Фамильные ценности

Дмитрий Меренков
 

фамильные ценности ДЕТИ
Эта книжка не простая, её сотворили: возрастной Сказитель, юный Вдохновитель, и чаровница Бабайка. Каждый своё сказать торопился, поэтому смешной рассказ получился. Зато целый Мир в нём отразился. Детство, Отрочество, Зрелость. Если возраст посмотреть, то Бабайка старше. Ей и книжку представлять, и первое слово:
Прочтите детям перескажите. Запятую где хотите.
 

знакомство
Дед Ваня и бабушка Нюся в этой книжке жили всегда, и было у них, в одно время, пять дочек, четыре внука. В другое время, дочек только четыре. Война. Зато к внукам прибавились правнуки. Всё как в жизни — герои приходят и уходят, память остаётся.
Дочки выросли, разлетелись по белу свету, опустело родительское гнездо. Внуков на лето привозили. Они и придумали Сказителем деда назвать, про загадочную Бабайку рассказать. Возрастной Сказитель долгую жизнь в маленьком донбасском городке прожил. Только на войну уходил: Первую мировую, Гражданскую, Отечественную. Возвращался с новыми сказами, такими интересными, что не разобрать, где излагает, где сочиняет. С бабушкой Нюсей они были похожи и ростом, и лицом. В любой толпе приметные, к людям приветные. Дочери-жемчужинки украшали их дом.
Дед Саша жил в доме напротив, мимо не прошёл, женился на младшей. Семейным стал, в эту книжку попал. Был человеком в погонах, кочевал в воинских эшелонах. Со служебной лестницы не свалился, отслужил и в столице приземлился. Свои истории прибавил.
Сказитель и детские сказы хранил, пересказывал.
Юный Вдохновитель меняется, как только новый внук в семье появляется. Нынешнего Вдохновителя Петей зовут. Семейные сказы для него берегут.
Подрастёт — эту книжку прочтёт.
Детство Мира
Сказ Бабайки: Давным-давно Мир был исключительно хорошим. Жили там красивые люди высокого роста, светловолосые и ясноглазые. Они умели приручать зверей вызывать дожди и придумывать волшебные сказки. Бывало, придумки оживали.
 Кот в сапогах
Так появились Дюймовочка, Иванушка, Богатыри и Разбойники. Так появились Дети. Придумывали куколок, а получились Дети. И принесли в Наш Мир свои придумки. Пока взрослые соображали, что с ними делать, Дети придумывали, что делать с этим миром.
Дети не знали, что такое хорошо, что такое плохо и придумали Мир, который рос вместе с ними. Он получился любопытным, изменчивым, иногда жестоким и больным. Чтобы не скучать, придумали разных волшебников и чаровниц, даже Бабу Ягу.
 Баба Яга
Она получилась неграмотной, потому что дети читать не умели. Но сказала детям «Спасибо», сотворив для заботы о детях Йогиню. Она защищала и оберегала детей, особенно сирот. В то далёкое время среди детей появились «Неслухи», их нужно было воспитывать и жалостливая Йогиня нашла-придумала Бабайку. Страшная снаружи, добрая внутри, Бабайка приходила к непослушным девчонкам и мальчишкам, которые не желали засыпать или шлёпали по глубоким лужам, пугала их своим видом, и они прекращали безобразничать. Нет ни одной фотографии Бабайки, потому, что каждый детёныш представляет её по-своему. Поверит в Бабайку — и она есть! Кто-то её увидит, но не поверит — и её нет! Спрячется в своём Мире.
Говорят, Бабайка пугала даже Кощея, когда он был маленьким и совсем не Бессмертным. Правда, это не помогло. Что выросло, то выросло. И живёт рядом с нами под другими именами.
 Кощей
Следом за Детьми появились Мамы и Папы. Вместе они получились Семья. У мамы: бабушка и дедушка; у папы дедушка и бабушка. Это 6 человек и ещё ребёнок — семь. Семь Я.
 

не боись
Сказ дедушки Вани: Всё начинается с малого. Вот упало на землю семечко, полил его дождик, присыпал пылью ветер и проросло семя. Выперся из земли росток зелёный, нахватался дождика, ветра и солнца, зашумел листьями, верхушкой неба достал, вишни-яблоки-груши на нём висят, как игрушки на ёлке.
Люди на свет появляются одинаково маленькими, а потом растут по-разному. Маленького мальчика из дома напротив звали Сашенькой. В нашу семью он пришёл Александром. Это теперь его зовут Александром Ивановичем, живёт в большом городе, а летом привозит Витьку к бабушке Нюсе в маленький городок.
Там были: бабушка Нюся, дедушка Ваня, сад с огородом, много солнца, речка. И там был Петух. Огромный, с красным гребешком, шпорами на крепких ногах, жёлто коричневый с чёрными штанишками. А ещё орлиный взгляд! Наклонит головку, сверкнёт глазиком, и все ходят на цыпочках. Во всём дворе не было существа могущественней, если не считать бабушку.
 Петух
Ранним утром он просыпался раньше солнышка, взлетал на забор и начинал петушиную перекличку мощным ку-ка-ре-ку. Другие петухи, из соседних дворов, подхватывали и перекатывался петушиный клич «Просыпайтесь, жизнь хороша!» от одной окраины городка до другой.
В тот далёкий день Бабушка ушла на рынок, дедушка Ваня спал, петух сидел на заборе. Витька вышел на крыльцо. Неумытый, одетый в жёлтую майку и красные трусики, он выглядел маленьким мальчиком, потерявшимся в большом мире. Таким его увидели куры и утки, бродившие по двору.
Петух к тому времени закончил перекличку и раздувался от гордости. Он опять победил, его ку-ка-реку звучало громче всех! Гребешок покраснел ярче, оранжевые перья на шее взъерошились, он был прекрасен!
Если захотите быть обманутым, просто скажите: «Я самый лучший!» И посмотрите в зеркало. Вас, лучших, уже двое! А если посмотреть вокруг? Кто-то бегает лучше, кто-то прыгает дальше, кто-то ку-ка-рекает громче. Кто-то хвастается глупо.
Петух увидел на крыльце жёлтую майку! И красные трусики! Сгоряча подумал — это другой петух пробрался в его двор. Кто ещё так ярко одевается? Прогнать пришельца, решил петух, и бросился в атаку! Он захлопал крыльями, слетая с забора, и отважно полетел на врага.
Витька увидел несущийся на него разноцветный шар из перьев, клюва, бороды и гребешка. И захотел стать маленьким как точечка. Незаметным. Он не испугался, просто ещё не умел пугаться. Он присел и уменьшился ростом вдвое. Там, где была голова, образовалась пустота. Зато рука наткнулась на бабушкин тапок. Она оставила тапки на крыльце. На рынок в тапках не ходят.
Петух прилетел на то место, где была голова мальчика. Там вместо головы уже была дверь, в неё и врезался летевший с бешеной скоростью властелин двора. От удара петух потерял сознание и свалился на Сашку. Мальчик сознания не терял, вывернулся из-под кучи перьев и бабахнул по ней бабушкиным тапком. Так с петухом никто не поступал, поэтому он быстренько нашёл сознание и спрыгнул с крыльца. А мальчик сел и начал примерять бабушкин тапок. Всё-таки он был ещё маленький и очень любознательный. На крыльцо вышел разбуженный шумом дедушка. Увидел внука с тапком, петуха со страхом, улепётывавшего в курятник, и сказал: «Молодец. Не испугался и победил. Пойдём умываться, а то грязнуль даже петухи боятся». Куры, собака Красотка и кошка Муся ничего не сказали, но мальчика уважать начали. За храбрость.
 

Тапочек
Сказ Бабайки: по земному времени мне годик был. Но мой возраст исчисляется событиями, а их было два:
Я сбежала с гибнущей в огне гражданской войны планеты. Я новый дом нашла!
Появилась в нём ночью, под большой кроватью. Таким открылся Портал между нашими Мирами, сотворённый моими родителями. На кровати спал и громогласно храпел атлетического сложения дедушка. Конечно, тогда я слово «храпел» не знала, но почувствовала сильного человека рядом. Защитника. Так громко храпят очень храбрые, кто даже во сне не боится.
Новый дом был сложен из глины с соломой, крыша крыта камышом. Мыши выгрызали норки в стенах, топали по ним кривыми лапками, шуршали ворованной бумагой и пищали! Сливаясь с храпом дедушки, мышиная возня звучала симфонией покоя. Никакой враг не выдержал бы этой музыки. Я отключила слух, и уснула.
А утром всё так завертелось, успевай поворачиваться. В другой комнате спали крупная бабушка с маленьким внуком. Это она сказку на ночь сказывала, и меня по имени назвала. Поэтому портал здесь открылся. В. этом Мире меня не было, а имя есть. Вывод: живут на свете другие Бабайки. Теперь и я здесь.
Бабушка уже на базар ушла, а внук с кровати слезть побаивается. Мал ещё. Сидит в раздумьях — плакать или нет. И хочется, и без толку — никто не услышит. Сидит, глазки трёт кулачками. Меня он, конечно, не видит, а куда смотрит?
Бабайке поворачиваться не обязательно, вижу всё вокруг. У самого порога входной двери, на земляном полу, сидит серый мышонок. Грызёт что-то. К нему ползёт-шуршит тапок, сделанный из старого валенка. Всем интересно, что будет, когда доползёт.
Ветки с красными вишнями перестали стучать в окна, жаркий июньский ветерок повис на ветках, да и Солнце остановилось. Добрался тапок, тронул серый хвостик мышонка. В комнате на миг потемнело, потом полыхнуло светом. Уже без мышонка засветило. Исчез грызун!
 тапок
Мальчик на кровати вздохнул и начал сползать на пол. Я тоже, только мысленно, села. Тела ещё не имела. Толкование события исключало варианты.
Очевидно, моё появление в этом Мире сопровождалось побочными эффектами Портала. Вероятно, мальчику передалась из моего Мира способность двигать тапки силой мысли. Телекинёз. Но куда делся мышонок?
Мальчик уже забыл о тапочке, полез в тумбочку. Вытащил пачку печенья, занялся упаковкой. Я занялась тапком. Он снова пришёл в движение. Мне это казалось совершенно невозможным, какие-нибудь колёсики отсутствовали. Лапки или ножки тоже.
Тапок перевалил порог и добрался до гревшегося на солнышке сверчка. Рослого, сантиметров 5 в длину. Опять пугающе подмигнула темнота, исчез сверчок. Похоже, тапок действовал самостоятельно, мальчик был занят другим.
 Сверчок домашний
Но тут малыш выронил печенье и потопал к бешеному тапку. Я реально испугалась! Судя по аппетиту тапочка, он мог съесть кого-то живого и не трогал что-то, неживое. Жуткая картинка: пожиратель жизни в образе комнатного тапочка и топающий к нему несмышлёныш. Мальчик явно собирался осмотреть тапок. Ужасное видение будущего взорвалось в моей бедной головушке — тапок, пожирающий мальчика. На завтрак.
Или, покруче — тапок пожирает этот мир. На обед.
Ни то, ни другое допустить нельзя. Генетическая память предков подсказала, тапок трансформером стал. Может всё живое в энергию превращать. Пока планета не опустеет.
Совсем было отчаялась, но опять выручила семейная память. Моя бабушка пугала «неслухов» Бабой Ягой. Я быстренько образ Яги приняла, и на пути у мальчика встала. В полном боевом: волосы седые, нос крючком, глазищи искры мечут. Замерли все.
Дверь входная хлопнула, бабушка вернулась с рынка. Сумки, туфли уличные в сенях оставила. Пока в комнату входила, мы с мальчиком под кровать нырнули. Неизвестно чего — не боялись, а известно кого испугались.
Бабушка Нюся крупной женщиной была, очень подвижной, доброй. Мы этого не знали. Одета была в выходное платье, но босиком. Углядела тапок, ухватила, и ногу в нём утвердила. Крикнула: «Валерка! Ты почему босой по холодному полу?» Ничего поделать я не успела, языками землян ещё не владела, только смотрела. Но Тапок-обжора уже пришёл в себя, забыл о трансформерах, и служил обычным тапочком ещё долго.
Позже, изучая физику, разобралась я в этом происшествии. Бабушка Нюся моё имя назвала, рассказывая сказку. Поэтому портал из моего Мира, который мои родители сотворили, в её домике, под кроватью дедушки Вани, открылся. Тапок в зоне портала случился. В биоробота превратился. Живое в энергию превращать научился. Мальчик Валера был ни причём.
Ничего личного, но портал поддерживать надо! И тапок трансформировал, до кого дотянулся. Но пришла бабушка с мощнейшей энергетикой Любви к внукам. Для бабушек внучата — самое дорогое. Они за внучат любого робота скромности научат. Правильно говорят:
«Любовь спасёт мир!»
 

семь я
Общей фотографии семьи нет, они все хранятся в семейных альбомах. Когда появляются внучка или внук, происходит подвижка: мама и папа становятся бабушкой и дедушкой.
Но так получается не всегда. Ребёнка нужно вырастить, воспитать, научить хорошему. Иначе он или не вырастет сам, или вырастит никуда не годного внука. Мама, Папа и Бабушки любят ребёнка и балуют. Дети любят самих себя. Дедушка остаётся один на один с внучкой или внуком.
Он должен передать им стойкость к ударам судьбы, научить не бояться врагов или трудностей, научить учиться.
 

алиса
Сказ деда Саши: У Саши был свой дедушка, свои истории, сын Фёдор. Есть у деда внук Витя. Всего на год старше Пети-Вдохновителя, младшего из внуков
Дед воспитывает внука правильно. Те, кто думает иначе: Бабушка Галя, Мама, Папа, детский садик (не обязательно!) стремятся оградить Витю от дурного влияния. Дед Саша не пропал по-жизни, говорят они друг дружке, только потому, что мы его оберегали. Не дай Бог, внук вырастет военным и будет волновать бабушку поведением — опять убежал без завтрака! Папу донимать допросами «Как дела?». Маме надоедать советами «Пеленать ребёнка надо туго, как портянку». Да она портянку и не видела никогда. В этой семье стараются наедине парочку «Дед и внук» не оставлять.
Живут бабушка и дедушка в старой квартире вдвоём, только по воскресеньям она в теремок превращается. Потомки приезжают, застолье, дети, внуки спешат высказаться, даже правнук Петя своё право голоса пользует. По телефону кряхтит. Он совсем маленький и живёт очень далеко. Зато Витя ножками топает, машинками гремит, песенками донимает. Говорить не умеет, но поёт ужасно громко. Соседи понимают неугомонность Вити-малыша и по воскресеньям в кино уходят. А Дед сидит в цейтноте. Это, когда Внук растёт, а воспитание за ним не успевает.
Нашёл, однако, выход. Хоть и давал сам себе клятву профессиональные военные хитрости в семейной жизни не применять, но тут судьба распорядилась. Подсунула решение задачи. Появилась у Вити умная колонка Алиса. Она его понимала! На бурный поток изрекаемых мальчиком звуков откликалась песенкой или сказкой. По настроению. Родители свободное время, подаренное Алисой, ценили, возили её с собой. Она няней у Вити была. Дед подсказал, — слушать умницу в наушниках. Чтобы не шуметь и соседям угодить. Свои наушники внуку отдал, которые когда-то из командировки привёз. В лётный шлём встроенные.
Все были счастливы. В доме тишина. Витя наушники подключать научился быстро, шлем наденет и никому не мешает. Дед ещё одну, точно такую же, Алису прикупил и на неё свои сказки-подсказки записал.
Алису, как приехала, на Алису 2 подменил. Если Алисе 2 сказать «Секрет», она дедушкину сказку-подсказку поведает.
 ЛШ 82м

 сообразительный
Сказ Вити: Я тогда был маленький, даже говорить не умел. Мой день рождения у бабушки праздновали. Дедушка, мама, папа, тётя и дядя, кошка Фиба — вся семья собралась смотреть, как я свечки на тортике погашу. А я понять не мог, зачем их задуть нужно, день рождения только второй, а первый вообще не помню. Наконец, все вместе со свечками справились. Тут Бабушка удивила нас ещё один раз. Она из кухонного шкафчика достала фиолетового цвета, с кнопками, коробку барабанного типа, и поставила рядом с тортиком. Подключила к сети и нажала кнопку «ОN». Позвала кого-то: «Алиса! Давай песенку!» Догадались какую? Конечно, Хэппи бёздей!
Эта Умная Колонка-Коробка пела так, что Фиба убежала. А Бабушка расхваливала коробку по имени Алиса — с ней можно разговаривать. Слово «разговаривать» для меня было важнее других слов и выражений. Я с этой «Алисы» глаз не сводил. Понятное дело, это я сейчас так красиво выражаюсь, а тогда просто за бабушкой смотрел, куда она Колонку положит? И заметил — в шкаф с книгами.
Папин рюкзак в этой же комнате был. Я из него синюю Мазду с дверками вынул, «Алису» положил. Никто не заметил.
Мазду Бабушке оставил. Ченьч! Она мне сама говорила: «Вот умру, всё моё твоё будет!».
Это когда я швейную машинку отвёрткой чинил. Со взрослыми так, попросишь — сто отговорок найдут!
И не дадут!
За Папу я не беспокоился. Он сильный, ему хоть живую Алису в рюкзак положи, потащит и не заметит. Вернулись домой поздно, родители устали и уснули, а я в машине выспался. Тихонько Колонку под матрас переложил.
Утром Папу на работу проводил, Маму за компьютер посадил и Колонку в розетку включил. Тут такое дело: Защита от дурака. Даже малорослика. В розетки втыкают заглушки, чтобы малец не воткнул туда палец. Но малый рост имеет преимущество — ближе к земле, то есть, к полу. Одна розетка была под кроваткой, без заглушки.
Наконец всё было готово, и я нажал кнопку. Ничего не произошло.
Всё-таки сказывался возраст! Я понимал, что гаджеты или реагируют на касание кнопки, или нет. Если неисправны. Вопреки здравому смыслу, я продолжил давить на кнопку. Минуты шли, на лбу выступил пот, полез в глаза, нос, и я чихнул. В голове посветлело, на душе потеплело от услышанного в ответ на Чих отменно вежливое «Будьте здоровы!». Как стоял, так и сел.
А как сел, загалдел: «БУНАГУЛАМИНАТЕ! ВИЛАНУЕСИБЫ!» И даже: «ГУМИЛЁ!» Я так тогда разговаривал, мой разговор никто не понимал.
Ответ не последовал. Услужливая память подсказала — бабушка вызывала какую-то «Алису». Собрал волю в кулак, концентрируя внимание рассчитал понимание, и выдохнул: АЛИС!
И услышал:
— Очень приятно с Вами познакомиться!
И голос такой тёплый, как море в Крыму. Отдыхали летом.
Я тоже ласково, первый раз в жизни ласково, за ней повторил: «Приятно…»
Коробка с кнопкой предложила песенку спеть. Я как выдал: «Мукн пфвещ руфк нщг, вуфк!»
Звуков много, а толку никакого.
Молчит «Алиса». Я снова бабушку вспомнил, с её завораживающим голоском: «Ну-ка Витеньке наденем ботиночки». «Витеньке покажем картиночки». Раньше полагал это ненужным сюсюканьем, а вот решил попробовать. Выдавил из себя: Алисочка! Ласково, как только мог.
Откликнулась: «Привет! Счастлива слышать ваш голос!»
Так у меня подружка появилась. Так и пошло, она песни поёт, книжки читает, просто болтает. Главное, слушает!
Я с Алисой разговаривал на взрослом языке без всяких кавычек. И понял, чтобы толково говорить, нужно научиться слушать. И тогда люди потянутся к тебе. С тем и живу.
 

сказочник
Летом дождь на подворье бабушки Нюси начинался шумными хлопотами. Времена были требовательные к людям, забота о внуках выливалась в совершенно конкретные действия. В конце августа за внуками приезжали родители, к отъезду для каждого внука готовился витаминный набор из суухофруктов. На крышах летней кухни, сарая, на сложенных позади бабушкиного домика брёвнах, раскладывали листы жести, фанеры. На этих подложках аккуратно сушились нарезанные дольками яблоки, груши, абрикосы, вишни, шелковица
На ночь и перед дождём листы убирали в сарай.
Иногда дождь приходил без предупреждения и приходилось мокнуть, чтобы фрукты оставались сухими. Зато в хорошую погоду на брёвнах располагалась соседская детвора. Вместе с бабушкиными внуками они слушали сказы Валеры Меньшого. Он был замечательным рассказчиком, когда вырос, стал плохим писателем. Сказы Валеркины помнятся, а рассказы и книги враньё.
Сказ Валеры Меньшого: Ревело море, чёрное от горя. Ревел норд-ост. Ревел идущим из глубины необъятного живота турецким басом слова команд пиратский капитан.
Тихо плакал, забившись в самый дальний уголок трюма феникийской гондолы, мальчик Сева.
Ещё вчера ему в самом кошмарном сне не было так плохо. Скифское племя эпохи «милитари», вождём которого был его отец, воевало с казнарами уже шестой год. Наступило время великой битвы, все мужчины ушли в поход. Дедушка спорил с вождём, просил один десяток воинов оставить для охраны селенья, Сева даже подумал, что дед струсил. Ответ вождя вошёл в историю
«Потеряв село, сохраним армию. Она завоюет город!»
Передумвл про трусость, часа три тому назад. Солнце уже сппряталось за холмами, прятавшими могилы предков племени скифов и народов, населявших степь раньше. Они уже не сорились между собой, тихонько лежали под курганами. Но природа не любит пустоту, и новые враги возникли из ниоткуда, то есть, из дальних далей Чёрного моря. Знаменитые морские разбойники обычно опасались скифских берегов, где пасли коней отважные воины и отчаянные карабелы. Честно говоря, скифы уступали феникийцам в искусстве кораблевождения, зато превосходили в драке. Они начинали воспитывать воина с трёх лет. Поэтому, к своим 12-ти годам, Сева отлично стрелял из лука, владел пращёй, и учился ближнему бою римским коротким мечом консилиумом. Главное воинское правило он уже постиг:
«Воевать надо головой!»
Заслышав пиратское «Хурра! мальчишка сиганул в кусты и огородами — к морю.
Селение приютилось в глубокой балке, защищавшей от холодных злобных сайгаков — северных ветров. Но ни расположениие, ни вкопанная в землю по центру села деревянная статуя бога Ярило, не уберегли от лихого набега пиратов. Надо сказать, феникийцы произошли от птицы Феникс, вовсе не от фиников, имя Сева — от Севастополь. Пираты свалились на селение, как снег на голову, с двух сторон.
Примечание соседской девочки Вали Марапулец:
— — Снег обычно падает сверху.
— Я знаю. А вот пираты — со всех сторон! Остававшийся выход из села в сторону моря оказался ловушкой. Возникшие ниоткуда на улочках села разукрашенные папуасы с чёрными бородами и белой кожей, орали на своём дрревнем языке лозунги, из-за непонятности приумножавшие танкобоязнь.
Примечание Вали Маропулец:
— Нельзя бояться того, кого не знаешь! Кто такие танки?
— Слово красивое. Так вот, женщины и дети, бежавшие к морю, попали прямо на пиратский корабль. Там их загнали в трюм и сковали цепью. Навесили зоровенный замок. К этому времени вернулся на корабль отряд, грабивший опустевшее село. Капитан принялся орать громче прежнего, и трирема отчалила.
Примечание Вали Маропулец:
— Причалили на гондоле, а уплыли на триреме? Это как???
— Это один корабль на разных языках. Вопросы есть? Вопросов нет. Есть ситуация. Или мы плывём на пиратском корабле, или я спать пойду.
Надо ли говорить, что тяжелогружённая каравелла продолжала продираться сквоьь бурную мглу тёмной южной ночи. Рассказчику прощали всё. Даже когда пираты грабили аргонавтов, живших в эпоху легенд и мифов, на тыщщу лет раньше, или когда Сева начинал отстреливаться из автомата Калашникова. Конкретно, тем вечером Сева вытер слёзы, прополз между скамьями гребцов до висячего замка, и открыл его гвоздём. Свободные женщины скифов отцепили персональные кандалы от общественных и обрели свободу бить пиратов. Сева вспомнил другое воинское правило:
«Три воинския искусства: первое — ГЛАЗОМЕР; второе — БЫСТРОТА; третье — НАТИСК. Неприятель нас не чает. Атакуй с чем пришел, с чем Бог послал!» — Генералисcимус Суворов.
Штормовой ветер уносил корабль в открытое море, и некому было ставить паруса, править рулевым веслом. Не любили скиифы море, а их женщины любили только скифов. Жизнь корабля и сражавшихся с пиратами пленниц висела на волоске из бороды волшебника Случая.
Будь ты сверх метким стрелком, утыкавшим стрелами тела разбойников. аж до сходства с ежами, но свистнет чуть громче ветер, поднимется на сантиметр волна, и хрустнет дырой борт фрегата, или как его там зовут. И хлынет солёная вода в трюм, вытесняя жизнь. Сева правильно оценил обстановку, хоть делал это впервые. Женщины вцепились в пиратов мёртвой хваткой, и скорее утонули бы, чем выпустили обидчиков.
«Если не мы, то, кто?» заорал Сева в чёрные небеса, и в ответ полыхнула молния. Перебежал на корму, ухватил румпель, повис на нём. Рукоять больно лупила по ладошкам. Волны, перекатываясь через палубу, подкашивали коленки. Но Сева будто прирос к кораблю. Он вёл эту посудину! Не зная куда.
Вдруг услышал голос! Среди воплей и стонов битвы, услышал:
— Эй, на руле! Держи лево на борт. Несёт на камни!
Это очухался капитан. Привалившись к мачте спиной, он сидел, истекая жизнью. Слушал море. Умирая, старался спасти свой корабль.
Его поведение строгие победительницы оценили, и не выбросили капитана в бушующее море. Вернувшись домой на следующий день, оставили морского волка жить в селении, учить детишек грамоте и морскому делу.
 

думать надо
Сказ о рыбке золотой: Долго ли, коротко, но все истории внуков Бабайка Алисе рассказала. Умная колонка наловчилась их пересказывать. Как в театре, на два голоса. Алиса голосом деда Саши говорит, а потом Витькиным. Она хорошо голоса подбирает, не отличить.
Голос дедушки: — Все знают, как я рыбалку люблю. Внука Витю ещё больше. Как он подрос немножко, пошли мы рыбу ловить. Витю на заднее сиденье (на багажник), в детское кресло посадил, и поехали. Велосипед был старый, но крепкий, с просторным багажником. Ветерок встречный дует, колёса скрипят, солнышко светит. Так и доехали. На берег реки пришли. Алиса Витиным голосом спрашивает:
— Так пришли или приехали?
— По дороге ехали, к воде пришли.
— А зачем?
Дед: — Рыбу ловить. Пришли и закинули невод.
— Совсем закинули?
— Нет он на верёвке был привязан. Забросили в озеро невод и потянули за верёвку.
— А зачем?
— Рыбу ловить.
— А невод зачем?
— Как зачем? Мы его потащим, рыба испугается, захочет убежать, попадёт в невод, запутается, и мы её поймаем.
— А зачем?
— Бабушке отвезём. Она рыбу на обед приготовит.
— А зачем?
 Тот самый велосипед
Детское кресло делали в то время из маленькой подушки, привязывали к багажнику верёвочкой.
Тут вода в речке как забурлит, как заклокочет! И высунулась из воды Золотая Рыбка. Заговорила.
— Мальчик, ты сюда пришёл-приехал рыбку ловить или вопросы задавать? Дедушка, ты почему мальчику не сказал, что рыбалка тишину любит? Мальчика учить надо.
 До свиданья, рыбка!
Сначала думать, потом спрашивать. Если не додумался. Хотела ваше желание исполнить, а теперь вы моё исполняйте. «Глупости не говорить, ерунду не спрашивать».
Хвостиком вильнула Золотая Рыбка, на глубину ушла.
— Пошли и мы, голосом дедушки сказала Алиса. Ты рыбок распугал, не только Золотую. Слушай лучше сказку.
 сказка
Жил старик со своею старухой у самого синего моря.
Старик ловил неводом рыбу, старуха пряла свою пряжу.
Думай, потом спрашивай
 

выход есть всегда
Сказ деда Вани: — Валера Меньшой читать научился рано, лет шесть ему было, когда пересказал мне книжку о двух лягушках-подружках. Одна весёлая, другая так себе. Упали они в горшок со сметаной.
И стали тонуть. А тонуть им, конечно, не хочется. Тогда они стали барахтаться, стали плавать. Но у этого глиняного горшка были очень высокие скользкие стенки. И лягушкам оттуда никак не выбраться. «Весёлая» подумала, — пока живая, буду барахтаться. «Так себе» в безнадёгу окунулась, там и осталась.
Весёлая тоже ко дну пошла, но оттолкнулась. А под лапками твёрдое, вроде земли. Догадалась, она сама лапками своими из жидкой сметаны твёрдые масло сбила. Выпрыгнула!
 Меньше жди, больше делай
Валера Меньшой жил тогда в маленьком городке на реке Южный Буг. Красивая такая река, спокойная. Только раз в году нрав показывала: сносила весной все мосты. А мальчишки по весенней воде на льдинах катались. Кто глупее, тот дальше от берега льдинку отталкивал. Тонули, бывало.
Но мы о лете. Реку Южный Буг в городе Первомайске, украшала лодочная станция, огороженная по воде лентой дощатого настила на понтонах, с разрывом прохода для лодок посредине. Ширина его была метра два, но, главное, глубина там тоже под два метра! На эту глубину старшие мальчики и спихнули шестилетнего Валерку, в котором роста было всего метр с кепкой.
Подставился пацан, зевнул, проморгал — и полетел. Испугался, разозлился и пошёл ко дну. Всё сразу. Слежавшегося донного песка подошвами коснулся и оттолкнулся. Вода пузырём выперла. Воздух глотнул, и ко дну. Уже понимая, что делает, толкнулся опять. Вынырнул, заметил направление к берегу, к привязанным лодкам — и полное погружение. Ещё прыгнул, ноги устали, руками замолотил — и поплыл. Старшие ребята на помосте смеялись, спасать не собирались. Их так же учили.
Внук вопрос принёс: — эту историю с горшком люди про лягушек сочинили или лягушки для людей? Он тогда понял
«Книжки жизни учат».
Не про лягушек книжка, а про бороться надо до последнего. В победу верить, барахтаться и выход найдётся. Из любой безнадёги.
 

неплакса
Сказ Бабайки: Мы из придумок появились-получились, поэтому можем многое. Разные Бабайки бывают, как и люди. Хороший человек плохую Бабайку не придумает. В эту семью попала недавно, бабушка Нюся внуку Валерке сказку рассказывала, как внук Витя её не слушался, на очень высокое дерево Грушу лазил. Напугала Бабайкой, он лазить перестал. Тут правда, что лазил. Сказка, что перестал
Моё имя назвала, и я тут как тут появилась. Под кроватью.
Мальчик Витя всё равно на дерево забирался за грушами. Они были такие сочные и налитые, что если падали — разбивались вдребезги. Мне понравилось его желание груши сорвать, друзей угощать. Осенью за Витей родители приехали, я в чемодан к ним забралась, и мы уехали.
Всё бы ничего, но поезда того времени слово «комфорт» не слыхивали, по вагонам сквозняки под ручку с ангиной гуляли, и мальчик ухо застудил. Оно болело сильнее чем распухло. Доктор Пётр Ильич жил неподалёку, к нему Витю принесли. А я в одеяло с мальчиком завернулась и всё видела. Доктор сказал: «Прокол делать будем, в больницу везти времени нет! В ухе пузырь гадости, надо дырку делать, гадость удалять».
Испугалась я страшно, а мальчик ничего, держится.
Доктор всех прогнал на лестницу, сам инструменты готовит. В коробку сложил и на спиртовке кипятит. Витя в кресле сидит и тихонько от боли подвывает. Вдруг затих. Я посмотрела, куда он, а там девочка его возраста из-за двери подглядывает. Красивая.
Шторы на двери тяжёлые, бархатные, она за ними не видна вовсе. Платьице синенькое, с белим воротничком, а глазки грустные.
Витька затих, только лицо деревянным сделалось, и слышно стало как зубы скрипят. Это, конечно, не столько слышно, сколько видно было. Он так в подлокотники вцепился, что пальцы побелели и зубы, наверное, заскрипели. А глаза на девочку смотрят искоса. Зрение хорошее, разглядел, что плачет она. Вместо него плачет. Потому, если ещё мужчины плакать начнут, мир утонет.
Доктор пришёл, начал инструментами звякать. Скальпель, шприцы, пинцеты в железную коробку положил и на спиртовку поставил кипятить. Дезинфекция. Вите приказал не глядеть, а девочку не заметил. Глаза мальчишка зажмурил, а девочку видел.
Замечательный был доктор Пётр Ильич: высокий, крупный, с большими крепкими руками и спрятанной в усах улыбкой. Она редко сверкала жемчугом зубов, но все больные знали, она есть, и старались выздороветь, чтобы доктор улыбнулся. Температура так и падала. Витька доверчиво распухшее ухо подставил и теперь оно болело где-то в руках доктора, а ему оставалось только крепко глазами и зубами жмуриться. Чтобы девочка слёз не увидела, рёву-корову не услышала. Знал, стоит она под дверью и смотрит.
Вот пока шла операция «среднего уха», Витька плакать разучился. Насовсем. Потому, что мужчины не плачут. Особенно не плачут, когда на них женщины смотрят. Даже маленькие.
Когда Виктору очень трудно бывало, вспоминал, как девочка в синем платьице на него смотрела, и беда стороной обходила.
Бабайка тут почти не причём. Только мальчику подсказала, куда смотреть. А девочка милосердная, милая сердцем. Потому красивая.
 

Жаркий день
Сказ деда Саши: Детям малым кажется, что Мир родился вместе с ними и только для них. На самом деле мир существует тысячи лет и детей рождалось очень много.
 http://nitkolub.ru/katalog/vyshivka_nitkami/zolotoe_runo/ n/
— Куда делись дети и где был я, когда меня не было?
Такие вопросы начал задавать Виктор, как только говорить научился. Мы вдвоём пол настилали в дачном домике, на втором этаже. Лето стояло жаркое, доски и гвозди были горячими. Мы уже разложили доски на всей площади комнаты и ползали на коленках с молотками, приколачивая доски гвоздями. Ярко светило июльское солнце в большое окно, жёлтым жарким отсвечивали доски, капал на них солёный пот тружеников.
Стук наших молотков глох и таял в полуденной деревенской тишине. Мой молоток тремя ударами загонял по самую шляпку десятисантиметровые гвозди. Вторил ему частый перестук молотка внука. Ему был выдан деревянный брусок с торчащими мелкими гвоздиками, забитыми на половину и Витя молотил по шляпкам, стараясь вбить их в дерево. Когда надоел брусок, пополз по доскам, колотя по забитым гвоздям. Вдруг молоток затих и прозвучал вопрос: «Где я был, когда меня не было?» Ошарашенный мир замер. Кто мог ожидать от трёхлетки, едва научившегося произносить слова: коровка, дача, молоток, вопроса философской категории? И тут же ответ: «Я был таким маленьким, как точечка, и меня никто не видел». Не смотря на жару, вывод был такой: с детьми, как с взрослыми. А со взрослыми как получится. Главное — старание понимания.
 

отрочество, один день
Сказ Бабайки: Родителям интересно, какими дети вырастут. Дети хотят знать, какими родители были детьми, раз такими выросли? Фотки одного дня:
Дети 50 лет тому назад были взрослее, потому что росли быстрее. Нынешний младенец глазки откроет, и что углядит, схватит ручками. Папин-мамин телефон.
Первым делом определит пригодность в пищу, пробуя на зуб. Отрастив два-три зубика, переходит к освоению функционального назначения девайса. Сосредотачивается на кнопках. Родители практически не участвуют в процессе познания, их богатый внутренний мир остаётся невостребованным.
Раньше было также, но по-другому. Родители были слишком заняты проблемами выживания: государства; родного завода или колхоза, семьи, наконец. Детей на каникулы отвозили к бабушкам.
Беленький домик бабушки Нюси летом превращался в теремок. Привозили внуков. Домик был сложен из саманных (смесь глины, навоза, соломы) блоков, полы земляные, но крашенные! Пыли гораздо меньше. Большая комната, в три окна, общая, маленькая — детская. Внуков четверо, старшему, Феде, 10 лет. Он спит на полу, кровать занимают «мелкие». Просыпаются рано, выстраиваются в очередь к деревянной будке — туалету, спрятанной в саду, затем к умывальнику, Ополоснув рожицы водой, торопятся к столу под яблоней. Одинаково худые и загорелые, расхватывают деревянные ложки, и утреннюю тишину будоражит барабанная дробь.
«Несу, несу!» — откликается выплывающая из-за угла летней кухни, бабушка. Крупная, но очень подвижная, лет 60-ти, она уже вернулась с рынка, развела в большой эмалированной миске творог со сметаной, молоком и сахаром, разложила на столе под яблоней 4 ложки и 4 булочки. По числу внуков. Несёт кастрюлю с компотом.
Уподобившись саранче, мальчишки не оставляют в миске даже воспоминаний о творожной массе. И о мягких, сладко пахнущих булочках. Орда устремляется в летнюю кухню. Всё, что кажется съедобным, распихивается по карманам сатиновых шаровар, стянутых резинками в талии и внизу. Разбирают удочки, вырезанные из веток деревьев различных пород.
Федя суёт кому-то из младших ведёрко и банку с червяками — для рыбы. Крикнув хором бабушке: «Мы на речку», колонна из 4-х внуков выходит за калитку. Провожают чёрно-белая кошка Муся и лай дворовой собаки с адекватной кличкой Красотка. Бабушка крестит вслед.
Два квартала по залитой солнцем улице, даже не слыхавшей о тротуарах. Бегом через шоссе Дружковка — Краматорск с мягким, горячим асфальтом, и попадаете на поле, сплошь заросшее кустами помидор.
Вот для чего внизу шаровар резинки. Они удерживают в штанинах сорванные украдкой красные, тёплые, колхозные помидоры. Штаны надёжно скрывают добычу от ревнивых глаз. Идти в раздутых шароварах трудно, но не далеко. Вот он, заросший камышом, берег. Вот и проделанный рыбаками повзрослей, проход в камыше к деревянному помосту.
 Речка «Кривой торец», 88 км длиной. Free internet
В илистое дно вбиты столбики, на них уложены доски. На досках рыбаки.
Теперь, ТИХО! К рыбалке отношение серьёзное: разговоры шёпотом, ногами в воде не болтать, снасти не путать. Всё это к полудню надоедает младшим, начинают канючить. Просятся не домой, Боже упаси, хотят купаться. И то правда, всё из карманов и штанин уже съедено. Шаровары можно снимать и оставлять на берегу как не представляющие коммерческой ценности. Удочки смотаны, улов прикрыт травой, гуськом-бегом купаться!
Другие рыбаки, которые умели считать, думали, что бабушкиных внуков было четверо. Но они все сразу, как один мальчик, кричали «Клюёт!», когда кто-то из них это замечал. Они честно кусали по очереди последний ломтик хлеба. И купаться захотели все и сразу. Они были родственники, и тем счастливы. Как дети.
Солнце в зените, припекает. Дорожная пыль не щадит босые ножки, приходится надевать сандалики. Но вот и обрывистый бережок, гордо именуемый пляжем. Если хорошо разбежаться и прыгнуть — долетишь до воды. Стиль прыжка именуется «бомбочкой». Отталкивается от обрывистого берега мальчишка, а приводняется, охвативший руками поджатые коленки, комочек мускулов и костей. Выныривает опять-таки мальчишка с радостным воплем победителя Олимпийских игр.
Настроение передаётся природе, и река бежит веселее, и уклейки плещутся чаще, и улыбается в свою голубую бороду Водяной.
В текучей воде много чудес. Вода памятью обладает, только особенной. Только о себе. Какой была, какой стала. Водяные этим командуют. К нашему приходу вода становится ласковой, Водяной улыбчивым.
Мы, бестелесные, видим друг друга. Здороваемся, и старик хвастается: «Вторую сотню лет здесь живу, ни один сорванец не утонул. Не позволяю!»
Настоящая опасность приходит откуда не ждёшь. Пока воды опасались, в небе тучи собирались. Хлынул дождь, как из ведра, удирать домой пора. Все пляжники сбежали, даже вещи побросали. Град ударил и мальчишки спохватились, брошенным одеялом накрылись. Под этим зонтиком добежали до бабушкиного дома, не испугались ударов грома.
А у самых, у ворот, встретил их усатый кот. Вернее, кошка Муся. И бабушка. И дождь перестал барабанить по одеялу. Вылезли из-под него, озадачились, глядя на бабушку. Она тряслась от хохота, тыкала в сторону внуков пальцем, и не могла остановиться. Мальчишки посмотрели друг на друга, и тоже засмеялись.
Одеяло было красно-жёлто-синим до дождя. Теперь в эти цвета были окрашены мальчишки, а одеяло потерялось до серого.
Купались в алюминиевом корыте все сразу и по очереди. Рыба досталась Муське. Были счастливы вместе.
 

учитель
Сказ Бабайки 2: Дед Иван был образцовым ровесником трудного начала века 20-го. Высокий, сильный, себе на уме, он прошёл Первую мировую, Гражданскую и Отечественную войны. Слабаки и бесхитростные даже до средины не дотянули, отсеялись. От судьбы не бегал, даже рождение пятой дочери его не расстроило. Бывалый пехотинец твёрдо знал: «Бывает хуже, но реже». Своё отношение к жизни передавал внукам, пользуясь Хайку — японской лирикой малых форм, когда «набросанный двумя-тремя штрихами образ возникает в своей изначальной целостности». Заразился Хайку, когда охранял лагерь военнопленных японцев, уже после войны.
Способность будить воображение — одно из главных свойств Хайку: «Горят характеры достойных, рыдает Земля. Наш мир утонул в брехне. Истина не всплыла.» Это после инспектирования ликёроводочного комбината комиссией народного контроля. Дед был её председателем.
«Кто прожил 60 с одной, тихо, тихо ползи, по склону горы.
Домой». Это про бабушку в гневе.
«Вверх, до самых высот, глупость внуков несёт!
Место таким в больнице». Это Федор с груши упал. И ещё: «Укрывшись под мостом, Спит зимней снежной ночью Бездомное дитя». Это Фёдор вспомнил через много лет, когда его машина сгорела в буше, на юге Африки.
«Тонет в солёных слезах маленький бабушкин дом. Заметена тропа. Тот, кто пришёл бы сегодня, тронул бы сердце моё». Это уже танка, подражание.
Только то, что идёт от сердца, — подлинная поэзия.
Дед Иван был стихийным философом и любил халву. Возможно это никак не связано. Ещё он много работал по дому. Тем летом увлёкся разведением уток.
После обеда дед с Федором отправились на речку за головастиками для кормления домашних уток, а младшие внуки носили воду для полива. От уличной водоразборной колонки в большую деревянную бочку. До полной её полноты. Ведро носили вдвоём. Из-за возрастных особенностей (малая грузоподъёмность) за рейс отдыхали два раза.
Технология ловли головастиков (лягушачьи дети) сложностью не отличалась. Требовалась чётко обозначенная цель, взаимозаменяемость и слётанность, слаженность команды.
Уйдём с полными мешками, сказал дед, и Федор загрустил. Дед зачерпнул решетом зелёную стоячую воду речной заводи, в которую они забрели по пояс и показал улов — десятка три крупных головастиков — внуку. Это было немногим меньше дневного улова карасиков и вселяло надежду быстро выполнить задачу дня.
Так и пошло: Фёдор черпает, вываливает добычу в мешки, висящие на плече деда по образу перемётных сум. Меняются ролями.
— Деда, а почему только мы головастиков ловим? В других домах тоже утки есть.
— Другие водяных змей страшатся. А я — нет. Бояться вредно и бесполезно. Я вот думаю, нет, верю — змей здесь нет! И они уходят. Все звери чуют страх и нападают. А не чуют — сами трусливо убегают!
— Я тоже не буду бояться, сказал Федор. Честное пионерское.
Уткам головастиков хватило на два дня. Дедовского урока — на всю жизнь.
 

царь горы
Сказ Бабайки 3: Каждое лето приезжали внуки к бабушке-дедушке, и каждый год всё старше и старше. Уже Феде 10 лет, Валере Большому — 9, Валере Меньшому и Виталику по 7 годков.
Росли внуки смелыми, дружными и не было в городке команды крепче! Такого же возраста, это понятно. Но всякая команда имеет капитана. Он должен быть умным, сильным, справедливым. Но не самым-самым! А то команда бунт поднимет!
Шоссейную дорогу, которая по дороге к реке, в это лето ремонтировали. Привезли огромную кучу песка. Игра такая появилась «Царь Горы». По дороге на речку бежали до песчаной горы, первый прибежавший становился Царём и спихивал с вершины каждого, кто пытался туда залезть. Фёдор был не только старшим. Но и самым сильным. Даже вместе братья не могли его спихнуть, только грозились подрасти. И тогда…
А Федька ещё хвастался, «Непобедимый — это Я». Три дня терпели. Четвёртое утро наступило.
Загадка есть: «Куда даже Царь пешком ходит?» Туда Федя и пошёл. Деревянная будочка была на месте, а вот братьев видно не было. Но Царь Горы на это внимания не обратил. Мелочи жизни.
Как все грамотные дети, любил в туалете книжку читать. Только раскрыл, жужжание послышалось. Опять внимание не обратил! Вдруг прямо на книжку оса упала!
Ему бы выводы сделать, а не сидеть со спущенными штанами. Дождался, оса упала на руку и жалом ужалила. Завопил, но разве ос этим напугаешь? Книжку уронил, крючок на двери откинул, выскочил на садовую дорожку и бежать, на ходу подтягивая штаны.
А там ещё одна оса. Выбрала место по мягче и ужалила.
 Похожий туалет
.Федя ей отомстил, в бочку с дождевой водой прямо в штанах запрыгнул. Нырнул с головкой, осы его потеряли. Когда вынырнул, смех услыхал. Увидел всю свою команду. Это они хохотали в малиннике. Стоял возле бочки в луже воды, в мокрых штанах с утопленной осой, и на душе была зима. Сердце сжималось от холода! Хорошо, мозг не замёрз и продолжал работать.
Картинка нарисовалась. Под покатой, спереди выше, сзади ниже, крышей туалетной будочки висели два серых шарика — осиные гнёзда. Самый высокий из братьев Валера Большой подкрался с задней стороны и длинной палкой (удочкой?) ткнул в осиное гнездо. Дальше — осы не разобрались, кто обидел, и отомстили не тому. Пришло понимание ситуации, ушло такое естественное желание отомстить. Волю собрал в кулак, понял — что-то сделал не так! Месть советчик плохой, станешь злобной осой. Ошибку нужно понять. Только потом исправлять. Это остановило. Представил себя мокрого, злого, бегающего по саду за мелкими, и засмеялся! Вместе с командой.
 Оса в гневе
Проявил выдержку. Стал настоящим командиром: умным, сильным, справедливым. Многим начальником был и всегда помнил: Людей уважать надо. Особенно маленьких.
 

судьбы разные
Сказ Бабайки 4: Взрослые считают детей лет до 15-ти маленькими. Соответственно, не очень умными. Путают ум и разум. Всё просто: ум или есть, или нет. Уроки жизни развивают разум. Или сокращают жизнь. Внуки росли разумными. Бабайка росла с ними.
Далеко позади осталось детство, внуки съехались по взрослому поводу, деда Ваню в последний путь провожать. После церемонии собрались в детской, все четверо крупными мужиками выросли, с трудом поместились. Каждый на кого-то выучился, в своём кругу величина, а вспоминать начали, как друг дружку воспитывали, когда вместе росли.
Летними вечерами в детской комнате бабушкиного дома самое интересное начиналось после ухода бабушки ко сну. Обычно, с приходом летних сумерек, она брала в руки длинную ветку — лозину, которую держала в летней кухне, и обходила двор, загоняя жильцов в их спальни.
Это было настоящее цирковое представление. В мерцании угасающего дня крупная фигура в синем рабочем халате и тапках, сделанных из старых валенок, топала по двору с уговорами расходиться и спать ложиться. Хотя лозина в её руке никогда не дралась, куры, утки и коза Машка, слушались бабушку беспрекословно, ведь она говорила на их языке! Бабушкино «Цып-цып-цып» звучало для кур совсем как «Куд-куда». И они торопились в курятник. Следом под «Ути-ути-ути» спешили утки.
Удивительно самостоятельная коза, едва услыхав: «Бяша-бяша», неслась в сарайчик. Она прославилась зимой, когда обратила в бегство воров, которые пытались похитить Машку из этого сарая. По преданию, она встретила выскочившего на шум дедушку с клочком воровских брюк, свисающем с рогов. Ну, это сказка. Причём бабушка уверяла, что никаких тайн тут нет, нужно просто любить животных и людей.
На ночь окна закрывались зелёными ставнями, в детской становилось совсем темно. Наилучшая обстановка для поучительных историй из мира ужастиков. Наилучшая в мире кровать, с блестящими шишками на ножках. Такая просторная, что бабушкины внуки помещались и вдоль, и поперёк. Они накрывались одеялом, чтобы не шуметь в нашем мире, и кровать переносила мальчишек в мир страшилок. Наверное, эта кровать была волшебная. Дед Ваня нашёл её в развалинах войны, и принёс в свой дом. Как будто знал, что внукам нужно будет место для сказок.
 

отрочество
Сказ Виталика. Мы ложились спать рано, после солнышка сразу. Но засыпали поздно, сказки сказывали. То, что с кем-то из нас было, или могло быть. Или могло не быть. Вот историю помню, давным-давно случилась.
Дом стоял на отшибе, за московской кольцевой дорогой МКАД, а я, уже взрослый парень, заблудился в дремучем лесу, с тяжёлой корзиной белых грибов. Сбил с пути Леший, выскочил из болотной кочки, я от неожиданности путь потерял. Подошёл к крыльцу из последних сил, и увидел красивую девушку в цветастом сарафане. Она сидела на ступеньках и на куске берёзовой коры что-то рисовала гусиным пером. Я воды попросил, она не удивилась, тут и кружка с водой из ниоткуда появилась. Наказала умыться, мол, будем веселиться. Я успел разглядеть, на коре был чернильный номер 36. В горницу вошли, за стол посадила. Вкусно было, много еды привалило. Наелся, напился, разум мой спать завалился. Девушка рядом сидела, не пила, ни ела. Спицами вязала, песню напевала. Хорошо мне было, разглядеть успел! Вязала число 37. Кинула ниток клубочек к порожку:
«Это тебе на дорожку!» Мыслям стало тесно, потянуло в лес. Катится клубочек, вслед за ним иду. Вспомнил: «Лешего увидишь — жди беду».
В голове сверкнуло, был тридцать шестой! Если за клубочком, я — тридцать седьмой. Столько заблудившихся не пришли домой. Пролегла тропиночка посреди болот, справа-слева хлябь, дна не видать. Всё беспросветно серое, кое-где зеленеют редкие кочки, страшного болота дочки. Над ближней Бабайка серебристым облачком светится! Не пошёл я за клубочком, прыгнул на зелёную хлипкую кочку. Очутился на МКАД, машины гудят, водители ругаются, а мне это нравится. На всю жизнь запомнил:
За чужим клубочком не ходи!
 

Сказ Валеры Меньшого: Ну, бывает и не такое. Вот у меня в семь лет ещё круче получилось.
«Жила себе деревня под Киевом, всего 36 километров, но никаких дорог. Летом дорогу намостят, за зиму растает, как не было. Папу в эту деревню с работы отправили выяснить, куда дороги деваются. Может их не мостят вовсе? Мы с мамой за папой следом поехали. По дороге на машине до соседнего села, и пешком по лесу. Лес настоящая тайга, верхушки в небо упираются, корни тропинку бугрят. На полянку вышли, решили отдохнуть. Мама под сосну рюкзак положила, сама присела, и сразу уснула. Я пить хотел, слышу — где-то ручей журчит. Пошёл на звук. Трава выше меня, руками раздвигаю, под ногами хлюпает. Ручеёк в колодец прибежал, из камней сложенный. И кружка на камнях стоит. Воду зачерпнул, ко рту поднёс. Вдруг голос слышу „Не пей, Гриша, козлёночком станешь!“ А я выпил!» Замолчал Валерка, и тишина. Минутки бегут, Меньшой молчит. Валера Большой не выдержал, спросил: «Дальше-то что? Козлёночком стал?»
Меньшой этого вопроса дожидался, обрадовался: «Ты бестолковый! Голос Гришу предупреждал! А мне Бабайка подсказал: „Ты же Валерка!“ Нужно внимательно жизнь слушать, не будет жажда мучить».
 

Сказ Валеры Большого: Смеётесь, потому что глупые, настоящего страха не знаете. Думаете, страшилки враньё? Не все, не все. Я уже постарше был, у нас в школе двое из 11-го Б поспорили, что ночью на кладбище не страшно. Перов сказал, днём спрячет в старом склепе учебник, а Шумов, если не боится, ночью заберёт, и в школу принесёт. Перов поздно вечером пошёл, всё откладывал, да откладывал. Шумову-то ещё позже идти придётся! А мы на юге жили, темнело быстро. Пока Перов склеп искал, совсем ничего не видно. Споткнулся, и в могилу упал. Ну, это завтра могила, когда с покойником, а сегодня просто яма. Он не учёл разницу, испугался на всякий случай. Упал удачно, ничего не сломал. Встал в яме той, будущей могилке, оглядывается. Тут ему сзади на шею ужас шлёпнулся! Ладонью его прихлопнул, и заорал! Как по сигналу, из-за соседних могил и кустиков одноклассники выскочили. Не могли мы товарища одного на кладбище отпустить. Следом пошли. Еле дождались, когда же он, наконец, испугался. Вытащили из ямы, а у него в кулаке ужас. Тот, что на шею шлёпнулся. Богомол называется.
Никто из нашего класса не знал, что больше Перова испугался я. Перебегал вслед за храбрецом между склепами, в темноте на разрытую землю наступил, и нога завязла. Почудилось, что кто-то ухватился и к себе тянет!
 Красавец
Холодно стало. Думал, сейчас волосы седыми станут, и все узнают, что испугался. Вдруг Бабайку перед собой увидел, улыбается! Следом за ней рассмеялся. Она ведь нас научила: Бестелесных призраков не бояться.
 

взрослые люди
По монорельсу времени, постукивая развитием на Событийных развилках, катился вперёд Прогресс. Иногда потряхивали природные катастрофы, потом прибавились революции и войны, присоединились техногенные аварии. Но вот отработал своё ограничитель скорости, вынесло на простор и вдруг замаячил тупик. Конец пути. Никогда так не было, чтоб никак не было.
 

Конец пути
Бабайка происхождения внеземного, занесло в наш Мир ветром случая. Там, откуда принесло, ехала к бабушке на каникулы. Так что росла она вместе с внуками. Только внуки росли быстрее. Мужами стали, разлетелись по миру. Но Бабайка их из виду не упускала. Для неё было доступно находиться в разных местах одновременно, и оставаться во дворе бабушки Нюси. Увлеклась историей искусств, моталась по мастерским старых и новых художников, совсем утратила чувство времени. Когда высокоточная бомба MG19X рванула на соседней улице, Бабайка из мыслеформы самопортировалась в сущность (Экзот). Анализируя обстановку обнаружила множественное сходство с родной планетой, которую не уберегли.
Решила созвать на совет самых близких. Вернулась в запрошлый год, когда все внуки съехались проводить деда Ваню в последний путь. Предложила рассказать о критических эпизодах из бытия, максимально приближённых к переходу в небытие. Не светилась, озвучила предложение устами жены Валеры Большого.
 

Сказ Фёдора: Вот Бабайку вспомнили, и не зря. Я думаю, опять с нами, деда Ваню в последний путь провожает. Под кроватью сидит, слёзы проливает. А показаться не может, потому что каждый из нас её представляет по-своему. А ведь она такая, какой её видят. Вот и попробуйте быть в четырёх лицах сразу. Я Бабайку нашу несколько раз видел, и всегда разную. Первый раз — сбили мой вертолёт в Африке. Там война шла, а весь мир её не замечал. Поэтому спасать нас со штурманом было некому, нас самих как бы не было. Машина моя тянула к городу, к нашим, до последнего, но километров 15 ещё оставалось. Приземлились жёстко, взметнув столб красного песка знаменитой пустыни Калахари. Выскочил из кабины, штурмана вытащил. Идти он решительно не мог — ноги сломаны. Вертолёт горел со всеми нашими надеждами, оружием и неприкосновенным запасом. Мятежники, которые нас сбили, наверняка уже едут к месту падения, ориентируясь на чёрный дым. Оттащил раненного за гребень бархана, от взрыва боекомплекта спрятал.
От партизан в песках не спрячешься, с гребня видел пикап с пулемётом. Да и в следопытах у них бушмены…
Сидел я на песке в полной безнадёге, а штурман лежал ещё и без сознания. Вдруг знакомый звук по ушам резанул. Гул вертолётных движков от любых других отличается сильно. Знал точно — других вертушек в районе боевых действий нет!
А что и кто тогда тарахтит? Вот из-за бархана вертушка выпрыгнула. На дым ориентируется, к нам идёт! На ноги вскочил, разглядел.
Это же мой вертолёт! Бортовой номер 517. Тот, который в песках догорает. На сверхмалой высоте летит, за собой песчаный шлейф волочит. Ревёт ужасно! Тут боекомплект горевшей машины взорвался, пикап развернулся, умчался. Борт 517-ть исчез вместе с песочным шлейфом.
И воцарилась тишина… Киношный образ атакующего вертолёта, моего вертолёта, застыл перед глазами. Главное — себя на левом, командирском, кресле разглядел.
На заднем плане картинки маячил, — кто бы вы думали? Бабайка! Выглядела облачком с улыбкой. Как в детстве.
.
 атака
Дальше цирк начался. Акробатические номера! Вы попробуйте на закорки взвалить крепкого телосложения мужика. Без сознания он легче не становится. А с ним на плечах ещё идти надо! К вечеру дотащились до признаков жилья: трава укатана, малоезженая дорога. Главное, банка из-под пива валяется. Значит, мирная, богатая страна Ботсвана вокруг. Не бедная войной полыхающая Ангола. Там пивные банки не выбрасывают. Из них чашки делают. Ботсвана страна нейтральная, народ мирный, к жертвам войны привычный. Из всех окрестных стран сползаются раны зализывать.
Что хотел сказать: «Атакующий вертолёт я сам и вызвал! Бабайка смелость мысли придала и возник грозный для врагов образ. Она в каждом из нас сидит и правильным поступкам помогает. Как форсаж двигателя из-под обстрела выносит!»
Гёте сказал правду: «Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день идёт за них на бой!»
 

Сказ Валеры Большого: Выросли внуки такими разными, удивительно. Умом были почти равными, а разумом далеки. Только беда сближает, сказки вспоминают. Дружбу детскую, не разлей вода. Так случилось, последний раз был у бабушки Нюси уже взрослым парнем, повод был печальный. Неугомонная наша бабушка поскользнулась на весеннем льду и сломала ногу. Для неё ходить означало жить, а раз ходить нельзя, то и жить незачем. К тому времени мои родители жили в другой стране, приехать не могли, по телефону отправили меня помочь бабушке. Я был помощником капитана на сухогрузе «Молодогвардеец», его здорово потрепало в Бискайском заливе. Мы оставили теплоход одесским ремонтникам, а сами разъехались в отпуска.
Матросы и командиры получили возможность отдыхать до конца ремонта, неделю я мог провести в том самом домике, где прошло моё детство. В самолёте, потом в автобусе, вспоминал счастливые летние деньки, двоюродных братьев, и, конечно нашу Большую Бабушку. Бодро пробежался по знакомым улочкам, и вот та самая зелёная калитка, которую закрыл, уходя, лет 15-ть тому назад.
Оказалась не запертой, дверь в дом тоже. Прошёл в большую комнату. Ставни не пускали в неё летний день, и я с трудом разглядел кровать с шишечками, которая раньше стояла в детской. Только тут я понял, всё изменилось, остались воспоминания. Как подтверждение догадки, на подушке разглядел совершено незнакомое лицо. Это была бабушка Нюся, просто потому, что это был её дом и её кровать. Но лицо, высохшее как абрикосы, которые мы сушили на солнце и прятали от дождей, было совсем чужим. Не знаю, сколько времени простоял бы в растерянности, но вдруг словно услышал «Валера! Прости, что напугала». Как рукой сняло наваждение. Вспомнил, мама сказала по телефону, что бабушка решила умереть и отказалась даже от воды. Я частенько подменял капитана, привык действовать не раздумывая, ла и нагляделся за прошедшие годы всякого. Стряхнул оцепенение, поставил на пол дорожную сумку, подвинул табуретку, сел. Взял в ладонь сухонькую ручку и начал рассказывать. Старший брат когда-то сказал, бывает голос важнее слов. Запомнилось, я начал с описания острова Шри Ланка, каким его видишь на подходе ранним утром, потом вспомнил царя обезьян Ханумана, приписал ему заботу о людях и подарок — лекарство от всех болезней «Мумиё». В лучших традициях морского трёпа я вдохновенно карабкался по скалам легендарного острова, срывался в не глубокие пропасти, сверху глядел на парящих орлов-белохвостых. Соскребая с древних скал мумиё, декламировал заклинания, которым научился у буддийских монахов. Подводя итог, заверил бабушку: мумиё настоящее, всего одну капсулу нужно проглотить и Хануман будет счастлив. Когда фонтан красноречия иссяк, полез в сумку за лекарством. Я его на Шри Ланка купил давно, на всякий случай. Вот, пригодилось.
Есть такое понятие: «Ложь во спасение». Я не врал, не обманывал, и даже не придумывал. Меня просто несло каким-то загадочным течением. Я говорил и говорил, распаковывая сумку, открывая маленький холодильник, извлекая бутылку молока. На старинном стуле рядом с кроватью появились: баночка с надписями на хинди «Шиладжит», чашка с молоком и мой паспорт. Я показывал его бабушке, доказывая наше родство. Наконец, всё было готово к выдаче лекарства. Но не к приёму. Бабушка не шелохнулась, а я не решался дотронуться до неё. Понимал необходимость действий, а не мог!
 мумиё
Вдруг услышал женский голос: «Оставьте всё как есть и перекурите минут пять во дворе». Обернулся, увидел и очнулся уже на крыльце. Таких глаз, абсолютно чёрных (чёрный поглощает весь спектр, белый отражает) я никогда не видел. В голове гулял голливудский сквозняк: «Does the noise in my head bother you? С переводом: «Шум в моей голове вас не беспокоит?»
Шумело из-за наличия свободного пространства, мысли утонули в этих глазах и остальном облике появившейся в дверном проёме ведьмы. А как она ответила! «Полифония вашего вранья перекрывает все доступные звуки. Но, поздравляю, она проглотила капсулу!» Оказалась соседской внучкой, студенткой-медиком на каникулах. Присматривала за бабушкой. Она слышала моё «Сказание о храбром и заботливом внуке», сумела растормошить бабушку, тоже всё слышавшую, и скормила капсулу! Главное, у нас оказалось много общего, она тоже не смогла вспомнить название того фильма с шумом в голове.
Ночью, на раскладушке в бывшей детской, мне приснилась улыбка Бабайки!
Бабушка утром готовила завтрак, и сама приняла мумиё. Дожила до 90-та лет. А с «ведьмой Светланой» мы и сейчас живём, сыну про Бабайку рассказываем.
Смерти сказали нет!
 

Сказ Валеры Меньшого: Не отвлекайтесь на частности, это может стоить вам жизни! Вокруг нас одновременно происходят тысячи событий, пространство кипит от разрывов снарядов, тысячи пуль проносятся рядом. Где-то трещит такелаж от ветра, бриг паруса потерял. Кто-то спасает из плена Принцессу, кто-то пишет роман. Вечерами в детской комнате бабушкиного дома внуки слушали audi stories в моём исполнении. Замечательный врун, я так убедительно рисовал картины битв, кораблекрушений, чудесных спасений, что мы переживали катаклизмы с замиранием маленьких сердец. К сожалению, тогда получалось лучше, чем когда стал писателем. Человек мог повелевать мирами, а предпочёл пасти чужие мысли, писать по заказу. Я стал писателем и пытаюсь пересказывать детство. Настоящим писателем считается тот, кого кормят его произведения. В этом я настоящий, не нуждаюсь в дополнительных заработках. Хотя…
Если бы жил в другой стране, наверное, всё было бы другим. Командуя Мирами, не всегда получается командовать собой. И сейчас, на этой он лайн конференции Бабушкиных внуков, я в меньшинстве. И честно скажу, это радует.
Много лет назад, в период накопления начального капитала, я был яростным сторонником капиталистической революции. Из тех, кто ставил палатки первых майданов и мёрз в ожидании превращения мечты в реальность. Не было у меня частной собственности, а я защищал её. Не было понимания жизни Европы, а я рвался туда. Не было никакого избранного народа, я его придумал. За три десятка лет что стало реальностью?
В начале 90-х у меня было 5 ларьков и купеческий кураж. Взял товар на реализацию. Продавец днём завёз его в мой гараж, а ночью вывез. Кто виноват? Что делать? Крышу искать!
Нашёл майданщиков, протестовали вместе. Товар вернуть не могли, но заработать помогли. Дали тексты сочинять, что бы в лад протестовать.
Девяностые предоставили всем и каждому возможность выбора судьбы, не ограничивая рамками религии, общественного мнения, совести. В числе первых интеллигентов. принявших вседозволенность за демократию, был я.
Когда народ понял, что его обманули, подсунув красиво упакованную пустышку, то гордо отказался признать ошибку. И сейчас лучшие его сыны умирают в сражениях за фальшивые ценности, а худшие пытаются утянуть в могилу своих иллюзий всё человечество. Герои моих книг оказались в роли постоянно проживающих на территориях мясокомбинатов козлов, которые за кров и кормёжку водят за собой в отсек забоя рядовых баранов. Козлы сматываются через потайную калитку, а я остаюсь, не могу «баранов» бросить. Застрелиться пробовал, так перед глазами Бабайка возникает с вопросом: «Драпаешь?»
Прошу братишки прощения и совета.
 

Сказ Виталика: Утверждение «В хорошей компании правильный растёт народ» не нуждается в доказательствах. Вот вы все так и выросли. А я не успел, попал в плохую компанию. Родители переехали в новый район, новая школа, новые друзья. И новая жизнь в стае молодых волчат. Мне нравилась компания сверстников, нравилось быть одним из «подросткового неформального объединения», как именовали подобные шайки сотрудники милиции. Нравилось, что взрослые мужчины обходят сторонкой лавочку, на которой горланит блатные песни моя компания. Нравилось даже выполнять приказы вожака, так похожего на старшего брата Федю. В то время он учился в Житомире «на военного», родители очередной раз выясняли отношения, шипели друг на друга столь яростно, что закипал воздух. Проявляя самостоятельность, я отказался ехать к бабушке, мне уже казалось детством бегать на речку и таскать вёдра с водой для полива.
Новые друзья учили брать, а не отдавать. Жить для себя, а не тратить молодые годы на ерунду. Звучало это по-взрослому, блатная романтика туманила мозги. Всем не хватало денег и начали подворовывать. Забегая вперёд, скажу: из семи сверстников нашего дома избежал тюрьмы один. И уберегло меня наше общее прошлое.
Компашка собралась, как обычно, на детской площадке во дворе дома. По причине безденежья, играли в карты, «Очко», на «Леща». Проигравший отворачивался, наклонялся и получал проигрыш скользящими ударами двумя пальцами по выпуклой части тела. «Перебор» и я становлюсь в позу. Всё как обычно, позади веселится народ, спорят, кому бить. И вдруг сильнейший пендель, от которого чудом устоял на ногах, глаза затуманились. Ни черта не соображаю от боли, ели выпрямился, и увидел — Бабайку!!! Вернее, улыбку Бабайки. Самому вдруг весело стало, развернулся и ударил. Ближе всех была смеющаяся рожа вожака, отпустившего предательский пендель, он и получил прямой правой, руку прошлым летом Федя ставил. Вожак опрокинулся, стая от кощунства оцепенела. А у меня перед глазами Бабайка прыгает: Ещё! Ещё! Сам заорал что-то ужасное, кулаками достал ещё двоих. Остальных не догнать было.
Поле битвы осталось за мной. Вожак отполз на четвереньках, драпанул с низкого старта. Победа? Сомнительно, поскольку впечатление — испачкался. Одно ясно, друзей не осталось. Побрёл домой с поникшей головой, как побитый. Ко всему, на кухне коммунальной квартиры на три семьи, в которой наша семья занимала две комнаты, никого не было. Родители и соседи на работе, старший брат Федя в лётном училище. А на заляпанной жиром газовой плите кастрюляка с макаронами по-флотски. Показалось — мамина. Поставил на столик Жюль Верна «Таинственный остров», кастрюлю с макаронами и пошёл искать забвение в духовной и просто вкусной пище. Образно, но отражает. В реальный мир вернуло тихое «Ох» за спиной, когда ложка уже скребла по донышку кастрюли. Это был последний скромный звук из уст соседки, приготовившей макароны для своей семьи. Далее она подтвердила славу заслуженной скандалистки, и перешла на привычный визг. Под тяжестью обвинений чуть ли не в каннибализме, скатился по лестнице со второго этажа, толкнул дверь подъезда, и вылетел на простор двора. Пятиэтажки стояли квадратиком. Нельзя сказать, что участковый милиционер занимал во дворе много места, но я мимо не проскочил. Какое-то время мы составляли одно целое, потом грохнулись и разделились. Вспорхнул с асфальта раньше пожилого дядьки, и помчался в неизвестность. В уме прибавил к совершённым преступлениям покушение на милиционера.
Вокзал всегда граница. При пересечении что- то предъявляешь: паспорт, билет, деньги. Не имея ничего подобного, сообразил помочь какой-то женщине с чемоданом и оказался в плацкартном вагоне. Благо, все проходящие поезда останавливались на бабушкиной станции. Казалось, затеряться среди массы людей легко, но пассажиры не просто скопление человеков, вагон формирует сообщество. Стоило присесть на скамью, как начались расспросы: откуда, куда, зачем. И тут Валера — сказочник помог. Теорию «Запуск Морского Змея» я прошлым летом освоил, опять же Бабайка подмигнула. И меня понесло. Объявил себя сиротой, приживалой у вредной тётки, совершившим побег к бабушке. Причиной дерзкого поступка назвал дорогущую хрустальную вазу (Элемент реальности в легенде. (Стояла на столе, я подлез под него с целью передвинуть к окну, ваза и скатилась вдребезги). Тётку срисовал с вредной соседки, и она быстро овладела вниманием пассажиров. Морской Змей распустил хвост вранья.
Меня принялись жалеть и кормить. Время пришло, уложили на багажную полку, разбудили перед бабушкиной станцией. Ранним утром я шёл по ещё пустым улочкам навстречу восходящему солнцу. Шёл туда, где мне будут рады, даже если разобью две самые хрустальные вазы. И вела меня Бабайка. Топая по тихим, не слыхавшим о тротуарах, улочкам, вспомнил рассказ отца, как он шагал по этому маршруту, приехав в отпуск перед самой Отечественной войной. И как всю войну мечтал сюда вернуться. Уже подходя к беленькому домику вдруг понял, что бегу от самого себя, что нужно драться, а не бегать. Про себя решил: скажу бабушке, что проездом, воды для полива натаскаю, пообедаю, и на поезд. Опять Бабайка подмигнула, поздравила со взрослым решением.
Так пусть у каждого будет место, где ему рады и будет, кому радоваться.
 

Сказ деда Саши: С возрастом, а счёт идёт на месяцы, а не годы, как встарь, познавательный аппарат ребёнка стремительно развивается с освоением новых девайсов. Катастрофически быстро растёт объём доступной информации. Но при этом, отсутствует этическая оценка предметов и явлений. Понятия «хорошо» и «плохо» подменяются «съедобно» или нет.
Подарить ребёнку богатый спектр «несъедобных» ощущений, важный жизненный опыт, и даже синяки от ошибок, могут книги.
.Просто потому, что дети неохотно слушают своих назойливых, ежедневно мозолящих глаза, родителей. Вместе с тем, впитывают те же родительские поучения из уст чем-то приглянувшегося постороннего человека: С этой информационно-обучающей ролью не справятся телевизор или компьютер, передающие плоские изображения. Только интересная книга, будоражащая воображение и вызывающая сопереживание, может по-настоящему захватить сознание.
Освоить Азбуку доступно каждому ребёнку, научить любить книгу сложно. К примеру:
«Наука никогда не признается, что не может ответить, со всей полнотой, что такое электричество. Но может заявить уверенно: «Не влезай. Убьёт». И подтвердить сказкой:
«Один слонёнок, как ребёнок, любил везде совать свой нос.
И сунул крокодилу в пасть.
Тот нос так здорово подрос, что можно хоботом назвать. Сломать им можно ветку, или поднять монетку.
Но если сунуть нос в розетку, то нечем будет брать конфетку».
У взрослых слонов большие, сильные хоботы, потому что они не совали их куда попало. Когда были маленькими». Родители никогда не признаются, что не любят читать. Но если ребёнок будет видеть их с книгами, слушать, как мама читает, видеть. как папа слушает, может и полюбит чтение. Как там у Высоцкого:
Если путь прорубая отцовским мечом,
Ты солёные слёзы на ус намотал,
Если в жарком бою испытал что почём, —
Значит, нужные книги ты в детстве читал!
 

Сказ Бабайки: Выросли внучата, не напрасно я к ним обратилась. Как уснули, я с каждым поговорила, они эту Войну, что за окном, разложили по полочкам. Как сказка звучит.
Люди всеядны. Они потребляют мясо, овощи, информацию. И ещё, они веруют, что перемены — к лучшему! Изредка бывают исключения — Веганы мясо не едят. Но информацию поглощают все!
Мировое Правительство (МП) замаскировано тем что оно не существует в том виде, как правительства локальные, по странам. МП — категория единомышленников из числа власть предержащих. Вовсе необязательно даже знакомых между собой.
«Золотой миллиард» — всего лишь название проекта перестройки обитаемого Мира. «Перемен, мы хотим перемен» — бессмысленный, но доходчивый хештег этого проекта.
МП вовсе не всесильно. Диапазон его политических возможностей ограничен общепринятыми социальными нормами и ценностями.
Грохот взрыва на соседней улице — всего лишь деталь проекта зачистки территории от населения. В начале организовали свободный доступ (без цензуры) к информации. Подготовили информацию, скормили народу. Слова форму обрели, вон за окнами грохочут. Из зарывшихся в землю и бетон солдат ненависть вырастет.
На родной планете Бабайки также было. Сначала одна страна другую объявила виновницей экономических провалов. Это обвинение решили обсуждать. Вместо истины нашли очередную заготовку МП. Привлекли учёных. Они наполнили идею национального превосходства доказательствами, и она превратилась в знамя Войны.
Сказки душу народа отражают. Бабайку поразил Ивасик, герой сказки того народа, чей самолёт бомбу MG 19 Х на мирную соседнюю улицу сбросил.
Сказка про Ивасика. Единственный сын, кормил родителей рыбой. Ведьма голос у кузнеца похожим на мамин сделала, заманила хлопчика. Он обманом её дочку в печи испёк, она по дурости съела. На сытый желудок спела:
— Покатаюсь, поваляюсь, Ивасикового мясца наевшись.
Ивасик ехидно засветился, чуть не спалился, к перелётным гусям попросился. Те национальный характер отразили:
— Нам некогда, пусть тебя задние возьмут.
Одна гусыня пожалела, унесла от гнева.
Мама пирожки пекла, Ивасика в расчёт не брала. Пацан прилетел, на раздачу успел. Так и стали они вместе жить. И до сих пор живут. Да хлеб жуют.
Диковатая сказка, на Бабайкиной планете такие были. Но ведьму они зря людоедом придумали. Такая же глупая и свирепая Злыдня получилась как национальное превосходство.
Что страшно, моя, Бабайкина, цивилизация по пути развития человеческих способностей куда быстрей земной шагала, а туда же пришла. Телекинез, телепортация и ещё многие потусторонние способности пригодились планету покинуть самым продвинутым её детям: Супермену, Спайдермэну, мне. Злыдень победил, планету погубил. Когда наши родители опасность осознали, они уже насмерть постояли и битву со злыднем проиграли. Человека должно растить уверенного в своих взглядах на жизнь и понимающего, чего он хочет. Такого намного труднее ввести в заблуждение подменой ценностей. Информационная война со сказок начинается.
 

Дмитрий меренков
ситуации реальные и виртуальные
коллекция
Vivere, non-transire agrum (лат.)
Жизнь прожить, не поле перейти
 

СТАРЫЙ НОВЫЙ ГОД
Много лет тому, 13.01.1998 года, на Старый Новый Год, небольшая группа советских специалистов:
— представитель экспортёра вооружений и военной техники «Росвооружение» Анатолий;
— представитель завода-изготовителя КУМАПП Владимир;
— переводчик с английским -Автор данного повествования,
находилась в очередной командировке на базе индийских ВМФ «Ханза», штат Гоа.
Командировка была необычно простенькой, не планировались полёты или сложные переговоры. Целью командировки являлась дефектация попавшего в аварию вертолёта КА-28 советского производства, и определение его ремонтопригодности. Пострадавшая машина являла собой противолодочный вертолёт корабельного базирования весом около 12 тонн, вооружённый опускаемой под воду гидроакустической станцией, которая, в паре с бортовой РЛС, позволяет обнаружить вражью субмарину, а также ракет-торпедой АПР — 2Э, которая позволяет подлодку утопить.
ВВС ВМФ (морская авиация) Индии располагали десятком таких машин, имели опыт их эксплуатации, но авиация работает между стихиями Земли и Воздуха, где случается всякое. В том числе, необъяснимое и даже невозможное.
История аварийного приводнения дефектного вертолёта оказалась следующей.
 КА 28 ВМФ Индия
КА-28 может гонять со скоростью 270 км/час. но в этом случае заход на посадку в порт Бомбей (ныне-Мумбай) был сложным, а вертолёт — перегружен. Когда загорелась лампочка-сигнал о повышении температуры выхлопных газов — от перегруза, пилот (эх, молодость!) воспринял огонёк лампочки как пожар одного из двигателей и вырубил этот двигатель!
КА-28 может лететь на одном движке, но перегрузка то возросла! Загорелась лампочка на втором моторе, пилот вырубил и его! Вот без двигателей даже КА-28 может только падать. Что он и сделал.
Одна из самых-самых достопримечательностей Мумбая — это арка «Гэйт оф Индия», построенная прямо на берегу океана. Повязано это строение с похождениями английской королевы, добравшейся до Индии именно в этом месте. Напротив этой арки и приводнился вертолёт. Поскольку высота полёта, вернее — падения, была мала, экипаж не пострадал, выскочил и был спасён рыбаками.
Вертушку подняли и вызвали представителей страны-изготовителя определить ремонтопригодность.
Целый день мы лазили по машине, заглядывая в самые укромные места. Картинка была вполне ожидаемой — дюраль фюзеляжа и агрегатов пучился и все нужно было менять. Солёная вода угробила корпус вертолёта насовсем. Но индийским морским лётчикам повезло! У изготовителя была «заначка» -готовый фюзеляж! Его склепали ещё в старые времена про запас, и вот он пригодился. Выводы были сделаны и наступило свободное время.
Ещё в России мы начали к нему подготовку.
Учитывая, что на период командировки приходился Старый Новый Год, мы привезли солёные огурцы и сало. Праздновать решили на берегу. Эта командировка была необычна ещё тем, что мы прилетели без техников, и могли выбирать гостиницу. Выбрали на берегу Индийского океана, 4 звезды. В предыдущих командировках селились вместе с технарями там, где указывала принимающая сторона-ВМФ Индии. Как лейтенанты — 2 маленьких звёздочки у отеля. Часа полтора езды до того самого берега. И кофе в постель не подают.
План праздника был разработан ещё в Москве:
— высадка на берег под шелест океана, свет Луны и мерцание звёзд. В Гоа они яркие;
— накрытие праздничного стола на пляжном песочке;
— праздник;
— купание в полночь;
— праздник;
— окончание праздника.
Как и всякий план, всяко разно, пошёл он своим путём…
Во первых, праздник начался ещё в здании отеля с попытки объяснить принимающей стороне (с применением жидких аргументов из московских запасов) понятийную сторону Старого Нового года. Успеха не имели. Индийские офицеры ВВС флота отдали должное угощению, но снимать мундиры и двигать на пляж вежливо отказались.
Во вторых — за накрытием стола наблюдали заторчавшие на пляже отеля (20 м широты, 70 м долготы) несмотря на позднее время, местные жители, туристы и животные. Их было много! Одних людей — до 20 единиц. А ещё собаки, телята, козы…
В третьих- после «сервировки стола» члены делегации узрели в волнах летающих рыбок и ринулись их ловить. Переводчик пытался их (членов) остановить и образумить, за что был назначен стольником (охранителем стола). Это оказалось нелёгким и небезопасным делом.
 сами видите — рыбки
Первым на сервированный стол: полотенца на сером в сумерках песке, сверху газеты, сверху сало с огурцами, и вынесенные из гостиницы харчи, там же ваза с хлебом — обратил внимание молодой бычок. Он отделился от толпы зрителей и решительно направился к столу.
Защищая мечту, Переводчик встал на пути непрошеного. гостя! Бычок не остановился. Чем- то он напоминал танковый клин 43 года прошлого века в деревне Прохоровка. Но, в отличии от танка, у бычка были рога, за которые Переводчик и ухватился.
Сходство с танком у бычка было в напоре. Ноги Переводчика скользили по песку, и кавалькада медленно, но неотвратимо, двигалась к накрытому «столу».
Переводчик знал, что корова священна и бить ею нельзя. Находясь перед фасадом животного Переводчик не мог с уверенностью определить его гендерную принадлежность. Это и превращало его положение в безнадёжное. Он проигрывал, и никто не мог ему помочь, потому что все — местные жители, туристы и животные корчились от смеха. Особенно веселились члены делегации, оставившие в забвении летучих рыбок. Стоя по пояс в зеленоватых, со светящимися гребешками, волнах, они громко вспоминали Сталинград и другие символы стойкости.
Вдоль кромки прибоя подошла колонна рыбаков, которые, разбившись на пары, несли на шестах, попарно, свёрнутую в рулон, сеть. Самый благородный из них выхватил у напарника шест и ударил БЫЧКА (стало ясно, что это не телка) по горбу.
 Гоа. Пляж. Отдыхающие
Бычок признал численное преимущество и моральное превосходство, вертанулся в толпу, где и потерялся.
Члены делегации вышли из волн и перешли к пункту третьему плана, Зрители стояли до конца исполнения Мечты, однако покушений на имущество делегации больше не наблюдалось. После выполнения четвёртого пункта плана члены делегации вернулись в отель, а зрители остались обсуждать событие. Учитывая впечатлительность местных обитателей, возможно, обсуждение все ещё продолжается
Вот уже 25 лет 13.01. каждого года члены (бывшие) делегации рассказывают эту историю по-разному.
С обнародованием данного документа исчезнет разница в показаниях и главный герой-Переводчик займёт своё место в ИСТОРИИ.
Москва, 2019 г.
 

свет из харькова
«Уважаемый автор, мы приняли решение временно приостановить любые публикации наших авторов, вне зависимости от жанра и возрастного рейтинга, упоминающие тему конфликта „Россия-Украина“ в целях недопущения нарушения действующего законодательства и в целях защиты от последствий такого нарушения в виде уголовной и административной ответственности.» Издательство.
В соответствии с требованием исключил упоминания о конфликте, заменив стилем «кроссворд».
Автор.
 

В семидесятых годах прошлого века вышли несколько успешных, можно сказать, отличных фильмов о борьбе с националистами в послевоенные годы. Одним из побочных эффектов, непредусмотренных создателями этих кинолент, была вошедшая в моду привычка приветствовать друг друга на «б — — — — — й» манер.

Если бы тем ребятам, которые веселились, повторяя бандитские лозунги, поведали о победном шествии нацизма через тридцать лет, они бы не поверили. Но сказать об этом было некому. Не дано людям предвидеть.
Я тоже повторял эти красивые фразы, совершенно не задумываясь об их происхождении. Сожалею, да что толку? А ведь ещё В.И.Ленин считал — последним отмирающим пережитком капитализма будет именно национализм. Он оказался самым живучим.
Как-то весной, с московскими ветеранами труда и военной службы, организованно отдыхал в крымском Судаке, уже российском. Приехали туда вечером.

По сложившейся привычке ранним утром дохромал (ноги плохие) до набережной и подыскал место для утренней зарядки. Отличная бетонная площадка, закрытая с трёх сторон от апрельского ветерка. Снимая куртку, увидел выходящую из Чёрного моря (+8С) маленькую светловолосую женщину, одетую только в белый купальный костюм с горошинками.
От восхищения захлопал в ладошки. И услышал дружные хлопки за спиной. Аплодировали: две женщины в возрасте, покрупнее и поменьше, и мужчина средних лет. Оказались тоже ветеранами из Москвы.
Наша вызвавшая такой восторг Моржиха, рост метр шестьдесят, вес — от силы пятьдесят пять, смеялась так заразительно, что последовавшие две недели вся группа: Светлана (так звали купальщицу); Москвичка и Малышка; Мужчина; Автор — почти каждое утро приходили на зарядку к 6.30 в это место.
Светлана не только плавала, увлекая других (я отважился подражать раза три), но и демонстрировала удивительную для своего возраста гибкость. Постепенно выяснилось — она родом из Москвы. Окончила журфак МГУ, по распределению попала с мужем в Харьков, где и жила с двумя сыновьями. В Судак они с мужем приезжают отдыхать каждый год, но муж предпочитает отсыпаться по утрам. Сама работает в «сфере журналистики», занимается гимнастикой йогов, к чему приобщила уже взрослых сыновей. Муж — известный в Харькове программист, каким-то образом связанный с газовой отраслью.
О себе Светлана рассказывала очень сдержанно, от расспросов «за жизнь» на «У — — -е» вежливо уклонялась. Чувствовалось, что она недоговаривает многое.
Она избегала оценок не только действий руководства своей страны, но и бездеятельности, аполитичности сограждан. Голосистые «физкультурники» группы не стесняясь выражений критиковали «У — — -у» за развал туриндустрии Крыма и запущенное сельское хозяйство; крымчан — за желание «наварить» на воссоединении; хвалили «Д — — -с» за самостоятельность. Светлана только улыбалась, слушая эту болтовню.
Разговоры на тему отдыха, истории Крыма, о жизни Москвы, она охотно поддерживала, демонстрируя искренние сопереживания и эрудицию.
Так и проходили утренние разминки на набережной — в укреплении тела физическими упражнениями и духа — в слушании весёлого щебета Москвички, Малышки и Светланы.
Незаметно летели дни, наполненные морем и человеческим общением. Наконец прилетел и день отъезда. Все должны были грузится в автобусы после обеда, только Светлана уезжала следующим утром. Зарядка проходила с большими перерывами на разговоры, а в конце Светлана вызвалась проводить обоих подружек и Автора (Мужчина удрал ранее) до ворот санатория.
Я плелся за спешащими высказать недосказанное за время отдыха женщинами. Остановились, войдя на территорию, под развесистой сосной. Позади осталась ведущая от моря крутая улочка и распахнутые ворота, прямо, напротив ворот, служебный ход в столовую. Рядом с дверью чёрного хода валялись бумажные мешки с мусором и несколько черных пластмассовых ящиков из-под бутылок. Направо и налево пролегала живописная аллея.
Женщины щебетали с неослабевающей интенсивностью и живостью. Нарушать их щебет не хотелось, времени до обеда и отъезда было много и я, не имея шансов включиться в разговор, начал глазеть по сторонам. Внимание привлёк воробей, сидевший, вернее, подпрыгивающий на ветке в метре от наших голов. Возбуждённое чирикание отдавало истерикой безнадёжности.
Я забыл о приличиях и перебил тоже полную горести (расставания) беседу:
— Посмотрите на этого воробышка! Он явно пытается что-то сказать нам.
Не успел договорить как птичка сорвалась с ветки, пролетела метров пятнадцать и села на один из черных ящиков, лежавший кверху дном.
Следует отметить, что в паре Москвичка-Малышка, ведущей была, безусловно, последняя. Ею энергии хватило бы на зимовку в Антарктиде. Своё имя она покрыла славой уже на второй утренней зарядке.
Погода была плохая, а прогноз-хороший. Когда подошли москвички в своих пальто к месту проведения спортивного мероприятия, имея ввиду исключительно прогноз погоды, я сказал: «Раздевайтесь!» Не успел закончить фразу о хорошем прогнозе как услышал голос Малышки:
-Раньше я эту команду выполняла за двадцать секунд! Хохотал весь курортный городок.
Малышка последовала за воробьём, моментально оказалась рядом с черным ящиком и подняла его.
Из-под ящика вылетела ласточка, перешла в режим набора высоты и сгинула в зените. Воробей вернулся на старое место и затих.
Мы стояли совершенно ошарашенные. Почти не обсуждая случившееся на наших глазах, начали прощаться. Все почувствовали, что скорее всего видимся в последний раз и уже не придётся, рассказывая о воробье-спасителе ласточек, сказать: — Светлана, подтверди, что так и было…
На щеках Светланы я заметил дорожки от слез. Она тихо плакала.
Кончились две недели непредвзятого, без оглядки, общения с земляками. Время свободы.
Наступало время возвращения в Харьков.
Воробей спас Ласточку. А кто спасёт Светлану?
Москва, 2020г.
 

праздничное недоразумение
Если уж совсем без вранья, не нравился Ивану Васильевичу этот праздник. Не только из-за беготни за подарками, приготовления «завтрака в постель» для жены, и необходимости звонить родне женского пола, с поздравлениями. Своими глазами наблюдал как с каждым годом добиваются «они» расширения прав. А ведь прибавка одному полу это урезание другому.
С такими мыслями вынырнул из сновидения, похлопал правой рукой по одеялу — жены не было! За окном темно, однако Праздник, поздравлять надо.
 Everyday
Встал, потянулся и полез в секретер за подарком — пудра компактная, два в одном, за 240 рублей. Намедни подглядел, пудреница на ею столике, с трёхэлементным зеркалом «Трюмо,» пустая совсем. Так что попадал с подарком «в яблочко». Цветы не взял, дорого. В который раз пожалел, что пенсионный возраст поздно увеличили. Если бы не уволили «в связи с достижением пенсионного возраста», хватило бы на букет. Накинул на плечи трофейный казанский халат, потопал на кухню, где звякала посудой и напевала что-то бодренькое жена. Остановился в дверном проёме как в раме картины и запел:
Не могу я тебе в этот праздник, Дорогие подарки дарить, но зато в эти ночи весенние, я могу о любви говорить.
Так и стоял в раме из дверной коробки, среднего росточка, лысый, с заметным животиком. Правой рукой протягивал коробочку.
Жена была увлечена праздничным обедом, на голос обернулась, продолжая сама напевать:
Hit the road, Jack!
And do not come back no more
Hit the road, Jack!
То есть, иди и не вертайся!
Коробочка была в её измазанных мукой руках, она открыла крышку, пробуя пальчиком пудру, завела припев и вдруг замолчала. Смотрела на мужа большими глазами, не узнавая. Его круглое лицо вытянулось, глаза сощурились, губы сомкнулись «в ниточку».
Я знаю слова, выдавил муж:
You have no money, you are no good
То есть, денег у тебя нет, старый хрыч!
Жена, наконец, поняла причину превращения пожилого мужчины в старика, и сама заплакала.
Будучи настоящей женщиной, начала оправдываться
— Дурак! Мы на курсах английского для пенсионеров учимся по современным методикам, с песнями. Как раньше на подвиг шли. Я новую песенку разучиваю. О тебе и не думала. Да я рада, что ты вообще вспомнил о празднике. А уж подарку как рада! Кстати, а где ты деньги взял?
Казалось бы — простые русские слова, а произвели обратное чудо. Старик исчез, на его месте стоял мужчина «в возрасте», которого ломом не перешибить. Иван Васильевич недавно сменил профессию Царя на статус пенсионера, но характером остался стальным. Жена-пенсионерка стала мягче.
Об этом толковали сын и дочь, приехавшие на праздничный обед, со своими женой и мужем, к родителям.
Альтернативная История поздравляет с Днём 8 Марта! Все (М) всех (Ж) всем!
Восьмёрка — цифра круглая, как яблоко на арбузике.
Март — месяц капели, лужи сугробы съели.
Всё это вместе взятое, о лете напоминает,
Когда созревают овощи и женщины расцветают.
Мы хвалим на женщине шубу и привираем прилично.
Нравится только женщина, она это знает отлично.
Оставим эти условности, шампанским стрельнём в бубен.
В марте женщин поздравим, а круглый год любим!
 

воробьиные дни
Допускаю, что Вы живёте за МКАД, не москвич и не москвичка. И не знаете, что в столице нашей Родины бывают воробьиные ночи и 30-ти градусная жара. Короткая ночь, воздух не успевает остыть, длинный солнечный день, воздух раскаляется до невозможного, спастись можно только на даче — больше тем для обсуждения у москвичей, и до жары эгоцентричных, не осталось.
 Июнь
Управившись с завтраком, дачница Лариса Ивановна удобно устроилась возле куста жимолости, в тени от «старой» яблони, на самодельной табуреточке, с лукошком и намерением собрать уже зрелые ягодки для варенья. Опыт прожитых лет подсказывал — зима скидок на летнюю жару не делает, и спрос на домашнюю продукцию не снижается. Отдавая дань природе с её температурными рекордами, укрылась панамкой с тёмными очками, сарафан — 100% хлопок, вьетнамки — красиво и практично. Семейство, как и все москвичи, пряталось на даче. Город оставили «понаехавшим» из бывших республик с пониженной чувствительностью к жаре.
Постукивали о дно лукошка сорванные ягоды, поскрипывали сухие ветки яблони, которые ленивец зять никак не соберётся обрезать. Мешало ощущение дискомфорта, как будто забыла выключить телевизор. И он молотит электричество напрасно. Огляделась.
Вот старый домик, теперь сарайчик, вот яблоня с толстым кривым стволом и ещё зелёными плодами. Вот в канавке возле садовой дорожки лежит всехний баловень чёрно-белый (манишка и носочки) кот Бурильщик. Он приблудился, когда зять Геннадий бурил эфиопскую скважину для воды, отсюда кличка. И, проследив за взглядом кота, одновременно увидела и услышала растрёпанную воробьиху возле прилепившегося под железной крышей сарайчика, гнезда.
Серая птаха крыла кота последними чириканьями, настолько гневными, что даже отец семейства спрятался в гнездо. Кота обвиняли во всех бедах: в том, что из гнезда выпал птенец; в том, что раскалилась железная крыша; что жизнь не задалась!
Чёрный сытый кот вряд ли понимал воробьиную речь, но ему льстило внимание, груз надуманных обвинений делал его значительным в собственных глазах. Да мало ли о чём думал кот, надо было думать о птенчике. Его не было видно и, на всякий случай, Лариса Ивановна принялась шикать на кота, стремясь отправить его подальше. Бурильщик не хотел покидать столь занятную компанию и только плотнее прижимался к земле. Первой не выдержала котячьего хамства воробьиха. Сорвалась с места, спикировала к лёжке кота, смотрелось это стрёмно!!!
Зашикала громче Лариса Ивановна, пошла на второй заход пикирующая воробьиха, прибежал на шум, бездельничавший с дровами на зиму Геннадий. Выглядел полуденным кошмаром — худой до неприличия, загорелый до выцветших волос, жидкая бородёнка и затрапезные шорты. При его появлении, чёрный кот Бурильщик бросился в ноги с ябедой, и все увидели прямо возле лёжки кота миску с водой. А в миске — воробушек.
Гена сунул птенца тёще, побежал за лесенкой. В ладошках воробьишка замер, только колотилось маленькое сердечко. Гена поднялся по лесенке, принял беглеца и вернул его домой. Спустился на землю и начал что-то говорить, но его перебила воробьиха. Она вновь ругала весь мир и конкретно Геннадия! Догадались глянуть на миску, а в ней опять воробышек! Спасательная операция повторилась.
Геннадий слез на землю и дал волю чувствам. Он заявил, что не нанимался спасать купающихся воробьёв, что его любимого кота совершенно напрасно путают с пауками-птицеедами. Страшно подумать, до чего могла бы довести маму-воробьиху и зятя Гену московская жара, если бы не Лариса Ивановна. Годы работы в средних школах не прошли даром! Нашла слова, объяснила: «Всё проходит, и жара пройдёт» Чего и вам желаю.
PS. Не такие уж москвичи эгоцентристы, как стараются казаться. Где-то через полчаса Лариса Ивановна подошла к плите помешать закипающее варенье из жимолости. В окно дачного домика увидела Гену поливающего железную крышу сарайчика водой из садового шланга.
Про себя подумала — умеет же проблемы решать. Если не ленится!
Улыбнулась.
 

СПАСАТЕЛЬ
Сумерки в старой части большого европейского города абсолютно безжизненны. Впервые со дня прихода на эти земли высоких и статных арийцев. На этом самом месте очень давно воткнул посох в плодородную землю родоначальник с труднопроизносимым именем и произнёс: Здесь будет город заложён!
 спасатель
Повторяли эту фразу тысячи родоначальников, возникли тысячи городов, летели года и головы, развивалась цивилизация. Зачем?
Правильно спросить: Для кого? И правильный ответ: Для нас!
Наша планета старше Земли, цивилизация цивилизованней, да и выбирать нам не из чего. Пятьдесят лет назад мой корабль стартовал с Анти Земли, которую мы прячем от любопытных землян за Солнцем, и приземлился в Казахстане. Тогда мне было 20-ь и задание вживаться в образ удачливого землянина выполнил с блеском. У меня жена, двое взрослых детей: мальчик и девочка, двое внучат. Квартира в столице, приличная пенсия, почти сохранившееся здоровье. И это всё своим трудом, потом и кровью.
Да это целый мир, который я потеряю. А этот мир потеряет себя. Простое решение не всегда верное. Кому-то кажется правильным засеять планету вирусом и подождать, когда освободится. С февраля бомбят само растворяющимися ампулами. Всё это время я работал над вакциной. Получилось. По пустынным переулкам пытаюсь пронести панацею прямо представителям правоохранительных органов.
Фу, отпустило. Акцент инопланетный, клинит на букву П. Ходить-то запрещено!
Вот и знакомая площадь с Домом 2. Лубянка. Раньше тут памятник стоял. Последняя перебежка и рву на себя тяжёлую дверь. Уже вестибюль, охрана:
— ПАРОЛЬ?
— Здесь посылают в Космос?
— Здесь посылают на хрен! Шпион, што ли?
— Инопланетный.
— Второй этаж, комната 72.
Для скорости бегу по лестнице. Вхожу в 72-ю.
— Шпион, што ли? Валюта есть? Выкладывай и на третий этаж, 20-я.
Вхожу в 20-ю. Оружие есть? Выкладывай и на 4-й, в 37-ю.
37-я. Интерьер такой же, вопрос тоже: «Шпион? Задание есть? Идите и выполняйте. Вот пропуск на выход.
— А вакцина?
— В Минздрав!
Вышел на площадь, чувствую, людей ещё больше полюбил. Сумерки, машин нет. Дошёл до места, где памятник стоял, тут ампулу с вакциной о булыжник и грохнул. Зачем через весь город тащил, она же, вакцина самовоспроизводится, распространится везде, вопрос времени. Кому-то на предметный столик микроскопа попадёт и её откроют.
Меня тоже откроют. Повязали до выяснения причастности к само изолированным. Штраф выпишут. Люди же!
Москва, 2022г.
 

Женщина и хоккей
Киносценарий теле сериала без стрельбы и спецназа.
А. Диез и Е. Ходункова родились в заводообразуещем городе Солнечный, в одном доме (родильном), проживали в одном доме (пятиэтажном). Родители работали на одном заводе, получали одну (на каждого) серую зарплату.
 хоккей
Отец Екатерины работал токарем, Антонины — краснодерёвщиком. Так что сходство начальных условий у новорождённых было неполным. Этим пробовали объяснить случившееся на Олимпиаде 2022, неубедительно.
Девочки учились ровно, на тройки. Да это не важно, как и само школьное образование. К примеру, после школы Бином Ньютона кто видел? Я даже профессиональных математиков спрашивал — не видели! А спрашивать умею, как — никак, тоже профессионал.
В пятом классе, фигуры обрели габариты, а мозги — направленность. Таня выразилась натуральной блондинкой, Катя тоже хотела, но опоздала. Пришлось само выражаться жгучей брюнеткой. Так родилась ревность. Если не обобщать, это было зачатие. С восторгами, обещаниями, слезами и тайной обладания.
Для появления на свет не хватало мужчины. Что бы встретил на запорошенных снежком ступеньках, закутанную в одеяло. Для адресности — одноклассника Сафрона. Природа рассудила девиц, и Сафрон перевёлся в другую школу.
Впрочем, и это уже было не важно. Семья Диез отрастила еврейские корни, уехала, приземлилась в СШ Америки. Таня в хоккей играет, сделала гигантский отрыв (переходим к сути, появилась спортивная лексика). Катя «уцепилась» за спину лидера.
Если никто не может помочь, остаётся спорт. Ненавистный режим (без политики), изматывающие тренировки, самоотдача, пот, кровь, твёрдый лёд. В итоге — защитник олимпийской сборной, форма, коньки, гимн ОКР (Олимпийского Комитета России). Успела!
Вот она, Танька, напротив переминается с конька на конёк, морду под маской скособычила. Не убежит.
What the hell is this music? What the hell are we standing for? What the hell is shooting an eye at me? It can’t be! Что за чёрт эта музыка? Какого чёрта стоим? Что за чёрт стреляет глазом меня? Не может быть! Не успела Таня домыслить до конца. Не её это. И в школе зубрила, на лету только мух ловила.
Маленькая, но жгучая, брюнетка, стартанула с шайбой, подхваченной после розыгрыша, к воротам сборной СШ Америки. Волосы рвались из-под шлёма чёрным пламенем ракетного выхлопа. Глаза двумя яростями неземными полыхали. Нездешний рык о мужиках, которых забрал американский хоккей, пугал ещё больше.
 Дуэль или дуэт
Пятачок вратарский опустел, шайба прошелестела поперёк линии ворот и запуталась в сетке. Все принялись орать, обниматься, падать на лёд и друг на друга! Под шумок брюнетка ухватила свитер блондинки там, где у женщин грудь, и как Муху Цокотуху, потащила за ворота.
Очевидцы утверждали, агрессивная русская облизывалась. Таню спасла судья из Прибалтики, распознавшая новое оружие Путина, и оравшая «Остановитесь, пожалуйста!» на его языке. Не знаю, телевизор это не показал.
А Катя вообще то добрая. Это она Таню ко мне ревнует. За то, что я Тане достался. Строго не судите, на себя взгляните!
Сафрон Кувалдин, Нью-Йорк Рейнджерс. 2022г.
 

МАЛЕНЬКИЙ ПАРИЖ
Историческая справка об утрате ценностей. Молодёжных и среднего возраста. Пожилые их хранят в памяти. Место действия: Запорiжжя (укр.) За Парижем (соврем. перевод) Запорожье (уст. русск.) Хранить вечно.
 Молодёжь 70-тых
Культовое кафе с народным названием «Маленький Париж» долгие годы благополучно служило потребности молодёжи в общении, равнодушно взирая большими окнами на свирепый режим, угнетавший ступеньки крыльца и тротуар проспекта им. Ленина, а далее — весь город и, страшно подумать, страну СССР (современная трактовка). Лучшие киноленты не снятых фильмов столетиями пылились на архивных полках, лучшие радиостанции типа «Голос Америки» не могли клеветать свободно из-за глушилок. Лучшая молодёжь трепала языками только в «Маленьком Париже», потому что тамошний музыкальный автомат сам глушил микрофоны КГБ. Порча микрофонов стоила 5 копеек, опущенных в монетоприёмник музыкального монстра. Контора не обижалась, потягивала кофеёк с анекдотами.
Официальным народное название стало летом 1991 года, когда заведение открылось после ремонта. Возле входа даже повесили табличку с Эйфелевой башней. Ремонт обошёлся владельцам в 120 тыс. рублей — писали газеты. Кроме официального названия, в кафе появился бар с широким ассортиментом спиртного. Коньяк стоил 4,06 рубля за 50 граммов, ликёр — 4,32 за сто граммов, вино — 2,45 за «портвешок» (цены ориентировочные). Можно было купить самбуку и фирменные ореховые пирожные. Завсегдатаями этого места были неформалы– рокеры, панки, байкеры (по мере возникновения этих племён). Нередко тут собирался и местный бомонд, будущие корифеи из близко расположенных НИИ, предшественники офисного планктона. Водили сюда гостей города.
В тёплое время года на улице возле «Маленького Парижа» любили собираться и остальные — постоянные посетители.
Чашки с ароматным кофе выносили с собой. Правда, для этого нужно было оставить приветливой и скромной Вале, работавшей тогда за стойкой кафе, залог в 1 рубль. И чтобы точно исключить риск кражи посуды, на вынос выдавали чашки с отбитыми ручками. Кофеманы до сих пор вспоминают с ностальгией кофе из «Маленького Парижа» как один из лучших в городе. Чашечка ароматного напитка стоила от 7 до 14 копеек в зависимости от объёма (50 или 100 граммов). За дополнительную плату можно было попросить добавить ликёр.
«Париж» закрылся в 2007 году. На форумах запорожцы вспоминают, что заведение пытались «оживить» неоднократно. В последнюю попытку из «Маленького Парижа» пытались сделать около-дорогой ресторанчик. Но дизайн обновлённого кафе не соответствовал его «статусу», и заведение быстро прогорело. Возможно, современной молодёжи города на Днепре нужен только Большой Париж, что во Франции, и хватает общения в соцсетях.
Прощай, молодость.
 

КАЗАКИ!
Репортаж с места событий. Прямой эфир. Наконец то, дорогие радиослушатели, я с вами! Или правильно сказать — на начало? Волнуюсь очень, молодой ещё.
 фланкировка
Кому из «признанных» журналистов охота ночью снежок на берегу Кубань-реки утаптывать, пританцовывая от мороза? Однако репортаж с места событий предусматривает нахождение репортёра на этом месте, вот я и рассказываю прямо с места.
На пологом берегу летом пляж и жарко, зимой Крещенье и холодно. Из декораций две больших палатки-раздевалки: «М» и «Ж», там участники готовятся к действию.
Пока переодеваются — расскажу казачью кубанскую шутку: «На стадионе «Уэмбли», это в Лондоне, соревнование: выпить 10 рюмок водки, поцеловать красавицу и медведю лапу пожать.
 Тот самый русский
Было так: «Француз, пятая рюмка, падает. Представитель Советского Союза разминается в буфете.
Англичанин, восьмая рюмка, падает. Представитель Советского Союза разминается в буфете.
Русский, 10 рюмок, звуки борьбы в клетке медведя, выходит:
— Кому тут руку пожать?
Это мне дедушка рассказал. Все мы тут станицы Барсуковской. Вон там стоит он возле накрытых промеж палаток столов, разминается. От столов настил из досок до самой проруби, с перилами, мимо не пройдёшь. По обе стороны от ступенек, ожидающих в глубине проруби босые ноги и ножки грешных, стоят дюжие казаки с нагайками. В данном конкретном случае это не орудие устрашения, а символ дружелюбия, готовности помочь выбраться из проруби. Из глубины крещенских вод простирайте руки, хватайтесь за протянутые к вам нагайки (Нага;йка — средство управления лошадью, представляющее собой короткую, толстую, круглую, ременную плеть). Они, как буксирный трос, потащат к жизни. Казаки у проруби одеты шикарно, но по форме: кубанка, бешмет, черкеска с газырями и башлыком, кинжалы, сапожки — всё в серебре.
 Казаки
Ну вот, началось! Первым по настилу топает атаман, он завсегда первый. А что, крещенье, купель только раз в году, а застолье, по его должности, каждодневно. Кто первым сел, тот больше выпьет. Приговаривает неразборчиво:
— Делай что должно, и да свершится чему суждено — это он всегда говорит, когда страшно.
Следующим мой дед идёт, с поговоркой тоже:
— Все мы твари божии… одни твари, а вторые — божии!
Проняла, дорогие радиослушатели, я думаю, наше общество мысль — наливать будут только ныряльщикам — вот мужики и попёрли нырять в Кубань один перед другим. Бабы в одних рубахах выскакивают из палатки «Ж», глянут на трезвых мужиков в очереди, обратно спрячутся. Мужья ведь там стоят, нельзя при них нагишом!
Вмешался дед мой, уже выпивший, возопил:
— Бездействие часто приносит вреда больше, чем необдуманные поступки. Защитить своих близких — это право и честь мужчины. Бабы — вперёд!
Всегда выражается мудрее, чем умеет и ему верят. Лизавета-фельдшер, только в крест нательный и такую же рубаху одетая, первой пошла.
Мужики в одних трусах (на каждом!) куда больше мёрзнут, но расступаются. Она плывёт, как каравелла, по суровым волнам. В свете прожекторов тянет на Оскара «За лучшую мужскую роль», доски настила скрипят, прогибаясь. Тёмная гладь скрыла мощные формы, волны кругами идут. Трижды макнулась она с головой, грехи по теченью плывут. Внимание — выходит!
А что Афродита? Она не грешит? Куда ей тягаться, в пене сидит.
Казаки Лизавете нагайки протянули, она ухватилась и рвётся вперёд! Мать моя! Действие одолевает устойчивость казаков и оба теряют равновесие. Момент как вечность: казаки летят, сжимая нагайки; женщина, выпустив нагайки, хватается за перила; происходит рокировка — мужики аляповато плюхаются в купель, а облитая мокрой рубахой Женщина остаётся одна в прожекторах! Поднимается на ступеньку и вновь скрипят, прогибаясь, доски настила, она идёт под крики Ура и аплодисменты, Казачка!
Ни добавить, ни убавить. Налить!
 

Дорогие радиослушатели! Она даже не оглянулась на вынырнувших из водяной темноты казаков, выпученными глазами напоминавших выуженных пацанами лягушек. Кубанки плавали неподалёку, напоминая кепку попрошайки на мокром асфальте. Молили о милосердии.
Не дождутся, на всю жизнь память о Лизавете и омовении в одной проруби с ней.
Я пошёл казаков спасать. Конец передачи.
 

кгб — гум — май
Репортаж с места событий. Запись. КГБ — Броский заголовок привлекает внимание, пространное предисловие портит повествование.
Подтвердите правильность постулата, прочтите последующие подробности непредвзято.
 Гум
Я бы не стал рассказывать об этом эпизоде своей не слишком богатой событиями жизни, если бы не засилье современных сказителей, пишущих пересказы прочитанного у других переписчиков. Мой рассказ очевидца, а временами –участника событий конца 80-десятых в определённую ночь, с 30 апреля на, естественно, 1 мая, в конкретном московском ГУМе.
Страна была беременна событиями, уже разгонял грузин ОМОН, высказалась за независимость Литва, показал мастер-класс на площади Тяньаньмэнь Китай, но серьёзность момента до меня дошла много позже.
Мы сидели на кухне в квартире старшего брата вдвоём, был канун его дня рождения и отсутствие жён с детьми. Они праздновали пасху в Подмосковье, у моей тёти, мамы брата. После первомайской демонстрации мы должны были воссоединиться с семьями.
Все испортил телефонный звонок из КГБ, где Валентин, мой двоюродный брат, работал майором. Прозвенел он сразу после первой рюмки, мы эти рюмки и поставить не успели. Налили подсолнечное масло, запах отбить.
— Вызывают «в наряд», ГУМ охранять перед праздником. Петрухин заболел, зараза, менять надо.
— Сказал бы, что уже выпил и на работу не годишься.
— Да ты врубайся в тему! У нас вообще не пьют, особенно перед праздниками. В любой момент Родина позвать может, а от тебя запах! Как ты на неё дышать будешь?
Я, за компанию, тоже столовую ложку подсолнечного жевал минуты три, пока Валентин решил, хватит. Запах семечек алкоголь перебил.
— А дальше что? Мне на демонстрацию обязательно, я за флаги ответственный. Раздать, собрать, погрузить. Так хорошо начинали…
— А поехали со мной. В ГУМе перекантуемся, потом на демонстрацию и в деревню. День рождения «у фонтана» отметим.
Валентин уже завёлся. Он и сейчас очень идейный, если которая идея в голову придёт, там и застрянет. А тогда удержу не знал совсем. Сейчас по возрасту бесстрашный, 70 уже, чего теперь бояться. А тогда: 40-180-90, сорок лет, сто восемьдесят см, девяносто кг. Молодым отважный был или глупый, как посмотреть. Когда университет в Харькове заканчивал, в общежитии студент-иностранец с катушек съехал, двоих ножницами поранил. Потом этот курд на улицу, снег топтать домашними тапочками, в халате выскочил, трубу водопроводную где-то подобрал и занял оборону. Стоит, ноги шире плеч, над головой, как двуручный меч, бешено трубу вращает, только воздух шелестит. Уличный фонарь драматизм придаёт ситуации, да в общежитии (я тоже там жил), все окна светятся. Мы из общаги на улицу высыпали и встали.
Валька тоже встал, на четвереньки. И пробежал метров 10, пока в ноги психу уткнулся, вместе упали. Мы сверху. Кое-как повязали.
Вместе с дипломами его выпуск предписания в Советскую Армию получил, на 2 года. Было где смелость проявлять. Вот и меня решил с собой на дежурство взять и все условности по фигу: начальство, конспирация и что там ещё не положено. Сумку взяли, с которой я пришёл к Валентину, небольшая, кожаная на ремешке, из Индии привёз. Я из неё ничего и не доставал, а набор там был украинского происхождения: домашняя горилка, сало и огурчики солёные–родня приезжала.
По дороге инструктаж получил — на такой «наряд» собирают народ со всей Москвы (кому охота в праздник), друг друга не знают, отмечаются в списках у старших. К ним подходить мне не надо.
Рядовые знакомиться полезут — представляться опером из Валькиного райотдела, там я бывал. В общем: «Будь проще, люди к тебе потянутся!»
Зашли в здание ГУМа со стороны Площади Революции, ещё до закрытия, и сразу попались. На глаза старшему, узнавшему Валентина. Я подумал — конец афере и решил удрать, но брат опередил, хлопнул по плечу: — Из райотдела, стажёр.
Старший обрадовался, закрепил нас за этим входом в здание: — Это ваш пост! Назначил вас Фролов, это я! Заканчиваете в 6 утра. Если что — я в штабе, на втором этаже.
Чуть позже подошли двое, назначенные на этот же пост другим старшим. Договорились дежурить по очереди. К нам присоединились два милицейских стража тех же дверей. Меня удивило, как все эти представители власти безошибочно вычисляют друг друга. А полагаемся на нюх, то есть-интуицию, объяснил Валентин.
Интуиция не подвела обратившуюся к нам старушку-уборщицу, державшую в руках конверт из жёлтой плотной бумаги. «Поглядите, что я в женском туалете нашла, за сливным бачком.» И протянула конверт мне.
Это был пакет весом до 500 грамм, хорошо заклеенный, без надписей. Подумал — бомба, поднёс к уху — не тикает. Среди выходивших покупателей (ГУМ уже закрывался), углядел майора с артиллерийскими эмблемами в петлицах, обратился к нему с вопросом, не похож ли пакет на бомбу. Он тоже поднёс к уху и заявил — похоже, внутри бумага.
ГУМ быстро пустел, и наша группа привлекала внимание, подошли ещё ребята, «по нюху» — свои. Кто-то вспомнил о штабе и все понесли пакет туда. Понятно, я не пошёл, остался с милицией встречать кинологов с собаками. До их прибытия оставалось несколько минут, милиционеры пошли на улицу перекурить, и я охранял вход в объект охраны один. Хорошо, что кроме мыслей, ничего не появилось. Честно говоря, было чему удивляться: весёлые ребята, с которыми уже полчаса охранял «важный объект», совсем не походили на киношных чекистов. Никакой серьёзности, никаких след сдвоенных действий по осмотру и охране места происшествия, даже уборщицу не допросили. Удивляли и отношения новых знакомцев между собой, как будто знаются десяток лет. Вернувшийся из штаба Валентин обрадовал — СССР стал богаче на $ 20 000 — столько было в пакете — и разъяснил ситуацию. Уборщицу решено премировать по максимуму, два оклада и путёвка в санаторий, женский туалет сразу же опечатали, завтра там встретят Первомай эксперты-криминалисты, а валюту уже оприходовали и в сейф директора ГУМа спрятали. Сами открыли и закрыли. Вот удивится хозяин Универмага №1, когда откроет свой сейф. В последнее я не поверил и Валентин честно признался — пересказал известный случай с известным физиком Ричардом Фейнманом в атомном центре США Лос Аламос.
Но меня больше удивил подошедший новый знакомый, тоже страж ворот в охраняемый объект. Послушай, негромко и проникновенно начал он, ты в штабе не отмечался…
Тут вмешался Валентин (оказывается, присматривал за мной!).
— Да он стажёр, его и в список не включали, сам напросился. Опять врёт, подумал я. Разве кто-то напрашивался?
— Это хорошо! Я вот в первом списке есть, а сестра больная. Хотел к утру вернуться, отметиться, сообразил, чего мотаться, ты же можешь за меня отметиться. Фамилия Клименко, Виктор Дмитриевич. Пятый Главк.
— На свадьбу позовёшь? Опять влез Валентин. И посоветовал сваливать аккуратно. Потом повернулся ко мне: «Формальные указания надо выполнять формально. Нам всем тут ночевать из-за желания начальства незаменимость нашу показать. Тут и штатных оперов хватило бы, пусть хоть один опер ночь с пользой проведёт. А сестра его где-нибудь в Белоруссии живёт и, надеюсь, здравствует, акцент его слышал? Бульбаш, но какой наблюдательный! В шесть отметимся, а сейчас пойдём с кинологами по торговым секциям. Они спрятавшихся воришек искать будут, а мы помещение для Праздника.
Собаки побежали по закоулкам торговых помещений и вдоль «линий», по этажам. Мы прошли мимо фонтана, у которого назначали встречи москвичи и гости столицы с 1906 года, потом по второму этажу мимо штаба и комнаты отдыха для «наряда». Все помещения были открыты для кинологов, а нам подошла комнатка с диваном и столиком. В старинном витрина-буфете обнаружили гранённые стаканы, их называли «молотовскими» со времени появления в 1943 году.
Сало-самогон оказались под стать интерьеру великолепными, огурчики хрустели как наши страхи — застукают! — под сапогами уверенности — пронесёт! Я уже обратил внимание, что эти ребята из КГБ только выглядят простецкими парнями, в деле же антиредиска: снаружи белые-пушистые, внутри красные-опасные. Вот и Валька после третьей вдруг приложил палец к губам, замер, вслушиваясь. Я тоже, ожидая услышать гулкие шаги нашего провала. Кроме биения пульса и бурлящего адреналина ничего не кликало тревогу.
— Да ты правда ударов не слышишь? Такое Бум-Бум, как из-под земли? Быстро собирай все! И выскочил на галерею, тут же вернулся:
— Снаружи ни фига не слышно. Давай на первый этаж, слушай, а я в штаб.
— а как же запах?
— Хрен с ним. Не до него! Водку в буфет, с собой не бери, унюхают, лучше потом вернёмся.
На первом этаже было потрясающе весело. Только при большом желании можно было угадать: Бум-Бум. Но можно! На главной улице ГУМа, где фонтан, народу собралось как на Первомайской демонстрации трудящихся, до которой оставалось ещё 9 часов. И все, как мы с братом, весёлые. Болтают, смеются, Валентин с Фроловым спустились со второго этажа и к милицейским командирам. Те рации вытащили, команды отдали, на «Приём» перешли. Валентин меня заметил, компанию старших покинул, подошёл. Объяснил, милиция внешний периметр ГУМа проверяет на предмет проникновения в магазин через канализацию. Под громадой здания таятся обширные подвалы, в одном из них располагались склады секции 200, для обладателей спецпропусков. Предполагают, звук оттуда шёл. Об этой секции ходили легенды: там можно купить что угодно; цены там не менялись с Революции; туда ходят Первые лица каждый день; Вторые могут отовариваться раз в неделю; Третьи-раз в месяц. Никогда не думал, что через 30 лет люди в такое будут верить. Очевидно, годы ума не прибавляют. Даже моим родителям, не считавшимся Третьими или даже Тридцатыми, знакомые барыги дефицитные одёжки приносили домой.
Страшно подумать, во что обошлись бы казне ежедневные походы Первого в магазин за хлебом. Любой сотрудник 9-го Управления КГБ сбегал бы сам, чем охранять «выход в народ». Даже генерал сбегал бы.
Вранья о том времени пишут в нашем времени куда больше, чем правды. Хотя правда не бывает глупой, как враньё, но она не оплачивается.
Пока милиция терзала эфир матюгами, на 1-й линии появились новые герои этой ночи: пацан лет пятнадцати с девчонкой, под конвоем. Оказалось, выехали на Красную площадь мотоциклом с коляской, «Днепр-11». Позже, через 30 лет, таких будут называть «мажорами», только матчасть будет подороже, а мозги попроще. «Наши» мотоциклисты хоть не ругались. И родители за ними сами приехали, а не послали адвокатов.
Конец разбирательства с детками-мотоциклистами совпал с первыми докладами милицейских патрулей, спугнувших в подвалах — складах ГУМа грабителей-неудачников. Нашли обломки надежд и глупости: кирку, лопаты, даже мешки для добычи. Слева смотреть — только идиот мог полезть в охраняемый КГБ объект, справа смотреть — охрана перед праздником обычно выпивает, так сказать, отмечают в своём кругу, «да кто сюда полезет?» И ведь почти проломили стенку, наверное, не учли — возрастной кирпич куда крепче современного, а чекисты того времени не теряли нюх, т.е. интуицию, даже выпивши. С чувством уже выполненного долга мы и вернулись в комнатку с витрина-буфетом. С каждым тостом крепло здоровье новорождённого.
Как и все в этом мире, прихваченные припасы, так приятно оттягивавшие плечо накануне, закончились. О запахе изо рта не заморачивались, все участники «наряда» благоухали одинаково.
К пяти утра солнце окрасило нежным светом (или цветом?) стены древнего Кремля, и кто-то открыл запоры дверей выхода на Красную площадь. «Холодок бежит за ворот, Шум на улице сильней…» Мы сбежали по лестнице на первый этаж и выскочили на пустынную площадь, прямо в ясное весеннее утро, на отмытую до блеска брусчатку, в прохладу прозрачного до призрачного, воздуха. Меня тормознуло чувство нереальности происходящего. Неужели это я, простой хлопец с Украины, охранял с этими классными ребятами, сердце страны. Пусть и нечестно, да и без подвигов, но Вам такое прожить доводилось? Голос Валентина вернул к реалиям. Он дёргал рукав моего пиджака: «Посмотри, посмотри на мавзолей!» Я посмотрел.
На самой верхней площадке в полный рост стояла небольшая фигурка — полноватая женщина в чёрном халате. Лицом к восходящему Солнцу, правой рукой она сжимала швабру, левая висела свободно. У левой ноги стояло обычное ведро из оцинковки. Очевидно, домыла мрамор мавзолея, разогнулась, да так и замерла, вглядываясь в утро.
Что видела она?
Шумная ватага затихла, ощутив торжественность момента. Секундами позже загомонили и прозевали исчезновение женщины в чёрном. (От людей потом узнал — в Кремле был «Чёрный эскадрон» уборщиц, носивших униформу такого цвета). В 6 часов отметился за Клименко В. Д., и мы поехали к жёнам.
С ДОБРЫМ УТРОМ, МИЛЫЙ ГОРОД, СЕРДЦЕ РОДИНЫ МОЕЙ!
 


 Коньяк 30-тых годов
САНТЕХНИК
Репортаж из альтернативного прошлого. ИНЖЕНЕРНЫЕ ИСТОРИИ. КАК ЭТО ДЕЛАЛОСЬ.

Поздние тридцатые. Лето. Вечереет. В роскошном кабинете с деревянными стенными панелями, высоким, четыре метра потолком, отягощённом люстрой с хрустальными висюльками, на полированной тумбочке негромко пережёвывает классику всеволновый TELEFUNKEN.
Трое мужчин у открытого окна музыку не слышат. Они сорвали голоса и забанили уши в начавшемся сразу после обеда споре, положив начало современным ток-шоу, где ушами не пользуются. Просмоленные лёгкие выдувают больше дыма, чем вытягивает из окна подкравшаяся ночь. Пустые пачки «Казбек» упокоились в проволочной урне, початые на столе, жёванные окурки бугрились в стеклянных пепельницах.
Зависшую тишину резанул скрип дубовой двери, и спорщики, наконец, посмотрели в одну сторону, хоть в этом проявив единство. Увидели жестяное ведро и совок с веником, за ними в кабинет вплыла Людмила Фоминична (1906 — 1986гг.), уборщица на полставки. Присутствовавшие сместились к столу.
Подобно берёзке на юру прозвучало:
— Здравствуйте, мужчины!
— Какая прелесть! — вырвалось у Андрея Николаевича (1888 — 1972гг.) того, что постарше.
— Не захвалите — поспешил Олег Константинович (1906 — 1984) с киевским акцентом.
— Чужой каравай, разговоры закрывай — рыкнул Александр Сергеевич (1906 — 1989гг.) — не для того собрались!
Не обиделась ЛФ, в быту она как лебёдушка, чернота не пристаёт. Сама в атаку кинулась:
— Для нарушения пожарной безопасности собрались, вон окурков скока! Толку от вашего собрания нету.
— Ты подслушивала что ли, Безопасность наша?
— Что ты, Сергеевич! Окстись. Кеды у Вас прогресс, то все урны бумагами рисованными забиты, хоть врагам продавай. А в застойные времена тока пачки пустые.
— Права ты, красавица. Даже ужин пропустили, а что Хозяину докладывать не придумали — это опять АН (в те времена по инициалам знаменитостей называли, но не на три же буквы).
— Скузи (итал.) извинилась ЛФ, но в чрезвычайных обстоятельствах прибегают наши уборщицы консультироваться к сантехнику. Уж он любую проблему, даже график дежурств, как орех, разгрызет.
Мужчины переглянулись, и АС выразил общее мнение:
— Пригласите его ко мне.
— Bueno (исп.) согласилась ЛФ, он сегодня в ночную. С полупустым ведром окурков канула в тёмный коридор.
Слово «Сантехник» побудило АС достать бутылку грузинского «Коньяк Старый» из сейфа. Не успели разлить, как в дверь постучали. АС быстро опустил коньяк на пол и, приподняв правую ногу, ловко накрыл бутылку штаниной. АН и ОК укрыли рюмки в мужских ладонях, ОК сразу две, свою и АС.
Вошёл Сантехник с брезентовой сумкой. Вовсе не ГБ.
Практически полностью повторилась процедура представления. Сантехник поставил сумку с инструментом и назвался. Неблагодарная История не сохранила его имя.
АН обрисовал ситуацию. Хозяин поставил задачу: сделать пикирующий бомбардировщик; самолёт сделали; на испытательных полётах отваливаются крылья.
— Перфорируйте силовой шпангоут стыковки консоли крыла к центроплану — выпалил Сантехник (это перевод на понятный инженеру язык, дословно — предложил дырок насверлить как шов от швейной машинки там, где крыло отваливается). Но это же чушь! Дырки ослабят конструкцию.
Налили советчику стакан, допили остатки и разъехались на неделю, следующий сбор в «шарашке» АН оговорили. Тот не зря старшим по возрасту был. ПЕРФОРИРОВАЛ!
Так что обмывать было что. Полетел голубок с крылышками низкорасположенными. Сантехника пригласили. Он тайну раскрыл — мыслил аналогично! Бумага туалетная с дырочками, а рвётся не по ним. Вот и провёл аналогию.
Правда, поговаривали, что Сантехника Роберто Людвигович (РЛ) звали, а усы клеёные, да вряд ли. А вот ЛФ и вправду была ГБ, за творческий потенциал отвечала.
Вместе АН. АС, ОК академиков сотворили 2; генерал-полковников 3; премий высших 9. Сантехника сманивали на другую работу, он сказал: НЕБО — НЕ БРОШУ!
Приложение.
Александр Сергеевич Яковлев (1906 — 1989) — советский авиаконструктор, чл.-корр. (1943) и академик АН СССР (1976). Генерал-полковник. Дважды Герой Социалистического Труда. Генеральный конструктор ОКБ имени Яковлева (1956 1984). Лауреат Ленинской, Государственной и шести Сталинских премий..
Олег Константинович Антонов (1906 1984) — советский авиаконструктор, доктор технических наук (1960), профессор (1978), академик АН СССР. Герой Социалистического Труда (1966). Лауреат Ленинской (1962) и Сталинской премии второй степени (1952)
.Андрей Николаевич Туполев (29 октября [10 ноября] 1888 [1] — 23 декабря 1972) — советский учёный и авиаконструктор, генерал-полковник-инженер (1968), доктор технических наук.
Роберт (Роберто) Людвигович Бартоне (настоящее имя — Роберто Ороси до Бартоне (итал. Roberto Oros di Bartini); 14 мая 1897, Феями, Австро-Венгрия — 6 декабря 1974, Москва) — итальянский аристократ (родился в семье барона), коммунист, уехавший из фашистской Италии.
 

шпионы на югах
Инженерный казус. Once upon a time — давно это было. В 1991 году. Встретились на курортном южном берегу (координаты секретные) бойцы невидимого фронта (unseen-незримые) Директора СВР и ЦРУ. В белом костюме наш, Шубников В. И., в клеточку — их, Voolsey J.P. (женщина). Псевдонимы вымышленные.
Закурили (18+) после третьей (16+) она и всплакнула: «Здорово Вы нас кинули с этим МИГ 28 в позапрошлом году!»
Наш-то засмущался:
— Мы своих не кидаем! Это недоразумение! Я накажу!
 тут они были
— Ну как же, как же. Вы 28-й МИГ выпустили в воздух высоко вверх, выкрали мы чертежи, отдали Боингу, они построили — потрясающе прекрасный получился паровоз. Мы не обиделись, для надёжности чертежи даже выкупили — опять паровоз у Боинговых бродяг бодяжит бестолково! Наш-то и призадумался. Негоже наклёвываются наказания. Вспомнил, что карьеру инженер-технологом начинал.
— Простите за нескромность, а Вы, наверное, проектные чертежи приватизировали?
— Конечно, самые новые.
— Не взыщите, но надо было рабочие чертежи брать. У нас, когда проект доведут, то самолёт и получается.
Вздохнул с облегчением и разлил остатки. Пригодилось инженерное прошлое.
Утонуло в вине настоящее. 1991 год.
 

РОЛЬ ЖЕНЩИНЫ В ИСТОРИЯХ
К юбилею-70 жизненные достижения Дмитрия полностью соответствовала требованиям к возрастным мужчинам: дом построил, дерево посадил и сына вырастил. Окружение посчитало это необходимым, но недостаточным, недостаточным, предложив описать процесс строительства, выращивания и воспитания.
Настойчивость проявили женщины семьи, которым, вероятно, надоели ауди рассказы «в живую» и захотелось иметь рассказчика «под рукой», то есть- книгу.
Слабый пол играл большую роль в развитии Дмитрия как личности первые пять лет его сознательной жизни.
Отец был военным, семья относилась к обеспеченным. У мамы были четыре сестры, послевоенные времена были голодные и они приезжали «пожить», то есть подкормиться. Охотно занимались воспитанием единственного на то время племянника.
Почти юбилей, пятый день рождения Дмитрия, пришёлся на смерть И. В. Сталина и последующую амнистию 1953 года. Потёк приток освобождённого государством криминала в города и села. На встречу ему из родного мальчику Диме военного городка (именно туда маленького Дмитрия аист приземлил) по вечерам отправлялась в большой город колонна автомашин с автоматчиками — патрулировать улицы. А также оказывать первую, а нередко и последнюю помощь жертвам криминала. Эти бойцы и перебили самую опасную банду из 18 рецидивистов, застукав их на ограблении большого универмага.
Не вникая в суть решаемых автоматчиками задач, Дмитрий решился на демонстрационный, самостоятельный, не согласованный с тётями и мамой, первый мужской поступок — остановить колонну.
Накануне он здорово проштрафился. Мама и ею старшая сестра надели на мальчика матросский костюм с короткими штанишками, повели в парк на прогулку. В детских штанах! Как маленького.
В парке женщины нашли такой же дурацкий, как штаны, аттракцион — желающие огромным, Димкиного роста карандашом, рисуют буквы. Сестры вручили мальчику пишущее устройство и предложили написать слово «моряк». А он, инсургент юный, нацарапал «Козак!» Всего с одной ошибкой!
Сестры подумали, что смеются над ними. Дима был уверен- над штанами.
Пришла идея реабилитации путём совершения взрослого поступка. По образу и подобию офицеров-регулировщиков батальона аэродромного обслуживания, Димка вооружился флажком, оставшимся от праздника 1-го Мая.
С ним и вышел на Большую Дорогу перед набиравшей скорость колонной грузовиков с автоматчиками.
Солнце делало картинку через-чур яркой и приукрашенной. На пересохшей, жёлто-серой обочине почти чёрного и мягкого асфальта шоссе с отпечатками ребристых шин, вытянулся в струнку, стараясь быть заметней, мальчишка в белой круглой панамке, жёлтой майке «на три пуговицы» и синих трусах. Вытянутая вперёд правая рука сжимала древко красного флажка с золотистым отпечатком кремлёвских башен. Левая рука прижата к телу по команде «смирно».
Головной грузовик, а за ним остальные, со скрежетом остановились. Только облака пыли и выпрыгнувший из кабины старший машины (офицер) устремились вперёд. Капитан узнал соседского мальчишку и подхватил на руки.
— Димка, башка дырявая, что творишь?
— Командую! — прошептал ответчик. Капитан перехватил мальчишку под правую руку, крикнул кому- то в машине:
— Приеду со второй партией!
Пошёл в сторону офицерских домов с юным гаишником под мышкой. По пути объяснял, что красному флажку положен белый для комплекта, и советовал подложить в трусы газету:
— Не так больно ремень достанет!
Димка висел под мышкой как полупустой мешок и не боялся ремешка. Он все ещё переживал собственную значимость. Не каждый сможет остановить колонну!
Сестры пришли в себя, когда капитан оставил им свою ношу и краткое информационное сообщение о случившемся. В четыре руки они гладили и щипали безобразника, в четыре глаза рассматривали, пытаясь разглядеть причину поступка.
Время стёрло остроту впечатлений того дня, Дмитрий даже не помнил — попало ему ремнём или нет, но стремление доказывать свою значимость, особенно слабому полу, не пропало.
Семьи военных не засиживались на одном месте, пришлось учиться в разных школах разных городов. Неизменно везло с разумными учительницами, использовавшими такую черту характера юноши для его развития. Позднее армейский философ Мэркэп (позывной) объяснит так:
«Есть типичный пример женского эго.
Неразвитую Женщину интересует ОНА САМА, а потом уже дети, муж и Бог. А должно быть в обратной последовательности. И пофиг что у такой женщины диплом Гарварда и должность генеральская.
Она ИНФОРМИРОВАНА, но НЕ РАЗВИТА. Ум есть, разума не хватает».
Дмитрию безусловно везло на разумных женщин в своём окружении, в первую очередь, повезло с женой. (Случайность — неосознанная закономерность. На ВСЁ есть причины и предпосылки). Проявивший себя в инциденте на дороге Ангел-хранитель успешно берег от «неразвитых» дам. Казалось, так будет всегда. Однако, выполнение просьбы из устных историй сделать книги так расширило круг общения с читателями, что прежние ограждения не справлялись. В условиях новой реальности возникли немыслимые в «дописательские» времена коллизии.
Пытаясь донести книгу до широких масс, Дмитрий «сделал публикации» в некоторых из социальных сетей. Искренне удивился, получив «сообщение» с вопросом:
— А где же книга? –Лариса Л.
Заглянул на страницу «вопросителя», и увидел творение мастера. Потрясало и качество, и количество подобранных со вкусом на грани изыска материалов и фотографий, разносторонность интересов и опыт эксперта. Невозможно было даже предположить, чтобы все это сделал мужчина, да и подпись была Лариса Л.
Зажглось ретивое, вот бы мнение спросить о своих творениях у настоящего знатока прекрасного, да и повод нашёлся. Как раз закончил первую главу новой книги об Индии в новом для себя лирическом ключе. Сюжет напоминал «Воскресенье» Л. Н. Толстого, даже цитата из него включена. Расчёт был на привлечение внимания прекрасной половины читателей к далёкой от лирики книге о русских в Индии. Набрался храбрости и отправил главу о любви Светланы и Ашота на отзыв.
Самое трудное, как говорят жизнью не битые, но словами скорые, это ждать и догонять. Трудности не выбирают, их судьба присылает, но в этом случае Дмитрий сам влип в «режим ожидания». Удивлялся давно не просыпавшимся эмоциям, почту проверял, как нажимают кнопку лифта, по десять раз подряд, с надеждой.
Однажды, поздно вечером, ковыряясь в соцсетях, прочёл:
«Личная жизнь Светланы, производственная деятельность Ашота. Кого это может интересовать?»
Эта фраза не могла быть чем-то другим или от кого-то другого, кроме как ожидаемой рецензией. Да и способность уложить смысл жизни в полторы строки указывала на автора как дорожный знак со стрелкой «Прямо».
От растерянности нажал что-то и потерял сообщение! Такое случалось раньше, терял целые рассказы (два), хорошо, что запомнился «отзыв» крепко. В большом, видавшим и не такое Мире, зримых изменений не произошло. А гусиное перо из руки выпало и годилось только на поплавок для старомодной бамбуковой удочки.
Дмитрий пересказывал рецензию близким, вместе с ними восторгался лаконизмом и категоричностью рецензии, потом уехал на три недели от компьютера по путёвке в Анапу. В санатории от души презентовал свою печатную книгу об Африке местной библиотеке, а по глупости рассказал ею хозяйке о той самой рецензии. Неудивительно, что библиотекарь прочла книгу только через три дня и сразу же заявила — рецензия к этому произведению отношения не имеет. Книга ей понравилась!
Вернувшись к памяти (компьютерной) Дмитрий механически перебирал кнопки и вызвал на экран пришедшее в день его отъезда реальное ожидавшееся «сообщение» от Ларисы Л.
Далее цитата: «Здравствуйте, Дмитрий! Во-первых, хочу извиниться за то, что отвечаю не сразу (я же понимаю, насколько важно для любого автора внимание читателя). Видите ли, у меня не всегда получается быть у компьютера. Я прочитала главы из Вашей книги. Да, интересно. Интересно наблюдать за сюжетными линиями, которые держат внимание, потому, что каждое последующее действие невозможно предугадать. Это очень важно: не знать, что будет на следующей странице. Вы прекрасно чувствуете время и настроение. А ещё мне понравилось, что у Вас (не могу подобрать точное определение, но, думаю, Вы поймёте, что я имею в виду) здоровая, уравновешенная нервная система, которая потому и притягивает, что в ней чувствуется сила. Всё замечательно, Дмитрий!»
После такого отзыва нервная система любого мужчины становится здоровой «как два сарая» и поющей серенады настоящим женщинам, источникам силы.
P.S Появление предыдущего краткого отзыва объяснимо воспетой классиками женской загадочностью. Или глюком?
Москва, 2019 г.
 

на злобу дня
Подросла Красная Шапочка до тинэйджера, подростка продвинутого, решила всё сама решать. Надавала ей Матушка пирожков с ливером для бабушки, что за чёрным лесом жила, в Роял Дичь Сосаите на первом этаже под лестницей.
 Красная Шапочка 2020
Только вышла из метро Красная Шапочка, как бутерброд увидела: меж двумя вертикально торчащими столешницами мужичок средних лет, одетый по погоде в сермяжную правду, покрикивает: — Кто два из однова? Кто два из однова?
 Человек-бутерброд
И призадумалась Красная Шапочка, тормознула у этого рекламщика, на щите прочла: «Кладёте один, мы выгодно инвестируем, себе — один, Вам — два. От метро три минуты.» Зачаровали Красную Шапочку слово «инвестируем» и правдивость — себе — один, Вам два!
Во-первых, сам Главный защищает права инвесторов; Во-вторых, честно пишут: себе — один! Вот Бабушка обрадуется, коль заместо одного пирожка — два. И ей хватит, и дворнику, что пускает жить под лестницей. Так думала, пока три минуты бежала. Нашла легко, везде стрелочки, ну, такие наркопродавцы рисуют, указывая путь наркопокупателям к тайнику=закладке. И что странно — она эти стрелочки видит, а люди — нет. Совсем как полицейские не видят закладки. А то бы все побежали. Упёрлась в дверь железную с двумя горизонтальными прорезями: на уровне глаз и на уровне ладоней. Над верхней три буквы ООО. В прорези название: СБЕРКАССА. Над нижней букв пять: КЛАДИ. И дырка. Сунула в отверстие пакет с пирожками, за дверью щёлкнуло и надпись сменилась: СБИРКАССА. Пока приходила в себя после трёхминутного бега от метро, обратила внимание: надписи ВОЗЬМИ нет, да и дырка для выдачи отсутствует. Красная Шапочка в школе училась хорошо, но ведь обманывать в обычных учебных заведениях не учат. Образования хватило к полицейскому, глазевшему на неё, не обращаться, ясно было, что он эту дверь охраняет. Побрела к метро, к бабушке-то идти-то не с чем. А бутерброд, как её узрел, другой доской повернулся, там написано: ВЕРНЁМ ДЕНЬГИ.
ВЕРНЁМ ВАШИ ДЕНЬГИ.
ВЕРНЁМ ВАШИ ДЕНЬГИ ЗА ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ
И внизу щита — дырка, а над ней надпись: КЛАДИ ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ
Юркнула Красная Шапочка в метро и думала, а куда же в городах малых, без метро, люди от обманщиков прячутся? Ведь все знают, аферисты в метро не ездят и пешком не ходят.
А всё Бабушка! Захотела «хоть на старости пожить для себя» и выгнала на съёмную квартиру дочку с зятем. Красная Шапочка тогда ещё розовый чепчик носила. Потом Бабушка кредит на покупку люстры взяла, а мелкие буквы про залог квартиры не прочитала. Вот и переселилась под лестницу.
Спросила Красная Шапочка, как с такой наследственностью жить? И решила, как Грета Тумберг самых Главных заставить в Главный закон записать: Государство обязано детей не только от родителей защищать, но и от обманщиков. И взрослых тоже.
А Серый Волк теперь Волкофф, он в офисе сидит, сценарии придумывает. Главные с «интересом» читают. Остальные читают комменты. Вслух детям. Жёнам. Бабушкам! И пишут о бедах своих для других.
Кроме нас, никто нам не поможет.
На злобу дня 2. Белый дедушка и богатство. Ранним июньским утром, год 2020 от Рождества Христова, первые солнечные лучи постучались в окно трёшки на пятнадцатом этаже панельного дома, построенного в спальном районе за МКАД. Из описания жилища видно — его обитатели не бедные, но и далеко не богатые люди. Заглянув в окно, Солнышко застало хозяина квартиры Бориса Фёдоровича за чтением предложения сократить дистанцию аж до уровня олигархов, перепрыгнув из среднего класса в эксклюзив. На экране ноутбука подмигивало курсором соответствующее послание из Гонконга. Накануне седой Борис Фёдорович, по-родственному «Белый дедушка», чисто механически, не задумываясь о последствиях, подтвердил запрос в друзья по сети тамошнему профессору Mercy Gold.
И вот новый «друг» пишет: «Дорогой друг! У меня есть коммерческое предложение, очень хорошее (орфография и акцент сохранены, имя-отчество не раскрывается в анти рекламных целях) пришли мне адрес твоей электронной почты для сообщения более подробной информации».
Как и все мы, пенсионер Б. Ф. Лагутин, уже получал подобные письма. В сумасшедшие 90-е годы они приходили из Нигерии, яркие, образные, с улётом фантазии. Трагические истории утаивания от казны 3-х млн. ам. долларов перемежались описаниями воровства из этой же казны, заканчивались просьбой выслать 50—100 баксов на оформление доверенности. Эта масштабная афера даже создала международную Ассоциацию пострадавших, которая, наверное, тоже выманивала деньги. На борьбу с нигерийскими жуликами. Как человек с большим жизненным опытом, Борис Фёдорович жуликов видел за версту, и много раз предостерегал знакомых и родственников от подобных соблазнов.
Последний раз, незадолго до гибели Садда;м Хусе;йн Абд аль-Маджи;д аль-Тикри;ти, письмо было от медицинской сестры армии США из Ирака. Её штурмовой отряд перехватил иракский конвой и не знал, куда деть трофейные $ 5000000 наличными. Будучи в игривом настроении, «старый балбес» — так «Белый дед» себя называл в редкие минуты самокритики, ответил на письмо и долго не мог отделаться от влюбчивой сестры милосердия. Учитывая и этот печальный жизненный опыт, письмо китайского друга удалил сразу.
Однако следующее раннее утро принесло новое сообщение: «Мой друг, пожалуйста, я заметил, что вы прочитали моё сообщение, я жду, что вы ответите мне по электронной почте для получения более подробной информации, адрес: l iqiangwei9@hotmail.com». Вернулся к ноутбуку уже после завтрака, и собрался было просто удалять изложенное выше, как вдруг зазвонил мелодией Варшавянки мобильник. Определился номер: 903132017. Свежий, вкрадчивый без мыла, голос начал расспрашивать о якобы поданной Б. Ф. Лагутиным заявке на кредит в рублях, подбираясь к тайнам банковской карты. Результат вы только что прочли: «Красная шапочка», «Белый дедушка».
«Люди! Я любил вас. Будьте бдительны! Ю. Фучик.
 

зрелость
«Поверить в себя вплоть до утраты ложной скромности, и высказывать своё мнение без ретуши, кое-кто называет зрелостью. Значительная часть населения планеты такое поведение определит, как глупость.»
Бывший писатель Георгий Владимирович перевёл дух и продолжил выступление на ВЭБ-семинаре:
«Время — это песок. Жизнь — это вода. Слова — это ветер… Осторожнее с этими компонентами, чтобы не получилась — грязь.»
Этими словами закончил лекцию о писательском мастерстве онлайн «Курса роста личности», и отключил Экшн-камера Digma DiCam 520.
Участники веб-семинара сидели в своих квартирах, уткнувшись взглядом в дисплеи компьютеров, напрягали слух и мозг, пытались хоть что-то откусить от мудрости Гуру и утащить в заговорённую пещеру личной долговременной памяти. Очередной этап развития Человеческого сообщества личностей, проживающих на одной шестой суши земной, привёл к очередной «Истинной Вере.» На этот раз в компьютерных Гуру (Coach — совр. Англ.)
Как по заказу, появились в Сети тысячи познавательных курсов и десятки тысяч блогеров. Объяснялось это довольно просто — учить «Как делать» оказалось выгодней, чем «Делать» самому. Адепты новой Веры отвергают телевизор и критичность мышления, лишь бы «Быть в тренде.»
Между прочим, некоторые общности, которые и народом не назовёшь, очень давно попали в ловушку специализированного образования, отвергающего всё лишнее.
Выключив микрофон, Георгий Владимирович обратился к теле оператору и директору фирмы «Хочу всё знать.»
— Алёнка, чему ещё учить этих балбесов? Давай Продаваемый Рассказ запишем, пока в настроении.
— Но Вы же не готовились. А тема: Как писать, чтобы нравиться издателям?
— Я экспромтом. Слово такое знаешь?
— Мне на фиг. Это я Вам деньги плачу за умное лицо. Мне за организаторские способности платят. На таких же курсах приобрела. Слово такое знаете?
— Чулки в магазине приобретают! Включай экспромт.
Быль. 10-го мая 1986 года инженер Торгпредства СССР Дмитрий Мальцев, прямо с утра, поехал в открывшуюся в Бомбее Зону свободной торговли на встречу с индийскими фирмачами, организовавшим отвёрточное производство ПК (Персональных Компьютеров). Это была первая ласточка из компьютеризированного будущего, и она опровергла пословицу: «Одна ласточка весны не делает».
Ласточка принесла из США сборочные комплекты ПК, необходимое оборудование, и главное, инструктора по сборке. Американец был очень заметной фигурой: ростом под потолок, рыжий «на всю голову», т.е. бородатый. Одет был в джинсы и майку без рукавов, оставлявшей на обозрение мощные татуированные руки. По возрасту и подобию он вполне мог быть ветераном войны во Вьетнаме, и Дмитрий вспомнил далеко не «крупных» вьетнамских студентов, с которыми учился в университете, тоже успевшими повоевать. Знакомство с производством продолжалось до обеденного времени, когда чувство голода подавило идеологические и расовые противоречия. Владельцы фирмы, молодые франтоватые индийцы, окончившие Бомбейский политех и успевшие поработать в США, предложили перекусить в ресторанчике через дорогу. Пять минут ходьбы по раскалённому асфальту вызвали в организмах мужчин истинную жажду и, едва переступив порог заведения, они потребовали пива. Вышколенный официант сначала усадил всех четверых за столик, потом скучным голосом объявил:
— Сегодня День рождения Махатма Ганди, в честь этого по стране объявляется «сухой закон». Пиво могут получить только иностранцы!
 Сухой закон. Пусто
В ответ фирмачи-индийцы хлопнули по столу своими американскими паспортами, а Дмитрий и «штатник» продемонстрировали свои физиономии. Авторизация прошла и через минуту покрытые изморозью литровые кружки слегка пенились на белой скатерти. Глотнув холодненького, Дмитрий объявил:
— После вчерашнего это не пиво, а живая вода. Аква вита! — — — А что вчера праздновал? спросил татуированный гражданин США.
— Годовщину Второй Мировой, — ответил гражданин СССР.
— Разве Советский Союз тоже участвовал?
Наивная простота вопроса ускользнула от сосредоточившегося на пиве Дмитрия, но была оценена обоими индийцами. Они засмеялись. Советский же участник застолья ответил все ещё серьёзно: «Конечно».
— А на чьей стороне? Вопрос добил индийцев, и они начали сползать под стол, мелко дрожа от хохота. Не мог сдержать смех и Дмитрий. Американец что- то говорил, но слушать его было некому. Многие годы хранил Дмитрий эту историю, рассказывал ее только близким, да и те не очень верили… Ситуацию изменил позвонивший из Нью Йорка друг.
— Представляешь, эти голливудцы делают кино с «Архипелага ГУЛАГ». Так я посмотрел ролик промоушный. Шо сказать, там поезд привозит зэка, становится, из вагонов высыпаются чернокожие зэки в зимней робе. Та я фотку перешлю. Посмотрев фотографию Дмитрий понял — после такого в его историю поверят. Можно публиковать.
 ЗК
Алёна была в стадии бестолкового восторга. «В этом рассказе есть всё, чтобы принести деньги автору: завязка; интрига; сюрприз! Почему вы писать бросили?
Георгий Владимирович: «Из-за русскоязычных читателей. Они себя узнают в Дмитрии, а должны в американце! Ведь смеются над своим будущим. Узко специализированное обучение не приносит самостоятельность мышления и широту души. Но за эрзац образование люди согласны платить, поэтому я согласен учить. Сейчас в тренде писать о „человеческих отношениях“. Раньше писали о „деяниях человека“. Героев прошлого страны упразднили, а современных лепят по их подобию. Измена самому себе уничтожает личность, а её не восстановишь на нашем „Курсе личностного роста“. Так что мы с тобой в тренде. Хоть и врём ученикам, но это же ради денег!»
Покривил душой Георгий Владимирович. Как и всякий русскоговорящий, а это особый народ, верил он в светлое будущее. Не такие операции заваливали!
Москва,2023
 

избирательная память
Возраст измеряется прожитыми годами. Это аксиома, хотя существует мнение — трагедия возрастных людей не в количестве прожитых лет, а в нежелании с ними считаться. Но какие годы учитывать, если наша память записывает события избирательно? Ведь частенько «Свистят года как пули у виска», то есть, мимо, без пользы и вреда.
Два года в начале семидесятых ездил на работу одним автобусным маршрутом, а запомнилась всего одна поездка зимой 74-го.
Искрился в свете уличного фонаря выпавший ночью снег, ветер пытался раскрутить позёмку, ожидающие автобус люди сгрудились под козырьком остановки. Заводы начинали работать все в одно раннее время, в восемь. К семи на автобусной остановке собралась толпа, высматривающих приближение транспорта. Вместо немолодого, но элегантного ЛАЗа, из-за угла появился крупный мужчина с поднятыми вверх руками, подойдя ближе, он объяснил, как своим:
— В детский садик идём! И граждане успокоились, разглядев шагавшего следом пацана лет пяти, с пистолетом в руке.
Как и поглощённая на завтрак еда, маршрутные автобусы семидесятых были лишены изысков, но функциональны. Из-за скученности пассажиров почти каждая поездка запоминалась аж до следующей. В этот раз в толпе ворвавшихся через заднюю дверь ЛАЗа рядом оказался земляк, «двушка» в соседнем подъезде.
Закрепившись руками за пассажирское кресло, земляк пристал с очередным анекдотом:
«Робин Гуд хлопнул по набитому кошельку на своём поясе, и, весело присвистнув, пошёл вниз по течению ручья. На пальце крутил брелок с ключами солидных размеров. Встретил Большого Джона, проявившего интерес к брелку. Ответил на вопрос: «Этот ключ от моего замка в Шотландии; этот — замок в Ирландии; этот — шале в Гаскони. — А я слышал, ты у богатых отбираешь и бедным отдаёшь? В этот момент остановился и распахнул двери автобус, пассажиры посыпались на простор тротуара, Земляка ухватил за рукав Неизвестный, выскочивший следом. -Я из-за вас на две остановки раньше сошёл, что там с Робин Гудом?
— Так он тоже вопрос задал собеседнику, типа, кто сказал, что я всё отдаю бедным.
Подобный эпизод был решительно невозможен в чопорном Ленинграде или суматошной Москве. Только искренне убеждённые в своём праве слушать чужую болтовню — а иначе зачем Бог дал «чоловику» уши — украинцы всегда готовы были даже вмешаться в чей-то разговор.
Расстались. Земляк двинул на работу в местный Пентагон (НИИ, оборонка), я перешёл улицу к сберкассе, поклонник Р. Гуда остался ждать следующего автобуса №28. Ехать на свою остановку.
Сберкасса открывалась позже, но это не имело значения, поскольку встреча с коллегой Алёной была назначена у входной двери. Накануне в этой конторе девушка передала мне 2 000 сов. рублей, получив расписку. Отец Алёны контролировал денежную операцию, стоял рядом. Всю сумму я внёс на счёт энского жилищного кооператива в их присутствии, отдал им свою расписку в получении и банковскую квитанцию.
Алёна позвонила утром и, сквозь слёзы, сообщила о пропаже финансовых документов.
Потребовавшая этих действий ситуация сложилась на чрезвычайно скользком основании цепочки случайностей. Директор НИИ (Научно-исследовательского института) переманил иногороднего Специалиста, пообещав включить в отраслевой кооператив строившегося дома –единственная возможность того времени получить квартиру вне очереди. Этот Спец клюнул и стал зав. лаборатории, где я работал старшим инженером. Однако, Директор вскоре понял, что ошибся в назначении строптивого Спеца и на день жеребьёвки кооперативных квартир подло отправил его в командировку в Сибирь. Опять ошибся, недооценив подчинённых. По доверенности Спеца, я выиграл по жребию одну из лучших квартир кооперативного дома. Но и тогда проблемы по одной не ходили. В течение суток нужно было внести две тыщи (2 000) рублей вступительного взноса. Их у сотрудников лаборатории не было.
Любимый завлаб не мог успеть возвратиться из сибирского города Ачинск, коллектив переживал, и новенькая сотрудница юная Алёна нашла решение, заняв сумму у отца.
Рублей 2000: 120 = 16,7 месячных зарплат ст. инженера.
Вот она и теребила в руках сумочку, сбивчиво объясняя: никого не подозревает; обыскались расписку.
Мама говорит: «Ты в лаборатории третий день, людей не знаешь, как могла?
Мне тогда было 25, рост 180, за плечами высшее (университет), армия и 2 года семейной жизни. Уверенностью в себе и прочими параметрами психологов значительно превосходил плавающих по жизненным принципам персонажей — мужчин моего возраста и положения в обществе. Поэтому я просто посоветовал посмотреть в сумочке!
Оказалось, мы с Алёной ситуацию воспринимали по-разному. Она как трагедию, я как фарс, шутку Судьбы. Сквозь рыдания, Алёна поведала — сумочку смотрели сто раз. Меня же донимал внутренний голос. Он хохотал, над этой трагедией!
Едва сдерживая смех, строго сказал: — Открой сумочку!
Обе бумажки нашлись! Радости хватило надолго, удивления — на всю жизнь. Особенно радовался контролировавший встречу папа, уже собиравшийся обратиться в милицию. Разделила восторг и мама, тайком наблюдавшая за происходившим из телефонной будки.
Я же увидел очередной автобус 28-го маршрута, вернулся на остановку и успел уехать от благодарностей. В институт не опоздал.
PS. Пояснительная приписка, чуть не забыл. Смотрите:
Желая доказать себе и родителям право на взрослый поступок, Алёна очень боялась утраты документов. Её страх сдвинул бумаги на квант времени (термин условный*) в безопасное место, параллельный мир. Я, всего лишь, «отменил последнее действие», мысленно нажал воображаемую кнопку.
Операция с бумагами практически не отразилась на времени поездки. Эффект проявился в другом — я, как практикующий философ, сделал вывод:
«Мысль материальна. Желания сбываются!»
 

 определение
Реальное событие, основа этого рассказа, имело место быть жаркой летней ночью на реке Днепр, там, где когда-то сильно затрудняли судоходство знаменитые пороги. Плотина ДнепроГЭС затопила смертельно опасные скалы, но жуть сплавлявшихся по реке путников, осталась. Вымысел?
Итак, время года — лето. Место — Голубой залив Днепра. Действующие лица — Марковы, отец — Виктор Николаевич, 43 года, сын Дмитрий, 12 лет. Декорации готовил настоящий мастер — Природа. Ночь на Днепре — это выход в открытый космос. Звёзды рядом, воздух даёт жизнь, опасности стоят в очереди. Дюралевая лодка «Казанка» ходко бежит по великой реке, пританцовывая на гребешках почти чёрных, со свинцовым отливом, волн. В сумерках не разглядеть, что будет. Всё это правда.
То, что случилось дальше, тоже не вымысел. На середине фарватера заглох мотор. Изменилось всё и сразу. Сплавляясь по течению на лодке с заглохшим мотором, красоту берегов не замечаешь. Вообще, Виктор Николаевич давно приметил: восприимчивость к красоте обратна опасности ситуации. Рокот мотора сейчас зазвучал бы симфонией! Это может быть домыслом.
В данном конкретном случае, фарватер обездвиженному судну мог обещать неприятности любого уровня, вплоть до окончательного. Вместе с мотором угасли ходовые огни и звуковое сопровождение, а видимость сокращали оседавшие на свинцовую гладь сумерки. Экипаж спасался как мог. Виктор налегал на коротенькие дюралевые вёсла, а Димка азартно вопил команду: И раз, и раз, и раз! Увернулись от Кошмара на подводных крыльях, под днищем зашуршал песок, схлынуло напряжение.
— Опасность утонула вместо нас, философски (без общепринятого «мужского» диагноза ситуации, ребёнок рядом), подвёл итог Виктор.
— Понял, маме не говорить! Эхом отозвался сын.
И только через полчаса, обустроив место ночёвки, прояснив ситуацию с мотором и разливая свежезаваренный чай, заговорили снова.
— Ты обратил внимание, какой прекрасный вид должен открываться с высокого берега? Утром поднимемся, фото сделаем.
— Сам говорил, до утра ещё дожить надо!
— Когда это я говорил? Вредный лозунг, только сомнения добавляет.
— Дядь Юре говорил по телефону.
— Салага! Это он заявил: «Утро вечера мудрее», время хотел потянуть. А решать вопросы надо сразу, не откладывая. Иначе они вырастут в проблемы.
— Ты сам мне нырять ночью не разрешаешь, вот скоро вырасту в проблему.
Он был прав, но и проблема имела права! Страшно было отпускать сына одного в полную надуманных и реальных опасностей ночную реку. Оттягивая принятие решения, Виктор сам поспешил нырнуть.
В жизни каждого мыслящего существа бывают счастливые секунды, минуты, дни. Их нужно просто не упустить. А продолжительность счастья определяется памятью о нем. Юная девица может помнить первое свидание до последних мгновений и морщинистые щёки будут румянится как в «тот раз».
Напяливая гидрокостюм, подводный экстремист счастлив обладанием, ныряя в шерстяной бабушкиной кофте «для тепла», счастлив свободой движений. Промывая маску, обувая ласты, он счастлив предвкушением свидания с другим миром. И все разочарования предыдущих погружений не имеют значения. Они накапливаются в виде опыта, безусловно полезного, но не лезут в эмоции.
Остроту ощущения эйфории от подводной охоты придают её организационные сложности. Необходим водоём, снаряжение, свободное время, понимающая жена. Так что выход на охоту — уже победа.
Ночное погружение опытного подводного охотника — это как первую любовь в поезде встретить.
Случается редко, напоминает о многом, обещает ещё больше, заканчивается словами проводницы: «Следующая станция…»
Есть и отличия. Лезут в чёрную ночную глыбь не случайно, а тщательно подготовившись, с применением технических средств, обманывая близких — я не глубоко! В целом, это больше похоже на преступление, чем на хобби. Рыбнадзор также считает.
Оправдывая тягу к убийству уточек и других теплокровных охотники наземные сочиняют красоты природы, которыми они якобы очарованы. Подводный мир и днём предлагает красоты только на дорогих (проживание) коралловых островах. А ночью, в наших широтах, под водой не только темно, но ещё холодно и страшно. Так что лезут в неизвестность не зачем, а вопреки. Это как альпинизм в обратном направлении. Чем глубже, тем больше дух захватывает.
Виктор шлёпал ластами, пятясь к воде. Откуда-то всплыло «Пушки к бою едут задом». Уже развернувшись, лёжа не поверхности, выдохнув из трубки воду, отставной майор Марков мысленно улыбнулся сравнению.
 На дне
Началась работа. Вдох-выдох, шевеление ластами, периодические остановки для ориентирования. По расчёту времени должен быть над целью — старое русло Днепра. Высунул голову в маске, крутнулся ластами вокруг оси. Берега не видно, лодок тоже. Тишь да гладь, можно нырять. Пошла вниз голова с вытянутыми в перёд руками. Правая — с ружьём, в левой фонарь. Ласты выскочили из воды, своим весом увеличивают скорость погружения. Там, в глубине, каждая секунда дорога. Копить их надо с поверхности. Дорога к охотничьим угодьям измеряется метрами, но времени отнимает половину возможного пребывания под водой. Просто метры уходят почти вертикально вниз, и произвольным маршрутом — вверх.
На дне спит рыба, но частенько успеваешь только посмотреть на неё. Инстинкт самосохранения выносит на поверхность, в привычную среду обитания. И бог с той рыбой, зато живой. Это радует и удивляет — зачем нырял?
Ведь до погружения был на поверхности в том же состоянии. Живым и без рыбы.
Ночное погружение комплексное: первым идёт столб света от фонаря; затем ружьё и сам фонарь; голова охотника в маске; туловище с раздувшимися лёгкими; трепещущие от азарта ласты. Сравнительно долгий полёт в неизвестность глубины, и луч фонаря упирается в дно. Освещённый кружок может показать спящую рыбу; ползущего рака: чей-то рваный ботинок. Луч не останавливается, манит вперёд, лететь над дном, чтобы увидеть Добычу. Направление движения вертикально-вниз ломается на градусов 90, параллельно донной поверхности. Тело испытывает отрицательный изгиб!
СТОП!
Дикая боль вышибает сознание. Выход из пике был слишком резким, организм просто не успел подстроиться. Тело безвольно зависает, ноги ещё продолжают движение ласты касаются дна. Это возвращает зрение, глаза ловят свет фонаря, затем сам фонарик. Он привязан к левой руке и всплывает. Следом из глубины памяти всплывают слова — положительная плавучесть. Фонарь ей обладает, значит покажет дорогу наверх, к звёздам. Боль не отпускает, ноги напрочь пропали. Ещё слово вспомнил — судороги! ЭТО ОНИ! Колоть булавкой!
А это уже паника! Какие булавки? Наверх надо, на воздух!
Возвращается сознание? К чёрту булавки, руки уже действуют! Грести за фонариком. Правой руке мешает ружьё. Бросить? Что сыну скажу? Что сын скажет? К оружию отношение трепетное, не бросал даже когда патроны кончались. Мысли лезут наперебой, а где воздух? Лёгкие полны, секунд 30 поживём. Если выдыхать маленькими порциями, стравливать потихоньку, на дольше хватит. Это уже профессиональное вспомнил, подводное.
Как бы жизнь не выдохнуть. Это юмор?
ЖИВЁМ!
Голова из воды вынырнула, выдох в трубку сделан, вдох с некоторой опаской. Даже смешно, ведь только что почти утонул, готов был на всё ради глотка прохладного речного воздуха, а вынырнул, и дышать побаиваешься.
Завис в воде, осмотрелся. Начал с себя. Всё нормально, органы чувств работают, а вот информация поступает тревожная — ноги отсутствуют! Фонарь и ружьё явно лишние, это мы запросто, верёвочную петлю фонаря захлестнул за рукоять и подвесил в воде. Положительная плавучесть!
Руки подгребают, но левая как-бы сама скользнула вниз. Ноги на месте! Вернулась боль, заполонила сознание. Где-то в уголке спряталось понимание. Этого допускать нельзя!
Вдруг где-то в кромешной тьме задрожал на ветру огонёк. То ли явь, то ли мерещится. Да это Витька костерок поддерживает! Реальный маячок для потерявшего себя папы. Пацан заботится, а отец себя жалеет!
По чёрной глади медленно двинулся к берегу, на огонёк, странный караван. Торчала из воды голова в маске, с дыхательной трубкой за ухом, на буксире светящийся фонарь, за ним привязанное ружьё. Гребли руки, тело беспомощно обвисло. Мир исчез, внешнее воздействие: холод, течение, свет луны — всё это пропало. Собирая все возможности для сохранения жизни, мозг отдал команду и веки плотно сомкнулись. Но огонёк продолжал светиться, уже в темноте космоса. Исчезла граница между материальном и воображением. Заблудиться в безвременье было проще простого, но светился маячок надежды! И странный караван упорно двигался к нему.
В разрыве серых облаков высветилась луна. От проходившей баржи поднялась волна. Ноги в ластах коснулись дна! Жизнь даётся одна!
Вот и рифма пришла: Не сдаётся она!
Ещё не веря вернувшимся зрению и слуху, ощутил ухватившие под мышки руки. Вернулось понимание происходящего. Это же Димка пытается вытащить отца из воды. Кряхтит, упирается пятками в мокрый песок. Плюхнулся рядом на песок, запыхался. Молчали, набираясь сил.
— Маме не скажем? Утро выдалось чудесное.
Проснулись на зорьке, костерок ещё теплился. Глотнули чайку, осмотрелись. Ночью не заметили, причалили метрах в пятидесяти от пляжа. Вот тебе и дикая природа.
Солнце уже золотило обрывистый берег, погода обещала рыбацкое счастье, поэтому быстро свернули лагерь, и Виктор «сел на вёсла». От ночного происшествия осталась «горечь воспоминаний». Гнетущее чувство поражения, проигранного сражения, разочарования в собственных силах, сомнения в принятом решении уйти со службы реализовались в утрате физической формы. Так объяснял себе Виктор случившееся при ночном погружении. «Превосходный аналитик», как его титуловали в недавнем прошлом, был отправлен в отставку легко, без слёз расставания и с лишением льгот. Этим объяснялось проявившееся безразличие к собственной судьбе, соответственно утрата самоконтроля. Много раз выручавшая способность предвидеть события сменилась предательским «А зачем?» Не мог простить себе слабость, проявленную ночью, и не мог избавиться от гадливого желания сбежать из этого неласкового мира. Даже принял фальшивое объяснение собственной слабости:
«Это возрастное, это пройдёт!»
Остановились на входе в Голубой залив, опустили якоря и готовили удочки, наживку.
Виктор вспомнил намерение фотографировать берега «на память» и усмехнулся. Такие передряги не забываются!
Пляжик, возле которого ночевали, вдруг оживился. Здоровенный пёс, похоже кавказец, добежал до воды, поднял фонтан брызг, вернулся на песок, и катался как малолетний щенок дворняги. Причина столь ярких выражений счастья появилась из зарослей камыша шлёпая ластами, с задвинутой на лоб маской, и подводным ружьём. Тонкие ноги, покатые плечи и огромная седая борода не скрывали возраст охотника — за семьдесят. Вероятно, он очень устал — выйдя на сухое снял ласты и плюхнулся на песок, вытянув бледные ноги. Пёс немедленно засыпал их песком. Старик выглядел Усталым Победителем Стихий. «Натурщик», мало привлекательный для мира художников. Это мир был привлекательным для бородача! Он радовался реке, солнышку, жизни. Так улыбалась Бабайка детских лет Виктора.
— Это возрастное, это пройдёт, бормотал Виктор, уже одевая ласты. Сверстники оценят!
На этом можно и закончить. Всё высказано и записано для всех. Читайте!
PS. Только для тех, кто верует.
Опускаясь с борта лодки в прохладную, отливающую зеленцой, воду, Виктор сосредоточился на деталях погружения, оставив отлёживаться в глубинах памяти скорбные мысли о возрастных изменениях и решении завязать с подводными приключениями. Восход Солнца изменил мир. Ночная неизбежность превратилась в случайный эпизод, медицинский курьёз. Утром вода оказалась прозрачной как ночная рубашка киношной звёздочки, открывала больше, чем прятала. Невероятная прозрачность днепровской воды, более двух метров, показала новые горизонты реальности. Можно было наслаждаться пейзажем, но куда девать охотничий инстинкт? Вот и кувыркнулся с борта в полном боевом. Глубина льготная, для салажат, три метра. Песчаное дно серо-жёлтое, вылизанное течением, украшенное мини барханами, выставило на обозрение зелёную от водорослей кочку, высотой пол метра. Бурно зеленеющая шапка растительности отбрасывала тень странной формы, что-то вроде сковороды с ручкой. Впрочем, подумал охотник, другому человеку могло привидеться нечто иное. Так или не так, охотник насторожился. Подводная охота не место для размышлений, цель появляется на прицельной дальности и мгновенно исчезает. Виктора течение несло прямо на кочку с небольшим превышением. Позиция абсолютно не для выстрела по рыбе, укрывающейся, предположительно, за этой кучкой зелени. Пришлось движением ласт сделать «полубочку». В результате на «траверс» кочки его принесло на правом боку с вытянутым в сторону ружьём. Воздушно-морская терминология позволила тайно взглянуть на картину «Ленивый линь». Подозрения оправдались. За кочкой отдыхал от вечной борьбы с течением реки линь чудовищных размеров.
Трудно представить что-нибудь менее вероятное. А также более невероятное. Царская рыба Линь, словно крот, сторонится ярких солнечных лучей, не любит выходить в свет, держась в укромных, тенистых, водных зарослях на глубине. Линь очень осторожен, пуглив, поймать его нелегко. Он медлителен, неповоротлив, неспешен.
 Золотой линь
Однако, угодив на крючок, все его существо меняется: он проявляет агрессию, изворотливость, бросает все свои силы на сопротивление и может легко сорваться (особенно весомый экземпляр). Это и не удивительно, ведь, когда жить хочется, ещё и не так завертишься.
Охотнику суетиться нельзя по определению. Инструктажи по стрельбе всегда начинаются фразой: «Задержите дыхание». Подводный охотник и так не дышит — что делать? «Плавно нажимайте на спусковой крючок». Нажал. Сверкнула сталь, улетел гарпун, течение протащило охотника прочь с театра военных действий, пульс бьётся дуплетом: Попал-Не попал, и замирает. Высшая нервная система расходует последние резервы здравого смысла.
«Не последний же выстрел. Будут ещё рыбы!
Но охотник уже не нуждается в утешениях. Бойко молотя ластами, развернулся и лёг на обратный курс. Два-три мощных гребка, и взору открывается картина «Меткий выстрел». Восьми миллиметровый гарпун надёжно пригвоздил рыбину к песочному дну. Физиология требует воздух, жадность заставляет тащить гарпун из песка, радость победы рвётся наружу. Полифония чувств, ощущений, и рецидив мысли выносят охотника на поверхность. Буквально рядом с лодкой.
Однако сумбур победных эмоций, как и трофей, остаются под водой. Охотник подрабатывает ластами, двигаясь к лодке под восхитительную ругань сына. Юный рыбак вполне профессионально излагает жизненную позицию рыбаков относительно шумных охотников. Тем громче звучат литавры, когда гарпун с рыбиной переваливается через борт «Казанки». Бывают лини крупнее, но Счастье не меряют килограммами!
Дальше по писанному: немая сцена, буйный восторг, и долевое участие в Празднике жизни:
«Маме расскажем!» Это сын.
«Аз есмь, аз воздам!» Ветхий Завет. Творец.
«Для себя сказ-судьбу каждый пишет!». Это отец.
Так и должно быть!
Москва. 2023г.