Дурень - Игошенька

Как обычно, в день привоза товаров в сельский магазин, народ собирается возле него.
Приходят сюда люди, кто зачем.  Кто за продуктами. Кто купить одёжку какую. Кто за куревом.
А кто просто поболтать с сельчанами о том и о сём.  И о международной обстановке, тоже.
Вот и сегодня день как день, всё как обычно. И Дурень - Игошка тоже здесь. Сидит возле магазина, на своём любимом местечке, камне – валуне. Держит в руках палку и играет на ней словно на балалайке и напевает: - Длинь - длинь - длинь - длинь - длинь – длинь - длинь.
Парень то взрослый, тридцать лет от роду. Родился он в многодетной семье самым младшеньким.
Но не повезло ему, два брата и четыре сестры родились нормальными, а он уродился вот таким.
Сверстники сторонились его, не дружили с ним. А один среди них, Сенька Фютькин, был уж очень заковыристый парнишка. Где бы ни встретил Игошку просто так мимо не пройдёт. Обязательно начнёт насмехаться над ним и всячески обзывать. Вся порода Фютькиных такая. Недаром их сельчане прозвали Борзыми. Но Игошка особо не расстраивался. Жил, себе, как Бог указал. Выросли его братья и сёстры. Окончили школу, ВУЗы. Нашли себе в городе работу.
Там и остались жить. А Игошка как жил с родителями, так и остался с ними. А кому он кроме них нужен?!  никому! То -, то и оно, что никому. А чуть больше года, назад, ушли и родители его в мир иной. И остался он один одинёшенек. Но сельчане его не бросают, кормят, снабжают одёжкой, и дом, оставшийся от родителей, отапливают. Так и живёт Игошка, поживает.
Сидит, значит, Дурень на камне - валуне, взяв палку в руки играет, народ и себя
развлекает. А тут, вдруг, со стороны пилорамы бежит Митюха, парнишка четырнадцати лет и кричит:
- Беда! Беда преключилась! Брёвнами задавило, на смерть, Фёдора Сергеевича начальника пилорамы. – тут все ужаснулись и бросились бежать на пилораму. Намереваясь, хоть, чем-то помочь Фёдору Сергеевичу. Хороший он человек. Не дал селу полностью развалиться. Собрал сельчан, уговорил их сброситься, кто - сколько может, и построить, на собранные деньги, фабрику по изготовлению стройматериалов. Послушался его народ. И не прогадал. Благодаря этому живёт село и не чахнет.
Прибежали люди на пилораму. Вынули Фёдора Сергеевича из-под завала. Положили на ровное место. А тут и сельского врача подвезли. Стала она ослушивать, и осматривать его.
И в заключении сказала:
- К сожалению, сделать ни чего, уже, нельзя. Фёдор Сергеевич скончался в результате множества поломанных рёбер. – тут же послышался женский плачь и причитание.
Через некоторое время приехал участковый, осмотрел покойного и место происшествия, опросил очевидцев. Составил протокол, где говорилось. Смертельный случай произошёл в результате несоблюдения пострадавшим правил по Т/Б на рабочем месте. И разрешил везти труп в морг. Но тут произошло уму не постижимое событие.  Сквозь толпу пробрался Дурень со своей «балалайкой». Нагнулся к Фёдору Сергеевичу.
Посмотрел на него, отложил в сторонку свой инструмент. Прислонил ухо к его груди, какое - то время прислушивался. Осторожно потрогал, руками, грудную клетку Фёдора. А после, встав на ноги, заулыбался, и стал что - то говорить на своём языке. Понимал Дурень людей хорошо, а разговаривать, вот, не мог, да и странностей в нём всяких хватало. Одним словом, Дурень.
- Ыыы - ыыы. - вдыхая и выдыхая из себя воздух, заговорил Игнат. И стал постукивать ладошкой по - своей груди, давая понять, собравшимся сельчанам, что Фёдор живой. Тут же из толпы послышались возмущённые голоса.
- Уберите от покойного Дурьня! Нечего ему здесь делать! Да и врач, скомпроментированная Игошкой, как бы, её не профессионализмом, стала просить мужчин чтобы они отвели дурака, куда ни будь по – дальше отсюда. А Игнат, не переставая, твердил одно и то же:
- Ыыы – ыыы. Жив он! Жив! – более того, он просил, собравшийся народ, отнести Фёдора Сергеевича к нему домой. И по-своему, как мог, объяснял им, что сможет помочь ему.
- Ну, совсем спятил Дурень, дальше уже некуда! Гоните - гоните его мужики, отселе, прочь!
Ишь, выискался, профессор! - но тут, встряла в разговор бабка Поля. Самая старейшая жительница села.
- Угоманитесь, вы все, антихристы окаянные!!! Ведь, свами говорит Игошенька, а он Божий человек.               
Когда ить он, так, с народом говорил, а?! Скажите мне Христа ради, когда?! Молчите. Ну, и помалкивайте! А сейчас он просит вас антихристов о чём-то. А вы бесовы дети и слушать его не хотите! Ведь Фёдор усоп. Так сказала нам сейчас врачиха. И этот, как яго там, полицейский. Тьфу ты! Названье то какое, срамное, полицейский! Подтвердил это. Так, что же с могёт сделать Игошенька более страшного, чем то, что уже случилось?
Сынки, снесите Фёдора Сергеевича к Игошеньки в избу, как он просит. Как знать, может быть он поможет Фёдору. – обратилась бабка Поля к мужчинам.  Мужчины, тут же принесли широкую доску, длиной чуть побольше роста человека. Постелили телогрейку и положили на неё Фёдора Сергеевича, подняли и понесли к Дурню в избу. А следом шли и плакали, горем убитые жена и дети. Взяв свою «балалайку» за ними шёл Игошка.
В доме, Дурень показал, куда надо положить Фёдора, и тут же всех выпроводил, и жену с детьми в том числе, чтобы не мешали. До сих пор старожилы села удивляются, и это остаётся загадкой, что же происходило в избе Дурня? Как смог Игнат вернуть Фёдора к жизни?!
Через семнадцать дней, Сергеич шёл к себе домой, как не в чём ни бывало, в сопровождении Игошки, играющего на «балалайке». Сельчане, радостно, приветствовали Сергеича с Игошкой, и с трудом верили в это чудо. А после в больнице, когда делали Сергеичу, рентген грудной клетки. Врачи не обнаружили ни чего похожего связанного с переломом рёбер. И с этих пор в наше село, к Дурню, стали приезжать, со всех сторон люди, со всякого рода вывихами и переломами. Теперь его величали не Дурнем, а Игошенькой или Игнатом Семёновичем. Много исцелил Игошенька народа. И в благодарность за это, ему всем миром построили большой добротный дом – лечебницу. Даже нашлись две пожилые женщины, чтобы ухаживать за больными. За лечение Игошенька брал только продуктами, деньги всячески отвергал. Слава о нём быстро разлеталась по всей округе и за её пределы.
А тут еще одно несчастье свалилось на наше село. Живет, здесь, у нас Шурка алкашка. Живёт одна без мужа с двумя детьми. Муж - то, у неё, конечно же, был. Хороший мужчина, работящий спиртным не увлекался. Да и семья у них была хорошая дружная. В общем, в семье было всё так, как и должно быть. Родили детей девочку и мальчика. Дочка по – старше, ей без малого двенадцать, братишка на шесть лет по - младше её. И вдруг, супруги не с того ни с сего расстались. О причине их расставания никому, из сельчан, ни чего неизвестно. Детей Шурка мужу не отдала. Хоть он и упрашивал её стоя на коленях. И после этого она покатилась по наклонной вниз. Её стыдили и ругали, говорили, чтобы прекращала пить. И занялась воспитанием детей. А ей всё нипочём. Знай, себе, хлыщет деревенский «коньячок». Опустилась баба до неузнаваемости. И вот однажды, когда она была хорошо поддатая, захотела ещё выпить. А её дочка Ирина, взяв со стола бутылку сказала:
- Хватит тебе мама пить! Ты и так, вон какая, пьяная! - мать нашла в себе силы довольно проворно подняться и подойти к дочери. Попыталась выхватить у неё бутылку. Но её опередил сынишка. Он взял у сестрёнки бутылку со спиртным, и тут же вылил всё содержимое на пол. Ополоумевшая Шурка схватила половую тряпку, впитала ей, весь вылитый на пол самогон. Отжала его в чашку и тут же выпила. Схватила, подвернувшуюся под руку, скалку и начала ей бить детей. Они плакали, подставляя свои ручонки, защищая головы от ударов.
- Ах, вы гадёныши! Меня, свою мать будете учить, что мне делать, а что нет! - орала она на них, заплетающим языком. Удары сыпались один за другим. Как щепочки ломались хрупкие детские косточки. И вот, Юрочка с Ирочкой избитые в кровь, упали на пол. Мать, выпучив глаза, с отрешённым взглядом смотрела на своих истекающих кровью детей.
- Вот, мои милые, вам сейчас больно? Так же и мне было больно, когда вы взяли и вылили
мою «радость». Она бросила на пол скалку, шатаясь из стороны в сторону, пошла к кровати. Рухнула на неё и заснула. Через некоторое время, лежавшая на полу Ирочка зашевелилась и забредила.
- Мамочка миленькая, не бей нас с Юрочкой, нам так больно! Мы больше не будем так делать! Мы будем послушными. Не бей нас! Не бей нас! Мамочка пожалей Юрочку он у нас, совсем, ещё маленький, ничего не понимает. Ему же очень больно! Бей лучше меня. Я виновата! Это я взяла у тебя бутылку, а не он. – и она опять потеряла на некоторое время память. А после снова забредила.
- Вставай! Вставай братик, пойдём на улицу гулять! И вот они счастливые бегут по цветущему лугу.
- Ира! Ну, Ира! Подожди не убегай! Я сейчас нарву цветов. И ты сплетёшь себе, мне и маме венки. А после, мы поиграем здесь немножко, и пойдём домой.
- нагнувшись к цветам, на которых сидела большая, очень красивая бабочка. Юра хотел их сорвать. Но, тут, бабочка вспорхнула, и с ней, вместе поднялись в воздух цветы и Юрины ручки.
- Смотри Ир, мои ручки могут, как бабочки, летать! – бредила Ирина. Юра хотел было поймать их, чтобы они не улетели от него. Но, не смог. Рук то у него не было. Увидев, всё, это, сестрёнка поспешила прийти брату на помощь. Но, тут и её руки, как и Юрочкины,
отсоединились от туловища и полетели ввысь.  – мерещилось Ирочки, всё это, в бреду.
- Мамочка, а почему наши с Юрочкой ручки улетели?! - продолжала бредить Ира.
- Их у нас больше нет! Как же мы с ним будем ходить в школу? Над нами все мальчики и девочки будут смеяться. И тебе мы не сможем помогать. Тебе, самой, трудно будет всё делать одной. Да и как же мы теперь будем кушать с братишкой? Ты мамочка, видно, как волшебница? Чтобы мы с Юрочкой не озоровали, взяла и так сделала, да?!  Верни нам, пожалуйста, ручки снова, нам без них будет очень плохо. Мы, правда - правда, больше не будем озоровать. Будем послушными, и очень хорошими, вот увидишь! – продолжала бредить Ирочка. А её братишка всё еще и находился в бессознательном состоянии. 
Соседка, услышав детские крики, бросив все свои дела, примчалась к Шурке.
От увиденного, ей стало плохо. С трудом справившись со своим недугом. Она тут же позвонила своему старшему сыну, работавшему шофёром. Попросила его, чтобы он немедленно приехал на ГАЗели к дому её соседки Шурки. И вот уже ГАЗель мчится в город. Везёт пострадавших, от пьяной матери детей в больницу.   
Узнав об этом, из ряда вон вопиющем случае, всё село загудело как пчелиный улей. Возмущённые, неслыханной жестокостью бабы, ринулись к алкашке в дом. И устроили над ней самосуд.
Следом, за ГАЗелью в городскую больницу отправилась целая делегация сельчан, во главе Фёдором Сергеевичем и бабой Полей. В больнице, врачи, осмотрели искалеченных детей, сделали рентген конечностей - рук. И проконсультировавшись, пришли к единогласному решению.
- Во избежание возникновения гангрены, и чтобы спасти жизнь детям необходимо ампутировать руки. Как не печально, это, выглядит, но всё же придётся сделать. Наука на месте не стоит. Со временем научатся делать хорошие протезы. Куда денешься, придется им жить с протезами. Это самое лучшее, что мы можем предложить, и сделать. – сказал в заключении главврач.
Услышав это, молчавшая, до селя, бабка Поля, взбунтовалась.
- Ни каких ампутацыев делать не будем! Ишь, чево говорит! Маленьким детям ручки отрезать.
Ты в своём уме паря, говоришь такое?! Забираем касатиков назад и везём к сваму дохтору,
по - лучше этих. Чё Фёдор стоишь столбом?! И вы мужуки чё стоите как пни?! Забирайте детей, и едем с ними домой! Не хорошо Фёдор! Аль забыл хто тебя с того света вытащил?! Если забыл,
то, я помню. - долго не отдавали врачи, сельчанам, детей, но после всё же, под расписку, отдали.
И в ней Пелагея Ивановна поставила свою роспись первой. Расписавшись, бабка Полька. После неё свою подпись поставил Фёдор Сергеевич и другие сельчане.  Как не странно, но Игошенька
ждал возвращения детей из больницы. И вот они уже у него. Взглянув на искалеченных родной матерью детей, Игошенька по - мрачнел. И какое - то время, что - то говорил, говорил и говорил, понятное только ему одному. А после, как обычно, всех выпроводил, закрыл дверь. Оставшись один на один со страшной бедой. Долго не расходились от дома Игошеньки сельчане. Всё молились за детей и за Игошеньку тоже. На следующий день народ так же пришёл к его дому. Но Игошенька со вчерашнего дня не выходил из дома. Не вышел он, из своего дома, и сегодня, и ещё не выходил несколько дней к ряду. Забеспокоился народ. А не случилось ли с ним, самим, чего? Хотели было дверь взламывать. Но и тут вмешалась, вездесущая, бабка Поля.
- Да, уймитесь вы, Бесовы дети! Всё бы вам шкодничать! А таво не ведаете, чаво ведает Игошенька. Он, ведь, там не простое дело делает. А каждую косточку с косточкой собирает.
- и баба Поля стала молиться, и с ней все присутствующие женщины, да и мужчины, тоже.
Лишь, на пятый день открылась дверь его избы. Осунувшийся, но со светящими, радостными, глазами, с «балалайкой» в руках он сидел на своём крыльце и напевал:
- Длинь - длинь - длинь - длинь - длинь – длинь - длинь.
- Сельчане, завидя Игошеньку играющего на «балалайке» заулыбались. Поняли, что снова свершилось чудо.
И слёзы радости за детей произвольно побежали из их глаз.
Все, было, бросились в дом к Игошеньки, чтобы посмотреть на Ирочку с Юрой.
Но он разрешил посмотреть Фёдору Сергеевичу, бабе Поле и ещё нескольким сельчанам.ю.
Ирочка с Юрой лежали на коечках, завидя знакомых людей заулыбались, и зашевелили пальчиками, давая понять им, что ручки целы. Больше месяца продержал детей у себя Игошенька. Чтобы у них, лучше, срослись косточки. Да и сами чтобы по – лучше окрепли.
Кормили сельчане детей как своих родных детей, и Игошеньку тоже.
А после этого тяжёлого случая, примерно, через полгода приключилась ещё беда.
Полез один мужичонка на черёмуху, захотелось ему, старому дурьню, отведать черёмушки.
А черёмуха та высокая, ягоды снизу ребятня все оборвала. Осталась лишь наверху.
Вот, видимо, черти его надоумили полезть туда. И он оттуда шендарахнулся. Руку сломал
в нескольких местах, и повредил, себе, шейный позвоночник.
Семья его, вся в раздумье. Что делать не знают? Везти к Игошеньки не захотели.
По - одной лишь причине.
- Не станет он лечить Сеньку. Ведь, Сенька, столько лет глумился над Игошкой.
Не станет он, за это, лечить его! Не станет! - и родственники повезли его в райбольницу.
Там, врачи, что могли сделать, со сломанной рукой сделали. А вот, шейный позвоночник восстановить не смогли. Медицина оказалась тут бессильной. И через месяц Сеньку Фютькина парализованного выписали домой. Вся семья была не готова к такому исходу. Надеялись на то, что, из больницы он выйдет, вполне, здоровым человеком. А вышло всё наоборот, получили «бревно». Что делать с мужем и отцом Фютькины не знали? «Ноша» очень тяжела. Не каждому под силу такое. Вот, и пришли они к выводу.
- Надо идти к Фёдору Сергеевичу, чтобы он попросил Игошеньку полечить Сеньку.
- что не говорите, а измывательства одних людей над другими, оставляет в душе неприятный отпечаток. Долго смотрел Игошенька на лежавшего бревном Сеньку. И он смотрел на Игната.
Мычал словно корова, со слезами на глазах. Видно осознал, под старость лет, свой грех перед Игошенькой. И прощенья просит за свои измывательства. А в прочем, кто знает?! Не случись с ним этой беды, пришёл бы он к Игошенки прощенья просить? Да вряд ли!
 - не известно о чём думал, в то время, Игошенька глядя на этого нехорошего человека.
Но, факт остаётся фактом. Через две недели Селаньтий самостоятельно вышел от Игошеньки с палочкой в руке. Он шёл, не спеша домой и всех встречных, без исключения приветствовал.
 
- P.S.
 После выздоровления.  Детей забрал к себе отец. У Ирочки с Юрой
жизнь сложилась как нельзя лучше. Выросли, выучились, стали видными людьми. Часто приезжают на могилку к Игошеньке. После того случая, мать Ирочки и Юры сошла с ума.
Была отправлена в психушку, там она вскоре и скончалась.
 Дожил Игошенька до шестидесяти семи лет. Всё это время лечил людей и играл на «балалайке».
А за день до смерти ходил по селу и всем низко кланялся. Люди недоумевали, что бы это значило? Лишь на следующий день всё прояснилось. Хоронили его с почестями. Съехались люди со всей округи, чтобы отдать дань уважения. Рядом с его могилкой установили камень – валун, на котором часто сидел Игошенька и играл на своей «балалайке». Было замечено, что он обладает целительными свойствами.