Компот из сухофруктов. Чашка 33-я

     Александр Разумихин
   

     Компот из сухофруктов. Чашка 33-я

      
     ЗАМЕТКИ ПУТЕШЕСТВУЮЩЕГО БЕЗДЕЛЬНИКА

     (Что видел, слышал, чувствовал, думал)


     Часть третья

     2014—2017 ГОДЫ. «СЫН ФЕБА БЕЗЗАБОТНЫЙ»

     Глава 5

     «За время пути собака могла подрасти!»

Кажется, что, живя в любом большом городе, нормально в нём чувствуя себя, обычно не замечаешь изменений, происходящих вокруг тебя. Мне трудно сказать, как в 1950-е годы парижане восприняли 1-е растущие здания на границе города, глядя на которые, стали вспоминать Манхэттен. Следует заметить, что тогда Европа не знала массовой застройки небоскрёбами. Как, впрочем, не знала и подобной транспортной системы.

Впервые я увидел Дефанс 6 лет назад, специально приехав посмотреть уникальный район, где использовали абсолютно новаторскую технологию строительства. Тут не было хорошо знакомого принципа до основания всё разрушить и на обломках что-то построить. Дефанс показал и доказал, что, делая по уму, вполне можно старому и новому сосуществовать. Тут умудрились сгладить высокомерие архитектуры модерна и достоинство человека, его психологию и даже привычные вкусы. В каждый из предыдущих приездов в Париж я заглядывал сюда, пытаясь удостовериться, что впечатление не было ошибочным, случайным, родившимся под настроение. И убеждался, что восприятие, возникшее при 1-ом знакомстве, остаётся неизменным. Оказывается, если постараться, то можно «в одну телегу впрячь… коня и трепетную лань».

На этот раз, пользуясь тем, что время меня нисколько не лимитировало, я 3 дня гулял по Дефансу. И сейчас, спустя время после возвращения домой, когда эмоции притихли, я не стану говорить о том, что это единственное место на планете, про то, что оно уникально для Европы и своим внешним обликом, и высотой зданий, и цветом их облицовки и пр. Я лишь попытаюсь перечислить особенности, присущие району, которые не лезут в глаза, но на которые обращаешь внимание, когда ходишь не только по знаменитой площади с большими магазинами и Триумфальной аркой, но спускаешься и идёшь по улицам района, который год от года расширяется. И если уж я затронул тему расширения Дефанса, то хочу отметить: количество строительных кранов вокруг всё новых и новых зданий свидетельствует, что район не архитектурная игрушка, а большой и серьёзный проект на десятилетия. Находясь в Дефансе, у меня ни на один миг не возникло ощущение замкнутого пространства, ограниченного какими-то границами, какое поневоле рождается, когда я попадаю в деловой центр «Москва-Сити». И когда я читаю, что «в рамках ММДЦ «Москва-Сити» создаётся зона деловой активности, которая объединит бизнес, апартаменты проживания и досуг», я основополагающим словом в этой словесной конструкции нахожу слово «зона». В Дефансе такого нет.

Чем покоряют здания парижского Дефанса, когда ты перестаёшь глядеть на них лишь как на небоскрёбы. Мне очень нравится геометрическое разнообразие высоток, их разноуровневость. Мне симпатично то, что они не стоят скученно, не заслоняют человеку небо. Они как раз оставляют человеку пространство для взгляда вдаль. Может показаться удивительным, но за прошедшие годы стильный, экстравагантный район высоток стал поразительно зелёным, т.е. он не превратился в голую комбинацию из стекла и бетона. Его никак не назовёшь «каменными джунглями». Здесь много водной поверхности, которая тоже микширует традиционное восприятие небоскрёбов. И если рассматривать Дефанс как город в городе, то надо признать, что он полон светлых тонов. И всё вместе позволяет сделать вывод: Дефанс не отторгает человека, он к нему обращён. Надо ли удивляться, что все 3 дня я с превеликим удовольствием по нему гулял.

В один из дней, когда писались эти строки, мне по делам довелось быть в бизнес-центре МФК «Город столиц» на Пресненской набережной. Вышел из метро на станции «Деловой центр» и задрал голову вверх. «Москвa» чуть выше, «Санкт-Пeтербург» пониже... Признаться, комплекс «Москва-Сити» продолжает делить людей на тех, кому он симпатичен, и тех, кому он резко не нравится. Впрочем, даже рассматривающие комплекс небоскребов очень крутым, замечают, что его поставили, не продумав транспортную инфраструктуру.

Одновременно можно видеть, что, пока среди сторонников и противников идёт нестихающий спор, кино и телевидение уже вовсю тиражируют новый для столицы облик Московского международного делового центра. И на то есть вполне резонные основания. Про 76-этажную башню «Москва» «Города столиц» специалисты говорят как об одном из «самых эстетичных» небоскребов мира. 2-башенный комплекс участвовал в Supertalls World Cup на российском форуме SkyscraperCity и составил серьёзную конкуренцию небоскрёбу Эмпайр Стейт Билдинг в Нью-Йорке, стал самым популярным небоскрёбом Европы, оставив на 2-ом месте лондонский Мэри-Экс, знаменитый 40-этажный небоскрёб в виде огурца.

Ранее я уже писал о том, как комплекс «Москва-Сити» рождался в попытках соревноваться — «догнать и перегнать» — с парижским районом Дефанс. Я могу понять фотографов, кино- и телеоператоров, стремящихся подать как некую изюминку этот островок из небоскрёбов, каждый из которых, действительно, заслуживает внимания. С моей точки зрения, общий взгляд со стороны да к тому же чуть издали даёт очень интересную фотокартинку или череду кадров нового облика столицы. Особенно в вечернее время золотых огней.

Однако, находясь на Пресненской набережной внутри комплекса «Москва-Сити», я ощутил главную его беду, перед которой даже транспортная инфраструктура отходит на 2-й план. Этой бедой является ужасная скученность дюжины модерновых небоскрёбов. Пребывая меж ними на узких пространствах, оставленных для передвижения людям, понимаешь, что эстетика каждого из зданий теряется в тесноте стоящих впритык друг к другу сооружений. А ведь это пока 12 готовых из 23-х запланированных объектов. Ещё 7 зданий находятся в процессе строительства и 4 — в стадии проектирования. Совсем скоро мы получим архитектурный вариант тесноты в вагоне метро в час пик, не позволяющий воспринять эстетику каждой части.

Мы хотели быть не хуже Парижа, а, может, и стать лучше, но пожмотничали на отведённое пространство для «московской версии Дефанса» и получили ухудшенную модификацию Чикаго. Мне грустно, что вместо уюта и простора Дефанса москвичам подсунули как альтернативу скопление высоток, где человеку не дано ни повернуться, ни протолкнуться, ни стать, ни сесть, потому что здания делового центра, устремлённые вверх, набиты здесь как сельди в бочке, или, если кому селёдка не по вкусу, как шпроты в банке. Реализованный проект Сити оказался бесчеловечным по своей сути.

Так что догнать и перегнать не удалось. У Москвы свой Дефанс не получился, увы! К слову, с некоторых пор наша семья имеет некоторое отношение к парижскому району небоскрёбов. Точнее, к храму в районе Дефанса, где, заметьте, по расписанию, удобному для клерков, проводит свои мессы местная католическая церковь. История довольно занятная. Как и в каждом храме, в нём посетителям предлагались «рекламные», информационные, как угодно называйте, проспекты, рассказывающие о самом храме. Как и везде, на разных языках. Но в храме не было проспектика на русском языке. Исходя из того, что среди туристов, что ходят-бродят по Дефансу и заглядывают куда только можно, много русских, храм несколько лет назад каким-то образом вышел на Мишель (в чьём доме мы жили) с просьбой подыскать человека, способного перевести текст проспекта на русский язык. Та обратилась к Гале, и она такой перевод сделала. Я подредактировал, и текст отправили во Францию. Так что теперь, если кто из вас заглянет в храм на Дефансе, то сможет увидеть в нём проспект и на русском языке. Как говорится, мелочь, но приятно.

 Дефанс не без оснований называют музеем под открытым небом. Причём, часть музейных «экспонатов» размещена здесь на постоянной основе (я их видел и 6 лет назад, и в этот раз). Другая их часть, похоже, по каким-то причинам постоянством не отличается (были, но исчезли). Зато видишь, что возникают новые малые архитектурные формы, ранее отсутствовавшие. Замечу, эта музейная «начинка» появилась не сейчас, она возникла изначально.

Самое, на мой взгляд, знаменитое из необычных творений района Дефанс — это скульптура большого пальца. Его автор — известный художник, скульптор Сезар (Цезарь) Бальдаччини, известный своей эпатажностью. (Именно в его честь названа престижная кинонаграда Франции — премия Сезар.) Авангардист сначала ваял металлических насекомых, птиц, животных, затем увлёкся «абстрактным металлом». В результате чего и появилась скульптура большого пальца, выполненная из бронзы, вроде бы, ещё в 1965 году. Установили его, правда, намного позже — только в 1994-ом. Творческий поиск Сезара заключался в том, что он сделал слепок своего большого пальца в синтетической смоле, а потом увеличил его и отлил в металле. Этот 12-метровой палец, по мысли автора, символизирует одобрение или восхищение, мол, поднимая вверх большой палец, мы тем самым «говорим»: «Во-о-о! Вот это класс!». Вес памятника — 18 тонн и называется он, я бы сказал двусмысленно, «Палец Цезаря». Кстати, сегодня большие пальцы Сезара можно найти и в Америке, и в Южной Корее.

Работ, выставленных в Дефансе на обозрение, довольно много, и само их количество позволяет говорить о разнообразии художественной составляющей Дефанса, что делает его неповторимым и привлекательным. Большая часть работ по своей стилистике имеет модерновую направленность. Но, удивительное дело, здесь они довольно мирно вписываются в окружающее пространство и не режут глаз, подтверждая моё давнишнее наблюдение, что место малых архитектурных форм в стиле модерна — преимущественно всё же улица, а не тесное музейное помещение.

Тема Дефанса и выбор места его расположения на окраине города заставляет обратиться к другой парижской постройке, которую называют самым противоречивым зданием французской столицы, уродливым чёрным пальцем, выбивающимся из панорамы города. Но, признавая, что оно обладает смотровой площадкой, дающей лучшую возможность увидеть панораму Парижа с высоты птичьего полёта, тут же говорят, что это прекрасный пример архитектуры XX века. Париж — город с давними традициями. Поэтому нет ничего удивительного, что в истории с башней «Монпарнас» (по форме этакий овальный футляр для очков, поставленный на попа) всё было так, как здесь бывает всегда. Ещё в период строительства башню стали называть символом современного Парижа, и вот уже на протяжении более 30 лет уверенно включают в список достопримечательностей французской столицы.

Не стоит воображать, подъехав к самой башне, если вы на машине, что проезжаешь мимо делового центра «Москва-Сити», хотя она стоит одна-одиношенька и кажется гораздо больше любой из московских башен. Высотки на Пресненской набережной — это всё же бизнес-квартал, а не одинокое высотное здание посреди малоэтажного района. К тому же московские небоскрёбы в большинстве своём значительно выше «Монпарнаса». Да, Париж не избежал споров о допустимой высоте городской застройки. Но, поездив по Европе, могу сказать, что французская столица не стала исключением. Подобные, по высотности, здания можно встретить в центре многих крупных городов других стран. И везде, похоже, сначала недовольно ворчат, но со временем привыкают и даже включают в достопримечательности.

Когда в 1972 году силуэт новостройки поднялся до уровня 210 метров, здание стало самым высоким в Европе, но ненадолго. Внешний вид башни прост, кто-то даже считает, что монолит из стали и дымчатого стекла мрачен, хотя я этого не нахожу. Как и Эйфелева, башня «Монпарнас» видна почти из любой точки столицы (если, конечно, её не загораживает какой-нибудь стоящий рядом с тобой дом). В привезённых мною из Парижа фотографиях её можно увидеть с видами из Сен-Клу, из «Люксембургского сада», с Пер-Лашез. К старушке Эйфеля французы тогда как-то уже попривыкли, башня «Монпарнас» была ещё гадким утёнком, и решено было (на уровне принятия закона) строительство небоскребов в центре города запретить. Нынешний Дефанс потому и появился на выселках. Башню в центре, тем не менее, оставили в покое и сносить не стали (хотя желающие до основания разрушить были).

Широкий и удобный обзор со смотровой площадки башни позволяет насладиться в полной мере красотами и огнями города. В ясную погоду видимость достигает 40 километров, можно разглядеть не только город, но и его ближайшие окрестности. Если бросить взор на восток, в глубине — Июльская колонна — монумент на площади Бастилии, Венсенский лес, а внизу, у ваших ног — знаменитое кладбище Монпарнас. Когда спуститесь с башни, зайдите туда, поверьте, оно достойно посещения не меньше, чем Пер-Лашез. Менее известное? Может быть, но здесь покоятся Шарль Бодлер, Камиль Сен-Санс, Ги де Мопассан, Полина Виардо, Жюль Анри Пуанкаре, Осип Цадкин, Хулио Кортасар, Жан-Поль Сартр, Дюма-сын, Симона де Бовуар… Знаменитостей, как видите, хватает.

На западе увидите башню-соперницу — Эйфелеву, а за ней вдали Дефанс.
На юге в отдалении — астрономическая обсерватория Мёдон, самая высокая открытая обсерватория Парижа, и совсем далеко, если у вас 100-процентное зрение, аэропорт Орли.

Северная сторона — Дом инвалидов, затем базилика Сакре-Кёр, и в глубине — аэропорт Руасси-Шарль-де-Голль.

Да, наверху расположена мини-галерея картин, иллюстрирующих историю Парижа. И там же копии уникальных карт Парижа вековой давности и можно сравнить их с городом, раскинувшимся за окнами. Отмечу несколько серьёзных преимуществ смотровой площадки башни «Монпарнас» перед Эйфелевой башней. Она расположена ближе к историческому центру, здесь меньше очередь, больше свободного места на крыше, и скоростной лифт (курсируют 25 лифтов) поднимет вас на 56-й этаж (где закрытая смотровая площадка) за 38 секунд, выше, до 59-го, на крышу с вертолётной площадкой), идти придётся уже по лестнице. Хочу лишь предупредить, что резкий перепад давления при таком скоростном подъёме — довольно коварная штука. На моих глазах одному туристу понадобилась медицинская помощь — сердцу не прикажешь.

Двойное удовольствие вы сможете получить, расположившись вечером в башне «Монпарнас» за столиком высотного ресторана «Небо Парижа». Пламенеющий закат на горизонте и полный огней Париж — что может быть лучше по возвращении для восторженных рассказов о поездке, перед которой вы клялись увидеть Париж — и умереть, но почему-то раздумали?

История строительства башни напомнила мне нравы нашего строительного бизнеса. Строился бизнес-центр (он и появился). По проекту высота дома должна была составлять 154 метра, т.е. он планировался на четверть ниже. Но инвесторы сочли, что более высокое здание будет прибыльней, и, как помните, «за время пути собака могла подрасти!» — в процессе строительства домик подрос на 56 метров. Хотя это значительное увеличение не было официально утверждено. Смотровая площадка привлекает около полутора миллионов посетителей в год. Мне кажется, инвесторы не прогадали с подросшей собачкой.

К тому же следует принять во внимание, что башня возвышается в районе Парижа, имеющем увлекательную историю и пользующимся популярностью и поныне. Сейчас мало кто поверит, что когда-то тут был просто неухоженный холм на окраине французской столицы. Так ведь, глядя на центр Москвы, разве вы часто вспоминаете, что здесь было болото? В наши дни это один из наиболее престижных кварталов. Гуляя по его улочкам, можно без труда найти места, связанные с Сальвадором Дали, Гийомом Апполинером, Самюэлем Беккетом… В XIX и XX веках Монпарнас особой престижностью не отличался. Если чем и славился, то самым дешёвым жильём (месячная аренда мастерской стоила как 2 недорогих обеда) и низкими ценами на продукты. По этой причине здесь часто находили себе убежище политические эмигранты, среди них небызызвестные Петлюра, Ленин, Троцкий… И, конечно, это не могло не тянуть сюда творческую интеллигенцию со всего мира, преимущественно из начинающих, но убеждённых, что они творческая элита. Самым притягательным местом богемы из среды скульпторов, художников, поэтов, музыкантов, писателей было местное «общежитие» под вывеской «Улей». Тут спали, пили и творили Аполлинер, Модильяни, Шагал, Сутин, Архипенко, Цадкин, Кикоин, Фернан Леже и Надя Ходасевич-Леже (двоюродная сестра поэта Владислава Ходасевича).

При большом желании отель «Улей» — скромную гостиницу, которая и в настоящее время остаётся жилым и артистическим комплексом, можно найти, чтобы взглянуть на напоминающую круглый улей некогда 3-этажную ротонду — приобретённую на распродаже имущества Всемирной выставки 1900 года (там она была павильоном бордосских вин — проект Эйфеля).

Захотите перекусить, можно заглянуть в знаменитое и одно из старейших парижских кафе «Le Rotonde», что на бульваре Монпарнас. Для тех, кто любит говорить красиво, скажу на языке туристических путеводителей: «Это туристская мекка для всех, кто хочет увидеть место, где родилась и созрела живопись европейского авангарда». Кто только не бывал в «Le Rotonde»! Её стены можно выложить мемориальными плитками. Пикассо, Дерен, Вламинк, Модильяни, Сутин ходили сюда каждый день. Приходил наезжавший из Германии для встреч с друзьями Кандинский. «Ротонда» была общеевропейской явкой анархистов, которые ни о чем не подозревая, скользили взглядом мимо никому тогда неизвестных, поднимающихся на террасу кафе Ленина, Троцкого и Красина.

Образное описание «Le Rotonde» встречается в воспоминаниях Ильи Эренбурга. За что такая честь? Здесь в 1903-ем под аплодисменты публики и возгласы «Ко-коко» юная сельская барышня Габриэль Шанель исполняла народные песенки, здесь она познакомилась с Этьеном Бальзаном. Человек не бедный, он влюбляется в 22-летнюю молодую певичку и предлагает ей сожительствовать. Она соглашается, и у Коко Шанель в биографии появляется новая глава, название которой «Жизнь в роли любовницы». Будущая ярчайшая звезда на небосклоне Высокой моды XX столетия переезжает в аристократический Виши в парижский роскошный особняк. Там-то и начинает шить себе строгие костюмы с маленькими шляпками, ставшие её лицом в современной моде.

Как говорится, ну, и судьба! В дальнейшем в объятиях Шанель были великие князья, герцоги, графы и сеньоры, а ещё — поэты, режиссеры и актёры, ставшие знаменитыми. В этом пространном списке — Сергей Дягилев, Игорь Стравинский, великий князь Дмитрий Павлович, герцог Вестминстерский, граф Лукино Висконти, Пикассо, Реверди, Поль Ириб и даже бригаденфюрер СС Вальтер Шелленберг. Одних делала Она, другие делали Её.

Побродив немного по району, я тогда по бульвару Инвалидов прогулялся (всё достаточно близко) до площади у Дома инвалидов, который заслуживает особого разговора.