Ой ты гой еси

В школе моими любимыми предметами были русский и литература. Я много читала, и этот предмет был мне интересен. С учительницей нам тоже повезло. К нам пришла молодая выпускница института, Татьяна Сергеевна, хотя честно сказать, я уже не помню, как ее звали, и в обучении стала проявлять творческий подход. В частности, каждую неделю мы писали домашние сочинения. Иногда она давала нам тему, иногда мы выбирали сами. Всех к доске не вызовешь, а так сразу видно, кто читал произведение, кто нет. Но литературным даром обладали не все. Некоторым ученикам было вообще трудно написать несколько предложений. И учительница просила их выучить небольшой отрывок из стихотворения, хотя бы четверостишие, чтобы можно было поставить тройку. Когда мы в 6 классе проходили Лермонтова «Песню про купца Калашникова», Татьяна Сергеевна вызвала к доске Смирнова Кольку, рассказать отрывок из поэмы. «Давай, Коля, хотя бы несколько строф». Колька вышел к доске, долго вздыхал, переминался с ноги на ногу. Колька в душе был артистом, каждый вызов к доске он воспринимал, как актерский дебют, всегда старался насмешить одноклассников, корчил рожи, закатывал глаза, двигал ушами. Через минуту Колька вошел в роль и объявил с пафосом: «Стих. Лермонтов, Юрий Михайлович!»  Все зашумели, подсказывая, что ответ неправильный, нужно наоборот. Колька снова принял торжественную позу: «Стих. Михаил Юрьевич. Лермонтов. Про купца Калашникова». Дальше Колька глубоко задумался, принял очень театральную позу, десять раз вздохнул, закатил глаза и начал с пафосом читать: «Ой, ты гой еси…», а дальше он не помнил. У Лермонтова фраза звучит: «Ой, ты гой еси, добрый молодец!», - что значит: «Будь жив-здоров, добрый молодец!» Колька понимал, что для тройки этих слов маловато, навострил уши и ждал подсказки. И кто-то из «добрых» друзей подсказал: «Есигошеньки!» и Колька вдохновенно продолжил: «Есигошеньки!» А потом еще раз повторил: «Ой, ты гой еси-есигошеньки!» Потом, закатив глаза и приняв страдальческое выражение лица, поправился: «Ой ты гой еси, добрый молодец! Купец Калашников, есигошеньки!»  Колька надеялся, что тройка с минусом отработана. Весь класс и учительница загибались от смеха, ученики валялись на партах, учительница держалась за живот. Просмеявшись, учительница сказала: «Если завтра не выучишь и не расскажешь отрывок, поставлю двойку. Сегодня предупреждаю и ставлю точку!» Вот так весело у нас проходили уроки, а Кольке до конца года вместо «привет» или «здравствуй» мы говорили: «Гой еси, Колян!»  или просто «Есигошеньки, Колян»