Как в поисках лазутчика подняли целый гарнизон

Однажды в тех местах, дальше которых до декабря семьдесят девятого не посылали... В общем, всё началось в  инфекционном отделении, среди воинства называвшегося просто «инфекция», гарнизонного госпиталя. Располагалось «инфекция» на окраине города Кушка на сопке над основным госпиталем и представляла собой одноэтажное здание дореволюционной постройки. На этой же сопке повыше дислоцировалась часть «малая пехота».

В «инфекции» две гражданские медсестры и два солдата фельдшера. Оба потомственные медики, оба многое умеют и остаются в отделении на ночь, когда остальной персонал расходится по домам. Имена фельдшеров Альберт и Игорь. Достаточно развитые физически ребята, постоянно поддерживали порядок, когда в расположении не было офицерского состава.

Работа в отделении адская, от сотни капельниц в день. От тяжёлой работы, от жары, от мнительности ли, но Игорю постоянно казалось, что по чердаку инфекционного отделения кто-то ходит, и фельдшер об этом часто говорит. Так вот однажды, задумав разыграть товарища, Альберт берет выздоравливающего больного, фамилия, кажется, Спас, из Прибалтики парень, одевает его в гражданскую кожаную куртку, нахлобучивает какую-то страшненькую шапку и суёт в руки полуметровый тесак с кухонной раздатки. Говорит, лезь на крышу, дождись там мнительного фельдшера, выскочи издалека и напугай его. Но только слегка, иначе, неровен час, он ведь и с крыши может скинуть.

Второй ногой Альберт подходит к Игорю и говорит, что тоже слышит, по крыше сейчас действительно кто-то ходит. Игорь загорелся, дескать, я же говорил, а никто не верил! И полез разбираться.

Забраться на крышу можно было, поднявшись по дереву, и там уже спрыгнуть с ветки. Как только Игорь оказался на крыше, Альберт специально громко оповестил, что и сам сейчас полезет ему в подмогу.

Услышав сигнал, Спас выпрыгивает из-за кирпичной трубы, размахивает тесаком и на всю округу орет, что-то типа: «Сука, зачем сюда залез? Сейчас вот как швырну в тебя нож и зарежу, паскуду!» Игорь вскинул руки: «Не кидай, я ухожу?!» И пятится назад.

Спас, боясь разоблачения и получения звездюлей, продолжает держаться на отдалении, матюгается как не своей глоткой и размахивает тесаком. Игорь не устаёт успокаивать, что уходит, и то ли в испуге, то ли в обмане пятится спиною. Спас в итоге орет уже Альберту,  там, мол, метр до края остался, останавливай его, а то грохнется, придется в хирургию тащить. В тот момент Игорь соображает, что тут творится, делает вид, что пришёл в себя, и смеётся над разыгравшими: «Вы что думаете, я отсюда спрыгнуть бы не смог?» Тут же спрыгивает и выписывает убегающему Альберту смачный подсрачник...

Около сотни больных желтухой, тифом, малярией, среди которых были и офицеры, услышали эти крики-вопли и восприняли каждый по-своему. А кто-то, видимо, уже спел сообщить, кому следует. Сверху из «малой пехоты» бежит дежурный по части лейтенант, наблюдая картину на крыше, на бегу заряжает пистолет. Старослужащий солдат отвечает ему, что сами не понимают, что там творится. Литёха кричит, что он дежурный по части и может стрелять, какой-то офицер разъясняет, что здесь не его поле ответственности и палить, не разобравшись, он не может. Лейтенант убегает в свою часть и, видимо, звонит оттуда дежурному в штаб дивизии.

Прибыла дежурная группа комендатуры, прибежали патрули, в городе звучит тревога. Кушка – это по своей сути просто большая войсковая часть. Фельдшера придумывают как отмазываться, и настаивают, что по крыше действительно кто то бегал, спрыгнул убежали в ближайшие сопки. На такие новости подняли в ружьё две соседние заставы – гарнизон стоял на ушах.

На следующий день поступил приказ комдива, все деревья вокруг «инфекции» поспиливать. А деревья древние – почти метровой толщины. Комдиву объясняют, что этого делать никак нельзя, желтушникам солнце только во вред, солнце повышает билирубин в крови, и после перенесённой желтухи даже нельзя загорать до полугода. С трудом, но деревья отстояли.

На боевом взводе гарнизон стоял целую неделю. Лазутчика, всю эту неделю не отсвечивающего от инфекционной койки, как не искали – не нашли.