30. Прочь, из крысиной норы!

«Они ушли. Заперли дверь. Но они скоро вернуться.»

Послышался тихий стон…

– София!

Бросившись к девочке, свернувшейся калачиком в углу, Дэниел опустился на колени и отвёл дрожащей рукой волосы с её лица: София была бледна как льняное полотно. Раскрыв глаза, она вскинулась и испуганно огляделась.

– Братец?.. – задала она вопрос в пустоту. – Ты здесь?.. Или только снишься?

Стать зримым было проще, чем исчезнуть. Она увидела, узнала. Улыбнулась. Протянула к Дэниелу тонкую руку.

– Братец Ричард! – слабым голоском проговорила девочка. – Ты нашёл меня! Я верила…

Верила и ждала. Да, Дэниел это знал. Опустившись рядом на колени, он нежно погладил девочку по щеке.

– Я не помню, как оказалась здесь… – сказала София, садясь. – А потом пришла Долорес, и сказала, что если я не буду слушаться, меня накажут… – она расплакалась, уткнувшись брату в плечо. – Они мне ничего не смогли сделать. Чарли всё время был со мной, никого не подпускал…
– Теперь всё будет хорошо, – пообещал Дэниел, обнимая её за плечи.
– Ты заберёшь меня отсюда?

Он не успел ответить.

Из коридора послышались шаги, голоса: сюда шли.

«Спеши, мастер!» – «крикнул» фамильяр, вскакивая и выгибая спину дугой.

Из-за двери послышался хохот: визгливый, пронзительный. Как у гиены.

Дэниел поднялся, обнял сестру.

«Ты с нами, Чарли!»
«Нет, мастер. Так надо. Я найду вас, где бы вы ни были. Ты знаешь: мне ведомы Пути.»

Дэниел бросил отчаянный взгляд на фамильяра. Вздрогнул, когда ключ заскрежетал в замке, и ещё крепче прижал к себе слабеющую Софию.

И, чувствуя, как бьётся её сердечко, вдруг ощутил себя взрослым и сильным, и уверенным в себе. Дэн был спокоен: он знал, что сможет сделать то, что прежде получалось у него лишь спонтанно. Да ради сестры, бывшей для него дороже жизни, и всей душой ему доверившейся.

«Этих мрачных застенков больше нет для нас! Мы свободны как ветер!»

Рухнули несокрушимые преграды. Могучий вихрь подхватил, стремительно увлёк в залитые сиянием дали, куда могла достигнуть мысль…

***

(Из воспоминаний Чарли, фамильяра: парой минут раннее…)

– Сами взгляните, мистер Ким, – промолвила толстуха в алых шмотках, на ходу оборачиваясь к пузатому темноволосому коротышке в длиннющем чёрном пальто, следующему за ней по коридору, – мы не можем держать её здесь ещё дольше.
– Что сказал врач? – спросил тот, щуря хитрые масляные чёрные глазки, блеснувшие из-за очков в толстой чёрной оправе. Голос его был низок, вкрадчив.
– Осматривал. Говорил: на солнце аппетит восстановится.

Коротышка запрокинул голову и расхохотался по-гиеньи. Толстуха недовольно нахмурилась.

– Хорошо, – кивнул он. – Так или иначе… Что такое?!! – вдруг всполошился он.— Вы слышали… вой?!!

Гиена загнанно оглянулся, поглубже засунув руки в карманы.

– Ерунда, мистер Ким, – хмыкнув толстуха, презрительно наморщив нос, курносый как свиной пятачок. – Наверняка сквозняк, – вставив ключ в замочную скважину, она отперла дверь камеры. – Вовсе не удивительно, что вам что-то почудилось, мистер Ким: даже мне здесь иногда мерещатся призраки…
– Хм… – пробормотал Гиена, первым заходя внутрь.

И замер на пороге, цепенея от пробравшего его леденящего ужаса.

Громкий протяжный утробный рык дикого зверя огласил тесное узилище, отразился от сырых бетонных стен, вознёсся к низкому потолку, поднимаясь до самых высоких нот. Чёрная взъерошенная тень его разрослась, заполняя пространство.

– Дьяво-ол!!! – взвизгнул Гиена, в страхе таращась на разъярённого огнеокого Стража Путей.

Попятился, грубо оттолкнул опешившую толстуху, и бросился наутёк, словно холёный кот от включённого старого пылесоса.

***

… Пульс гулко отдавался в ушах. Вокруг — густой сумрак, а холод и сырость пробрали до костей; под спиной — каменный пол. Но разве это так важно?!

«Спасены! Спасены!» – билась в голове мысль, словно ликующая птица. Сердце Дэниела бешено было готово выпрыгнуть из груди от радости, его объявшей: его воли хватило для них обоих!

Откуда-то потянуло сквозняком, принесшим запах отсыревшей штукатурки и гари. Послышался тихий болезненный стон.

– София!

Вот же она: глаза Дэниела привыкли к темноте, и он различил контуры её фигурки, лежащей чуть поодаль.

– Я здесь! – проговорил Дэниел, подбираясь ближе и беря её за руку. Какая горячая!
– Братец… – голос девочки был тих, словно далёкое эхо. – Ведь это не сон? Ты со мной?
– К-конечно! П-пускай всё, что было до этого окажется сном, маленькая моя, – Дэниел погладил сестру по спутанным волосам. – Теперь всё б-будет хорошо.
– Да-а… – слабая улыбка забрезжила на бледных губах девочки, – Потому что ты теперь рядом, – приподнявшись на локте она вгляделась в полумрак, начавший мало-помалу рассеиваться. – Где мы?
– И мне бы т-тоже хо-отелось знать…

Дэн вытащил из кармана куртки «волшебный» фонарик и щелкнул кнопкой. Неяркий луч скользнул по блестящим от влаги стенам подземелья, мазнул по потолку, высветил сваленные в кучу пустые мешки и ветошь.

– Мы будем здесь жить? – спросила София, когда Дэниел перенёс тряпьё в их угол и принялся сооружать для неё подобие постели.
– Пока да, – откликнулся тот, устраивая девочку на импровизированном ложе. – Я постараюсь что-нибудь придумать…

София прикрыла глаза. Но в следующий момент она вновь вскинулась.

– А где Чарли?! – спросила она, с беспокойством оглядываясь. – Почему его с нами нет?
– Он, наверное… задержался, – нашёлся Дэн. – Он обязательно придёт.
– Он тебе сказал? Знаешь, там у толстой Долорес, он часто беседовал со мной…

София в изнеможении откинулась на «подушку».

– Расскажи мне сказку! – попросила она, беря брата за руку. – Как тогда, на старой фабрике.
– Хорошо…

Дэниела задумчиво пощёлкал кнопкой фонарика, включая и выключая его.

– Жил-был путешественник-чародей… – негромко начал он. – Однажды он попал в незнакомый мир, и встретил людей, которые захотели использвать его талант к волшебству со злым умыслом. Узнав об этом у Зеркального Духа, давно жившего у этих людей в суровом заточении, чародей решил бежать. А чтобы его не смогли отыскать, ему пришлось сменить внешность и имя…
– Как ты? – перебила София, распахнув глаза, тёмные как вишни. – Тебя ведь по-другому звали, прежде чем мы с Чарли тебя нашли?
– Да, – «сказочник» усмехнулся, отвёл со лба сестры светлую прядь. – Моё имя Дэниел.

София вздохнула.

– Дэниел… Ричард… – прошептала она. – Мне нравятся оба… Можно я буду называть тебя Дэнни?
…

… Тихий стон проник в сумбурные видения. Дэниел резко вскинулся: надо же, он не заметил, как задремал!.. Он взглянул на Софию, вытянувшуюся на убогом ложе: в сером свете занимающегося утра, проникшего в подземелье через небольшой пролом в стене под потолком, она показалась ему спящим ангелом. Какой яркий румянец на щеках!

Веки девочки, дрогнув, приподнялись.

– Дэнни… – прошептала девочка. – Ты здесь? Мне приснилось, что мы с тобой заперты в горящем доме…
– Ну, здесь тебе не грозит ни огонь, ни враги, – отвечал Дэниел, кладя ладонь на её пылающий лоб.
– Какая прохладная! – София улыбнулась; провела языком по потрескавшимся губам. – Пить!..

«Вода! Я д;лжен был сразу позаботиться об этом!»

– С-сейчас!

В один миг Дэниел оказался на ногах.

– Я п-приду, ск-коро! Я…
– Дэнни!.. – София потянулась к нему. – Пожалуйста… оставь мне твой фонарик!

Дэниел невольно улыбнулся.

– Всё будет хорошо, сестричка, – проговорил он, вложив «волшебный светоч» в исхудавшую руку.

… Раннее утро обняло Дэниела промозглым холодом, густым туманом и противным мелким дождём, нудно моросящим с хмурого серого неба, когда он выбрался из подвала одной из древних развалин, всё ещё хранившей остатки былой чопорной красоты. Из-за высокого забора, отгораживающего стройку, развернувшуюся за домами, доносилось деловитое урчание экскаватора, голоса рабочих, перекрикивающихся друг с другом…

Пересеча небольшую мощёную площадь, Дэниел приостановился у приземистой арки и оглянулся: несколько киосков, щедро расписанных граффити, старые дома… Он старался запомнить каждую мельчайшую деталь.

– Я вернусь! – прошептал Дэниел, оглянувшись. – Только... жди!
***

– Эй, парень! Ты что это тут ошиваешься, э?!

Грубый окрик продавца небольшого магазинчика на почти пустынной автозаправке, заставил Дэниела, вздрогнув, обернуться.

– Ну? Чего вытаращился? – уперев в бока толстые руки, продавец навис над мальчиком как гора. – Думал, не замечу?

Дэниел растерянно хлопал глазами, не находя, что ответить. Грубая речь и недружелюбный взгляд продавца потрясли его.

– А ну-ка убирайся отсюда, маленький паршивец, пока полицию не вызвал, – прошипел продавец, выпучивая глаза и вскидывая кустистые рыжие брови.

Дэниел невольно попятился.

– Живо! – продавец указал на дверь. – Сегодня номер не пройдёт!
– Н-но… – забормотал Дэн, наконец обретя дар речи, – я н-ничего не собирался к-к-красть, сэр! Я хотел только…
– Да зна-аю я, чего ты хотел! – перебил его толстяк, тряхнув головой, и схватил Дэниела за руку. – Только не говори, что зашёл просто полюбоваться на полки с товарами, воришка! Я видел…
– Я не собирался красть! У меня ЕСТЬ деньги!!! – Выпалил Дэн, ни разу не заикнувшись. – Я могу заплатить…
– Да? – насмешливо перебил его продавец. И, схватив мальчика за шиворот, поволок к выходу.

Половинки автоматической двери бесшумно сошлись за спиной Дэниела. Он обернулся. Сквозь прозрачные створки было видно, как продавец, не вернувшийся за прилавок, не спускает с него глаз.

«Как же так?! Почему он не поверил мне?!»

Его собственное отражение в дверном стекле было визуальным ответом на вопрос: тощий лохматый шкет в рваных джинсах и грязной, мокрой от дождя куртке не по размеру. Прерывисто вздохнув, Дэниел побрёл прочь, равнодушно поглядывая на машины, с урчанием катившие друг за другом по встречным полосам. Плотный туман приглушал свет фар, и возможно, в другой час его воображение преобразило автомобили в существа из потустороннего мира… Только сейчас Дэниелу было не до того.

«Бродяга…» Словно кто-то невидимый нашёптывал ему в уши, когда он шагал по утренней не очень людной улице, стараясь не глядеть на по-рождественски нарядные витрины начавших открываться магазинов. Он отлично понимал, почему его постигла неудача.

Откуда-то вырулил полицейский автомобиль, и промчался мимо, отбрасывая вращающимся фонарём синие блики на стены домов. Истошно взвыла сирена…

«Тот продавец меня принял за вора… А может быть… – поравнявшись с каким-то бакалейным киоском, пристроившимся у обочины, Дэниел приостановился. – Может, стоит попытаться? Только один раз! Ведь мне нужна лишь вода!»

Внезапно накатила слабость; вынужденный остановиться, Дэниел прислонился к стене какого-то киоска и закрыл лицо ладонями.

«Нет! Так нельзя. Ведь стоит лишь начать — и стать отверженным… А София… Нет, это не должно стать и её участью!»

– П-простите… – заглянув в окошко киоска, обратился Дэниел к продавцу, обмахивающему пыль с бутылей, выставленных на полках.

Киоскёр обернулся. Высокий и ширококостный, с совершенно лысой головой, горбатым носом, очень густыми чёрными бровями и большими карими глазами, этот человек показался Дэниелу похожим на чародея из сказки.

– Э? Что-нибудь желаешь приобрести, малыш? – осведомился продавец, демонстрируя в широкой улыбке идеально ровные зубы.

Д;лжно заметить, из-за маленького роста и худобы Дэн казался моложе, чем был на самом деле.

– Детям до восемнадцати сигареты и спиртное не продаю! – доверительно сообщил продавец, опираясь ладонями о прилавок и дружелюбно подмигивая.
– М-мне н-нужна вода, – сказал Дэниель, немного смущённый необычными манерами мужчины и дружелюбием, на которое не рассчитывал.
– Вода? Тебе какую? – продавец вскинул брови. – Газировку! Без газа? Мой совет: не бери лимонад. Ты спросишь, почему? Он, безусловно, вкусен, — тут вряд ли кто поспорит, — но ужасно вреден для желудка!
– П-пожалуйста… не г-газированную, – выпалил Дэн, – если м-можно.
– Можно, можно, – продавец закивал.

Мурлыча какую-то весёленькую песенку, он подошёл к ящикам, составленным друг на друга у одной из стен.

Допотопный форд Англия, спешащий мимо, деловито пофыркивая мотором, въехал колёсами в глубокую лужу, растёкшуюся на дороге, обдав старые разношенные кроссовки Дэниела фонтаном грязных брызг…

– Вот, держи! – сказал продавец, торжественно водружая на прилавок полуторалитровую бутыль с минералкой. – Как ты и просил — без газа. Восемьдесят пенсов, – добавил он в довершение, немного помедлив.

Испугавшись, что ему и на этот раз не поверят, Дэниел поспешно сунул руку за пазуху, где во внутреннем кармане хранились «счастливые» десять фунтов…

«Опасность!»

Отвратительное предчувствие кольнуло сердце, дыхнуло холодом в затылок, забравшись под куртку, коснулись спины невидимыми ледяными пальцами… Озноб пробрал с головы до ног, кожа вздыбилась от мурашек.

– Эй! – обеспокоенно окликнул Дэниела киоскёр. – Что с тобой!

Дэниел не услышал. В одном из тех парней, что только что показались из-за двери паба в одном из домов на противоположной стороне он узнал того, кто был виновен в том, что случилось с малюткой Софией.

«Бежать!» Дэниел попятился и, ретировавшись, бросился наутёк. Возможно, если бы он остался стоять у киоска, то не привлёк бы к себе внимание. И не был узнан.

– За ним! – заметив удирающего мальчика, быстро проговорил Сэдрик Кларк товарищам, мотнув головой и коротко свистнув.

– Куда же ты?!! – понёсся вслед Дэниелу и его преследователям удивлённый окрик лысого продавца, высунувшегося в окошко киоска. – А как же вода?!!

Бутылка так и осталась стоять на прилавке…
…

… Дэниел удирал со всех ног, не разбирая пути, не замечая, как удивлённые прохожие специально останавливаются, или оборачиваются на ходу, чтобы поглядеть ему вслед. Страх подгонял его, не давая оглянуться, или сделать передышку. Сэдрик и его товарищи преследовали его неотступно, не выпуская из виду.

«Даже если оми меня настигнут что ж, пускай! – горячечно размышлял Дэниел, чувствуя, что силы его на исходе. – Это произойдёт далеко от того места. Им больше нужна София, а от меня они не узнают, где она…»

Скорее! Мимо дома, «одетого» в строительные леса… свернуть в переулок… нырнуть в подворотню, словно в нору…

Тупик! Улицу перегородила высокая бетонная стена. Заметив пролом, Дэниел очутился в каком-то маленьком и неопрятном дворе.

«Кажется, удалось оторваться!..» – едва переводя дыхание, подумал Дэниел, порывисто оглядываясь на многоэтажный блочный «человейник», возвышающийся позади: больше не было слышно ни топота преследователей, ни криков… Только полная, глушащая тишина!

Время остановилось. Всё вокруг замерло, как в сказке о Спящей Красавице: простыни на верёвках для сушки, всколыхнутые ветром, дождевые струи, бег низких серых туч по небу, водяные капли, веером взлетевшие над лужей, в которую угодила нога Дэниела. Единственными, реальными звуками в наступившей тишине были лишь его собственное прерывистое дыхание да гулкий шум крови в ушах.

«Они ничего не знают о Софии, – раздался в голове тихий голос, похожий на далёкие громовые раскаты. Тот самый, который он слышал в зеркальном зале. – Они искали тебя.»
«Ловушка!» – сейчас Дэниел осознал это с особой остротой. Он чувствовал себя загнанным зверем, и тот, кто открыл на него охоту, торжествовал!
«Пришлось прибегнуть к некоторым ухищрениям, и даже использовать эту милую крошку Софию, чтобы тебя в неё заманить.»
«Жестокий охотник, кто бы ты ни был! Я не стану твоей жертвой. Тебе нужна моя жизнь, но ты её не получишь! Это — моя жизнь, и ты, кто бы ты ни был, и каким бы могуществом не обладал, не властен её отнять!»

Мир вдруг взорвался звуками и красками: словно лопнула туго натянутая мембрана. Ошеломлённый, Дэниел застыл, глядя, как налетевший порыв ветра всколыхнул набрякшие от дождя простыни, которые какая-то растяпа вздумала развесить на улице в ненастную холодную погоду. Скрипнула, открываясь дверь одного из подъездов…

Стряхнув оцепенение, Дэниел метнулся к мусорным контейнерам, стоящим у бетонного забора. И очень вовремя!

– Я видел, как он шмыгнул сюда, босс, – сказал один из преследователей, появившихся из-за простыней, словно актёры из-за кулис.
– Хорошо, – кивнул Сэдрик Кларк. – Погляди в тех кустарниках, Грэй…

Дэниел прижался к покрытой чёрными разводами плесени стенке мусорного контейнера и зажмурился. Зашуршал мокрый мелкий гравий под подошвами тяжёлых ботинок: один из «свиты» Сэдрика Кларка направлялся к его ненадёжной схоронке…

«Ваши старания напрасны. Вы — не часть моей жизни. Меня нет для вас.»

Дэниел улыбнулся. Он был спокоен. Он был здесь… и не здесь, словно являлся праздным наблюдателем.

Вот он, один из «псов» — остановился напротив Дэна, глядит прямо на него… и не видит! Словно отгороженный незримым, но прочным щитом, Дэниел перестал существовать для него.

За толстой бетонной стеной шумела улица, истошно заголосила отдалённая сирена…

Преследователи негромко переговаривались между собой, не торопясь покидать дворик… Но вот один из них обратился к кому-то, кажется, спросил о нём, Дэниеле… а может, о каком-то другом мальчишке…

– Послушай-ка… Ты не видел кого-то подозрительного?..
– Почему же? – у того, не знакомого был приятный бархатистый голос. – Я и сейчас вижу.

«Он не знает! Он не заметил меня!»

– Эй! – Сэдрик Кларк коротко свистнул. – Уходим! Понятно же — здесь его нет.

«Псы» зашагали прочь: звук их шагов вскоре стих.

«Они не вернутся. У меня получилось!!!»

И снова зашуршал гравий под подошвами башмаков. Дэниел замер с сердцем, колотящимся у горла. Незнакомец приближался к «укромному» местечку. Вот он остановился у дерева…

«Нет… Нет! Он не может меня увидеть! Просто он…»

– Холодно…

Боясь пошевелиться, Дэниел медленно раскрыл глаза. Незнакомец, невысокий, длинноволосый, курил, кутаясь в длинное широкое пальто. Он глядел куда-то в даль.

«Нет, он не видит меня. Не видит! Не видит!!!»

Незнакомец затянулся, выпустил струйку дыма.

– Гм-м… Полагаю, скрываться дольше уже не имеет смысла…

Бросив окурок на землю, Незнакомец загасил его носком ботинка. И устремил взгляд на Дэниела, сжавшегося в комок рядом с кучей тряпья, вывалившейся из раскуроченных пластиковых пакетов, брошенных здесь кем-то из жильцов.

– Можешь открыться, парень. Я тебя вижу.