От цыганской палатки до кафедры

(не защищенное авторским правом)

В марте 1860 года семья цыган разбила лагерь на клочке земли недалеко от
Эппинг Форест, на юге Англии. Они были беспомощными людьми
перемещаясь туда-сюда по стране в соответствии со своими прихотями.
Им нигде не были рады, потому что у цыган репутация людей
нечестных, и, вероятно, эта семья по фамилии Смит была во многом такой же
как и другие члены их племени. Но однажды во время их
пребывания в том месте - если быть точным, это было 31 марта - в той цыганской палатке родился мальчик, которому его родители дали имя Родни.

Родители Родни зарабатывали на жизнь так же, как и другие цыгане.
Они путешествовали по стране, изготавливая и продавая корзины,
жестяную посуду, прищепки для белья и откидывающиеся плетеные стулья. Родни
отец, которого звали Корнелиус, также занимался бизнесом по покупке и
продавал лошадей. Конечно, юный Родни вырос без образования.
Он путешествовал со своими родителями и вскоре научился ходить от дома к дому
продавал прищепки для белья и другие вещи. Он был смышленый парень и
вместе со своими братьями и сестрами, вскоре знал больше о
цветы и птицы, чем большинство людей. Его родители не умели ни читать, ни
писать, и поэтому он не был обременен никакими уроками. Он был
слишком мал, чтобы понимать ценность образования, и поэтому не беспокоился об этом. Он был счастливым, беззаботным малышом, когда случилось нечто,
что изменило всю его жизнь.

Старшая сестра Родни заболела, и отец подогнал цыганскую повозку
к дверям дома доктора. Доктор поднялся по
ступенькам фургона, перегнулся через дверцу и подозвал больного ребенка
к себе. "У вашей дочери оспа", - сказал он отцу Родни.
"Вы должны немедленно убраться из города". Убитый горем мужчина
отогнал свой фургон примерно на две мили за город, в место под названием
Мортон-Лейн. Там он установил палатку, а затем повез фургон
дальше по дороге с больным ребенком в нем. Он остался в
фургоне с ребенком, в то время как мать и остальные четверо детей
жил в палатке. Вскоре один из мальчиков заболел, и его тоже
перевели в фургон. Это были тяжелые дни для матери Родни.
Она готовила еду для своих больных детей, затем относила ее
на полпути от палатки к фургону, затем подавала какой-нибудь сигнал, и
отец приходил за едой. В её тревогу бедной матери, казалось,
подход немного ближе к телеге каждый день. В один прекрасный день она тоже пришла
рядом. Она тоже заболела, и когда врач осмотрел ее, он сказал это была оспа.

В течение нескольких дней мужчина нежно наблюдал за своей женой и заботился о
ее, но это было бесполезно; она постепенно тонула. Родни шел
по дорожке со своей сестрой Тилли, когда его позвала старшая сестра.
"Родни, - сказала она, - мама умерла". Маленький цыганенок упал ниц
его лицо было таким, как будто в него выстрелили. Мать Родни была всего лишь бедной цыганкой без всякого образования, но она была матерью, и малыш
парень знал, что без неё жизнь была бы намного тяжелее.

После смерти матери Родни продолжал помогать отцу,
продавая самодельные прищепки для белья и жестяную посуду. Он очень гордился
объем бизнеса, который он мог вести. За несколько дней он продал почти девять
сотен колышков. Он был ясноглазым малышом, совсем не застенчивым
и он стал любимцем в городах, которые посещали цыгане
. Когда женщины не желают покупать или казалось, колебался, он
сказали бы: "Ну, теперь, мадам, здесь у вас есть лучший колышки на
рынок. Они не едят и не буду носить одежду. Они
не будут плакать и не разбудят тебя посреди ночи". Если бы они все еще
колебались, Родни сказал бы им, что у него нет матери. Это был не
удивительно, что с его юмором и целеустремленностью ему вообще удавалось
вести хороший бизнес.

Когда Родни был подростком, его отец стал христианином. Это
произвело большие перемены к лучшему в Корнелиусе Смите и жизни в
тот цыганский фургон стал счастливее. Отец был чрезвычайно
серьезен. Он отказался от своих привычек пить, воровать и сквернословить,
и куда бы ни направлялся фургон, он искал какое-нибудь место поклонения, где он
и его семья могли бы больше узнать о Боге. Перемена в Корнилиусе
Вскоре Смит произвел впечатление на детей , и Родни решил поступить так , как его
отец, и предавал себя в простом доверии к Богу.

Хотя он был в это время около пятнадцати, родни Смит может
ни читать, ни писать. Он никогда не был в школе ни дня в своей
жизнь. Когда он открывал Библию, чтобы попытаться прочитать ее, у него часто получалось это неправильный путь вверх. Проезжая по улицам городов, где стоял
фургон, он пытался прочитать вывески над магазинами, но это была тяжелая
работа, и если это не были очень простые слова, он не мог их разобрать
из. Однако, стараясь использовать каждую свободную минуту, он вскоре научился
читал; сначала медленно, но постепенно с каждым днем становился лучше. Он
купил словарь, и им постоянно пользовался. Всякий раз, когда он доходил до
слова, которого не понимал, выпадал словарь. У него была
хорошая память, и как только он узнавал значение слова, то редко
забывал его. Он много читал Библию и вскоре начал надеяться
что однажды сможет проповедовать. Он знал, что в течение десяти лет
он бродил по полям и улицам, когда ему следовало бы быть в школе, но это была не его вина, и он решил попытайтесь наверстать упущенное. Он был хорошим певцом и часто пел на религиозных собраниях в городах и деревнях, которые они посещали.
Затем он набрался смелости произносить короткие обращения. Поскольку у него было
очень мало образования, и он почти ничего не читал, эти
обращения были очень простыми, но он был серьезен и сделал много хорошего.

Как раз в это время преподобный Уильям Бут, позже известный как генерал
Бут - основал движение, известное как Христианская миссия.
Мистер Бут услышал о Родни Смите и убедил его стать его сотрудником
и Родни согласился. Это было в 1877 году, когда он был семнадцать лет.

В цыганском фургоне царило огромное волнение, когда Родни заявил
о своем намерении стать проповедником. Родни расхаживал взад-вперед в
передней части фургона с тремя или четырьмя книгами под мышкой. В
утро своего отъезда Родни нарядился в новую
одежду, которую он купил на те небольшие деньги, которые у него были. Все свои
пожитки он упаковал в коробку, которую купил за шестьдесят центов.
Он попрощался со своим отцом, братьями и сестрами, а затем
этот молодой цыганский парень с очень низким образованием и едва ли
получив деньги, сел на поезд до Лондона, чтобы заняться христианской работой. Он
прибыл в Лондон в тот же вечер и отправился к людям, с которыми
ему предстояло жить какое-то время. В тот вечер Родни сел за
стол, чтобы поесть, и впервые в
своей жизни воспользовался ножом и вилкой. Он был ужасно смущен, и когда рядом с его тарелкой был положен кусок льняной ткани, он не знал, что с ним делать. Он
подумал, что это, должно быть, носовой платок, и сказал об этом хозяевам.
Он сразу понял, что совершил ошибку, и, переполненный
в замешательстве он сказал: "Пожалуйста, прости меня, я не знаю ничего лучшего.
Я всего лишь цыганский мальчик, и меня никогда не учили тому, что это такое.
Я знаю, что наделаю много ошибок, но если ты поправишь меня
всякий раз, когда я совершу ошибку, я буду благодарен. Я никогда не буду сердиться, и никогда не буду сердиться ".

Серьезная трудность встала перед Родни, когда ему пришлось проводить свои
первые службы в одиночку. Он мог говорить, молиться и петь, но пока еще он
мог читать с трудом. Тем не менее, он старался изо всех сил. Он бы
начал читать главу, и если бы он дошел до громких слов, которые он мог
не произнося, он останавливался и немного говорил, затем начинал читать
снова с другой стороны большого слова. Вскоре он стал известен как
хороший оратор и серьезный работник. Тот факт, что он был цыганом
привлек внимание людей, и вскоре он уже регулярно выступал
на больших собраниях.

В течение нескольких последующих лет Родни добился большого прогресса. Вскоре он
с легкостью научился читать, и его выступления выслушивались с
большим интересом. Он рано вставал по утрам и проводил несколько
часов в чтении и молитвах. Во второй половине дня он посещал
тем, кто в нужде, а по вечерам он обратился встречи как в
на открытом воздухе и в залах. Его часто посылали в города, где работа
христианской миссии была на очень низком уровне, но куда бы он ни поехал, везде было одно и то же его искренняя проповедь и сладостное пение привлекали
людей.

Пока он служил в Халле, его прихожан было больше, чем когда-либо. Часто на воскресном молитвенном собрании в семь утра собиралось полторы тысячи человек
и толпы на регулярных службах были настолько велики, что часто тысячи не могли
попасть в большое здание. Родни к тому времени был женат и
известен как "Цыган Смит", а Христианская миссия стала
Армией спасения. Под его опекой объем работ в Халле вырос до 15 000 экземпляров
каждую неделю продавался "Боевой клич".

Из Халла Джипси Смит был отправлен в Хэнли. Вот он нашел маленький
количество людей, которые поклоняются богу в большое здание, в котором была
цирк. Вскоре старый цирк, вмещавший 2500 зрителей, был переполнен до отказа
двери, и толпы людей были не меньше, если не больше, чем те, что раньше
собрались в Халле, пришли послушать цыганку. Было большое пробуждение
о религии и ее влиянии чувствовалось на много миль вокруг.

Вскоре после этого Цыган Смит начал работать евангелистом среди
церквей, и он продолжает делать это с большим успехом вплоть до
настоящего времени. В 1886 году, по настоятельной просьбе некоторых друзей,
он совершил свой первый визит в Америку. Когда он прибыл в Нью-Йорк, он
был почти никому не известен, и мысль о проповеднике-цыгане скорее
поразила служителей и членов церквей. После некоторых
колебаний служитель крупной церкви согласился пригласить Джипси Смита
проводите миссию в своей церкви. Это было большое здание, вмещавшее
полторы тысячи человек, но оно было переполнено с первого служения, и
так продолжалось в течение трех недель, пока цыганка была там. Вскоре поступило больше
просьб об услугах, чем Цыган мог удовлетворить.
Газеты содержали восторженные отзывы о его работе, и со всех сторон
приходили свидетельства о великом добре, которое он совершил. Тысячи
людей были благословлены его искренней проповедью, и когда пришло время
ему вернуться в Англию, огромное количество людей пожелали ему
божьей скорости.

Люди, которые слышали проповедь Цыгана Смита, с трудом могли поверить, что он
родился в цыганской палатке и ни дня не провел в школе.
Он так хорошо владел английским языком, а его мысли были такими прекрасными
и ясными, что казалось, будто он, должно быть, получил свое образование в
университете. Но сам он никогда не забывал и никому не желал, чтобы кто-нибудь другой
забыл, какое у него было очень скромное начало.

После своего возвращения в Англию Джипси Смит стал помощником
Преподобного Ф. С. Кольера из Манчестера. Здесь он продолжал быть средством
благословения для большого числа людей. Иногда он проповедовал
собрания насчитывали более пяти тысяч человек, и всегда с хорошими результатами.
Вскоре он стал известен как один из величайших евангелистов Великобритании
И оказал огромное влияние во благо.

Джипси Смит несколько раз посещал Америку, и с каждым разом он
все больше завоевывал уважение и любовь людей. Куда бы он ни поехал
послушать его стекаются толпы, и они никогда не бывают разочарованы. Американцы
научились смотреть на его визиты как на дни красных букв для церквей
и если бы он мог быть избавлен от Родины, его бы
тепло приветствовали по эту сторону Атлантики.

Джипси Смит уже проповедовал в почти всех частях Британской империи.
Он на протяжении многих лет, одним из величайших евангелистов в
Родина. Тысячи людей стали лучше благодаря его простому, прямому посланию. Многие великие люди признали в нем пророка Бога, и они были рады почтить его как такового. Он считал среди своих друзей некоторых из величайших людей на свете, но он никогда не терял своей простоты и благодарности Богу за то, что он сделал его тем, кто он есть.
Не так давно он сказал: "У меня был богатый и странный опыт.
Я жил во многих домах, был гостем самых разных типов и состояний
людей. Я был представлен двум президентам Соединенных Штатов
Обедал с епископами и архиепископами. В моем кабинете висит
письмо от ее покойного Величества королевы Виктории и еще одно от
королевской герцогини, но самыми ценными вещами в моем доме являются две
картины, которые украшают стены моей спальни. На одной из них изображен
фургон, в котором умерла моя мать, а на другой - фотография
группы цыган. Я никогда не сплю в этой комнате, не посмотрев на
эти фотографии и не сказав себе: "Родни, ты был бы там и сегодня, если бы не милость Божья. Слава Его имени во веки веков".