Закат алых тонов - послесловие

ПРОЛОГ

Прошёл месяц с тех пор, как не стало Алекса. Месяц, как меня считают выдающимся журналистом, ввиду непростого материала про проклятую картину. Месяц, как я не нахожу себе места. Плевала я на это полотно, я не смогла помочь человеку, который ради меня терпел настоящий ужас.

Забавно со стороны… Я знала его всего несколько часов. Но его слова, его поступок смогли доказать мне, что бывают такие люди: искренние, светлые, способные на добро ради справедливости и ради обещания. Часто я вижу его во снах, но словно не могу подойти к нему. Как будто мы оба прикованы к месту, где стоим, хотя расстояние между нами всего-то пара шагов… Ещё чаще я смотрю на него на фотографиях. Если бы я просто была внимательнее…

Сегодня, 28 июля, меня вызвали в отдел полиции на дачу показаний по делу, связанному с картиной. Немного странно для меня, ведь уже как несколько недель у них была вся информация о произошедших событиях, которая подтвердилась. Я не хотела ехать на допрос, ведь прекрасно понимала – вопросов о детективе не избежать, а для меня это весьма непростая тема…

«И ВЫ ЕМУ ПОВЕРИЛИ?»

- Катрин, присаживайтесь. – Следователь указал рукой на стул напротив себя. – Меня зовут Виктор, я следователь по делу №616/290620, по известной вам картине «Закат алых тонов».

Девушка по привычке оглядела помещение: огромное стекло справа от её места говорило о том, что за допросом наблюдают. Но более всего её смутила пачка сигарет и пепельница с ближнего к ней края стола. Те самые сигареты, что курил Алекс на интервью с ней…

- Здравствуйте, Виктор, но я не курю.
- Прошу прощения, обычная формальность, - улыбнулся следователь и забрал пачку себе, предварительно вынув сигарету. – А я закурю, если вы не против.

Катрин презрительно посмотрела на немолодого человека перед собой:
- Вообще-то, я не переношу дым табака в замкнутом помещении, у меня астма.
- Прошу прощения, я не знал, - улыбнулся полицейский. Он раскрыл папку и начал доставать из неё листы бумаги. – Снова формальность, но посмотрите на изображения. Первое – мы говорим об одной и той же картине?

На фотографии было то самое полотно. Катрин кивнула:
- Логично, что об одной и той же. Я написала статью, вы разве не читали?
- Отнюдь, читал, и могу выразить своё восхищение! – Виктор слегка склонил голову вбок и улыбнулся. – Но простите меня за такие простые вопросы, я сказал же что формальность. А теперь скажите, его вы знаете? Кто это? – Следователь протянул девушке фото Алекса.

Катрин невольно подняла брови, а на глазах проступили слёзы:
- Это Алекс Оук, частный детектив, который занимался расследованием по просьбе сестры пропавшего художника…
- Катрин, простите мою бестактность, я вижу всё на вашем лице. Но поймите, такова моя работа. Расскажите о нём. Вы были близки, судя по всему?
Девушка быстро стёрла накатившие слёзы рукавом кофты:
- Я знала его не более 9 часов. Были ли мы близки? Если вы про отношения, то нет. Не вышло. Если про нечто большее… Скажу, что да. Я была единственной, кому он доверился, и кто его поняла и приняла. Я могла спасти его, будь более внимательна к его словам и нескольким фотографиям…

Виктор взял ручку и приготовился записывать:
- А вот здесь поподробнее, прошу вас.
- Простите, не объясните ли вы мне для начала, к чему это? Как я понимаю, дело должно быть закрыто ввиду всей информации у вас.
- Не поймите неправильно, Катрин, но это снова формальность. Дело надо сдать в архив. И прошёл месяц – нам необходимы ваши показания, чтобы всё завершить. А вдруг наши данные не совпадут, или вы скажете что-то новое? Вас ведь никто не задержал, нам необходима всего пара часов, и данная тема навсегда останется в нашей базе и в вашей голове. Верно?

Девушка потупила взор:
- Вы правы. Но учтите, моя версия не отличается от моей же статьи в газете.
Катрин решила не вдаваться в подробности всей чертовщины, что происходила с Алексом. Просто обычные факты, не более…
- Как вы знаете, мы были знакомы всего несколько часов. Кроме известной вам информации… Он жаловался на ночные кошмары. Что ему мешает картина, сам художник, Джон, а также непонятные явления в его доме. Он фотографировал на телефон всё, что мог, вокруг себя – в доказательство он поставил в настройках отображение даты, которое совпадает с данными самой фотографии, легко посмотреть в настройках. Но в тот день… На его телефоне была фотография, которую никто не мог сделать, даже он сам. Однако это изображение было, и оно приобщено к вашему делу, как я знаю. На фоне всех событий, он просто не выдержал морально… О чём я могла понять ещё при интервью с ним.. Он покончил с собой. Я просто не успела. Я была последней, с кем он говорил по телефону. Я знаю, что он ждал моей помощи. А я не успела…
- Катрин, давайте прямо – вы про всякие шумы в его доме, стуки, летающие картины из комнаты в коридор? А вы знали, что он последние две недели своей жизни безбожно пил? Много, притом крепкий алкоголь. Скажите, профессиональный журналист, и вы ему поверили?

«ГЛАЗА НЕ СМОГУТ ВРАТЬ»

- Виктор, вы не были на моём месте. И на его месте. Я помню, когда писала статью, и ваше имя нигде не фигурировало в материалах. Уж простите мою наглость, но не смейте говорить мне в таком тоне о человеке, который был важен для меня… Остался важен до сих пор!
- Простите, Катрин, я не хотел быть резким. Но давайте честно – вы верите в мистику? Верите в его рассказы? В эти фотографии?
- Если у вас есть сомнения, я буду рада их услышать. Быть может, вы сможете меня переубедить? – девушка откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди.
- Ну что же, вполне. Повторюсь, Алекс очень много пил последние две недели своей жизни. Уверен, вам это не знакомо, но водка - весьма крепкий алкоголь. А он употреблял её практически по литру в сутки, судя по бутылкам и выписке покупок с его банковской карты. В таком состоянии, чего только не увидишь. Далее, фотографии… Видел я их. Ничего вас не смутило? Ведь явная обработка изображения.
- И для чего ему это?
- Версия странная, но всё же. Он же знал, что будет встреча с вами, причём за три недели. Вы – красивая девушка, чего скрывать. Он одинокий, ни с кем не контактирует. А тут такой шанс проехать вам по ушам. Уловили связь?

Катрин ухмыльнулась:
- Ну да, ну да… Странные намёки у вас, господин следователь. Вот только фотографии я отослала своему проверенному человеку, который отрицает следы редактирования. Контакт специалиста подсказать? Вам пригодится. А про остальное… Уж извините, это его личное дело, какой у него круг общения. Мне это не было интересно, ровно как и сейчас.
- Давайте без язвления, поверю я вашему специалисту. Расскажите о последующих событиях. Вы видели, как он прыгнул из окна? Видели труп? Были ли на похоронах?
Ком подступил к горлу девушки. Как будто этот следователь специально строил свои вопросы, чтобы задеть её чувства.
- Нет, не видела момент падения. Тело видела. На похоронах была, хоронили именно его. К этому вопросы? Да, он погиб! В деле всё написано, в том числе мои показания! Мне тяжело и больно об этом говорить. Если у вас есть совесть и понимание, перейдём к другим вопросам….
- Конечно, сделаем так. Простите за неудобства. Но это моя работа. Итак, далее. Я спрошу вас о том, что он рассказал вам – вы в курсе, что на полотне было не одно изображение?

Катрин снова вытерла слёзы рукавом кофты и тяжело выдохнула:
- Да, под самой картиной было аналогичное изображение, но только дом там был сгоревший. Как мне объяснил Алекс, многие художники рисуют поверх старого изображения.
- Верно, именно это и навело Алекса на логическую развязку этого мутного дела. Заранее спланированный пожар и гибель семьи, а взамен страховка и наследство, а также совместная жизнь с сестрой, как любовники. Осуждаете их?

Девушка слегка подняла бровь:
- К чему такой вопрос? Это имеет отношение к делу и лично моему здесь присутствию? Я не собираюсь обсуждать нормы морали в современном обществе.
- Понимаю, это снова формальность. Вот такая у меня работа, что поделать, - Виктор ухмыльнулся в ответ. – Расскажите-ка мне тогда о том, какую информацию смогли добыть лично вы. Что за культ, о котором говорил и Алекс, и вы писали в статье?
- «Дети Лилит»? Обычная секта, весьма дружелюбная к своим последователям, практикующая жизнь во блажи и удовольствии. Вы итак знаете больше чем я, у меня нет таких прав и полномочий, как у полиции, чтобы получить максимум информации из первых уст.

На долю секунды девушке показалось, что Виктор нездорово сверкнул глазами. Словно она сказала что-то не то.
- Хм… Да, я знаю больше чем вы. Формальность, - засмеялся следователь. – Итак, Катрин, давайте продолжим. Это важно, вы поймёте почему. Скажите, вкратце, для моего понимания, что вы узнали о данной общине?
- Всё, что есть в интернете. О ритуалах, об иерархии, о принципах и правилах, и возможностях вступления. Виктор, простите, но я не понимаю цели моего нахождения здесь. Прочитайте мою статью снова, там все ответы на ваши вопросы!

Следователь нахмурился и нагнулся вперёд:
- Девушка, вы смеете дерзить полицейскому при исполнении? Что хочу и считаю нужным, то и спрашиваю. Итак, можете ли вы сказать какие-то особенности о «Детях Лилит», которые не были упомянуты в статье?

Катрин напряглась. Она прямо ощущала весь негатив в свою сторону:
- Есть момент, они очень строго относятся к старшим по духовному сану. Глава секты, его представители, и так далее. Всё очень строго, хотя сама их идеология подразумевает полную гармонию всех со всеми.

«МЕНЬШЕ ЗНАЕШЬ – КРЕПЧЕ СПИШЬ»

Виктор продолжал хмуриться, голос его словно стал наглее и агрессивнее:
- И?
- Что «и»? Я ответила на все вопросы, будьте признательны и отпустите меня уже, моя работа сама себя не сделает!
- Чёрт с тобой. Последний вопрос: насчёт изображений под основным рисунком. Вы сказали про то, что рисунок не первый, и под ним были ещё несколько. Так вот, насчёт ладоней…

Катрин словно током ударило. Она посмотрела вопросительно на следователя и осторожно спросила:
- Я говорила про ладони? Ни слова. И вы не спрашивали.

Виктор нахмурился сильнее:
- И что? Вы подтвердили про несколько изображений, мы оба знаем, что там было!
- Но я вам не говорила, что их было несколько, вы ведь записываете за мной. И с какой стати вы повышаете голос при обычном допросе даже на не подозреваемого? Вас что-то задело? Или вы сами сказали мне что-то неуместное? Не вы один на работе, я тоже понимаю многое.

Глаза Виктора налились кровью:
- Слушай сюда, девчонка. Не твоё дело, что я говорю. Благо мы здесь одни, и никто за нами не наблюдает, не переживай. А теперь сиди спокойно, молча, и слушай меня! Плевал я на твои показания, итак всё известно. Ты приглашена сюда для предупреждения: закрой свой рот и умолкни навсегда. Как журналист, как обычный человек. Забейся в дальний угол своей квартиры и сиди там до конца жизни. Мы никогда не мешали тебе, но нет, надо было растрезвонить всему миру о нашей общине. Плевал я на твою статью, сведения от  суицидника я легко бы уничтожил. Но твои милые пальчики написали такой материал, после которого нам приходится не сладко до сих пор. Нас ищут, нас презирают, нас грозятся уничтожить. Мы что, сделали тебе плохо? Твоему милому Алексу сделали что-то плохое? Никогда. Мы спокойно себе жили и всё было прекрасно. Но стоило тебе сунуть свой прелестный носик в это дело, как ты разнюхала кучу ненужной информации и открыла её для всех.

Виктор сел на край стола, около Катрин, и наклонился к ней. Даже с расстояния девушка чувствовала весь негатив от этого человека.
- Что происходит внутри нашего мира, тебя даже не касается. Джон сам был виноват, а твой ненаглядный Алекс влез, куда не стоит. Вот и поплатился. Его жизнь не стоит ничего, но ты разрушила наши жизни!
Девушка вскочила со стула и быстро отошла к входной двери:
- Да его одна жизнь стоит больше, чем все ваши вместе взятые! Как вы смеете говорить так о нём! Я иду к вашему начальству и посмотрим, как вы заговорите, особенно после статьи о грубом отношении полиции к обычным людям!

Виктор засмеялся в голос:
- Желаю удачи с моим начальством! Ты реально ничего не поняла, да?
Девушка застыла у двери, держа её за ручку, готовая выбежать в любую секунду:
- Что? О чём вы?
Виктор встал с края стола и медленно пошёл в сторону Катрин:
- Да в этом городе столько наших людей, что ты с ума сойдёшь от такого внимания к своей персоне. Твоя статья о полицейском произволе даже не выйдет, ваш редактор – заместитель председателя нашей общины. Предрекая вопрос – она специально пропустила материал в печать, потому что было бы подозрительно со стороны для тебя, почему статья другая. Особенно после того, как всё больше людей не из нашего круга узнавали реальные события. А теперь, Катрин, вали отсюда, и не смей появляться ни на работе, ни где бы то ни было. Мы достанем тебя. Собственно, моя роль заключалась в том, чтобы сказать тебе об этом. Нас больше, чем ты думаешь, девочка.

ЭПИЛОГ

Я села в машину и поехала домой. В голове была полная каша, поэтому я просто решила покружить по городу. Не сразу, но я увидела, что за мной постоянно следовал один и тот же автомобиль. Ради интереса, я даже остановилась у магазина, постояла около получаса, и двинулась дальше. Преследователи, пропавшие во время моей остановки, снова объявились позади меня, причём уже не стеснялись ехать почти вплотную.

Каждый последующий день я замечала всё чаще, что за мной следят. По вечерам я видела в окно одного и того же человека, который сидел на лавочке у подъезда до самого утра. Несколько раз я видела в глазок людей на лестничной клетке, которые просто стояли и смотрели на мою входную дверь. Даже в магазине я ощущала странные взгляды в свою сторону.

Теперь уже постоянно мне снится Алекс. И снова ни я, ни он не можем сделать шага навстречу друг к другу. Словно граница между реальным и потусторонним миром мешает… В его глазах я вижу сожаление, что он ничего не может сделать. Я чувствую, что он готов на всё ради избавления меня от кошмара наяву.

… Вот уже три недели прошло с момента того допроса. Три недели как я уволилась с газеты, но не смогла никуда устроиться. Моё резюме и портфолио – безупречны, но мне отказывают без объяснения причин. И всегда улыбаются в момент отказа. Не врал следователь, что их больше, чем может показаться. Сегодня я решила окончательно забыться от всего. Выпью вина, как можно больше, и приму снотворное. Пора уже испытать чувство спокойствия…

Катрин стояла, закрыв глаза, по щекам текли слёзы. Внезапно, её плеча осторожно коснулась ладонь:
- Катрин, я ждал тебя. Всё будет хорошо. – Не открывая глаз, Катрин крепко сжала его ладонь и улыбнулась.
- Алекс! А вот и ты…