20. Ловушка для крысёныша

Есть у старушки десять закутков,
Двадцать есть каморок, сорок тайников…
Кто в подвал попадёт и отыщет тёмный ход,
В мир иной попадёт.
Путь назад не найдёт…

… Тихий нежный девичий голосок напевает странную песенку — будто манит. Вокруг лишь густой серый туман — на расстоянии вытянутой руки ничего не видать… Дэниел бредёт куда-то, не ведая пути. Шаг… Ещё шаг… Под ногой — пустота. Миг — и, оступившись, он падает… падает… падает в бездну…

… Но вот во мраке проступают неясные очертания каких-то предметов… Шкафы? Нет, это полки с книгами! Дэниел в старой библиотеке: он медленно движется мимо высоких стеллажей, пытаясь прочесть потускневшие позолоченные надписи на пыльных корешках толстых томов, но названия расплываются — чем пристальнее Дэниел всматривается.

Что делает он здесь, в этом странном месте? Он ищет книгу, очень важную для него, в которой скрыта разгадка тайны его появления в этом мире. Но вокруг лишь книжные призраки, похожие на тени людей, неотрывно следующие за ними, куда бы те ни шли.

За одним стеллажом обнаруживается следующий, за ним — ещё один, и ещё, словно вырастая из тьмы… Превратившись в нескончаемый лабиринт, библиотека заставляет Дэниела кружить по нему, медленно сводя с ума…

«Я здесь по какой-то роковой ошибке. Нужно во что бы то ни стало выбраться отсюда! Где-то должен быть выход…»

Кот сказал бедной
мышке:
- Знаю я понаслышке,
что у вас очень тонкий,
изысканный вкус,
а живете вы в норке
и глодаете корки.
Так ведь вкус
ваш испортиться
может, боюсь! *

Дэниел замирает как вкопанный. Или ему лишь послышался низкий бархатистый голос, тихо продекламировавший кусочек «Хвостатой истории»?

Хоть мы с вами,
соседка, встречаемся
редко, ваш визит я бы
счел за особую честь!
Приходите к обеду
в ближайшую
среду! В нашем
доме умеют со
вкусом поесть!..

В темноте блеснули огромные зелёные глаза, зубастая улыбка…

– Да-да, мой юный друг вы не ошиблись, – промурлыкал Чеширский Кот, по своему обыкновению, не показываясь полностью. – Насколько я могу судить, вы находитесь в заблуждении?
– Я хочу выбраться отсюда, сэр! Но не могу отыскать дверь…
– Выход чаще всего оказывается там, где ты не ожидаешь его обнаружить. – сказал Чеширский Кот. – Всего-то и нужно, что сделать пару шагов наоборот. Но опасайтесь стервятников, мой друг! Они не дремлют, ждут своего часа. Держите ухо востро…

Он ослепительно улыбнулся, и, подмигнув, исчез.

Дэниел оглядывается по сторонам. «Что значит «шагнуть наоборот»? Вспять?..» Дэниел отступает назад: нет, ничего не изменилось. А может… Он крепко зажмуривается (хотя в тёмном помещении это вряд ли имеет смысл) и представляет в воображении стрелки на часовом циферблате, медленно ползущие в обратном направлении: XII… XII… X… IX…

И вот он видит её: дверь, вырисовавшуюся во мраке! Взявшись за изогнутую ручку, Дэниел тянет её на себя, делает глубокий вздох, шагает в неизвестность…
…

Сон улетучился: словно сдутый ветром тончайший покров. Где-то там, в Царстве Грёз и Видений, осталась странная библиотека, и Чеширский Кот…

Дэниел раскрыл глаза. В маленькой комнатке Тома царил серый предрассветный сумрак. С улицы донеслись приглушённые размеренные удары колокола в соборе Св. Павла: семь раз.

Дэниел поднялся и, взглянув на сладко посапывающего во сне Тома, подошёл к окну. Из-за густого тумана очертания крыш, труб дымоходов и церковных шпилей казались призрачными.

«Такой странный сон… В нём кроется предупреждение об опасности, грозящей мне… Но ведь я и так знаю о ней: я видел объявление! Кот говорил о стервятниках… Может, он имел в виду не Долтонов… или кого-то другого?»

Решение Дэниела обратиться за помощью к мистеру Джейкобу дало тонкую трещину.

С постаныванием зевнув, проснулся Том. Приподнявшись на локте, сонно уставился на Дэниела, в раздумье замершего у окна.

– Эй, дружище! – окликнул его Том. – Сегодня ты ранняя пташка — проснулся ни свет ни заря. Или тяготит что?

Дэниел обернулся и нерешительно поглядел на друга.

– Ты ведь болтал всю ночь, – сообщил Том. – Я даже подумывал растолкать тебя. Знаешь что, брат, – сказал он, садяь и упирая руки в колени, – нет ничего хуже, чем проблема, засевшая в мозгах. Уж лучше выложить всё как есть, чем позволить ей слопать тебя. К тому же, и решение быстрее придёт.
– Том… – Дэниел запнулся, пристально поглядел на приятеля. – Меня ищут.

– Так вот, значит, оно как… – хмурясь, пробормотал Том, после того, как Дэниел рассказал об объявлении на стене турецкой закусочной. – Видать, нужен ты этим людям, если они не хотят оставить тебя в покое… Наверняка ты убежал от них отнюдь не от хорошей жизни?

Дэниел кивнул. Повисла пауза.

– Вот что! – сказал наконец Том, поднимаясь. – Тебе надо увидеть Старика. Он судейский, большой парик, в законах круто шарит. Он меня выручал, уже не раз. Поможет и тебе, – подойдя к Дэниелу, он похлопал его по плечу. – Уж будь уверен!

***

В кабинете мистера Джейкоба царила такая же мрачная атмосфера, как и в день первого визита к нему Дэниела, и тому подумалось, что пожилой адвокат просто чувствителен к дневному свету. Когда мальчики вошли, Джейкоб, сидевший в своём неизменном кожаном кресле за письменным столом и изучавший какие-то документы, отложил их в сторону и пристально поглядел на посетителей.

«Он похож на удава, – подумал Дэниел. – Глупости! Это только моё предвзятое мнение!»

– Можешь идти, Том, – наконец, «прокаркал» Джейкоб, небрежно махнув рукой. – Полагаю, – он перевёл взгляд на порядком оробевшего Дэниела, – твой друг может достаточно хорошо изъясняться на простом английском, чтобы изложить свою историю конфиденциально.

Кивнув, Том вышел.

– Ну-с, мой юный друг, – сказал Джейкоб, откидываясь на спинку кресла и кивая на один из стульев, – я готов со всем вниманием тебя выслушать.

И, собравшись с духом, он поведал свою историю (разумеется, не рассказывая о пожаре и своём чудесном избавлении, и опуская мистические моменты).

Джейкоб молча сидел, сложив на груди руки. В тишине комнаты слышалось тиканье старинных часов на каминной полке, да сухое потрескивание горящих поленьев в очаге.

– Я обещал тебе помочь в трудный час, – медленно промолвил Джейкоб наконец, поднимая глаза; Дэниел невольно вздрогнул. – Я сдержу своё слово.
– С-сэр… – Дэн стиснул руки.
– Дело это довольно запутанное, – продолжал адвокат, не обращая внимание на возглас, – и, разумеется, требует тщательной проверки. А поскольку разгуливать по улицам тебе сейчас опасно, я найду для тебя занятие в доме.
– С-сэр, я!..
– Пока возвращайся к себе, Дэниел … Долтон.

***

«Дружище Дэн, теперь я буде работать один. Жаль, с тобой было весело. Может, ещё свидимся — буду рад. Старик имеет на тебя другие планы. Не дрейфь, держись! Даст Бог — ещё свидимся.
Том.»

Дэниел вновь перечитал записку друга. Найдя некоторое успокоение в последней фразе, он поднял голову и оглядел маленькую, страшно захламленную комнатушку, в которую вчера его проводил секретарь мистера Джейкоба.

«Будешь теперь жить здесь. Приберись только.» Так сказал ему Мэтью, прежде чем уйти — ни слова меньше, ни слова больше.

Несмотря на обещание патрона помочь ему и заверение в покровительстве и заступничестве, Дэниел ощущал тревогу.

«Меня вроде бы и не держат здесь взаперти, но… я чувствую себя арестованным, – размышлял Дэниел, разбирая тюки с чьими-то старыми вещами. – Даже еду приносят, хоть я могу спуститься на кухню…»

Словно в подтверждение его мыслей, открылась дверь, и в комнатку вошла мисс Мэри, старенькая экономка мистера Джейкоба. В руках она держала небольшую кастрюльку с горячей овсянкой на молоке.

– Ах, дитя! – звонко воскликнула старушка, когда Дэниел её поприветствовал, делая шаг навстречу. – И тебе доброго утра!

Просеменив к обшарпанному столу, с которого Дэниел только что убрал связки каких-то старых пожелтевших газет, она поставила на него завтрак и, обернувшись, искоса поглядела на Дэна.

– Грачонок раненько на крыло встал… – проговорила мисс Мэри. – Далеко ему лететь!

Вскинув худую морщинистую руку, она прикоснулась к щеке удивлённого Дэниела, затем, едва заметно улыбнувшись, поспешно удалилась.

«Интересно, знает ли она о роде занятий своего хозяина? – подумал Дэниел, оставшись в одиночестве. – Она похожа на доброго духа, который обитал в этом особняке испокон веков, является его истинным хозяином… в отличии от мистера Джейкоба. И то, что она сказала…»

Вздохнув, Дэниел уселся на край стола и принялся за овсянку, удивляясь, как простая пища может быть такой вкусной…

– … не хотелось бы затягивать со всем этим, сэр. Дело-то щекотливое!
– Более чем, мистер Долтон. Меня весьма радует ваше серьёзное отношение к нему.

Дэниел замер с ложкой у рта. Резкий каркающий голос мистера Джейкоба прозвучал так громко, словно он находился всего в нескольких шагах! Видимо, комнатка была смежной с кабинетом адвоката: Дэниел отчётливо слышал каждое слово.

Насколько я п;нял вас, мистер Долтон, – продолжал Джейкоб, – вам не столько нужно заполучить вашего горячо любимого приёмного сына, сколько… – он сделал краткую паузу, – свидетельство о его смерти. Так ли я вас понял?

Ответ Долтона прозвучал неразборчиво, но, скорее всего, утвердительно. Затем последовала пауза.

– Но… – сипло воскликнул Долтон, – это же… Это немыслимо!!!
– Вы говорили мне, что согласны на любые условия, – в голосе Джейкоба звучала насмешка. – Дело это грязное. И — поверьте мне на слово! — я не слишком много прошу.

– Вы предприняли верный шаг, сделав официальное объявление о пропаже мальчика, мистер Долтон, – промолвил Джейкоб спустя минуту. – Однако к столь же официальному свидетельству о его смерти должен прилагаться труп, не так ли?
– Вы правы, сэр.

Ни жив не мёртв от ужаса, будучи не в состоянии пошевелиться, Дэниел вслушивался в повисшую тишину. «Смерти… Смерти… Смерти…» звучало в его мозгу в ритм пульсу, гулко стучавшему в висках.

– Вы мне не всё поведали, – сказал Джейкоб, – но это ваше право. Могу лишь предположить, что мальчишка является опасным свидетелем…

Послышался звук отодвигаемого кресла, размеренные шаги по кабинету…

– Впрочем, – Джейкоб остановился, – имеется ещё один вариант, мистер Долтон. Некие люди готовы заплатить весьма круглую сумму за живого и здорового человечка. А конкретнее — то, что у этого человечка внутри. Люди эти не особенно щепетильны относительно того, откуда будет им товар доставлен, и при этом предельно честны. Две трети выручки возьму я, вам достанется одна треть и свидетельство о смерти юного Дэниела Долтона, оформленное по всем правилам. Ну как, милейший мистер Долтон, по рукам?

Раздался короткий нервный смешок.

– По рукам, сэр! – просипел Долтон, судя по тону, весьма довольный таким оборотом.
– Есть ещё один незначительный нюанс, который, однако, стоит обговорить — здесь и сейчас!
– О, ещё одно выгодное предложение?! – по сравнению с ледяным тоном адвоката, Долтон источал фейерверк эмоций.
– В случае неудачи…
– Что?!.. То есть… Как?!! – опешил приёмный отец Дэниела.
– В случае неудачи, — а такой случай вполне вероятен, – спокойно закончил мистер Джейкоб, – у вас не должно быть ко мне претензий. Если вы подадите на меня в суд, то сами же горько поплатитесь. Я знаю, о чём говорю.

Долтон ответил не сразу.

– Да, сэр, – наконец, промолвил он тихо. – Претензий не будет.

Вскинувшись, Дэниел обвёл комнату отстранённым взглядом.

«Будто всё это происходит не со мной, а с кем-то другим… А я гляжу на него со стороны, и…!

Нет. Не было никого другого. Это его, Дэниела сейчас продали.

«Бежать! Пока не поздно!» Дэниел кинулся к двери, схватившись за ручку, рванул на себя… Створка не поддалась.

«Заперт!..» Дэниел обмер. Его внимание было настолько поглощено разговором, происходившим за стенкой, что он не услышал скрежета ключа в замочной скважине. «Словно ягнёнок, обречённый быть заколотым, – подумал Дэниел. – Разница лишь в том, что руки и ноги мои не связаны…»

… Но в столовой
у кошки даже хле-
ба ни крошки...
Кот сказал:
– Пустяки!
Не волкуйтесь,
мадам! Наше
дело котово -
раз, два, три,
и готово -
не успеете
пикнуть,
как на
стол
я по-
да-
м
!

«Мне лишь почудилось.»
«Ловушка — человеческая подлость, – раздался в голове тихий мурлычущий голос Чеширского Кота. – Пленить можно тело. Мысль — никогда!»

В глазах Дэниела защипало, горло перехватила судорога, мешая разрыдаться.

«Кот — он лишь игра моего воображения, – подумал он в отчаянии, прижимаясь спиной к стене. – Как и тогда, на свалке. Настоящее — моя жизнь, которую у меня хотят отнять. Но ведь настоящее — мои ходячие ноги, гибель в огне, которой я избежал! То, что не подвластно пониманию… Мысль, которую нельзя пленить! Я забираю её с собой, что бы со мной не случилось.»

Снаружи послышались шаги: всё ближе. Кто-то направлялся сюда… за ним? Страх вдруг исчез. Дэниел горько усмехнулся.

«Пускай!» – подумал он, закрывая глаза. И увидел — с такой удивительной ясностью, словно наяву — бескрайнее синее небо и себя, стремительно воспаряющего в вышину, навстречу свету вольной птицей. Быстрый как миг, свободный как мысль!
* Льюис Кэрол, «Алиса в Стране Чудес», Хвостатая история (Перевод Б. Заходера, 1971)