Такая любовь...

- А что, жениха-то еще не нашла себе в городе? - поинтересовалась Светлана Юрьевна, поглядывая на дочь и расставляя на стол тарелки к ужину.
Дочка нечасто теперь приезжала. Работать в городе устроилась  после техникума. Место в заводском общежитии получила.  Интересы свои, городские, появились.
- Нет никого у меня, - засмущалась Люба.
- Совсем никого? И не дружишь, ни с кем не встречаешься?
- Общаемся так... в компании. В общежитии.
- Ну может, и слюбишься с кем...  Да и комнату, глядишь, дали бы в малосемейке, отдельную. Семейным же дают.
Люба задумалась. Конечно, хорошо бы замуж выйти, отдельную комнату получить, и не жить с девчонками в четырехместной общежитской  комнатушке.  Но ее пока никто замуж не зовет. Да и она ни к кому  особых чувств не испытывает. Конечно, хочется встретить свою любовь, большую, красивую, как в кино. Но если подумать, кто может в неё влюбиться? Красавицей она никогда не была, если совсем уж быть честной. Чего ждать и кого? Надо просто брать, что дают. Кто первый предложит, за того и выходить. А то вон, уже Танька, соседка по комнате, замуж вышла. И Аля тоже собирается. 
Но никто, почему-то, не предлагал. В заводском общежитии жили и парни, и девушки "поэтажно" - два этажа женских и два мужских. В актовом зале  часто устраивались дискотеки и различные "воспитательные" мероприятия. Люба на них ходила, хотя и скучны они были невероятно. Но она присматривалась к парням, в надежде с кем-нибудь познакомиться.
В сентябре в общежитии появилось объявление о том, что в актовом зале состоится "осенний бал". Люба долго и придирчиво рассматривала свои платья, выбирая в чём пойти. Перемеряла все и выбрала самое эффектное, которое выгодно подчеркивало её стройную фигуру и красивые плечи. Хорошо, хоть с этим ей повезло. Как куколка. Ничего, не лицом возьмём, так фигурой. А лицо и нарисовать можно.
В актовом зале уже собралось много парней и девчат, гремела ритмичная музыка и разноцветные огоньки слепили своим миганием. Люба вошла решительно, и остановилась в дверях, высматривая соседок по комнате, которые убежали пораньше.
С её появлением, как будто специально, музыка прервалась, включился яркий свет, и ведущая объявила:
- А сейчас состоится конкурс чтецов. Приглашаем всех желающих прочесть какое-нибудь стихотворение об осени. Каждый участник получит приз, а тот, кто сорвет самые громкие овации, получит суперприз.
Желающих было мало. Какая-то девушка прочитала стихотворение Пушкина и получила конфету. Ведущая прочла стих собственного сочинения и сама себя наградила призом. Потом, смущаясь, вперед вышел парень. Он шепнул что-то на ухо ведущей и она объявила:
- А сейчас Леонид... как фамилия? - повернулась она к парню. Он негромко сказал, и она произнесла в микрофон, - Леонид Смирнов прочтет нам стихотворение собственного сочинения.
Парень покраснел, подошел к микрофону и начал декламировать. Стихи были детскими, нескладными. Про осенние листья, и тихий дождик...
Читая, он не отрываясь смотрел на Любу, стоящую у дверей. Она окинула парня оценивающим взглядом. Он был невысок и нескладен, чуть сутуловат, и темные волосы немного растрепаны, но лицо было приятным, а самое главное - его карие блестяще глаза смотрели прямо на неё, и говорил он, словно обращаясь именно к ней.
Он получил небольшую шоколадку в награду за свое выступление. Свет погас, опять замигала светомузыка, загремели динамики. Люба решительно направилась к парню.
- Поздравляю! - прокричала она ему в самое ухо, - прекрасные стихи!
Он протянул ей шоколадку. Она засмеялась, положила руки ему на плечи, он обнял её за талию, и они начали топтаться в медленном танце, совсем неподходящем под гремящие ритмы.
Громкая музыка сменилась медленным тихим вальсом и парень, стесняясь  спросил, продолжая топтаться, изображая танец:
- Как тебя зовут?
- Любовь.
- Правда?
- Даже паспорт могу показать, - засмеялась Люба.
Леонид жил на втором этаже общежития, а Люба на третьем. Они стали часто встречаться. Он поджидал её в проходной завода, и они вместе возвращались домой. И хотя, идти было недалеко, они бродили кругами и добирались до общежития уже в сумерках. Он читал ей стихи классиков. Она внимательно слушала, смеялась, хвалила, удивлялась его начитанности и хорошей памяти.
Соседки по комнате стали подшучивать.
- На свадьбу-то позовешь? Когда поженитесь?
Но Леонид про свадьбу не заговаривал. То ли колебался, то ли  стеснялся. И Люба в общем-то не пылала к нему особыми чувствами. Но время шло, а других кавалеров не намечалось, и она решила ускорить события.
- Ты знаешь, - сказала она, - я целыми днями о тебе думаю.
Это было правдой. Она действительно, постоянно думала, сможет ли она жить с нелюбимым. Его стеснительность и зажатость иногда казались очень  глупыми и раздражали. Ей нравились веселые, бойкие парни. Но они не обращали на неё внимания, они предпочитали ярких девчонок.
- Я тоже, - смущаясь признался он. - Тоже думаю о тебе.
- А где твои родители живут? Может в гости съездим на выходные.  Интересно посмотреть. Люблю путешествовать.
- Можно съездить. Да тут путешествие - минут двадцать на автобусе, до ближайшей деревни.
- Ой, как хорошо, близко. Поехали? И погоду хорошую обещают на выходные.
Ей было совсем не интересно ехать в какую-то глушь, она радовалась, что вырвалась из своей-то деревни. Но не оставаться же в девках. Нужно же что-то делать, устраивать свою жизнь. 
Рано утром в субботу они вышли из автобуса на остановке возле его деревни. Собственно, это была даже не деревня, а поселок, растянувшийся вдоль трассы. Они довольно долго шли по улице меж домов и наконец, остановились возле аккуратного, ухоженного палисадника.
- Давай посидим, - Лёня опустился на лавочку у забора, - присаживайся.
Люба села.
- А чего не заходим?
- Ну, вот знаешь, у нас небогато. Ничего интересного, в общем. Мы бедно живем.
- Ой, удивил! - искренне засмеялась Люба, - нашел богачку. Да я почти в таком же доме всю жизнь прожила.
- Кого это Лёнчик в гости привез? - послышался голос матери, вышедшей на крыльцо. - Чего в дом не заходите?
- Сейчас, мы уже идем.
Они поднялись на крыльцо и прошли через пристроенную веранду в дом. Внутри дом выглядел довольно просторным. По-деревенски уютный, с домоткаными дорожками на полу и вышитыми салфеточками на тумбочке и телевизоре. За шторкой стояла кровать, на которой спала старенькая бабушка.
- Смотри отец, кого Лёнчик к нам в гости привел, - позвала мать.
Из подполья высунулась круглая лысая голова отца.
- Ленчик приехал? С невестой? Это молодец. Пора. Ты один у нас холостой остался.
Анна Тимофеевна захлопотала у плиты и по дому поплыл вкусный запах деревенской яичницы.
- А мы уж боялись, что Лёнчик у нас не женится, - призналась она, - такой стеснительный уродился.
- Какой же стеснительный? Он стихи со сцены читает, - сказала Люба.
- Да что стихи? Девушек стороной обходит, боится.
- Меня же не испугался.
- Ну, так значит и надо, - кивнула мать.
После завтрака Иван Петрович увёл сына во двор, заниматься мужской работой. А Анна Тимофеевна достала альбом с семейными фотокарточками и принялась знакомить Любу со всеми близкими и дальними родственниками. Люба смотрела без особого интереса, но всеми силами старалась изобразить заинтересованность, чтобы не обидеть будущую свекровь.
В следующие выходные Люба повезла жениха к своим родителям. Встреча прошла почти по тому же сценарию. Только Леониду пришлось и во дворе с отцом, Петром Олеговичем, поработать, и фотокарточки со Светланой Юрьевной рассматривать. 
В скором времени родители Леонида и Любы созвонились, встретились, обсудили всё между собой, быстро нашли общий язык и начали активно готовиться к свадьбе.
В самый морозный февральский день Люба и Леонид поженились.
...