Золотая лихорадка в Бразилии

История бразильского Серра Пелада была бы больше характерна для периода, описываемого, например, Джеком Лондоном, когда главный герой Смок Белью оказывается одним из самых успешных золотоискателей Северной Америки.

Другими словами, поверить, что подобное возможно в 20-м веке, причем в его второй половине, не просто сложно, а невозможно. Но факт остается фактом.  Серра Пелада стала самым большим открытым месторождением золота в мире, а также самым страшным местом по уровню преступности и по условиям труда.

История открытия месторождения
После того, как португальцы открыли Бразилию, они долгое время откровенно завидовали испанцам, колонии которых были богаты и драгоценными металлами, и золотом. В Бразилии подобного богатства не находилось от слова совсем. Но спустя 200 лет, в конце 17-го – начале 18-го веков один, так и оставшийся неизвестным, местный бродяга, решил попить воды в ручье Трипуи, который находится в штате Минас-Жерайс.

И на дне мужчина обнаружил небольшие желтые камни, которые на поверку оказались золотыми самородками. С этого момента в Бразилии вспыхнул самый настоящий золотой бум. За 18-й век практически половина золота, добытого в мире, принадлежала именно бразильским месторождениям. В общей сложности на территории страны действовало более четырех сотен шахт. Но все имеет свойство заканчиваться. Закончилось и золото в Минас-Жерайс. Уже к середине двадцатого века все шахты были заброшены, заросли, и о них мало кто вспоминал.

Новое месторождение
К концу восьмидесятых годов прошлого столетия мировые цены на золото стали расти. Причем рост был достаточно серьезным. Драгоценный металл становился все более и более дефицитным. И тут, словно по заказу, в начале 1979-го года Дженезиу Фехейра да Силва, никому не известный бразильский фермер, в небольшой речке, которая протекала на его участке, нашел золотой слиток весом шесть грамм. Мужчина тут же пригласил геолога, который провел исследования и установил, что участок является настоящей золотой жилой. Здесь сама история появления «золотой лихорадки» имеет две версии. Первая – что в Бразилии узнали о новом месторождении после заключения геолога. Вторая - что сам фермер отнес в город золотой слиток и продал его кому-то из местных ювелиров. Слух о том, что вновь обнаружено золото, буквально за несколько дней разлетелся по всей стране.

И тут же к новому прииску потянулись все, кто мечтал разбогатеть. Так началась самая невероятная по масштабам современная золотая лихорадка.

Безумие ради золота
Примерно через пять недель после обнаружения самородка, у горы работало не менее десяти тысяч человек, так называемых «официальных» золотоискателей, и не менее двенадцати тысяч – охотников за быстрыми деньгами, которые работали не на самих приисках, а поодаль, также мечтая найти свою золотую жилу. Эти старатели-одиночки в Бразилии получили кличку «гаримпейрус».

Вся золотоносная земля была окончательно продана к началу 1980-го года. В общей сложности участки приобрели около четырех тысяч человек. Каждый в среднем стал обладателем девяти квадратных метров земли, которая, теоретически, должна была обогатить своего хозяина. В период расцвета месторождения, к слову, объем добычи золота в Бразилии вырос в десять раз, достигнув показателя 37 тонн драгоценного металла.

Фактически, сама золотодобыча началась с мая 1980 года, когда был продан последний участок земли. С этого момента начался процесс копания. И был он по-настоящему жутким и страшным.

По некоторым оценкам, на месторождении одновременно работали порядка ста тысяч человек. Обладатели участков, как правило, сами не принимали участия в рытье земли, нанимая работников. Те спускались в открытый карьер и выбирали землю, загружая ее в мешки.

Сам путь к месту прииска был длиной около 15 километров, транспорта не было никакого, поэтому старатели добирались только пешком. Все участки находились вплотную друг к другу, соответственно, земля выбиралась только рытьем вглубь. Границы между соседними участками, точнее, ямы, часто разделялись настолько неустойчивыми земляными стенами, что эти самые стены рушились. Однако это не останавливало никого.

Когда мешок заполнялся землей, старатель нес его на своей спине наверх. Вес мешка был немалым, достигая пятидесяти килограмм, а подниматься было нужно достаточно долго, 400 метров. Сами лестницы, по которым старатели выходили из котлована, назывались «прощай мамочка». Это были либо какие-то ненадежные веревочные конструкции, либо хлипкие деревянные. О безопасности рабочих никто не задумывался в принципе, поэтому смертность на прииске превосходила все возможные пределы.

Когда работник, наконец, поднимал мешок наверх, там земля тщательно просеивалась и промывалась уже в присутствии хозяина или владельца участка. Если обнаруживалось золото, то, как правило, работник получал «премию» - он мог вынести лично для себя один мешок земли. А так расценки были достаточно грабительскими – за один поднятый мешок платили от двадцати до тридцати центов, не более. В среднем, работник мог заработать за сутки (без «премиального мешка») около трех долларов.

Как писал о рабочих позднее фотограф Сальгадо, благодаря снимкам которого весь мир своими глазами увидел новую бразильскую золотую лихорадку: «Внутри они могли найти богатство и свободу. Их жизнь – непрерывная череда спусков в шахту и подъемов наверх с мешком земли и надеждой на золото»

В дополнение к достаточно опасным условиям копания грунта и не менее опасным путям транспортировки наверх, работникам постоянно угрожали оползни.

Сколько погибло под неожиданными грязевыми потоками и сходами подкопанной земли, не установлено и до настоящего времени. Правда, и устанавливать никто особенно не старался. Если кто-то из старателей находил самородок, он оповещал остальных выстрелом вверх. Это означало, что кому-то улыбнулась удача. Вот только часто удача и заканчивалась одним самородком.

Конец лихорадки
Уже к 1985 году количество судебных дел, связанных с преступлениями на приисках, контрабанды и прочего стало превышать все мыслимые пределы. В этом же году шахта официально была закрыта, однако некоторые все равно продолжали неофициально заниматься старательством, пока наводнение 1986 года не поставило окончательную точку.

Десятки тысяч работников после закрытия и затопления месторождения вновь стали безработными. А о тех, кто на этой лихорадке озолотился в прямом и переносном смысле, говорить и не принято, и никто не станет.