Где справедливость? Часть 2

Данута своим ключом открыла входную дверь. В прихожей поставила на пол переноску для животных.
Открыла её, выпустив кота Ваську. Он тут же стремглав бросился в зал и блаженно растянулся на диване. Ну ещё бы! Ведь он уже четыре недели не был дома!
В тот самый день, когда хозяин так неудачно пришёл на работу, а потом вечером не вернулся домой, кота к себе забрала Лидия Стрижёва, соседка по лестничной площадке, тогда ещё не знавшая, что случилось с Василием. А когда узнала, оставила у себя ещё на пару дней. Затем он путешествовал то к Дануте, то к родителям Василия, то к родителям Дануты, то к старшему брату Валентину. Когда же младшего Васечкина освободили, кота пока что ещё не стали возвращать хозяину, ему было не до этого.
А чёрному, пушистому больше всего нравилось на даче у Владислава и Евдокии Васечкиных. Мало того, что котика вкусно и сытно кормили, так ещё можно было выходить на улицу без ограничений! А там то мышку или крота поймает! Владислав с озера приносил то карасиков, то плотвичек! А это такая вкуснотища! Но, как говорится "в гостях хорошо, а дома лучше"!
Данута поставила на переноску свою сумочку и дорожную сумку для вещей, сказала громко:
- Васечкин, я пришла забрать свои вещи и принесла твоего кота.
В ответ - ни звука. В квартире стояла тишина. Кот и тот затих.
- Наверное, нет дома, - пробормотала девушка, - Ушёл куда-нибудь, - и безразлично пожала плечами.
Девушка переобулась в свои тапочки, собираясь пройти в комнату. Только прикоснулась к своей дорожной сумке и увидела на полочке, прикреплённой к зеркалу, голубой конверт. Значит, там какое-то сообщение для неё от Василия. Хотя у молодых есть мобильные телефоны, но, тем не менее, таким образом ведут переписку, оставляя друг другу послания в конверте.
Открыла незапечатанный конверт, достала письмо, конверт положила на полку и развернула письмо.
- О, как много настрочил, - удивилась Данута, с двух сторон разглядывая листок, - Посмотрим, что он мне тут накалякал! - и стала читать шёпотом, -
"Я, Василий Владиславович Васечкин, в своём уме и твёрдой памяти, пишу это письмо, отдавая отчёт своему поведению и каждому написанному слову. - девушка оторвала взгляд от листка, посмотрела куда-то вдаль, сделала замечание, - Странно как-то написано, как будто завещание! - И не обнаружив никакой опасности, продолжила чтение, - Я прошу прощения у родителей и брата, за все проблемы, которые я вам предоставил на протяжении всей моей жизни. А больше всего за последнее моё, сегодняшнее... Но за этот месяц, все случившиеся со мной несчастья,
привели меня к тому, что я не вижу никакого выхода из сложившейся ситуации, кроме, как это... - девушка снова оторвалась от письма, посмотрела вдаль и, пожав плечами, задумчиво произнесла, - А тут вообще непонятно, о чём речь. Что-то у него тут не дописано и запутано. Но предчувствие чего-то нехорошего насторожило, и уже со страхом продолжила чтение дрожащим голосом, - Посудите сами. Пришла тётка к нам в контору, обвинив меня в том, что я не совершал. Вывели, как преступника из конторы под пристальными взглядами всех присутствующих, только потому, что я на кого-то похож и у меня не оказалось алиби. Всё также, под конвоем, по улице - до милицейского участка. Предлагали взять чужую вину на себя. Невольно вспоминается просмотренный пару месяцев назад советский художественный фильм "Джентльмены удачи", как будто мой сценарий специально совпал со знаменитым фильмом.
Но с той лишь разницей, что после неудачного опознания, героя скоро оправдали, а меня долго мучили. Долго держали под стражей и почти дошло дело до суда. И лишь благодаря ещё нескольким таким же случаям, как мой, стали разбираться и выяснилось, что во всех случаях виноват другой человек, а я - совершенно ни при чём. Меня освободили, извинились и отпустили или попросту говоря, выставили за дверь. Ощущение осталось такое, как будто наплевали в душу или хотели сказать: "Вообще-то, мог бы быть благодарным
Хотя бы и за это!" Отправился в офис, а там начальник Щеглов сообщил: "Прости, но в тот же день, как тебя арестовали, я тебя уволил. Ведь откуда мне было знать - действительно ли ты замешан в таком преступлении или нет. Как ни жалко было расставаться с таким хорошим сотрудником, но ничего не поделаешь. А спустя две недели на твоё место пришёл новый человек. Так что, сейчас у нас нет свободных мест." - развернулся и ушёл.
И это всё! За то, что я был одним из лучших программистов! Да ещё в моём компьютере в тот день, месяц назад, почти наполовину был записан
и зарисован хороший новый проект, которым Щеглов наверняка воспользовался и выдал, как свой. Почти все друзья отвернулись от меня, даже несмотря на то, что меня оправдали. И Данута так же себя повела. И теперь я спрашиваю, да, спрашиваю вас: "Где справедливость? Есть ли в жизни справедливость? Может такое случилось со мной потому, что мне всегда везло? А теперь счастливая фортуна отвернулась, так как ей надоело всё время мне покровительствовать? Или потому, что не может быть всегда всё хорошо?" Знаю, что это всё вам уже известно, но я ещё раз решил повториться, чтобы не было никаких недомолвок и было понятно, почему я принял такое решение. Вот только поймёте ли, что я хочу до вас донести, у меня так путаются мысли... Так что, простите за всё и прощайте. Для меня жизнь остановилась! А ты, Данута, прости, что я у тебя был такой... Забыл слово, которым ты меня назвала! Теперь будешь свободна и найдёшь себе нормального, такого, как нужно!"
- Васька! - в ужасе закричала девушка и бросила письмо в сторону, - Васька, ты где!?
На крик прибежал сонный, перепуганный кот, решив, что его позвали.
Где-то в квартире зазвонил мобильный телефон Василия. По прозвучавшей мелодии девушка поняла, что звонит отец её друга. Не зная, где искать его самого, хотя квартира и небольшая - двухкомнатная, но из-за гнетущей тишины, казалось, что увеличилась в несколько раз. Начала осмотр с кухни, она ближе.
На подкашивающихся ногах, с трудом их переставляя, заглянула - никого. Вернулась назад в прихожую, затем в коридор, в зал заходить не стала. Навряд ли там будет её друг, тем более, что кот вёл себя там спокойно.
Продолжая продвигаться по коридору, достигла ванной комнаты, рука сама потянулась к выключателю. Лампочка ярко озарила помещение. И, о ужас!..
На железной трубе-змеевике была привязана широкая тесьма, другой её конец заканчивался на шее молодого человека, петлёй. Голова его склонилась на бок и вперёд, глаза были закрыты, руки вытянуты вдоль тела, ноги согнуты, но колени не доставали до дна ванны.
Неподвижность человеческого тела говорила о том, что уже прошло какое-то время, прежде, чем были совершены некоторые предшествующие действия, приведшие к данной позе тела:
- Васька! Васечка! - девушка, заливаясь слезами, с трудом приблизилась к другу, осторожно взяла обеими руками за голову, большими пальцами прикоснувшись к щекам.
Они были ещё тёплыми и мягкими, хотя молодой человек никак не отреагировал на прикосновение. Девушка ухватилась за тесьму, собираясь ослабить и удалить её прочь, но тут же сообразила, что не сможет на весу удержать Василия да и драгоценное время потратит зря. Выбежав из ванной, достигла кухни. Открыла верхний ящик тумбочки, где хранились столовые приборы, хотела выбрать нож с острым лезвием, но не могла вспомнить - какой из них острее. Сгребла все четыре в охапку обеими руками и бросилась обратно в ванную. Пока бежала, вспоминала:
- Так, этот для хлеба, этот - для овощей, этот - не помню для чего. А длинный? Ах да, он для мяса. Он и будет самый острый, - зашла в помещение ванной и бросила три не подходящих ножа в умывальник. С силой прижала Васю к стене, чтобы он не ударился головой о ванную, когда тесьма будет разрезана. И приступила к работе. Нож оказался очень острым. Быстро покончив с тесьмой, бросила нож в умывальник, продолжая удерживать сползающее тело друга до тех пор, пока он не лёг на дно ванны.
Подложила под шею висящее на крючке небольшое полотенце так, чтобы голова Васи не опускалась на грудь и не закрывала ещё больше и без того пережатое горло. Расслабила петлю, но снимать не стала, оставит на потом. Не зная, что ещё нужно делать, приоткрыла рот Василия, зажала его нос, сделала глубокий вздох и наклонившись к голове друга, перекатила воздух в его рот и повторила ещё пару раз. Затем двумя руками нажала на сердце. Снова вдувала воздух, потом опять делала массаж сердца. Повторив все действия по несколько раз, выпрямилась.
"Не знаю, правильно ли я делаю, - подумала Данута, - но так показывают по телевизору, когда делают искусственное дыхание для тех, у кого остановилось сердце или кто наглотался воды. Надеюсь, что это поможет".
Выбежала из ванной, услышала, как опять зазвонил телефон Васи. И снова это был Владислав Васечкин.
Взяла трубку своего мобильного телефона, собираясь вызвать скорую и вспомнила о соседке-медсестре. Дома ли она? Вышла на лестничную площадку, подошла к двери Стрижёвых, нажала кнопку звонка. Забыв её отпустить, нажала на ручку - вдруг дверь не закрыта на замок? Но, увы...
Прошло всего несколько секунд, как девушка приблизилась к соседской двери, а ей показалось, что она там уже давно стоит, думая: "Если б они были дома... Хотя бы они были дома... Что-то долго не открывают, может ещё на работе?"
- Иду, иду! - прокричал женский голос из квартиры, - Иду! Кто там такой не терпеливый?
Данута, не только не разобрала слов, кому адресованы, но и не поняла, кому они принадлежат, из какой квартиры? Щёлкнул замок, дверь открылась нараспашку, на пороге стояла удивлённая хозяйка:
- Дана, ты? Что с тобой случилось? - и рука Лидии потянулась к руке девушки, всё ещё давившей на кнопку звонка.
Данута только сейчас это заметила, - вот почему не было слышно слов! У неё слёзы потекли рекой. Лидия потянула за руку девушку, приглашая зайти в квартиру и расспросить её обо всем. А Дана отрицательно замотала головой, показала на квартиру Васечкина и с трудом произнесла:
- Васька повесился!
- Какой ужас, - только и смогла пробормотать соседка. Оставив входную дверь открытой, проходя возле кухни, крикнула своему мужу, - Лёня, быстро пошли в квартиру Васечкина, нужна твоя помощь, - и бегом направилась в комнату за аптечкой и мобильным телефоном, собираясь по дороге позвонить в больницу, где сама работает и вызвать бригаду "скорой помощи".
Данута уже возвращалась в страшную квартиру, скоро присоединилась и Лидия. А Лёня... Двухметровый амбал, размером с двухстворчатый шкаф без антресоли, восседал за кухонным столом и работал. Труд его заключался в миске среднего размера, с аккуратно сложенными жаренными картофельными блинами, которые белорусский народ любовно называет "драниками". Подцепив одну лепёшку вилкой, несколько секунд с аппетитом, нежностью и любовью её разглядывал, затем аккуратно отправив целиком в рот, медленно, с наслаждением прожёвывая и причмокивая, сразу выбирал следующую. Так, чтобы конвейер работал непрерывно, как на производстве.
Когда в дверь позвонили, он не стал отрываться от важного процесса. Кто там был и о чём шёл разговор, хозяина конечно же, мало интересовало. Но когда жена позвала помочь Васечкину, безоговорочно и без возражений зашевелился, чтобы встать. Ведь Леонид Стрижёв – был добрейшей душой, готовый помогать всем. Но для того, чтобы подняться, надо было сначала одну оладину отправить в рот. Пока её жевал, выпрямился, вторая последовала следом в жернова. Пока обходил вокруг стола, глаза неотрывно выбирали следующую жертву. Отправив и её в рот, вилку воткнул в оставшиеся в миске драники. Замер на мгновенье, собираясь на некоторое время расстаться с деликатесом. И не справившись с таким трудным делом, решил прихватить миску с собой. Так и шёл с ней из своей квартиры на лестничную площадку, затем в квартиру Васечкина.
- Лёня, - позвала его жена из ванной комнаты, - Где ты там запропастился? давай быстрее!
- Иду, иду, - с набитым ртом пробормотал мужчина, - К чему такая скорость?
Из ванной комнаты доносились рыдания Дануты. Лёня ускорил шаг и через мгновенье появился в дверном проёме с миской в одной руке, другой держал пустую вилку, а очередная оладина торчала изо рта. Лидия оказывала первую помощь Василию, Данута собиралась выйти в коридор, чтобы не мешать Лёне выносить Васю из ванной.
- Ой, мамочки, - пробормотал двухметровый великан и, отправив почти целую оладину в миску, бросился назад в прихожую, поставив её на широкую полку под зеркалом, рядом с голубым конвертом.
Надо будет потом не забыть забрать! И снова рванул к ванной. Лидия тоже вышла в коридор. Лёня легко и осторожно поднял лежащего соседа и отнёс в зал, положил на диван.
Кот в ужасе забился в щель между стеной и креслом, и оттуда доносилось его жалобное, надрывное мяуканье. Лидия продолжила оказывать помощь соседу, Лёня, выполнив свою короткую, но очень важную миссию, стоял, бессильно опустив руки и тяжело дыша, жалобно смотрел на лежащего.
о своём деликатесе давно забыл. Данута плакала. Телефон Василия периодически напоминал о себе.
И снова звонил отец Василия. Прошло ещё немного времени, приехала "скорая помощь", забрала пострадавшего, Лидия поехала с ними. Леонид, не зная, что ещё можно и нужно делать, молча побрёл домой, зайдя в свою кухню, спохватился о забытых драниках. Чуть ли не бегом вернулся в квартиру Васечкина, забрал свою миску, снова побрёл домой, уселся на кухонном табурете и продолжил прерванную трапезу.
Данута всё ещё плакала и бесцельно ходила по квартире, как будто пыталась что-то найти.
Проходя в очередной раз из ванной в кухню, увидела на полу в прихожей какой-то листок бумаги. Подняла, развернула - предсмертное письмо Василия. Не зная, что с ним делать, в панике заметалась. И снова позвонил отец. На этот раз девушка решилась ответить. Пытаясь успокоиться, сквозь слёзы, как смогла, рассказала о случившемся. Закончив разговор, положила телефон Василия и письмо в свою сумочку, голубой конверт убрала на место - в шуфлядку, под зеркалом.
Затем прошла по квартире, проверяя, выключена ли газовая плита, свет, вода, бытовые приборы и закрыла окна.
Кота посадила в переноску, взяла свою сумочку и пустую дорожную сумку, свои вещи забирать не стала и ушла, не забыв закрыть входную дверь.
А Васечкину ещё в дороге оказывали медицинскую помощь. Когда привезли в больницу, продолжили работу.
И Лидия Стрижёва также принимала участие. Сделав все необходимые процедуры и обследование, которые нужны для таких пациентов, как Васечкин, медики удалились на консилиум.
- Странно, - сказал один из докторов, - Молодой человек, судя по результатам обследования, провисел в петле совсем мало времени.
Но реакция организма на все методы возвратить к жизни такие, что я могу сказать только одно. У него мозг даже в бессознательном состоянии работает на уничтожение самого себя. Наш пациент не хочет возвращаться к жизни ни за что. Значит, будем подключать его к приборам и заставлять дышать насильно.
Так и сделали. Прошло два дня.
В реанимацию, где лежал в одиночестве Васечкин, зашли две медсестры, проверили состояние пациента, сделали ему необходимые процедуры
и стали готовить соседнюю кушетку для пациента, которого вот-вот должны были привезти.
Дверь в реанимацию распахнулась и в помещение вошла молодая доктор, принеся с собой сногсшибательный, нежный аромат духов.
Она была без шапочки и халата, уже переодетая в красивый бирюзовый костюм.
- Здравствуйте, девчата! - проворковала девушка не менее сногсшибательным, нежным голосом.
- Здравствуй, Василиса, - одновременно ответили медсёстры, - Ты как всегда потрясающе выглядишь! И духи у тебя, как всегда обалденные!
- Спасибо, спасибо, - поблагодарила доктор, - Но и вы тоже хороши не меньше меня!
- Ты уже отработала сегодня? - поинтересовалась одна из медсестёр, - Пойдёшь домой?
- Да, - ответила Василиса, - я отработала и ухожу.
А это кто такой? - поинтересовалась доктор и указала на лежащего.
Медсёстры рассказали историю пациента, которую им поведала Лидия Стрижёва.
Единственное, что не знала Лидия Стрижёва и соответственно, не могли знать медсёстры, так это то, что Данута тоже была виновата в том, что Васечкин пытался покончить с собой.
- О, как иногда бывает в жизни! - отреагировала доктор, затем добавила горестно, - Как тяжело, когда так предают!
В этот момент Васечкин стал приходить в себя. И первое, что он услышал, был нежный ангельский голос. Василий, конечно же, не мог видеть, как выглядит только что зашедшая в помещение доктор, ни почувствовать аромат её духов, зато он услышал этот чудесный голос с самой первой минуты. С каждым следующим словом молодому человеку всё больше и больше, всё сильнее и сильнее хотелось увидеть обладательницу такого потрясающего тембра, так что ему уже хотелось вернуться к жизни, хотя бы для этого, хотя бы на мгновенье!
И тогда, когда зашла речь о пациенте, у него всё уже работало на восстановление, а спустя ещё минуту приборы подали сигнал о том, что больной дышит самостоятельно и приборы ему больше не нужны.
- Василиса! - наперебой кричали медсёстры, - Это ты его возвращаешь к жизни!
- Я позову отца, - только и смогла пробормотать потрясённая доктор и выбежала в коридор.
Молодой человек открыл глаза , перед его взором предстал всего лишь белый потолок. Прошло не больше десяти минут и в реанимационное отделение вошёл главврач с компанией докторов. О чём они говорили, пациент плохо понимал. Да к тому же, его это мало интересовало. Единственной заботой пациента было вычислить из "толпы" присутствующих ту единственную, с нежным, ангельским голосом. Но как назло, все медики были похожи один на другого - в белых шапочках и в белых халатах. Их лица, лежащему было трудно рассмотреть, хотя кислородная маска уже была снята. А по голосу нельзя было найти, так как девушка в этот раз либо молчала, либо она в палате уже не присутствовала.
После небольшого обследования и разговора с пациентом, главврач распорядился:
- Ну, что ж, переводим парня в общую палату, - и вышел в коридор.
Медики последовали следом, остались только две медсестры и один медбрат, которые и занялись транспортировкой больного в другое помещение.
Лидия Стрижёва, как только узнала о том, что её соседу стало лучше, сразу сообщила новость Дануте, хотя сама и не знала всех подробностей быстрого восстановления пациента. А Дана, успев подхватить где-то ангину летом, несколько дней провела дома, соблюдая постельный режим. И, конечно же, ни разу не сходила в больницу. Но зато передала Василию мобильный телефон через Стрижёву. Василий принимал лишь звонки от отца, а на остальные, включая и от Дануты, не реагировал.
Владислав Васечкин ничего не говорил своей жене о том, что сотворил их младший сын, пока та сама была ещё в больнице после тяжелого сердечного приступа. Об этом она узнала только после своего выздоровления, то есть, за сутки до выписки Василия.
А Валентин был ещё в походе и также ничего не знал ни о своём брате, ни о матери, так как телефон за границей не срабатывал.
На следующий день, после перевода Василия в общую палату, все больные ушли на обед, оставив его одного. Прошло две минуты, в палату вошла медсестра, принеся с собой разнос с обедом для лежащего пациента и поставила его на прикроватную тумбочку. Хотела помочь подняться больному, но он категорически возразил:
- Нет, я сам, - и приложив все усилия, медленно стал опускать ноги на пол и садиться на кровати.
Медсестра только проконтролировала, чтобы во время подъёма пациент не зацепил и не сбросил разнос на пол и ушла.
Едва за ней закрылась дверь, как снова отворилась и в палату вошла молодая доктор в белой шапочке и в белом халате.
Молодой человек успел взять ложку и собирался уже приступить к трапезе, но так и застыл неподвижно, глядя на вошедшую. Хотя и видел он её в первый раз, но твёрдо был уверен: эта та самая, которую он так хотел увидеть, с того самого момента, когда находился ещё в реанимации.
- Здравствуйте, меня зовут Василиса Варежкина, - начала девушка, - Я в этой больнице работаю врачом-терапевтом. Пришла справиться о вашем самочувствии. Как вы сегодня?
Но пациент молча смотрел на доктора и слушал её голос.
Девушка приблизилась, взяла за руку больного и поинтересовалась:
- С вами всё в порядке? Почему вы на меня так смотрите?
- Я... - начал было пациент и прервался, затем продолжил, - Потому, что я... - и снова умолк, неотрывно глядя на девушку.
- Да вы обедайте, обедайте. - произнесла смущённо доктор.
Васечкин только потянулся к тарелке, но перевёл взгляд на доктора и снова замер.
- Давайте так, - нашла выход из положения девушка, - Я выйду, вы пообедаете, а потом я вернусь и мы поговорим. Хорошо?
Васечкин, плохо понимая, что ему говорят, кивнул головой. Доктор вышла. Оставшись один, он подумал: "Может мне привиделось?" Спустя минуту
приступил к трапезе. Едва справился, зашла медсестра, забрала разнос и вышла, оставив дверь открытой. В палату сразу вошла Василиса. Только сейчас к парню вернулся дар речи:
- Здравствуйте, а я - Василий Васечкин, - и оба рассмеялись.
Поговорили пять минут, в палату стали возвращаться пациенты с обеда. Василиса поднялась:
- Я буду вас навещать. А сейчас мне нужно идти. До свидания. - и ушла.
Василий, восторженно глядя на девушку, только кивал головой и бормотал:
- Да! Да-да-да! Да-да!
А потом ещё какое-то время сидел, улыбаясь и глядя в окно. Какие мысли наполняли его голову?
Это не прошло незамеченным для всех присутствующих.
- Ну, Вася, - говорил один пациент, - Ты никак влюбился?
- Конечно, влюбился! - говорил второй, - У него всё на лице написано: "я влюблён! я счастлив!"
- Конечно, счастлив! - Поддержал третий, - Такую девушку отхватил! Такую красотку! Вася, как тебе это удалось?
- Как говорил один актёр, не помню его фамилию, - поддакнул четвёртый, - Так он говорил в каком-то старом фильме: спортсменка, комсомолка, наконец, она просто красавица!"
- Ты имеешь в виду, - поинтересовался пятый у предыдущего больного, - Артиста Владимира Этуша, который в фильме "Кавказкая пленница" играл Товарища Саахова?
- О! Он! Это точно он! - радостно воскликнул четвёртый, - Владимир Этуш и товарищ Саахов в одном лице!
Васечкин смущённо опустил глаза и скромно промолчал.
А Василиса, выйдя из палаты, обдумывала очень жизненно важный вопрос: "То, что этот молодой человек интересный и умный собеседник - конечно заметно с первых минут общения. Но вот другой вопрос: судя по тому, как он на меня смотрит, можно предположить, что он влюбился в меня, но даже не с первого взгляда, а ещё до того, как увидел, с первого слова, мной произнесённого. Вот только он сам кем будет для меня? Смогу ли я также восторженно смотреть и слушать, затаив дыхание? Или же мы будем просто друзьями?" Стала навещать его каждый день и не заметила, как всего пять минут, проведённые без нового друга, становились скучными, даже если они проходили в весёлой компании. Василий быстро шёл на поправку и ещё через пару дней его выписали.
Так как он ещё не полностью восстановил свои силы, ему пришлось из больницы домой добираться на такси.
А родные забрать его не могли. Матери семейства нельзя было ехать в больницу из-за того, что при приближении к зданиям медицинского
назначения у неё могло подскочить давление, отец семейства боялся отойти от своей жены даже на пару минут, брат Валентин только что вернулся
со своими учениками из заграничного похода, а Данута ещё не совсем избавилась от острого вирусного заболевания.
Да и машины ни у кого не было. Ни легковой, ни какой другой.
Такси подъехало к подъезду, водитель вышел из машины и помог выбраться своему пассажиру. На лавочке сидели двое мужчин - молодой и пожилой
и что-то обсуждали. Спохватились, что прозевали такси. Подбежали к уже стоящему на дорожке молодому человеку, радостно загалдели:
- Вася! Васька! Сынок! произнёс глава семейства Владислав, - Дорогой ты наш! - и у него слёзы потекли рекой.
- Здравствуй, братан! - поддержал его Валентин, - Прости, что мы не смогли забрать тебя из больницы, и не помогли выйти из машины... А я вообще не знал, что с тобой такая беда приключилась - я всего несколько минут назад только приехал, - и тоже умолк.
- Да ладно, будет вам, - только и смог произнести Василий. Все трое обнялись. И в эту минуту к младшему Васечкину пришло осознание того, насколько тяжело его родным было бы, если задуманное им несколько дней назад закончилось по другому. Затем тихо добавил, - Простите меня за... - глухие рыдания не дали договорить.
Прошла минута, Валентин спохватился:
- Ой, а что это мы тут стоим? Да к тому же нас дома ждут.
Василий, услышав последнее слово "ждут", призадумался. Мама - оно понятно, но кто ещё? Василий не мог ослышаться, слух у него превосходный, Валентин говорил во множественном числе. Осторожно спросил:
- А кто ждут? Мама и кто ещё?
Отец и старший брат с недоумением посмотрели на Василия.
- Как кто? - озадаченно поинтересовался Валентин, - Данута, конечно же!
Младшего Васечкина как током ударило, когда он услышал имя той, без которой ещё недавно не представлял себя в жизни. Василий сильно вздрогнул от нестерпимой боли в груди, он чуть наклонился, и если бы отец и брат не поддержали, то запросто бы упал.
- Что это с тобой? Что с тобой? - наперебой забеспокоились родные.
- Сердце что-то закололо, ответил Василий. Он не соврал, но объяснять причину боли не стал.
Молодому человеку предстоит ещё раз окончательно выяснить и дать ответ самому себе на вопрос: "Что для меня значит Данута? Чтобы уже бесповоротно и навсегда сделать выбор и потом уже не сожалеть. Или ещё один шанс, или обрубить, как топором верёвку, чтобы уже ничего не связывало".
Вошли в дом, затем в квартиру. Их встретили две заплаканные женщины. Первой к Василию бросилась мать Евдокия, обняла, зарыдала. А Данута скромно стояла в стороне и, утирая слёзы, ожидала своей очереди.
Василий, едва увидев ту, без которой ещё недавно не представлял себе жизни, почувствовал, что она ему уже стала далёкой, чужой. И, спрятавшись в волосах на плече матери, стоял как можно дольше. Но едва успел отойти от Евдокии, как Данута бросилась без приглашения к молодому человеку. Василий, успел пристально посмотреть ей в глаза, прежде, чем она прижалась к нему. И не обнаружил ни малейшего намёка на то, что между ними произошёл страшный конфликт. Неужели забыла? Или же мастерски, по актёрски, надев маску любви, играет свою роль? А может она, поняв, что совершила ошибку, сожалеет о соделанном и хочет вернуть всё назад, как было раньше?
- Вася, - едва слышно, сквозь градом катившиеся слёзы, с трудом произнесла девушка, - Васька, Васенька... Ну что же ты так? - И с силой, как могла, прижалась к молодому человеку.
Василий обнял её, но не так, как раньше, а холодно, слегка, как будто едва прикоснулся. Пусть все пока думают, что между молодыми по-прежнему любовь и согласие. Дана обратила на это внимание.
Кот Васька сидел в углу коридора и наблюдал всю сцену на расстоянии, как будто чужой, а для Василия это был хороший повод побыстрее избавиться от объятий Дануты.
С каким удовольствием Василий обнял чёрного, пушистого! Мать, отец и Валентин обратили внимание на такое странное поведение Василия, а для Даны это была первая пощёчина. Но никто и словом не обмолвился. Затем прошли за стол. Пока обедали, говорили на разные темы.
Поздно вечером, родные, видя, как Василий устал за день, решили пойти домой, оставив его на попечение Дануты. Но как только молодые остались наедине, Василий постарался, как можно быстрее выпроводить бывшую подругу за дверь, сказав ей:
- Мне надо побыть в одиночестве. Через пару минут лягу, уж очень устал и хочется спать.
Данута ушла, унеся с собой затаённую обиду в душе, что её практически выгнали. Это вторая пощёчина.
А Василий, закрыв за ней дверь, облегчённо вздохнул. Ему ничего не хотелось объяснять.

Продолжение следует