Терпи, казак, - атаманом будешь

Я никогда не был драчуном. Более того, в детстве меня всегда удивляло желание некоторых сверстников ни с того ни с сего ударить или толкнуть. Как то раз будучи в первом классе, на перемене я заинтересовался ёмкостью для кипячёной воды, стоявшей в коридоре. Я попытался налить воды в алюминиевую кружку, прикованную цепочкой к металлическому баку, но у меня не получалось открыть кран непонятной конструкции. Ко мне подошёл ученик из параллельного класса и я, повернувшись к нему, думая, что он хочет помочь, получил неожиданный удар под дых. Тот постоял немного, наблюдая, как я корчусь от боли и удовлетворённо хмыкнув, удалился восвояси. Этого я никак не мог понять - для чего? Какое можно получить удовольствие, причиняя боль другому? К таким проявлением агрессии я не был готов и потому лишь беспомощно стоял, застигнутый врасплох, в полной растерянности и недоумении.

Так что, услышав слова нашего соседа Мишани Булганова, который был младше меня на год: "Айда до яра. Глянем, как наши с соседней улицей махаться будут", я не совсем понял о чём идёт речь. Нет, я конечно, сообразил, что назревает стычка, но её масштаба не представлял.

В яру за мостом уже собралось с десяток ребят, в основном старшеклассники. Среди них я узнал своих соседей - Сашу, Серого, Лёньку. Лица у всех были напряжены, взгляды озабочены. Как перед футбольным матчем, только не наблюдалось особой радости. Напряжение просто витало в воздухе и росло с каждой минутой. Мне оно тоже передалось и душу охватило невнятное чувство тревоги. Подтягивались всё новые и новые участники. Они здоровались с товарищами и сурово поглядывали на бугор в сторону соперников, как бы оценивая их силу и возможности.

Уже почти стемнело, как наконец, оппоненты разом и довольно решительно двинулись с холма в нашу сторону. Впереди шёл, видимо, вожак - высокий худощавый парень с длинными чуть ли не до плеч волосами. Наши ребята тоже оживились, встрепенулись и выступили навстречу. Впереди шагал Саша, мой сосед, стриженый, точно нарочно в противовес - коротко, под канадку. Мы с Булгановым присоединились к нашей ватаге, хотя на нас никто не обращал абсолютно никакого внимания - для всех мы были мелюзгой. Я закончил первый класс, Мишаня только собирался стать первоклашкой, но так как габариты у меня были небольшие, выглядели мы практически ровесниками - маленькими и щуплыми. На поляне две группы соперников встретились и застыли, готовые к броску.

- В общем так - колы и заточки не брать, лежачих не бить, - сказал волосатый.

- Само собой. Всё по честному. Бьёмся до первой крови, - ответил Саша.

- Это как получится. Отдубасим вас, как салаг, - осклабился вожак.

- Не свисти, трепло, - вспыхнул Саша и сжал кулаки.

- Кто трепло? Я трепло? - волосатый ощетинился и попытался схватить Сашу за воротник.

- Руки убери, - отмахнулся левой рукой Саша, а правой наотмашь двинул соперника по загривку.

И тут началось! Как по команде, противники с ожесточением бросились друг на друга, без всякой пощады работая, чем придётся - кулаками, локтями, коленями, пятками. Ребята с остервенением били направо и налево, падали, вскакивали, наносили удары, получали и снова падали. Словно в немом кино слышны были только звуки глухих ударов, хруст сушняка под башмаками и тяжёлое дыхание бойцов. Я замер, как вкопанный, обалдевший от неожиданной шокирующей картины, с изумлением наблюдая за происходящим, но, заметив друга Мишаню в самой гуще схватки, кинулся ему на подмогу.

Я принялся метаться между дерущимися, хватая неприятелей за одежду, пинаясь, брыкаясь, толкаясь, при этом не нанося никому особого урона. От меня отмахивались, как от назойливой мухи, впрочем, тоже не причиняя никакого ущерба. Сердце бешено застучало, кровь прихлынула к голове, пропало ощущение усталости и боли. Мужские инстинкты воина в одночасье всецело завладели всем моим существом, поглощая прочие человеческие проявления, вытеснив их на дальний задний план. Я сам стал частью этого кино-боевика наяву, одним из его маленьких и дерзких персонажей.

Не могу сказать сколько времени продолжалась схватка, но не думаю, что слишком долго - минуты три, от силы пять. Поначалу битва была отчаянной и, казалось, идёт на равных, как неожиданно наши соперники без видимой причины, как бы ни с того ни с сего сдались. Сначала один, потом другой, третий дрогнули и попятились в сторону заречья. Их товарищи, оставшись в явном численном меньшинстве, разом обрушили строй. Кто-то крикнул "Пацаны, тикаем" и противники дружно и стремительно побежали, оставляя на поле брани своих подранков, распластавшихся на траве.

Мы бросились в погоню, пытаясь тычками и пинками достать отстающих. Кто-то из наших заревел баском: "Ааааааа!". Все, подхватили этот победный клич и над яром полетело громогласное в два десятка глоток "Урааааа!". Я тоже мчался за поверженным неприятелем с криком «Ура!», находясь в полной эйфории и совершенно забыв об осторожности. Как вдруг, бежавший метрах в двух впереди мальчишка, резко остановился и со злобной гримасой ударил меня по лицу костяшками крепко сжатого кулака. Я рухнул, как подкошенный и, стиснув зубы, чтобы не взвыть от пронзившей меня боли, забился на земле, перекатываясь с одного бока на другой. Для меня битва закончилась.

Вскоре наши остановились, бросив преследование и сгрудились на поляне за мостиком, стараясь отдышаться. Напряжение, ещё лишь пять минут назад довлевшее над яром, как рукой сняло - рассеялось и растворилось в победном кураже. Ребята, уставшие и помятые, но разгорячённые и довольные исходом общались по взрослому сдержанно и немногословно. Я тоже пришёл в себя. Боль как-то сама собой притупилась так же быстро, как и возникла. Я поднялся на ноги и стал осматриваться по сторонам, ища Мишу Булганова. Но солнце почти зашло, а в сумерках трудно было отыскать знакомый силуэт. Подошли мои соседи Саша и Серёга:

- Что, Андрюха, тебе тоже досталось? - спросил Саша, заметив расквашенную бровь. - Ничего. До свадьбы заживёт.

- До какой свадьбы? - не понял я.

Ребята рассмеялись:

-До твоей, чьей же ещё, - ответил Серёга и налепил на мою рану лист подорожника. - Теперь точно заживёт.

Я прижал подорожник ладонью и по нему помимо моей воли покатились непрошеные слёзы, смешанные с капельками крови. Было не столько больно, сколько обидно, досадно и пронзительно жалко себя. Саша сочувственно улыбнулся и похлопал меня по плечу:

- Терпи, казак, - атаманом будешь...

"Теперь, я тоже казак, - думал я, шагая домой. Я как-то сразу почувствовал себя повзрослевшим и возмужавшим, если не внешне, то внутренне точно. - Вот бы стать атаманом! Только для этого надо потерпеть".

Сколько нужно терпеть я не знал, но видимо без этого никак нельзя обойтись. Ну что же - терпи, казак. Иначе никак. Терпи.

*На снимке: река Чла