Глава 2. Мелодии ночи

Справа от дома Крамских, если стоять лицом к улице, куда выходили окна их дома, жила семья Крупченко. Там было много взрослых мужчин. Братья Крупченко были музыкантами.. Из их дома до чуткого уха Вани постоянно доносились прекрасные мелодии: то скрипка, то хоровое пение, то флейта. Особенно Ване нравилась флейта. Чуть только заслышав небесные звуки этого нежного инструмента, Ваня бежал в сад. Восторг не позволял ему свободно дышать. Мальчик взбирался на большую старую вишню с раздвоенным стволом. Густая крона из свежих, тёмно-зелёных листьев и белых цветов надёжно укрывали его от посторонних глаз. Это было его тайное место, где он любил слушать флейту. Казалось, нет Вани, есть только эта музыка, в причудливом переплетении с его чувствами. Есть нежные лепестки. Есть звёздное небо. Всё это есть, а от Вани оставалась одна только душа.
 Бывало, долгими летними вечерами до самой ночи, сидел он на этой вишне, почти на самой её макушке. Приспособив гребёнку под музыкальный инструмент, Ваня пытался извлечь из неё похожие звуки флейты. Воображение его разыгрывалось, и вот, не дождавшись флейтиста, Ваня увлекается своей мелодией. Концерт заканчивался, неожиданно обрываясь, повинуясь зову Настасьи Ивановны. Приходилось слезать, терпеть упрёки за порчу дерева и расставаться с музыкальным инструментом. Но даже в кровати Ваня всегда долго прислушивался к тихим звукам, долетавшим к нему вместе с тёплым ночным ветром в открытое окно.
 Отец Вани, Николай Фёдорович Крамской, был родом из Воронежской губернии. В молодых годах он поступил на службу в Острогожскую думу, письмоводителем. Ваня помнил об отце мало. Особенно его детскую восприимчивость впечатляло то, как каждое утро отец журил мать, громко, переходя на крик. Ваня всегда боялся этих криков. Отца уважал, но очень уж жалел мать. В общем, Николай Фёдорович был человек строгий и серьёзный, настоящий кормилец семьи, он приносил в дом около 10 рублей серебром, и к тому же 60-70 рублей от записей в гильдию. Огромные деньги по тем временам.
 К образованию детей, как и ко всему прочему, он относился ответственно. Старший сын, Михаил Николаевич, уже служил вместе с отцом в городской думе, средний, Фёдор, оканчивал курс в уездном училище. И вот, одним тёплым летним вечером настал и Ванин черёд.
-Настасья Ивановна, - позвал Николай Фёдорович свою жену, усаживаясь за стол. – Ивану уже семь. Пора бы ему начать учиться.
-Так, разве ж его возьмут в училище-то, милостивый государь мой? –, всполошилась мать.- Если ты думаешь, что Фёдор уже заканчивает, так он старше Ванечки был и когда поступал. Не возьмут его.
-Я и не говорю, что сразу в училище. Я поговорил с одним из братьев Крупченко. Они как раз класс набирают.
-А, так это можно. Они музыканты, люди учёные, да и к тому же соседи.
-Вот. К ним ещё ходит дочка хозяйская, что напротив нас в богатом доме живёт. Как же её… Машенька! Так что, должно быть хорошо учат.
-Хорошо, батюшка, пускай идёт.
Вот так Ваня Крамской попал в дом того самого музыканта, флейта которого зачаровывала его в летние ночи.