Сельские коты. Бродячий философ по кличке Адольф

Жил на Украине в 18-м веке, когда ещё и слова то Украина не было, интересный персонаж по имени Григорий Сковорода. Был он кем то, вроде бродячего музыканта – кобзаря, но только в прозаическом исполнении. Ходил по городам и сёлам, проповедуя житейскую мудрость и слегка подправленное им, религиозное учение.

Украинцы люди приземленные, мыслят конкретно, вопросами мироздания не заморачиваются. Каждый уверен, что он центр Вселенной, а всё прочее и прежде всего деньги, должно вращаться вокруг него на расстоянии вытянутой руки. Поэтому с великими персонажами у них большая национальная проблема. И эта проблема встала во весь рост, когда возникла необходимость в собственной валюте. Нужно было отобрать восемь персонажей, для размещения их портретов на банкнотах. Один персонаж нашёлся сразу. Это икона № 1, патриот проживший жизнь в России, Тарас Шевченко. Наскребли ещё парочку малоизвестных поэтов*, да двух князей* древнего государства, имеющего к нынешней Украине такое же отношение, как древний Рим к Италии. Перебрали остальной иконостас: предатель Мазепа, основатель идей фашизма Дмитрий Донцов, антисемит Петлюра, Грушевский, прозванный коллегами «профессором Брехуном», анархист батька Махно, Бандера, Шухевич. Выбрали Мазепу, решив, что его предательство в пользу Европы, Европа простит и Грушевского, вравшего по заданию европейских спецслужб во вред России. Оставалось ещё одно вакантное место, и тогда вспомнили о Григории Сковороде.

Так его портрет попал на пятисотгривнёвую купюру. А напрасно. Были бы украинские националисты не столь невежественны, они бы написали на него донос в СБУ и разместили на сайте «Миротворец», обвинив в распространении «бытового сепаратизма» за такие слова: «Всякому городу нрав и права…» и натравили бы на него экскоммунистку Ирину Фарион, предложившую бить ногой в губы, говорящие на русском языке, поскольку Сковорода творил и проповедовал на русском, иногда на латыни. Впрочем, оно и понятно, бытовой украинский язык малопригоден для философии, да и любой другой науки.

Ещё одно знаменитое изречение Сковороды: «Сухая ложка горло дерёт», была чем-то вроде пароля – намёка, когда тот переступал порог очередного дома. Дело в том, что Григорий был профессиональным философом и профессия кормила его, как и положено истинному профессионалу.

Ходил он по богатым домам, поместьям, зажиточным хуторам, где жил до тех пор, пока не пробуждался миграционный инстинкт или не заканчивались продовольственные запасы и крепостные девки.

Представьте себе провинциальную скуку поместья или хуторскую рутину, вьюга воет или одуревшие от зноя мухи жужжат. А тут свежее лицо с неслабыми мозгами и хорошо подвешенным языком. Хозяин потирает руки, в ожидании тех дней, когда настанет повод, на законных основаниях попить горилки под долгую, умную беседу. И супруга не будет зудеть, опасаясь прослыть мракобесихой. Готовит настойки, окорока, а дворовых, сенных и прочих крепостных девок, под страхом наказания розгами, массово прогоняет через баню. На всякий случай…

Нетерпеливый читатель вправе задать вопрос: «А, когда же про кота и какое отношение имеет к нему Сковорода»? Смею заметить, самое прямое. И не в том смысле, что коты не прочь облизать сковородку в отсутствии хозяев.

После того, как у нас закончились рыжие коты, к нам пришёл черно-белый. Мы прозвали его Адольфом за некоторое сходство с товарищем Гитлером. И не потому, что Гитлер был философом, тем более, бродячим. И не за вегетарианство. Ну, какой из кота вегетарианец? А сугубо по внешним признакам, за два чёрных пятна под носом, напоминающие сопли шахтера в забое, или гитлеровские усики. Так что с кличкой всё понятно. Звание же «философ», он получил за свойство восседать на заборе с отрешённо философским видом. Впрочем, такой вид имеют все, сидящие на заборах, коты. А, иногда, даже и кошки.

Ну, а бродячим сделала его сама жизнь. Адольф – погорелец. Дом, в котором он жил, сгорел. Там собиралась компания сельских алкашей, с детства не приученных гасить окурки. Хозяйка с горя умерла, и Адольф остался бесхозным и бездомным. К нам он и раньше заглядывал, но был бескомпромиссно изгоняем, сперва рыжим Цезарем, а затем его сыном, Куцым Пушком. В общем, как говорил Вассисуалий Лоханкин гробовым, пятистопным ямбом: «Я к вам пришёл навеки поселиться. Надеюсь я найти у вас приют».

Приют-то он нашёл. Да вот беда, к приюту нужна ещё и пища. А вот с ней произошла накладка. Мы жители городские, а в селе живём наездами. У нас возникла необходимость на недельку покинуть село, а когда мы вернулись, Адольф пропал и не объявился даже на звуки нашей водокачки. Звуки уникальные, характерные только для нашей колонки.

Жизнь у котов опасная: машины, собаки, болезни, полиэтилен, враги – конкуренты, и мы заподозрили, что с Адольфом, что-либо случилось. Расспросили соседей, и один из них рассказал, что знает Адольфа. Зовут его Васькой, а живёт он у разных людей, в основном, у дачников, перемещаясь от тех, кто уехал, к тем, кто приехал.

И действительно, однажды возвращаясь на велосипеде с рыбалки, я увидел Адольфа на заборе недалёкого от нас дома. Он сидел в своей философской позе. Я позвал его, но он и ухом не повёл. В глазах философская отрешённость, а быть может и обида. Впрочем, вполне справедливая.

Через несколько дней, когда новые хозяева уехали, он вернулся к нам и зажил прежней жизнью, как ни в чём не бывало.

*Иван Франко и Леся Украинка.

**Князь Владимир и князь Ярослав Мудрый.