Забытый дед

В санатории мне показали обеденный стол, за которым   уже  сидел  дед в тюбетейке. Дед приехал из далекой башкирской деревни и практически не разговаривал по-русски.  Он не  ходил на процедуры и целыми днями находился у себя в номере. Даже не включал телевизор. На улицу гулять он тоже не выходил. Было ощущение, что дальше своей деревни он никуда раньше не выезжал, и зачем он здесь находится, не совсем понимал.

Но столовую дед посещал регулярно.  Приходил туда   рано, еще до ее открытия и затем первым садился за стол. Кроме меня, два других места за столом занимала молодая семейная пара. Я обычно приходил после деда, потом приходили молодые.

В первый день, за завтраком, когда дело дошло до чая, я обнаружил совершено пустой чайник. Только у деда стакан был полным. В те времена на стол  ставили один общий чайник на четверых.  Повара клятвенно заверяли, что в чайник чай наливали. После наших претензий, они принесли другой чайник, но уже с чаем. Дед ничего толком объяснить не мог. То же самое повторилось в обед и на ужин, а также на  следующий день. И не только с чаем, но и с компотом, соком и  другими напитками.

По моей просьбе, работники столовой стали   следить за нашим столом. В очередной раз, когда я пришел в столовую, они вели какую-то беседу  с дедом. Дед ничего не говорил, только улыбался и кивал головой. Как выяснилось, он брал с собой полуторалитровую пластиковую бутылку и заполнял ее чаем из нашего чайника, не забыв сверху долить молока. Часть чая он наливал себе в стакан. Бутылку он прятал в тряпичную сумку, которую приносил с собой.  Вот так! Заведующая столовой, извиняясь перед нами за деда, сказала, чтобы мы потерпели до вечера, завтра дед уезжает.

На следующее утро, придя на завтрак, я обнаружил, что наш стол накрыт на троих.  И самое главное, за столом сидел … наш  дед в тюбетейке. Чая уже, как всегда, не было. Дед спокойно сидел и ел второе блюдо с салатом. Когда подошла семейная пара, выяснилось отсутствие на столе  положенных им порций. После небольших разборок, им их принесли.

Как оказалось, за дедом никто не приехал. Из комнаты его выселить никто не решился.  Администрация санатория  упорно искала  его сына, который должен был приехать за отцом.  А дед,  как всегда, пришел в столовую поесть.

Чтобы не доставлять нам неудобство, заведующая столовой пыталась пересадить деда на  другое место, но всякий раз он опять садился  за наш стол. В столовой из жалости ему приносили кое-какую еду.  Тем не менее, это ничего не меняло, дед кушал все, что было на столе.

Дед пробыл в санатории  еще одну неделю.  Мы потихонечку привыкли к нему. Уже не обижались на него, за чай и съеденную еду. Его доброжелательная улыбка вызывала сочувствие у нас и у всего обслуживающего персонала столовой.

Наконец, за дедом  приехал сын. Выяснилось, что он «перепутал» сроки окончания путевки и поэтому со спокойной душой уехал на заработки. Я  с молодыми пришел провожать деда. В ответ на наши пожелания, он  только улыбался нам и кивал головой.