Они спасают людей каждый день

Интервью с директором Учебно-кинологического центра «Собаки-помощники инвалидов» — Еленой Николаевной Орочко

Каково это жить, не видя ничего вокруг? Как можно ходить, не видя, куда ты идёшь? Попробуй, налей в кружку чай, когда не видишь этой самой кружки. Такие сложности возникают у незрячего человека при выполнении даже простых бытовых задач. Конечно, у незрячих есть вспомогательные средства – от говорящих градусников и тонометров до тактильной трости. А можно ли видеть чужими глазами? Да, для этого существуют собаки-поводыри. Именно они становятся для своего хозяина не только физической, но и психологической опорой в повседневной жизни.
О работе и задачах УКЦ «Собаки — помощники инвалидов» рассказывает бессменный директор центра Елена Николаевна Орочко.

— Елена Николаевна, когда и как был организован ваш центр?

— Нашему центру в этом году исполняется двадцать лет. Он существует официально. До этого мы работали, как группа волонтёров, после того, как школа по обучению собак-проводников в Купавне была на грани закрытия, и оттуда предложили уйти половине тренеров на выбор. К сожалению, из школы ушли наиболее опытные сотрудники. Дрессировщики и сотрудники, которые много лет там проработали, сохранились, как группа единомышленников, а потом поняли, что нужно избрать официальный путь. Попробовали, оказалось это не так страшно.

— За время существования центра, сколько собак удалось передать инвалидам по зрению?

— Около трёхсот. С одной стороны это много, а с другой стороны, большая потребность. Поначалу мы готовили всего по несколько собак в год.

— Читала, что на подготовку одной собаки уходит почти год?

— Да, учитывая время от щенка до взрослой собаки, только потом она становится поводырём. Весь цикл, который проходит одна собака занимает полтора года. А спрос на них гораздо выше, чем мы успеваем подготовить. У нас есть лист ожидания, он на два с лишним года вперёд. Наши собаки разъезжаются по всей России.

— Доставку животного вы сами организуете?

— Нет. Будущий владелец приезжает к нам и живёт здесь две недели. Система предполагает, прежде всего, обучение потенциального владельца, то есть он сюда приезжает сам. Две недели здесь живёт, у нас есть, где его поселить, и мы учим его обращаться с собакой.

— Собаки, каких пород больше всего подходят для работы поводырями?

— Дрессируем в основном лабрадоров и немного золотистых ретриверов. Это распространённые породы у нас для того, чтобы их можно было использовать. Они шире всего используются и в других странах. Используют и другие породы: пуделей, метисов лабрадоров, голденов и овчарок. Мы поняли, что в наших условиях наиболее приемлемы лабрадоры и отказались от других пород. 

— Видела сегодня у вас в центре собаку, у которой умер хозяин, как сложится её судьба?

— Да, такое случается. Жизнь есть жизнь. Если что-то случается с хозяином собаки, то возможны варианты. Когда мы передаём собаку, то независимо ни от чего, собака остаётся нашей собственностью, тем самым мы берём ответственность за её дальнейшую судьбу и в то же время, мы можем контролировать её житие у незрячего человека. В самом крайнем случае мы можем собаку забрать. К примеру, если человек не обеспечивает её содержание или собака в плохом состоянии и очевидно, что это вина владельца, но это в отдельных случаях. А вот если с человеком что-то случается, он заболел или умер, то есть два варианта.
Первый вариант, мы можем сразу, как только узнаём об этом, забрать собаку сюда, и в зависимости от того в каком она возрасте, и в каком она рабочем или не рабочем состоянии, либо её переустроить в обычную семью домашним питомцем; либо, если собака ещё молодая, и пребывает в рабочем состоянии, то после некоторого количества занятий, чтобы освежить её навыки, и чему её здесь учили, передать её тому, кто нуждается в собаке.
Второй вариант, если человек не одинок, живёт в семье, у него есть близкие родственники, мы можем поступить иначе. Собака это техническое средство реабилитации, но в то же время это живое существо, и забывать об этом нельзя, оно становится, как почти у любого владельца собаки – членом семьи. Животное любят, и расстаться с ним трагедия, которая прибавляется ещё и к потере человека. В таких случаях, если семья готова и хочет оставить собаку, мы собаку оставляем, не забывая контролировать насколько, это, возможно, поскольку нас часто разделяют большие расстояния.  Кстати, вот в этом случае, который у нас сейчас, как раз получилось так, что семья умершего хотела оставить собаку, но через продолжительное время получилось так, что в семье изменились обстоятельства и собаку захотели переустроить. Мы её забрали. Теперь мы её переустроим сами, зная точно, что собака попадёт в хорошие руки.
Трудно винить людей, ведь у них разные обстоятельства, не всегда можно сделать так, как правильно, как хочется, бывают непреодолимые препятствия, и приходится принимать такие решения.

— Елена Николаевна, у вас сейчас дома есть своя собака или хватает на работе?

—  Два года уже, как нет, после последнего лабрадора. Сейчас уже не получается.

— Сколько работников работает в вашем центре? Как они пришли сюда? По зову сердца или по другим причинам?

— Сотрудники у нас разные и у них разные задачи. Прежде всего, это, конечно же, дрессировщики – их шестеро. Шесть человек, которые непосредственно готовят собак, но чтобы обеспечить этот процесс нужно ещё много людей.  Больше чем самих дрессировщиков, чтобы всё обеспечить. Сотрудники непосредственно связанные с животными — дежурные. Четыре человека, которые дежурят посменно сутки через трое. Они следят за состоянием собак, выгуливают их три раза в день, кормят, выполняют назначения ветеринара, убираются, у нас чистота, вы, наверное, заметили. У нас есть свой ветеринарный врач, есть специалист, который занимается поиском и приобретением щенков. Есть волонтёрская программа, там два человека, это люди, которые приезжают заниматься со щенками, которых мы выращиваем в волонтёрских семьях. Административный персонал, который обеспечивает не только функционирование самой организации, есть директор, бухгалтер, но есть ещё и люди, которые занимаются, поскольку мы благотворительная организация,  не коммерческая, мы не зарабатываем, за исключением небольшой части, поиском заинтересованных людей и средств. От средств зависит и всё остальное, это большая часть работы, без которой невозможно существование организации. Наши двадцать шесть сотрудников работают в полную силу.

— Как был организован центр, ведь, надо было найти место, построить что-то, кто этим занимался?

— Изначально, приблизительно десять лет, мы работали, но у нас не было никакой базы, где бы мы были объединены. Собаки жили у волонтёров в течение всего периода подготовки, дрессировщики приезжали заниматься с ними, наша административная часть тогда была очень маленькой. Потом, когда у нас появилось больше денежек, мы поняли, что можем себе позволить арендовать помещения. Вот это помещение, в котором мы находимся – это арендованное помещение. Аренда достаточно высокая, это обычная коммерческая аренда. Конечно, у нас всё не совсем так приспособлено, как в современных питомниках, но есть свои плюсы, хотя, помещение изначально было не такого назначения, мы, всё, что можно было из него вытянуть – вытянули. Всё что можно было приспособить для собак - сделали. Сейчас нам здесь тесно, будем постепенно расширяться.

— Пытались ли вы обращаться в госструктуры  с целью оказания помощи в таком нужном для инвалидов деле?

— У нас есть поддержка со стороны государства. Мы получаем с 2012 года субсидию из Федерального бюджета от Минтруда. Она составляет примерно пятую часть нашего бюджета, но на тот момент, когда мы её получили, она была весомее, чем сейчас, но развиваясь, мы получаем благотворительные пожертвования.

— Расскажите, пожалуйста, про дрессировщиков вашего центра.

— У нас есть заслуженный тренер-дрессировщик Нина Васильевна Кадыкова, она работает очень давно. В начале своей рабочей карьеры  Нина Васильевна работала в Уголке Дурова, потом много лет в Купавне и более двадцати лет работает здесь. Она очень опытный, ответственный человек, для неё очень важно качество её работы и то, что она делает для незрячих людей. У нас все тренеры-дрессировщики высокого уровня.

— Воспитываете ли вы подрастающую смену?
— Да. Изначально нас было мало. Время, которое разделяет нашу работу в обществе слепых и в центре — несколько лет. У нас теперь есть сотрудница, которая занимается кадрами, она ушла в эту область, получила соответствующее образование, довольно долго была с нами просто в дружеских отношениях, а потом стала нам помогать и сейчас она у нас работает, потому что разрослась наша организация и формально нужно соблюдать  административную часть. У нас есть выращенный нами бухгалтер, который изначально занимался дрессировкой, а потом получил образование и занялся административной деятельностью. Человек изменил своё направление и остался с нами. Касаемо дрессировщиков, у нас есть несколько человек из тех, кого мы научили и они получили квалификацию «дрессировщик собак-поводырей» - это наша смена.

— Елена Николаевна, в заключение нашей беседы, наверняка, среди собак есть примерные ученики и не очень. Есть ли какие-то запомнившиеся истории? К примеру, собака кого-то спасла или какой-то другой необычный случай?

— Нам часто задают такой вопрос, видимо он многих волнует. Все ждут историю, вроде собаки бросившейся под машину спасая слепого. На самом деле у меня есть свой стандартный ответ – эти собаки спасают людей каждый день. Человек столкнулся со слепотой с детства, с рождения, в результате травмы, болезни, иногда в довольно зрелом возрасте, когда бы это не наступило, и как бы мы не говорили, что человек остаётся человеком, безусловно, такой же, как мы, но потеря зрения, есть потеря зрения. Травма не только физическая, но и психологическая. Для многих психологический аспект важнее и страшнее, чем физический недуг. Собака то средство, которое позволяет и технически помогать, и поддерживать по-человечески.

Тренер-дрессировщик УКЦ «Собаки – помощники инвалидов»
Елена Леонидовна Карлова

— Как инвалиды находят ваш центр?

— На нашем сайте все это расписано, куда анкету подать, куда звонить, плюс «сарафанное радио». Сейчас все пользуются интернетом, поэтому всё происходит легко.

— За время существования центра сколько, приблизительно, собак передано инвалидам?

— Около трёхсот, но есть отбракованные собаки.

— По какой причине их отбраковывают?

— Выбраковываются из-за проблем с поведением, изредка со здоровьем. 

— Какие качества нужны, чтобы собака пошла в работу?

— Отсутствие трусливости или излишнего возбуждения на любые факторы: собака не должна бояться обстановки, звуков, транспорта, должна быть дружелюбна, но не чрезмерно навязчива, не должна проявлять излишний интерес или пассив к сородичам или другим животным и, разумеется, не проявлять агрессию. Собака должна быть уравновешенной, чрезмерно возбудимая тоже не подходит. Если есть какие-то небольшие проявления нежелательного поведения, то если оно корректируются легко – собака подходит, если с трудом корректируется, то она выбраковывается. Как пример. Собака боится одинокого человека на узкой тропе, такая собака не может быть поводырём. Или боится определённых поверхностей, например, металлических решёток, по которым нужно будет ходить, или боится транспорта и не приучается. Также не подойдёт собака, побаивающаяся людей или проявляющая агрессию.

— Кто лучше работает кобели или суки?

— Разницы нет. Мы всех стерилизуем, потому что любые половые проявления будут мешать. А в целом, на любителя. Кобели чаще всего более простые по поведению, на мой взгляд, у сук богаче интеллект.

— В вашем центре только лабрадоры или есть другие породы?

— Лабрадоры, изредка бывают золотистые ретриверы, но они чаще идут в терапевты (наше второе направление — группа «Солнечный пёс», по работе с детьми, там только золотистые ретриверы). И сейчас у нас в обучении два метиса лабрадора с золотистым ретривером. Из всего помёта два щенка нам подошли. Сейчас они в дрессировке. Щенки получились случайно, но родители точно известны. За рубежом «лаброголденов» специально разводят для такой работы, так как они спокойнее лабрадоров и инициативнее голденов.

— Сколько времени уходит на подготовку одной собаки?

— От шести месяцев до года. В среднем восемь месяцев. Мы приобретаем щенков в возрасте трёх-четырёх месяцев. Этих щенков мы отправляем волонтёрам, которые у нас есть. Кстати, информацию о том, как стать волонтёром, тоже можно найти на нашем сайте. Щенки живут в семьях и приучаются быть домашней собакой, адаптируются к городской жизни. У меня сейчас в кураторстве собака на Чистых Прудах, там весь набор всяких факторов, которые влияют на собаку,  и она привыкает ко многим неожиданностям, которых в спальных районах нет. У нас есть два куратора, которые раз в неделю приезжают работать со щенками, живущими в семьях волонтёров. Следят, правильно ли они воспитываются, объясняют волонтёрам, как обращаться с собакой, начинают немного дрессировать. По достижении года этих подросших собак привозят к нам в Центр, где они проходят ещё одну проверку, после которой остаются на полный курс обучения.

— Елена, сколько именно ваших собак ушло инвалидам?

— Около полусотни собак, подготовленных в Центре, но трудно посчитать точно. Бывает, собака возвращается. Обстоятельства у людей могут меняться. Был случай, когда собака не подошла инвалиду, он взял себе другую, а та собака была передана другому человеку. В любом случае собака передаётся инвалиду по зрению бесплатно, но формальным владельцем остаётся Центр. В случае отказа от собаки её следует вернуть в наш центр, и все вопросы по переустройству может решать только владелец — Центр.

— Елена, какой у вас стаж работы с животными?

— С собаками работаю с 1975 года, как только завела первую немецкую овчарку, то есть с детства. Дрессировала её в ДОСААФ. Я мастер спорта СССР по многоборью со служебными собаками. В 90-х работала с собаками-поводырями в Купавне. Наш центр существует с 2003 года.  После Купавны некоторое время работала с частниками и хендлером на выставках. Сейчас у меня ещё и питомник. Стаж работы скоро уже 50 лет.

— А какие у вас личные предпочтения работы с собаками? Мальчики или девочки? С какими породами лучше работать не касаемо УКЦ?

— Это первая группа FCI. Первая группа — это пастухи, овчарки, для которых сотрудничество с человеком и готовность ему услужить на первом месте. Хорошей овчарке сама возможность поработать, выполнить команду является подкреплением. Начинала я с восточно-европейских овчарок, потом перешла на немецких, ГДР-ровского типа. К сожалению, немецкие овчарки современного типа — это ужас в моём понимании, любые, что «шоу», что «рабочие». Первые инвалиды что физически, что психически; вторые излишне холеричны и разнотипны. Но в первой группе много других пород овчарок. Из которых есть что выбрать.
Касаемо «мальчиков и девочек», то есть кобелей и сук, предпочитаю сук, у них более живой ум. Кобели они простые.
Если спросите, почему не лабрадор или голден — нет, это не моё! Я умею их дрессировать. Они нам для работы подходят, но повторюсь, это не «моя собака».

— Елена, можно ли вас немного спросить про чехословацкую волчью собаку, у меня живёт щенок от вашего кобеля Эйнара и у вас ещё живут девочки этой же породы.

— У меня живут Эйнар (дома Мых), дочь Эйнара и сука из Литвы. Эйнар старенький, ему тринадцать с хвостиком. Обе суки тоже вышли из разведения по возрасту. А я не готова больше заводить влчаков в большом количестве. Собаки сложные. Сейчас занимаюсь разведением ходских собак, ещё они называются богемскими овчарками. Они весёлые, заводные и небольшие. После влчаков их можно заводить хоть десяток. А влчаки… ну, может быть, случайно когда-то какой-то «заведётся».

— Расскажите, пожалуйста, подробнее про ходских собак? Чем интересна эта порода?

— Они настоящие овчарки. Заводные. Контактные. Постоянно рядом с хозяином, как говорит мой муж: «Со встроенной функцией «ко мне». Есть у них брехливость, это некое неудобство, но это решаемо. Они собаки стойкие, не требуют какого-то лишнего ухода, легко дрессируются любыми методами. Работают не за еду, а ради самой работы. Еду могут и не взять. Активные подвижные собаки, с которыми легко общаться.
 
—  А ходские собаки смогли бы работать поводырями?

— У нас только лабрадоры, и консервативные коллеги, признают только их. Я бы попробовала австралийскую овчарку аусси, например. У меня были раньше в дрессировке собаки-поводыри и других пород. Лабрадоры хороши тем, что они пофигисты. То есть, если что-то «не сходится» (а у нас в дрессировке много чего «не сходится», слепой же не видит, что вокруг делается, может давать команды невпопад, требуя порой от собаки прямо противоположное от ситуации). Для обычной собаки, это проблема, нервирующая её, а у лабрадоров «не сошлось» что-то, ну и ладно. Лабрадоры хороши именно этой чертой, и к тому же они добрые и со всеми ладят, и с людьми, и с другими животными.

— Елена, вы передаёте в ближайшее время обученную вами собаку новому владельцу Павлу. Сколько времени он с ней занимается?

— Вторую неделю. Мы обязательно учим незрячих обращаться с собакой — это важный момент. Будущие владельцы живут у нас две недели. У Павла хорошо получается. Скоро уедет по месту жительства со своим новым другом. У нас сейчас есть программа кураторских визитов, специалисты выезжают к нашим подопечным по всей стране, проверяя, как используется собака, нет ли трудностей, помогают при необходимости.

Инвалид по зрению Павел

— Здравствуйте Павел. Как зовут вашу собаку? Это мальчик или девочка?

— Собаку зовут Бетховен, коротко Беня. Я смеюсь, у некоторых есть мерседес «Бенц», а у меня — Беня. Ему полтора годика.

— Павел, как вы узнали про этот центр?

— От друга, так как у меня не прописана собака в индивидуальной программе реабилитации, он мне посоветовал, сказал: «Обратись сюда, здесь помогут».

— А где вы живёте?

— В Подмосковье в Одинцовском районе в «Жаворонках».

— Где вы потеряли зрение или это врождённое?

— Нет, не врождённое. На втором курсе института в восемнадцать лет у меня пропало зрение сначала на правом глазу, в связи с онкологией головного мозга, а потом, спустя десять лет — на левом.

— Как вы учились с этим жить?

— Мне это легче давалось, чем другим, я по образованию психолог. Спасибо отцу, он не давал мне расслабляться и опускать руки.

— Чем вы сейчас занимаетесь, может, есть какое-то хобби?

— Хобби у нас с родителями общее. У нас своя небольшая птицеферма: курочки, уточки, перепёлочки и кеклики. Подрабатываю психологом он-лайн. Летом занимаюсь лозоплетением – плету корзинки. Научился плести корзины в Волоколамске в центре слепых. Плету для себя и на продажу.

— С Беней сразу подружились?

—  Да. Первые дни мандраж был, особенно, после теории всякой, напугали «не собака, а фарфоровая статуя», которую надо холить и лелеять.  В итоге у нас с ним всё нормально. Сдружились.

— Как проходит обучение в Центре?

— Я здесь две недели, но этого мало, надо хотя бы три.

— У меня самой плохое зрение — миопия высокой степени, и без очков и линз, практически, вижу только пятна, по моим наблюдениям обостряются другие органы чувств.

— Да. Повышается чувствительность кожи. У меня стали очень чувствительными руки. Помидоры покупные режешь, сразу чувствую — химией напичканы. Обжигают. Потеряв какой-то орган чувств, человек может научиться обходиться и без него.

— Павел, есть ли у вас друзья?

— Друзья есть и много, среди них зрячие и незрячие. Я езжу в Москву заниматься спортом шашками, дартсом (метание дротиков в мишень) и настольным теннисом. Столы для игры в теннис не такие, как для обычного пинг-понга, они овальные, с бортами и шар не прыгает, а катается по столу. Теперь будем вместе с Беней ездить. Напугали меня эскалаторами, собаки лапами попадают между ступенями, вчера мы ездили на выезд, всё у нас с ним получилось, и мандраж прошёл. Беня замечательный. Любит со мной играть и танцевать под музыку.

Всех собак-поводырей Учебно-кинологический центр «Собаки-помощники инвалидов» передаёт людям с инвалидностью по зрению абсолютно бесплатно. Время обучения каждой собаки составляет полтора года. Стоимость подготовки одной собаки составляет 1 287 098 руб.
В подготовке собак-поводырей принимает участие целая команда специалистов (тренеры-дрессировщики, кураторы щенков, региональные кураторы, врачи ветеринары, дежурные по уходу за животными, методисты по реабилитации незрячих людей и другие).
  Каждый человек и каждая собака особенные, они не роботы и подход к каждой паре человек-собака индивидуальный.
В России работают две школы, где обучают таких собак для незрячих и слабовидящих людей по всей стране:
Учебно-кинологический центр «Собаки-помощники»: +7 498 698-20-68, www.guidedogs.ru и Российская школа подготовки собак-проводников: +7 495 527-90-67, https://sobakaprovodnik.ru.