Самарканд 10

Глава   десятая . Бегом туда!

Они выскочили из дворца на эспланаду, снизу от Джузакских ворот на них смотрели растерянные солдаты.  Артиллеристы торопливо разворачивали пушку дулом к эспланаде.
-Все за мной,бегом!- закричал Назаров и бросился направо по эспланаде к реявшему знамени.

Через  сто шагов им из проулка  навстречу выскочила толпа бегущих отпрометью стрелков.
-Прут как черти, ваш бродь,- закричал какой то унтер, издалека увидев Назарова. - Озверели, не  угомонить никак.
-Назад к воротам,- закричал Назаров и плашмя саблей стал лупить по головам  набегавших солдат.
- Не  пускать  мерзавцев в город. Все вперед!

Метод оказался действенный. за пару минут за спиной Назарова собралось человек сорок стрелков. На перекресток эспланады и "Кровавого бульвара" навстречу высыпала толпа торжествующих врагов.  Их  едва сдерживала жидкая цепочка стрелков с прапорщиком в окровавленном кителе.
-Зарядить ружья. Вперед с богом! Я  с вами!- скомандовал Назаров  и кинулся в проулок,прямо на выбегавших врагов.  Пошла жестокая рукопашная.Верещагина  опять оттеснили, он постоял, огляделся и решил, что правильней всего сорвать вражеское знамя. Этот хоть как то успокоит ситуацию.

Он забрался на ближашую саклю , червонный прапор врага  реял саженях в двадцати от него на крыше сакли .  До него было семь восемь крыш. Только там дома не шли сплошняком, нужно было спускаться или перебегать по  глиняным заборам. Врагов на крышах не было. Стрелки на стенах, развернувшись внутрь цитадели, сметали огнем всех, кто вылезал на открытое место.  Так, перескакивая по крышам, он стал осторожно приближаться к цели. Возле неё  настороже держались два  туземца: один с  тяжелым  старинным ружьем,  второй с саблей. Вылезти наверх боялись - несколько сартов в халатах  уже безжизненно распростерлись на крышах. Верещагину пришлось дважды спрыгивать с крыш - стараясь не зарываться и не обгонять Назарова и ударную группу стрелков, которые не слишком успешно теснили нападавших. Дважды он сталкивался с одиночными врагами, пытавшимся рубануть его снизу из дворов - но выручал штык, как то их  пугал и в схватку они не встревали.

 Потом Верещагин  выскочилв на одну из крыш  в  пяти саженях от прапора. Один из охранников знамени тут же пальнул в него, пуля  прорвала полу пальто  . Тут же он получил удар камнем по ноге такой сильный что аж присел и подумал - не перелом ли это? Нет  но кровь стекала по колене из рваной раны.
-Только то ,- усмехнулся Верещагин и выбрался на последню крышу, одним выстрелом свалив стрелявшего . Второй  отступил назал, перед штыком и свалился вниз во двор- знамя было  в руках Верещагина. Тот не стал выдергивать  прапор из щели в крыше, Просто оторвал его от древка и огляделся.

 Назаров со стрелками еще крепко застрял сзади на расстоянии в нескольких домов,  кипела жесткая схватка уже на середине Кровавого бульвара". Нападавшие теперь были иные, большинство с винтовками, шла ожесточенное фехтование штыками.  Видно было как откуда то от эспланады подбегали группы солдат и потихоньку сдвигали общими усилиями побоище обратно к воротам.
Верещагин посмотрел на ногу не слишком сильно, но кровило. Пора было возвращаться  и добраться до лазарета. Он стал выбираться назад. Где то на попути к Куксораю, он поднял раненого в грудь солдата и взвалил  его на спину. Солдат был тяжелый,кровь капала откуда- то из воротника гимнастерки. Навстречу спешили артиллеристы с   винтовками  банником, саперы с топорами. Сзади них поспевал прапорщик Воронец, так боявшийся помереть пару дней назад.  Едва дотянув до Кук сарая, сдал солдата на руки  охранявших дворец стрелкам и, рухнув у стены, отключился в полном изнеможении.

Очнулся лишь, когда его потряс Назаров:
- Василий Васильевич, очнитесь. Вы весь в крови. Вам бы в лазарет? - сочувственно заметил Назаров, сам бывший в кровавых пятнах. Да и  босые ноги его тоже  изрядно кровоточили. За ним стояли семь восемь стрелков его гвардии с унтером Ивановым.
-Кончилось все? -вяло поинтересовалось Верещагин.
-Всех подчистую выгнали супостатов взашей,.- весело улыбась, откликнулся Назаров.- А вот нас вызвает Штемпель. Донесли ему доброхоты, что у Бухарских ворот половина  стрелков оказались пьяные. И фейерверкер по пьяни гранату заклинил в дуле - оттого  и прорыв случился. Пойдем на расправу.
Верещагин вытянул из за пазухи  пурпурное вражье знамя.

-Вот трофей - вражий прапор,похвалился Верещагин.- Может Штемпелю полегчает?
 -Ну что знамя врага - это подвиг, отметим в реляции. А  полотно -Иванов бери - на портянки,- засмеялся Назаров.- Тоже пригодятся. Ну отвести вас в лазарет
- Благодарствую. Только кровь эта солдатика. Ему крепко досталось. А я врдое как целый. Только ногу зацепило. Сам доберусь.
Оказалось раненых было много. Победа была налицо, но практически почти пиррова. Постоянно подносили  на носилах ктяжелых от  Бухарских ворот. Пока ждал своей очередь на осмотр ,решил навестить  поручика Служенко.

Он лежал на койке у окна. Лицо его  всегда бодрое и улыбчивое был  осунулось и покраснело синие тени легли под глазами. рядом дремала Глаша.На коленях у нее была раскрыта книжка. Вокруг на циновках разместились раненные солдаты. Верещагина перевязали и он вернулся  в офицерский угол.  В углу на походных кроватях лежали знакомый прапорщик от Бухарских ворот и саперный штабс капитан. У прапорщика был перевязана голова, но вид был бодрый.
 
-Отбились - успокоил их Верещагин,- За Назаровым мы как за крепостной стеной. Не сломить его и пяти полкам. Как у вас дела?
-Контузия  и слабость и не встать.- откликнлся прапорщик.- А вот господина штсб капитана тут с переломом держат.
 -Хорошо, пулей. Вон  полковника Абрамова ядром по голове приложило Так и ходит в своей третий год кожаной шапочке,- усмехнулся штабс капитан. Глаша услышала смех офицеров и проснулась.

-Вот и я угодил в лазарет. Можно мне к вам, поближе послушать чтение ,- устало улыбаясь, сказал Верещагин.- Хотя тут и  сесть негде. Разве что  эти тюки, с чем они?
-Стиранное белье , да вот вещи  Миши, поручика. принесли сюда.
- Сойдет,- бухнулся на них Верещагин,уткнувшись плечом в горячее Глашиное бедро.  И как то враз полегчало.
-Что это вы читаете поручику? Тютчева или Тургенева?- поинтересовался он.
-Да в его вещах оказались и книжки - тут и Севастопольские рассказы , Он просит  почитать все равно что. иногда приходит в себя,  просит пить  и  старается поговорить. И снова в беспамятство -  горячка. Жалко юношу - такой красивый. И храбрый.

- Храбрый точно,заслужил внимание и ласку. пусть послушает. И в горячке легче иногда, коль  голос слышишь. А Толстой  - так  и мои любимые истории, -ответил Верещагин. - И я послушаю заодно.

 Только слушать пришлось недолго. Глаша, постоянно меняя компрессы, иногда выбегала в перевязочную.
В окно Верещегин увидел, как тщедушный Штемпель, построив во фрунт  подполковника Назарова  и его рослых стрелков, яростно машет руками и  грозит кулаком. Они , пройдя кровавую схватку, только устало усмехались.