Мы с Аськой в Коктебеле. Нам 17

     Аська сидела на берегу, зарывши пятки в горячую гальку, и мечтательно дула в блок-флейту. Типа играла типа музыку. На голове — бандана, на теле — полоска в районе бедер. «Лисья» бухта способствовала расслабону и минимальным условностям. Незнакомые мальчики стали подтягиваться на это магическое действо, не сильно вслушиваясь в Аськину белиберду на флейте. Кто-то притаранил сухого крымского винца, накануне сгоняв за ним в Щебетовку. Винцо пошло очередно по устам. Гигиену соблюдать забыли, ибо юный пофигизм и прочие хипповые оттяжки…
     
     Аська оценила парней своим туманным близоруким взглядом, выбрала жертву и милостиво разрешила подержать ее флейту. «На-а-а!» — тягучий аськин манер говорить гипнотизировал окружающих. И кудрявый паж прижал теплый деревянный инструмент к щеке, поедая глазами почти обнаженную Маху..
     
     Потом она встала! И она пошла к морю! И бедра ее выписывали знак зазывной бесконечности. Парни онемели и забыли пить вино. Они любили ее! Они тянулись к ней всей своей юной плотью!
     
     Ну как-то так всё и было. Не буду вам расписывать, какой влажной Афродитой ступала Ася из моря… Сами уж представьте...)))
     
     Вечером мы с харьковскими парнями были уже одной компашкой и пытались без билетов проникнуть на танцверанду.  Комсомольцы-дружинники вычислили нас-халявщиков еще издали по лохматости и непотребной заграничности в одежде. На мне были спортивные трусы "Adidas", рыжая майка и желтая бейсболка с краcными буквами «Honda» (а еще девочка, называется!). Ася  же грациозно несла на себе прозрачный батистовый сарафан на бретельках, которые неприлично низко, чуть не под грудью соединялись с основной тканью. Наши нестоличные пажи были чуть скромней, но тоже весьма рвано-пренебрежительно одеты.
     
     Неожиданно удачно на входе оказался знакомый Аськин воздыхатель из местных. Она подошла к нему, что-то пропела на ушко, задев губами, и — вот мы уже на танцплощадке!
     
     Музбанда из Симферополя отыграла положенный сет «песен советских композиторов» и врезала по рокешнику! Мы дружно пустились в пляс вокруг нашей Аськи в прозрачном сарафане. Она слегка вибрировала станом, воздев руки с дюжиной звенящих браслетов в коктебельское небо. Скакать и извиваться было не ее царским делом.
     
     После танцев мы потянулись на дальний пляж, где звучала гитара и народ горланил песняка. Мы с Асей, конечно, не упустили шанса дать дрозда. Опыт школьных песнопений на английском перед иностранными делегациями пригодился! Москвички покорили ночную тусовку «фирменным» репертуаром и произношением. А еще мы умели петь на два голоса в терцию! Вау! Прям как какая-нибудь «АББА»! 
     
     А потом… Потом из тьмы возникли менты с фонарями и стали светить нам в лица. Лица были не очень трезвыми и нагло веселыми.
     
     «Чья гитара?» — Никто не признавался.  «Гитару арестуем! Хозяину с паспортом явиться завтра в отделение!» И пошли они шарить фонарями по берегу, вылавливая голых купальщиков. Одежду подбирали и складывали в мешок. «За одеждой прийти тоже с паспортом!»
     
     Утром, а вернее к полудню вся наша вчерашняя тусовка побрела к отделению милиции.

     Нужен был план действий. Решили Вадика  — хозяина гитары — не выдавать, а дружно  жалобно ныть, чтоб отдали гитару. Те, кто купался голышом в лунной дорожке, вообще заныкались по своим комнатушкам и одежду выручать не пришли. Потом мы им собирали вещички: подайте христаради пострадавшим за свободу!..
     
     Короче... Первой пошла ныть за гитару я. Менты послали меня вежливым «Иди отсюда, девочка, пока родителям не сообщили. Ты в какой школе учишься? Адрес!» — «Я ни в какой уже. В институт поступила неделю назад!» — оскорбилась я. Но дядьки, снисходительно похохотав, выставили меня за дверь. «Пусть хозяин балалайки явится!»
     
     Это была разведка. А дальше мы ломанулись всей командой в ментовку и стали ныть уже в двадцать голосов про то, что Вадик прийти не может, сломал вчера руку, ногу, шею и все остальное и вообще ночью уехал из Коктебеля, куда не знаем. Толстый начальник в потной голубой рубашке глянул на весь наш детский сад имени Джона Леннона и гаркнул, чтоб ША у него тут! Туса юрко ретировалась.
     
    Ну и? Все стихло. Толстый начальник пил минеральную воду, когда в ментовку вошла, вплыла наша Ася... Начальник скосил на нее глаз, продолжая пить. Струя потекла по кадыку, за воротник, в потную подмышку. 

     «Вы ко мне?» — «Да-а-а...» — Аська включила весь сексапил, подошла к начальнику, взяла его левую руку, поднесла к лицу: «Какие у вас красивые часы... Это взятка? Мне папа-генерал КГБ рассказывал по секрету, что вся милиция  — купленная. И планируется какая-то большая проверка. На днях... Вы и гитарами взятки берете?» (Про папу-генерала соврать - это было мощно!)

     Пока офигевший начальник собирался с мыслями и чувствами, наша богиня узрела на шкафу гитару и нежно скомандовала: «Достаньте!» Загипнотизированный начальник достал, что было велено, и вручил Афродите.
     
     Вызволив из ареста гитару, борцы за свободу совести рванули врассыпную. Из окна ментовки раздавался бодрый мат...

     Это был третий день нашего первого взрослого отдыха в Коктебеле. Впереди — еще пять дней! Рассказывать, как мы их провели? Да нет уж...)))
     
     Когда родители сажали нас в поезд «Москва-Феодосия», мама Аси дала наказ: «Никаких ОВ — ни в жидком, ни в газообразном виде». Ну... мы старались...)))
       

17.07.2023