Летящей походкой ты вышла из мая...

В  голосе, раздавшемся  за  её спиной, слышались нотки неуверенности и удивления. Окликнувший  её по имени, явно, был  неуверен в том,  что это  именно она..
  А  вот  она узнала  бы  этот  голос из тысячи,  нет, из всех  голосов на  свете.  За  несколько секунд  она  пережила –одновременно –такое количество эмоций, что, если  бы попросили их  описать, она  просто  не  смогла бы подобрпть слова.. Её, словно, накрыло волной,  оглушив на  мгновение. Даже  дыхание перехватило. Горло,  будто, сжала  невидимая рука, перекрыв  доступ  кислорода. В  глазах потемнело.  Ноги налились свинцовой  тяжестью.. Позвоночник заныл,  что  было  признаком крайнего нервного напряжения. Ей пришлось сделать  над  собой неимоверное усилие, чтобы повернуться  и с лёгкой  улыбкой посмотреть на  окликнувшего её мужчину.  Она знала  -ещё с  детства – что  её  лицо всегда  передаёт  все эмоции. К счастью,  солнцезащитные очки - с очень  тёмными  стёклами,  к  которым  она  имела  огромную  слабость,  предпочитая большие -  полностью  скрывали её  глаза и почти  половину лица. 
- Слушаю Вас.
- Ой, да  брось  прикидываться! Типа,  не узнала  меня? Вот тебя я  с  трудом узнал. Честно  говоря,  не  был даже  уверен,  что  это  ты.
Его голос,  который  когда – то  действовал на неё магнетически, заставляя  миллионы  мурашек бегать  по коже – вдруг, в  доли  секунды, стал  ей  омерзительным. И сам он – весь такой  красивый, статный-  стал, будто,  скукоживаться  на  глазах.  Она, медленно, сняла  очки. Теперь  она  хотела,  чтобы  он  увидел  её  взгляд,  в  котором -  она  это  знала! –он  прочтёт всё , что  она хотела  бы сказать..
Да... Она  знала,  что  многие с  трудом её узнают теперь. Слишком  сильно  она  изменилась.  Ей  пришлось  пройти  сложный,  очень сложный,  путь. Смертельный  диагноз,  перевернувший  её  жизнь, слишком  многое  изменил.. В  неё  самой, в  окружавшем  её  мире.. Она  прошла  через  ад,  начиная с  той  минуты,  когда  ей  поставили  диагноз. Первый  врач – откровенно – сказал, что  она  слишком  опоздала. Единственное,  что  он  сделал -  дал справку на  разрешение сильнейших  болеутоляющих , содержазих  морфин,  чтобы  облегчить  агонию.. Максимум, месяц.. Этот  врач -  к  слову,  светила в  онкологии – дал  ей месяц..  Но  сестра  спрятала этот листок. А она увидела этот листок  спустя  шесть  месяцев, когда перебирала папку со  своими документами, готовясь к  переезду в Анкару  для  дальнейшего лечения и проживания.. К  тому  времени она пережила  сложнейшие операции  на  сердце,  на  лёгких. А  до  этого повергнула  в  шок всех врачей – пережив  двойной перелёт из Баку  в Стамбул и обратно,  что  само по  себе было уже чудом,  так  как  сердце её,  по  всем канонам медицины,  не  должно было,  оно просто  не  могло,  перенести такую  нагрузку. Родственник,  кардиолог,  орал благим матом, что  она умрёт в момент взлёта  самолёта. А  она  просто не  понимала  - с чего он так  бесится,  совсем уже с ума  сошёл, ведь проблем  с сердцем вообще нет. А  после  операции,  когда  она  пришла в  себя,  хирург, войдя  к  ней  в  палату, смотрел  на  неё с  недоумением.. Потом,  медленно, сказал:
-  Я не  был уверен, что  Вы  выживете.. Счёт шёл уже  на  минуты. Я  до  сих пор не  понимаю, что  меня  заставило отменить  две  плановые  операции и  оперировать  Вас.  В  моей практитке – а я  практикую уже довольно  давно – такого сложного случая  не было. Теперь,  о Вашем случае  я  буду – вернее, уже начал – расказывать на  лекциях.
А  потом  были  шесть месяцев...ужасных..долгих...мучительных... которые стали переходить в  минуты..  часы..дни.. медленного,но  верного, восстановления организма.. Организм боролся  с  последствиями операций  на  сердце, на  лёгких.. боролся  с  ужасными,  изнуряющими последствиями  химиотерапии.. А она  горько рыдала, стоя  под  душем и  глядя  на  то, как  её  роскошные волосы  выпадают пучками.. Затем,  шутила  в  салоне, делая  короткую,  очень короткую стрижку, но и  это  не  спасло.. Она  сначала шутила,  обессиленно  сидя  на  табурете в  ванной, поддерживаемая  с  двух сторон мамой  и сестрой, а  другая  брила её..  И все вчетвером  шутили,  смеялись,  чтобы  потом...  оставшись  наедине, кусая  подушку,  рыдать.. А  дочка,  придя  с  работы,  громко  чмокула её  блестящую, гладкую,  ровную  и  очень  даже  красивую  голову и ,нарочито бодро, сказала:
- Вот  теперь  ты  точно  похажа  на  свою  любимую актрису. Шерлиз  Терон.
- Разве она  была  лысой?
- Нет,  не  лысой,  но  с  очень- очень короткой  стрижкой. Вот,  смотри.
И, поковырявшись  в  телефоне,  она показала фотографию. Действительно, сходство  стало  поразительным..
 А  ещё  был момент  истерики... Когда  она  орала,рыдала,  ругалась с  Богом.. обижалась на  НЕГО...несколько  дней  даже  не  разговаривала  с НИМ.. А  потом.. потом  помирилась, попросив  у НЕГО прощения  за  все  матерные  и  обидные слова, зная,  что ОН – милостивый и всепрощающий..И доказательством тому – она  сама..её медленное,  но  твёрдое  восстановление..её  перерождение.. её  мир, обновлённый..очищенный...
И  за всё это время ни единого  слова.. звонка..А ведь у знал о  страшном диагнозе одним из первых.. как  бы,  близкий  и родной..когда-то...
- Всё  будет хорошо. Медицина очень сильно развита  сейчас. Главное,  ты  соберись, не  раскисай..
И  всё..ни единого  звонка...
Всё  это  пронеслось  в  голове , ока она  смотрела на того, кто был частью  её жизни..когда-то.. Она  смотрела  и не  могла  понять -  что  же  так  долго и сильно её к нему тянуло?
Встряхнув  отросшими  кудрями, словно,  отгоняя  назойливые мысли,  она  сказала:
- Вы  знаете,  после болезни у  меня  с памятью проблемы. Причём,   самое интересное,  что  стёрлось всё,  что не  имело  никакого  значения и всякое говно. Видимо, Вы были  тем ещё дерьмом..
Всё  это  время  её  лицо освещала  самая  обаятельная и  искренняя  улыбка.
Сказав  это,  она  повернулась и пошла  своей,  известной  всем,  кто её  знал,  удивительной, летящей походкой.  А  в  голове крутилась песня,   честно  говоря, совсем  не  любимого  ею, певца.