О любви. Фрагменты

Полное название: К ВОПРОСУ О ЗАРОЖДЕНИИ, РАЗВИТИИ И УГАСАНИИ ЧУВСТВА ЛЮБВИ. О ЛЮБВИ. ФРАГМЕНТЫ

К ВОПРОСУ О ЗАРОЖДЕНИИ, РАЗВИТИИ И УГАСАНИИ ЧУВСТВА ЛЮБВИ

       Оказывается, есть и такая теория: в основе всех положительных, одухотворённых чувств – симпатии, благорасположения, душевной приязни, доброжелательности, влюблённости и в первую очередь любви – лежит восприятие запахов на так наз. субсенсорном уровне.
 
       Сразу же уточним основные термины и понятия. – Сенсорный уровень – это запахи “сильные”, “ярко выраженные”, “отчётливые”. – “Понимать – это знать состояние своего ума относительно понимаемого предмета”, – говорил грузинский советский философ М. Мамардашвили (1930–1990). – Точно так же и здесь: человек воспринимает запах и понимает, отдаёт себе отчёт в том, что он ощущает именно запах и способен его квалифицировать: это запах розы / аромат кофе / трупное зловоние и т.п.; а если установить связь запаха с его источником не удаётся, то реципиент пытается подобрать к нему определение из числа ему известных и доступных: “похоже на запах свежеиспечённого хлеба / прелой листвы”; “приятный” / “неприятный” / “тонкий” / “неуловимый” / “манящий” / “отталкивающий”, “с какой-то гнильцой”, “такая свежесть, прям как после грозы” и т. д.
 
       А вот субсенсорный уровень – он “выше” или “ниже” (скорее, всё-таки “ниже”) диапазона осознанно воспринимаемых запахов. Но, безусловно, имеет объективную природу, только значительно более тонкую, эфемерную в сравнении с “сильными” запахами. При этом и механизм, и процесс распространения аналогичен: тоже частицы, тоже материальные субстанции, корпускулы, только “очень и очень маленькие”. Субсенсорные запахи также вполне материальны, но имеют то существенное отличие от обычных, что являются предельно “слабыми”. Поэтому стандартными обонятельными рецепторами они не улавливаются и практически не обнаруживаемы никакими, даже сверхчувствительными современными приборами.
 
       И что же в результате? – Вот вам нравится человек, вы весь (вся) расплываетесь в улыбке уже при одном виде его, при первых звуках его голоса, приемлете его целиком и полностью, буквально таете, млеете и готовы назвать тысячу причин, отчего так: он умён, красив, талантлив, остроумен, высокообразован, “так много знает” и “так интересно рассказывает”, “с ним так легко и просто”, “ощущение постоянной радости и счастья” и проч. А на самом-то деле это какие-то его желёзки выделяют некие запаховые частички, и они, мельчайшие, невесомые, но, подчеркнём ещё раз, совершенно материальные, достигают ваших обонятельных рецепторов, и затем идеально подходят, ложатся в ваши “обонятельные луночки”, впадинки, и вот уже властно заявляет о себе удивительное, прекрасное чувство симпатии, эйфории, очарования, восторга, etc., наконец, самоё “чудо любви”, или, как некогда было сказано в к/ф “Маленькая Вера” (1988), “светлое советское чувство”.
 
       То есть “механика” или, как ещё любят говорить, “химия” здесь такая: встречаются Он и Она, между ними начинается запаховое субсенсорное взаимодействие, обмен этими эфемерными, невесомыми, обычными органами чувств не воспринимаемыми запахами, и в случае совпадения излучаемых запаховых субстанций, потоков и воспринимающих их, специально к тому предназначенных рецепторов и возникает искомое чувство, фигурирующее в заголовке поста. Фактом совпадения, его полнотой и объёмностью определяется и как наличие связывающего Его и Её любовного чувства, так и сила и глубина последнего.

       Таких вот “спящих” субсенсорных структур, ячеек у человека может быть одна, несколько или даже “много”. И каждая способна реагировать лишь на некий строго определённый запаховый раздражитель. А далее, как у классика: “Но лишь божественный  глагол / До слуха чуткого коснётся, / Душа поэта встрепенётся…” (А. С. Пушкин), то бишь когда судьба посылает нам желанную встречу с тем (с той), кто составит счастье и радость всей нашей жизни (или хотя бы на более или менее продолжительный жизненный отрезок), то его (её) индивидуальный, уникально неповторимый запах добирается до ему и только ему предназначенной “соты”, и тотчас же, повинуясь данному импульсу, приходят в действие соответствующие психофизиологические механизмы, и, как следствие, рождается “чудо”, “волшебство”, “поэзия”, “очарование” – впрочем, уже было, см. выше.
   
       Причём способные воспринимать запахи на субсенсорном уровне центры и комплексы располагаются не обязательно только в носовой полости, вполне возможно их залегание в иных, в том числе и в более глубоких телесных сферах. По этой причине и эти запаховые микроэлементы, эти “элементарные частицы”, переносящие субсенсорные запахи, могут достигать и, скорее всего, достигают этих центров совершенно иными путями, и по сей день до конца не выявленными – в отличие от обычных запахов, те, как известно, проникают кратчайшим путём, через носоглотку. И в этом тоже одна из “загадок любви”.
 
       Ну, а если влюблённые и запахи на уровне осознанных сенсорных ощущений находят приятными, то есть наблюдается их положительная корреляция с субсенсорным запаховым взаимопроникновением, то, не исключено, мы имеем дело с прочной, незыблемой основой сердечного союза на многие годы, если не навсегда.

***     ***     ***     ***     ***

       И в чём-то этот механизм и способ взаимодействия, рискнём утверждать, подобен речевому общению. Железы постоянно работают, выделяя все эти “запаховые” частицы, элементы, молекулы. Точно также и речевой аппарат у некоторых людей может часами работать без остановки, порождая слова-молекулы. Они, как правило, заключают в себе очень мало смысла или вообще его лишены, но выполняют примерно ту же функцию, что и “запаховые” молекулы. Примерно так же перелетают по воздуху и укладываются в определённые “ложбинки”, “луночки” в сознании, да и в подсознании (пожалуй, более) собеседника тоже. Вот поэтому “близкие люди” могут часами говорить ни о чём, и это их нисколько не тяготит, напротив, только усиливает их эмоционально-духовную и телесно-биологическую связь.

       Многочасовые разговоры влюблённых или близких родственников – либо глупость (всё больше междометий и каких-то невнятных звуков), либо пошлость (что сколько стоит и сплетни о соседях и знакомых), однако тоже своего рода “обмен запахами”, только на субсемантическом уровне. С точки зрения теории коммуникации, значимого смысла, полезной информации в подобных разговорах практически никаких; со стороны кажется: глупая, напрасная трата времени, но “тёплые, добрые” взаимные чувства, “интимная эмоциональная близость” и прочие весьма приятные вещи благодаря всем этим “обменным процессам” только укрепляются. И, как ни парадоксально, тем сильнее, чем менее осязаемыми, материальными средствами они обеспечиваются и поддерживаются.

       Это также характерно и для влюблённых, особенно на первых порах развития их чувства – собственно, этим этапом любовь обычно и завершается, если принять во внимание, что затем, как правило, наступает её умаление и угасание. Свежая мысль: в какие разговоры вступают между собой Он и Она – это вполне объективный критерий, позволяющий судить и об их отношениях. Наиболее глупые и бессодержательные разговоры влюблённые чаще всего ведут на первом, “романтическом” этапе. Здесь в полной мере проявляет себя эффект “подкрепления” возбуждающего действия запаховых микрочастиц речевыми стимулами. (Необходимое условие: бессмысленность и пошлость произносимых речей должна гармонически и в полной мере соответствовать неуловимости запаховых субстанций). Затем, по мере трансформации чувства, беседы в парах становятся всё более информативно насыщенными: “выясняются отношения”, распределяются роли “злодеев” и “невинных жертв”, разгораются конфликты, чередой следуют всё более жёсткие столкновения и словесные баталии. Глубоко прав был GBS, Дж. Б. Шоу (1856–1950): “Существует 50 способов сказать «да» и 500 – сказать «нет»”.

       Тут вот ещё какое отличие или градация. Железы, запахи – человек не осознаёт их деятельности и (воз)действия и никакого удовольствия от процесса не получает, только воспринимая, в случае “совместимости”, да и то бессознательно.

       Речь – более высокий уровень, на котором проявляет себя личность; это уже в той или иной мере осознанный вид деятельности, манифестация социальной природы человека; как принято говорить, “вторая сигнальная система”. Человек действует уже не только как биологическая особь, но и – причём в большей степени – как единица социума (хотя сплошь и рядом и отдалённо не оправдывающая своим существованием и поступками столь высокого звания). Тут становится возможным уже двойное удовольствие – и от процесса порождения речевых произведений, всевозможных диалогических реплик, и от их восприятия.
 
       Когда же непосредственное вербальное общение, даже в форме самых пустых, незначащих слов и фразочек, имеет место на расстоянии менее “социальной дистанции”, то в этом случае наблюдается гармоническое действие сразу нескольких факторов, в том числе и “сильных запахов”; об этом уже вскользь говорилось. В результате чувство выходит на пик своего проявления.
 
***     ***     ***     ***     ***

       Если вести речь в возвышенных категориях и модальностях, то “метафизика и органика любви” приблизительно таковы. У человека, как и всякого живого существа, постоянно происходит эманация невесомых, наполовину материальных, наполовину едва ли не идеальных – настолько они тонкие, неуловимые – запаховых субстанций, у человека и, если уж быть совсем точными, “из человека”; мельчайшие корпускулы, атомы и молекулы запаха-эфира обволакивают предмет желаний, окружают его волшебным сияющим коконом-сферой, затем проникают через кожные покровы, достигают таинственных глубин естества, там под действием этих тончайших импульсов-катализаторов начинаются сокровенные внутренние изменения, в результате неким чудесным, сверхъестественным образом биологические материалы реципиента, какая-то их часть алхимически пресуществляется в “любовный напиток”, сладостно опьяняющий влюблённых и навек соединяющий их сердца (ну, или на какое-то более или менее продолжительное время, а в определённом количестве случаев – действительно, навсегда). – Получилось, нет? Есть, судя по всему, кое-какие “шероховатости”. Мне больше всего “катализаторы” и “биологические материалы реципиента” не нравятся. Это какие-то совершенно другие стилистические пласты…
   
***     ***     ***     ***     ***

       И в свете сказанного совершенно беспочвенными представляются жалобы и сетования на одиночество, на то, что, мол, “шансов на рынке невест / женихов” у меня нет никаких; “во мне нет ничего такого, что хоть как-то могло бы кому-то понравиться”, “у меня самая заурядная внешность”, “я толстая / некрасивая / я совершенно непривлекательный / я нищий и т.д.”. – Просто ваши “запаховые частички” ещё не встретили идеально им соответствующие обонятельные субрецепторы у представителей противоположного пола. Поэтому катастрофическая ошибка – замыкаться в своём одиночестве и отчаянии, избегать контактов, которые до сей поры, возможно, не приносили вам ничего, кроме сердечных ран, боли и разочарований. Наоборот, необходимо, превозмогая свой страх, буквально заставляя, пиная себя в зад, выпихивать себя в общество, в толпу, посещать всевозможные сборища и собрания, вступать в общение с как можно большим количеством людей, приближаться к ним, как минимум, на “социальную дистанцию”, а ещё лучше, периодически сокращая её (в разумных пределах). Так ваши частички быстрее и в большем объёме, в повышенной концентрации достигнут адресата, увеличивая тем самым ваши шансы на обретение того самого, единственно суженого (той самой, единственно суженой). И вот увидите, счастье непременно вам улыбнётся, для кого-то вы станете самым (-мой) любимым (-мой) и желанным. (-ной.) А механизм рождения “чуда любви” только что был описан, и действует он безотказно!
 
       И ещё одно, по ассоциации. Троянская война, если оставлять за скобками её “социально-экономические и политические причины”, разгорелась якобы из-за того, что жена Менелая Елена была настолько прекрасна и совершенна, что все без исключения мужчины при её виде теряли голову; она была сверхценным активом и ресурсом, а выражаясь поэтическим языком, сокровищем. Это, скорее всего, “художественное преувеличение”, откровенно говоря, ложь. Если бы всё так и обстояло на самом деле, если бы всем без исключения мужчинам нравился только один определённый тип женщин, то всякая жизнь на земле вскоре бы вообще пресеклась. А так в природе всё гармонично и целесообразно: одним нравятся худенькие, другим пышненькие, и при должной активности и настойчивости каждый может найти себе вполне подходящую пару. Методические рекомендации по поиску даны в предыдущем абзаце.
 
***     ***     ***     ***     ***

       Но тогда закономерно рождается вопрос: почему же любовь уходит, что мы с горечью наблюдаем, обращая взор на собственную жизнь, на любовные коллизии, треволнения, сердечные неурядицы родственников, друзей, знакомых. Если первоначальное влечение основано на запахах, то почему любовь во многих случаях прямо-таки испаряется? А уж любовь на всю жизнь – такая сугубая редкость. Что, влюблённые после нескольких лет тесного физического общения начинают пахнуть как-то по-другому? Происходит смешение запахов, что ведёт к изменению их природы, состава? – Надо бы взять некоторое количество love-кейсов, то есть влюблённых пар, и сравнить запахи, источаемые партнёрами, в начале, на средней стадии и, наконец, при угасании и окончательном исчезновении любовного чувства. Если показатели у разных пар окажутся более или менее соотносимыми в том смысле, что на указанных трёх стадиях их анализы обнаружат очевидное сходство, то всё в порядке, гипотеза валидна. А если нет – “запаховая теория” любви в корне неверна? – Как мы всегда говорим в подобных случаях, необходима серия наблюдений и экспериментов, скрупулёзный их анализ, то есть, без преувеличения, вдумчивый комплексный научный подход.
 
       Или же, вторая гипотеза, принимающие центры, структуры имеют ограниченную ёмкость, рассчитаны только на определённое и конечное число запаховых воздействий и их циклов, по истечении которых происходит их, этих “ячеек” и “сот” переполнение, что, в свою очередь, делает невозможным не то что развитие, хотя бы минимальное поддержание отношений в стиле “love story”. Мы сказали “переполнение”, а по существу, эти обонятельные центры спустя тот или иной период времени уже представляют собой выработанный карьер; это гораздо ближе к истине. Необходим переход на новые месторождения; слово может использоваться и в его прямом значении: обонятельные субсенсорные центры как место, “где рождается любовь”, сердце уж потом.
   
***     ***     ***     ***     ***

       Но почему именно запах, причём не какой-то там резкий, отчётливый, заведомо бьющий в ноздри, а особенный, эфемерный, неуловимый, запускает механизмы, деятельность которых обусловливает возникновение и развитие “нежнейшего и сладостно-горестного из всех чувств”? Как, вообще, всё происходит? Ну хорошо, уложились без какого-либо зазора, даже самого малого, запаховые микрочастички, мини-корпускулы в соответствующие обонятельные луночки реципиента, а дальше-то что? Какие последующие сцепления – чего с чем – приводят к сердечному волнению, лихорадке, помутнению разума, идеализации предмета любви и остальным столь хорошо всем известным симптомам? А также к песням, стихам, лирической прозе и прочим излияниям влюблённого сердца? – Неведомо. И это, наверное, правильно. Должна быть и оставаться вовек нераскрытой волнующая загадка любви. – Вспоминается, что один наш православный священник по поводу Туринской плащаницы говорил приблизительно следующее: – Я бы очень не хотел, чтобы было неопровержимо установлено, что лицо, запечатлённое на плащанице, и есть подлинный лик Спасителя. Потому что в этом случае посредством сухих рациональных научных методов была бы раскрыта величайшая тайна и загадка Бытия. Правильнее сказать, видимость раскрытия... – Потому Fiat – Да будет всё так (и никак иначе) …

       Эти тончайшие запахи, испускаемые человеческим телом, вполне возможно, приводят в действие, помимо всего прочего, ещё и творческие механизмы, порождающие любовные произведения всевозможных жанров. И это, не исключено, даже более мощный “триггер”, чем сексуальное влечение. Или, вообще, последовательность такая: Запах – Влечение – Любовная лирика? – Тоже не мешало бы разобраться.
 
       Но, опять-таки, почему всё-таки запахи, а не какие-то иные проявления жизнедеятельности? Например, тепловое излучение, некие “волновые процессы”, да те же флюиды или пресловутый “животный магнетизм”, хотя толком никто так и не объяснил, что это такое. Или же ещё, там, я не знаю, капелька слюны, случайно упавшая на открытый участок кожи собеседника, или микроорганизмы, населяющие ротовую полость и распространяемые говорящим вместе с дыханием; те же, возвращаясь, микрокапельки слюны, образующие невидимое легчайшее облачко, также не воспринимаемый в видимом спектре, но объективно, материально бесспорно наличествующий воздушно-капельный ореол вокруг всякого говорящего, и эти мельчайшие влажные частички благодатно и щедро орошают его слушателей-собеседников, не говоря уж про кашель и чихание. – Но нет, всё-таки запах.
 
       Отвечаем по мере сил: в любви должна всегда быть и оставаться тайна, загадка; если всё будет объяснено, отдифференцировано и расклассифицировано, то и чувство перестанет быть столь всевластным, зовущим, необоримым. В конце концов, всякий любовный кейс – это ещё и в каком-то роде исследование: и самого феномена любви, и противоположного пола. Ведь помимо всего прочего, влюблёнными движет ещё и любопытство, живейший познавательный интерес (“… и он, наконец, ПОЗНАЛ её…”; “… с ним она наконец ПОЗНАЛА счастье любви…”). Всякий влюблённый вольно или невольно пытается дойти до сути; его подгоняет ещё и неосознаваемый азарт учёного, стремящегося раскрыть сокровенную загадку жизни. Любовь – одна из форм познания жизни, причём необыкновенно волнующая, одновременно и форма, и средство познания. Любовь, таким образом, имеет ещё и гносеологическую природу, это разновидность, наряду со многими другими, познавательной деятельности субъекта, причём доступная далеко не только профессиональным учёным и философам, но практически любому человеку. (Гносеология – раздел философии, изучающий процесс познания, его принципы и закономерности, теория познания, если кратко).
 
       Небольшое отступление. И с этой, гносеологической, да и с когнитивной точки зрения, гомосексуализм и лесбиянство – гнусные, богомерзкие извращения. Чего собственный-то пол изучать-исследовать? Практически всё ясно. – Ладно, а как быть в тех случаях, когда пол меняют? Тут у некоторых исследовательский интерес прямо-таки зашкаливает: побыл мужчиной, а теперь интересно, каково это женщиной оборотиться, какие необыкновенные ощущения, переживания за сим последуют? Вроде того, “познай самого себя” – сначала в мужской ипостаси, а затем в женской (сначала в женской ипостаси, а затем в мужской); а без этого самопознание будет каким-то ущербным, однобоким. Действительно, о каком всеобъемлющем познании человеческой природы, человеческой самости может идти речь, если познающему, будь то мужчина или женщина, для непосредственного наблюдения и анализа, для интроспекции и саморефлексии доступна лишь одна её (= природы) половина – та, к которой он (она) по факту наличия того или иного пола принадлежит. Так что, по всему выходит, для истинных философов смена пола не просто желательна, но сущностно, профессионально необходима.
 
       И ещё это особенно “творцов”, “художников”, “мастеров культуры” привлекать должно. Вот были, например, братья Вачовски, а стали “сёстры”. Теперь, надо понимать, их творчество засверкает новыми гранями, заиграет невиданно яркими, волнующими красками. Хотя стоит подождать, посмотреть, какими будут плоды. Но эти вконец спятившие В-ски, по крайней мере, глубоко последовательны и бесстрашны в своей жажде познания.
   
       А вообще, если так подумать, столько всего странного, запутанного, непостижимого…
 
***     ***     ***     ***     ***

       Теперь несколько слов о типах влюблённых и любовных стратегиях. – Например, природа наделила человека сразу несколькими обонятельными субсенсорными функциональными центрами – условно говоря, от трёх до пяти. Приблизительно столько же и “серьёзных” романов и “отношений” может быть у индивида на протяжении всей его жизни. А может, всего два-три – значит, некоторые “бутоны” так и не раскрылись навстречу только им предназначенному субсенсорному потоку. Не произошло волнующей встречи, не суждено было Ему и Ей испытать, кто знает, счастье всей жизни, разминулись их неисповедимые жизненные маршруты.
   
       “Серийные романтики”. У них “много” этих субсенсорных обонятельных микроструктур, благодаря чему они способны уловить в свои сети значительно большее количество особ противоположного пола на фоне среднестатистических показателей. Плюс закономерность, видимо, такова: в каждый данный период времени “существования любви” (от нескольких недель или месяцев до максимум трёх лет) в состоянии повышенной активности находится лишь одна структура; одновременно чтобы две и тем более три – едва ли возможно, довольно-таки редко; это принадлежность уникальной психофизической конституции; всё равно какая-то одна из них должна быть строго доминирующей. – Из известных исторических личностей – А. С. Пушкин?
   
       Наконец, среди множества человеческих разновидностей встречается и такая, как “однолюб”. Всё очень просто: у людей этого типа всего одна, но очень мощная субсенсорная обонятельная структура, настроенная на функционирование в течение весьма длительного периода времени. И что ещё очень важно, его субсенсорные запаховые ячейки обладают неограниченной ёмкостью и окончательно заполнены быть не могут! Такая вот “игра природы”, ничего удивительного, тоже хотя и редко, но случается. И даже если однолюб оказывается надолго либо навсегда отлучённым от предмета его беспрестанных сердечных волнений и всепоглощающей страсти, от его запаховых воздействий, то за счёт накопленных практически неисчерпаемых запасов его чувство переходит в режим автономии и самовозбуждения и оттого ничуть не ослабевает.

       Прекрасно “работает” теория и в тех случаях, когда необходимо объяснить угасание любви в условиях долговременной разлуки. Либо субсенсорные воспринимающие центры регулярно и систематически получают необходимые дозы живительный излучений, и тогда вся история имеет неплохой шанс на продолжение, готова продемонстрировать новые увлекательные повороты, либо, будучи лишены поступления жизненно важных элементов, чувства естественным образом сходят на нет, подобно тому как увядают хрупкие растения знойным засушливым летом.
 
       Легко проливается свет и на такие, в первом приближении, нелогичные, малопонятные ситуации, когда, казалось бы, Он и Она “созданы друг для друга”, и все окружающие с умилением только и говорят: “Ах, какая это будет замечательная пара!”. И то правда, налицо все объективные предпосылки для идеального гармонического слияния, и необходимые тончайшие запаховые эманации тоже в изобилии присутствуют, но нет главного – механизмов внутри реципиентов (по крайней мере, у одного из членов возможной пары), настроенных на восприятие именно этих сугубо индивидуальных личностных эфирных субстанций. И так они стараются подладиться друг к другу, и этак, потому что “разумом понимают”, что и впрямь составляют друг для друга завиднейшую партию, и времени на это дело могут потратить немало, но ничего в конечном итоге у Него с Ней, / “у них” так и не получится. – “Она ему – образ мгновенный, / Чарующий ликом своим. / Он помысл ея сокровенный…” (А. А. Фет). Это всего лишь частный случай любви без взаимности (см. следующий абзац).
   
       В завершение, столь же просто и убедительно объясняется с этой точки зрения и такой феномен, как “Несчастная, безответная любовь”. У одного есть обонятельный субсенсорный центр, чуткий именно к данному и никакому иному запаховому излучению, а у другого (у другой) его просто-напросто нет. Собственно, здесь “механика” и “логика” во многом сходны с теми, о которых только что было сказано выше. И тут уж ничего не поделаешь. – “Вы одна моя отрада, / Славный рыцарь мой. / Но просить меня не надо / О любви земной. / Вы со мной или не со мною – / В сердце нет огня. / Что ж вы смотрите с тоскою, / Рыцарь, на меня?” (Фр. Шиллер “Рыцарь Тогенбург” (в пер. Н. Заболоцкого))
   
***     ***     ***     ***     ***

       Исходя из выдвинутых теоретических положений, естественно задаться вопросом: идеальная, совершенная любовь – какая она? Что ж, ответ очевиден. Это синергия и, не побоимся этого слова, симфонИя (да, именно так, с ударением на предпоследний звук [и], хотя это и термин из области богословия) сразу нескольких сил, стихий, факторов. Первый и основной, самый важный, как уже столько раз было сказано, – запаховый. Влюблённые обмениваются запахами, идеально совпадающими с их обонятельными воспринимающими центрами на субсенсорном (именно!) уровне.
 
       Также важный фактор, хотя и подчинённый: взаимная комплементарность сенсорных и субсенсорных запахов.
 
       Слова и речи (обычно бессмысленные либо откровенно пошлые, примитивные, безвкусные, то есть китч, по-другому трудно сказать) как своеобразные “речевые молекулы”, усиливающие действие фундаментальных обонятельных факторов.
 
       Непосредственные телесные контакты на дистанции, значительно меньшей, чем “социальная”, а в идеале – при её полном отсутствии, также весьма способствуют процессам горения, раздувая любовное пламя до максимальных показателей по шкале интенсивности.
 
       Ещё можно услышать мнение, что немаловажным обстоятельством является наличие общих интересов, совпадение взглядов на многие вещи, сходные, а то и идентичные жизненные ценности, мировоззренческие установки и т. п. Безусловно, для полноты картины важен и этот пункт, однако, сравнивая силу его воздействия с физиологическими факторами, ему, по справедливости, следует отвести довольно скромное место.
   
***     ***     ***     ***     ***

       Раз уж затронули столь важную тему, то вот несколько отрывков из одного нашего текста 10-ти – 12-тилетней давности. Там много всяких гадостей было понаписано (хотя самые большие гадости уже только что были сказаны) – всё потому, что опыт у нас в основном травматический, скорбный. Даются без изменений; во взглядах автора на проблему за это время практически ничего не изменилось.
 
       “ЛЮБОУВ_01”

       “Любоув”, как произносил первый и последний президент СССР М. С. Горбачёв, всё равно не может быть сама по себе, она неизбежно встраивается в некий более широкий, “объёмный” жизненный контекст [* Примечание]. Что бы людишки ни думали, всё равно, вступая “в отношения”, даже на месяц-два, они где-то там очень глубоко внутри себя настроены, рассчитывают, что этот “ресурс”, этот источник “приятных ощущений” – он будет под рукой всегда или к нему можно будет прибегать, из него черпать по крайней мере “очень долго”. Это и есть “чувство будущего”, нечто вроде “Позови меня в даль светлую” – без которого “любоув” вообще немыслима – надо, чтоб казалось, что всегда легко, привольно, светло и радостно будет мне с этим человеком. Иначе ничего не получится, даже на короткое время. 
        [* Примечание – Любовь, сколь бы сильной она ни была, всё равно погружена в контекст всей жизни; как давно сказано, любовь не может быть ни “длиннее”, ни “больше” жизни, она никогда не способна объять собой и тем более подменить жизнь.]

       “ЛЮБОУВ_02”

       Иногда не мешает трезво взглянуть на себя со стороны и чётко, артикулированно признаться себе в каких-то не очень приятных вещах. Будем честны: “светлое советское чувство” (из к/ф “Маленькая Вера”) в исполнении некоторых личностей несёт на себе печать тяжелейшей, мучительнейшей психологической зависимости, есть лишь знак, бесспорный индикатор такой зависимости и глубочайшего внутреннего неблагополучия. И вообще, хотя бы ради интеллектуальной честности и добросовестности надо различать “любоув” как знак личностной полноценности, “высокой качественности” индивида, как проявление всей полноты его сущностных, творческих сил – это когда у него всё в порядке и в отношениях с социумом, и с душой, и с психикой, когда живёт он если не в гармонии с миром и людьми, то хотя бы полностью себя реализуя, проявляя должным образом везде, где только человеку положено; тогда “любоув” – это драгоценный камень, коий венчает пирамиду и сияет миру с самой её вершины – это с одной стороны. А с другой – “любоув” как тяжелейший, изматывающий невроз… Индивид какие-то самые важные дела и наказы, данные самой жизнью, не выполнил, не свершил, на какие-то, как нынче модно говорить, “вызов”, не ответил, возможно, к ним даже и не подступался, убежал, спрятался, весь предался “лирической стихии” – это легче всего, вместо того чтоб серьёзно над своим “внутренним миром” и “совершенствованием личности” поработать. Но тогда и “Любоув” у него – очевидный знак личностной ущербности, огромного душевного неустройства… Нередко любовь – такое же хилое, болезненное дитя человеческой неполноценности, зависимости, беспомощности, как и – сразу пример и не подберёшь, – когда заискивают, например, раболепствуют перед начальством или бегут, как раньше, в монастырь, а теперь, по словам З. Фрейда, в невроз (собственно, такая “любоув” и есть классический невроз), уходят с головой в работу, погружаются в хобби, лишь бы спрятаться, безусловно укрыться куда-нибудь, эскейпизм, говоря в общем.
 
       Соответственно, и держаться от такой любви, от кого бы она ни исходила, какими бы возвышенными мотивами и побуждениями ни обставлялась, хочется как можно дальше. Ведь вас не столько “любят”, сколько вами, вашей личностью, вашими мыслями, эмоциональной жизнью и духовными движениями стремятся заполнить ту пустоту, которую везде и всюду таскают в себе и за собой. Критерий чувства, таким образом, простейший: если сам любишь, то хочется быть всё время вместе, рядышком с предметом обожания, это понятно. Ну, а если, допустим, тебя любят, а ты ещё, как говорится, в своих чувствах до конца не разобрался, но присутствие любящего тебя не утомляет, не угнетает психику, не вызывает одного желания – убежать, спрятаться, то любят вас вполне “правильно”, “психологически грамотно”, чувства к вам питает в общем-то нормальный, с устойчивой, стабильной психикой человек.
 
       И есть ещё, как продолжение, “touch-test”, “тест на прикосновение”, всем также хорошо известный: трогают тебя с нежностью и любовью, а всё внутри у тебя сжимается, цепенеет, и только б поскорей сбросить с себя эту свинцовую, удушающую тяжесть – плохи дела, нет у пылко в вас влюблённого никаких шансов. Не исключено даже – впрочем, далеко не обязательно и не очевидно, сходу не обижайтесь – подобная, мягко говоря, ущербная, психически нездоровая “любовь”, на вас направленная, и вас самих, ваше психологическое самочувствие характеризует не лучшим образом. А от одного прикосновения всё уж зацвело, раскрылось встреч чувству – можно только позавидовать вашей совместной психической уравновешенности. По крайней мере, “любящее вас” существо с точки зрения внутренней жизни вполне благополучно, за счёт своей “всепоглощающей любви” какие-то свои психологические проблемы, какие-то  “комплексы” не пытается изжить.

       Наконец, высшая разновидность “touch-test’a” – поцелуй: “Но когда … уста во мраке ночи / Поцелуют не любя etc.” (А. С. Пушкин “Талисман”) – в самом деле, не нужно ни образовательного ценза, ни выдающегося IQ, чтоб почувствовать, кто припадает искренне, с любовью, а кто “так”. В сущности, ничего нового; просто – запустим камнем в голову классика – как это сплошь и рядом “у него” бывает, вполне очевидная либо давно вошедшая в умственный обиход мысль облечена в совершеннейшую словесную форму. А в этом случае, чувство, ощущение, испытанное, наверно, каждым, но необычайная гармония и созвучия достаются лишь одному, “счастливцу праздному”.
    
       ЯЗЫК ЛЮБВИ

       Даже о любви речь сплошь и рядом идёт на единственно близком и понятном человеку языке, языке обладания, языке, описывающем отношения собственника и принадлежащих ему ценностей. Язык любви без конца подменяется языком собственности: “Я так тобой дорожу… / нашими отношениями”, “Я так боюсь тебя потерять…”, “Ты моё сокровище…”, “Ты самое дорогое, что есть у меня…”, “Ты должен (Ты должна) принадлежать только мне”; ср.: “Уволили. Не представляю, как теперь буду жить…” – “Без тебя я свою жизнь не представляю…” и т. п. – Словом, “предмет обожания” есть лишь некий “объект” в ряду остальных, на коий уже распространяются права обладания, права собственности, только наделённый, возможно, повышенной, в сравнении с остальными, ценностью. Язык обмануть невозможно, “Текст всегда честнее автора” (Ю. Поляков) – хотя, возможно, в этом случае и намерения автора, и его слова никакого разлада не обнаруживают, скорее, наоборот.
 
       И тогда “Любимый (-ая)” – объект, наделённый в глазах “субъекта-носителя любовного чувств” повышенной, в ряде случаев исключительной ценностью, и поэтому столь желанным, столь значимым представляется обладание им и столь болезненно воспринимается потеря. – Здесь, по-видимому, вновь имеем дело с устройством человеческой психики по принципу максимальной экономии и универсализма. В общей психической структуре личности наверняка имеется и такой когнитивно-эмоциональный центр, как “Собственность. Чувство собственности. Обладание собственностью”. Он отвечает за эмоциональные и поведенческие реакции индивида в отношении как одушевлённых (люди, животные), так и неодушевлённых объектов (жилище, транспортные средства, носильные вещи, драгоценности и т.п.). Кроме того, свою долю ответственности за “пробуждение к жизни” и “технологическую поддержку” психического состояния, квалифицируемого как “Любовь / Влюблённость”, несёт и центр под названием “Контроль. / Контроль над ситуацией. Управление ситуацией”. В случае ослабления либо потери контроля над поведением объекта вашего чувства он во многом обеспечивает совокупность переживаний и поведенческих актов, определяемую как “Ревность, муки ревности”, “Попытки восстановить утраченный контроль над Объектом”: “Вернуть мужа в семью”; “Отбить бывшую девушку у её нынешнего парня” etc. (В самом деле, если не затронут центр, отвечающий за сбережение, контроль и управление собственностью, то откуда же тогда ревность?).

       Итак, “Любоув” в лучшем случае – чувство ласкового, нежного, заботливого обладания – (но не дай Бог кому покуситься на это право!), предельно эстетизированное, одухотворённое, возвышенное, просветлённое чувство собственности, – а иначе откуда бы взяться ревности? а ещё пуще ненависти? Обладание особо ценным, уникальным по своим достоинствам объектом (в системе ценностных ориентаций и предпочтений “любящего”) – это, конечно, не “вся любовь” но какой-то ея существенный “элемент”. И ещё столь же трепетное, благоговейное, нежнейшее, заботливейшее “управление” “избранным объектом” – также весьма плодотворное описание. Иначе, опять же, откуда, словно дикий зверь, вдруг вырывается на волю из потаённых душевных глубин ненависть, эта верная спутница Л.? – “Объект” выходит из подчинения, над ним теряется контроль, а это уже источник весьма болезненных, неприятных ощущений. Также, вероятно, присутствует ещё и такое чувство – и оскорблённого достоинства, и осознания крупных, оказавшихся бесполезными потерь: на протяжении длительного времени осуществлялись немалые инвестиции в актив, казавшийся столь привлекательным, но тот затем в конце концов отверг права собственности на него со стороны инвестора. Вообще, “О любовных чувствах в свете новейших экономических теорий и воззрений” – это отдельная волнующая тема.

       ЛЮБОВЬ И СМЕРТЬ

       Понятна их чуждость друг другу: Любовь как стремление к максимально глубокому, абсолютному поглощению (= “заглотить” и постоянно так держать внутри – “… and hold you within”, как поётся в песне) и Смерть (вследствие убийства) как радикальное отчуждение, удаление (от себя). Убить и максимально, предельно, абсолютно удалить из пространства своей жизни неприятный, опасный, нежелательный и т. п. “объект”. – “Л.” и “См.” как абсолютные воплощения, реализации инвариантов “Близость / Приближение” VS. “Дальность / Удаление”, если бы таковые существовали.

        Любовь – максимальное приближение [* Примечание], граничащее с поглощением, пожиранием, удержанием внутри себя и управлением посредством нежных слов, возвышенных признаний, мольбы, угроз, упрёков, etc. И чем выше степень управляемости, послушания “предмета любви”, то есть подчинения его твоей воле, тем, кажется, сильнее, чище, возвышеннее твоя любовь.
        [* Примечание – Потому что, действительно, бывает такая пора, когда хочется, чтобы “любимый человек” всегда был рядом: хорошо тебе на душе от этого, всё в ней расцветает и тянется навстречу солнцу.]

        Тогда, элементарно, послал (-ла) sms-ку или позвонил (-ла) и проинформировал (-ла), что-то вроде “Извини, мы не можем больше встречаться, я больше ничего не буду объяснять” – тоже максимальное удаление, выбрасывание из жизни, также своего рода причинение смерти, убийства бывшему спутнику. Собственно, об этом и говорится у О. Уайлда в начале “Баллады Редингской тюрьмы”. То есть просто удивительно, как в “Л.” столь близко, рядом, нераздельно присутствуют всякие, там, нежность, благоговение, забота, иные трогательные чувства и какая-то первобытная (потому что мы никогда не задумываемся, каково будет получить нашу sms-ку или “принять” наш звонок; эмпатия как чувство и явление совершенно отсутствует), крайняя жестокость.

   Итак,

       ДЕФИНИЦИИ ЧУВСТВА, или КАК НАДО И НЕ НАДО ЛЮБИТЬ [* Примечание] – Лучше всего дать бы их параллельно, в виде таблички, но этот формат “Проза.ру” не поддерживает, в связи с чем последовательно.
       [* Примечание – Любопытно, распространяется ли хотя бы часть этих определений и характеристик на любовь человека к Богу? Ведь может быть и такая “теории”, что орган, “эмоционально-когнитивный центр Любовь” один и тот же – что к движимому и недвижимому имуществу, что к человеку, что к Творцу. Природа, как мы знаем, во всех своих проявлениях сугубо рациональна и без должных на то оснований сущности не увеличивает. Какого-либо специального органа, отвечающего за любовь к Б-гу, природой (человека), судя по всему, не предусмотрено.]

       “ПРАВИЛЬНО”

       (01.) “Бескорыстная заинтересованность в жизни и развитии предмета любви” (Э. Фромм). Логически это воспринимается гораздо легче и проще, нежели эмоционально. Не просто млеть, таять, благоговеть, трепетать, а ещё и так всё устроить, чтоб “предмету” было хорошо, чтобы рос он как личность, становясь развитой, гармоничной, “прекрасной индивидуальностью” (классики марксизма), формировался как полноценный, полезный член общества, всячески совершенствовался и при этом ничего не требовать себе, искренне и пылко влюблённому, взамен. – Как это осуществляется практически, нам, честно говоря, непонятно; в нашем жизненном бэкграунде подобные практики и техники, прямо скажем, и отдалённо не представлены. – И много ли людей, которые, действительно, располагают столь ценным и поучительным опытом? Которым удалось эффективно на практике реализовать столь высокие и благородные установки?
 
       (02.) “Побочный продукт правильно организованной деятельности” (М. Литвак) [* Примечание] – то есть, надо понимать, “стань личностью, качественно и с удовольствием выполняй свою работу – и любовь придёт сама”; “яркие”, незаурядные, интересные личности противоположного пола сами к тебе “потянутся” (или поначалу просто симпатичные, привлекательные, пусть ещё и с недоразвившимся “личностным началом”).
     [* Примечание – Вновь обратим внимание, что любовь не может быть ни “длиннее”, ни “больше” жизни, что она никоим образом не способна объять и тем более заменить собой жизнь.]

       “НЕПРАВИЛЬНО” (Однако поведение скольких людей без остатка вписывается в эти формулы!)
 
       (01.) В лучшем случае – эстетизированное, одухотворённое, возвышенное чувство обладания, чувство собственности. Страстное, испепеляющее желание, чтобы “Объект чувства” всегда находился под контролем, был покорен любому нашему слову и взгляду, никогда не выходил за рамки предписанного нами сценария [* Примечание]. – “… любовь, которая есть не что иное, как возвышенное чувство собственности, а ревность – это страх потерять то, что так дорого…” (Авг. Стриндберг “Слово безумца в свою защиту”).
       [* Примечание – Логическое основание – “Потому что я очень люблю тебя”. Пожалуйста, веди себя так, как мне хотелось бы, чтобы ты вёл себя, и на тебя обрушится такая волна любви, заботы и нежности; эти чувства мои будут изливаться – ежечасно, бесконечно – такими потоками, каких ещё не бывало на свете. Возражения “А если мне всё это не нужно?” расцениваются как цинизм, оскорбление и знак лютой неблагодарности.]

       (02.) Ложное средство компенсации личностной, человеческой неполноценности, “недостаточности”, несостоятельности.

       (03.) Тяжёлая, мучительная, изматывающая психологическая зависимость, невроз (особенно “когда без взаимности” или “как бы” и отвечают на чувство, но принадлежать всецело не спешат, особенно сердцем, всё что-то присматривают на стороне – и правильно делают: кому нужно такое слабое, зависимое, в высшей степени беспомощное, “неэффективное” существо?).

***     ***     ***     ***     ***

       Любовь – всегда её сопровождает ещё и страх потери. Боимся потерять что-то важное, дорогое – то же, что и дорогую нам собственность? И вовсе не страх, что любимого человека постигнет несчастье, что он не станет счастливым так, как он для себя понимает счастье и какого счастья себе желает – нередко мы в эти его представления никак не “вписываемся”, в качестве “необходимых условий” в расчёт не принимаемся. Опасение, что не разовьётся как личность в той мере, в какой заслуживает и даже обязан – ради всего высокого, подлинно человеческого, в нём заложенного, – чаще всего, подобные варианты нами не рассматриваются, в мыслях у нас такого и близко нет. Нам просто непонятно, как это человек может быть счастлив и “высокоразвит” без нашего сердечного участия. Как бы мы ни клялись ему в любви, он всё равно для нас средство, менее всего цель.

***     ***     ***     ***     ***

       Каждый выражает свою любовь как может, насколько это доступно его пониманию, вытекает из его представлений о “хорошем”, “полезном” и “правильном”, как это чувство изливается из глубин его существа, как, ещё говорят, “подсказывает ему сердце”. Кто-то интуитивно или строго рационально делает всё так или приблизительно так, как это обозначено во фрагменте “Правильно”, а кто-то совсем по-другому: “Ты для нас с отцом всегда был (была) чудом, даром свыше, божеством, на которое мы молились, единственной радостью, счастьем и смыслом нашей жизни”; “Принцесса! Королевна! Ты у нас самая красивая, умная, самая-самая! Ты и танцуешь, и поёшь, и стихи рассказываешь – никто так не может! Ты лучше всех!!”.

       Немножко, прямо скажем, близорукий подход. Хотя бы потому, что семейные кумиры, божки, принцессы и прочие сказочные существа, выйдя из узкого семейного круга, вступив в относительно взрослую, самостоятельную жизнь, делая первые шаги в “большом социуме”, вдруг, к огорчению своему, обнаруживают, что далеко не все эти “чужие люди”, ныне их окружающие, спешат относиться к ним так же, как души в них не чающие родители и близкие родственники.
 
       Ладно, Б-гъ нам всем судья…
 
***     ***     ***     ***     ***

       В любви люди нередко спешат подарить самое дорогое, что у них есть – себя. И начинают ожидать и требовать излишне многого, а потом обижаются. А ещё некоторые очень любят обставлять свою благосклонность массой условий.