Наказание неотвратимо

Наказание неотвратимо.
В конце декабря 1982 года танкер «Абагур» Дальневосточного морского пароходства встал в ремонт во Владивостокский судоремонтном завод, который находился в то время в самом центре города. Сегодня его нет, он просто уничтожен. Ремонт судов в советских судоремонтных заводах всегда был делом очень длинным, трудоемким и грязным. В шестидесятые годы в СРЗ города Советская Гавань пароход «Франц Меринг», который моряки звали  «Франц кобыла» простоял в ремонте восемь лет.  И главное в ремонтах безденежье. Ведь когда судно выводится из эксплуатации, то зарплата плавсостава автоматически уменьшается на десять процентов, а работа увеличивается вдвое. Нет ни сверхурочных, ни авральных, ни тальманских. В ремонте моряку начисляют только голый должностной оклад и дальневосточный коэффициент. Проще говоря, у матроса набегает в месяц чуть больше ста рублей. Кстати, и питание экипажа в ремонте самое минимальное. Если в загранрейсе на одного моряка тогда шло два с лишним рубля, то в ремонте девяносто копеек. Получается, что морякам в ремонте кушать меньше хочется. Вот из – за таких подлых совдеповских приколов, работа в ремонте считалась наказанием. И если была возможность, то моряки ее однозначно избегали. И пол – беды, если судно ремонтируется в родном порту, рядом с семьей. А если в Советской Гавани, то это еще дополнительный минус.
Шесть месяцев  в СРЗ Владивостока истощили мой семейный бюджет конкретно. Зарплаты в сто десять рублей чистыми хватает только на самую необходимую еду. Семья, конечно, не голодает, но живет очень скромно. Покупаем только самое насущное и необходимое. Экипаж в полном составе сжав зубы, фактически выживает, в надежде по осени попасть в Японию на докование. При доковании  судна в иностранных портах морякам выплачивают командировочные на проживание в гостинице и питание. Чем богаче и цивилизованнее страна, тем выше сумма командировочных. Если в Японии в сутки идет порядка восьмидесяти долларов, то в том же Вьетнаме десять. Попасть в ремонт в Японии большая удача, за которую моряки зачастую платят инспекторам отдела кадров.   Командировочные в иенах за сутки будут равняться месячному окладу. Но это случится еще не скоро, где то в середине осени. А может и вообще не случится. Возьмут и перенесут докование в советский порт, в ту же Славянку или в Советскую Гавань. Но не об этом далеком будущем сейчас речь. Надо прямо сейчас думать, как побаловать детей клубникой, которая в середине июня появилась во Владивостоке. Надо успеть пока цена на нее божеская. Еще неделя, и ягоды станут продавать по цене деликатесного продукта.
Я не знал, что в этот воскресный день к нам в город прибыл сам Горбачев. И в связи с этим в городе, в общественных местах дежурят усиленные наряды милиции и разные – прочие силовики в штатском. Вот и решил остатки прошлогоднего вьетнамского бизнеса, в виде стальных кнопок – пуговиц для джинсовых рубашек,  реализовать на колхозном рынке. У знакомых женщин, которые шили эти самые рубашки и их сами же продавали. Перед походом на базар накатили с соседом грамм так по двести в честь чего уже и не помню. Скорее всего, от того, что нашли деньги на бутылку.
И вот в отличном настроении двигаю в сторону этого рынка на площади Луговой. И тут под ноги, при выходе со двора своего частного дома попадается собачка. Я ее не пнул, а оттолкнул ногой, забыв святые слова великого русского поэта Сергея Есенина, что зверье, как наших меньших братьев никогда не надо бить по голове. Собачка заскулила и отскочила в сторону. Я даже не знаю чья это собака.  Повторяю, я ее не пнул, а просто оттолкнул. А что не оттолкнуть то, когда ты слегка пьяный, сильный, и вроде как, крутой. И тебе море по колено.
 Солнышко светит, на улице тепло, а на душе комфортно от выпитого. И конечно, от предвкушения, что через часик порадую семью клубникой. От моего дома до рынка на площади Луговой идти всего двадцать минут. А вот и торговые ряды на этом базаре, которые  занимают продавцы ширпотребом. Продуктов питания очень мало, и ими торгуют в основном внутри рынка. Двигаясь между рядами, нахожу свою знакомую, которая распродает рубашки под фирму. Ей на данный момент пуговицы не нужны. Она забирает разнокалиберную коллекцию этого железа и уходит в глубь рядов. Мол, коллеге покажу. И ровно через пять минут приносит мне шестьдесят рублей. Все отлично. Как раз хватит на ведро клубники. Продвигаюсь на выход через плотную толпу покупателей. И тут кто то хватает меня за левый рукав рубашки. Резко вырываю руку, в которой деньги, и так же резко разворачиваюсь в сторону опасности. Молодой парень тычет мне в лицо красным удостоверением.
- Стоять. ОБХСС.
По инерции делаю еще два шага, и вижу, что ко мне справа приближается еще один из этих. И пока не успел спрятать деньги в карман, движением кисти откидываю не трудовые рублики в сторону. И тут же слышу громкий женский голос.
- Кто деньги потерял.
Через минуту я арестован. Два парня крепко держат меня за руки. Задержана и женщина, которая подняла мои деньги. Нас препровождают в служебное помещение рынка, в какую то весовую. Страха нет. Водка не пускают его в мое сознание. Но и эта же водка не дает мне мыслить рационально. Выброшенные деньги мне пока идут в плюс. Нет денег, нет не трудового дохода, нет преступления. И надо для начала меньше говорить. Уйдет хмель из головы, вот тогда и подумаю, что мне делать. А тем временем трое обэхээсэсников прессуют женщину. Выясняют ее место жительства и вроде как, собираются составлять протокол об изъятии у нее денег. Сыпят на ее голову суровые слова закона, пока она не психанула и не заорала.
- Какое изъятие? Я нашла эти деньги и отдаю их вам. И у меня нет времени с вами тут дебаты разводить.
И ее отпускают. Что само по себе довольно удивительно. 
Ее крик, ее смелая позиция и меня захлестнула злостью. Денежки однозначно пропали. Не видать моим клубники. А тут появляется еще один из этих. Говорит старшему, что женщина из торговых рядов пуговицы купила за шестьдесят рублей. Вот только этой самой женщины с моими пуговицами нет. Получается, что их у нее не изъяли. Пока толком не понимаю сути происходящего, но это еще один плюс в мой адрес. По требованию этих называю фамилию и свой адрес. Старший этой бригады проверяет данные. Куда то звонит. Выясняет, что я пароходский кадр. И поясняет, что я крупно попался на спекуляции. Я это и без него знаю. Как минимум закроют визу, как максимум выгонят из пароходства. Факты спекуляции в ДВМП пресекаются жестко. Но это еще не все. Белобрысый обэхээссник  с богопротивной рожей, грозит мне обыском в доме. И это не пустая угроза. Мою знакомую задержали в Находке на «барахолке» при продаже блока японской «жвачки». Обыскали квартиру, изъяли еще что то по мелочи и закрыли  на полтора года за спекуляцию. А у меня дома хранятся не задекларированные три тысячи японских иен, двадцать американских долларов и столько же сингапурских, оставшихся еще с прошлого года. По большому счету это мелочь, но способная принести очень большие неприятности. Допрос продолжает старший.
- Зачем выкинул деньги?
- Какие деньги? Нет у меня денег. В ремонте стою полгода. Полная нищета.
Эти работают по морякам и отлично знают, что такое ремонт в базовом порту.
- Не гони дуру. Забирай деньги и иди домой.
Так сразу и забрал. Мягко стелете, да жестко спать будет от вашей дешевой провокации. 
- Себе оставьте. Вам нужнее. – злость на себя и на них может сыграть не в мою пользу, а вот не могу сдержаться.
- Короче, некогда нам сегодня с тобой разбираться. Завтра придешь вот по этому адресу. – пишет на листочке из блокнота: улица Военное шоссе 26. – а может заберешь деньги?
Покидаю весовую рынка с тяжелым сердцем. Понимаю, что докование в Японии накрылось медным тазом, как и клубника на данный момент. И пока иду домой, хмель из головы понемногу улетучивается. Начинаю слегка соображать, собирая факты в логичную цепочку. Меня не задержали. И это главный плюс. Не составили протокол. Или как там у них называется эта бумага. Как  и не изъяли официально деньги у той честной женщины. Не конфисковали пуговицы у продавщицы рубашками. Смотрю на белый листок с адресом, куда мне надо завтра явиться. А это не повестка, в которой я должен расписаться, а обычная «Филькина грамота». И буду полным придурком, если завтра пойду к этим за своими неприятностями. Шестьдесят рублей деньги, конечно, небольшие, но их вполне хватит погулять этой компании очень даже прилично в кабаке. Бутылка водки в ресторане стоит с наценкой семь рублей. Бифштекс с жареной картошкой два семьдесят. А при наличии красных «корочек», эти правоохранители «оттянутся» шикарно в лучшем ресторане города. Так что гуд бай, товарищи. Дай Бог никогда с вами не пересекаться. По приходу домой отнес иностранные деньги соседу на хранение. Обжегся на молоке, стал дуть на воду.
Все обошлось. Никто меня никуда не вызывал – не дергал. А вот собачка, которую я пнул, в памяти отпечаталась. И так бы это все забылось, если бы через пару – тройку лет подобное не повторилось в Находке, при погрузке леса на мысе Астафьева, когда возвращался из корейского ресторана к себе на судно. И был остановлен на территории порта нарядом пограничников. Пограничники в начале девяностых в портах особо не свирепствовали. Даже на суда не заходили с проверками. По порту кто только не шарахался. Бал правили бандиты – рекетиры. И вот недалеко от судна два пацана – пограничника и собака на моем пути. Предъявляю удостоверение личности и вопрос закрыт. А собачка, восточно – европейская овчарка - красавица стала меня обнюхивать. И я ей зарядил пинка. Проклятая водка. Все беды от нее. Собачка взвизгнула и отскочила. А ее хозяин, сопливый погранец чуть не заплакал.
- Вы взрослый человек. Как не стыдно так делать.
Извинился и пошел к себе на судно. От слов этого пограничника на душе стало немного стремно. И наказание не заставило себя ждать. У приобретенной мной в Японии спортивной «тачки» «Хонда – Прелюд» вылез конкретный трабл. В Японии  не было возможности погонять машину по полной. Японцы запрещают ездить по территории стоянки. А во Владивостоке через пять минут движения машина просто затряслась. Оказалась не только прогоревшей прокладка двигателя , но и головку  блока цилиндров от высокой температуры слегка повело. Проще говоря, охлаждающая жидкость из радиатора, то есть тосол, попадает в цилиндры двигателя. Конкретно разбавляет масло, от чего двигатель может заклинить. И это не считая сильной тряски всей машины. Благо, что встали в рыбпорт под погрузку продуктов на Северо – Эвенск, которая продлилась почти десять суток. И все эти дни стали для меня кошмаром. Ночью стою на трюмах, а днем занимаюсь машиной. Под капотом спортивной «тачки» столько наворочено всякого рода прибамбасов, что ни один автосервис не берется ее ремонтировать. 
В концов - концов все сделал и по быстрому продал «Прелюда». И уже в рейсе, в спокойной обстановке, проанализировав стояночную суету, понял, что это мне наказание за собачку в порту Находка.  Может это все совсем  не так, не буду спорить. Может это простое стечение обстоятельств не в мою пользу. Все может быть. Но с тех пор стараюсь не делать ничего такого, за что потом придет наказание. Каждый может проанализировать свою жизнь и сделать вывод. И в комментариях поделиться своими размышлениями. Яркий пример жизнь наших советских руководителей страны. Все они ответили за свою дела. Сталин наказан изломанной жизнью своих детей. Хрущев разжалован и забыт. Вернее его помнят, но как не очень умного человека, который запутался в фантазиях про коммунизм и кукурузу. У семьи Брежнева тоже   сложилось, мягко говоря, все не так удачно. Про Горбачева и Ельцина вы сами все знаете. Они правили совсем недавно. И нынешней власти Вселенная воздаст по заслугам. Кто чего достоин, то и получит. Умные делают выводы и живут  так, как и положено жить ЛЮДЯМ.