16. В деньгах счастье. Роман. Криминальные Хроники

16.В деньгах счастье. Роман. Криминальные Хроники.
 Это  первый роман цикла  Криминальные  Хроники  его  полное  название: « Не в деньгах счастье,  а в их количестве». Ввиду   странного  правила  на  данном  сайте  связанного   с ограничением  знаков  в названии, пришлось  отредактировать его. Для  проза ру название   сократилось  до «В  деньгах  счастье». В первоисточнике романа  присутствует несколько  десятков   фотографий    мест  и  объектов,  описываемых  цикле. Но  из-за  усеченных  возможностей  сайта  их  пришлось  выкинуть. Но в  тексте остались  ссылки на  иллюстрации  по-этому приношу  извинения читателям.  Роман  написан  в 2012 году в городах  Хабаровске , Харине,  Циндао и Даляне.

28
 
   16 июля, после обеда. Россия.
 
   Вишневецкий принял его в своём кабинете. Спокойно, без эмоций выслушал все, что рассказал Пекун.
   - Вот засранец! Вы не будете возражать, если я приглашу господина Бернштейна? Я без него ответственные решения не принимаю, - сказал Евгений.
   - Только за, - ответил Александр.
   Вишневецкий набрал номер телефона.
   - Сёма, это я, Евгений. Ты очень занят? Можешь подъехать прямо сейчас?
   - А в чём дело? - интересовался Самуил.
   - Это серьёзно. Смехов оказался непорядочным человеком, создал проблемы, - объяснил Вишневецкий.
   - ...
   - Ты, как всегда, прав. У меня сидит господин Пекун со всей информацией. Ты тоже должен его выслушать, чтобы не было испорченного телефона. Тогда и решать будем, - сказал Евгений.
   - ...
   - Жду через полчаса, - ответил Вишневецкий.
 
   Бернштейн появился через двадцать минут. Выслушал Пекуна. Тяжко вздохнул.
   - Женя, я тебя предупреждал, что Смехов - человек гнилой, и с ним нельзя иметь дело? Я требовал свернуть операцию? - начал Самуил.
   - Да, Сёма. Ты был прав. Надо немедленно всё прекращать, Смехову место в тюрьме, - сказал Евгений.
   - Александр Александрович, где сейчас Смехов? Жив ещё? Двигаться в состоянии? - спросил Бернштейн.
   - У меня в повале, ну рёбра, понятное дело, болеть у него будут долго. Ходит сам. Лицо не портили, - ответил Пекун.
   - Это плохо, если его сейчас в милицию сдать, то вам могут предъявить обвинения в похищении человека и применении пыток, - заявил адвокат. - Он своё получит, но и у вас проблемы будут. Не посадят, я гарантирую, но уголовное дело заведут. Что ж вы сразу в милицию не обратились? Место воров в тюрьме.
   - Так я не успел, только вчера все детали прояснились. И сразу к вам, господа, я же понимаю, что этот проходимец и вас, и меня подставил, - стал оправдываться Пекун.
   - Да, да. Постарался. В любом случае, в подвале его держать недопустимо. Это уголовное преступление. И много бить нельзя, в разумных пределах и без следов. Понимаю, что очень хочется. Но, увы! Вы думаете, мы с Евгением его придавить не хотим? Ещё как, но самоуправство незаконно, - продолжал Сема разводить клиента. - Давайте так, звоните в офис, пусть его слегка умоют и привезут сюда. Ну, и начнём оформлять явку с повинной. Надо сделать всё быстро, чтобы его сообщники не сбежали.
   Пекуну всё меньше нравился ход беседы. Он приехал, чтобы войти в долю, а не для того, чтобы Смехова посадили. Ему деньги вернуть надо, а не законность соблюсти. Он перезвонил в офис и приказал Виктора слегка помыть и доставить к Вишневецкому.
   Через полчаса привезли Смехова. От него очень плохо пахло, одежда превратилась в лохмотья, но на лице не было видно повреждений. Правую ногу волок, левой хромал, рука поджата к животу, дышал с трудом, явно повреждены рёбра, в глазах страх. Краше в гроб кладут.
   - То, что рассказал господин Пекун, и написано на этих трёх листках, правда? - грозно спросил Бернштейн.
   - Да. Но я... - мямлил Смехов.
   - Тогда есть два выхода. Даже три. Первый, пишите явку с повинной по всем, или по последним, эпизодам. Прячетесь в тюрьме от гнева обманутых вами людей. Второй вариант, вы уходите от нас своим ходом, а через день вас ловят люди из Приморья и убивают, - продолжал адвокат, - долго, медленно и очень больно. С членовредительством, расчленением на части маленькими кусочками.
   - Ка- ка -акой третий вариант? - заикаясь спросил Смехов.
   - Пойти домой и повеситься, результат тот же, что и во втором случае, но не так больно, - ответил Бернштейн. - Но я рекомендую вариант номер один. В тюрьме плохо, но останетесь живы, к пятидесяти выйдете на свободу честным человеком, с хорошей рабочей специальностью. Я вас буду защищать. Больше десяти лет не дадут. При хорошем поведении, лет через пять есть все шансы выйти на условно досрочное освобождение.
   Обоих гостей все три варианта не устраивали, здесь они были солидарны.
   - Надо продолжить работу, так много сделано. Из доли Смехова выплатить всем, кого он обманул. Если его убьют или посадят, десятки людей пострадают. Его участь не спасёт их от нищеты и разорения, - Пекун решил любой ценой добиться продолжения операции.
   - А кем будем мы с господином Вишневецким в такой ситуации? Как будем выглядеть? Одно дело, когда мы не знали, что Смехов - преступник. Сейчас всё известно, теперь мы сообщники афериста. Нам это надо? - с возмущением спросил Бернштейн.
   - Мы потеряем больше, если наши имена всплывут в этом деле, - добавил Евгений.
   - Но обманутые люди встретятся. Им придется решать, что делать. И ваши имена всё равно всплывут в связи с этой историей, - настаивал Пекун.
   - Возможно, но одно дело, когда нас использовали вслепую, и совсем другое, когда мы идём на нарушение закона осознанно. Мне всё равно, кто что о нас думает, важно то, что мы знаем о себе. Совесть не обманешь! - с пафосом изрёк Вишневецкий, молчавший почти весь разговор.
   На подобную демагогию люди, обычно, долго не могут найти, что возразить. Но Пекун второй раз за сутки видел, как его деньги растворяются в туманных далях. Он должен вернуть их любой ценой. Александр Александрович схватил один из листков, написанных Смеховым, и стал быстро говорить, тыча в него пальцем:
   - Господа, давайте считать. То, что взял у меня Смехов, я расцениваю, как кредит ему. Он с этим согласен. Вот его просьба отдать мне часть его денег. У "Аркады" он взял деньги на исполнение работы, от которой вы оказываетесь. У Чередниченко взял деньги на такую же работу. По тракторам - та же картина. Всё честно, без обмана, а если прекратить работу, то появится обман. "Светлогорье" его, то есть вашей, работой довольно. По сумме аванса претензий нет. У кого какие авансы брала компания "Спринтер", Смехова не касается. Там свой директор, пусть сам и решает, что делать. Те деньги, что Виктор добыл в Приморье, он в это дело не вкладывал, куда их дел и как потратил - не наше дело. Остаётся Новосибирск. Ну, здесь не знаю. Деньги ему дали, назад не требуют. Мой рис ушёл к ним. Заработает Смехов, отдаст, как и мне, из своей доли.
   - Отдам, ей богу, всё отдам, - жалобно вставил Смехов.
   - Знаешь, Сёма, в словах господина Пекуна есть резон. Но зачем тогда вы заставляли его рыть могилку? Рёбра поломали, одёжку попортили, - ехидно спросил Евгений.
   - Погорячился слегка, сразу расклад не понял. Сейчас смотрю, вроде и ничего страшного. И Виктор Викторович на меня не в обиде. Так ведь, Виктор Викторович?
   - Какие претензии к друзьям? Лишь бы дело шло, - с готовностью поддержал Смехов.
   - Нам надо рассмотреть ситуацию под этим углом зрения, возможно, мы имеем моральное право и обязательства, требующие продолжить работу. Завтра с утра мы сообщим наше решение, - задумчиво произнёс Бернштейн.
   Пекун уехал, а Смехов остался в офисе у Вишневецкого.
 
   - Ну, что, козёл, будем с тобой делать? От этого пока отбились. Что у тебя с Приморьем? А с Новосибирском? Они тебя, сволочь, возьмут и уроют. К нам с претензиями приедут, а нам оно надо? Мы на твой "Бизнесклассик" документы,  через суд оформили. С тебя, трупа, какой спрос? Давай, скажи, урод, что с тобой делать, я не знаю, - Вишневецкий изображал задумчивую ярость.
   - Мужики, отработаю, не пожалеете! Не бросайте дело, я столько в него вложил! Всё что было, - Смехов отогрелся и немного пришёл в себя.
   - Да нет, у тебя никогда ничего своего не было. Своих денег ты не вкладывал. Короче так. Ещё где что украдёшь и попадешься, спасать не будем. Добьем. Утром созвонишься с Пекуном, скажешь, что уговорил нас дальше работать. Езжай домой, приведи себя в порядок и помойся. Воняет сильно. И хорошо запомни. Ещё раз подведёшь или подставишь, выручать не будем. Проще от дела отказаться, чем чужую грязь разгребать. И отчёт по каждой копейке! - добавил Самуил.
   - Всё будет намного проще - мы тебя доли лишим. Имеем право по любым понятиям. Уяснил? - подвёл итог Евгений.
 
   Когда Смехов уполз зализывать раны, Бернштейн, задумчиво глядя ему в след, сказал:
   - Знаешь, Женя, Смехов парень вёрткий, грамоты мало, но крутится шустро. У него есть ещё один ход, один козырь. Сейчас он о нём не догадывается, но в трудную минуту может сообразить. И создать нам немало проблем.
   - Ты о чём? Смехов сам себя загнал в угол. Манёвра и времени у него нет, - ответил Евгений.
   - Нет, есть. "Чёрные". Если он придёт к ворам с обещаниями отдать половину, две трети, и попросится под их "крышу", нехорошо получится. Знает много, - сказал Самуил.
   - Вариант очень плохой. Называется "Три Ви", его выжмут, высосут и выкинут. Сделают Рыжим. Это не пролезет, - со смехом заметил Евгений.
   - Это ты понимаешь, я понимаю. Он нет. Он явно никогда не работал с "чёрными". Главное достоинство этого хода, как ему будет казаться, он избавляется от нас и остаётся жив. "Чёрных" попытается обмануть, - полагал Бернштейн.
   - Сильно сомневаюсь в обоих утверждениях. Чёрта с два он избавится от нас. И весьма сомнительно, что обманет "чёрных" и останется на воле. Жив будет, наверное. Мараться об него не захотят. Но на свободе ему не бывать, - убежденно сказал Евгений.
   - Но это, опять-таки, знаем мы, а не он. В ситуации кризиса он побежит к "чёрным", - ответил Самуил.
   - Наверное, ты прав, - согласился Вишневецкий. - Поставим прокладку и перекроем дорожку к "чёрным". Для спасения шкуры надо предложить ему стать информатором у ОБХСС. Сова узнает об этом от Пропеллера, и в этой ситуации любой подход к ворам будет расценен как провокация ментов. Пошлют по старой трассе. Всекут на прощание, но ему не впервой!
 
29
 
   25 июля. Россия.
 
   Рыбака засекли в Костроме, он пытался купить права на чужое имя, некоего Викторова Владимира Сергеевича. Он родился и жил в этом городе, имел неплохие связи. Бывшие друзья согласились помочь, взяли фотографию, аванс, пообещали всё сделать, назначили встречу через неделю.
   В назначенный день устроили засаду. Рыбак перезвонил знакомому, извинился и сказал, что срочно на неделю уезжает в Москву, договорился перенести встречу на восемь дней. Засаду сняли, послали трясти вокзалы, перехватить его при отъезде. Не нашли.
   Рыбак вечером того же дня пришёл к знакомому, избил его за предательство. Отобрал все деньги, какие у того были. Просил передать привет Алексу и всем правильным пацанам. Заявил, что ни в чём не виноват, его подставили. Денег не брал, никого не убивал. Но жить он хочет, поэтому встреч со старыми друзьями будет избегать. Местная братва перетряхнула весь город, но беглеца не нашла. Привет и объяснения Рыбака Алексу передали.
 
30
   26 июля. Россия.
 
   Неделю назад начальник охраны компании "ТРС-95" получил информацию, где прячется Смехов. Да он и не прятался, жил открыто, широко. Завёл очередную жену, снимал квартиру и офис. От свого имени давал объявления в газетах, выступал по телевидению. Работники службы безопасности компании искали беглеца, проверяли все возможные щели, но не ожидали совершенно открытого проживания и такой активности. Просмотрели, не заметили, не там искали. Тройка сотрудников Рубайло уже собиралась перебазироваться в Читинскую область, когда беглец засветился намного  ближе.
   Он зарегистрировал компанию на своё имя, с тем же названием, что и в Приморье. На это обратили внимание в банке, где открывался счёт. Начальник службы безопасности банка вспомнил звонок коллеги из Приморского края. Будь название другим, всё бы проскочило. Ну и поделился информацией с коллегами.
   Установили наблюдение, выяснили, что его всюду сопровождает охранник. Сами решили не лезть. Доложили шефу. Тот снял две другие группы, искавшие Смехова в Якутии и Хабаровском крае и во главе десятка парней расположился в брошенном пионерском лагере. Через коллег в банке узнал, что все деньги, которые у Смехова были, тот почти сразу потратил на выплату НДС, пошлин, других государственных сборов и платежей, как в России, так и Китае. Денег у него практически не было, а вернуть выплаченные государственные пошлины нереально. Доложил руководству компании - "Нашли, взять нечего, что делать?". Получил ответ "Наказать, как планировали". Получив приказ хозяев, Рубайло приступил к подготовке операции по задержанию Смехова.
 
   Четверо хорошо одетых мужчин спортивного вида вошли в контору Смехова на бирже. Ещё двое встали за дверью снаружи. За ними появился худощавый, среднего роста человек, лет сорока, в безукоризненно сидящем тёмно-сером с искрой костюме. Это был начальник службы безопасности компании "ТРС-95" из Приморского края, у которой Смехов украл 2000 тонн риса, Виктор Рубайло.
   - Господа, к вам претензий нет. Если не будете делать резких телодвижений, никто не пострадает. Этот деятель поедет с нами, - обратился Рубайло к присутствующим. Ткнул пальцем в Смехова. - Собирайся!
   - Позвоните Вишневецкому, - ни к кому конкретно не обращаясь, попросил своих помощников Смехов.
   Александр Большой сидел в машине и видел, как шефа вывели. Похитители погрузились в два джипа. Он принял единственно верное в этой ситуации решение - стал следить с большой дистанции за машинами, увозившими Смехова. Через полчаса езды он увидел, как внедорожники заехали в заброшенный пионерский лагерь на берегу реки. Шефу толчками в спину слегка придали ускорение, загнали в один из корпусов.
   Александр стал думать, что возможно сделать. Он, конечно, силён и имеет некоторую подготовку по рукопашному бою. Но померяться силами с десятью профессиональными охранниками не сможет. Оружия нет. Баллончик с газом и перочинный нож не в счёт. Бросить шефа? Возможно и пора. Что в конторе не всё чисто и благополучно, водитель-охранник понял давно. Но Смехов уже почти полгода платил ему по две тысячи долларов в месяц, заработать извозом столько невозможно. Саша решил пока сохранять верность щедрому работодателю.
   Поеду к Вишневецкому и всё расскажу. Если он захочет, поможет. Не станет вмешиваться, заявлю в милицию о похищении. Когда Александр добрался до офиса на улице Горького, хозяин был в курсе событий. И очень зол. Он уже переговорил с Бернштейном. По всем раскладам получалось, что Смехова надо вытаскивать.
   Евгений позвонил Тихонову.
   - Привет! Это я, помощь нужна.
   - Не учите меня жить, помогите материально? - рассмеялся Тихонов.
   - На три часа нужен Дым с парнями в полной выкладке на двух армейских УАЗах, - перешёл сразу к делу Вишневецкий.
   - Когда? Какой боекомплект? С кем воюем? - интересовался Игорь.
   - Люди и техника нужны через час. Боекомплект учебный. Ни стрельбы, ни драки не будет. Грозный фон в виде поддержки оперативников из управления по борьбе с экономическими преступлениями. Их Пропеллер даёт, - пояснил Евгений. - Нужного мне человека, гастролёра, захватили залетные из Приморья. С "чёрными" могут начать силовые разборки, на власть не полезут. Они из службы безопасности приличной фирмы.
   - Человек-то кто? Стоит из-за него огород городить? Вдруг, за дело взяли? - спросил полковник.
   - Разумеется, за дело. Человек - дрянь конченая. Но на него всё завязано. Специалист первоклассный, - сказал Евгений.
   - И где ты их только находишь? Не против того, если я шестым пойду, давно форму не одевал, соскучился. Размяться охота. Через час у тебя во дворе, - согласился поучаствовать в освобождении мерзавца отставной полковник.
   Разговор с Перелётовым проходил сложнее.
   - Да пойми ты, не могу я взять и послать оперов штурмовать этот дом отдыха. Они экономисты, а не уголовный розыск, оружие даже не всегда носят, - отпирался начальник управления.
   - Не надо никого на штурм посылать. Входим вдвоем, твои парни и армейский спецназ снаружи страхуют. Возможно, армейский командир с нами. Они в полной выкладке с автоматами. Все, как положено. Только сумасшедший будет дёргаться. Вынимаем человека, строим колонной этих героев, гоним к тебе в управление. Пишут краткую объяснительную, катаете пальчики, рекомендуете до конца суток покинуть область. Предупреждаете, если с человеком ранее, чем через полгода что-то случится, их всех закроют. Попутно оформляем добровольную сдачу незаконно хранящегося у них огнестрельного и холодного оружия. Всей работы на три часа, а твоим парням премия по месячному окладу, - привёл последний аргумент Евгений.
   - По трёхмесячному окладу, - Перелетов очень заботился о своих кадрах и никогда о них не забывал.
   - Ладно, три, так три. Через час у сворота в зону отдыха на десятом километре, - согласился Евгений.
 
   
  Фото. Тот  самый  пионерский  лагерь.
   Смехова завели в комнату, переделанную под помещение для допросов и экзекуций, раздели догола и начали бить, не сильно, для порядка. Ничего не спрашивали - всё и так понятно. Ему готовили кастрацию. Затем собирались раздробить коленные чашечки, суставы локтей, сломать пару позвонков - сделать из человека инвалида, но оставить в живых, чтобы жил и гнил живьем. Процедуру планировали растянуть до вечера, чтобы ужас проник в каждую клетку приговорённого. До Виктора дошло, что его ждёт.
   - Мужики, не надо, я всё отдам. Я отработаю. Вы меня отпускаете, а жену с ребёнком, вместо меня берите, пока всё не верну, мне две недели надо, - попробовал договориться с похитителями Смехов.
   - Которую из жён и детей? У тебя здесь две, вроде как, жены и, вроде как, два ребёнка. Что с владивостокской женой и её ребёнком делать будем? Слушай, кастрат, а на Курилах у тебя, говорят, ещё одна баба с ребёнком есть, её тоже сюда привезём? Что делать с девочкой из Холмска, которую ты трепаком с букетом заразил? Она как раз за старшую дочку сойдёт. В пионерском лагере детский дом из твоих детей, тварь, организуем? - медленно цедя слова, сквозь зубы проговорил Рубайло.
   - Шеф, так в городе Южном ещё одна жена и ребёнок есть. Его или не его парень, не знаю, но жена всё ещё ждет, - дополнил список жён Смехова один из сотрудников.
   - Сам видишь, жён у тебя с избытком, и детей море. Уточни, каких баб нам подарить собрался, а каких себе на развод решил оставить? Ну, а если честно, видел мерзавцев, сам не безгрешен, но с такой тварью, как ты, впервые сталкиваюсь, - брезгливо заметил начальник охраны.
   Рубайло сидел на стуле и со скукой смотрел на жалкого человечка, забившегося в угол и пытавшегося уклоняться от сыпавшихся на него ударов. Если бы его послушали полгода назад, когда он проверял этого хлыща, всё было бы по-другому. Слегка бы поколотили, спустили с лестницы, и компания не оказалась бы на грани разорения. Честно говоря, шеф виноват не менее этого проходимца. Он попросил, ему дали, он взял. Хорошо, что шеф запомнил тот разговор в декабре, когда начальник службы безопасности умолял его не работать с этим мошенником. Не послушали - вот и результат!
   В комнату вошёл один из сотрудников и сказал:
   - К воротам подъехали два "Жигулёнка" - в салонах сидели пятеро в штатском, - и джип с милицейскими номерами, в нём еще двое. Вышли из внедорожника, вошли на территорию и идут сюда. Что делать? Не пускать?
   - Если это милиция, хотел бы я посмотреть, как ты их не пустишь. Проводи в столовую, - буркнул Рубайло.
   А двум палачам Смехова сказал:
   - Ребята, пока отдохните. "Крыша" слизняка приехала.
   В столовой сидели двое: высокий, хорошо одетый видный мужчина, лет сорока, в лёгком костюме и галстуке, несмотря на жару, представился: "Вишневецкий", и второй - в футболке и джинсах, худощавый, накачанный, два метра ростом. В наплечной кобуре - "Стечкин". Он даже не пытался его скрывать. Явно, носил оружие всегда, и имел право его носить - представитель силовых ведомств.
   - Перелётов, - он не назвал ни должности, ни места службы, ни звания. Из чего следовало, что все должны знать и так, кто он.
   - Гражданин Рубайло, вы и ваши люди три часа назад похитили и силой доставили в это место моего сотрудника, господина Смехова. Это подтверждают десяток свидетелей и камеры видеонаблюдения биржи. Вы должны в течение пяти минут привести его в транспортабельное состояние и передать сопровождающим меня лицам, - очень спокойно с некоторой ленцой сказал гость в костюме, который представился Вишневецким. Его манера говорить одновременно пугала, злила и раздражала.
   - Это всё? - спросил Рубайло.
   - Нет, после этого ваши люди и вы сдаете моим операм всё оружие. Едете в управление под конвоем моих сотрудников, даёте письменные объяснения на заданные дознавателями вопросы. Вам оформляют добровольную сдачу незарегистрированных стволов, после чего ваша группа покидает область с той скоростью, на которую способны ваши машины, - Перелетов был не менее нагл, чем штатский.
   - Если нет? - уточнил Рубайло.
   - Трудно прогнозировать. Человек пять попадут в морг, двое-трое в тюремную больницу, пару возьмём живыми для допроса. Завтра получим санкцию прокурора, на основании показаний живых, и закроем дня через два руководство вашей фирмы, как организаторов и заказчиков похищения с целью убийства, - предупредил Перелётов.
   - Ваш человек украл 2 000 тонн риса, - сказал Рубайло, ситуация ему всё более не нравилась. Воевать с милицией он не мог, отдавать Смехова не хотел.
   - Да по мне хоть 5 000 тонн, я рис не люблю. На кражу заявление есть? Дело уголовное заведено? - спросил Вишневецкий.
   - Нет, не писали, - после минутной заминки честно ответил начальник охраны. Он требовал от руководства обратиться в милицию с заявлением, но его не послушали.
   - Тогда, выходит, кражи нет, а вы - бандиты и рэкетиры, похищением людей занялись. И тюрьма по вас плачет, - зевнув, уточнил Перелетов.
   Под окнами резко завизжали тормоза, захлопали дверцы. Рубайло подумал, что опера пошли на штурм лагеря без команды начальника. Раздались крики команд. Затем тишина. Дверь распахнулась, и в столовую вошел человек в полевой форме с погонами полковника, в разгрузке, с десантным вариантом Калашникова. Через открытую дверь Рубайло увидел своих сотрудников, лежащих на полу лицом вниз, руки на голове, ноги раздвинуты. Над ними возвышались люди в армейской полевой форме с автоматами.
   - Смотрю, опять тупые попались. Пять минут прошло, ни один не вышел с руками в гору. Вот решил помочь, - Перелётов и полковник пожали друг другу руки.
   - Спасибо полковник, время сэкономил. Люди совсем без воображения, - поблагодарил Вишневецкий.
   В комнату вошёл офицер со знаками различия старшего лейтенанта.
   - Товарищ полковник, оцепление периметра завершено, очаги сопротивления подавленны, объект найден. Сам двигается, хотя и с трудом. Они там операционную организовали, похоже, готовились ему яйца отрезать, - доложил он.
   - Ну что, Рубайло, дошло, кто в этом городе хозяин? - спросил Перелетов.
   - Слушай, Женя, чего с ними возиться, операционная готова, "укоротить" всех на 15 сантиметров, и пусть домой катятся. Смехов, я так думаю, с огромным удовольствием проделает это с ними, - предложил армейский полковник.
   Тот, кого назвали, Женей, он же Вишневецкий, судя по всему, был главным. Командовал и милицией и армейским спецназом.
   "Интересно, он кто, генерал или из администрации президента? - размышлял Рубайло. - Хотя, судя по скорости реакции силовиков и согласованности действий совершенно разных структур, здесь всё построено на личных финансовых интересах, а не на служебном долге".
   Вишневецкий задумался:
   - Нельзя, мы официальный межгосударственный орган, не бандиты. Понимаю, времени жалко, но надо всё под протокол, как положено. Да и Смехова они подрезать не успели.
   - Ну ладно, как скажешь, - разочарованно протянул полковник.
   Рубайло вздохнул с облегчением, у него появились подозрения, что армеец не шутит. Злорадная усмешка и явный энтузиазм, появившиеся на лице старшего лейтенанта, когда он услышал предложение начальства, наводили на неприятные мысли о том, что опыт в этом деле у хозяев есть и немалый. Вишневецкий подошёл вплотную к начальнику охраны и ровным спокойным тоном сказал:
   - Смехов мне нужен ещё семь месяцев, и если с его головы упадёт хоть один волос, порву всех и в Приморье, и Москве, и на Луне. Он мой.
   - А что потом будет? - спросил Рубайло.
   - Поймаете - для вас удача, не поймаете - для Смехова счастье, и дальше с яйцами жить будет, - объяснил Евгений.