Мини-Триллер. Сучки, или при чем тут звери

И снова зубы впились ей в кожу, всеми силами стараясь добраться до лица. Вопросов «за что» - не осталось, осталось только стремление вытерпеть.
И тут она проснулась вся дрожи и сгустке боли. В своей большой кровати она вновь утратила чувство безопасности, будто ей снова было 10. А не законные 44.
Вера Намелина выросла в хорошей семье. Её любили, баловали. Был большой дом, ей покупали всё что она хотела. Папа Николай был местным чиновником, и у семьи всё шло хорошо.
Верочка тоже не забывала в ответ радовать родителей: она училась лучше всех в классе. Её часто хвалили.
Однажды Вера принесла в школу новую Барби. Настоящую, с гнущимися руками и ногами. И длинными волосами. Подарок за пятерки.
Её подруги были в восторге. Оля, Катя и Света.
Потом они пригласили её поиграть домой к Свете. С куклами.
Правда, потом девочки придумали другую игру. Они стали кидаться размороженным мясом, забытым Светиной мамой на кухне. И даже валили друг друга на пол, где была размазана эту ужасная жижа. Потом Света пообещала, что даст Вере свое платье, и разрешит искупаться, если та поможет вынести мусор. Ну все то мясо, что они испортили.
Девочки пошли все вместе на пустырь. Толкнули Веру с пригорка, и исчезли. Она упала, покатилась, а когда встала, на неё смотрели голодные глаза диких собак.
Она страшно испугалась. Стала кричать на них, махать руками, пыталась убежать… Кинула камнем.
 
Её без сознания нашли родители когда уже стемнело. В больнице ей зашивали лицо. Глаз и сухожилия на руке удалось спасти.
А её подруги сказали, что она пошла туда сама.
Она говорила, что её туда повели девочки и как все было, но они в один голос говорили, что были с другими подругами, и те поддакивали: теперь было 5 голосов против её одного… Говорили, что падая, она наверное головой стукнулась, раз ей все так приснилось.
Наказать было некого.
И одна из мам тех девочек сказала её маме, что меньше её дочка теперь хвастаться будет… После этого Веру перевели в другую школу. Но подруг у неё больше никогда не было. Ведь продавец в магазине потом рассказал её маме, что девочки сами покупали то мясо, оно было дешевым и не пригодным в пищу. Ничего там их мама на кухне не забывала.
Но доказать ничего не удалось. Большинство было очень убедительно. Виноватыми оказались собаки.

Зато теперь Вера Николаевна, как и ее папа, была чиновником - членом Думы. И вот уже 6 лет она работала над законом об эвтаназии бродячих животных.
Потому что больше наказать некого.
Те девочки спились одна за другой.
Но она все эти свои годы потратила не зря: теперь законопроект рассматривался на федеральном уровне. Люди активно протестовали, но у Веры было свое крепкое лобби. Защищающее людей от бешеных непредсказуемых бродячих прям по улицам хищников.
Потому что кто-то должен ответить. За жестокость. За шрамы.
Теперь она решила, что ЗАКОН непременно станет на её сторону. Защитит.
Виноватые ответят...
* * *
В этот день дочь Веры Юлечка пришла домой какая-то не такая. Она обняла дочурку и принялась расспрашивать. Та ничего не хотела говорить.
И только на приеме у психолога 10-летняя Юля разрыдалась:
- Мне в школе накинули на голову мешок, и начали бить, говоря, что я пострадаю за каждую собачку, которую убила моя мать! - жаловалась она.
Когда Вера начала расследование, рассчитывая на этот раз не дать свершиться безнаказанности, оказалось, что дети оказались чрезвычайно подготовленными: они напали на её ребенка там, где не было камер, не оставили следов, пакета, ни одного отпечатка обуви. Юлия попыталась пригрозить малолетним преступникам, но подобная серия прошлась по  детям и внукам ее сподвижников по проекту зоо эвтаназии. виновников не нашли (либо их было слишком много). Всё обошлось слишком гладко для детей — они теперь ничего не боялись, и даже троллили пострадавших целыми классами.
Тогда она забрала Юлю из школы. Наняла дочери телохранителей.
И тогда вокруг их большого красивого 2-этажного дома начали расти пикеты из детей, выкрикивающих «убийцы, живодеры». Этих забирали, прибывали новые, и их становилось всё больше. К ним не могли ничего применить, кроме бесед и угроз о постановке на какой-то там учет, но ситуация постепенно выходила из-под контроля. Теперь они уже не скрывая лиц, преследовали их выезжающую из ворот машину с выкриками, бросали записки на территорию.
Вера ужесточала продвижение закона. Теперь это был личный бой Веры. И не факт, что с собаками.
Детские толпы под окнами собирались снова и снова, их не могли разогнать. Юля, у которой не осталось друзей, день и ночь слышала «дочка живодера, дитя убийцы», но это только укрепляло волю законотворицы.
На 11й день рождения Юли никто не пришел. Дочь похудела, сникла. И говорила «мама хватит», Но Вера не могла больше дать себе почувствовать беспомощность. Пришло её время наказывать. Мстить.
На свой день рождения Вера накрыла им с дочерью стол: всё, что любит её малышка.
Её малышка, правда, долго не хотела выходить из своей комнаты. А потом…
Когда Вера очнулась в больнице, её снова зашивали лицо. На этот раз глаз не спасли, она его лишилась. Сухожилия были искромсаны так, что рука больше не слушалась. На этот раз на больничной койке она уже не верила себе, газлайзила себя сама: не сможет быть такого, чтоб на неё кинулась… дочь. С розочкой из разбитой бутылки. И криками «Живодерка, убийца». Она повредила матери трахею.
Девочку пришлось поместить в психиатрическую лечебницу. Самой. Оказывается, у неё случилось расстройство на почве социальной изоляции, повсеместной враждебности. Может, чего-то ещё.
Вместо раскаяния она повторяла "ее уволили? Я спасла собачек!"
Ей давали много успокоительных, проводили терапию, она почти превратилась в овощ, но она не уставала повторять, что не хочет больше жить с живодеркой. Не отдавайте её живодерке.
В больнице у неё появились друзья…
* * *

Треугольник Карамана...
Пару слов, как опасно растить детей людям, не проработавшим собственные проблемы.
И о том, как я лично отношусь к эвтаназии животных. Считаю, что даром это не пройдет, и за каждую невинную душу беззащитного животного кто-то должен ответить и пострадать, 1:1.