Пару слов о продовольствии, но не только

Конкуренция между продуктовыми сетями Магнит и Пятёрочка завела оба бренда в непролазный тупик. Безудержная экспансия привела к тому, что во всех крупных городах России супермаркеты каждой из сетей располагаются в сотне метров один от другого, а магазины конкурентов находятся друг напротив друга.

Во всех супермаркетах продают одинаковые продукты по одинаковым ценам, так что продуктовый шоппинг превратился из азартного мероприятия в мучение. Предложение продуктов в несколько раз превышает спрос, и никакие акции не помогают нарастить объемы реализации. Огромная часть продуктов продается на грани сроков годности, а иногда и за их пределами, безвкусные маркетинговые фрукты и овощи морщатся на прилавках, магазины теряют прибыль в тщетной надежде на то, что конкурент умрет первым.

Причина любой конкуренции заключается в продуктовой идентичности. Чем более похожи товары соперников, тем уровень конкуренции выше. А если плотность точек продаж одного бренда чрезмерно высока, то кроме межбрендовой конкуренции появляется ещё и внутрибрендовая, что приводит к каннибализму.

Уникальные товары продаются легче и дороже многотиражных, хотя и в меньших объемах. Товары, которые затруднительно сравнить с аналогами в силу их отсутствия в поле зрения потребителя продаются по любой цене. И эту закономерность нужно использовать торговым сетям для дальнейшего развития.

Представим себе, что с конца этого года Магнит начал продажу огурцов со вкусом клубники по цене выше, чем у обычных грунтовых огурцов, но ниже, чем у клубники. Рынок встретит такой продукт сначала настороженно, хотя шуму вокруг инновации будет много. Энтузиасты, которые первыми отведают диковину, дадут свои отзывы, которые будут разными. Но в целом продажи всех остальных продуктов в Магнитах несколько возрастут.

Пятёрочка к весне следующего года сделает ответный ход и предложит покупателям яблоки со вкусом дыни. Понятно, что это вызовет схожую реакцию рынка, и продажи всей товарной линейки бренда также пойдут вверх. А что произойдет потом? А потом огромное число производителей задумается над тем, каким образом приобрести черты продуктовой уникальности, чтобы стать востребованными. Для начала изменения не будут кардинальными, как это случилось с итальянской пастой, изготавливаемой из одного сорта муки и имеющей по большей части формальные отличительные признаки и уникальные названия.

Новые продукты станут оказывать давление на торговые точки, требуя места под солнцем. Но прилавки не безграничны, в силу этого в системе должна начаться продуктовая селекция. Безусловно, ей будут мешать менеджеры торговых сетей, решения которых в значительной мере основаны на личном интересе, в централизованных сетях процветает коррупция, и ширина прилавка под линейку производителя зависит не только от потребительских предпочтений, а и от размера регулярной взятки менеджеру.

Преодолеть коррупцию в системе и выйти на максимальную регуляцию рынка со стороны потребителя поможет децентрализация традиционного матричного подхода к формированию ассортимента, когда уже не только сетевые менеджеры по закупке будут определять ассортимент каждого конкретного магазина, а в значительной мере администраторы торговых точек, до которых производителям массового продукта просто не дотянуться.

И тогда наступит момент, когда репчатый лук при его разрезании снова начнет щипать глаза, яблоки снова станут сладкими, а начинка пельменей превратится в настоящий мясной фарш без куриного мяса и сои. И вовсе не факт, что цена нормальных продуктов поднимется до небес.

Недавно в одном из магазинов я купил пшеничную муку высшего сорта в фасовке 2 кг по цене более чем в два раза ниже среднерыночной. При этом не по акции, а по полной цене. А если бы мы отвязались от общемировых цен на любое сырье внутри России, которые прямо или косвенно душат каждого отечественного производителя, и вернулись в рублевую экономическую зону из долларовой, то и автомобильное топливо подешевело бы раза в два-три, и непродовольственный ширпотреб можно было бы успешно производить в России.

Наше государство и экономика, как и большинство других, попали в порочную зависимость от международных финансистов и транснациональных компаний. Они крадут у нас наши конкурентные преимущества, навязывают свои порядки и продукты, стремятся стереть саму нашу личность, убивая в нас всякое внутреннее разнообразие, искажают естественную картину мира, подменяют историю. Они стали хозяевами наших мыслей и готовы делать с нами все, что им заблагорассудится.