Улыбка луны

«…Крик оставляет в ветре
Тень кипариса. Оставьте в поле меня, среди мрака —плакать. Всё погибло,
одно молчанье со мною.
Оставьте в поле меня, среди мрака -
плакать…»

Лорка Федерико Гарсиа
 
    
     Последние пять месяцев  сны редко посещали  Старика.  Крайнее возбуждение овладевало им в полнолуние. Старик  ждал, когда  перламутровая луна развернётся к нему холодным ликом. Измученное подагрой  дряблое болезненное  тельце настраивалось на  тонкие  вибрации  вселенной.  Он садился рядом с окном и всматривался в звёздное небо. 
Каждая клеточка  физического тела жаждала исцеления. Бесконечно одинокий Старик распахивал  израненную душу в космос. Инопланетные голоса доносились, как сигналы из сверхмощного современного радиоприёмника, перебивали друг друга. Старик настраивался на  единственную, едва уловимую  волну и строчил. Слёзы  жалости выкатывались  из потускневших  глаз жгучими каплями и размывали  каракули.
            
     После сеанса  Старик бережно прятал тетрадку  в  тумбочку, ложился на больничную окаменелую кровать и зарывался в плед детских воспоминаний.
            
     Появлялась мама, брала его на руки, гладила по белёсой стриженой головке и прижимала к груди. Он успокаивался и лежал в полузабытьи.  Вот они  вдвоём  бредут по берегу реки.  Худенький маленький мальчишка, крепко сжимал  ручкой  подол синей юбки,  и молодая сильная женщина.  Мама много и тяжело трудилась. С утра она ускользала на работу, а его привязывала за ногу к железной кровати, чтобы не озорничал. Когда подрос, пас совхозных коров. За работу подростка хорошо кормили, щедрые доярки  отпаивали парным молоком.
         
     Маму помнил  молодой  и заводной.  В праздники она пела частушки и плясала под гармошку, деревенские дядьки  заглядывались на сочную красотку. Ревность сжимала детское сердце. Мужчинам  не доверял и боялся, казалось, что они хотят отнять любимую маму.
-Где мой папа?- спрашивал он.
-Погиб на войне…
-Мама, расскажи,  как я родился?
- Ты  появился на свет, когда стрелка на часах приблизилась к полуночи.  Распахнул  голубые, как бесконечное небо, глаза и громко завопил. Акушерка обмыла  и перерезала тугую пуповину, на  ручку  прикрепила  клеёнчатый браслет  с  датой рождения. 
Она погладила по голове, нежно целовала в лобик и добавляла: - Полная луна заглянула в окно родильной палаты, улыбнулась и посветила серебристо-голубым  лучом на твоё нежное личико.  Поэтому  пятнышко на лице у тебя. А бирку я  храню в коробке с документами, это твой первый паспорт.
-Значит, луна любит меня?- не унимался он.
-Да,- соглашалась мама.

     Прижимался к матери и фантазировал. «Раз ночное светило отметило меня,  я необыкновенный мальчик», - размышлял он и  засыпал.  Так и жили вместе, стремительно повзрослевший  сын и вдовая мать. Когда мальчишки задирали, он убегал в лес. Держался обособленно, не участвовал в детских забавах, зато знал ягодно-грибные места, собирал и продавал на базаре чернику, покупал матери отрез на платье…

     Старика знобило. Он перевернулся на левый бок и прижался головой к жёлтой шершавой стене, обхватил себя руками за плечи. Вспомнил жуткий эпизод. Ему исполнилось четырнадцать лет.  Взрослые ребята подкараулили его, отобрали деньги, потом избили жестоко до полуобморочного состояния.
            
     Беспощадная грубая сила повредила тонкие защитные  слои, спутала энергетические нити, надломила внутренний  стержень и разорвала  пополам.  Он впал в  чёрную депрессию и  потерял собственное  «Я». Предметный  мир мгновенно отодвинулся. Появилась серая бездна, из которой на него глазели тысячи огромных враждебных чудовищ. 
            
     Мама, в такие минуты, отдалялась и казалась врагом. Бросался на неё и яростно колотил, срывал  злость. Она плакала и скрывалась у соседей. Больницы, доктора, лечение. Стал пить и слышать голоса. Жил бобылём с матерью. Но частенько тосковал по теплу, украдкой посматривал на симпатичных  девушек. Череда бесконечных лечебниц, врачей  и водка.  В  горьком зелье, как в океане, пытался утопить тоску.
            
     Он  не выдержал и жалобно завыл, как плачет старая надоевшая собачка, которую  выбросили  на улицу в крепкий мороз.

     А потом мама умерла,  и он окончательно осиротел. Отшельником сидел  в тёмной  квартире.  Жизнь остановилась, и время для него замерло.

     …Светало. Старик  опять заворочался.  Вошла молодая  сестричка, сунула градусник и принесла лекарства.
В десять утра заглянул  гладенький, круглый доктор в очках, сел на стульчик и осведомился:- Голубчик, как  спали? Какие жалобы?
Врач  называл его ласково «голубчик».
Он процедил сквозь зубы: - Тело ноет,  и сна нет.
Белый халат что-то быстро записал в карту, успокоил и продолжил ежедневный обход пациентов.

     Тянулись скучные однообразные дни. Однажды вечером он лёг на кровать, закрыл глаза. Услышал, как мама зовёт к себе. Земной мир погас и  растворился в дымке. У Старика треснул и раскололся жёсткий панцирь, мучивший его так долго. Душа, как  лёгкая серебристая бабочка  выпорхнула и взметнулась наверх к небесам.

     Освободившись от пут, перешагнул за порог и увидел в лучах необъяснимо яркого света родных и любящих людей, отца, бабушку, дедушку. Навстречу по лунному коридору шла мать.
-Мама, я иду к тебе, - прошептал  Старик.

     Минутная стрелка часов сдвинулась с отметки двенадцать и продолжила бесконечный бег по кругу.