радзиевский.
– А у тебя че, только секс по телефону был? – с презрением взглянула на Витька Марина.
– Ну почему же… – невнятно пробормотал Златогоров. – У меня разные девушки были – и блондинки, и брюнетки, толстушки и худышки. Я даже встречался сразу с двумя одновременно!
– Сексуальным отклонением можно считать полное отсутствие секса. Все остальное дело вкуса, как говорил старина Фрейд, – небрежно продемонстрировал свои знания доктор Радзиевский, регулярно штудирующий учебники по психиатрии.
– Чую неладное, – подавленно сообщила мне Маша. – Пора уходить.
– Мне кажется, что если мы сейчас уйдем, то пропустим главное, – авторитетно заявила я подруге.
– Еще вина, шеф! – призывно обернулась к Эдику Марина, поймав на себе несколько любопытных мужских взглядов.
– Эта сегодня точно не уйдет одна, – презрительно прокомментировала Архипова.
– А с кем? С Эдиком? – простодушно переспросила я.
– Кому нужен этот сатир? – критически посмотрела на непринужденно развалившегося Радзиевского Маша.
– Две бутылки сухого вина! – махнул официанту Эдик.
– Три! – обнаглевшая секретарша развратно прилегла на стол, направив свой бюст на Радзиевского.
– Раскрутит мужика и с другим уйдет, – пробурчала Архипова, сочувственно взглянув на Эдика.
– Какая жизненная мудрость! – подслушал наш разговор Златогоров. – Жаль, что Эдуард Казимирович вас не слышит. Он сейчас сам всех раскрутит!
– Что это значит? – округлила глаза Архипова.
Но Радзиевский не заставил себя ждать – достаточно было всего одного бокала, и фитиль в теле доктора, который так долго и томительно тлел, наконец ослепительно вспыхнул. Метровыми шагами, по пути срывая с себя одежду, Эдуард Казимирович взобрался на сцену к стриптизершам. И вместо того, чтобы сыпать купюрами, как это делают настоящие джентльмены, и восхищаться очарованием танцовщиц, Радзиевский немедленно превратил женский стриптиз… в мужской. В зрительном зале прокатилась волна недовольства, а кто-то даже презрительно крикнул «Проваливай!».
Но Радзиевский, продолжая картинно топтать скинутую с себя рубаху, требовательно отодвинул стриптизершу, зацепился ногой за шест и повис на жилистой руке, озаряясь самозабвенной улыбкой.
– Слышь, дятел, ты че берега попутал?! Щас в грызло получишь-на! – к Эдику из середины зала приближался приземистый тип в малиновом, напрягшемся на швах пиджаке, прикрывающем могучее тело.
– Надо как-то его предупредить! – взволнованно выдохнула Маша.
– Нехилый сейшн! – опорожнив из горла бутылку, привстала Марина.
Стриптизерши обиженно жались друг к другу, а «малиновый» грубиян подбирался к подиуму, на котором триумфально расположился Радзиевский, восторженно воплощая свои сокровенные фантазии. Эдик скинул варенки, окончательно загнав испуганных танцовщиц в угол, оказавшись в постыдных стрингах, и, отринув от своего «балансира», разогнался, тут же бумерангом возвратился, на ходу со всего размаху ненароком ударив поднявшегося на сцену нового русского ботинком прямо в нос.
Пока противник мужского стриптиза, поверженный падал ниц, остальные посетители с группой охранников во главе мчались к Эдику и окончательно рассвирепевшему посетителю. К кулачному бою подключились еще трое, а остальные приняли на себя роль болельщиков. Охранники принялись разнимать сцепившихся дебоширов.
– Задавлю падлу! – раненым быком ревел «малиновый».
– Они убьют его! – на весь зал пронзительно вскрикнула Архипова, заставив присутствующих оглянуться в ее сторону.
Маленькая хрупкая девушка, распластав руки, босиком стояла на барной стойке, а ее тяжелые и прекрасные волосы беспорядочно падали на бледное встревоженное лицо, темные Машины глаза демонически горели. Кое-кто из участников потасовки остановился, очарованный этим зрелищем, но остальным дерущимся было не до красоты. На миг Радзиевский, подобно отважному Персею, чудом разлепил со всех сторон жалящий змеиный клубок сцепившихся вокруг него вояк, обнажив белый, озаренный холодными огнями торс, и выскользнул на свободу, покатившись кубарем по ступеням.
Маша ринулась к Радзиевскому.
– О май га-а-ат! – мелодично прозвучало рядом, и Архипова тут же оглянулась, увидев бросившегося спасать Эдика мужчину.
Молодой человек среднего роста и крепкого телосложения поднял Радзиевского за плечи и потащил от разъяренной толпы к выходу.
– Где этот лошара?! – размахивал кулаками главный бузотер, скинувший с себя малиновый пиджак и оказавшийся в разорванной на пузе майке.
Остальные драчуны были уже скручены и задержаны охраной.
За увозимым по полу Эдиком метнулась Марина.
– Не трогай его, козел! – вступилась она за еле дышащего доктора. – Щас получишь!
Пьяная Марина, теряя равновесие, разбежалась и пнула спасителя в бок.
– О щ-щ-щет! – повалился, схватившись за ушибленное место, тот.
– Не трогай его! – набросилась на Марину Маша. – Он Радзиевского спас! Иначе того бы разорвали, как Ипполита.
– Какого еще Ипполита? – горячилась Марина.
– Сына Тесея, – пояснила Маша и поймала на себе пристальный взгляд отважного незнакомца, в ногах которого лежал, как кулек, обессиленный алкоголем и ударами судьбы Эдик.
– О, вот из ю нейм? – благодарно наклонился к Архиповой мужчина, и на его разгоряченном лбу, мягко освещенном софитами, сверкнули капельки пота.
– Маша… – успела сказать Архипова.
– Джон. Джон Ланкастер! – возбужденно потряс ее руку мужчина.
Но знакомство было прервано причитаниями Златогорова, приведшего к другу охранников, среди которых был страж, остановивший Эдика еще на входе.
– Звони ментам! – злобно оглядывая место происшествия, распорядился тот.
– Нье надо мьентам! – внезапно на ломаном русском вступился за Радзиевского защитник поверженного «стриптизера». – Мы его повьезти домой!
– Не трогайте его, пожалуйста! – взмолилась Маша.
– Вот! Мани… – Ланкастер вынул из кармана пачку скомканных купюр и протянул охранникам. – Сколько надо?
Секунду помешкав, охранник алчно схватил деньги, крепко зажал их в кулаке и, брезгливо толкнув ногой Радзиевского со словами «Чтоб через минуту здесь никого не было!», вышел из зала, увлекая за собой коллегу.
Участники баталии один за другим покинули сцену, устремившись в бар, к ним не замедлила присоединиться Марина. Одна из стриптизерш, накрывшись малиновым пиджаком, картинно рыдала на коленях у нового русского. А другая тут же курила, утомленно сложив длинные ноги на стол.
В темном углу за баром Эдика было прятать небезопасно – туда надвигалась разгоряченная публика, чтобы как следует освежиться.
– Дьержите его, плиз! – скомандовал Ланкастер Златогорову. – Я пока вызову такси.
Джон достал телефонную трубку с длинной металлической антенной и набрал номер. Так я впервые в девяностых вживую увидела сотовый телефон, до этого подобные трубки мне удалось лицезреть только в голливудских фильмах.
– Казимирыч! Ты можешь сам идти?! – изо всех сил Витёк дергал Эдика за безвольные руки, как застрявшую телегу.
– Тр-р-р-р… – только и мог сказать Радзиевский.
Продолжение следует