Белая Роза

Я хочу рассказать не об этом цветке, а о той прекрасной Светланке, которую можно сравнить с ним. И не только по красоте и изящности, а и по ее настроению, поступкам. Если они и менялись в какие-то моменты, то напоминали разноцветье других роз, белых или красных, алых или фиолетовых.

И вот сейчас ты смотришь на меня с открытою улыбкой, большими карими глазами, которые тоже часто меняют свой цвет – черные, темно-зеленые и снова – карие. Необычно, да?

Какими они были тогда, в первый день нашей встречи? Не помню. Ты для меня была ярко-белой розой, которую увидел, проходя мимо по темному залу дискотеки, с слепящими, множеством раскинутых по потолку мутно сверкающих желтыми, зелеными и бордовыми бликами фонарей.

Я шел в сторону выхода из клуба с плохим настроением. Нет, убегал. От чего? От себя? Или от тех давно знакомых девчонок, пытавшихся тебя снова и снова, как год, два назад, приклеить к себе. И на все мои попытки в очередной раз спрятаться в глубине зала среди танцующих, у них вызывали еще больший интерес ко мне. Но я не хотел поддаваться им, так как понимал – не мое.

Вот и сейчас, также поступил: сказал им, что пошел покурить, а на самом деле – бежал к себе в казарму, жалея в очередной раз, что не встретил еще ту, которая меня бы привязала к себе. Нет, не канатом, не ребенком, которого якобы должна родить от меня, а чувствами бесконечной влюбленности.

И вдруг у самого выхода увидел яркий белый цвет, идущей от девчонки, танцующей с кубинцем. Остановился, как вкопанный, не сводя с нее глаз. С нее, черноволосой, в сером платьице, для кого-то и не заметную. Но не для меня, увидевшего эту ярко-белую розу, освещенную, непонятно как пробившемуся через стены, окна, закрытые плотным бордовым пологом штор, солнечному лучу.

Она не смотрела на меня, понурив голову топталась на месте, поддаваясь медленным движениям партнера. Пригласить ее на следующий «белый» танец, не успел, чешский офицер – капитан, опередил меня, как и потом, командир курсантской роты.

А не успевшие пригласить ее, танцевали рядом, в полукруге, так же, как и я, не сводившие с нее глаз. Но ты никого не видела, танцевала с новым кавалером, опустив глаза.

Быстрый танец, раздосадовал, в наш круг влился и тот огромного роста, только что танцевавший с ней, капитан. А она – с подругой, осталась невдалеке, о чем-то ей говоря. Но та, выслушав ее, мотала головой, от чего-то отказываясь. И до меня дошло, Белая Роза тоже хотела отсюда уйти. И что-то меня повело к ней. Не знаю, как невольно приблизился и начал о чем-то говорить, скорее всего, пригласил на танец. И не смотря, что он быстрый, Роза полу обняв меня, как и я ее, начали медленно двигаться. Как быстро то время пролетело – час или два, как пять минут. Проводил ее до ворот нашего военного училища, договорились встретиться в следующую субботу.

Как медленно шли эти дни разлуки. Единственное, что сглаживало мечты о встрече, и переживания, дежурство по роте, потом – разводящим в карауле, три семинара.
…Но вовремя не пришла. Зная твой адрес пошел на остановку, еле-еле влез в заполненный троллейбус. Но, возобладавшее во мне какое-то чувство заставило меня с неимоверной силой пробиться к наполовину закрывшейся двери и спрыгнуть. Почему, понял, буквально, через секунду после того: ты шла с той же подругой в сторону нашего училища. А яркая улыбка, как сейчас, появившаяся в ту секунду на твоем лице, вдохновила меня.

И все. Когда ты ответила мне коротким кивком, еле слышно прошептав «Да», мы стали неразлучными душами. Расставания – учения, жизнь в казарме – это не мешало нам чувствовать близость друг друга. А скорые лейтенантские погоны дали возможность жить вместе.

Гарнизон, маленькая комнатка в воинской части, ничто не мешало нашей любви. Ты переживала, когда у нас шли прыжки с парашютом, когда водили боевую технику, выезжали ночью на стрельбы и тактические занятия. И не знала, но, кажется чувствовала, не обращая на мое вранье, что не уйду «за речку», в Афганистан. Узнала из моих уст об этом после родов дочурки. Из Белой розы, ты в мгновение превратилась в темно-фиолетовую, с опустившимся цветком. У тебя даже не хватило сил проводить меня до порога дома…

Ты верила письмам, в которых искусно врал, что никакой войны в месте, где служу, нет, а охраняю объект на берегу озера, в свободные минуты от службы загорал на песочке, играл в шахматы и биллиард? Верила? На твоем лице появилась грусть.
Значит не верила. А я ведь так старался тебя обмануть, за день до выхода на новые боевые действия писал много писем, которые через каждый день дневальный по роте, должен был отсылать тебе. А когда возвращался назад, меня ждала «гора» твоих весточек, наполненных любовью, рассказами о дочери.

А вот, когда пришла «похоронка» к тебе, не знал. К счастью, в морге вздохнул, и дежурный врач это увидев, спас мне жизнь.

Когда выписали меня из госпиталя, и из армии, мы начали новую жизнь. Помнишь, когда меня привезла к себе в Сибирь, где мы потихонечку стали свивать наше новое гнездышко. Нам ни по чем была «перестройка», научились радоваться каждой копейке. Хорошим подспорьем этому был появившийся на свет сын.

За 38 лет нашей совместной жизни было много сложных испытаний. Но ты всегда оставалась для меня Белой, иногда Оранжевой, Бордовой, Лиловой и очень красивой, и притягательной к себе Розой. Независимо от того, с какими трудностями встречались, какие испытания проходили, так как мы любили друг друга.
Единственное, что ты не любила, это желтого цвета.

Поэтому, как и сегодня, приходя к тебе, я приношу разные розы, только не желтые, чтобы не обидеть тебя и себя, хотя люди говорят, что именно этот цвет говорит о расставании. Но мы же не расстались с тобою! Наши души вместе, как два любящих друг друга голубка, неразлучны.

Ты соглашаешься, смотря на меня с открытой улыбкой, как белая роза. Спасибо тебе Бог, что свел нас и дал прожить вместе. Береги ее, мою Белую Розу!