Монолог о материнской любви, потерянной молодости

Монолог о «материнской любви», потерянной молодости и русской поговорке

Продолжение рассказа о городе Серове, его драматическом театре и «открытой читке» пьесы о четырёх женских судьбах

Олег Яненагорский, член Союза писателей России. 20 июля 2023 г.

Начало https://vk.com/id383659748?w=wall383659748_5308/all
Продолжение https://vk.com/id383659748?w=wall383659748_5312/all

…Театральная локация продолжилась и зрителей привели в «Малый зал». Здесь на сцене были уже полноценные декорации и о «минимальном минимализме» говорить не пришлось. Описывать не буду - посмотрите фото и видео. Звучала мелодия из песни, исполнявшейся в СССР Валентиной Толкуновой - «Я не могу иначе».
Монолог «Можно» исполняла Екатерина Родина https://teatrserov.ru/lica-aktery-18/
Скромная прическа, черные очки, белые носочки, старый обшарпанные шкаф и такой же комод красного цвета. … Салфеточки, вязанные крючком, на телевизоре и комоде… тоже белые. Мысленно я аплодировал режиссеру, художнику и всем, кто наполнял эту сцену предметами из далекого прошлого… Теперь уже «далекого советского прошлого», которое вдруг ожило на сцене.
Сюжет монолога я тоже знал, потому что читал его в рукописи. Более того, он был мне «близок по духу» - один из моих первых рассказов – «Материнская любовь» был опубликован еще в 2006 г. http://proza.ru/2006/01/12-295
И тот рассказ тоже был «о материнской любви» и «потерянной молодости.» А в основу легли студенческие впечатления конца 70-х годов ХХ века.
Естественно, монолог Ольги Миловановой «Можно» не повторяет сюжет моего рассказа, но их связывает одна тема… На Руси когда-то бытовала поговорка с явно выраженным социальным неодобрением – «Заедать чужой век». У нее несколько значений, одно из которых относится к родителям взрослых детей, которые детей от себя не отпускают и принуждают себя обслуживать. Причем иногда обслуживание не физическое (помощь в старости и болезнях), а психологическое. В литературе можно прочитать и такое определение –«энергетический вампиризм». Но об этом не будем…
В конце монолога «Маши-Снежаны», уже после ухода «мастера для домашних дел», героиня, растрепав волосы, кричит, глядя на портрет умершей матери: «Сука, сука…». Я смотрел на сцену и не было у меня в душе осуждения «Маши-Снежаны»…
Зато вспомнилась история, много лет назад рассказанная одной женщиной.
«Я развелась с мужем, уехала с детьми в другой город, купила трехкомнатную квартиру. У дочери и сына были свои комнаты, а я обычно спала в гостиной на диване. Вскоре мать продала свою квартиру и купила новую в том же городе - неподалеку от меня… пешком минут 15-20. Про свою юность и молодость, прожитые под «материнским контролем» я даже вспоминать не хочу… Включая брак, заключенный с одним «красавцем»… под сильным давлением матери. Мне иногда кажется, что если бы «мой жених» обратил бы на мать свое мужское внимание, она бы меня их ЗАГСа вытолкала…
После развода прошли годы и у меня появился мужчина, живший в другом городе. Можно его называть как угодно – «друг», «любовник», «френд бой»… Для меня он был «возлюбленный»! И у нас было «все серьезно»… Однажды он приехал на выходные дни, и мы предвкушали «ночи любви» и «дни общения». А что? Тогда мы были сравнительно молодые, еще не утратившие сексуальный пыл зрелых отношений.
Мы пили кофе, когда мать позвонила по телефону. И дернул же меня черт за язык, сказать, что Слава в гости приехал… Через 15 минут мать была у меня в квартире. Уж не знаю – сама добежала или такси вызвала... С порога начала жаловаться на боли в сердце, проблемы с давлением и улеглась на диване в гостиной.
Слава, все понял сразу и съехидничал: «Конечно, будут боли в сердце, если после достижения 70 лет с такой скоростью по улицам передвигаться».
Слава вечером заказал по интернету гостинцу для ночлега и уехал, а я осталась «ухаживать за больной матерью»… Это длилась почти двое суток… Она себя почувствовала значительно легче вечером в воскресенье… Сразу после отъезда Славы…
Замуж за него я так и не вышла… Хотя любовь была сильная и взаимная. И дети мои к нему хорошо относились, и он к ним… После той истории, Слава надолго уехал в командировку на Север, потом я училась… В общем… все кончилось… «благодаря неожиданной и особо срочной болезни моей матушки». И я осталась одна… Были потом у меня «краткосрочные сексуальные связи», да и у Славы, наверное, тоже… Он был нормальным мужиком – умным, заботливым, сексуальной раскрепощённым, но без извращений… Но наша семейная жизнь не сложилась».
Я смотрел на сцену, посредине которой были тапочки, приготовленные героиней монолога для «мастера на час», слушал ее слова о том, что и «чай она для него заварила» и «вредный сахар» для него на стол поставила… И думал – «А сколько таких историй происходит каждый день? Каждый год»? Матери уходят – дочери остаются… в одиночестве… Без «принца»… и даже без «мастера на час»…С неустроенной судьбой и потерянной молодостью.
Среди зрителей были мать и юная дочь... Интересно, как они воспринимали этот монолог? Наверное, это останется мне неизвестным.
Домашние тапочки в середине сцены – режиссерский штрих, для того, чтобы подчеркнуть - у «Маши-Снежаны» «не сложилось» и «уже не сложится».
А героиня монолога, разметав гриву волос, кричит на сцене, глядя на портрет умершей матери: «Сука, сука…». И нет у меня в душе осуждения «Маши-Снежаны»…

Продолжение следует
Фото и видео на страницах ВКонтакте и Одноклассниках