Ветер в голове во солдатах

     Призвали меня 9 мая. Привезли нас в облвоенкомат, а мы, после бурных проводов - бледные, зеленые, и даже синие, т.е. пьяные. Назначили меня в Германию. Вечером сбежал домой, с невестой попрощаться еще раз. Обещала ждать. А утром нас повели на вокзал и отправили в Кривой рог. В карантин. Там я умудрился отравиться и попал не в Германию, а в госпиталь. Самострелом обозвали, обидно я ж не специально траванулся, хотя, ну её нафик, эту Германию, папаня мой её уже победил!

       Лечусь, глотаю пилюли, после процедур выхожу на перекур. Смотрю - возле пролома в заборе стоит командирский ГАЗик, водила роется под капотом. Я слышу: мотор работает не ровно, естессно, поумничал и влез в процесс ремонта. Нашёл, исправил, вытираю руки, говорю: "Ну, вот и писец!" (Матом).
И тут за спиной слышу: "Что вы сказали, солдат?" Повернулся - а там генерал стоит, ростом чуть больше полутора метра, худой, губы тонкие, и морда такая сложносоставная, из ехидства, поганости и высокомерия.

Доложил, кто я такой, получил приказ: после госпиталя, прибыть в штаб дивизии.
Командиром дивизии оказался. Возил я его две недели, за эти две недели он с большим энтузиазмом убивал мой желудок. Успевал только позавтракать. Нахрен ты мне нужен, генерал-кормилец, решил я, а тут ещё драки с дембелями каждый вечер... Короче, сбежал назад, в госпиталь. С писарем договорился, он схимичил мне перевод в другую часть. Так я попал Новомосковск.

    Приехал в назначенную часть, зашёл в штаб, меня сразу отправили к комполка.
Только открыл дверь - сразу вопрос: "Водитель?" - "Так точно". - "На каких машинах можешь ездить?" - "На всём, что на колёсах, и на том, что ехать не может в принципе!" - "Это как?" - спрашивает. - "Разрешите показать?" - "Показывай!"
Ну, я и показал: сел на табуретку, поставил ноги на перекладину и запрыгал по кабинету.

    Сошлись как-то сразу. Уж больно мне понравился этот молодой майор. Оказался зятем командующего округом. Абсолютно безбашенный чувак! Встретились два одиночества!

   Отправили меня в казарму, сказали, что своего непосредственного командира я узнаю по двум метрам роста, рыжей шевелюре и морде в оспинах.
Пришёл. Свободное время, бойцы занимаются своими делами, никому до меня дела нет, я и уселся на свободную табуретку перед теликом. Рыжего нет нигде, и ладно.

    В какой-то момент ко мне подползла халепа. Сильный удар по табуретке, я шлепаюсь на задницу, думаю: блин, и тут дедовщина! Хорошо что ноги были широко расставлены!
Табуретка улетает в угол, после удара о стену отскочила ко мне. Выдержки хватило, не обернулся, боковым зрением вижу силуэт, не оборачиваясь, подбираю табуретку и, с разворота, сидушкой табуретки луплю! Позно, блин, разглядел! По рыжей шевелюре и морде в оспинах... Тихий всхлип, грохот, и из-под соседнего ряда коек торчат сапоги моего командира!...Непосредственного

                пан или пропал

     Передо мной оказалась толпа злых старослужащих, готовых меня воспитывать вручную. Ой! Хватаю табуретку, отступаю в угол. Там, в углу, я понял, что значит "загнанный в угол": ни отступить, ни убежать, и такая звериная злость меня охватила!!

- Вас много для меня одного, - сказал я, - но парочку я с собой утащу!
Видно, всё это было у меня на лице, толпа притормозила, и тут я услышал голос, насыщенный густым грузинским акцентом: "Кто его тронэт - будэт дэло имэт со мной!"

    У меня адреналиновый откат, руки трясутся, а он продолжил:
- Мена зват Кола, ты мена менять будэш. - И это говорит двухметровый грузинище, килограмм 120 веса и ни грамма жира! Старый водила комполка оказался, до сих пор удивляюсь как он в маленьком ГАЗ 69 помещался?

   На следующий день принял машину, и с первых дней стал элитой полка. Водитель командира! Эт тебе не абы как! Хорошо-то хорошо, но мой замкомвзвода, слегка мной контужен и будет мстить, старшина срочной службы; я представляю, как он комроты облизывал, чтоб так выслужиться, и власти у него для меня, салаги, выше крыши.

   Из-за особенностей службы, я ходил не на все занятия, ну, он и начал на меня наезжать. Дедовщина в те времена процветала, и он натравливал на меня дембелей. Иногда получал по морде, отбивался, мстил, и дембеля потихоньку отстали. А старшину я по-хитрому наказал-таки: стал перед отбоем и рано утром, до подъёма, приставать, чтобы он провел со мной индивидуальные занятия по строевой подготовке, и это - при поддержке комполка! Примерно через месяц, он шарахался от меня, как чёрт от ладана.

      Мой авторитет потихоньку рос. Дембеля не трогали, молодые просили стариков немного утихомирить, и потиху-помалу стал я кем-то вроде мирового судьи, при всём при этом, меня регулярно наказывал полкач. То танкисты пьяные, - мол, водку только я мог в часть привезти, то связисток кто-то обидел, а я причём? Девушек я обижать не умею.
  Заведет гад в спортзал, даст боксерские перчатки и отметелит - будь здоров, ну, и ему изредка прилетало... Мне прилетело больше. Заслуживал я частенько! Только это отдельная история.