Дембельский аккорд

Дембельский аккорд

Солнце в Хагенове , небольшом городке в земле
Мекленбург-Передняя Померания, в конце апреля уже невыносимо жжот. Трава за окрестровой студией  выгорела и до конца августа не придется ее косить.
Мы полковой оркестр. Меньшая его половина. Срочники.
Иосиф. Мухтар. Каныбек. Кенжебек.
Только что закончили курс молодого бойца, под чутким руководством старшины оркестра , прапорщика Иванова.
Строевая.  Маршбросок. Упражнение с автоматом Калашникова. Устав. И памятка на немецком языке. О караульной службе. С множеством команд к принуждению.

По понедельник в студию приходит контуженный капитан из штаба и читает политинформацию и справочно о германской демократической республике. Политический строй. Общество. Экономика. Культура. Молодежная политика. Довольно интересно. Особенно о кредитах для молодых семей.
В штате музыкнатов ещё пять дембелей, черпак и дедушка ГСВГ.
Приказ вышел. Дембеля лениво перемещаются в студии, загорают на волейбольной площадке .  Лихо крутят солнце на турнике.  И ждут самолёта.
Нас не напрягают. Есть кому.  На построения, развод, выходят с ленцой, пряжки на яйцах, крючки - расстегнуты. Отслужили.
Мы сидим в  аудитории. Чистим инструмент. У меня старая  альтушка. Пальцы мои зелёные от пасты ГОИ, и ноют , но через пару часов , смыв  образив, я наслаждаюсь золотом меди. Солнце горит на раструбе. За две недели столько событий. И главное , мы, молодые музыканты оркестра, сыгрались.  Это очень важно. Сыграться. Когда весь оркестр строит.  В общем. Ну кто-то киксанет, бывает. Получит сзади сапогом по пятке.  Нормально.

В мире опять какие-то катаклизмы происходят. Задерживают дембель водителям, и сварщикам из ремроты. И музыкантам из оркестра.

Понятно, спецов - по делу.
Музыкантов - в прицеп, за борзость.

Старшина поставил задачу. Дембельский аккорд.  Карасить забор по периметру гарнизона.

Наша траурная процессия. Католик  и три мусульманина. С раннего утра. Тачка. Старые хэбэ. На головах из дивизионной газеты- кавбойские шляпы.  Мы узники  Тома Сойера. Солнце уже с утра жжот. Радует одно. Кисти и краска не совиет юнион.  Все производства народных фабрик ГДР.
Краска легко ложится на пожухлый забор.  Под надзором старого каптерщика, барабанщика Василия, который прихватил запрещённый радиоприемник, работа движется весело. Пошарпаннный Океан выдает рокнрол на немецком языке.  Скоро обед.  Мимо на старом велосипеде проезжает немец.  И так каждый день.  Серый пиджак. Серая кепка.  Каждый раз притормаживает у нас.  Внимательно смотрит на нас. На забор. И уезжает.

Мы красим не первый день.  Солнце жарит. И мы уже покрылись коричневой коркой. Загар.  Я помираю. Мои друзья , казахи и узбек , подтрунивают над мной.  Это не жара ещё.

Мы заканчиваем часть периметра. У объездной дороги. У деревни. Фитц.

Перед вечером, перед ужином. Появляется старый немец. На старом велосипеде. В корзине передней велосипеда. Полная корзина. Немец молча спешиватся.  Выкладывает на скатёрку гору продуктов. И пару бутылок вита-колы.  Подходит к ржавому велосипеду. Оборачивается. Поднимает большой палец. Скрипя голосом , произносит. Гут. Карашо.
Неспеша закидывает ногу и удаляется в жарком воздухе вечера.

Через неделю , 9го мая, у нас, молодых, присяга.
Дембеля?
К 9-му мая уже дома. В союзе. Байки травят. Как смотрели в глаза натовским солдатам.

Апрель- май. 1984 год.