На тропе

Эту вылазку я задумал три недели назад. Моим планам на отдых и морюшко сбыться этим летом оказалось не суждено. В прочем, это наименьшее из актуальных зол, поэтому играем с той картой, что пришла и пишем новые планы - уже локальные и реальные.
От полугодичного сосредоточения на работе почти без выходных фляга стала изрядно пропускать. Решил, что надо воспользоваться теми преимуществами, что даёт проживание в нашем Похабовске и выбраться хотя бы одним днём погулять на Байкале, а конкретно по Большой Байкальской Тропе на её участке от посёлка Большие Коты до Листвянки. До Кот решил добраться утренней ракетой, а дальше двадцать пять км пешей красоты и дзена. Сказано - сделано. Купил билет на ракету и начал ждать дня вылазки, как Нового Года в шесть лет.
В день Х...хотя нет, не правильно, речь же про Байкал, значит будет день Б. Так вот в день Б на причал я прибыл на полчаса раньше положенного срока. Расположился на лавке у выхода на посадку, воткнул наушники и принялся ждать, терзая свой плейлист. Было абсолютно детское предвкушение чего-то нового и клёвого - к своему стыду, прожив сорок два года в Иркутске, я ни разу не пользовался ракетой. Но о чём говорить, если я и на Ольхоне-то первый раз оказался лишь в возрасте Христа, хотя в копилке имел тогда уже больше пятнадцати посещённых стран. В плане Байкала и иркутян отлично работает правило "чем ближе, тем дальше" - на Байкал приезжать можно хоть каждый день, до ближайшей его точки всего шестьдесят пять километров, но делаем это мы ой как не часто.
Ура! Начали запускать! Место у меня специально у окна. Последнее такое взял. Быстрая посадка, лёгкий инструктаж речной бортпроводницы о правилах безопасности, и вот мы отходим от причала. Ракета очень быстро набрала свои положенные шестьдесят камэчей и взяла по Ангаре курс в сторону озера, прочь от постылого города с его нескончаемой муравьиной суетой. Мой внутренний шестилетка от восторга хлопал в ладоши и скакал в моей голове так, что казалось мне грозит сотрясение. Поймал себя на том, что я улыбаюсь во всю свою бородатую морду лица. В салоне ракеты я был такой один. Даже немногочисленные дети, что были на борту, достаточно быстро потеряли интерес к самому процессу движения и занимались своими делами - парочка бегала по салону, исследуя теплоход, и ещё пара сидели в телефонах. А я, усиленно настаивая на своей невменяемости, давил лыбу и смотрел в окно сквозь брызги от подводных крыльев на проплывающие мимо берега реки. Даже сейчас, когда я это пишу, я улыбаюсь. А знаешь, что это было? Это, дружище, было счастье! Простое человеческое счастье. Хоть и мимолётное, живущее, что называется, исключительно в моменте, но зато честное и заполняющее тебя на эти мгновения всего целиком. А честное, потому что доставил тебе его не кто-то своими действиями, а сама жизнь. Нет, я не говорю, что счастье, которое тебе доставляет, скажем, присутствие рядом членов твоей семьи оно не настоящее, оно чудесное, но другое. Тут ты вырываешь это счастье у жизни сам, добываешь его в честном поединке со вселенской энтропией, а там твоя семья это некое читерство - в игре под названием "Жизнь" ты вводишь чит-код "семья" и получаешь кучу ценнейших внутренних ресурсов для того чтобы развивать своего персонажа. А тут сам! Один! Хотя кого я обманываю, я бы с удовольствием и дальше читерил по жизни, но открывшийся недавно новый уровень сложности лишил меня такой возможности. Чит-код "семья" перестал работать за неимением теперь оной. Это была в том числе одна из причин, почему я в это приключение и пустился в одиночку - прокачать скилы самостоятельной выработки эндорфинов.
Так с улыбкой глядя в окно я и провёл все полтора часа до Кот. Была в пути ещё остановка в Листвянке, где вышли сидевшие рядом со мной пожилые дамы, но я этого почти не заметил. На пристань посёлка Большие Коты я вышел в полнейшей эйфории и в предвкушении усиления эффекта с выходом на тропу.
Кстати, даже у нас в городе многие произносят название посёлка не правильно - они не "котЫ", они "кОты". На счёт происхождения до сих пор спорят, толи это каторжная обувь "котки" дала имя, толи ловушка на рыбу "котцы", но ударение в обоих случаях на О. Сам посёлок это маленький островок человеческого быта на полста человек в диком море природы Прибайкальского Национального парка. Летом добраться до него можно или пешком как раз по ББТ, или по воде, а зимой на машине по льду. Если интересно, то дальше сам загуглишь, а я тут не инфой пришёл с тобой делиться, а эмоциями и мыслями.
Через пять минут после выхода из ракеты, я уже шагал по тропе. Только выйдя из посёлка и подойдя к первому ручью, впадающему в Байкал, я вспомнил, когда я был здесь в последний и единственный раз. Летом восемнадцатого года мы с друзьями дошли от Большого Голоустного до Кот, т.е. зашли в посёлок по ББТ с другой стороны. По совокупности причин мы тогда не смогли продолжить поход и в Листвянку отсюда уехали на катере. Именно у этого ручья мы тогда затаборились на ночь, а утром вернулись в посёлок. Именно тут была точка дальше, которой мы по тропе не продвинулись. И именно тогда по возвращению из похода у меня начался новый потрясающий этап, перевернувший мою жизнь. Прошло пять лет. В этом году этот этап закончился, так же внезапно для меня, как и начался, перевернув мою жизнь снова. А что я? А я снова на той тропе, на том самом месте, завершаю незавершённый поход. Только теперь уже один.
М-да... Символизм можно найти во всём при желании. Ну что ж, делаем шаг через ручей. Один маленький шаг для человека, но гигантский скачок в монтажном деле - склейка в пять лет. Шучу, конечно. Эти пять лет изменили меня так, как я и не думал, что смогу измениться. Точнее не годы меня изменили, изменился я сам. Просто под действием людей и обстоятельств. И всем этим людям я благодарен. Чтобы они не сделали. Даже тому, кто принёс в мою жизнь доселе невиданную боль. За эту боль я благодарен, пожалуй, даже больше, чем за любовь. Под её действием я изменился сильнее всего. Любовь тебя дурманит, а боль отрезвляет. Когда в твоей жизни пропадает любовь, то кажется, что жизнь кончилась. Когда из твоей жизни уходит боль, то кажется, что ты жить только сейчас-то и начинаешь по-настоящему.
Два вечных моих спутника по жизни - боль и любовь. И не так давно я понял почему - для меня важнее любить, чем быть любимым. Бесспорно, это совершенно фантастические ощущения, когда любовь взаимна. Но она всё равно прекрасна, когда и нет. И для меня ситуация, в которой я люблю, а меня нет, она гораздо проще, чем та, в которой я не отвечаю на чьи-то чувства. Когда я люблю безответно это всегда сопровождается болью, ей же всегда и заканчивается. Рецепт прост - пострадал, зализал раны, пошёл дальше. Когда безответно любят меня, то я являюсь источником этой боли, а я так не хочу. Мне проще отстрадать самому, чем причинять страдания кому-то.
Из-за поворота на тропе появилась группа молодых людей. И хоть до них было ещё прилично, слышно их приближение было очень хорошо - ребята шли с музыкой, но мелодию я уловить никак не мог. То она казалось знакомой, то ускользала. Когда они подошли ближе я понял причину. Ребят было четверо, открывал строй парень с портативной колонкой на груди, из которой Земфира предлагала сладких апельсинов, потом шли две девочки, а замыкал колону парень с ещё одной портативной колонкой, играющей какой-то британский инди. Девочки в середине не выглядели довольными и явно были в предшизофреническом состоянии. Я пребывал в легкой контузии, в простонародье называемой ах*ем. Никогда не понимал людей, которые на природу тащат с собой колонку. А тут ещё и такое гетерогенное стерео. И хотя я сам люблю музыку прям на грани с листоманией, но всегда уходил из города за тишиной, криками чаек, шумом волн и ветра в деревьях. Надо внести предложение в администрацию Прибайкальского Национального парка, вот как при посадке в самолёт есть досмотр и отбирают всяческие жидкости и прочие опасные предметы, так и при входе в парк на проходных надо отбирать на хрен эти пищалки! Бесят!
Так... О чём я там думал? Что-то сбили меня с мысли эти звуковые террористы. А! Любовь и боль. Ну, пожалуй, с этой темой можно и закончить. Что там меня ещё сильно заботит на сегодняшний день? Что за вопросы у меня накопились к жизни?
- Давай, Байкал, ты должен помочь мне найти ответы, - это я уже вслух сказал себе под нос, глядя в сторону озера. И так явно себе представил голос из воды: "А ты, малой, не ах*ел ли часом? Я тебе, когда успел задолжать что-то? Я тут миллионы лет, и так хорошо тут без вас было! Последние пару веков разбегались, разорались на утёсах, разнылись на берегах. Идите и сами свои жизни устраивайте. Тем более, что они секундные. Что там думать-то? Будешь много рефлексировать и пожить-то вообще не успеешь".
Наверное, я всё-таки ещё не совсем конченный, потому что вступать в дальнейший диалог с озером не стал. Тем более, что по факту возразить мне ему было совершенно нечего. Даже в масштабах одного озера наша жизнь ничтожна. Что уж говорить про Вселенную?
На тропе появилась ещё одна группа молодёжи. Пять парней и девчонок явно чуть старше двадцати лет. Эти шли и пели песни. Точнее одну конкретную. Запевалой был замыкающий и пока все со мной здоровались пел только он:
- Замученный дорогой я выбился из сил и в доме лесника я ночлега попросил. С улыбкой добродушной старик меня впустил...здрасьте... - и дальше чуть тише потому что я проходил мимо, - и жестом дружелюбным на ужин пригласил...
- ...будь как дома путник я ни в чём не откажу! - как можно более низким и громким голосом подхватил я, и не сбавляя шаг повернулся в сторону ребят. Они аж подпрыгнули все впятером и засмеялись.
- Вау! Наш человек! Вот это да! Хорошего дня вам! - наперебой защебетали они, и дальше, продолжая расходиться по тропе в разные стороны, мы запели уже все вместе, - Множество историй коль желаешь, расскажу, коль желаешь, расскажу, коль желаешь, расскажу!
Вот это уже другое дело! Вот такие туристы мне сильно по душе! И мысли сразу перескочили все с минора на мажор, и идти стало как-то веселее. Тем более, что озеро обозначило мне моё место и бессмысленность моих метаний. И действительно, во мне начало укрепляться ощущение, что никакие вопросы, а тем более ответы не нужны и не важны. Есть Байкал и его красота. Есть тропа. Есть цель. И есть пара рабочих ног. Вот иди и не гунди. Успевай наслаждаться моментом. Ну и кстати надо хоть немного фоточек сделать для инсты.
Инстаграм вернулся в мою жизнь весной. И надо сказать, я по нему даже скучал, оказывается. Нет, не по листанию ленты в поисках прикольных мемасиков. Этот тайм-киллинг меня наоборот очень сильно расстраивал всегда, и без него времени появилось сильно больше. И нет, не по разглядыванию жизни других людей. Хотя с некоторыми друзьями и знакомыми, кто живёт далеко, общение он сильно упрощает, визуализируя их жизнь. А по ощущению, когда ты рассказываешь, а тебя слушают! Ты пишешь, а тебя читают. Ты фотографируешь, а тебя смотрят. Среди моих подписчиков крайне мало лишних людей и поэтому аудитория собирается весьма себе приятная, и с ней хочется делиться. Своими мыслями, радостями, печалями, опытом, в общем, своей жизнью. Надо бы вот и сейчас принести им из похода на фоточках немножко моей жизни. Может это подвигнет кого-то тоже оторвать седалище и выбраться куда-нибудь.
На тропе обозначились очередные люди. Пока только звуками, но не впереди, а за спиной. Обернулся и никого не увидел, но голоса неотвратимо приближались. Я шёл в достаточно нормальном темпе, а они меня нагоняли. Это ж что за бегуны там такие?
И вот через пару минут появились. Трое худощавых парней неопределённого возраста. Шли действительно весьма быстро, все трое помогая себе палками для ходьбы. Выглядели они как лыжники, из-под которых сп*здили лыжню. Но кто уж как привык. И кто зачем сюда вообще пришёл. Я проветрить голову, они выгулять палки. Разговаривали они про IronMan, проходивший недавно где-то в Казахстане, на который один из них не поехал. Я остановился и дал ребятам дорогу.
- Здрасьте.
- Добрейшего.
- Здрасьте.
- Здрасьте.
Парни ушуршали вперёд, а я подумал, как же мне нравится эта традиция, здороваться на тропе со всеми. Здесь человек человеку пока ещё человек. Встречающийся тебе турист - это товарищ, помощник, а в перспективе может быть и спаситель. Возвращаясь в город некоторое время ещё хочется здороваться со всеми прохожими, кто тебе попадается. Когда я вижу на тропе группу людей, то стараюсь отделаться одним общим приветствием, сказанным погромче перед тем, как поравнялся с группой, и при этом ещё сразу надо обвести их всех глазами, чтобы обозначить, что это касается всех. Если не успеть это сделать или группа сильно растянулась по тропе, то придётся здороваться с каждым. Хотя это и не сказать, что прям сложно, но я всегда за рациональность.
Боковым зрением я увидел у себя на правом рукаве что-то черное и в движении. Глянул, а там по предплечью ползло какое-то крылатое насекомое, размеров, вызывающих желание, вот прямо сейчас же отгрызть себе руку в локте лишь бы его не тронуть и больше не видеть. Я резко дёрнул рукой, и безбилетник по баллистической траектории скрылось где-то в траве. Бр-р-р, недолюбливаю я сухопутных членистоногих всё-таки. Хорошо у нас климат хотя бы такой, что не позволяет всем им до сильно внушительных размеров разрастаться. Вон, как на Филиппинах у насекомых, которых я видел мне кажется даже выражение лица было и мимика какая-то. Самое страшное для меня насекомое у нас это, определенно, клещ. Конечно же, не сам он, сам он слишком мелок и кусает не больно, а вот перспектива заражения от его укуса, это то, что не позволяет мне зайти в лес где-то с конца апреля до начала июля. Боюсь, так и помру никогда не видев подснежников в естественной среде. Да и хрен с ними - когда в комплекте с цветами идёт энцефалит и боррелиоз, то я как-то обойдусь, пожалуй.
Вывернув из-за очередного поворота, я увидел место для кемпинга со столом, за которым расположились те трое айронменов. Ребята что-то там принимали внутрь своих организмов в этот раз обсуждая уже хлебопечи. Это окончательно выдало в них не близких друг другу людей. На тропе о беге, за столом о еде - раз с человеком у тебя темы для разговоров сводятся, как у акына к "что вижу, о том пою", значит человек этот случайный. Скорее всего какой-нибудь коллега. Потому что с друзьями у вас темы для разговоров обычно привязаны не к этой локации или сиюминутному действию, а к вашей жизни в целом.
Вот! Точно! Понял, что не так. Поесть надо. Значит ищем ближайшую стоянку или спуск с тропы на берег. На берегу всегда найдётся какое-нибудь бревно, а уж без стола я тут точно обойдусь. Такое бревно на берегу нашлось минут через пятнадцать ходу в соседней бухте.
Когда с трапезой было покончено я решил ещё позволить себе немного отдыха и посидеть у воды просто так под кружечку горячего чая, который своей температурой усиленно пытался внушить мне мысль искупаться. И я почти поддался, но потом решил поискать пляж с более удобным входом в воду.
Казалось, что волны, накатываясь на берег, смывают с него всю тревожность и нервозность, что я принёс сюда с собой. С каждой новой волной я становился всё умиротворённее и расслабленнее. Все заботы, вся энергетика последних трёх адских месяцев утекала от меня в Байкал. Смерть брата, гипс на месяц, разборки с налоговой, уход жены. Всё начало казаться каким-то далёким и не настоящим. А настоящими в данный момент были только Байкал и я. Я закрыл глаза, откинулся назад и лёг на берег звёздочкой. А что же меня на самом деле так терзает? Что мы по сути имеем?
Да, со смертью брата закончилась та семья, в которой я вырос, но моя жизнь на этом не окончена, и мне ничего другого не остаётся, как научиться жить её без него, бережно храня память о нём.
Да, я не видел сына полгода и теперь не понятно, когда увижу вообще, но на дворе двадцать первый век и можно легко общаться каждый день даже за шесть тысяч километров.
Да, у дочери своя жизнь и ей кажется совершенно конгруэнтно до меня, но как бы я не скучал по ней, я даже рад этому - она наконец-то повзрослела.
Да, с уходом жены я потерял сразу и семью, и дом, и цели, но у меня совершенно потрясающие друзья, которые готовы ехать, лететь, бежать, чтобы быть рядом со мной в сложное время.
Да, рвать мышцы больно и очень утомительно восстанавливать, но сейчас я уже здоров, и более того нахожусь чуть ли не в лучшей физической форме в своей жизни.
Да, отбиваться от налоговой сложный квест, который уже стоит мне пучка седых волос, но такие неприятности цикличны, как и всякие экономические кризисы, и в такие моменты очень хорошо чувствуешь, что жизнь наша состоит не только из гонки за банкнотами.
Я жив, здоров и работаю над собой.
У меня есть дело, которое живёт и кормит меня почти двадцать лет.
У меня есть увлечения, которые помогают мне реализовываться и развиваться.
У меня есть крыша над головой и уверенность в завтра.
У меня здравый рассудок, крепкие нервы и твердые взгляды.
А ещё... А ещё кажется у меня теперь опять есть я!
Я так давно и глубоко сосредоточился на интересах семьи, что в итоге они из меня вытеснили меня самого. Семья настолько меня переполнила, что во мне не осталось места для меня. А теперь с её потерей я начинаю возвращаться сам. Так вот, что значит на самом деле приходить в себя!
Чёрт! Какое замечательное состояние я сейчас словил! Как бы в нём закрепиться?
Что-то упало мне на лоб. Я открыл глаза. Надо мной проплывали низкие серые облака, которые явно были готовы вот-вот разродиться дождём. На лицо упала ещё одна капля. Затем ещё одна. Ну вот и отдохнули! Я соскочил и достал из рюкзака дождевик, а на сам рюкзак натянул чехол. И как раз вовремя - полилось по-настоящему. Это был не ливень, но весьма ощутимый летний дождь. А я и забыл, что из себя представляет этот дождевик от Columbia - я в нём всегда потел, однако, даже больше, чем промокал без него. Хех! Неплохая аллегория к моему второму браку. Да и к первому тоже. Да и к любому браку вообще, видимо. Подумав о первом браке я вспомнил кое-что, заставившее меня замереть на месте. После развода моя первая жена кинула мне своё проклятие, дословно: "Желаю, чтобы ты так же в сорок начал жизнь с нуля как пришлось сейчас мне!". Она промахнулась на пару лет. Точнее сказать, это я пару лет назад амортизировал удар, и мы получили второй шанс, который правда в итоге успехом тоже не увенчался. Проклятие покинутой женщины - это страшная сила! Ну вот и разобрались. А я то уж в себе искал причину ухода жены. А оказывается в уходе второй жены виновата первая, а я лишь второстепенный персонаж в этом акте!
Шутки шутками, но искать крайних в развале брака после его развала никакого смысла. Как пытаться по золе понять, какие дрова сгорели в этом костре - это неважно, костёр уже прогорел и пламя потухло. Это имеет смысл, только пока огонь горит, и вы готовы его поддерживать. Причём оба.
Дождь, начавшийся так внезапно, стал стихать, и через десять минут больше капало уже с деревьев, чем с неба. Долой дождевик! Всё равно весь мокрый и надо высохнуть. Эх, жаль не успел искупаться. Теперь уже желания никакого. Хватит на сегодня с меня водных процедур.
После дождя весь воздух пропитал запах мокрой почвы. Совершенно потрясающий. В городе так не пахнет никогда. Даже в парках. А перед дождём на тропе пахло иначе - хвоей и муравьями. Да, даже с высоты моего роста я чувствовал их запах. Муравейников на тропе было много, и некоторые были весьма внушительных размеров.
Вдогонку к тому анализу, что накрыл меня на пляже, промокнув, я понял, что мне даётся в жизни сейчас тяжелее всего - отсутствие обнимашек с родным человеком. Дочь, большую любительницу обниматься, за всё время, как я вернулся в Иркутск, а это с начала декабря, я видел столько, что хватит пальцев одной руки сосчитать. Последний раз это было в апреле. И больше родных людей у меня тут не осталось. А с не родными эффекта не будет. Вообще не понимаю, как у американцев при групповой терапии обниматься принято с совершено посторонними людьми. А может при нормальном раскрытии в группе они перестают быть посторонними? Тем более что группы у них собирают из людей с одинаковой болью обычно. А то ведь даже друзей не обнимешь так чтоб прям зависнуть можно было в этих объятиях. Они конечно близкие, иногда даже самые близкие люди, но не родные. Там скорее принято приобнять, похлопать, как будто выбивая из тебя тоску и печаль, как пыль из старого коврика, пожать руку и всё. Максимально допустимый уровень близости. И сейчас мне кажется, что если я ближайшее же время не обниму кого-то родного, то во мне произойдёт перелом и окончательное отвыкание от этого. Такое, что возможно эта потребность просто пропадёт, как отступает зависимость при достаточном воздержании.
С этими мыслями я вышел к самому трудному участку моего пути - к двум последним горкам на подходе к Листвянке. Тропа начала ощутимо брать вверх, открывая восхитительные виды на бухты у подножия горы. Выглянуло солнце. Над озером было чисто, а вот во всех бухтах стоял легкий туман. Казалось, что он туда причалил, как маленькая воздушная флотилия и совершенно не собирался покидать свои уютные стоянки.
Ну что ж, поднапряжёмся. Хочешь или не хочешь, а обе горки перевалить придётся. К ночёвке на тропе я не готов даже при желании. Надо будет как-то выбраться ещё куда-нибудь именно с ночёвкой. Соскучился я по палаточному сколиозу. Когда ты за день протопал столько, что тебе совершенно пофиг на чём спать лишь бы скорее потерять сознание.
Ладно, горки-то мы сейчас преодолеем, а вот что с жизнью-то дальше делать? Ведь слетели все настройки, стёрлись все планы и надо заново придумывать себе будущее. Надо принять кучу решений. С квартирой, с бизнесом, с городом для жизни в конце концов. Стоп! А кто вообще сказал, что надо принять эти решения? Ну или по крайней мере, что их надо принять именно сейчас? Как там сказала Черниговская: "Люди - заложники бинарного мышления. Чёрное или белое, да или нет, право или лево. Но они забывают, что есть ещё и третий путь - оставаться в состоянии покоя и не делать выбор". Я всегда был сторонником действий, потому что много раз видел, как люди боясь в своей жизни принять неверное решение, в итоге не принимали никакого и просирали удивительные возможности. Но почему-то мне кажется, что сейчас это не про меня. Что сейчас мне как раз-таки надо взять паузу и просто жить. Вместо того, чтобы плыть против течения, сопротивляясь жизни, или плыть по течению, помогая ей, просто лечь на волны и какое-то время свободно дрейфовать. С полгодика. А там уже под ёлку будет видно куда меня вынесет. Там уже и силы будут сильные, чтобы грести в каком-то конкретном направлении.
За этими мыслями я миновал первую горку и спустившись к ручью сел на лавку. В ногах была приятная усталость, в голове - ещё более приятная лёгкость. Вот ни хрена себе сходил проветрится! Эти несколько часов на тропе оказались полезнее, чем недели раздумий в четырёх стенах! Ладно, последний рывок. Финальная горка.
Святой Николай Чудотворец! Что ж ты отвернулся-то от меня на последних милях? Это не горка. Это горища! Если бы у моего змеевика было столько поворотов, сколько петель закладывает тропа на этом подъеме, то я бы одновременно мог сушить на нём портянки по меньшей мере роты солдат. Ну ничего. Немного осталось. Судя по высоте наверху меня будет ждать апостол Пётр и врата в райские кущи. Там и отдохну.
Всё! Есть! Вершина!
- А-а-а-а-а-а-а-а-а, - выразил я свой восторг криком, который, конечно, больше был похож на предсмертный хрип.
Теперь осталось преодолеть пару километров вниз. Я довольно быстро вспомнил, что спускаться я люблю меньше чем подниматься. Особенно по мокрой тропе, рискуя оставшуюся часть пути преодолеть на копчике. Но всё обошлось. В Листвянку я вошёл около восемнадцати с нулями часов. Итого почти двадцать пять километров пути у меня заняли пять часов, но переоценить пользу этих пяти часов для меня кажется невозможным. Я давно не испытывал такого чувства лёгкости и гармонии с окружающим миром. Я шёл проветриться, привести мысли в порядок и, если получится, поискать ответы на накопившиеся вопросы, а в итоге на тропе нашёл себя. Теперь дело за малым - не позволить себе снова себя потерять.
Низкий поклон тебе, Байкал. Дед ты конечно ворчливый, но никогда не отказывающий в помощи...