Бом - небесный гном. Часть 5

                Глава 1

   - Вот такая история, - повторил бес. - И родился Он, Спаситель мира в хлеву, в яслях на соломе, не дома в Назарете, а в другом городе, Вифлееме, где проводилась перепись населения Израиля. Почему в хлеву? Да потому, что народу в городе по причине массового мероприятия была уйма и места в гостиннице не нашлось... Прежде вычислили дату Его Рождества волхвы с востока, - маги и звездочёты, - и пришли поздравить из далека, вокурат в эту самую ночь под утро, ведомые движущейся Звездой по небу. Пришли пастухи, пасшие стада поблизости и оповещённые ангелами небесными, - те, уж конечно, слетелись со всех сторон , ликуя. И наши, тёмные, тоже остались не безучастными, - надули в уши царю Ироду, что Младенец представляет для него угрозу - тоже, дескать, Царь, да не объяснили, что - Небесный. Ласкою и гостеприимством выведал Ирод у волхвов дату появления "живой" Звезды на небе и попросил тех непременно сообщить ему место рождения Спасителя, когда они Его найдут, что бы тоже, дескать, почествовать. Но ангелы предупредили волхвов в их снах: не встречаться с царём во второй раз, а поторопиться прямиком домой. Разгневанный Ирод велел казнить всех новорожденных младенцев в городе Вифлиеме до двух лет, чтобы, значит, наверняка, не промахнуться с датой, ибо как раз столько времени прошло с момента появления Рождественской Звёзды на небе.  Число несчастных детей тогда насчитали четырнадцать тысяч! - что явилось удачной злодейской акцией нашего Верховного, по имени Сатана. Только всё равно упустили они Его оба, - и царь иудейский, и наш Верховный. Бежало Святое Семейство в другую страну, в Египет. Там они и прятались, пока не узнали, что Ирод умер. Потом вернулись в свой тихий Назарет, где Иисус спокойно рос, помогая земному отцу Исифу плотничать. И только к тридцати годам вышел к людям, учить, как надо правильно жить. Просекаешь гениальный план Бога - Отца? - Бес поднял вверх указательный палец. - Учить! Ученики Его так и звали - Равви - Учитель. Но это было только развитие Плана...Стал Иисус вначале притчами намекать всем, а потом и открыто говорить кое кому, что Он и есть Тот Самый Мессия, Спаситель, Христос, про которого ранее говорили глашатаи от Бога - пророки. А в подтверждении Своих слов совершал настоящие чудеса - исцелял от смертельных недугов людей. Да что болезни, так и наши, тёмные, временно излечить могут, только за это душу потом в ад забирают. Он снова дарил жизнь мертвым! А это - прерогатива только Бога! Нашему Сатане сие не под силу. Он только губить может... Но первородный грех - непослушание Богу так укоренился в сердцах людей, что распяли они Иисуса на кресте, как разбойника!
   Бес хлопнул себя по колену, Бом от неожиданности вздрогнул.
   Бес пошарил за спиною, ища что-то, но не нашёл:
   - Эх, выпить хочется, а нету. Всё, мой теперь на век в завязке. Надо искать другое пристанище.. Есть у меня на примете одна кандидатура, - ведьмой себя позиционирует. Шарлатанка, людей дурит. Уже начала прикладываться к бутылочке, да не дешёвой, а дорогой. К ней, правда, и без меня других мастей бесов - очередь, но ничего, пробьюсь как нибудь.
   Гном заёрзал на месте, видя, как из храма после праздничной службы стали выходить люди. Он надеялся, что Учитель не сразу в утренних сумерках отправится в горы, но тревога - не успеть понять хоть что - то из происходящего, заставляла его торопить беседу с бесом.
   - Так что дальше? Как это распяли на кресте?
   Бес отстранённо посмотрел на Бома:
   - Как - как... Обычное по тем жестоким временам дело. К высокому столбу с перакладиной, короче, к кресту, вяжется и прибивается большими гвоздями, - по рукам и ногам, - живой человек. И висит так преступник, пока не помрёт.
   Бом ужаснулся:
   - Он же не преступник, а Сын Божий!
   Бес усмехнулся:
   - За это и распяли, что Сын Божий.
   Помолчали.
   - А что-же Бог - Отец? Как Он мог это позволить?
   Бес оживился:
   - Так в этом и заключался Его План! Решил Всевышний исправить грешное человечество таким образом... Вконец уничтожить людей, - жалко, - как никак Своё же произведение. Запугать? Пробовал, - насылал Великий потоп, - а толку? Тут ведь логика человеческая какая, - раз единожды живём, значит бери от жизни всё, - греши напропалую. Остаётся чем - то серьёзным заинтересовать!.. На чём погорел первый из первых, архангел в прошлом, Денница? Захотел стать равным Богу! А тут Сам Сын Божий, Иисус Христос, воплотившийся на земле в человека, предлагает людям приблизится к Богу Отцу настолько, что бы из тварей Его стали они Детьми Его. Понимаешь разницу?
   Бом кивнул:
   - Кажется, понимаю! Но как?
   Бес закатил зенки:
   - Нуууу...Первое - это надобно креститься во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Второе - безоговорочно поверить в то, что Иисус есть - Сын Божий и блюсьти, разумеется, Его заповеди, - Они изложены Его учениками в Новом Завете. И третье - регулярно причащаться Телом и Кровью Христа.
   Бом вытаращил от удивления глаза:
   - Телом и кровью?
   Безобразная морда беса сморщилась.
   - Это не то, что ты думаешь... Бог - Сын, то есть Иисус Христос, Сам явил Себя Жертвою во искупление грехов всего человечества. Претерпел настоящие страшные муки, потому, что телом был человек и пролил Свою настоящую человеческую кровь. А через три дня воскрес во Гробе, уже как Бог! Дал тем самым понять людям, что если они станут почитать Его, жить, как Он их учил, то станут тоже бессмертными! На каждой литургии - специальном богослужении в христианских храмах священники из хлеба и вина сотворяют в специальной чаше, - вроде как бы, символично, но, на самом деле, совершенно явственно, - Тело и Кровь распятого на Кресте Господа... Во время молитвенной службы прихожане Это вкушают, каждый по ложечке. Сие Действие называется Причастием. То есть человек через Это соединяется с Богом.
   - А куда попадают после смерти люди, то есть их души ? -  спросил гном.
   - Ну, те, кто пошёл за Иисусом Христом - в Рай. Там у них ликование, Вечная Жизнь. А кто не пошёл, тех ждут вечные страда... - бес насторожился, увидев, как что - то мелькнуло на крыше за вентиляционным шкафом соседнего подъезда.
   Бом поразился тому, как его собеседник внешне переменился: выгнул грудь колесом, прокашлялся, напустив на себя ложную уверенность, но вопреки напыщенному виду тихо прошептал:
   - За нами наблюдают, слежка вернулась. - И - громко: - Ну, какое - то время души людей мотаются по разным потусторонним мирам, где всё зыбко, изменчиво, непостоянно. Короче, маются. Только привыкнут к одному, на тебе - другое. В итоге, стараются через реинкарнацию быстренько вернуться на землю уже в другие тела и, забыв свои прежние жизни, снова балдеют, богатеют, друг друга мочат...Вообщем, радужное колесо сансары!
   Гном отпрянул от беса:
   - Вы это сейчас правду говорите, или снова врёте?
   - Конечно правду говорю! Мы, бесы, никогда не врём!
   Бом понял, что правдивый разговор окончен и телепортировался на своё Облачко.

                Глава 2

   Жизнь Бома в доме Художника продолжалась. Художник заметил, что у него появился ученик. Действия мастера стали осмысленными, иной раз нарочито показными,- делай, мол, как я. Но гном продолжал скрытничать, а Художник не торопил  того показываться ему на глаза.
   На тумбочке появилась тарелочка для еды. Первым на неё лёг кусочек пасхального кулича, - его Художник принёс из храма, - гном попробовал. Вкусно, и значимо! - и тоже почуствовал себя причастным к пасхальному ликованию.
   Всю Светлую Седьмицу - неделю после Воскресения Христова - Художник провёл в праздничном настроении, то и дело напевая тропарь:
   - Христос Воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав!
   Собрал граблями вокруг дома сухую прошлогоднюю траву, перекопал старую клумбу, высадив на ней семена цветов. Кот Шамот ходил за хозяином по пятам, - в качестве моральной поддержки, - полежать рядом на солнышке, побегать за бабочками.
    Гном тоже пытался осторожно помочь Учителю, в меру своих скрытных возможностей.
   Художник ловил его присуствие краем глаза и был доволен, что у него появился, пусть такой необыкновенный, но всё же, ученик, - ведь если кот Шамот дружелюбно относился к гному, то и его хозяину нечего было опасаться.
   И даже Облачко, находившееся поблизости возле дома, уже не волновало Художника так, как прежде,
   А что же другие члены семьи? Дети Художника?
   Как бы они не были заняты своими важными делами, но к девятому дню после Пасхи, на Радоницу - Пасху для усопших, всегда приезжали в родительский дом, почтить память своей мамы Лии.
   
   И вот они приехали.
   Сын почти не выпускал из рук фотооапарата, но успел быстро починить выбитую котом Шамотом оконную раму и вставить в неё стёкла. Дочь - дизайнер по-хозяйски стала приводить в порядок приусадебный ландшафт, а младшая дочка - стилист постригла отцу волосы на голове и бороду. Затем взялась чинить его одежду.
   Тут Художник тихонечко попросил её скроить и сшить такую же одежду, как у него, но очень маленького размера.
   Достав из сундука её детскую рукавичку, показал:
   - Вот. на мальчика такого роста.
   - Папа, ты слепил куколку?
   Художник расстерянно улыбался:
   - Гномик у меня завёлся...Ученик.
   Дочь внимательно посмотрела ему в глаза:
   - Папа, ты в порядке?
   Художник приложил к своим губам указательный палец:
   - Более, чем... Выполни, пожалуйста, эту мою просьбу в первую очередь.
   Дочери ничего не оставалось, как тут же приступить к удивительному заданию.

   На Радоницу семья с утра отправилась по извилистой горной тропе к могиле Лии. Водопад остался чуть пониже, - из грота его видно было хорошо. Ясно проглядывалась и вся горная окрестность в синеватой дымке. Дети были печальны, но не подавлены. Отец их так и вовсе  радовался, что семья собралась в полном составе.
   В гроте он положил у стены, за которой стоял гроб любимой женщины,  букет белых лилий, которые лично вырастил на клумбе с южной солнечной стороны дома со словами :
   - Христос воскресе, дорогая!
   И детям показалось, что их покойная мать ответила ему откуда - то сверху:
   - Воистину воскресе!
   В гроте было уютно. Выложили на столик поминальный обед. Первоначальная скованность прошла, и далее поминали Лию родные ей люди с тихой радостью, как и полагается в Светлый праздник - Радоница.
   Произошёл разговор и о наследстве. Художник посчитал, что именно здесь надо решить этот вопрос, в присуствии души Лии. Дети безоговорочно во всём согласились с отцом.
   А он постановил так:
   - Меня похоронить здесь же, в гроте, рядом с матерью. Стену разберёте легко, - кладка пока временная, - цемент потом добавите. Сделайте - один к трём, тоесть, одна часть цемента, три части песка. Картины поделите поровну, в случае нужды - продавайте, не жалея. В доме, как я понимаю, никто из вас уже жить не будет, а он требует постоянного ухода...Поэтому завещаю его местным монахам, - под скит...
   Возвращались назад уже повеселевшие, с чувством выполненного долга.
   - Папа, а что это за облачко всё время за нами следует? - спросила средняя дочка. Как ландшафтный дизайнер, она не не могла не заметить этого.
   Сын сразу же начал фотографировать Облачко.
   - На нём мой ученик. - прищурившись на солнце, ответил отец.
   - Все дети одновременно и молча посмотрели на него.
      Когда прощались, младшая дочка тихо спросила:
   - Пап, а ты познакомишь нас с ним?
   - Обязательно, как только он привыкнет ко мне.

   Проводив детей, Художник положил на тумбочку маленький тряпичный свёрток и сказал в сторону шкафа с багетом:
   - Вот, смени свою одежду на этот наряд. Луше, когда форма соответствует содержанию.
   Сходил куда-то, а когда вернулся, сел за круглый стол и приказал:
   - Теперь покажись. Пора знакомиться.

                Глава 3

   И Бом предстал перед Художником в своём новом обличии.. Прежняя одежда:  традиционный гномовский головной убор - колпак, бурая курточка и короткие штанишки с полосатыми гетрами канули в лету. Остались только красные ботиночки. Младшая дочка Художника толи не успела, толи не смогла изготовить новую обувь, но старые ботиночки ничуть не портили общую картину.
   Сконфуженный Бом появился перед Учителем на круглом столе в таком виде: голову его украшал красный бархатный берет. Как догадалась дочка Художника, что берет будет гармонировать по цвету с ботиночками, можно только диву даваться, но на то она и была стилистом. Курточка и штанишки цветом были разномастными, а вокруг шеи, - как это обыкновенно у творческих личностей, - шарф.
   Художник внимательно оглядел гнома:
   - Что ж, вполне прилично. Беру тебя в ученики. Теперь мой дом - это и твой дом.
   И пошёл в спальню, так как было время обеденного отдыха, а диван занимал кот Шамот с перевязанной лапой.
   Перед дверью обернулся:
   - Как тебя зовут?
   - Бом.
   - Прекрасное имя, но мне лучше звать тебя Мылышом. Ты не против?
   Гном подал знак головой, что согласен.
   - Поздравляю! - сказал кот, когда Художник вышел. - Достань ка из шкафчика валерьяночки. Отметим твоё вхождение в семью.

   Всё лето Художник в первой половине дня, если была хорошая погода,  ходил на пленэр, конечно, в сопровождении Бома на Облачке. Днём, беседуя, они проводили время за мольбертами в мастерской.
   Неустанно отвечая на многочисленные вопросы гнома о живописи и об устройстве мира, Художник всё больше рассказывал об Иисусе Христе, которым Бом интересовался в особенности, - так сильно повлияли на него пасхальные события.
   В итоге Маэстро усадил своего ученика за букварь и повелел ему в срочном порядке овладеть человеческой грамотой, что бы самому читать Евангелие и книги по изобразительному искусству.. Раз в неделю, в субботу, посещали могилу Лии.
   Вечерили всегда втроём, - включая кота Шамота, - на второй половине мастерской у горящего камина,  под огромным фикусом.. Но ночевал гном или в Лазуритовой Пещерке, или в дупле своего Дуба, - ведь там у него был старый дружок - Светлячок, с ним он познакомился, когда ещё обустраивал и обживал дупло. Немногословный Светлячок скрашивал тогда одиночество гнома своим романтичным свечением по ночам и Бом считал своим долгом не оставлять насекомое в одиночестве сейчас.
   Самому Бому теперь некогда было грустить, - дел не в проворот, - занятие живописью, чтение Евангелия, сбор грибов, ягод и лекарственных трав для семьи; сушка их на зиму. Художник и кот Шамот были чрезвычайно довольны его кипучей деятельностью.
   А уж как была бы довольна сыном мама Кама, будь она жива!

   Так с восходом солнца он однажды прибыл на своём Облачке к водопаду в надежде, что мама Кама услышит его желание в своём другом мире и, хоть в образе Ластоки, да встретится с ним снова.
   Долго ждал, но ничего не происходило. А ему очень хотелось увидеться с метерью, показать себя, каким он стал. И гном вновь решился на рискованный поступок.
   Разогнавшись на Облачке, сделав в воздухе, как и в прошлый раз, крутой вираж, он на скорости врезался в водопад. Облачко отпружинило назад и осталось ожидать над горной рекой возвращение друга.
   А Бом в этот момент оказался совсем не там, где хотел...
   
   Пробив толщу падающей воды, гном кубарем, с брызгами прокатился по каменному полу и упёрся в большие деревянные сундуки, оббитые кованым железом.
   По стенам пещеры располагались колбообразные запаянные плафоны, внутри которых светился газ без всякой подпитки - вечные фонари. Глаза гнома постепенно стали привыкать к полумраку.
   Кроме сундуков в просторной пещере не было ни души, Бому ничего не оставалось делать, как заглянуть в них. Первый сундук был полон обработанных алмазов - бриллиантов.  Второй и третий , набиты драгоценными каменьями: рубинами,  изумрудами... В четвёртом хранилось золото: самородки и песок.
   Остальные Бом не стал открывать. Он понял, что это казна - хранилище горнодобытчиков гномов, - такого типа сундук стоял и в его доме, Лазуритовой Пещерке.
   "Где - то здесь, наверное, есть алмазы, что добывал мой отец, - подумал гном. -  Ради них он погиб. Возможно, тут по сей день хранится то, что добывали и мой дед, и прадед..."
   Бом ещё раз открыл первый сундук с бриллиантами, взял горсть и, приподняв руку, высыпал обратно, захлопнув крышку.
   Стало грустно:" Сколько в этой мрачной пещере прожитых жизней гномов! Для чего копятся эти сокровища? "
   Вспомнились напутственные слова мамы Камы, произнесённые ею в раю - не гнаться за богатством. Предстали перед глазами мучимые бесами сотни гномов в аду.
   Бом, повернувшись спиной к сундукам, зашагал прочь и исчез, растворившись в воздухе.

   А в это время, гадая на хрустальном шаре, ищущая в астрале, чем бы поживиться, ведьма Армина жадно наблюдала в магическом стекле за действиями гнома Бома. Отпрянув от шара, она, как безумная, метнулась к домашнему бару, налила из большой красивой бутылки бокал крепкого вина, - залпом выпила, налила ещё - опять выпила и рухнула в кресло.
   Из неё тенью выпрыгнул на этажерку уже знакомый нам бес пьянства и, довольный, почмокал губами...

                Глава 4

   Художник не только практически показывал, как надо писать картины, но и теоритически объяснял те или иные свои действия:
   - Следи за светом, Малыш. Видишь, как я подсвечиваю все предметы с одной стороны, а с другой затемняю? Делай воду плотнее по цвету, чем небо... Не забывай про воздушную перспективу - пиши удалённые предметы невесомее, заменяй зелёный колорит ближнего плана на синевато - дымчатый дальний...
   А однажды спросил:
   - Вот ты сейчас пишешь моими красками, фабричными, произведёнными людьми, а какими красками пользуетесь вы, гномы?
   - Сами делаем, - ответил Бом.
   - И ты можешь?
   - Ну да, мама мне показывала.
   Художник заинтересовался:
   - Хочу, что бы и ты мне показал.
   И Бом показал. Художник остался в восторге. Оказалось, что гном мог получать краски из цветов и плодов, из цветных глин и камней, - Бом знал, где находить всё это в горах. Краски получались, как прозрачные - акварельные, так и плотные - гуашевые. А если смешать ингредиенты с растительными маслами - то и масляные.
   Когда Художник всё это увидел, то строго наказал:
   - С этого дня я запрещаю тебе работать моей химией! Делай сам краски для себя - они же у тебя живые!

   Ведьма Армина не находила себе места, - вся её сложная схема работы с людьми по выколачиванию из них денег казалась теперь каторгой, когда перед глазами мерещились сундуки с сокровищами: " Вот, что мне нужно! Вот, где богатство!"
   Она всё чаще запиралась в затемнённой комнате наедине с магическим шаром, пытаясь повторить увиденную раз картину: пещера с негасимыми светильниками по стенам; сундуки, сундуки, сундуки...и маленький человек - гном... не гном...похож на художника...бред, разве бывают гномы - художники?
   " Надо искать Мелкого, - дав Бому эту кличку, решила ведьма, - А через него выйду на пещеру."
   Желание овладеть сокровищами теснило грудь. Она часто прикладывалась к бутылке со спиртным, что бы отстранитья от наваждения, но алкоголь ещё больше распалял психику, отчего Армина становилась дёрганнее, нетерпимее к окружающим. Наивность клиентов её теперь не радовала, а раздражала.
   " Какие они все глупые! - сердилась она. - С такой беспечностью губят свои души."
   Так она рассуждала, чувствуя, что бесы роятся вокруг неё, помогают заморачивать людям головы, очернять их души, блохами перепрыгивают от неё на клиентов, начинают питаться их эмоциями и совращать, Ведьма явно осознавала, что занимается не чистым делом, но остановиться уже не могла.
   " Вот разбогатею, по-настоящему, тогда брошу этот грязный бизнес, - в тайне думала Армина, вспоминая себя беспечной и даже, когда - то, доброй девочкой. Взрослая жизнь, со своими соблазнами, радикально изменила её душевную суть, толкнула на кривую дорожку, сделала алчной и злой.
   Радиус считывания информации на местности хрустальным шаром не превышал, вероятно, и  двадцати километров, так, как обзор на все стороны ограничивался высокими горами. Получается, пещера где- то рядом. Чьи это сокровища? Если их никто не охраняет, значит, они надёжно спрятаны. Мелкий сам выглядел случайным посетителем тайной сокровищницы. Но он, пока,  единственный, кто знает местонахождение клада. Вот только его эмоции на нуле, не подают сигналов. Он что, совсем равнодушен к богатству?
   Маленький человек не появлялся в магическом шаре, и это приводило ведьму в бешенство. Она употребляля спиртного всё больше.
   
   Одной из постоянных клиенток Армины была директор детской художественной школы, тридцати двух лет, панически не желавшая стареть. У неё был тайный роман с заместителем мэра по торговле. Женатым. Давний любовник ей наскучил, и она заказала ведьме приворот на самого мэра.
   У неё Армина поинтересовалась: носит ли кто из мужчин города на голове береты. Оказалось, что двое старичков носят, оба в прошлом художники, но теперь картин не пишут, а сидят только в жюри на конкурсах, попивая тайком горячительное.
   - Правда есть ещё один, бывший столичный художник. Сейчас уже тоже в годах, но в молодости импозантный, высокий мужчина, итальянской наружности, но, к сожалению, однолюб. Сколько я не пыталась привлечь его к общественным мероприятиям, засадить в жюри, когда он расписывал тут местный храм, - ни в какую! Днём и ночью не слезал со своих строительных лесов, малюя стены.
   - Что за одежду носит Итальянец? - Армина сразу нарекла художника этим прозвищем.
   Директрисса призадумалась:
   - Я, знаете ли, в церковь хожу только вместе с высоким начальством за компанию. Так вот видела его на последнем пасхальном богослужении без берета, -  он участвовал в Крестном Ходе, - нёс Запрестольный Крест. Но берет у него, уверена, есть, такой с широкими полями из чёрного бархата! Вокруг шеи длинный шарф. Велюровая иссиня - тёмная куртка свободного покроя с широкими рукавами, - соответственно, из того же материала. Да... однолюб. Была у него жена, -
Рассказчица скривила губы, как буд - то оскорбилась чем - то. - Ничего особенного, жена, как жена, серая мышка, набожная. Сделала из него праведника...Умерла года три назад. Жили они семьёй в горах, но детям дали хорошее образование.
   - Он и сейчас живёт там? - напряглась ведьма.
   - Где же ему ещё жить, если его любимая похоронена там же, - не иначе, в пещере какой - нибудь. Странный он, всё таки, человек. Однолюб. Я, вообще,  думаю: всё ли у него нормально с головой? Но художник талантливый.
   Армина попыталась вспомнить: видела ли она в своём  хрустальном шаре, среди сундуков, гроб...

                Глава 5

   - Я не ревную, - мурлыкнул кот Шамот, - но отмечу, что Хозяин тебя полюбил.
   Бом улыбнулся:
   - И я - его. И - тебя.
   Кот хитро сощурился:
   - Ну, меня нельзя не полюбить.
   - Особенно после того, как ты чуть не слопал меня, - припомнил гном.
   Ответные слова кота шокировали:
  - Я хотел с тобой таким образом познакомиться.
   В комнату вошёл Художник.
   Шамот заговорщицки придвинулся к Бому:
   - Угости его тайком своим волшебным напитком, о котором ты мне однажды говорил.
   Бому не хотелось делать этого, не спросив самого Художника.
   - Прошу тебя, - настаивал кот. - Хочу поговорить с ним. Столько лет живём бок о бок, а он от меня слова человеческого не слышал. Одно "мяу", да "мур". Я то понимаю его, а  он меня - нет.
   Гном, наследник травницы мамы Камы, оставался верен врачебной этике, одна из заповедей которой гласила: не навреди, потому спросил:
   - Учитель, хотите услышать о чём говорят животные и птицы... и - даже растения и камни? Могу помочь...
   - Неужели?! - воскликнул Художник. - Да я об этом всю жизнь мечтаю!
   Бом улыбнулся:
   - Ну, если мечтаете, то исполню Ваше желание.
   Он в один миг очутился на, теперь уже своём, шифоньере и достал из коробки тёмный пузырёк:
   - Вот, достаточно несколько капель. Налейте себе немного воды.
   Художник сделал, что повелел ему гном, а тот добавил в стакан снадобье.

   - Благодарю тебя, Живописец, за честь расти в твоём чудесном доме и чуствововать на себе твою заботу.
   Художник понял, что это с ним разговаривает его Фикус,
   - На какое - то время ты забыл обо, когда умерла Лия. Долго не поливал, и я едва не засох. Понимаю, ведь ты ранее никогда не делал этого, мною занималась она. Я и сам хотел умереть вместе с ней, но ты всё - таки  спохватился, заметив желтизну на моих листьях, и отпоил меня...
   На колени мягко прыгнул кот:
   - Хозяин, это я попросил Бома дать тебе попробовать волшебного напитка,  что бы ты и меня услышал. Я тоже благодарен тебе за любовь ко мне. Когда разъехались дети, а она ушла из жизни, мы вместе чуть не умерли от тоски,  пока ты не увидел её во сне, - где она повелела тебе жить и творить дальше. Объяснила, что наше тоскливое прозябание ничем хорошим не обернётся, если мы не соберём свою волю в кулак. И мы сделали это!
   Художник взял голову кота в ладони, поцеловал в пушистый лоб:
   - И тебе спасибо, дружище, за поддержку. Я тоже всегда понимал тебя без слов.
   В окно пулей влетела большая зелёная муха и, сделав резкий поворот, села на стену, справа от окна:
   - Вот бешенная синица, еле оторвалась...
   Шамот враждебно покосился на неё:
   - Так, отдышалась и полетела дальше, нам такие гости не нужны.
   Муха удивлённо завращала мозаичными глазами:
   - Это ты мне?
   - Тебе, тебе, - подтвердил кот. - Если не хочешь превратиться в мокрое место!
   Убедившись, что три пары глаз смотрят в её сторону не дружелюбно, муха проворчала:
   - Сумасшедший дом.
   И вылетела в окно.
   - А не погулять ли и нам? - Поспешно засобирался Художник. - Хочу насладиться своим новым, чудесным состоянием.
   Все трое вскоре оказались на улице.
   Цветы на клумбе обрадовались:
   - Хозяин вышел!
   - Хозяин!
   - Сейчас поливать будет!
   - Да незачем! Скоро дождь пойдёт!
   - Лучше пусть ещё бочку подставит под скат крыши, - наберёт воды.
   - Не плохо было бы, - дождевая - то лучше для нас, чем колодезная.
   - Полезнее...
   Два диких горных голубя шмыгнули под крышу.
   - Вон он, злодей, - запыхавшись сказал один.
   - Где?
   - Против солнца маскируется.
   - Наше счастье, что дом тут стоит, на голой долине нам бы не поздоровилось.
   Художник посмотрел в сторону полуденного солнца, - за его веерными лучами был едва виден парящий в белесом небе коршун.
   Когда обходили дом услышали мысли Колодца: "Пора бы уже водичку повычёрпывать из меня, что бы не застаивалась..."
   Из хозблока донёсся недовольный писк мыши:
   - Кругом один шамот, безобразие, все когти поистёрла.
   Кот украдкой проскользнул в приоткрытую дверь. Спустя время, вернулся, икнув:
   - Не поминай имя кота всуе.
   Пролетела над головой сорока. Протрещала:
   - Гроза идёт! Гроза!
   Бом сосредоточил своё внимание на ближней сопке. Нахмурился:
   - Сорока правду вещает. За горою, действительно, бушует гроза. Надо закрыть все двери и ставни на окнах.
   Впустил на чердак своё Облачко, которое охотно поместилось там, а сам куда - то исчез.
   Поднялся сильный ветер. Пошёл дождь с градом.
   Художник и кот Шамот сидели в тёмной мастерской перед горящей свечой и с тревогой думали о Боме. Внезапно огонь задуло сквозняком. Художник стал шарить в темноте, ища спички.
   Вдруг над столом засветилась звёздочка, - это вернулся Бом и вынул из - за пазухи своего  друга Светлячка.
   - В наш Дуб попала молния. Я успел его спасти за секунду до беды.

   В этот вечер долго не уснули. При свете зелёной куросиновой лампы, Бом рассказывал о себе: о потере своей семьи, о загробном мире гномов, в котором ему пришлось побывать. Вспомнил и о недавних пасхальных событиях в городе N, где он видел на небе Воскресение Иисуса Христа; как беседовал с бесом, - о том, что тот поведал ему о Спасителе...
   - Надо же! - дивился Художник. - Бесы всё знают о Боге и противоборствуют Ему! Какое глупое упрямство и их стороны!..