Аксиология Библии и литературы

УДК 930.1
Герасимова Светлана Валентиновна
кандидат филологических наук, доцент

АКСИОЛОГИЧЕСКИЕ ЗАКОНОМЕРНОСТИ ИСТОРИИ В БИБЛИИ И ЛИТЕРАТУРЕ
Российский государственный университет им. А.Н. Косыгина
Москва, Россия
e-mail: metanoik@gmail.com; ORCID: 0000-0002-6150-5155
Аннотация. Если история – река времен, то обладает ли она хтонической стихийностью, подчиняется ли закономерностям, можно ли найти в ней идеальную сущность? Цель статьи – ответить на поставленные вопросы, осмыслив педагогический потенциал эпидемии на примере Библии и избранных произведений литературы, описывающих исторический процесс. Историческая наука отрицает стихийность истории и стремится осмыслить ее закономерности. Феномен исторического закона лежит в основе историософских концепций ХХ в. Кажется, К. Маркс совершил переворот: подчинил стихийный феноменальный исторический процесс закономерностям. В действительности, Маркс перенес концепт исторического закона из Священной Истории Ветхого Завета и из области сакрального кода культуры – в область профанного кода, в повседневный мир. Переворот состоял не в том, что стихийное начало истории стало осмысляться как кодифицированное и подчиненное закону, поскольку Закон – ключевое понятие Ветхого Завета, а в том, что  принцип исторического закона был десакрализован, получил иные интерпретации. В статье с опорой на Библию формулируются аксиологические закономерности истории. Проблемы аксиологии истории активно обсуждаются на семинарах по истории зарубежной литературы. В статье систематизирован опыт этих семинаров, посвященных анализу таких текстов, как Библия, «Персы» Эсхила, «Царь Эдип» Софокла, «Песнь о Роланде» в сопоставлении со «Словом о полку Игореве», «Крошка Цахес» Гофмана, «Чума» Камю и так далее. В статье делается выводы об актуальности истории: аксиологические закономерности, которые описаны в Библии и литературной классике, продолжают действовать до сих пор. История — это кодифицированный текст, структурированный духовным законом. Народ, живущий по голосу совести, процветает. Страдают люди, нарушающие нравственный закон. Эпидемия предстает в контексте истории как проявление божественной педагогики.
Ключевые слова: Ветхий Завет, «Илиада» Гомера, «Царь Эдип» Софокла, «Чума» Камю, покаяние, сакральный код культуры.

UDK index 930.1

AXIOLOGICAL PATTERNS OF HISTORY IN THE BIBLE AND LITERATURE
Gerasimova Svetlana V.,
ORCID: 0000-0002-6150-5155
The Kosygin State University of Russia
e-mail: metanoik@gmail.com;
Abstract. If history is a river of times, does it have a chthonic spontaneity, does it obey laws, is it possible to find an ideal essence in it? The purpose of the article is to answer the questions raised, comprehending the pedagogical potential of the epidemic on the example of the Bible and selected works of literature describing the historical process. Historical science denies the spontaneity of history and seeks to comprehend its patterns. The phenomenon of historical law underlies the historiosophical concepts of the 20th century. It seems that K. Marx made a revolution: he subordinated the spontaneous phenomenal historical process to laws. In fact, Marx transferred the concept of historical law from the Sacred History of the Old Testament and from the realm of the sacred code of culture to the realm of the profane code, into the everyday world. The revolution was not that the spontaneous beginning of history began to be comprehended as codified and subject to law, since the Law is the key concept of the Old Testament, but that the principle of historical law was desacralized, received other interpretations. Based on the Bible, the article formulates the axiological patterns of history. Problems of the axiology of history are actively discussed at seminars on the history of foreign literature. The article systematizes the experience of these seminars devoted to the analysis of such texts as the Bible, Aeschylus' Persians, Sophocles' Oedipus Rex, Roland's Song in comparison with Igor's Tale, Hoffmann's Little Tsakhes, The Plague Camus and so on. The article draws conclusions about the relevance of history: the axiological patterns that are described in the Bible and literary classics continue to operate to this day. History is a codified text structured by spiritual law. The people who live according to the voice of conscience prosper. The people who transgress the moral law suffer. The epidemic appears in the context of history as a manifestation of divine pedagogy.
Keywords: Old Testament, Homer's "Iliad", Sophocles' "Oedipus Rex", Camus' "Plague", repentance, sacred code of culture.

Введение: Литература как зеркало истории может быть рассмотрена в двух аспектах. Во-первых, писатель осмысляет злободневные проблемы современности, которая для нас стала уже историей, и мы используем материал художественной литературы, чтобы понять исторические закономерности, отраженные в ней. Во-вторых, писатели создают произведения на исторические темы в жанрах драматической исторической хроники, исторического романа, лирических циклов обычно затем, чтобы сквозь призму истории глубже проникнуть в смысл современности. В этом случае произведение обладает сложной структурой, отражающей разные пласты истории, вступающие в диалог. На семинарских занятиях обсуждаются преимущественно произведения из первой категории.
Статья посвящена проблеме анализа исторических закономерностей на семинарах по литературе в высшей школе. Новизна исследования определяется междисциплинарным подходом к изучению истории в вузе.
Изучение истории требует особого склада ума, способности легко запоминать даты и факты, сопоставлять их между собой. Этот склад ума редко встречается в кругу современной молодежи. По данным опроса, проведенного 01.04.2023, современные студенты ориентированы на живой опыт и общение, а не на знание, полученное из книг. В этом контексте литература становится промежуточным звеном между исторической научной литературой и жизнью. Литература позволяет пережить исторические закономерности вместе с героями книг, наполненных жизненными потрясениями и приключениями.
Актуальность работы определяется необходимостью вызвать интерес к проблеме исторических закономерностей у молодежи. Объяснить молодому поколению, что мы живем в истории, творим ее, поэтому нам необходимо учитывать ее закономерности. Незнание закона, как известно, не освобождает от ответственности. Молодое поколение не знает законов, описанных в Библии и отраженных литературой, поэтому цель занятий на тему «Литература как зеркало истории» состоит в необходимости пробудить у молодежи историческое сознание, чувство причастности истории и ответственности за нее. Злободневные проблемы современности, связанные с пандемией и военной операцией, рассматриваются в контексте многовекового культурного и исторического опыта человечества, зафиксированного в литературе. Осмысление текущего момента как части исторического процесса позволяет поставить молодежь перед проблемой ответственности человека за свои поступки перед лицом истории. 
Цель статьи – осмыслить исторический феномен эпидемии, отчасти – войны, в контексте Библии и произведений литературы, отражающих исторический процесс; осознать векторы выхода из современной кризисной ситуации и познакомить с ними молодежь.
Гипотеза: в основе исторического процесса лежат духовные законы, которые проявляются в эпидемии, войне и других катаклизмах как в реакции на апостасию или нарушение народом принципов нравственности.
Эти духовные законы отражены в литературе, становящейся источниковой базой исследования и включающей в себя произведения от «Илиады» Гомера до «Чумы» А. Камю.
Историография проблемы исторических закономерностей восходит к античности.
Река времен самая известная метафора исторического процесса. Мы находим ее в предсмертном стихотворном размышлении о сути истории Г. Державина «Река времен в своем теченье» (1816), первая презентация этого символа встречается у Гераклита. О.В. Зырянов проанализировал «сверхтекстовое образование» «река времен» на примере стихов В.В. Капниста, К.Н. Батюшкова, Ф.И. Тютчева, О.Э. Мандельштама и др.  «Образ реки лежит в основе большинства концепций историков, полагающих движение основой самой истории. Однако далее начинается коренное различие. Фактически оно сводится к давнему противопоставлению Аристотеля и Платона. Если для Аристотеля динамика — это сущность бытия материального мира, сущность, которая реализуется через мир и вне его не существует, то для Платона эта идеальная сущность есть одновременно и первопричина всего материального» .
Если история – река времен, то обладает ли она хтонической стихийностью, подчиняется ли закономерностям, можно ли найти в ней идеальную сущность? Задача данной статьи – ответить на поставленные вопрос и осмыслить педагогический потенциал эпидемии на примере Библии и избранных произведений литературы, описывающих исторических процесс.
Историческая наука отрицает стихийность истории и стремится осмыслить ее закономерности.
Феномен исторического закона лежит в основе историософских концепций ХХ в. Кажется, К. Маркс совершил переворот: подчинил стихийный феноменальный исторический процесс закономерностям. В действительности, Маркс перенес концепт исторического закона из Священной Истории Ветхого Завета и из области сакрального кода культуры – в область профанного кода, в повседневный мир. Переворот состоял не в том, что стихийное начало истории стало осмысляться как кодифицированное и подчиненное закону, поскольку Закон – ключевое понятие Ветхого Завета, а в том, что  принцип исторического закона был десакрализован, получил иные интерпретации.
Классически считается, что Маркс вырвал исторический процесс из-под диктата авторитетной личности короля, монарха, аристократа. Прерогатива творить историю в историософском осмыслении истории теперь принадлежит народу. Отрицание роли личности в истории направлено против самого важного события в истории человечества – против миссии Христа. Христианская культура полностью основана на личности Спасителя. Христос как Богочеловеческая личность совершил переворот в истории человечества, породил новый тип культуры, изменил и направил дальнейший ход истории. Без личности Христа смысл истории непонятен. Указывая на субъект исторического процесса, современная наука снимает антиномию «народ – личность»: «история – это наука о действиях и деятельности людей и великих исторических личностей в историческом времени и историческом пространстве» , - и далее, - «и народ, и личность в отдельности есть творцы истории. Бывают исторические эпохи (в узком понимании этого слова), когда не массы, а великие личности определяют весь ход истории, развитие и судьбы той или иной цивилизации или культуры» .
Ветхий Завет осмысляет историю не в категориях классовой борьбы, или, как переосмыслил ее Фаулз, опиравшийся также на Гераклита, борьбы представителей класса «аристои», или духовной аристократии, и массы, а в нравственных категориях добра и зла: «О, если бы ты внимал заповедям Моим! тогда мир твой был бы как река, и правда твоя - как волны морские. И семя твое было бы как песок, и происходящие из чресл твоих - как песчинки: не изгладилось бы, не истребилось бы имя его предо Мною» (Ис. 48 : 18-19), «Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвертого рода, ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои» (Втор. 5 : 8-9). «Мысль о том, что дети до третьего и четвертого рода несут тяжесть вины родительского греха, повторяется в первых пяти книгах Библии четыре раза» . Цитата о каре до третьего-четвертого колена, вырванная из контекста, не вполне понятна. Во Второзаконии речь идет о соблюдении десяти заповедей. Любовь к Богу – исполнение заповедей. Ненависть – их нарушение. У нарушивших оскомина на зубах от грехов родителей – таков закон истории отдельной семьи и всего человечества. В основе этой связи с предками есть естественная и духовная составляющая. Естественный закон выражается в том, что родители передают своим детям деструктивные родительские программы. Эта закономерность отразилась также в русской языковой картине мира, например, в пословице «яблочко от яблоньки далеко не откатится». Есть и духовная составляющая этого закона. А в его основе принцип любви. Дети из любви к предкам могут молиться об упокоении их душ. Идея бессмертия души как культурный феномен опирается на традицию Сократа, Данте, христианской культуры в целом. Если этого проявления любви и желания молиться за предков нет, то Господь может напоминать детям о посмертных страданиях родителей болезнями, подталкивая их к поиску причины проблем и призывать к молитве за предков. Если мы не исполняем своего духовного долга перед предками по любви к ним, то исполним его, переживая страдания.  Пророк Иезекииль отменяет действие пословицы: «Отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина» (Иез., 18 : 2). Пророки Иеремия и Иезекииль оставили наиболее известные ветхозаветные пророчества и указания на Новый Завет, и Новозаветная благодать вырывает человека из-под власти естественного закона. Дети не в ответе за своих родителей. Но чем меньше благодати и культуры Нового Завета в жизни человека, чем больше преступлений и греха, тем активнее действуют законы, описанные в Ветхом Завете.
История – величайший педагог. Действие законов, имеющих педагогическую функцию, можно заметить в Священной Истории Ветхого Завета, в истории человечества в целом, в современности. Библия рассказывает о причинах исторических катаклизмов в истории народа – это отказ жить по заповедям, приведший к смешению языков, разрушению Храма, Вавилонскому и Ассирийскому плену.
Ключевский в «Дневниковых записях» за 1893 г. отмечает: «История, говорят не учившиеся истории, а только философствовавшие о ней и потому ею пренебрегающие — Гегель, никого ничему не научила. Но это не правда: история учит даже тех, кто у нее не учится; она их проучивает за невежество и пренебрежение. Кто действует помимо её или вопреки её, тот всегда в конце жалеет о своем отношении к ней. Она пока учит не тому, как жить по ней, а как учиться у неё, она пока только сечет своих непонятливых или ленивых учеников, как желудок наказывает жадных или неосторожных гастрономов, не сообщая им правил здорового питания, а только давая им чувствовать ошибки их в физиологии и увлечения их аппетита. История — что власть: когда людям хорошо, они забывают о ней и своё благоденствие приписывают себе самим; когда им становится плохо, они начинают чувствовать её необходимость и ценить её благодеяния» .
История способна учить именно потому, что современность становится частью истории. Именно так ее осмысляет Илья Герасимов, противопоставляя в духе теории относительности «государству» и «нации» - несистемное разнообразие .
Ход и результаты исследования: Впервые идея исторической закономерности появилась в Библии. Библия неоднократно сообщает об эпидемиях, которые явились следствием нравственной деградации народа и выражает аксиологическую сущность исторических закономерностей. Например, массовая эпидемия поразила израильтян за блуд с дочерьми Моава, богоотступничесво и поклонение Ваал-Фегору (Числ., 25:1-9). Наиболее полно исторические законы Ветхого Завета сформулированы в 28 главе Второзакония, где читаем: «Если ты, когда перейдете [за Иордан в землю, которую Господь Бог ваш дает вам], будешь слушать гласа Господа Бога твоего, тщательно исполнять все заповеди Его, которые заповедую тебе сегодня, то Господь Бог твой поставит тебя выше всех народов земли» (Втор., 28 : 1), и далее перечисляются формы благословения: плодородие земель, приумножение поголовья скота, чадородие, жизнь в достатке, успех во всяком деле (в ремеслах), отсутствие внешнеполитических врагов, которые убоятся Израиля, видя благоволение Божье над ним. Благословение коснется и горожан и сельских жителей. За богоотступничество народ будет проклят и в поле, и в городе. Благословениям посвящены первые 14 стихов, а с 15 по 68 год следуют проклятия, среди которых названы также и болезни: моровая язва (Втор., 28 : 21); чахлость, горячка и лихорадка (Втор., 28 : 22); неисцелимая проказа, короста, почечуй (геморрой) и чесотка (Втор., 28 : 27); сумасшествие и слепота (Втор., 28 : 28-29) и вновь проказа (Втор., 28 : 35); язвы Египетские и болезни (Втор., 28 : 59-60). Среди других напастей назван такой голод, что матери будут пожирать новорожденных младенцев (Втор., 28 : 57).
Болезнь – следствие духовной нечистоты, проявляющейся в нечистоте телесной. В результате выстраиваются следующие цепочки корреляций, относящиеся к сакральному и профанному коду культуры:
Святость – духовная чистота – благоденствие – здоровье – сакральное (священное).
Апостасия – духовная нечистота – страдание – болезни – профанное (несвященное).
От Ветхого Завета к Новому происходит переосмысление феномена болезни. Если Ветхозаветный народ видит в болезни исключительно знак гнева Божьего, - например, друзья невинного страдальца Иова внушают ему мысль о покаянии перед Богом. То в Новом Завете формируется понятие «священная болезнь», то есть эпилепсия, которая может свидетельствовать не о безблагодатности больного, а о том, что полученная благодать превышает способность человека ее вместить и понести.
С семиотической точки зрения, здоровье в контексте Библии входит в сакральный культурный код и неотделимо от святости, а болезнь – в профанный культурный код и является следствием духовной нечистоты и греха .
Описанный во Второзаконии нравственный исторический принцип продолжает действовать и в наши дни. Обычно русский атеизм воспринимают как следствие Революции 1917 года, но в действительности Революция сама стала следствием русской апостасии, зафиксированной в литературе Серебряного века. Наиболее яркое переживание трагизма апостасии встречаем в поэзии «падшего ангела» А. Блока. Так, стихи «К Музе» (1912), открывающие книгу стихов «Страшный мир» (1909-1916) завершаются строками:

И была роковая отрада
В попираньи заветных святынь,
И безумная сердцу услада -
Эта горькая страсть, как полынь!

Страшные годы первых десятилетий красного террора закончились ужасами и великим очистительным подвигом солдат Великой Отечественной войны. Переживая духовный кризис, Блок пил. Пьянство среди интеллигенции и крестьян, подобно чуме и войне, было еще одним бичом русской культуры. В 1910 г. Святейший Синод издал указ о введении в школах для крестьян «уроков трезвости». Тема трезвости поднималась и на других уроках: «на уроке арифметики ученикам задавалась задача: вычислить, за какое время деревня могла бы оплатить стоимость двух пожарных машин, если бы ежегодно в день съезжего праздника жители деревни откладывали на это дело деньги, расходуемые ими на вино» . Священномученик Владимир (Богоявленский), выступавший в поддержку обществ трезвости писал: «Сколько сбережений можно было бы сделать на тюрьмах, смирительных и исправительных домах, больницах, психиатрических заведения и учреждениях для эпилептиков и идиотов, как были бы облегчены товарищеские кассы и кассы благотворительных учреждений, если бы не было алкоголя!» 
Принципы Божественной педагогики, действующие в истории и описанные в Библии, интуитивно чувствовали и античные авторы. Разница состоит в том, что хотя кары во Второзаконии и описаны более пространно, но вначале идут благословения, которых нет в античной литературе, повествующей об исторических событиях.
Тема эпидемии звучит уже в «Илиаде» Гомера, сообщающей нам об отказе Агамемнона вернуть дочь Хрису, жрецу Аполлона, который выступает в роли мстителя за своего жреца и его дочь, насылая вместе со стрелами, выпущенными в сторону данайцев, эпидемию чумы. Она прекращается благодаря «метанойи» данайцев. Они одумались, вернули Хрису дочь и совершили гекатомбу в честь Аполлона, принявшего их покаяние и повелевшего им лечиться тренировками и растениями.
Аполлон, имя которого звучит по-гречески как «губитель», насылает эпидемию и на Фивы, в которых правит Эдип. Причина болезни – грех царя, погубившего своего отца, и грех фиванцев, забывших о своем царе, не позаботившихся за прошедшие годы покарать убийцу своего царя.
Ученик древнегреческого целителя историк Фукидид описывает Афинскую чуму 430 г. до Р.Х., в которой современные ученые узнают сыпной тиф, объективно, с медицинской точностью.
«Весьма вероятным является предположение, что чума, описываемая в трагедии «Царь Эдип», является отражением эпидемии в Афинах 430 г.; в изображении катастрофы, постигшей Эдипа, усматривают намек на совершившееся в эти годы падение вождя афинской демократии Перикла, а «изгнание скверны», т. е. изгнание убийцы, который своим присутствием оскверняет город, в той же трагедии очень напоминает требование, выставленное спартанцами против Перикла под тем предлогом, что он связан по женской линии с родом Алкмеонидов, навлекшим на город «скверну» убийством приверженцев Килона при попытке его захватить в Афинах тираническую власть» .
Эти два произведения едины в осмыслении причин эпидемии, коренящихся в грехах и преступлениях людей. Эпидемия выступает как кара небес, как видимое проявление рока в античности, как орудие небесной педагогики в Библии. Интересна также тема ответственности народа за грех царя. Согрешили Агамемнон и Эдип, а страдает и умирает за их преступление народ. В обоих произведениях грех царя коррелирует с грехом простых людей. Народ пассивно соглашается с волей правителя и страдает в той мере, в какой его воля не согласуется с благом и волей небес.
В обоих произведениях звучит тема ответственности народа за своего царя. Изображен своего рода «перевернутый класс» античности. Духовные качества властителя – производная от духовного состояния народа. Народ на своих ошибках сам должен научиться мудрости, понимая, что воля правителя не всегда может быть маяком в историческом плавании по реке времен, она тоже может быть уязвимой. От народа требуется особая мудрость, поскольку он должен идти срединным путем, искать золотую середину, поскольку недопустим и бунт, и соглашательство. Бунт ведет к катаклизму революции и войны, свидетельствующей о том, что царь в ответе за народ и страдает, поскольку не научил его бесстрастию. Безвольное соглашательство с властью также приводит к эпидемии, свидетельствующий, что народ в ответе за поступки царя и страдает. Народ виноват в беспамятстве царя, он мог бы напомнить об исчезновении Лая, проявить ответственность за совершающееся в городе.
Н.Б. Мында также указывает на чумные мотивы в творчестве Лукреция, Вергилия, Овидия, в средние века и др. 
В 1348 г. в период Проторенессанса во Флоренции «черная смерть», или чума, унесла до двух третей населения. Боккаччо, находившийся в это время во Флоренции и лишившийся отца и дочери, был очевидцем ужасов эпидемии.
На фоне чумы в «Декамероне» показан ужас людей и их нравственное разложение, которые преодолевают герои Боккаччо, сохраняя оптимизм и порядочность. У данного автора не грех рождает чуму, а чума – грех. Город дышит не вольностью карнавала, а разнузданностью анархии . Новеллист лишает ее назидательной функции, поэтому ее деструктивное влияние на людей преодолевается не покаянием, а оптимизмом, веселостью и воспитанностью героев. Чумные мотивы Боккаччо развивает Пушкин, продолжая в маленькой трагедии «Пир во время чумы» тему распада личности.
Библейское и античное восприятие чумы как следствия грехов, точнее страсти людей осуждать друг друга, вновь звучит в романе Камю «Чума». Болезнь становится символом фашизма, а карантин, как колючая проволока, удерживает героев в зачумленном городе, как в фашистском лагере.
Карантин в зачумленном городе устанавливался и в России с XVIII в.: «Таким образом, создание карантинов при таможенных постах можно определить, как начальный этап в борьбе с “моровыми поветриями”, который положил начало становлению системной государственной карантинной политики в Российской империи, препятствовавшей заносу заразных болезней из сопредельных стран с товарами и больными людьми» .
Война в романе Камю – результат нравственной деградации общества. Мотив рокового разгрома в трагедии Эсхила «Персы» осмысляется как следствие нарушение нравственного завета, о котором свидетельствует тень Ксеркса, призывающего не зариться на чужой кусок и не гордиться.
В «Песне о Роланде» война описана как правое дело, а гибель Роланда приравнивается к мученической смерти за дело христианской миссии. Даже не желание трубить в олифант оправдывается идеалом чести. Однако для русского читателя, как это подтверждают современные первокурсники, жизнь 20 000 человек дороже чести Роланда. Эта аберрация восприятия текста связана с разницей культур. Европейское средневековье утверждает страстный подвиг во имя Христа. Русское средневековье отрицает страсть, называет ее источником прелести, то есть состояния, в котором зло кажется добром, гордость – честью, риск жизнью ближних – подвигом. В контексте русской культуры подвиг Роланда расценивается как прелесть даже современной молодежью, не знающей категориального ряда русского средневековья. Именно состояние прелести, в которое впал Роланд, не желающий трубить в олифант, становится причиной всеобщей гибели. Однако чужой культуре нельзя навязывать категории своей культуры. Западное средневековье знало категорию чести и не знало категории прелести, поэтому видело в Роланде мученика и подвижника.
Россия и в средние века и в XIX в. осознавала свою инакость по отношению к Европе: «Анненков, Тургенев, Герцен, Белинский, Данилевский, Хомяков, Достоевский, Киреевский, Греч имели разное представление о характере взаимоотношений с Европой, принадлежали к разным общественно-политическим течениям, однако все сходились во мнении, что материальные ценности и жажда обогащения стали преобладающими факторами в сознании европейцев» , для России же сформировался иной центр притяжения – Палестина, именно в нее «возросло число православных паломников» .
Русский человек, стремящийся обрести культурную и национальную эдентичность, воспринимает свойственный Европе примат денег и чести над совестью как явление чуждое, поэтому, когда сюжет «Песни о Роланде» прочитывается в контексте русского средневековья и русской идеи, то гибель войска воспринимается как следствие греха его главы. В сопоставлении со «Словом о полку Игореве» - с текстом, оплакивающем гибель войска Игорева, яснее становится аксиологический смысл истории. Гибель войска в средневековом тексте, как и в трагедии Эсхила, связывается с дерзновенной гордостью главы войска. Народ и князь духовно связаны. Впадает в страстную гордость князь – страдает и гибнет народ. Аксиологические принципы истории были известны на Руси со времен создания «Повести временных лет».
На новом витке исторического развития связь народа и властителя отразил Э.Т.А. Гофман в сказке «Крошка Цахес». Духовная слепота народа, деградировавшего до обывательского состояния и лишенного всякого творческого потенциала и связанного с ним таланта видеть действительность, приводит к власти тирана, неспособного быть личностью. Тираническая власть такой безличности, как крошка Цахес, это и результат обывательской слепоты народа, и наказание за эту слепоту. Гофман описывает не культ личности, а культ безличности и указывает народу на необходимость развивать в душе творческий потенциал, так как приход к власти крошки Цахеса – это вина и беда всего народа. Данная сказка – один из самых ярких литературных примеров, учащих читателя ответственности за текущий момент и за историю свой страны. Впрочем, коллизия этой сказки не связана с современной политической ситуацией в России, но коррелирует с феноменом «перевернутого класса» античности, когда дух народа предопределяет, каким будет властитель, и народ получает такую власть – какой по своим грехам достоин.
Военная операция и эпидемия, в контексте которых мы сейчас живем в Библии осмыслены как формы божественной педагогики. И нам сейчас есть о чем задуматься, в чем каяться и что преодолеть, например, коммунистическую идеологию; прерывание беременностей; сквернословие, которое заражают наши улицы, школьные коридоры, семьи.
Библия предлагает основное оружие против эпидемии, войны, катаклизмов – это «метанойя», перемена ума. Эпидемия становится для христианина школой любви и покаяния.  Преображение языка, на котором говорит человек, ведет к преображению мира его души и всего мира.
 Обсуждение на семинарах нравственного закона, лежащего в основе исторического процесса, описанного в Библии и отраженного в литературе, не вызывает отклика в среде молодежи. Студенты если и признают закономерности, то в духе «Заката Европы» О. Шпенглера и современных исследователей : история циклична, происходит естественная смена периода культурного расцвета этапом угасания цивилизации. Эта смена универсальна, постоянна и лишена нравственного смысла. Отмеченные современными историками, законы, безусловно, действуют, но и цикличность, и все другие законы – это внешнее проявление аксиологических законов истории, поскольку к цивилизационной усталости приводят не только биологические, но и духовные процессы.
Томас Гоббс афористично заметил, что, если бы геометрические аксиомы задевали интересы людей, они бы опровергались. Мысль об аксиологии истории и о том, что в основе исторических закономерностей лежит нравственный принцип, как бы «ущемляет» право молодежи предаваться страстям молодости. Проводя семинар в диалогической форме, убеждалась, что эта идея не приемлема для студенчества, молодые не воспринимают ее всерьез, она остается только в области эрудиции. Они соглашаются, что эта идея структурирует сюжеты произведений художественной литературы, анализируют их. Обычно идеи, заложенные в молодости, созревают и становятся мудрыми убеждениями, но этот процесс долгий и сложный, невместимый в рамки отдельного семинара.
Заключение. Аксиология истории – это библейская, античная и средневековая категория, которая стала общепризнанной в русской культуре, начиная со времен написания «Повести временных лет», объясняющей исторические потрясения грехами и страстями людей. Идея закономерности исторического процесса, восходящая к библейской культуре, была общепризнанной и актуальной в Европе и в России. Эта идея, то угасая, то возрождаясь, дожила в культуре до времен Камю, но на данном этапе она забыта. Культура как семиотическая система не может принять отдельную категорию, не изменившись в целом. Представление об аксиологической сущности исторических законов с трудом входит в сознание студенческой молодежи. Парадокс современного состояния русского общества состоит в том, что аксиологические законы истории продолжают действовать, но молодежь воспринимает их как литературную данность, имеющую малое отношение к жизни, а исторический процесс осмысляет в категориях цикличности, не имеющих аксилологического смысла.

Литература

1. Белянин Д.Н. Основные мероприятия русской православной церкви в борьбе за трезвый образ жизни в сибирской деревне в начале ХХ века (по материалам епархиальных ведомостей) // Вестник Томского государственного университета. История. 2022. № 75. С. 5–14. DOI: 10.17223/19988613/75/1
2. Богоявленский, Владимир, священномуч. Жизнеописание. Проповеди. Статьи. Выступления. Свято-Троицкая Сергиева Лавра. 2018. С. 83
3. Гончаренко Л.Н., Авакова Э.Б. Исторические законы в системе современных знаний о прошлом человеческого общества // Управленческое консультирование. 2023. № 2 (170). С. 132-141.
4. Дудченко Андрей, протоиерей. Грехи до 7 колена // Домашний ребенок, 2009, N7. URL: https://azbyka.ru/deti/grehi-do-7-kolena (дата обращения 29.01.2023)
5. Зырянов О. В. «Река времен…» как сверхтекстовое образование в русской поэзии XIX–XX вв. // Уральский филологический вестник. 2015 № 3 С . 87–100.
6. Ключевский В.О. Сочинения в 9 т. Т. 9. Материалы разных лет. М.: Мысль, 1990. 528 с.
7. Космач В.А. История как наука: предмет и проблемное поле, специфика исторических законов и периодизация // От Версаля и Веймара до образования двух Германий (ФРГ и ГДР), 1919-1949 гг.: Актуальные вопросы исторической германистики, отечественной и всеобщей истории, геополитики и международных отношений, социально-гуманитарных наук и права. Материалы международной научной конференции. Редколлегия: В.А. Космач [и др.]. Витебск: Витебский государственный университет им. П.М. Машерова. 2019. С. 3-7. ISBN: 978-985-517-713-6
8. Лотман Ю. М. Непредсказуемые механизмы культуры. Таллинн: TLU Press, 2010. 232 с. ISBN 978-9985-58-697-6
9. Мында Н.Б. Образ чумы в мировой литературе // Вестник Московского государственного лингвистического университета. 2013. № 21 (681). С. 88-99.
10. Собко Р.В. Sancta Quarantena: чистота и нечистота в текстах Ветхого и Нового Заветов и их последующая интерпретация // Труды Нижегородской духовной семинарии 2020. № 18. С. 173-191.
11. Степанов А.В. Церковь в условиях чрезвычайных ситуаций: история и современность (богословский аспект проблемы) // Вторые международные теоретико-правовые чтения имени профессора Н.А. Пьянова. Материалы конференций. Иркутск : Иркутский государственный университет, 2021. С. 166-183. ISBN 978-5-6044847-0-8
12. Gerasimov, Ilya. The Russian Imperial Situation: Before and after the Nation-State // Ab Imperio 2022, № 4. P. 31-59. doi:10.1353/imp.2022.0087.
13. Gryaznukhin A.G., Gryaznukhina T.V., Dvoretskaya A.P., Zhulaeva A.S. The Attitude of the Russian Intelligentsia to Values and Lifestyles of the Western European Society in the 19th century // Bylye Gody E-ISSN: 2310-0028 2023. № 18(1). P. 115-124 DOI: 10.13187/bg.2023.1.115
14. Shkvarya L.V., Zein Aidrus I.A., Asmyatullin R.R., Glavina S.G. To the Issue of the Establishment and Activities of the Imperial Orthodox Palestinian Society: Some Cultural, Organizational and Geopolitical Aspects // Bylye Gody. E-ISSN: 2310-0028 2022. 17(2): 695-702 DOI: 10.13187/bg.2022.2.695 15. Sorokina Tatiana S., Morozov Alexey V., Shishkina Natalia V. The Organization of Quarantines on the Border of the Russian Empire in the XVIII century as a Preventive Measure against Carrying “Pestilence” // Bylye Gody E-ISSN: 2310-0028 2023. № 18(1). P. 88-99 DOI: 10.13187/bg.2023.1.88

References.
1. Beljanin D.N. Osnovnye meroprijatija russkoj pravoslavnoj cerkvi v bor'be za trezvyj obraz zhizni v sibirskoj derevne v nachale HH veka (po materialam eparhial'nyh vedomostej) [Main Activities of the Russian Orthodox Church in the Struggle for a Sober Lifestyle in the Siberian Village at the Beginning of the 20th Century (Based on Diocesan Gazette)] // Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Istorija. 2022. № 75. S. 5–14. DOI: 10.17223/19988613/75/1 (In Russ.)
2. Bogojavlenskij, Vladimir, svjashhennomuch. Zhizneopisanie. Propovedi. Stat'i. Vystuplenija/ Zhizneopisanie. Propovedi. Stat'i. Vystuplenija. [Biography. Sermons. Articles. Speeches]/ Svjato-Troickaja Sergieva Lavra. 2018. S. 83 (In Russ.)
3. Goncharenko L.N., Avakova Je.B. Istoricheskie zakony v sisteme sovremennyh znanij o proshlom chelovecheskogo obshhestva [Historical laws in the system of modern knowledge about the past of human society] // Upravlencheskoe konsul'tirovanie. 2023. № 2 (170). S. 132-141. (In Russ.)

4. Dudchenko Andrej, protoierej. Grehi do 7 kolena [Sins up to the 7th generation] // Domashnij rebenok, 2009, N7. URL: https://azbyka.ru/deti/grehi-do-7-kolena (data obrashhenija 29.01.2023) (In Russ.).
5. Zyrjanov O. V. «Reka vremen…» kak sverhtekstovoe obrazovanie v russkoj pojezii XIX–XX vv. ["The River of Times..." as a supertext formation in Russian poetry of the 19th–20th centuries] // Ural'skij filologicheskij vestnik. 2015. № 3 S . 87 – 100. (In Russ.)
6. Kljuchevskij V.O. Sochinenija v 9 t. [Works in 9 volumes.] T. 9. Materialy raznyh let. M.: Mysl', 1990. 528 s. (In Russ.)
7. Kosmach V.A. Istorija kak nauka: predmet i problemnoe pole, specifika istoricheskih zakonov i periodizacija [History as a science: subject and problem field, specifics of historical laws and periodization] // Ot Versalja i Vejmara do obrazovanija dvuh Germanij (FRG i GDR), 1919-1949 gg.: Aktual'nye voprosy istoricheskoj germanistiki, otechestvennoj i vseobshhej istorii, geopolitiki i mezhdunarodnyh otnoshenij, social'no-gumanitarnyh nauk i prava. Materialy mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii. Redkollegija: V.A. Kosmach [i dr.]. Vitebsk: Vitebskij gosudarstvennyj universitet im. P.M. Masherova. 2019. S. 3-7. ISBN: 978-985-517-713-6 (In Russ.)
8. Lotman Ju. M. Nepredskazuemye mehanizmy kul'tury / Nepredskazuemye mehanizmy kul'tury [Unpredictable mechanisms of culture]. Tallinn: TLU Press, 2010. 232 s. ISBN 978-9985-58-697-6 (In Russ.)
9. Mynda N.B. Obraz chumy v mirovoj literature [The Image of the Plague in World Literature] // Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo lingvisticheskogo universiteta. 2013. № 21 (681). S. 88-99. (In Russ.)
10. Sobko R.V. Sancta Quarantena: chistota i nechistota v tekstah Vethogo i Novogo Zavetov i ih posledujushhaja interpretacija [Sancta Quarantena: purity and impurity in the texts of the Old and New Testaments and their subsequent interpretation] // Trudy Nizhegorodskoj duhovnoj seminarii 2020. № 18. S. 173-191. (In Russ.)
11. Stepanov A.V. Cerkov' v uslovijah chrezvychajnyh situacij: istorija i sovremennost' (bogoslovskij aspekt problemy) [Sancta Quarantena: purity and impurity in the texts of the Old and New Testaments and their subsequent interpretation] // Vtorye mezhdunarodnye teoretiko-pravovye chtenija imeni professora N.A. P'janova. Materialy konferencij. - Irkutsk : Irkutskij gosudarstvennyj universitet, 2021. S. 166-183. ISBN 978-5-6044847-0-8
12. Gerasimov, Ilya. The Russian Imperial Situation: Before and after the Nation-State // Ab Imperio 2022, № 4. P. 31-59. doi:10.1353/imp.2022.0087.
13. Gryaznukhin A.G., Gryaznukhina T.V., Dvoretskaya A.P., Zhulaeva A.S. The Attitude of the Russian Intelligentsia to Values and Lifestyles of the Western European Society in the 19th century // Bylye Gody E-ISSN: 2310-0028 2023. № 18(1). P. 115-124 DOI: 10.13187/bg.2023.1.115
14. Shkvarya L.V., Zein Aidrus I.A., Asmyatullin R.R., Glavina S.G. To the Issue of the Establishment and Activities of the Imperial Orthodox Palestinian Society: Some Cultural, Organizational and Geopolitical Aspects // Bylye Gody. E-ISSN: 2310-0028 2022. 17(2): 695-702 DOI: 10.13187/bg.2022.2.695
15. Sorokina Tatiana S., Morozov Alexey V., Shishkina Natalia V. The Organization of Quarantines on the Border of the Russian Empire in the XVIII century as a Preventive Measure against Carrying “Pestilence” // Bylye Gody E-ISSN: 2310-0028 2023. № 18(1). P. 88-99 DOI: 10.13187/bg.2023.1.88