Выход в люди...

      Снег за окном. Странный он, этот мокрый снег, какой-то «неопределившийся». Глазом вижу – идёт снег, а  на улице сплошные лужи, мокрять.  Падает этот снего-дождь, вызывая  огромное желание спать. Комфортно сидеть дома у окна и наблюдать, понимая, какие мокрые ноги у людей, вынужденных таскаться  сейчас по улицам. Люди в мокрой обуви…. Кто или что заставляет их бродить по улицам? Необходимость заставляет - может надо кому помочь, сделать что-то.  Сижу,  размышляя над желанием помогать и  благодарностью людской. Подруга вчера  «грозилась» зайти, но  в такую погоду  она не  любит  выходить из дома.

       Пока я размышляла над всем этим, во двор   влетела  машина. Автомобиль, резко крутанувшись «полицейским разворотом» и, разбросав  веером   мокрый снег,  выпустил  из своего салона   женщину.   Едва только пассажирка   оказалась  на «свободе»,  то сразу же произвела несколько круговых движений рукой в сторону   водителя. Что это было -  прощанье или ещё какой «посыл» с большим количеством нелицеприятных слов, осталось неизвестно. Машина, развернувшись и обдав,  на прощанье, бывшую пассажирку  фонтаном    мокрого снега, удалилась со двора, а женщина направилась в сторону моего подъезда. 

      Ага, это и есть моя гостья, подружка Ира. Странно, какая она сегодня неузнаваемая, вот сюрприз-то!  Я настроилась на сигнал домофона,  но не дождалась – моя гостья,  в своей   «гостевой» манере, уже лупила  ладонями по входной двери.  Едва  она «просочилась» в квартиру, то мгновенно,  без  предварительных    стонов и жалоб,  словно из  «рога изобилия»  на меня посыпались  претензии  на нерасторопность коммунальщиков, на водителя-придурка, на погоду и на мокрые, по всем этим причинам, сапоги. После всего этого, уже в более миролюбивом тоне, я  расслышала  нежный голос подружки: - Слушай, мне надо сапоги посушить, а то мне ещё на концерт вечером, так сказать «выход в люди». Можно и так, типа – на ногах высохнут, но  хотелось бы цивильное высушивание, - высказалась Ирка и, сняв сапоги, воткнула  их мне, прямо в руки:
– На, пристрой куда-нибудь. Я принесла вкусняшки!  У нас в городе появилась  пекарня,  там  делают имбирные пряники. Сейчас будем  пить чай, кушать пряники и сидеть на диване. Надеюсь, что сапоги   высохнут… Скоро!

      Через полчаса, уже сидя на диване, мы  увлекательно беседовали обо всём на свете. Нравятся мне эти «обовсёмки» тем, что речь никогда не затухает и одна тема прочно связывается с другой. Такая цепь разговоров может продолжаться вечно и «разговорные кружева»  не заканчиваются при прощаниях,  даже при открытых (на выход) дверях,  «прощальное воркованье» все ещё перетекает из прихожей  на лестничную площадку и обратно. Такие беседы, наверняка,  знакомы многим.
Но сегодня наша встреча ограничена концертом и, что особенно важно, «поведением» сапог – они обязаны высохнуть. Сидим мы на диване вместе с Иркой и наслаждаемся чаем, вкусностями. По  телевизору идёт какой-то сериал,  благодаря которому, время от времени наша  беседа замирает, и  мы внимательно отслеживаем события на экране.

      Во время очередной  «слезливой» сцены (родня встретилась после  многолетней  разлуки,  долго узнавали друг друга: у одного амнезия, другой     - придуривался) подружка моя неожиданно замерла и, крепко ухватив меня за локоть, заорала так, словно  её укусил кто:  - Ай! Я же забыла накрасить глаза! Что ж ты  молчишь и не говоришь мне? Давай быстро косметичку, свою я не брала…. Блин, теперь надо успеть! И всё из-за этой погоды…

     После этих слов чаепитие  завершилось. На столе вместо чашек и  выпечки  появились вещицы, которые должны были изменить Ирку – превратить в красавицу. Телевизионные страсти отошли на второй план, а на первом стало твориться волшебство: наносился тон, мазался какой-то крем, высветлялись и  затемнялись «особенно значимые» места на лице. Прорисовка бровей была особенно интересна, поскольку походила больше на разметку дорожного полотна: все измерялось линейкой для одинаковости наносимого рисунка (всё должно быть симметрично!). Много времени ушло на  создание линии (изгиба) бровей. После внимательного разглядывания этих линий  в зеркале, мы долго размышляли: получился изгиб или нет. 
- Ну и как, - спросила Ирка, выворачиваясь перед зеркалом. – Посмотри мой затылочек, как там  волосы уложены.
- Нормально. Боже мой,  мне твои сборы напоминают  проверки на таможне.  Чего так  прямо скрупулёзно себя осматриваешь? Нормально смотришься, до концерта ещё доехать надо нормально.  Потом сядешь в тёмном зале, а все будут смотреть на сцену и никто не оценит изгибы бровей. Давай уже, вызывай такси. Сапоги высохли. Сумку не забудь. А бинокль взяла, чтобы интересные объекты рассматривать? Кстати, может  брови транспортиром  измерить? - попыталась  я продолжить свой  ехидный монолог, но взгляд Ирочки  мгновенно остановил меня. – Ладно, всё прилично!

   Через несколько минут за гостьей захлопнулась дверь и я осталась  в тишине. Посмотрела в окно, как Ирка пыталась сесть в такси на переднее сиденье, но  водитель так и не пустил её вперед. Правильно сделал,  иначе  этот «штурман» довела бы мужичка до штрафа, указывая места поворотов и остановок, совершенно не  вписывающихся в понятия Правил дорожного движения.